Текст книги "Улица роз"

Шарлота почувствовала, как из ее глаз покатились слезы, и была рада, что Гарри лежит на ее коленях. Поглаживание его шерсти успокаивало Шарлоту, и сейчас, когда она готова была разрыдаться, он был ей необходим как никогда.

– Мама? – На этот раз голос сына звучал громче. – Ты все еще на линии?

– Я здесь.

– Что сказал доктор?

Шарлота немного помедлила.

– Уилл, я знаю, это будет беспокойством для тебя и Джорджии, но ты не против приехать в Кедровую Бухту в ближайшее время?

– Мама, что сказал тебе доктор Фред?

Шарлота сильнее прикусила нижнюю губу и выдавила:

– Боюсь, у меня рак.

Глава 12

Зак не хотел разъезжаться с женой, но Рози не оставила ему выбора. Его в скором времени бывшая жена была лишена разума. Зак почувствовал себя шокированным и обиженным, когда она предоставила ему бумаги на развод. Он должен был покинуть семейный дом в двадцать четыре часа. Зак был ошеломлен тем, что она посетила адвоката и начала процесс. Да, они говорили о разводе, но в запале, в разгар ссоры. Зак уж точно не ожидал, что она выкинет его из собственного дома.

Рози была всерьез настроена пройти через процедуру развода, и Зак надеялся, что они, по крайней мере, смогут сделать это цивилизованно. Ничто сказанное или сделанное им не могло бы убедить Рози, что у него не было отношений с Дженис. И он перестал взывать к ее разуму. Если жена не верит ему, то будет лучше без нее.

Однако найти квартиру на приемлемом расстоянии от дома оказалось достаточно сложно. На счастье, помогла Дженис, иначе Зак не знал бы, что и делать. Рози была в курсе его расписания лучше других, и Зак надеялся, что она примет во внимание тот факт, что из-за квартальной уплаты налогов ему нужно было спешно закончить расчеты для своих деловых клиентов, его свободное время очень ограниченно. Но он ошибался. Похоже, Рози было все равно.

Зак усердно старался сохранить дружеские отношения ради детей – его общение с Элисон и Эдди было ему важнее всего. Он хотел оставаться в их жизни, несмотря на развод.

– Тебе нужно уходить? – спросил Эдди, при этом сын выглядел очень несчастным.

Эдди сидел на краю кровати в большой спальне, в то время как Зак паковал свои вещи.

– Так будет лучше.

Зак не хотел вмешивать детей в их с Рози проблемы. Они здесь абсолютно ни при чем. Он винил во всем только Рози. Она вела себя как ревнивая ведьма, хотя Зак и понимал, что причиной тому ее неуверенность – неуверенность, к которой он не имел никакого отношения.

– Я хочу, чтобы вы с Элисон поехали со мной в новую квартиру. Хорошо?

– Чтобы жить там?

– Нам с вашей матерью необходимо разобраться с этим, а пока я просто хочу, чтобы вы посмотрели, где я живу.

– Хорошо. – Голос Эдди звучал так, будто сын из последних сил сдерживал слезы. – Я могу приходить в любое время, когда захочу?

– Конечно! Моя квартира – это и твой дом тоже.

Эдди передвинулся на кровати.

– Ты все еще любишь маму?

– Конечно. – Зак положил рубашку в стопку посреди кровати, а затем опустился рядом с сыном. Он обнял Эдди за плечи и стал искать верные слова. – Иногда два человека, которые любят друг друга, не могут найти понимания по каким-то вопросам. Когда подобное случается, им лучше жить отдельно.

– Мама сказала то же самое. – Эдди опустил голову.

Забавно, что они могут приходить к согласию в логическом объяснении развода, но не могут сохранить семью. За несколько последних недель они мало разговаривали. Общение происходило через адвокатов, что, по мнению Зака, было нелепо, ведь он продолжал жить дома.

– Элисон говорит, что весь этот развод – фикция. Зак заметил, что слово «фикция» стало любимым словом его дочери. Поэтому даже не стал отвечать сыну.

– Ты будешь говорить с мамой?

Нет, если сможет избежать этого, подумал Зак. Они больше не спорили, и за это он был благодарен Рози. Она старалась держаться с ним как можно более вежливо. Будто они были посторонними. Однако его жена много чего хотела сказать своему адвокату. Грехи Зака отражались в юридических документах, которые занимали много страниц. Зная, что чтение этого документа приведет его в ярость, Зак положился на своего адвоката. Он знал Отто Бенсона много лет, часто работал с ним и абсолютно ему доверял.

– Ты поможешь перенести вещи в машину? – спросил Зак сына.

– Да.

Эдди не демонстрировал особого энтузиазма. Он встал с кровати и пошел за отцом с охапкой одежды. Зак положил рубашки на заднее сиденье автомобиля и взял у сына стопку, которую тот принес с собой.

– Хочешь посмотреть на мою квартиру? – спросил Зак у Элисон, когда вернулся в кухню.

Дочь сняла наушники и выключила плеер. Она посмотрела на него, будто ничего не слышала, наконец пробормотала:

– Ты действительно уедешь, пап?

– Да, милая.

– Но ты поклялся всегда любить маму.

– Знаю, но ты же видишь, что мы с твоей мамой постоянно ссоримся. Это нехорошо. Мы пройдем через развод ради вас, чтобы спасти вас от…

– Ты делаешь это для меня и Эдди? Нет, пап. Мне кажется, что вы с мамой делаете это для себя. А мы с Эдди сами по себе, и я ненавижу это. Ненавижу!

Последние слова Элисон буквально прокричала. И до того, как Зак смог ответить, вновь надела наушники, отгораживаясь от отца.

Зак видел слезы в глазах дочери, и от этого все переворачивалось у него внутри. Он хотел сказать ей, что разлад между ним и Рози не имеет никакого отношения к ней или Эдди. Это все их с Рози вина.

Может, они с Рози переросли друг друга. Нечто подобное он читал в статье о крахе брака, которую ему дала Дженис. Она отксерокопировала ее из какого-то женского журнала. Случается, пара больше не имеет ничего общего, кроме детей и дома, говорилось в статье. Он достаточно много зарабатывает, они живут очень хорошо и, возможно, поэтому потеряли ощущение партнерства. Перестали противостоять миру вместе, перестали вместе мечтать. В последнее время их отношения были наполнены одной лишь горечью и обидой. Они только и делали, что заставляли друг друга чувствовать себя несчастными. А так нельзя жить и воспитывать детей.

Зак оглядел дом в последний раз, сложил в машину оставшиеся вещи. По очевидной причине Рози большую часть дня отсутствовала. Это было неудивительно. Он не расстроился, заметив в раковине не помытую после завтрака посуду. Это в порядке вещей. У него был свой список грехов, которые совершила его жена, но пока он не прибегал к неэтичным приемам и отказывался говорить о ее ошибках в зале суда.

– Ты едешь смотреть мою квартиру? – спросил Зак у сына с наигранным энтузиазмом.

– Да, конечно.

– Знаешь, там у тебя тоже будет своя комната.

Вторая спальня была необходима, если он хотел оставить детей с собой. А Зак именно к этому и стремился. Пока он не мог позволить себе купить кровати, но обязательно сделает это в ближайшее время.

– Я не хочу спать в одной комнате с Элисон, – пожаловался Эдди.

– Если хочешь, можешь спать со мной.

– Могу?

– Конечно.

Похоже, на мгновение Эдди успокоился. До отъезда Зак во второй раз спросил Элисон, не хочет ли она посмотреть его новую квартиру, но она была в наушниках, в которых громко ревела музыка. Дочь сделала вид, что ничего не слышит. Элисон была зла, и Зак понимал, что она чувствовала. В конечном счете дочь придет к отцу, Элисон всегда была ближе к нему, нежели к матери.

Квартира с двумя спальнями находилась менее чем в трех милях от дома на Пеликан-Корт. Зак хотел купить квартиру с тремя спальнями, но не смог найти ни одной за приемлемую цену. Он выбрал этот комплекс, чтобы дети могли ходить в ту же школу. Отто пока обсуждал с адвокатом Рози вопрос о воспитании детей.

Доехав до квартиры, Зак открыл дверь. Эдди прошел в гостиную и, осмотревшись, нахмурился:

– А где телевизор?

– У меня есть один, он в спальне.

Они с Рози поделили имущество, но большую часть мебели еще надо было перевезти. С Рози оказалось легко найти общий язык по поводу вещей, и Зак верил, что так и будет дальше. Учитывая, что именно он платил за все в доме, ему казалось правильным брать что нужно для нового места.

Очевидно, Рози пока не пришла в голову мысль, что ей придется найти работу. Зак зарабатывал приличные деньги, но не мог позволить себе платить за два дома. В первый раз после рождения детей Рози придется работать.

– Посмотри спальню, – проговорил Зак, складывая одежду в ту спальню, которая была больше.

В комнате недавно положили ковер, и она казалась пустой и неуютной без кровати, но вскоре с этим проблем не будет. И он почувствует себя здесь как дома, напомнил себе Зак.

– Привет. – Вслед за голосом, который Зак немедленно узнал, последовал тихий стук.

– Дженис? – Зак не ожидал прихода своей ассистентки, особенно среди недели. – Привет.

Она смущенно зашла в квартиру вместе с мальчиком, почти ровесником Эдди.

– Это мой сын Крис, – проговорила она, обнимая мальчика за плечи.

– А это Эдди.

– Привет, – ответил Эдди. Его голос звучал настороженно.

– Я подумала, что будет неплохо заехать и спросить, все ли необходимое у вас есть, – сказала Дженис. – Я знаю, как много работы бывает при переезде. И хотела посмотреть, не смогу ли чем-нибудь помочь.

Дженис всегда была любезной, и теперь Зак, как никогда, был благодарен за ее старания. Она привезла пакет и поставила его на кухонную стойку.

– Эдди, почему бы тебе не показать квартиру Крису? – предложил Зак.

Два мальчика почти сразу же исчезли в спальне.

– Я привезла подарок на новоселье, – проговорила Дженис, распаковывая кофейник и зерна кофе.

– Тебе не нужно было этого делать. – Зак оставался на другой стороне кухни, чувствуя себя неуютно из-за ее щедрости.

– Я знаю… Если хочешь, можешь сказать, чтобы я перестала надоедать, но я в курсе, что ты переезжаешь сегодня. И по собственному опыту знаю, как это тяжело. Надеюсь, перемена пройдет для вас с женой гладко.

– Спасибо.

Зак предпочитал разделять свою рабочую и личную жизнь, но в последнее время без помощи Дженис он не знал бы, что делать.

Часом позже, отвозя сына домой, первым делом Зак заметил на подъездной дорожке автомобиль Рози. Эдди сразу же просветлел, как только увидел это, рывком открыл дверцу и побежал в дом. Зак последовал за сыном с куда меньшим энтузиазмом. Он надеялся перевезти все свои вещи до того, как вернется Рози. Но еще остались книги, диски и…

– Привет, – проговорила Рози, ее лицо было напряжено, но не враждебно. – Вижу, ты пакуешься.

Зак кивнул.

– У меня появился новый друг, – сказал Эдди, обнимая мать за талию.

– Это чудесно. У тебя будут друзья и здесь, и в квартире папы.

– Крис не живет в том доме. Его мама работает ассистентом папы, и они приехали с подарком, чтобы отпраздновать новоселье.

А вот теперь глаза Рози сузились от гнева.

– Готова поспорить… – еле слышно пробормотала она, а затем вылетела из кухни.

Плечи Зака опустились. Рози уж точно попытается использовать это против него, когда они отправятся в суд. Невинный дружеский жест Дженис в качестве поддержки превратится в «улику».

* * *

У Клифа Хардинга остались хорошие впечатления после свидания с Грейс. Прошло три недели с их ужина, и порой они разговаривали по телефону. Он чувствовал, что у Грейс по-прежнему остались сомнения по поводу их отношений. В последние три недели что-то случилось. Он не знал, что именно, но, когда они разговаривали, голос Грейс дрожал и звучал тревожно. Но когда он спрашивал ее об этом, Грейс находила повод быстро завершить разговор.

При обычных обстоятельствах он завалил бы вопросами Шарлоту, которая была надежным источником информации, когда дело касалось Грейс. Но у Шарлоты и своих дел было предостаточно. Скоро Шарлоте предстоит пережить операцию и последующую химиотерапию, что крайне тяжело – как физически, так и эмоционально. Он видел, как угасал его собственный отец, больной раком легких. Конечно, тогда еще не существовало столь эффективного лечения, которое есть сейчас. Но все же…

Поэтому он не может спрашивать Шарлоту о том, что происходит с Грейс. У нее и своих забот достаточно.

Но Клиф был убежден – это имеет отношение к Дэну. Она хотела знать о том, что произошло с ее мужем, но не понимала, что мир, который она так упорно пытается обрести, должен прийти изнутри.

Однако Клиф был ободрен ее приглашением на обед. Вероятно, сейчас он поймет, что заставляло ее держаться в стороне от такого многообещающего начала.

В первые выходные февраля он приехал в город. Это был штормовой день. Небо было свинцовым, угрожающим дождем.

Лютик объявил о его приезде громким лаем, затем неторопливо подошел к крыльцу, где в ожидании стоял Клиф. Золотистый ретривер махал хвостом, и, позвонив в звонок, Клиф наклонился и погладил шелковую шерсть собаки.

– Привет, Клиф, – проговорила Грейс, ее голос звучал сухо и сдержанно. Она отперла сетчатую дверь, чтобы впустить гостя. – Типичный день для февраля, верно?

Клиф согласился, думая, что она выглядит превосходно в красной водолазке и тесных джинсах. Запах чили, кипящего в глиняном горшке, добрался до Клифа, и он оценивающе вздохнул.

– Пахнет вкусно.

– Я готовлю чили. – Глаза Грейс отказывались встречаться с глазами Клифа. Она махнула рукой в сторону гостиной. – Не хочешь присесть?

– Конечно.

Грейс подождала, пока он усядется, а затем опустилась напротив него.

– В последнее время я была груба и, думаю, должна объяснить, в чем дело.

– Пожалуйста.

Клиф терпеливо ждал, откинувшись в старом, но удобном кресле. Он заметил, что Грейс, похоже, не знает, что делать с руками. Сначала она сжала их в молитвенном жесте, затем положила между колен. Лютик тем временем устроился у ее ног.

– Я часто была резка? – Грейс выглядела смущенной.

Клиф едва заметно пожал плечами, а затем слегка улыбнулся.

– Я не хотела быть грубой, просто каждый раз, когда убеждала себя, что встречи с тобой – это правильно, происходило нечто такое, что заставляло сомневаться. – Грейс неотрывно смотрела на свои руки.

– Что случилось в этот раз?

Грейс ласково погладила собаку по голове.

– Помнишь, когда в сентябре ты приехал и починил дверь моего гаража и почистил сточные канавы? Я была благодарна куда сильнее, нежели можно было видеть. В первый раз после ухода Дэна я почувствовала, что могу жить дальше, что могу оставить в прошлом мой брак.

Клиф тоже был ободрен тем днем. Он надеялся, что тот визит станет первым из многих…

– Тогда, вскоре после Дня благодарения, позвонил Дэн.

Теперь Клиф был абсолютно сбит с толку. Насколько он знал, Дэн исчез в прошлом апреле. Никто: ни Грейс, ни одна из ее дочерей, а также никто из друзей или членов семьи – с тех пор ничего не слышал о Дэне. Его вроде бы видели в мае, и это все.

– Ты говорила с Дэном? – спросил он.

– Нет, – прояснила она. – Но он звонил домой. Он ничего не сказал. Просто… дал мне знать о своем существовании.

– Откуда ты можешь знать, что это был он?

– Я не могу доказать это, – ответила Грейс и выпрямилась, стискивая руки. – Это подсознание. Ранним утром в День благодарения зазвонил телефон, и на другом конце линии молчали. Это был Дэн, я знаю, это звонил он.

Достаточно плохо было то, что Клифу приходится иметь дело с бывшим мужем, который просто растворился в воздухе, а теперь ему предстоит еще разбираться и с привидением.

– Тогда, после нашего ужина в Такоме, я так хорошо чувствовала себя. Я была рада, что встретилась с тобой. Я действительно верила, что у нас могут сложиться отношения.

– Как и я, – настаивал Клиф. – Мы отлично подходим друг другу.

– Я думала… О, Клиф, тот вечер был волшебен. Мне понравилось все.

– И поцелуи? – Его самолюбие требовало, чтобы она признала, что наслаждалась его поцелуями так же сильно, как и он.

– Больше всего, – прошептала Грейс.

Реакция Клифа была такой же. Он довез ее до дому и ощущал восторг. Он был полон предвкушения, с нетерпением ожидал новой встречи. А потом – ее долгое молчание и следом слабые отговорки. Он не знал, что и подумать.

– Чуть меньше недели назад случилось кое-что еще. Дэн не оставляет меня.

– Он позвонил вновь?

– Нет, в этот раз позвонил Джо Митчел, судебно-медицинский эксперт. Недавно в гостинице «Время не ждет» обнаружили мертвого мужчину.

Клиф вспомнил, что читал нечто подобное в «Хрониках». Это была странная, бессмысленная история. Очевидно, личность мужчины была пока не установлена.

– У него было фальшивое удостоверение?

– Да. Джо сказал, что мужчине была сделана обширная пластическая операция.

– Он изменил внешность?

Грейс кивнула.

– Джо заметил, что он примерно того же возраста, что и Дэн, и примерно того же телосложения. Он руководствовался интуицией, когда связался со мной.

– Медицинский эксперт предположил, что это может быть Дэн? – Понимание пришло в мгновение ока.

Грейс быстро закрыла глаза, и Клиф понял, насколько она была расстроена после этого звонка.

– Джо подумал, что, вероятно, я смогу опознать его. – Грейс заметно вздрогнула. – Поход в морг был ужасным. Таким ужасным!

Клиф сдвинулся на край кресла.

– Но это ведь оказался не Дэн?

Грейс опустила взгляд и покачала головой:

– Нет. – Она тяжело сглотнула. – Господи, прости, я бы хотела, чтобы… Нет, не хотела бы, чтобы он был мертв, но мне нужны ответы. Я должна знать, почему он ушел и собирается ли когда-нибудь вернуться.

Суставы ее рук побелели, и Клифу было сложно оставаться на месте. Необходимость обнять ее росла с каждой секундой.

– Сначала звонки на День благодарения, а потом это. Это почти как…

– Звонки? – повторил Клиф. – Так звонок был не один?

– Их было три, и каждый раз, когда я отвечала, слышала только шум. У меня было жуткое ощущение, и я знала – это Дэн. Это должен был быть он. Кто еще стал бы звонить не один, а три раза и молчать?

– Подожди секундочку. – Клиф поднял руку, его мысли бешено крутились, а потом отозвался эхом: – Кто еще? А как насчет меня?

– Что?

– Это был я. – Клиф прочистил горло.

– Ты звонил… И ничего не говорил? – Ее голос звенел от возмущения.

– Помнишь, я рассказывал о снежной буре? Я пытался дозвониться до тебя целый день и прорвался три раза. Но первые два раза я услышал только помехи. В третий раз никто не подошел, а я решил не оставлять сообщения.

– Это был ты?! – Грейс прижала руки к губам. – А я думала… Я считала, что это был Дэн.

Ее глаза наполнились слезами, и Клифа больше не волновало, что она думала, он пересел на диван к Грейс и обнял ее.

– Мне жаль. Я бы упомянул об этом раньше, но не знал…

– Мне казалось, что Дэн тянется ко мне, будто говорит, что ему жаль. Год назад у нас был чудесный День благодарения, а в этом году… В этом году была только я и Мэрилин…

Клиф притянул Грейс еще ближе к себе. Она чувствовала себя уютно в его объятиях. Даже более того, казалось, так правильно, что он держит ее. Клиф наслаждался этими мгновениями, ценил каждую секунду. Он всем сердцем стремился прижаться к ее лицу, поцеловать, но не желал, чтобы Грейс пришла к нему с горечью в душе. Это должно произойти по желанию, по взаимной страсти.

Неожиданно открылась входная дверь, что шокировало их обоих. Грейс отшатнулась от Клифа и резко выдохнула:

– Келли…

Ее младшая дочь вошла в комнату с маленьким Тайлером на руках. В ее глазах сверкали молнии гнева.

– Что он делает здесь? – потребовала ответа она.

– Келли, это Клиф Хардинг – мужчина, с которым я встречалась. Я говорила тебе, – сказала Грейс, быстро приходя в себя.

Она поднялась с дивана и склонилась к внуку. Маленький Таллер спал.

– Ваша мать пригласила меня на обед, – добавил Клиф, давая понять, что он появился здесь не без причины.

Келли оставалась напряженной, стояла и смотрела на них обоих.

– Милая, пожалуйста, садись. – Грейс оставалась спокойной, хотя было очевидно, что ее дочь в ярости.

Келли сделала так, как сказала мать.

– Почему ты не рассказала мне о Мэрилин?

Грейс вздохнула и отвела глаза:

– Так решила Мэрилин.

– Моя сестра беременна, и я не знаю об этом?

Это было новостью и для Клифа.

– Думаю, тебе стоит говорить об этом с Мэрилин, – произнесла Грейс. – Последнее, что я хочу сделать, – это встать между вами. Только скажу: я не согласна с Мэрилин, но это ее выбор.

– Но тебе она сказала. – Обида Келли была очевидна. – Она не доверяет мне? Она хотела, чтобы я сама догадалась, будто… будто я чужая?

– Прости, но это был выбор твоей сестры, – повторила Грейс.

– Как много человек еще знают? Или я единственная, кто не знает?

– Я догадалась о ее беременности, – признала Грейс. – Она не сказала мне по собственной воле.

Клиф видел, что Грейс и ее дочери надо поговорить.

– Я, пожалуй, уйду на некоторое время? – сказал он, вставая.

Грейс дотронулась до его руки и посмотрела в глаза.

– Ты вернешься?

– Если хочешь.

– Дай нам час, – попросила она.

Клиф кивнул и, попрощавшись с Келли, направился к двери. Он не успел пройти и половину пути, когда услышал, как Келли накинулась на мать.

– Как ты можешь встречаться с ним?! – кричала дочь. – Мы не знаем, что случилось с папой, а ты уже нашла себе нового парня. Не могу поверить, что ты так поступаешь. Сначала Мэрилин не говорит мне о беременности, а потом я узнаю, что и у матери есть несколько секретов. Что случилось с нашей семьей? Все пошло неправильно с той минуты, как исчез папа. Все!

А затем Келли, похоже, разрыдалась.

* * *

Днем в субботу Оливия стояла у главного выхода в аэропорту Сиэтла, ожидая прибытия брата. Она кинула взгляд на часы – самолет Уилла должен приземлиться в три часа, и у нее еще масса времени. После семи телефонных разговоров было решено, что он прилетит на операцию матери, назначенную на следующее утро.

У Оливии были хорошие отношения со старшим братом. Они часто перезванивались все эти годы, и он проявил желание выслушать ее в то ужасное лето восемьдесят шестого года. Уилл, так же как и Оливия, был шокирован тем, что Стэн женился во второй раз так быстро после развода. Позже брат и сестра стали общаться не так часто. Они переписывались по электронной почте, но обычно эти письма содержали мало личной информации.

Рак Шарлоты потряс Оливию. Ее мать всегда была здоровой, энергичной и сильной. Последние несколько месяцев болезнь матери прогрессировала на ее глазах. Она была так занята собственной жизнью, что не осознала всю серьезность происходящего и списала растущую слабость матери на возраст.

Точно в то время, когда его ожидали, через секцию безопасности прошел Уилл. Он остановился и огляделся. Увидев сестру, раскрыл руки для объятий.

– Ты прекрасна, как всегда, – проговорил он.

– А ты, как всегда, лжец, – парировала она.

Оливия ощущала себя лучше, зная, что Уилл будет с ней в понедельник.

– Как Джорджи?

Ее брат был женат больше тридцати лет на Джорджи, деловой женщине – менеджере по работе с клиентами в рекламном отделе. И она не хотела детей. Уилл неохотно согласился, но Оливия задавалась вопросом – не жалеет ли он о своем решении. Если и так, он никогда не делился этим с сестрой.

– Как и я, моя жена постоянно занята.

Оливию взволновал невозмутимый тон Уилла. Она предвидела неприятности в скором будущем, но сейчас не время спрашивать об этом. Оливия ощущала, что у брата не все ладно в семье.

Взяв багаж Уилла и заплатив за парковку, они направились из аэропорта к автостраде, которая вела в Кедровую Бухту.

– Вот это да! – воскликнул Уилл, когда они выехали с парковки аэропорта. – И откуда такой браслет?

Оливия помедлила перед тем, как надеть бриллиантовый браслет, который подарил ей Джек, опасаясь, что это может спровоцировать вопросы. Так и вышло.

– Это подарок на день рождения от Джека Гриффина.

– Мужчины из газеты? Мама говорила, что ты встречаешься с ним. – Уилл многозначительно посмотрел на сестру. – От тебя, однако, я ничего об этом не слышал.

Оливия пока не до конца определилась в своих чувствах к Джеку и не была уверена, что стоит говорить об их отношениях.

– На самом деле он мне очень нравится.

Оливия почувствовала, что брат изучающе рассматривает ее, и быстро перевела взгляд от дороги к нему.

– Если судить по этому браслету, он разделяет твои чувства.

– Надеюсь на это. – Чувствуя себя более уютно, обсуждая Джека, Оливия добавила: – Сейчас сын Джека живет вместе с ним, и это настоящее испытание.

Эрик, казалось, пребывает в постоянном душевном смятении: в одно мгновение он несчастен, а в следующее – уже в приподнятом настроении.

– Я рад, что Джастин вышла замуж и счастлива, – заметил Уилл. – Не так давно она смеялась мне в лицо, когда я произносил слово «брак». Заявляла, что это ее не интересует.

– Она не просто замужем, она еще и беременна.

– Ты шутишь! Насколько я помню, ее смех стал куда громче, когда я сказал, что однажды она захочет детей.

– Я никогда не видела ее такой счастливой. – Оливия с сияющей улыбкой посмотрела на брата. – Из-за этого я люблю Сета все больше. О, Уилл, я хочу, чтобы ты познакомился с ним.

– А у Джеймса все хорошо?

Оливия кивнула:

– Мы со Стэном были шокированы, как быстро все случилось, но я встретилась с Селиной, и, знаешь, она хорошая пара для него. Я еще наскучу тебе с последними снимками Изабеллы Долорес в ту же минуту, как представится шанс.

– Буду с нетерпением ждать.

Они въехали на автостраду, и Уилл потянулся за сотовым. Он набрал номер, подержал телефон возле уха, а затем нажал отбой:

– Я хотел дать знать Джорджи, что доехал. Но ее нет дома.

Уилл как будто не удивился отсутствию жены, но Оливия задалась вопросом, почему он не оставил сообщения. Позже, когда операция Шарлоты закончится, она поговорит с ним.

– Мама эмоционально готова к операции? – спросил Уилл.

Оливия не могла сказать. Внешне Шарлота была спокойна и уверенна. Несколько дней назад, однако, Оливия мельком заглянула под маску и на несколько секунд стала свидетельницей настоящего страха.

– Ты знал, что бабушка Мансон умерла от такой же формы рака? – спросила брата Оливия.

Она знала – мать боится, как бы эта история не повторилась.

– Я едва помню бабушку Мансон, – ответил Уилл.

– Мама не показывает виду, но она напугана.

– Боится, что рак прямой кишки убьет и ее?

– Я так думаю, – сказала ему Оливия. – Она хочет быть сильной. Удивительно, что, когда она мне первый раз рассказала об этом, паниковала только я. И мама утешала меня. Она дала мне информацию, которую нашла в Интернете и распечатала.

– Мама пользуется Интернетом?

– Временами. Одна из женщин из кружка вязания, с которой Шарлота встречается в доме для престарелых, ходила на компьютерные курсы. Как только Бесс услышала о болезни мамы, она сразу пригласила ее. Вдвоем они начала поиски и нашли всю доступную информацию об этой болезни.

– Наша мама действительно уникальна, – произнес Уилл. – Помнишь, это дело с Поющим ковбоем… Как она стащила его вещи и спрятала в ящике с нижним бельем?

Оливия засмеялась. Как же хорошо быть рядом с братом.

– Как поживает Грейс? – неожиданно спросил он. – Есть какие-нибудь новости об исчезновении Дэна? Он так и не вернулся?

– Грейс убеждена, что пару раз он возвращался домой.

– Откуда она узнала?

– Дэн работал в лесу, и от него всегда пахло вечнозелеными деревьями. Дважды, когда она возвращалась с работы, в доме витал этот аромат. И это могло произойти, только если заходил Дэн.

– Он не появлялся с тех пор?

– Ни звука. Она думала, что он звонил на День благодарения и молчал, но потом узнала, что это был Клиф, друг мамы, с которым время от времени встречается Грейс.

– Друг мамы, – эхом отозвался Уилл. – Мне кажется, он слишком стар для Грейс.

– О нет… Это внук Тома Хардинга – актера-ковбоя.

– Верно. Я забыл его имя.

Наступило молчание, а затем Оливия проговорила:

– Знаешь, когда мы росли, я всегда думала, что ты интересовался Грейс.

– Верно.

– Но ты никуда не приглашал ее.

– Нет, – проговорил Уилл, – но лишь по той причине, что был застенчивым.

– Ты! – Оливия не поверила в это ни на мгновение. – Я знаю, ей бы понравилась эта идея. И может быть, для вас все сложилось иначе, а жизнь ваша пошла совершенно по другому пути.

– Ты шутишь. – Голос Уилла звучал удивленно. – Думаю, Грейс – одна из самых невероятных женщин, которых я когда-либо встречал.

Его восхищение было искренним и равным восхищению Оливии.

– Я тоже так думаю. Несмотря на все это сумасшествие с Дэном, она была тверда как скала.

– А кто-нибудь знает, что случилось с Дэном? Вообще есть какие-нибудь улики?

– Я бы хотела ответить утвердительно, но не могу, – покачала головой Оливия.

– А догадки?

– Правду? – Она отвела взгляд от дороги, чтобы увидеть реакцию брата. – Все считают, что здесь не обошлось без другой женщины. Он купил кольцо до своего исчезновения, а позже его видели в городе с женщиной. Будто он выставлял напоказ свою связь.

– Но ты так не думаешь?

– Нет, – ответила Оливия. – Ну, Дэн очень изменился после Вьетнама, он без причины впадал в депрессию и закрывался от всего мира. Он абсолютно неотзывчив. Иногда даже жесток. И, когда был таким, он делал Грейс несчастной.

– Тогда почему она оставалась с ним все эти годы?

Оливия не могла ответить со стопроцентной уверенностью, но у нее была собственная теория, основанная на долгой дружбе с Грейс.

– Она благородная женщина. Когда она клялась, она собиралась выполнять свои клятвы. В горе и в радости. Но для Грейс было куда чаще в горе, чем в радости. И даже никто из нас не знает, насколько часто. Но она все равно любила Дэна, а он по-своему любил ее.

Оливия съехала с автострады и поехала к дому матери.

– Когда доберемся до матери, остерегайся Гарри. Он очень защищает ее.

Уилл засмеялся:

– Не говори мне, что с мамой живет мужчина.

Теперь наступила очередь Оливии улыбаться.

– Подожди – и увидишь.