Текст книги "Измененные черты характера. Как медитация меняет ваш разум, мозг и тело"

Наука наверстывает упущенное

Когда исследователю с богатым воображением приходит в голову новая идея, запускается цепочка событий, очень похожих на естественный отбор в процессе эволюции: при тщательных опытах оцениваются новые идеи, устраняются плохие гипотезы и получают распространение хорошие[51]51
  Дэвид Халл «Наука как процесс» (Чикаго: University of Chicago Press, 1990).


[Закрыть].

Чтобы это произошло, науке нужно уравновесить количество скептиков и новаторов – людей, которые закидывают широкие сети, творчески подходят к делу и мыслят категориями «а что если…». Паутина знаний растет благодаря проверке первоначальных идей, подброшенных мыслителями вроде нас. Если бы наукой управляли лишь скептики, в мире не было бы инноваций.

Экономист Йозеф Шумпетер стал известен в современном мире благодаря разработанной концепции созидательного разрушения, согласно которой новое на рынке разрушает старое. Наши ранние догадки об измененных чертах являлись тем, что Шумпетер называл видением: интуитивным действием, которое придает направление и энергию аналитической деятельности. «Видение позволяет взглянуть на вещи под другим углом, – говорил он, – таким, который не найти в фактах, методах и результатах предшествующего состояния науки»[52]52
  Йозеф Шумпетер «История экономического анализа» (Нью-Йорк: Oxford University Press, 1996), с. 41.


[Закрыть].

Конечно, в этом смысле у нас было видение, но практически не было методов или данных для исследования подобного ряда измененных черт. Мы понятия не имели, какой механизм мозга позволяет осуществить такую глубокую перемену. Мы были преисполнены решимости найти доказательства, но находились в годах от обнаружения критически важной научной составляющей в этой головоломке.

Данные нашей диссертации были слабыми – на самом деле очень слабыми. Они поддерживали идею, что чем больше вы работаете над выработкой медитативного состояния, тем более устойчивое воздействие на вас окажет эта практика после сеанса медитации.

Однако по мере развития науки о мозге в течение десятилетий мы видели рост аргументов в пользу наших идей.

Ричи побывал на первой встрече Общества нейронауки в 1975 году в Нью-Йорке. В ней приняло участие около 2500 ученых, и все были рады тому, что присутствуют при зарождении новой области науки (тогда никто и не подозревал, что сегодня эти встречи будут собирать более 30 тысяч участников)[53]53
  В те годы нейронаука лишь формировалась, в основном на базе исследований с участием животных, а не людей. Сообщество нейронауки провело свое первое собрание в 1971 году. Первая встреча для Ричи стала пятой встречей сообщества.


[Закрыть]. В середине 1980-х один из первых президентов Общества Брюс Макивен из Рокфеллеровского университета снабдил нас научной амуницией.

Макивен поместил доминантную тупайю на 28 дней в одну клетку с особью, стоящей ниже на иерархической лестнице. Чтобы понять этот сценарий с участием грызунов[54]54
  Так у автора. На самом деле длительное время тупай относили к отряду насекомоядных либо к примитивным приматам, поскольку тупайи обладают определенным сходством с лемурами. Прим. ред.


[Закрыть], представьте, что застряли на работе с кошмарным боссом и находитесь с ним круглосуточно на протяжении месяца. Шокирующим открытием в исследовании Макивена стало то, что в мозге подчиненного животного сократилось количество дендритов в гиппокампе – эти отростки имеют важное значение для памяти. Дендриты – разветвленные продолжения нейронов – позволяют нейронам дотягиваться друг до друга и передавать электрические сигналы. Сокращение количества дендритов означает ухудшение памяти.

Результат опытов Макивена, словно небольшое цунами, накрыл науку о мозге и поведении, открыв понимание того, что конкретный опыт может наложить отпечаток на мозг. Макивен нанес удар по святому Граалю психологии: как стрессовые события оставляют устойчивые нейронные шрамы. Факт, что опыт любого рода может оставить след в мозге, до этого момента казался чем-то немыслимым.

Конечно, стресс был в порядке вещей для лабораторной крысы – Макивен просто повысил его интенсивность. Стандартные условия для места пребывания лабораторной крысы были эквивалентом одиночной камеры для грызунов: недели или месяцы подряд в небольшой проволочной клетке и, если повезет, беговое колесо для тренировок.

Сравните эту жизнь в постоянной скуке и социальной изоляции с чем-то вроде курорта для грызунов: множество игрушек, предметов для лазанья, яркие стены, сородичи и интересные места, которые можно исследовать. Такое впечатляющее жилище для лабораторных крыс создала Марион Даймонд из Калифорнийского университета в Беркли. Работая примерно в то же время, что и Макивен, Даймонд обнаружила, что мозг крыс изменился в лучшую сторону. Более толстые отростки дендритов связывали нейроны, наблюдался рост областей мозга, например префронтальной коры, которые важны для внимания и саморегуляции[55]55
  Э. Беннетт и соавторы «Мозг крысы. Эффекты обогащения среды на вес сухого и сырого мозга», Science 163:3869 (1969): 825–26. http://www.sciencemag.org/content/163/3869/825.short. Теперь мы знаем, что рост может также включать появление новых нейронов.


[Закрыть].

В то время как работа Макивена показала, что неблагоприятные события могут уменьшить области мозга, работа Даймонд подчеркнула позитивные аспекты. Несмотря на это, ее работа была встречена безразличием, возможно, по той причине, что исследование бросало прямой вызов распространенным убеждениям в данной области. Общепринятое мнение заключалось в том, что при рождении мы получаем максимальное количество нейронов в мозге и затем безжалостно теряем их на протяжении жизни. Считалось, что опыт не имел к ним никакого отношения.

Но благодаря Макивен и Даймонд мы задались вопросом: если такие перемены мозга к худшему и лучшему могут произойти у крыс, может ли правильный опыт изменить человеческий мозг в отношении полезных измененных черт? Может ли медитация быть подобной полезной внутренней тренировкой?

Проблеск этой возможности кружил голову. Мы чувствовали, что в этом было нечто поистине революционное, но прошло несколько десятилетий, прежде чем доказательства догнали наши предположения.

Большой прыжок

Стоял 1992 год, и Ричи нервничал из-за просьбы факультета социологии Висконсинского университета провести крупный внутренний коллоквиум. Он знал, что вступает в центр интеллектуального циклона – борьбы на тему «природы» и «воспитания», которая годами буйствовала в социальных науках. Сторонники воспитания считали, что поведение человека формировалось опытом. Сторонники природы верили, что именно наши гены определяют поведение.

Битва имела давнюю и некрасивую историю – расисты в XIX и начале XX века искаженно предъявляли генетику того времени в качестве научного обоснования для предвзятого отношения к чернокожим, индейцам, евреям, ирландцам и длинному списку прочих мишеней нетерпимости. Расисты приписывали любые задержки в образовательных и экономических достижениях целевой группы их генетической судьбе, игнорируя значительные различия в возможностях. Ответная реакция социальных наук заключалась в том, что многие представители факультета социологии очень скептически относились к любым биологическим объяснениям возникающих теорий.

Но Ричи чувствовал, что социологи совершили научную ошибку, предположив, что биологические причины обязательно сводят групповые различия к генетике и поэтому считаются неизменными. По мнению Ричи, эти социологи увлеклись идеологической позицией.

Впервые на публике он предложил концепцию нейропластичности в качестве способа закончить битву между природой и воспитанием. Как он объяснял, нейропластичность показывает, что регулярный опыт может изменить мозг, формируя его. Нам не нужно выбирать между природой и воспитанием. Два этих понятия находятся во взаимодействии, влияя друг на друга.

Концепция ловко примирила некогда враждебные точки зрения. Но Ричи вышел за пределы науки того времени: данные по человеческой нейропластичности по-прежнему оставались смутными.

Все изменилось всего лишь спустя пару лет благодаря каскаду научных открытий. Например, согласно одному исследованию, искусное овладение навыком игры на музыкальном инструменте увеличивает связанные с этим центры мозга[56]56
  Последние обзоры воздействия музыкальной подготовки на мозг см. К. Пантев и С. Херхольц «Пластичность слуховой коры мозга человека при обучении музыке», Neuroscience Biobehavioral Review 35:10 (2011): 2140–54; doi:10.1016/j.neubiorev.2011.06.010; С. Херхольц и Р. Заторре «Обучение музыке как основа для пластичности мозга: поведение, функция и структура», Neuron 2012: 76 (3): 486–502; doi:10.1016/j.neuron.2012.10.011.


[Закрыть]. Скрипачи, которые постоянно перебирали струны пальцами левой руки, увеличивали области мозга, управляющие работой этих пальцев. Чем дольше они играли, тем крупнее становились участки мозга[57]57
  Т. Элберт и соавторы «Увеличенное корковое представительство пальцев левой руки у музыкантов-струнников», Science 270:5234 (1995): 305–7; doi:10.1126/science.270.5234.305. Шесть скрипачей, два виолончелиста и один гитарист вместе с участниками контрольной группы, не занимающимися музыкой, стали объектами одного из самых влиятельных исследований воздействия обучения музыке на мозг. Уровень подготовки музыкантов варьировался от низкого (семь лет) до высокого (17 лет). Участники, не играющие на музыкальных инструментах, были того же возраста и пола, что и музыканты. Главное – все музыканты играли на струнных инструментах и были правшами. Во время игры они постоянно перебирали струны инструмента пальцами левой руки. Игра на струнном инструменте требует значительной ловкости рук и вырабатывает повышенную тактильную чувствительность, которая имеет большое значение для искусной игры. Использование техники для измерения магнитных сигналов мозга, очень похожих на электрические (хотя и с меньшим пространственным разрешением), показало, что размер кортикальной поверхности, которая представляла пальцы руки, был гораздо больше у музыкантов, чем у участников, не занимающихся музыкой. Самый большой участок наблюдался у музыкантов, которые начали заниматься музыкой раньше остальных.


[Закрыть].

Естественный эксперимент

Выполните этот эксперимент. Глядя вперед, вытяните руку и выпрямите один палец. По-прежнему смотрите вперед, медленно уводите вытянутую руку вправо до тех пор, пока палец не окажется примерно в 60 сантиметрах от линии носа. Когда вы перемещаете свой палец вправо, но продолжаете смотреть вперед, он попадает в зону периферического зрения – оказывается на внешней границе того, что охватывает ваша зрительная система[58]58
  С технической точки зрения это парафовеальное зрение. Фовеа – это участок сетчатки глаза, который принимает входящую информацию от объектов напротив вас, в то время как информация, которая находится слишком далеко справа или слева, является парафовеальной.


[Закрыть].

Большинство людей теряют палец из виду, когда тот смещается слишком далеко вправо или влево от носа. Но есть одно исключение: глухие люди.

Хотя такое необычное зрительное преимущество глухоты известно с давних времен, связанные с этим изменения мозга были открыты совсем недавно. И вновь механизм кроется в нейропластичности.

Подобные исследования мозга часто включают в себя так называемые естественные эксперименты – естественным образом возникающие ситуации, например врожденную глухоту. Хелен Невилл, нейробиолог из Университета Орегона, горячо интересующаяся пластичностью мозга, воспользовалась возможностью опробовать МРТ-сканер для проверки глухих и слышащих людей. Она создала визуализацию, которая имитировала то, что видит глухой человек при распознавании языка жестов.

В этот язык входит множество экспансивных жестов. Когда глухой человек распознает жест другого, он обычно смотрит на лицо этого человека, а не на движения рук. Некоторые из жестов оказываются на периферии поля зрения. Таким образом, естественным образом тренируется способность мозга воспринимать все происходящее на внешней границе зрения. Пластичность позволяет соответствующим участкам мозга приниматься за визуальное задание по мере овладения глухим человеком языком жестов – распознаванием всего происходящего на границе зрения.

Нейронная площадка, обычно выступающая как основная слуховая кора (известная как извилины Гешля), у глухих людей не получает сенсорной информации. Невилл обнаружила, что мозг глухих людей менялся настолько, что та часть, которая обычно относится к слуховой системе, теперь работает с визуальными компонентами[59]59
  Невилл изучила 10 человек с глубокой и врожденной глухотой, средний возраст – 30 лет, и сравнила их с 10 здоровыми людьми без проблем со слухом того же пола и возраста. Команда Невилл попросила участников выполнить задание, разработанное для оценки парафовеального зрения. На экране появлялись желтые мигающие круги, одни из них мигали быстро, другие – медленнее. Задание участников заключалось в том, чтобы нажимать на кнопку, когда они видели те редкие желтые круги, которые мигали быстрее. Порой круги возникали в центре экрана, в остальное же время они появлялись ближе к краям экрана, в зоне парафовеального зрения. Глухие участники более точно определяли желтые круги, когда они возникали на периферии, чем участники контрольной группы. Это открытие следовало ожидать, поскольку глухие субъекты имели большой опыт общения на жестовом языке. Таким образом, их зрительное восприятие отличалось от зрительного восприятия участников контрольной группы и включало регулярное воздействие богатой информации, которая не была размещена по центру. Но самое удивительное открытие заключалось в том, что первичная слуховая кора – сектор кортикальной «недвижимости», получающий изначальный поток информации из ушей, – продемонстрировала устойчивую активацию в ответ на круги, появлявшиеся по краям. Однако это открытие относилось только к глухим участникам. Слышащие субъекты не показали активацию этого первичного слухового участка в ответ на визуальную информацию. См. Дж. Скотт, К. Карнс, М. Доу, К. Стивенс, Х. Невилл «Повышенная периферийная визуальная обработка людей с врожденной глухотой поддерживается многочисленными участками мозга, включая первичную слуховую кору», Frontiers in Human Neuroscience 2014:8 (март): 1–9; doi:10.3389/fnhum.2014.00177.


[Закрыть].

Подобные открытия показывают, насколько радикально мозг может изменить себя в ответ на регулярный опыт[60]60
  Это исследование похоронило миф, утверждающий, что в «нефрологической» карте мозга каждый участок имеет особый набор неизменных функций.


[Закрыть]. Открытия, связанные с музыкантами и глухими людьми, а также множеством других людей, предлагают доказательства, которых мы так долго ждали. Нейропластичность предлагает современному научному мышлению научно доказанную основу и понятный язык[61]61
  Сама идея подвергала большому сомнению ряд утверждений, святых для психологии. Например, что в раннем детстве личность человека закрепляется и что человек, которым вы были в тот момент, будет тем, кем вы останетесь навсегда, – личность не меняется во времени и контексте. Нейропластичность предлагает обратное – жизненный опыт может в некоторой степени изменить черты вашей личности.


[Закрыть]. Мы давно нуждались в этой научной платформе – образе мышления о том, как преднамеренная тренировка ума вроде медитации может формировать мозг.

Спектр измененных черт

Измененные черты отражены в спектре, который начинается с негативного края, например посттравматического стрессового расстройства. Миндалевидное тело выступает в роли нейронного радара, следящего за угрозой. В результате серьезной травмы порог срабатывания миндалевидного тела становится настолько низким, что оно включает остальные части мозга, чтобы отреагировать на то, что оно расценило как чрезвычайное происшествие[62]62
  См., к примеру, Деннис Чарни и соавторы «Психобиологические механизмы посттравматического стрессового расстройства», Archives of General Psychiatry 50 (1993): 294–305.


[Закрыть]. Для людей с ПТСР любой сигнал, напоминающий о травмирующем опыте – и малозаметный для всех остальных, – запускает каскад нейронных гиперреакций. Они вызывают повторные переживания, бессонницу, раздражительность и сверхбдительность.

С продвижением к позитивному краю спектра мы увидим благоприятные нейронные воздействия, например, которые испытывает ребенок в безопасных условиях, – его мозг формируется под влиянием проявляющих эмпатию, небезразличных и заботливых родителей. Такое формирование детского мозга приводит к тому, что, повзрослев, человек хорошо умеет успокаиваться после огорчения[63]63
  Д. Палицки и соавторы «Связь между взрослым стилем привязанности, психическими расстройствами и суицидальностью», Journal of Nervous and Mental Disease 201:7 (2013): 579–86; doi:10.1097/NMD.0b013e31829829ab.


[Закрыть].

Наш интерес к измененным чертам простирается гораздо дальше здорового спектра, затрагивая более широкую линейку благ, включая благоприятное существование человека в целом. Эти невероятно позитивные измененные черты, например равностность и сострадание, являются целью тренировки ума посредством медитации. Мы используем термин «измененная черта» в качестве условного обозначения этой весьма позитивной группы качеств[64]64
  Говоря формальным языком, измененная черта представляет устойчивые полезные качества мышления, чувств и действий, которые возникают после целенаправленного обучения ума и сопровождаются продолжительными благоприятными переменами в мозге.


[Закрыть].

Нейропластичность предлагает научную основу того, как регулярная тренировка может выработать устойчивые качества, которые мы наблюдали у выдающихся йогинов, учителей, монахов и лам. Их измененные черты соответствовали древним описаниям стабильной трансформации на более высоких уровнях.

Ум, свободный от волнений, помогает снизить человеческие страдания. Эту цель преследует как наука, так и медитативные традиции. Но помимо благородных вершин существования есть и более практичный потенциал, доступный каждому из нас: жизнь, которую наилучшим образом описывает слово «процветание».

Процветание

По легенде, когда Александр Македонский вел свою армию через современный Кашмир, он встретил группу йогинов-аскетов в Таксиле – процветающем городе на Великом шелковом пути, ведущем на равнины Индии.

Йогины отреагировали на появление вооруженных солдат Александра полным безразличием, сообщив, что Александр, как и они, мог владеть лишь землей, на которой стоит, и что он, как и они, однажды умрет.

На греческом языке эти йогины носят название гимнософистов, в буквальном переводе – «нагих философов» (даже сегодня некоторые группы индийских йогинов странствуют в голом виде, покрывая себя лишь пеплом). Александр, пораженный спокойствием йогинов, признал их «свободными людьми» и даже убедил одного из них, Кальяну, сопровождать его в походе. Без сомнений, образ жизни и мировоззрение йогина перекликалось с образованием великого полководца. Александр учился у греческого философа Аристотеля. Славящийся своей пожизненной тягой к знаниям, Александр признал йогинов эталоном другого источника мудрости.

Греческие философские школы отстаивали идеал личной трансформации, который удивительным образом перекликался с идеалом азиатских школ. Александр мог понять это из беседы с Кальяной. Конечно, греки и их наследники римляне заложили фундамент для современных западных школ философской мысли.

Аристотель считал целью жизни эвдемонизм на основе добродетели – качество процветания. В современных теориях эта точка зрения появляется под разным прикрытием. Как говорил Аристотель, добродетели отчасти достигаются поиском «золотой середины» между крайностями: храбрость кроется между импульсивным принятием рисков и трусостью, умеренная сдержанность – между потворством своим желаниям и аскетичным отрицанием.

Он также добавлял, что мы добродетельны не от природы – у нас у всех есть потенциал стать такими с помощью правильных действий. Эти действия включают в себя то, что сегодня мы называем самомониторингом – постоянной практикой наблюдения за своими мыслями и действиями.

Другие греко-римские философские школы использовали схожие практики на собственных путях к процветанию. У стоиков один из способов заключался в понимании того, что чувства по отношению к жизненным событиям, а не сами события определяют наше счастье. Мы обретаем спокойствие, отделив то, что можем контролировать в жизни, от того, что не можем. Сегодня это убеждение находит отклик в популярной в системе двенадцати шагов версии молитвы теолога Рейнгольда Нибура:

Боже, даруй мне душевный покой

Принять то, что я не в силах изменить,

Мужество изменить то, что могу,

И мудрость отличить одно от другого[65]65
  https://www.proza.ru/diary/gutta60/2012-10-20. Прим. ред.


[Закрыть].

Классический путь к «мудрости отличить одно от другого» кроется в ментальной тренировке. Греческие школы считали философию прикладным искусством и обучали медитативным упражнениям и самодисциплине, говоря о них как о способах достичь процветания. Как и их восточные коллеги, греки считали, что мы можем культивировать качества ума, которые содействуют благополучию.

Часть греческих практик развития добродетелей передавалась открыто, в то время как другие, вероятно, предлагались лишь посвященным вроде Александра. Он отмечал, что тексты философов были в большей степени понятны в контексте этого тайного обучения.

В греко-римской традиции такие качества, как честность, доброта, терпение и скромность, считались способом достичь стабильного благополучия. Западные мыслители и сторонники восточных духовных традиций в равной степени ценили переход к добродетельной жизни с помощью схожей трансформации существования. Например, в буддизме идеал внутреннего процветания называется бодхи (на языке пали и санскрите). Это путь самоактуализации, который подпитывает «лучшее в человеке»[66]66
  Кортланд Дал и соавторы «Медитация и выработка благополучия. Исторические корни и современная наука», Psychological Bulletin, в печати, 2016 г.


[Закрыть].

Потомки Аристотеля

То, что Аристотель называл процветанием, в современной психологии обозначается понятием «благополучие». Психолог из Висконсинского университета и коллега Ричи Кэрол Рифф, опираясь на идеи Аристотеля и многих других мыслителей, предлагает шкалу благополучия, состоящую из шести элементов.

• Принятие самого себя – быть позитивным по отношению к себе, признавать как лучшие, так и не очень хорошие качества, хорошо относиться к тому, какой ты есть. Для этого требуется неосуждающее самосознание.

• Личный рост – чувство, что вы продолжаете меняться и развиваться в сторону вашего полного потенциала, то есть становитесь лучше со временем. Вы принимаете новое мировоззрение или способы существования и извлекаете максимум пользы из своих талантов. «Каждый из вас идеален таким, какой он есть, – говорил своим ученикам мастер дзен Судзуки Роши, добавляя: – Но вы можете еще немного себя улучшить» – то есть аккуратно совмещать приятие с ростом.

• Автономность – независимость в мыслях и действиях, свобода от социального давления и использование личных стандартов для оценки самого себя. Кстати, этот принцип скорее применим к индивидуалистическим культурам таких стран, как Австралия и США, чем к культуре, например, Японии, где важнее гармония в группе.

• Мастерство – ощущение своей компетентности в борьбе с жизненными сложностями, использование возможностей в момент их появления и создание ситуаций, которые соответствуют вашим потребностям и ценностям.

• Удовлетворяющие отношения – теплота, эмпатия и доверие наряду со взаимной заботой и здоровой взаимопомощью.

• Смысл жизни – цели и убеждения, которые дают вам чувство значимости и направления. Некоторые философы утверждают, что настоящее счастье является побочным продуктом значимости и цели в жизни.

Рифф считает эти качества современной версией эвдемонизма – «вершиной всех человеческих достоинств» по версии Аристотеля, реализацией своего уникального потенциала[67]67
  Интервью с Карол Рифф, http://blogs.plos.org/neuroanthropology/2012/07/19/psychologist-carol-ryff-on-wellbeing-and-aging-the-fpr-interview/.


[Закрыть]. Как мы узнаем из последующих глав, различные виды медитации вырабатывают одну или несколько из этих способностей. Некоторые исследователи изучили, как медитация поднимает рейтинги людей по шкале благополучия Рифф.

По данным Центров по контролю и профилактике заболеваний, менее половины американцев ощущают свое предназначение, выходящее за пределы работы и семейных обязанностей[68]68
  Розмари Кобау и соавторы «Проверка благополучия. Оценка здоровья по шкале благополучия и оценка благополучия взрослого населения США», Applied Psychology: Health and Well-Being 2:3 (2010): 272–97.


[Закрыть]. Этот особый аспект благополучия может иметь важные последствия: Виктор Франкл писал о том, что чувство значимости и цели позволило ему и некоторым другим выжить в нацистском концентрационном лагере, когда вокруг умирали тысячи людей[69]69
  Виктор Франкл «Человек в поисках смысла» (Бостон: Beacon Press, 2006).


[Закрыть]. Продолжение работы психиатром с заключенными лагеря стало смыслом жизни Франкла. Смыслом жизни другого человека стал его ребенок, спасшийся от лагеря. Еще один нашел смысл в книге, которую хотел написать.

Убеждение Франкла переплетается с открытием того, что после трехмесячного медитационного ретрита (в целом около 540 часов) его участники, которые укрепляли ощущение предназначения, также продемонстрировали повышенную активность теломеразы в своих иммунных клетках даже спустя пять месяцев после окончания ретрита[70]70
  Тоня Якобс и соавторы «Тренинг по интенсивной медитации, активность теломераз иммунных клеток и психологические медиаторы», Psychoneuroendocrinology 2010; doi:10.1016/j.psyneurn.2010.09.010.


[Закрыть]. Этот фермент позволяет не укорачиваться теломерам – концевым участкам хромосом, которые показывают, как долго проживет клетка.

Это как если бы клетки тела говорили: «Не уходи – у тебя есть важные дела». С другой стороны, как отмечают исследователи, эксперимент необходимо провести повторно, прежде чем в результатах можно быть уверенным.

Интересный факт: восемь недель разных практик внимательности увеличили участок ствола мозга, который связан с ростом благополучия по шкале Рифф[71]71
  Омар Синглтон и соавторы «Изменение объема серого вещества в стволе мозга после вмешательства на основе осознанности связано с улучшением в психологическом благополучии», Frontiers in Human Neuroscience, 18 февраля 2014; doi:10.3389/fnhum.2014.00033.


[Закрыть]. Но исследование было достаточно небольшим – участие приняли лишь 14 человек. По этой причине его необходимо вновь провести на большей группе, прежде чем мы сможем сделать более уверенные выводы.

Схожим образом в другом исследовании люди, практиковавшие популярную форму внимательности, сообщили о росте благополучия и прочих выгодах в течение последующего года[72]72
  Шона Шапиро и соавторы «Замедление эффектов программы снижения стресса на основе осознанности посредством осознанности черт. Результаты рандомизированного контролируемого испытания», Journal of Clinical Psychology 67:3 (2011): 267–77.


[Закрыть]. Чем дольше ежедневная практика внимательности, тем больше рост благополучия. Вновь в исследовании было мало участников, и исследование мозга, которое, как мы говорили, менее подвержено психологическому искажению, чем самооценка, было бы даже более убедительным.

Мы, будучи сторонниками медитации, находим привлекательным вывод о том, что медитация повышает благополучие. Но наша научная сторона по-прежнему настроена скептически.

Подобные исследования часто называются «доказательством» ценности медитации, особенно сегодня, когда внимательность стала модным веянием. Но исследования медитации в огромной степени разнятся, когда речь заходит о научной достоверности – хотя при продвижении брендов медитации, приложений или других медитативных «продуктов» эта неприятная правда упускается.

В последующих главах мы использовали строгие стандарты, чтобы отделить чепуху от фактов. Что наука на самом деле говорит нам о влиянии медитации?