Текст книги "Мой тайный роман с боссом"

– Что с тобой? Очнись! – тёплые ладони падают на побитые щеки. Нежно поглаживают повреждённую кожу. – Потерпи немного, сейчас я вызову скорую.

– Нет, не нужно, – отчаянно всхлипываю. – Не нужно скорой… Просто… позвольте мне умереть.

Глава 16

Мир погрузился в черный мрак. Сознание отключилось. Я ничего не видела, не слышала, не чувствовала. Эти мгновения небытия казались мне блажью. Проще было бы умереть, но у меня есть цель. Именно она держит меня на плаву, как спасательный круг, за который я пытаюсь отчаянно ухватиться. Моя доченька. Я не сдамся без боя. Я не отдам тебя этому чокнутому монстру! Какая же я идиотка. Наивная дура! Верила кобелю вшивому, а он… веревки из меня вил. Никогда себе не прощу. Как так вышло? Ну как? Ненавижу себя. Ненавижу, чёрт! Он играл так убедительно, так уверенно. Гипнотизировал своими проклятыми глазами, как какой-то вампир. Трудно было понять. Трудно противиться лжи. Теперь придётся заново собирать свои разбитые чувства. Осколок к осколку. И думать, как спасти дочь. Он же ненормальный! Он полный неадекват! Зачем ему ребёнок? Зачем столько детей? Ещё и Рита родила четвёртого. Честно, я словно попала в какую-то остросюжетную передачу, какую любят смотреть бабушки от скуки. Но это жизнь. Её изнанка. Я и понятия не имела, что так бывает. Я думала, думала… у меня всё будет иначе. Рома просто заставил меня верить каждому слову. Он умел это делать. Красиво, незабываемо. Особенно когда заваливал дорогими подарками. Но под красивыми речами и совершенной оберткой скрывалась гнилая суть зажравшегося от хорошей жизни ублюдка.

Ресницы дрогнули. Распахнув глаза, я осмотрелась. Из пучины бессознательного в реальный мир меня вернули чьи-то тёплые прикосновения. Моргнув, привыкнув к свету, я поняла, что нахожусь в небольшой комнате. Белой. Напоминающей типичную палату в больнице. Здесь тепло, пахнет медикаментами. Напротив меня сидит крупная фигура. Фокусирую зрение на лице незнакомца. Вздрагиваю. Потому что узнаю в нём мужчину. Высокого брюнета с крепким телом, густыми тёмно-каштановыми волосами, большими каре-зелёными глазами, что смотрят на меня с особым интересом.

Пристально так, будто заглядывают в самую душу. Будто признают во мне не случайную прохожую. Это лицо… этот парень! Кажется, я его знаю!

– Очнулась? Как ты?

Хмурюсь. Чуть приподнимаюсь на локтях, пытаюсь заставить мозг работать. Концентрируюсь, погружаюсь в прошлое.

Ну, конечно! Я вспомнила. Это же…

– Руслан?

– Привет, Диана, – мягко шепнул он прохладным твёрдым тоном. – Странно, что ты меня узнала.

Неужели? Неужели это правда он? Мой товарищ по парте.

Нет. Так не бывает. Наверное, я впала в кому.

– Конечно, узнала, но не без труда, – сглотнула сухость во рту. – Столько лет в одной школе… Вместе с первого класса, – мямлю севшим голосом, как во время затяжной ангины. Странно, что вообще соображаю.

Господи, что это? Фортуна? Надо же, как интересно получается! Тот, кого я отшила и послала на все четыре стороны когда-то давно… стал моим спасеньем. Если бы не парень, скорей всего, меня бы уже не было в живых.

– Ну, и какого чёрта ты там делала? Одна, вечером. Чёрт знает где! Я мог тебя насмерть сбить?! Понимаешь! – зло крикнул он, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.

Я ссутулилась. Инстинктивно. Будто меня только что ударили.

Говорить было крайне трудно.

– Мне… м-можно мне воды?

Руслан мгновенно изменился в лице. То с доброго на хмурое, то с хмурого на взволнованное, когда я попросила попить. Он быстро протянул мне бутылку воды без газа. Я выпила половину. Жадными глотками. Желудок заныл от тупой боли.

– Успокойся. Ты можешь мне доверять, – заверил Руслан и больше не кричал.

А я не понимала, что происходит. Почему он так пристально печётся о моём самочувствии? Ещё и прикрикивает. Лет пять назад в последний раз виделись.

– Зачем тебе это надо? Лишние проблемы… Чужие ведь друг другу люди. Или…

Неужели до сих пор сохнет по мне?

– Любой бы прохожий сделал бы на моём месте то же самое, – хмыкает, не отрывая от моего лица жёсткого взгляда. – Теперь скажи мне, Диана, кто тебя избил и выбросил в ночь на дороге? Я не отстану. Не спрашивай почему.

Ошибаешься. Большинство людей пофигисты. Кому нужны чужие проблемы? Я в этом убедилась. Когда меня, как бродячую псину, объезжали за километр. То же самое можно сказать и про доктора, что приходил на осмотр к Насте, и про охранников Царёва, которым ублюдок затыкал рты деньгами.

– Кто тебя обидел? Скажи мне, – вкрадчиво повторил Руслан, сжав челюсть. – Не бойся, больше никто не посмеет сделать тебе больно. Чудо, что я случайно нашёл тебя на дороге. Доверься мне и расскажи о своей проблеме. Обещаю, что помогу чем смогу.

Почему Руслан так бьётся за меня? Нет. После того что я пережила с Романом, мне будет очень трудно научиться заново верить людям.

– Рус-лан, – я заикаюсь. Волна дрожи накрывает тело. – Вызови полицию. Немедленно. Я всё расскажу, – пауза, сердце почти вылетает из груди. – Меня изнасиловали. Избили. И выбросили ночью на дороге. А моего ребёнка украли. И сделал это… Роман Царёв.

* * *

Я попросила медсестру, чтобы она сделала мне укол успокоительного. Поставив новую капельницу, медсестра удалилась. Как раз в этот момент в палату вошёл незнакомый мужчина в погонах, а за ним следом – мой бывший одноклассник. Между нами завязался важный разговор. Руслан выступил как свидетель происшествия. Пришлось рассказывать всё по порядку. При нем.

Какая я мерзкая шлюха, что закрутила роман с женатым банкиром.

Да, Рус, я не тот ангелочек, каким ты меня видел в школе. Я подлая блядь. Так что пока не поздно, беги от меня куда подальше. Я делала такие постыдные вещи, ублажая старого ублюдка, что тебе от меня захочется блевать.

Я рассказала слишком много. Были моменты, когда я просто не могла говорить. Отворачивалась. Прятала лицо в подушку и заставляла Руслана хрустеть пальцами от эмоций, с силой сжимать руки в кулаки. Следователь что-то усердно строчил в блокноте с умной физиономией на лице. Но его глаза говорили об обратном. Словно ему было воистину похрен на мои проблемы. У него через полчаса начнётся обед. Главное – не опоздать.

Оказывается, Руслан совершенно случайно проезжал по той дороге на мотоцикле. Наша встреча произошла спонтанно. Но я перестала верить в дело случая. Возможно, появление давнего друга – не иначе как дар судьбы. Её жалость ко мне. В момент, когда я осознала свои ошибки, получив маленькую награду за большую боль.

Выслушав мой рассказ, страж закона откланялся, покинув палату для выяснения обстоятельств. Обещал явиться к завтрашнему утру. Мне было стыдно смотреть в глаза Руслану. Наверное, он меня презирает. Правильно. Так и должно быть. Отвернувшись к стене, завернувшись в одеяло, я ушла в себя, не сказав больше и слова. Потом уснула.

Скорей всего, когда я проснусь, Руслана уже и след простынет. Но я ошиблась. Проснувшись утром, я увидела на прикроватном столике большую корзину с фруктами. А рядом с ним стояло два пакета: один – с одеждой, второй – с едой. Не прошло и минуты, как в комнату вошёл Руслан с подносом.

– Доброе утро. Я тут тебе завтрак принёс. Врач сказал, что тебе нужно хорошо питаться и поправляться.

Он улыбнулся. Какая красивая и искренняя улыбка. От этой улыбки в душе потеплело. Да и я, честно, не сдержалась от эмоций. Тоже улыбнулась. Чуть-чуть. Разбитая губа дала о себе знать.

– Спасибо. Так неожиданно.

И правда. Ну очень неожиданно. Почему он до сих пор здесь?

Руслан едва ли не с ложки принялся кормить меня, как маленькую девочку.

Аппетита не было совершенно. Но я понимала, что мне нужно есть. Ради мести.

– Не могу больше, – бросив ложку в сторону, я схватилась за живот. Меня затошнило.

– Давай ещё хоть пару ложек, – Руслан присел передо мной на корточки, взял ложку в руку, поднёс к моим губам. Я отвернулась. Глаза защипало от слёз.

– Мне так жаль… Диана. Этот урод за всё ответит. Очень больно? – вздохнув, отложив прибор в сторону, он медленно потянулся рукой к моему бледному лицу, украшенному уродливым синяком. Всё это время, общаясь с парнем, я тщательно прятала синяки за волосами. Сейчас он осторожно убрал прядь в сторону, очень пристально взглянул на меня в упор. Близко. Так близко. Что кожу обожгло бурным дыханием. От него пахло кожей и мятой.

Я качнула головой. Что ты такое говоришь? Зачем нянчишься как с инвалидом? Привёз в больницу – и дуй на все четыре стороны. Больно тебе нужна такая недалёкая дура, как я? Неужели до сих пор любишь?

Моё имя прозвучало так сладко на губах парня, что по непонятной причине по венам пробежал слабый заряд тока. Руслан здорово изменился со школьных времён. Честно, я едва его узнала. Потому что иногда просматривала его фотографии в социальных сетях. Он молодец. Проделал колоссальную работу над своим телом. А в школе был тем ещё хулиганом. Именно поэтому я дала Русу от ворот поворот.

Руслан Корнеев. Дебошир и двоечник. Его даже оставляли на второй год за неуспеваемость. Иногда он дёргал меня за косички, а еще задирал юбку перед пацанами. Однажды, на день всех влюбленных, он подарил мне открытку и коробку конфет, признавшись в любви. Это было в старших классах. К сожалению, я отвергла его предложение. Думала, он в очередной раз решил надо мной пошутить. А еще его воспитывал отец-одиночка – байкер. Я не помню ни одного дня, чтобы Руслан не приходил в школу без синяков. Однажды я узнала, что он ночевал в раздевалке, в спортзале. Руслан был из неблагополучной семьи. Нет, он хорошо одевался, не выглядел как спичка от голода. Просто его отцу не было до него никакого дела. Отец Корнеева думал лишь о своих «мопедах». Ходили слухи, что отец Руслана продавал ворованные мотоциклы, этим зарабатывая себе на жизнь.

Между нами повисло странное молчание. Смотрим друг другу в глаза. Так странно… Исходя из поблескивающих огоньков в зрачках, Руслан ведёт себя так странно, будто собирается поцеловать. Глупости. А я? Я сама задержала дыхание. Просто его теплые вдохи, что ласкают волосы и повреждённую кожу, очень сильно расслабляют, располагают к себе, пробуждают во мне новые чувства. Схожие с симпатией. Наверное, потому, что Руслан не дал мне умереть, тем самым пробудив в изорванной душе капельку теплоты.

Я думала, что больше никогда в жизни никого не полюблю. Я поклялась. Не верить мужчинам. Презирать их, ненавидеть! Они ведь все озабоченные, одноразовые кобели, живущие инстинктами. Однако, скорей всего, моё сердце как обычно проигнорировало приказы разума.

Мы рассматривали друг друга несколько долгих секунд. Руслан застыл статуей, сжимая мои волосы, а я, затаив дыхание, едва не потерялась в манящем взгляде парня. Сколько же жалости было в его необычного цвета глазах! Как будто я была его сестрой или родственницей. С которой он прожил всю жизнь.

Мне показалось, что сейчас… он притянет меня к себе. Обнимет. Или… вот так спонтанно, сдуру, поцелует. Но острый момент испортил неожиданный стук в дверь. Мы одновременно вздрогнули, когда в палату вошёл следователь.

* * *

Руслан оставил нас наедине. Дрожащим голосом, вложив все свои чувства, эмоции, боль, я пересказала представителю правопорядка свою историю еще раз. В мельчайших подробностях. Господин Обухов то и делал, что морщился, еще и ногой от скуки качал, обхватив себя руками. Даже зевнул несколько раз, тем самым вызвав у меня полное неуважение к его персоне. Тогда я и поняла, что дело тёмное. Что со мной никто не будет возиться. Этому имеется весьма важная причина, которую никто оглашать не будет. Я хотела еще о многом рассказать мужчине, но тот нагло махнул перед моим носом толстенной папкой, после огласил:

– Мы провели необходимые тесты… никаких признаков изнасилования. Какие у вас есть доказательства, чтобы обвинять Романа Царёва в том, что он сделал? Мы уже связались с его адвокатами, они подтвердили, что ваши обвинения – полный абсурд. Минувшей ночью он находился дома, жена может это подтвердить. Более того, он знать вас не знает. Зачем вы лжете? Денег хотите?

Что? Что сказал этот хрен в погонах?

Я так и осела мёртвым бревном на стуле, не в силах поверить в то, что только что услышала. Но потом, вспомнив самые последние слова Романа, поверила.

– Но я же сказала вам адрес роддома! Я была там! Поищите в архиве! Давайте вместе туда поедем, обслуживающий персонал это подтвердит!

Демон в погонах качнул головой:

– Зачем вы лжёте? Гинекологи подтвердили, что вы вообще не рожали, как и не лежали в том роддоме. Нет у вас дочки, тем более от такого уважаемого и влиятельного господина, как Роман Царёв. Немедленно прекратите весь этот цирк! Иначе мы примем меры. Роман примет. Если не уймётесь, – он подошел ко мне вплотную, шепнув на ухо: – Вас нахрен до самой старости запрут в психушке.

К горлу подкатил ком горечи. Больше я не смогла произнести ни звука. Виной тому очередной шок от угроз.

Вот так. Меня только послали нахрен. И плевать, что меня избивали, издевались надо мной, держали против воли два месяца под замком. Цыкнув, следователь просто ушёл, хлопнув дверью. На следующий день мне сказали немедленно покинуть больницу.

* * *

Я молча переоделась в ту самую одежду, что купил мне Руслан. Сложила свои грязные вещи в мусорный пакет, оглянувшись по сторонам, вышла в холл. Руслан сидел в коридоре возле ресепшена, опустив голову вниз. Такой крепкий, большой, притягивающий к себе внимание.

Он очень сильно изменился со времен школьных лет. Кожаная куртка, стильная прическа с густыми взлохмаченными волосами… ему очень идёт. Парень спал. Бедный. Устал. Днями напролёт то и делал, что бегал за мной то туда, то сюда. Места себе не находил. Сидел напротив моей кровати. Но зачем? Кто я ему? Давняя знакомая? Непонятно. С какой такой стати?

Я осторожно подошла к Руслану, не торопясь, легонько коснулась его крепкой руки. Мышцы под кожанкой вмиг напряглись. Он дёрнулся. Распахнул глаза. Наши взгляды столкнулись друг с другом, как ракеты. Сердце обожгло огнём.

Вчера вечером, после разговора с Обуховым, Руслан пытался со мной поговорить, узнать о решении органов, но я лишь отмахнулась. Сказала, мол, всё нормально. Мне было очень стыдно рассказывать бывшему однокласснику яркие подробности драмы. Да, я боялась. Боялась, что он тоже примет меня за шлюху. Тем более если следователь шепнул ему на ухо о том, что я лгунья. И лгу лишь для того, чтобы поиметь денег с банкира. Поэтому я решила закрыть тему. Нечего втягивать в неприятности хорошего человека. Вот так ни за что пострадает. Царев же псих! Я себе никогда не прощу, если Руслан из-за меня пострадает.

– Руслан, – я простонала его имя севшим, слабым голосом. – Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Скажи номер своей карты и сумму, которую я должна тебе за хлопоты. Постараюсь перечислить в ближайший месяц.

– Что? – он подорвался с места, встал на ноги. Удивившись, я отметила, что в полный рост парень выглядит куда крепче и выше, чем издали или в сидячем положении. На голове две выше Романа. Руслан бы одним ударом гниду прихлопнул, как немощную моль. Одни бугрящиеся мышцы чего только стоят. – Не нужно ничего. Ерунда, – буркнул это, а сам глаз от меня не отрывает. Все буравит и буравит с особым волнением в насыщенно-карей радужке. – Как ты?

Пожимаю плечами:

– Лучше.

И снова неловкое молчание, что заставило меня ссутулиться и опустить глаза в пол. Наверное, за шлюху принимает. Лучше по-быстрому распрощаться и уйти, пока не сгорела от внутреннего стыда и отвращения к самой себе.

– С-спасибо тебе за всё, – заикаюсь. – Я, пожалуй, пойду. Ты хоть номер свой оставь, пожалуйста. Как появятся деньги, я тебе сразу же пришлю. Прости за неудобства. Понадобится время, чтобы найти работу.

Хотя откуда я ему звонить собралась? Или писать? У меня теперь нет ничего. Дыра в кармане. Дыра в душе. Полная безысходность.

К горлу подступила горечь. Губы задрожали. Сейчас расплачусь. Я быстро разворачиваюсь. Делаю шаг в сторону выхода. Как вдруг чувствую, как чья-то тёплая рука оборачивается вокруг моего запястья. Сжимает. Так крепко, с такой поддержкой, что голова кружится, что по щекам скользят первые бусины слёз. Хочется прижаться к парню. Чтобы обнял, поддержал, утешил. Мне так холодно, так одиноко и больно, что мой внутренний мир разлетается в щепки! У меня ведь сердце вырезали. Голыми руками. Отобрали моё! Моё родное! Мою доченьку! Любимую бусинку, которую я носила в себе долгие месяцы! Мою жизнь. У меня из груди с корнем вырвали мою жизнь. На моих глазах растоптали. Что теперь делать? Я не знаю. Я беспомощная пыль под ногами хозяина жизни. Я ничто. Никто. Ни на что не способное мелкое насекомое, которое раздавить ничего не стоит.

Руслан тянет меня на себя, сгребает в охапку, прижимает груди. По щекам несутся ручьи горьких слез. Я обнимаю его в ответ и рыдаю, рыдаю, рыдаю! Так сильно, что вижу темноту.

– Диана, тш-ш-ш. Я с тобой. Успокойся, – похлопывает по спине, прижимается щекой к груди, укачивает. – Куда ты собралась? Что будешь делать?

– Я не з-знаю. Попробую вернуть свою комнату в общежитии. Но там сейчас жильцы… Потребуется время, чтобы они съехали.

– Так, ты поедешь со мной, поняла? – он не говорит, а рычит. Как зверь, который чем-то недоволен. А потом решительно выхватывает у меня вещи. Срывает с себя куртку, набрасывает на мои плечи. Его куртка доходит мне едва ли не до колен, но она такая теплая и ароматная, что кругом голова. Он взваливает пакет на левое плечо, приобнимает меня за талию, прижимает к себе, обволакивая собой, как стеной, и уводит прочь.

Ноги заплетаются, я хочу отказаться от его помощи, но понимаю, что если сделаю это, то просто пропаду. Теперь уже навсегда. Я слабая. Ничтожная женщина. У которой нет ни капли власти над чем-либо. Если останусь одна… не выживу. Горе сломает мою душу окончательно.

Глава 17

Мы выходим на улицу. Я щурюсь от яркого дневного света. Руслан перехватывает меня за руку, ведет в сторону парковки прямо к сияющему серебром, начищенному до блеска мотоциклу. Молча бросает пакет на сиденье, разворачивает меня к себе лицом, надевает на голову единственный имеющийся шлем. На вопрос: «А как же ты?» отвечает молчанием и коротко пожимает плечами.

Несколько секунд – он подхватывает меня за талию, забрасывает на сидение байка, как какую-то маленькую девочку низенького роста. Байк Руслана выглядит огромным. Просто гигантским! И невероятно пафосным.

– Держись крепче, – чеканит команду, когда заскакивает передо мной на сидение байка. Оборачивает мои руки вокруг своего живота. Под тонкой рубашкой я чувствую твердые кубики пресса. Сразу же пересыхает во рту. – Поехали!

Мотор рычит, мы срываемся с места. Я только и успеваю вдохнуть поглубже, дергаюсь по инерции вперёд, в ушах свистит. Мне становится очень жарко, хоть до этого, когда лежала на больничной кровати, из-за пережитого стресса меня трясло и знобило целую ночь. Обнимать крепкое мужское тело приятно. Не знаю почему, но мне легчает. Своим присутствием Руслан создаёт надёжную защиту. Как стена. Что пришла на помощь по зову сердца. Как подарок судьбы. Как единственный шанс на спасение.

* * *

У Руслана частный дом, который находится вдали от центра города. Небольшой и очень скромный, но уютный. С аккуратным садом и гаражом, в котором расположена автомастерская. В мастерской стоят два мотоцикла. Здесь очень тихо и спокойно. Намного лучше, чем в той крепости, роскошной и богатой, но такой чужой и холодной… в которой меня силой держали несколько долгих и одиноких месяцев.

– Проходи, Ди. Чувствуй себя как дома. Там – кухня, там – гостиная. Направо – спальня. Налево – комната для гостей, – Руслан вежливо пропускает меня вперед, а сам плетется следом с пакетами. – Отнесу вещи в комнату для гостей. Прости, у меня не хоромы, но вполне себе можно жить.

Честно? Да мне плевать на хоромы, после того что я вынесла. Лучше жить на вокзале в палатке, чем с ублюдком Царёвым в его персональном «Лувре».

– Спасибо, – чувствую себя очень неловко. Хочется просто забиться в угол и вырвать из груди собственное сердце. Чтобы не болело.

Я не успеваю сделать и пары шагов из коридора в комнату, как вдруг мне под ноги бросается мохнатый клубок шерсти. Я взвизгиваю. Руслан в панике бросает вещи на пол, падает передо мной на колени, что-то хватает в охапку обеими руками. Коридор достаточно тёмный, Руслан ещё не успел включить свет, меня просто застали врасплох – некое мохнатое и пищащее существо.

Вот как? Котиков любит… Я тоже от них балдею. Только вот родители запрещали мне держать дома домашних животных. Как и Роман. Когда я хотела завести котика, чтобы не было скучно его ждать. Одинокими, скучными вечерами.

– Дымка! Ну что такое? Проказница!

Руслан кое-как поймал небольшой серый клубочек, что брыкался и извивался в его руках, как ловкая змея. Правда, мохнатая.

– Кто это?

Когда парень щёлкнул выключателем, я увидела котёнка, что, игриво порыкивая, шкодно впивался зубами в пальцы своего хозяина. Меня это развеселило.

– Это? Ха! Моё персональное мучение! – недовольно фыркнул байкер. – Проказница! Что ты опять натворила? Она тебя поцарапала?

– Нет, – глядя на животинку, я даже не заметила, как мои губы невольно растянулись в улыбке. – Она прелесть. Девочка? Можно подержать?

– Ага, девочка-припевочка. Только осторожно. Эта кусючка кусается как бешенная львица. Внешность обманчива, – Руслан подмигнул. – С виду такой маленький ангелочек, что едва помещается в ладонях, на деле же… посланник ада.

Он аккуратно передал мне малышку, что уже вовсю жадно пробовала на вкус его пальцы, а я едва не расхохоталась в голос, позабыв о проблемах.

– Наверное, у нее зубки чешутся, – взяв котёнка на руки, я почесала Дымку за ушком. Та за секунду утихомирилась.

– Ты смотри, а ты ей понравилась!

Кошечка даже заурчала от удовольствия.

Я пожала плечами:

– Просто у меня длинные ногти.

– Можешь заботиться о ней. Если у тебя хватит терпения. Маленькая дьяволица сведет с ума любого. Днём, когда я работаю, она дрыхнет, а ночью вовсю буянит. Скачет по мне как коза, спать мешает. Всего искусала. Играться, видите ли, давай.

Я улыбнулась ещё шире. Поднесла кошку ближе к лицу, внимательно изучила её милую мордашку. Серенькая. И очень пушистая. С огромными жёлтыми глазами. Зацеловала бы.

– Так, ладно, – Руслан сделал неловкую паузу, провёл ладонями по волосам, выдохнул. – Сейчас я угощу тебя чаем, а ты ещё раз расскажешь мне всё, как есть. От начала до конца.

Та капля появившегося настроения мигом улетучилась, будто её и не было.

Прижав котика к груди, я проследовала за Русланом на кухню. Не хотелось ворошить прошлое. Признавать себя идиоткой. Терпеть адскую душевную боль. Но отказывать не имела права. Мне нужно искать помощь. Мне нужно вернуть моё дитя. Вдруг Руслан знает какого-нибудь опытного юриста.

У Руслана в доме мне было очень комфортно. Будто в своей привычной стихии. По-домашнему, как в детстве. Опрятно и чисто, хоть и не вычурно. Он жил один. До сих пор холостяк. Что очень странно. Но тогда я и не знала, что… была его единственной любовью. В это трудно поверить. Но позже Рус признался, что в любой встречной девушке он искал меня. Поэтому у него и не сложилось на любовном фронте. К тому же не все современные девчонки разделяли интересы байкера. Руслан мог часами возиться со своими «мопедами», а его пассий это не устраивало. Сбегали быстрее пули.

– Так ты один живешь? – поинтересовалась я, присаживаясь на табуретку возле окна, пока Руслан возился с чайником.

– Угу. А нет, с Дымкой. Это несчастье не так давно бросилось под колёса моего байка, когда я ехал домой поздно ночью, в дождь. Просто не смог пройти мимо. Но в итоге схлопотал на свою голову большую проблему.

– Ты очень добрый.

Он смущённо отмахнулся. Включил газ, принялся выкладывать в пиалу печенье с конфетами.

– Почему несчастье? Она милашка, – со смешком сказал я, рассматривая котейку, что уже свернулась калачиком на моих коленях и весело замурчала.

– Она кусючка и хулиганка. Мои руки выглядят так, как будто я их в блендере каждый день кручу. А занавески в моей спальне видела? Лучше тебе туда не соваться.

Чайник звучно засвистел. Бросив в заварник пару пакетиков, Руслан поставил угощение на стол. Присел рядом. Вначале смотрел в свою чашку, размешивал сахар уже как полминуты, а я смотрела на него, внимательно изучая мужественный профиль парня. Как же сильно он изменился. В прошлом – главный дебошир школы, а сейчас… такой вежливый и милый, что просто в уме не укладывается. Как такой здоровила-медведь может быть таким душкой? Котиков любит, девушек из беды спасает. С ума сойти. Живет один, мастер на все руки, в технике разбирается. Просто идеальный мужчина. Наверное…

В школе был совершенно другим человеком. Я к нему подойти боялась. У него вечно костяшки были содраны, а глаза украшали фиолетовые пятна. После школы он был организатором «стрел» между учениками разных классов или школ. Эдакой местной грозой района. Было время, что эта гроза ходила за мной по пятам. А я тряслась как трусиха. Боялась его. Жутко. Думала – побьет. Поэтому и пыталась игнорировать. Но задираний избегать не удавалось.

Все они идеальные, пока не затащат в постель. Пока не наиграются, получив своё. Для большинства представителей мужского пола это как азарт, заложенный природой. С целью как можно больше осеменить самок. Но если в нашем обществе принято нести ответственность за плоды своих сексуальных утех, то не все современные мужчины принимают это условие. Банально денег не хватит на содержание потомства. Проще предохраняться и трахаться в своё удовольствие. В животном мире как происходит? Осеменил – и забыл. Самке не надо платить за квартиру, за еду, за одежду и учёбу своему детёнышу. А у человека всё по-другому. Потребности в сексе, как у зверей, остались. Но правила жизни изменились в силу ответственности за свои поступки. Неподчинение – наказание. Условный рефлекс усвоен.

– Давай, Ди, шутки в сторону, рассказывай. Я ведь знаю, что то, что ты рассказала следаку, лишь поверхностная информация. Я хочу тебе помочь. Хочу найти твоего ребёнка.

– Царёв очень опасный тип… – выдыхаю. Пальцы начинают невольно дрожать.

– Поверь, я ещё страшнее. Когда злой, – сжал чашку с таким напряжением, что костяшки побелели. – Ты же меня знаешь. Помнишь, как в школе? Каким я был недоноском?

– Я… я. Да, помню, – опускаю голову, смущаюсь, разглядывая Дымку, уснувшую на моих коленях.

– У меня есть друзья. Много хороших и влиятельных друзей. Я смогу тебя защитить.

– Л-ладно, – он умеет убеждать. – Расскажу. Как есть.

Если не сгорю от стыда. От отвращения к себе. Когда признаюсь хорошему человеку, что любил и восхищался мной полжизни, в том, что я жадная шлюха, которая спала с богатым стариком ради денег. Потом ещё и ребенка от него заимела. А этот гондон меня как бездушную вещь в грязь вышвырнул. Когда надоело играться. Ради дочки я согласная на всё. Больше ведь не к кому обратиться.

– Прекрасно. Знаешь, Обухов мне впаривал, что ты врёшь. Тыкал в лицо этими сраными бумажками с анализами и заключениями врачей. Но я не поверил. Давно уже не верю. С того самого момента, когда моего друга, ехавшего на байке поздним вечером, насмерть сбил пьяный мажор на «Майбахе». Дело быстро закрыли. Мишку обвинили, что это его вина, мол, это он под действием наркотиков и алкоголя выехал на встречку и лоб в лоб столкнулся с тачкой мажора. Но Миша никогда не пил. У него язва. Он был хорошим парнем. И лучшим другом. А этот пидор спокойно себе ушёл от закона. Но… долго не радовался халяве. Спустя пару дней мразь отправили на больничную койку с многочисленными переломами и гематомами. Месяц жрал через трубочку.

– Боже, ужас! Почему так вышло?

– Просто это карма, – Руслан как-то странно подмигнул. – Я весь во внимании. Как так получилось, что ты связалась с этой тварью? – брови взлетели вверх, взгляд стал острым, холодным, а сам Руслан таким опасным…

Сделав несколько глотков ароматного чая с лимоном, выдохнув, я начала свой рассказ. С момента гибели родители до того, как очнулась избитой в больнице.

* * *

Этот разговор был одним из самых трудных испытаний в моей жизни. Не легче, чем получить по лицу от Царёва. Волнительно было наблюдать за тем, как меняется мимика парня. Мне показалось, что он едва сдерживается. Чтобы не избить кулаками стол, не швырнуть заварник в стену от злости. Интересно, этот он так меня проклинает? За распутство? Или Царёва за скотство? А может, таким образом выражает эмоции касательно того, что любовь всей его жизни оказалась продажной блядью.

От этих мыслей мне резко поплохело. Голова закружилась. Лицо окатило жаром. Я едва успела вцепиться пальцами в край стола, прежде чем упала бы спиной назад. Дымка, мяукнув, быстро слезла с коленей и, как реактивная ракета, умчалась прочь. А Руслан успел среагировать – подставил руку, поймав меня за плечи.

– Тш-ш-ш. Ну ладно, хватит. У тебя жар, что ли? Ты вся горишь, – прижав меня к себе, он бережно коснулся ладонью моего лба. – Горячая. Чёрт! Вот я баран, зря затеял этот долбанный допрос! И так все было ясно, что нас, простых смертных, снова поставили на колени перед царями жизни и заставили у них сосать. Всё, идём спать. Прости. Не думал, что всё настолько серьёзно.

Внезапно он ловко подхватил меня на руки, как пушинку, и куда-то понёс.

Я задрожала. Мне стало очень холодно. А его тело такое сильное, такое горячее, что не хочется вылезать из объятий. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности, под его надёжной защитой. У Руслана… очень доброе сердце. Несмотря на буйный нрав и отвратительное поведение в школе.

– Холодно. Очень холодно, – зубы стучат. Льну к груди парня, пытаюсь завернуться в Руслана, будто он – моё одеяло.

– Сейчас, – Руслан осторожно кладет меня на кровать, укрывает двумя одеялами, клацает кнопкой торшера на тумбочке. – Хочешь, я включу камин?

– Да… да. Камин – это хорошо, – веки слипаются, я плавно лечу в небытие.

Сейчас больше всего на свете мне не хочется оставаться одной.

– Рус-лан. Не уходи. Посиди со мной. Не бросай меня… – кашляю, пытаюсь выползти из-под одеяла, чтобы схватить парня за руку, но лихорадка усиливается.

– Конечно, я… эммм… сейчас вернусь. Только сбегаю за жаропонижающим. А ты не шевелись. Быстро ложись в кровать.

Пришлось мигом подчиниться. Силы покидали моё тело. Отвратительное самочувствие. На фоне высокой температуры было тяжело контролировать не только свои действия, но и чувства. Так я не заметила, как начала проявлять инициативу. Первой. Как начала сближаться с Русланом. Как начала остро нуждаться в его внимании. Он напоил меня из рук лекарством. Укрыл одеялом, как это делала мой папа. Постоянно держал пальцы на пульсе. Трогал лоб. Сам недовольно хмурился. Ещё для меня он растопил камин. Непередаваемые ощущения. Стало так уютно, так хорошо в его доме, рядом с ним, что я позабыла обо всём на свете. Этой ночью меня не мучили кошмары. Несмотря на ужасное самочувствие, я спала крепко, беззаботно. А утром немного ошалела от увиденного, когда пришла в себя. Поскольку я проснулась в объятиях Руслана. В одной кровати. Лежала на груди парня и крепко обнимала его красивое тело. А он? Уже не спал. Смотрел на меня. Так мягко, так нежно, что я почувствовала приятный жар внизу живота. А на сердце? Там цвели тюльпаны. Удивительно!