Текст книги "Будь сильным как лев. Как родителям научить своих детей противостоять буллингу"

Социальные сети. Цитадель непрошеной критики

– Это все вздор, он говорит, как одна моя знакомая. Он ничего не знает, где все специальные термины?

– Это все несерьезно, он прочел две книги, а уже учит других!

– А теперь послушай меня внимательно, мистер Дровосек: дети не такие и никогда такими не будут, заруби это себе на носу!

– Если бы этот тип не выглядел как талиб, я бы его может и послушала, но так… ну уж нет, увольте!

Мы с командой читаем комментарии под нашими постами в Facebook. Мнений здесь море, и они, как правило, принадлежат людям, которые не прочитали ни одной моей книги, не побывали ни на одном моем семинаре, а также не принимали участия в наших образовательных программах для коучей детей и подростков. Это люди, которые реагируют на какие-то обрывки из моих работ. Итак, мы сидим и общаемся. Один коллега говорит:

– Возможно, тебе лучше сбрить бороду, раз это пугает людей!

Другой коллега подхватывает:

– Возможно, тебе следовало бы использовать больше специальных терминов, чтобы люди понимали, что ты суперски образован и что у тебя многолетний опыт. Может, ты объясняешь слишком простыми словами, и люди не считают тебя серьезным специалистом?

Я прерываю этот словесный поток:

– Я понимаю, что вы имеете в виду, и доводы мне ясны. Но у Джорджа Бернарда Шоу есть прекрасные слова: «Нетренированный разум вреднее для здоровья, чем нетренированное тело».

Ну, вот мы и здесь: добро пожаловать в цитадель непрошеной критики – социальные сети. Здесь вы можете выпустить из себя все, что в настоящей жизни сочтете невежливым или лишенным эмпатии. Чувствуйте себя свободно и ведите себя так иррационально и эмоционально, как только возможно. Вступайте в любую полемику. Зайдите за границы приемлемого и не забывайте, что лучше выразить неправильное мнение, чем вообще никакого!

Иногда я думаю, что именно эти слова звучат в головах в ту секунду, когда люди переходят из реального мира в цифровой и заходят в свои аккаунты. В Facebook, Instagram, на YouTube и т. д. Здесь критиковать всех и вся – в порядке вещей. В основном мнения эти неправильные, а часто и необоснованные. Является ли критика желанной или ценной: в данном случае это совершенно неважно. Очевидно, большинство из тех, кто ведет себя подобным образом в интернете, никогда не слышал о трех ситах Сократа.

Один человек спросил у мудрого Сократа:

– Послушай, Сократ! Я непременно должен тебе об этом рассказать!

– Подожди, – остановил его Сократ, – просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.

– Три сита? – изумленно спросил другой.

– Да, друг мой! Прежде чем что-нибудь говорить, нужно это трижды просеять. Сначала через сито правды. Ты уверен, что это правда?

– Нет, я просто слышал это и…

– Так-так! Значит, ты не знаешь, правда это или нет. Тогда просеем через второе сито – сито доброты. То, что ты хочешь мне рассказать – это что-то хорошее?

Другой постоял в нерешительности и ответил:

– Нет, напротив…

– Значит, – продолжал Сократ, – попробуем третье сито – сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?

– Нет, особой необходимости в этом нет.

– Итак, – с улыбкой заключил мудрец, – в том, что ты хочешь сказать, нет ни правды, ни доброты, ни пользы. Тогда оставь это и не обременяй этим ни себя, ни меня.

Если бы люди учитывали эти три критерия – правда, доброта, польза, – прежде чем выстрелить в мир своим мнением, многое бы осталось несказанным. И это стало бы великим благом для нашего общества, а в особенности для наших детей, потому что со временем это бы сильно изменило наше сосуществование. Впрочем, правило применять три сита не является нападением на право свободно выражать свое мнение, оно касается лишь порядочности и благожелательности: с ним людям стало бы комфортнее. Они бы чаще фокусировались на прекрасном, общались бы друг с другом честно и уважительно.

Разумеется, я осознаю, что и в цифровом мире существуют люди, которые вначале просеивают, а затем размещают свои посты. Но в самых разных социальных сетях сейчас считается нормальным, чтобы люди подвергались непрошеной критике, чтобы их жестко и резко отчитывали или даже угрожали. Модераторы, звезды, ютуберы, певцы, лидеры мнений, журналисты, политики, а также Эрна Мюллер из списка друзей: все они без всяких фильтров вынуждены слушать, что думают о них окружающие.

В чем проблема этой культуры оценивания и критики? Наши дети ежедневно вращаются в социальных сетях и видят, как разговариваем друг с другом мы, взрослые: зачастую наше поведение никак нельзя назвать образцовым. Для будущего было бы гораздо лучше, если бы дети видели, что взрослые друг друга поддерживают, а не опускают. Помогают друг другу и наводят мосты, а не роют окопы. Выражают критику уважительно и по делу, а не руководствуются исключительно своими эмоциями. В предыдущих главах я уже говорил, что подобные высказывания – это мнения, которые, в общем и целом, мы должны уметь выносить: любое мнение – субъективно, и нам вовсе не нужно под ним прогибаться. Не каждое суждение верное и важное.

Но что, если люди начинают верить в субъективные мнения других? Возникает проблема. Если вы выйдете на сцену перед тысячью зрителей и будете вести себя естественно, то, возможно, 75 % зрителей вы понравитесь, 20 % забудут о вас на следующий день, а 5 % вы покажетесь несимпатичным. Независимо то того, что делаете вы и ваши дети, всегда найдутся люди, которым это будет нравиться, люди, которых это оставит равнодушным, и те, кто будет вас осуждать или даже презирать. Если мы станем верить каждому мнению, то утратим фокус и чистоту восприятия. Если нам захочется всем нравиться, и мы будем принимать всерьез и учитывать все мнения, от этого станет только хуже всем, а в первую очередь нам самим.

Особенно тяжело бывает избавиться от влияния чужих мнений тогда, когда взгляды других совпадают с нашими мыслями или отнимают у нас все больше пространства из-за постоянного повторения. Я знаю об этом не понаслышке. На стыке 2007 и 2008 годов я решил открыть свое дело. Каждому не терпелось высказать свое мнение 23-летнему воспитателю, который мечтал стать фрилансером и проводить тренинги по укреплению самооценки и повышению устойчивости к буллингу в детских садах и школах. Большинство мнений носили негативный характер: через год я разорюсь, у меня не будет свободного времени, и все предприятие покатится к чертям собачьим. Меня переполнял оптимизм, но даже так, спустя какое-то время, эти мнения возымели свое действие: я начал сомневаться в себе и в успехе замысла. Я едва не отказался от всей затеи и не заключил надежный трудовой договор. Это был период, когда я учился доверять себе, своему сердцу и разуму, а не мнениям окружающих. Что, однако, не означает, что мнения и критика других людей мне абсолютно безразличны. Позднее, в ситуациях, требующих принятия решения, я научился прислушиваться прежде всего к мнению людей, обладающих опытом в соответствующих областях. Они помогали мне взглянуть на проблему с разных сторон. Но в те времена меня от собственной затеи пытались отговорить люди, у которых не было ни малейшего опыта ведения своего дела. И все-таки мне не удавалось игнорировать их замечания. Перед сном, лежа в постели, я слышал их голоса. Когда жизнь вокруг затихала, голоса набирали силу: «Ты обанкротишься», «Никто не будет заказывать твои тренинги», «Тебе придется работать так много, что ты растеряешь всех друзей!». Ночь за ночью эти голоса становились громче.

В какой-то момент я спросил у себя: «Кто это, собственно, говорит?». И до меня дошло: это был голос моего отца, моих друзей и родственников. Я осознал, что их голоса стали моим голосом. Однако то, что они не могут мечтать, не означает, что эту мечту не могу исполнить я! И я отбросил наполненные сомнениями голоса и снова встал на путь достижения своей цели. Данный пример еще раз демонстрирует, как важно фильтровать и просеивать то, что мы подпускаем к своему сердцу и разуму. Именно в социальных сетях на нас обрушиваются самые разные мнения, частично крайне негативные. Это не остается без последствий: я даже знать не хочу, сколько мечтаний не претворяется в жизнь каждый день, как часто люди сомневаются, какую неуверенность в себе ощущают дети из-за того, что скептические голоса окружающих заменяют их собственные.

Помните ситуацию, описываемую в начале главы, и цитату Джорджа Бернарда Шоу? Членам моей команды следует осознать, что, предлагая мне измениться, они делают мнения других своими: я должен измениться, чтобы больше не вызывать критических замечаний. Здесь прослеживается четкая аналогия с буллингом: некий человек, назовем его А, говорит что-то негативное о Б, и тот задумывается о том, как ему измениться, чтобы это негативное замечание к нему больше не относилось. Менять свою личность лишь для того, чтобы тебя приняли – поспособствует ли это взращиванию уверенности в себе? Нет (не говоря уж о том, что люди всегда найдут, к чему придраться). А вот если я уверен в своей самости, то буду доволен тем, какой я есть.

Если бы тогда, прочитав все комментарии, я изменил свою внешность или манеру общения лишь потому, что кто-то считает их неправильными, я бы перестал быть примером для детей. Почему? Потому что я не наполнил бы жизнью столь важное трезвучие – чувство собственного достоинства, уверенность в себе и любовь к себе – которое пытаюсь передать детям. А это – один из ключей к тому, чтобы больше не ощущать травли. Мы должны поспособствовать тому, чтобы у детей был тренированный разум, способный фильтровать мнение и мировоззрение окружающих. Ведь иметь тренированный разум не менее важно, чем здоровое тело.

Из лучших побуждений

– Что бы ты ни делал в своей жизни, ты на тот момент действовал из лучших соображений. Тогда это был твой лучший выбор. Была бы у тебя альтернатива, ты бы поступил иначе, – говорю я ребенку, который начинает плакать в классе во время тренинга.

Он осознал, что на протяжении нескольких недель мучил одного мальчика из класса, издевался над ним и распространял о нем слухи. Во время упражнения на расслабление из него полились все эти чувства. «Агрессор» начал жалобно плакать, потому что, благодаря упражнению, снова обрел контакт с собой и своим сердцем. Когда я обратился к нему с этими словами, многие его одноклассники обеспокоенно заерзали.

– Это ведь не был его лучший выбор. Он сделал это нарочно, он всегда был таким…!

На первый взгляд, их возмущение понятно, но я убежден: люди всегда действуют, выбирая лучший вариант. Если бы они знали способ получше, то выбрали бы его.

Представьте себе такую ситуацию: Филипп стоит в классе перед учительницей и рассказывает о том, что произошло на перемене:

– Он стащил у меня карты покемонов!

Я стою в дверях и невольно слышу этот разговор.

– Кто? – спрашивает учительница.

– Дэйв!

– Ладно, давай с ним поговорим! – говорит фрау Майерсфельд.

В коридоре Филипп и учительница обращаются к другому мальчику. Тот сходу все отрицает.

– Это не я, и вообще, при чем тут я?

Начинается длительная дискуссия. В итоге выясняется, что Дэйв все-таки украл эти карты.

Кто, на ваш взгляд, поступил неправильно? Дэйв или Филипп? Я думаю, большинство скажут, что Дэйв, потому что обкрадывать других – серьезный проступок. Я тоже так считаю. Однако в тот момент украсть карты было его лучшим выбором из всех возможных. Если рассматривать это не объективно, а субъективно, надев на себя ботинки Дэйва, изготовленные для него на заказ. У него есть свои желания, потребности, мысли, убеждения и т. д. Как и у любого человека, у Дэйва есть потребность быть частью общества. Однако он полагает, что быть частью класса можно лишь в том случае, если у него, как и у всех остальных, будут самые новые карты. Он знает, что родители не могут позволить себе купить для него такие карты. Из фильмов, видео на YouTube и текстов песен Дэйв знает, что насилие является испытанным средством для удовлетворения своих желаний, и с сугубо субъективной позиции Дэйва красть – весьма логичное решение. Разумеется, существует бесчисленное множество других, лучших моделей поведения, которые также приведут к тому, что он станет членом группы или обладателем собственных новых карт. Но то, знаем ли об этом мы, значения не имеет. В момент принятия решения у Дэйва имелся только тот уровень знаний и опыта в сочетании с потребностями и мыслями, который он наработал к тому времени. Поэтому он совершил кражу. Тогда это был его лучший – и вполне логичный – выбор. Сегодня в репертуаре его поведения наверняка найдутся и другие опции, которыми он может воспользоваться. А тогда их не было. Делает ли это его преступление менее тяжким? Нет, но это помогает нам осознать эту точку зрения: люди поступают так, как поступают потому, что в тот момент в их мире такое действие представляется им лучшим выбором. Приняв это, мы сможем работать над проблемой, а не только над симптомом. Эта кража являлась симптомом истинной проблемы: Дэйв считает, что только эта игра с картами позволит ему стать частью сообщества. Его потребность быть членом группы не удовлетворена, и мы могли бы заняться этим и помочь ему. Это очень важный пункт, который в долгосрочной перспективе позволит что-то изменить в проблематике буллинга: нужно не только делать жертв более устойчивыми, но и обидчики должны учиться иначе удовлетворять свои потребности.

Недостаточно эмоционально продемонстрировать агрессорам их поведение. Даже если они все осознают и станут переживать из-за того, что своим поведением обидели другого человека, их потребности, которые к этому действию и привели, останутся неудовлетворенными. Детям и подросткам требуется поддержка в формировании нового образа мыслей и освоении новых моделей поведения, чтобы добиваться удовлетворения своих нужд социально приемлемым образом.

Вернемся к начальной сцене, в школьный класс, к плачущему мальчику. Вы, наверное, помните, что некоторые ученики возмутились после моих слов:

– Это ведь не был его лучший выбор. Он сделал это нарочно, он всегда был таким…!

Я поворачиваюсь к классу и говорю:

– Это был его лучший выбор. Будь у него другой выбор, он бы им воспользовался. Я уверен, что он хотел чего-то достичь тем, что снова и снова оскорблял и унижал Кая. Мануэль, зачем ты это делал?

– У меня дома кошмар. Я то и дело получаю подзатыльники, мама и папа постоянно ссорятся, вокруг полная безнадега, – плача, говорит Мануэль.

– Да, но какое отношение это имеет к тому, что ты издеваешься над другими? Что это тебе дает?

– Что? Что мне это дает? Я не понимаю, что ты хочешь услышать!

Я отвечаю:

– Смотри: все, что мы делаем, происходит для того, чтобы нам стало хорошо, или, по крайней мере, немного лучше. А нам хорошо тогда, когда наши желания исполняются. В юности я всегда хотел, чтобы на меня обращали внимание. Поэтому начал показывать фокусы и выступать перед людьми. Я стоял на сцене в центре внимания и чувствовал себя превосходно. Или взять, к примеру, ваших родителей. Когда они просят вас убрать в комнате, им хочется порядка. Это не имеет к вам никакого отношения, это их личное желание. И если вы наведете в комнате порядок, удовлетворите их желание, им станет хорошо. Но не только из-за вас, а еще из-за того, что их желания осуществились. Так чего же ты хотел добиться своим поведением, Мануэль?

– Да мне надоело быть никчемным. Я хочу, чтобы ко мне относились серьезно, чтобы меня уважали. Вот Каю и досталось!

В это мгновение некоторые ученики взрываются:

– Ты такой подлец, Мануэль. Кай ведь не виноват, что у тебя проблемы!

Я их прерываю:

– Вы видите? Вы, как Мануэль, действуете, исходя из лучших побуждений, однако то, что вы делаете, нехорошо!

Дети смотрят на меня вопросительно.

– Перед вами человек, уничтоженный до самого основания. Он плачет перед всем классом и честно делится с вами своими проблемами. Он не знает, как ему быть со своей бедой, а что делаете вы? Вы давите ему на больное место! То есть раните другого человека. Вряд ли потому, что вам этого хочется. Просто в данный момент это ваш лучший выбор! Было бы у вас иное решение, вы бы, возможно, поддержали Мануэля, дали ему еще один шанс и всем классом приняли бы решение больше любить и меньше ненавидеть. Но вы этого не сделали. Вы отступили. И вы, и Мануэль действуете в соответствии с тем, какие опции находятся в вашем распоряжении в данный конкретный момент. Оглядываясь назад, можно, конечно, обсудить, насколько разумной была ваша реакция, и научиться более осознанно выбирать свои возможности. Однако в ту минуту вы другого выхода не видели – вот и повторили то, что так долго вытворял Мануэль. Вы думаете только о себе. Так какой же урок можно извлечь из этой ситуации?

Один мальчик говорит:

– Мы можем попробовать понять, что люди что-то делают не из-за нас, а из-за самих себя!

Я хватаюсь за эту мысль:

– Точно! Часто мы думаем о себе как о жертве. Или считаем, что сами виноваты в том, что над нами издеваются. Но это не так. Люди, которые над нами издеваются – у них проблемы. Это не умаляет их вины, но, зная это, жертвы могут немного расслабиться. Потому что человек уже не жертва, а экран, на котором обидчик, как ему кажется, видит свое счастье. Понимаете?

– Экран, в котором Мануэль дергал Кая не потому, что ненавидит его, а потому, что думал, что за это его станут уважать, – говорит один ученик.

– Совершенно верно! А вы, «выступив» против Мануэля, увидели в нем шанс удовлетворить собственное чувство справедливости. Мануэль был экраном, на котором вы хотели проиграть свое кино о справедливости. Мануэль не является причиной того, почему вы так отреагировали. Это было ваше желание справедливости!

Одна девочка добавляет:

– Хорошо, но тогда нам следовало бы научиться добиваться того, что нам нужно, не делая больно другим. Тогда все будет правильно!

– Это была бы просто фантастика, но воплотить это в жизнь не так-то легко. Поэтому очень важно в те моменты, когда на вас выливается какой-то негатив, не превращать себя в жертву. Проблема – не в вас. Вы – просто экран. Учитесь поддерживать, помогать друг другу находить лучшее решение. Будьте примером и покажите остальным, как это делается. Это не желания у вас неправильные: иногда просто вам в голову приходят неправильные способы их реализации. Но если с сегодняшнего дня каждый начнет обращать на это больше внимания, станет осознанно выбирать те возможности поведения, которые идут на благо всем, ситуация изменится. Пожалуйста, задайте себе вопрос: когда вам будет тридцать, какими вы хотите, чтобы были ваши воспоминания о школьных годах? Какими людьми вы хотите стать? Теми, кто делает больно другим, или людьми, которые сделали других сильнее и кто идет по жизни легко? Если вы ответите, что хотите быть сильными и готовыми оказать поддержку, тогда делайте каждый день что-нибудь для того, чтобы это сбылось!

Класс меня понял.

Здесь снова нужны мы, взрослые, и наша функция примера для подражания. С одной стороны, мы должны своим примером демонстрировать то, что уловили школьники: выбирать опции поведения, создающие для людей опору. А с другой стороны, нужно срочно понять, что и самим обидчикам необходима помощь. Вместо того, чтобы их осуждать, отвергать, ненавидеть и желать им зла, мы должны их увидеть и помочь стать сильнее. В противном случае мы будем использовать буллинг в борьбе против буллинга.

Хочу внимания

– Грустить – это так прекрасно, – говорит мне на тренинге одна девочка.

На этом уроке мы разбираем чувства, а конкретно – грусть.

– Что ты имеешь в виду? – изумленно спрашиваю я.

– У нас дома всем постоянно некогда. Никто не обращает на меня внимания, но когда я начинают плакать, все сразу начинают вокруг меня хлопотать, и это так здорово!

Когда я это услышал, понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. То, что рассказывает этот ребенок действительно очень грустно. Ей хотелось бы получать внимание, но оно достается лишь когда она плачет. Вполне допускаю, что родители считают ее плаксой. Но они, очевидно, не замечают, какой вклад вносят в эту ситуацию. Вспомните предыдущую главу: у девочки есть неудовлетворенные потребности. Чтобы их удовлетворить, она видит лишь одну возможность – плач. Он позволяет ей получить внимание и сочувствие.

Что объединяет нас, людей? Всем хочется внимания, хочется испытывать чувство принадлежности. К сожалению, многие дети не научились получать это положительным способом. Зачастую реальность учит ребят тому, что с помощью плохого поведения можно получить гораздо больше внимания, чем с помощью хорошего. Представьте себе класс, в котором 25 детей. Большинство из них послушно выполняют то, что требуют учителя, идеально вписываясь в систему. Но есть два ребенка, которые сразу бросаются в глаза: они всем мешают, ерзают, болтают, отказываются выполнять задания или задирают остальных учеников. Кому достанется больше внимания? Правильно – этим двум, которые нарушают правила, бастуют.

Я тоже не застрахован от того, чтобы неосознанно подпитывать негативные тенденции. Вот обед в семье Дуддек; моя тогда еще очень маленькая дочка только-только научилась есть с ложечки и жутко гордится собой. Я сижу напротив ее высокого стульчика и наблюдаю за тем, как она ест. «Она отлично справляется», думаю я и встаю, чтобы по-быстрому разгрузить посудомоечную машину. Тут слышу шлепок, оборачиваюсь и вижу, что моя девочка бросает еду на пол.

– Ах, мышонок! Кушай лучше ложкой, у тебя отлично получается! – говорю я дочери.

Она берет ложку, я радуюсь и отворачиваюсь к посудомоечной машине – и через мгновение снова слышу шлепок. Я оборачиваюсь к ней и говорю:

– Ах, ты, маленькая проказница! А ну-ка, кушай ложкой!

Вдруг до меня дошло, я будто прозрел: каждый раз, когда она делает то, что я одобряю, я начинаю хлопотать по хозяйству, а когда она делает то, что мне не нравится, я оборачиваюсь и подхожу к ней. Тем самым я подкрепляю модель поведения, которую вовсе не хотел подкреплять. Я очень рад, что осознал это задним числом, иначе бы вообще не заметил своей доли ответственности в поведении дочери.

Оба примера показывают, как быстро мы «учим» детей делать то, что нам кажется нелогичным, но с точки зрения ребенка, имеет смысл, поскольку тем самым он привлекает к себе внимание. И девочка из вступительного примера, и моя дочь – обе хотели, чтобы их увидели. Нам, взрослым, тоже хочется, чтобы нас видели, уважали, мы совершаем неразумные поступки, которые, однако, кажутся лучшим выбором: мы хотим заработать признание шефа и начинаем плохо отзываться о коллегах, чтобы выигрышнее выглядеть на их фоне. В стремлении к признанию нет ничего плохого. Однако способ, который мы выбрали для его осуществления, нельзя назвать социально желательным.

Теперь перенесите это на школы и на тему буллинга. Почему столь многие дети и подростки занимаются травлей других? Потому что надеются привлечь к себе какое-то внимание. Им это удается: не только педагоги и воспитатели, но и одноклассники обращают на них внимание, потому что там, где есть буллинг, всегда имеются зрители и группа поддержки. Дети растут в мире, в котором в таких медиа как Instagram, Snapchat или TikTok гораздо важнее казаться, чем быть. Детям хочется принадлежать к этому миру. Если раньше мы находили друзей потому, что были друг другу симпатичны, то теперь мы – утрируя – заводим дружеские отношения потому, что тот человек имеет определенный охват в социальных сетях. Эту тенденцию, несомненно, наблюдает каждый, кто хоть как-то связан с подростками.

Одобрительные оценки и число подписчиков для многих подростков очень важны. Когда я прихожу в разные школы, слышу вопрос, есть ли я в Instagram или на YouTube и сколько у меня подписчиков. Социальные сети играют роль катализатора для нашего желания быть замеченными и признанными. Этот катализатор работает над тем, чтобы нам хотелось еще больше одобрения, еще больше лайков, смайликов и сердечек. Здесь можно плавно перейти к буллингу. Мы страстно жаждем признания и одобрения. Культура оценивания, присущая социальным сетям, это страстное желание укрепляет. Если я потом опытным путем убеждаюсь, что оскорбления, колкие замечания, клевета, позор, критика или розыгрыши могут дать мне это признание и внимание, в тот момент это кажется мне наилучшей стратегией поведения. Стоит ли винить в этом детей? Нет. Поведение является симптомом их внутренних потребностей. Поэтому мы как общество обязаны показать младшему поколению, что есть способы получить желаемое, не причиняя вреда другим. Для этого я люблю использовать метод САП, который уже описал в своей последней книге. Данный метод помог стольким семьям, что я хотел бы рассказать о нем здесь еще раз, в контексте социальных сетей.