Текст книги "Командир звездной системы"

Ларри побежал. Он обогнул тело Сьюзен, перепрыгнул через мертвую Пегги и остановился, когда до громадного танка оставалось метров восемьдесят. Он положил пусковую установку себе на плечо и нажал на кнопку «готовность». Он не мог промахнуться. Танк не умещался в прицеле, но это было не важно. Броня танка достаточно крепкая, выдержит прямое попадание. Она практически непроницаема для противотанковых гранат.

В танке его заметили и стали наводить орудие прямо на него. Ствол был таким огромным, что, казалось, в дуло можно было войти, не сгибаясь.

А, да какого черта! Что он теряет?

Ларри нажал на спуск. Выстрелил. Тут же стрелок в танке полоснул из пулемета. Длинная очередь перебила Ларри обе ноги, и он рухнул навзничь. В ту же секунду танк расколол пополам гигантский взрыв, и раскаленные осколки изрешетили все дома в квартале. Ракета Ларри влетела прямо в ствол орудия и разорвалась в его казенной части, где уже находился собственный снаряд танка.

Ларри потерял сознание. Когда он очнулся, то увидел склонившегося над ним санитара-негра. Тот широко улыбался, демонстрируя свои белоснежные зубы.

– Добро пожаловать обратно в этот мир, рядовой. Сейчас мы тебя, считай, в санаторий отправим. Для героев вроде тебя в лучших госпиталях всегда держат наготове мягкие и чистые койки. Командир роты сказал, что представит тебя к ордену. Знаешь, я с ним согласен. Поджарить танк таким способом – о-го-го, доложу я тебе! На это зрелище стоило посмотреть!

Ларри боролся со слабостью; он попытался сказать санитару, что он вовсе не герой, что настоящими героями были Сьюзен и Пегги, но парень даже и не собирался его слушать. Он улыбнулся и прилепил к руке Ларри инъекционный пакет. Антибиотики, обезболивающие лекарства и снотворное проникли в кровь Ларри.

Санитар удивился: чего это Ларри плачет? Через месяц-другой ему регенерируют новую пару ног, и он станет бегать лучше прежнего. Но, черт побери, если бы мне самому довелось выйти один на один с танком, думал санитар, я бы, наверное, тоже плакал.

«13»

Мерикур выбрался из бункера. Нола Ранкоу уже контролировала четверть территории. Все зенитные ракетные установки были подавлены, и шаттлы Ранкоу практически не встречали серьезного отпора. Повстанцы иногда запускали из джунглей случайную ракету, морские пехотинцы делали то же самое с территории базы, но этого было недостаточно, чтобы отогнать шаттлы прочь. Ранкоу же удалось скоординировать использование наземных и воздушных сил.

Сначала шаттлы утюжили площадь прямо перед ее позициями. Затем, пока морская пехота еще пряталась под землей, пехота Ранкоу бросалась вперед и захватывала новый плацдарм.

Во время атаки солдаты Хайкен Мару забрасывали гранатами каждый бункер, который им удавалось отыскать. Когда морпехи открывали огонь со следующего эшелона заранее подготовленных позиций, силы Ранкоу оттягивались назад. Немного погодя возвращались шаттлы, и все повторялось заново.

Мерикур знал, что он может приказать морпехам выйти из туннелей во время прохода шаттлов на бреющем полете и тем самым поломать этот жуткий цикл. Потери будут велики, но оставшиеся в живых выбьют силы Хайкен Мару прочь с базы. Но стоило ли ради этого стараться? Мерикур чувствовал, что не может найти ответа на этот вопрос… Время уходило впустую, и, если он будет бездействовать и дальше, Ранкоу победит. Кстати, а где она сама? На Теллере или на орбите?

Толку от Ансона Мерикура – генерала – было с гулькин нос. Сражение распалось на серию мелких стычек за отдельные бункеры – это закончится через несколько минут, когда у морских пехотинцев уже не будет боеприпасов, а подвезти их невозможно: мешают непрерывные атаки с воздуха.

Мерикур подозвал к себе связиста:

– Настройтесь на их частоты. Скажите им, что я хочу поговорить с Нолой Ранкоу.

– Слушаюсь, сэр.

Связист защелкал переключателем, пытаясь отыскать на разных каналах радиосигналы противника. Но повсюду либо слышался треск помех, либо шел непрерывный поток кодированных сообщений. Наконец ему удалось установить контакт и передать просьбу Мерикура. Он некоторое время слушал, затем кивнул и поднял голову.

– Они просят подождать несколько минут, сэр.

Мерикур кивнул. Он воспользовался передышкой и осмотрел место сражения в бинокль. Дьявольщина! Отряды Хайкен Мару получили как следует по зубам, но продолжали продвигаться вперед.

– Нола Ранкоу на частоте три, сэр.

Мерикур опять кивнул и взял мини-рацию. Он старался говорить спокойно и небрежно:

– Генерал Мерикур на связи.

– Это Нола Ранкоу, генерал. Я ждала вашего звонка. Капитуляция действительно самый мудрый выбор.

– Ну, не знаю, – как ни в чем не бывало произнес Мерикур. – Я бы сказал, ваше войско дерется вполне прилично. Вам пока не следует капитулировать. Вы еще сможете организовать достойное отступление.

Терпение у Ранкоу иссякло.

– Если вам что-то надо, так не тяните, валяйте.

– Ну хорошо, – согласился Мерикур. Ошарашенные Эйтор и Бетани слушали разговор, раскрыв рты. – У меня есть предложение. Обе стороны несут тяжелые потери. Даже если вы и победите, вы потеряете половину своих людей. Предлагаю решить наш спор в личном единоборстве. Вы и я. Победитель получает все.

– Одну минуту! – послышался щелчок, и голос Ранкоу смолк.

Первой гробовое молчание нарушила Бетани.

– Ты что, спятил? Какая капитуляция, если это они нас теснят, а не мы их? А это противоборство? Она же чудовище, она разорвет тебя на куски! Даже если ты каким-то чудом и победишь, ее войска ни за что не отступят!

– Это не я спятил, – ответил Мерикур. – Это Ранкоу – полоумное чудовище. Она теряет солдат, и ей наплевать. Она теряет время и отвоевывает позиции в час по чайной ложке, и ей тоже все равно. Разве она упустит случай разорвать меня не куски на виду у обеих армий? – Мерикур невольно вздрогнул. – Она продает очень ценный товар, а мы его покупаем. И этот товар – время.

– Время? Для чего? – не понял Эйтор.

– Для передышки, – ответил Мерикур. – Для того чтобы успеть подвезти в бункеры боеприпасы.

Он повернулся к Бетани. Та насупила брови.

– Послушай, еще не все потеряно. Может быть, Нолу ждет неприятный сюрприз. Всякое в жизни бывает.

Не говоря ни слова, Бетани попыталась улыбнуться, но не смогла.

Из динамика послышался голос Ранкоу:

– Генерал Мерикур, я принимаю ваш вызов. У меня на родине поединок часто решает споры. Какое оружие вы предлагаете?

Мерикур лихорадочно думал. Бетани права. Ранксу вполне может разорвать его пополам. Да она на это, наверное, и рассчитывает. Пульсаторы? Исключено, слишком велики шансы сыграть в ящик обоим. Холодное оружие? Оно даст преимущество Ранкоу, а не ему.

Мерикур понял, что выбора нет.

– Госпожа Ранкоу, зачем нам какое-то оружие? – сказал он. – Думаю, вы прекрасно владеете приемами рукопашного боя. Я тоже. Мы с вами – пара что надо, ведь так? Он поднял бинокль и сказал: – Примерно в сотне метров от ваших позиций – большая воронка. Я буду ждать вас там через пять минут. Чем не арена?

– О'кей, – ответила Ранкоу и отключила связь.

Через несколько минут стрельба с обеих сторон утихла.

– Господи, – в отчаянии сказала Бетани. – Неужели ты не нашел ничего лучшего, как отдать себя на растерзание этой мегере?

Мерикур пожал плечами и обнял ее. «Я тоже тебя люблю», – подумал он. Вслух он сказал:

– Будь я проклят, если знаю, что мне делать. Но мы получили в подарок время, чтобы доставить боеприпасы в бункеры. – Он повернулся к Сенде: – Эйтор, свяжитесь с майором Фаутс. Скажите ей, что Ранкоу чересчур уж легко согласилась на мое предложение. Она явно что-то задумала. Пусть Фаутс выяснит, что именно, и примет контрмеры. – Он поцеловал жену и сказал: – Бетани, следи, чтобы этот придурок Кода не выстрелил мне в спину.

– Можешь на меня положиться, – мрачно ответила Бетани, снимая пульсатор с предохранителя. – Я нажму на курок, даже если он попробует шевельнуться.

– Хорошо, – подытожил Мерикур и снял с себя бронекостюм и рубашку. – До скорого.

Он щегольски козырнул ей, изобразив уверенность, которой на самом деле не чувствовал, и зашагал по направлению к воронке.

Небо затянули облака. Редкие дождевые капли обдавали холодком обнаженную грудь Мерикура. Его внезапно обострившийся слух четко различал малейший шорох, взгляд ловил любое движение; Мерикур ощущал запахи, на которые он раньше вовсе не обращал внимания.

Его подчиненные прослышали о грядущем поединке и стали вылезать из своих окопов и укрытий и по двое и по трое подбирались к воронке. Мерикуру это не понравилось, но он решил: пусть Фаутс действует, как считает нужным.

Он прошел мимо своих морских пехотинцев. Раздались приветственные крики и одобрительные возгласы. Мерикур поймал себя на том, что улыбается и кивает в ответ. Ни один из этих вояк не забудет, что он дрался за них – не важно, хорошо или плохо.

Но были и другие зрители. Посмотрев на противоположный край гигантской воронки, Мерикур увидел Ранкоу. Позади нее тоже собралась толпа солдат – поглазеть на единоборство.

Мерикур перебрался через край воронки и начал спускаться короткими прыжками. Его ПИР произнес: «Ну, твое генеральское превосходительство, тебе это все-таки удалось».

– Что удалось?

«Вляпаться в безнадежную ситуацию. Ты проиграл».

– Спасибо за вотум доверия. Как гласит старинная мудрость, если не можешь сказать ничего хорошего, лучше промолчи.

«А другая старинная мудрость гласит, что все это дерьмо собачье. Ты еще не понял… Я – твое секретное оружие».

Оба умолкли. Мерикур достиг середины воронки и встал лицом к лицу с Нолой Ранкоу. На плечах Нолы была коричневая накидка, которую удерживала на шее золотая застежка в виде эмблемы Хайкен Мару. Она подняла руку, коснулась застежки, и накидка упала на землю. На Ранкоу остались только шорты и бюстгальтер цвета хаки. Она была красивой женщиной: полная упругая, но не слишком пышная грудь, узкая талия, длинные стройные ноги.

Но Мерикуру дела не было до ее прелестей. Он видел только мощные бугры мускулов, длинные руки, сапоги с металлическими подковками. Побороть Ранкоу будет непросто.

Но никакого значения это не имело. Его солдатам генерал Мерикур сейчас не нужен – им нужны боеприпасы. И они получат их, даже если генерал даст дуба и останется в этой воронке…

Солдаты Хайкен Мару что-то дружно крикнули, им в ответ раздались возгласы морпехов с другой стороны воронки. Бомбовый кратер превратился в амфитеатр, зрители разместились по всей окружности. Там, где обе враждующие группы соприкасались, быстро заключались пари, выкрикивались оскорбления, раздавался грубый хохот.

Праздничная атмосфера отлично прикрывает любые коварные действия со стороны противника. Мерикур понадеялся, что Эйтор и Фаутс пристально следят за всей территорией базы. Его же внимание целиком переключилось на Нолу Ранкоу.

– Готовьтесь к смерти, генерал, – небрежно произнесла Ранкоу. Было ясно, что она не сомневается в исходе поединка.

Мерикур улыбнулся и слегка приоткрыл рот, как если бы намереваясь что-то сказать, и пристально посмотрел ей в глаза. К тому времени, когда она поняла, что сейчас последует удар ногой, уклоняться было уже поздно. Тяжелый десантный сапог Мерикура ударил ее в живот.

Это было все равно, что врезать ногой по кирпичной стене.

Ранкоу пошатнулась, но не упала. Морские пехотинцы одобрительно завопили, но Мерикуру было ясно: все, чего он добился, – это привел ее в бешенство.

Ранкоу ринулась на него. Никаких обманных движений, никаких уверток, ничего хитроумного – прямой, открытый бросок. Мерикур шагнул ей навстречу и сразу пожалел об этом. Своими длинными руками она нанесла ему три быстрых удара, прежде чем он достаточно приблизился, чтобы нанести ответные. Потом Ранкоу подхватила Мерикура и швырнула его на землю. От удара у него перехватило дыхание, перед глазами заплясали огненные круги.

Ранкоу даже не попыталась закрепить свой успех и добить противника, пока он не пришел в себя. Вместо этого она вскинула руки и стояла в горделивой позе, наслаждаясь восхищенными криками одних зрителей и разочарованными стонами других.

«Отличная тактика, – одобрил ПИР. – Я полагаю, ты хочешь заставить ее потерять бдительность. Так и держи. Думаю, это сработает».

– Заткнись, гаденыш, – прорычал Мерикур, перекатился на живот и поднялся на ноги. Ранкоу стояла примерно в шести метрах от него. Он сделал небольшой разбег на трех метрах, прыгнул и несколько раз перекувырнулся, как научил его Эйтор. Этот маневр принес Мерикуру успех.

Не зная, как понимать всю эту акробатику, Ранкоу поначалу никак не реагировала и позволила Мерикуру приблизиться. Он выпрямился почти вплотную к ней, обхватил руками ее голову и с силой сжал руки, как учили его церниане.

Ранкоу закричала от боли и подняла руки к голове. Воспользовавшись этим, Мерикур нанес ей два резких удара в живот и отскочил в сторону. По рядам морских пехотинцев пронесся гул одобрения.

Ранкоу двинулась вперед, сощурив от ярости глаза. Противникам никогда не удавалось ответить ей ударом на удар. Хорошо же, она подождет. Мерикур может крутить свои сальто сколько влезет, но в конце концов он устанет, и вот тогда-то она разорвет его пополам.

Кода как заведенный ходил туда-сюда и искал на краю воронки местечко поудобней. Наконец он его нашел – там, где собралась толпа солдат службы безопасности Хайкен Мару, которая закрывала его от посторонних взглядов. Никто не обратил внимания, что Кода поставил на край воронки треногу, увенчанную чем-то вроде фотоаппарата с длиннофокусным объективом. Подумаешь, какой-то офицер хочет сделать несколько интересных снимков на память о прогулке на Теллер.

Ободренный своим успехом, Мерикур попытался повторить тот же прием. На этот раз Ранкоу была готова его встретить. Она вытерпела двойной удар в голову, схватила Мерикура в охапку и с силой прижала к своей груди.

Сперва он подумал, как это забавно – попасть в женские объятия, но потом стал задыхаться.

«Ну что, знаток боевых искусств, – осведомился ПИР, – как твои делишки?»

– Просто отлично, – просипел себе под нос Мерикур, – она уже почти сдается.

«Вот именно, – сухо ответил ПИР. – Ну а пока она этого не сделала, почему бы тебе ее не поторопить? Сначала обмякни, как мешок, затем попробуй поработать головой».

Мерикур поступил так, как советовал ПИР. Он немного согнул ноги, почти оторвал их от земли, полностью перенеся на руки противницы весь свой вес, и заставил ее согнуться под его тяжестью. Затем он с силой ударил ногами оземь и выпрямился. Его макушка с глухим стуком ударила Нолу в подбородок. Она тяжело упала на спину и закрыла глаза.

Мерикур жадно глотал воздух. Интересно, челюсть у Нолы болит так же сильно, как у него – голова? Если да, то он сделал ей по-настоящему больно.

ПИР был полон оптимизма:

«Отличный приемчик, не правда ли?»

– Да уж, – вполголоса ответил Мерикур, – еще два-три таких приемчика, и ей не надо будет меня убивать. Я сам себя убью.

Они с Нолой настороженно кружили один возле другого. Прошло уже несколько минут, но ни один не решался атаковать.

«Я нахожусь здесь для того, чтобы тянуть время, – сказал про себя Мерикур. – Спасибо тебе, госпожа Ранкоу, за нерешительность». Будто услышав это, Ранкоу стала наступать.

Бетани замаскировала свой бронекостюм неброским пончо, якобы для защиты от дождя. Неторопливо и как бы невзначай она отделилась от толпы свистящих и улюлюкающих морских пехотинцев и смешалась с группой солдат службы безопасности Хайкен Мару, которые тоже свистели и кричали. Никто на нее даже и не взглянул. Все внимание зрителей было приковано к арене.

В конце концов Бетани отыскала Коду, который смотрел в окуляр какого-то прибора и притворялся, что страшно увлечен зрелищем схватки. Бетани украдкой проверила пульсатор и стала внимательно наблюдать за Кодой.

«Берегись! Камень!»

Мерикур отскочил в сторону. Какой-то тяжелый предмет просвистел там, где мгновение назад находилась его голова, и врезался в склон воронки. Это был осколок стальной оболочки бомбы, а не камень, но Мерикур решил быть великодушным и простил ПИРу его ошибку.

Он только еще пытался встать на ноги, когда Ранкоу заревела от ярости и бросилась в атаку. Тяжелый сапог ударил его по ребрам и опрокинул навзничь. Мерикур перекатился на живот и сгруппировался, чтобы подняться. Его правый бок обожгла боль – значит, сломано ребро, а то и два. Если так, то он по уши в дерьме. Дальше тянуть время не стоит, надо было закончить поединок, и закончить быстро.

Ранкоу опять бросилась в атаку, но споткнулась о тот самый осколок, который только что сама и швырнула, и растянулась в пыли.

«Прыгай на нее!»– заорал ПИР, и Мерикур повиновался. Он уперся коленом в ее позвоночник, схватил за волосы и потянул голову на себя. Ранкоу попыталась сбросить его, но ей это не удалось. Одно небольшое усилие – и ее шея хрустнет, как сухой прутик.

Кода заворчал и оскалил зубы. Он направил перекрестие прицела на Мерикура и включил лазер. Прибор в его руках представлял собой нечто иное, нежели фотоаппарат. Это был промышленный сварочный агрегат, спроектированный специально для тех случаев, когда оператор не мог приближаться к месту сварки. Мощный луч прибора мог рассечь туловище человека за долю секунды.

Пульсатор Бетани уперся в правое ухо Коды.

– Не шевелись, – тихо произнесла она, – или умрешь.

Палец Коды напрягся на гашетке лазера, и в этот самый миг пять шаттлов с ревом зависли над территорией базы. Грохот двигателей и свист реактивных струй почти заглушили голос, гремевший из внешних динамиков, встроенных в корпуса челноков:

– Эй там, внизу, внимание! Говорит капитан первого ранга фон Ой. Приказ губернатора Энтони Виндзора: всем силам Хайкен Мару немедленно сложить оружие и сдаться! Иначе мы открываем огонь.

Народу в кают-компанию капитана Ямагучи набилось столько, что яблоку упасть было негде. Длинный фуршетный стол ломился от изысканных яств. Бар работал вовсю. Жужжали голоса. Большинство из собравшихся были одеты в мундиры – и человеческие, и цернианские, – а на остальных были яркие цивильные костюмы. Теперь, когда сражение закончилось и Виндзор победил, гражданские чиновники горели от нетерпения попасть ему на глаза. Они окружили губернатора и напоминали стаю птиц с яркими перьями, отталкивающих друг друга от кормушки.

Вокруг Мерикура тоже собралась толпа поклонников. Одни искренне им восхищались, другие притворялись, что восхищаются, но все улыбались. Льстивая толпа, неудобный парадный мундир, ноющие ребра, антипатия к светским раутам – можно было подумать, что сейчас Мерикур чувствовал себя очень несчастным.

Вовсе нет! К своему огромному удивлению, Мерикур был доволен.

Ведь он победил.

И потом, здесь находилась Бетани, его любимая Бетани! По случаю светского приема она надела длинное вечернее платье из переливающейся белой ткани и была, конечно, самой прекрасной женщиной в мире. И друг, и любимая – да об этом можно только мечтать!

Вот почему Мерикур был совершенно счастлив. Но это вовсе не означало, что он забыл обо всем на свете. Вокруг болтали, смеялись: кто-то что-то рассказывал Мерикуру – что-то очень длинное, нудное и необязательное, а Мерикур вновь и вновь вспоминал череду событий, которые привели его к сегодняшнему дню почти целым и невредимым. Сломанные ребра не в счет.

Капитан первого ранга фон Ой начал готовить силы поддержки сразу, как только корабли Мерикура вышли из гиперпространства и установили связь с Августиной. Заставив свой штаб работать круглые сутки, фон Ой смог набрать триста морских пехотинцев плюс четыреста сотрудников местной милиции. Вместе со всем снаряжением они разместились на небольшой эскадре. Когда губернатор Виндзор прибыл на борт флагмана, фон Ой отдал приказ идти полным ходом к Теллеру.

Оказавшись лицом к лицу с боевыми кораблями, транспорты Хайкен Мару сдались без единого выстрела.

То, что шаттлы фон Оя оказались на территории базы, произошло совершенно случайно. И имя этому случаю было – Фаутс. Пока Мерикур дрался с Ранкоу, а Бетани приглядывала за Кодой, Фаутс предположила, что Хайкен Мару собирается выкинуть какой-нибудь фокус, и начала действовать.

Часть морских пехотинцев она отправила наблюдать за ходом поединка. Они должны были присматривать за солдатами службы безопасности на случай, если те задумают какую-нибудь гадость. Остальным Фаутс приказала тщательно обыскать всю территорию базы. То же самое делали и повстанцы Джому в окрестных джунглях.

Именно повстанцы и обнаружили спрятанный в джунглях шаттл и подразделение церниан, которое скрытно продвигалось в сторону базы.

Церниан было куда меньше, чем повстанцев. После короткой перестрелки оставшиеся в живых сложили оружие.

Тем временем эскадра фон Оя подошла к Теллеру. Фаутс увидела в этом перст судьбы: если противник гораздо сильней, любое сражение прекратится само собой. Фаутс попросила у фон Оя сразу пять челноков, и шаттлы, в нарушение всех параграфов летного устава, вошли в атмосферу и понеслись над джунглями.

Вот почему и Нола Ранкоу осталась жива, и Кода, и сам Мерикур. Пока Мерикур праздновал, Ранкоу и ее муж сидели в тюрьме – там, внизу, на поверхности планеты. Мерикур только немного беспокоился, что в один прекрасный день они выйдут оттуда.

Послышался мелодичный звон: кто-то постучал вилкой по хрустальному бокалу. В кают-компании все стихли. Виндзор сделал шаг вперед и поднял бокал. В своем строгом костюме и мантии он выглядел очень величественно.

– Благородные гости! Я предлагаю тост. За доблестного генерала и его прелестную спутницу!

– Присоединяемся! Поддерживаем! Виват! – все подняли бокалы в честь Мерикура и Бетани.

Когда шум стих, Мерикур в свою очередь поднял бокал и произнес:

– За губернатора Виндзора, за его идеи и за тех, кто пал в бою, чтобы претворить их в жизнь!

Двое мужчин посмотрели друг другу в глаза. Без единого слова была произнесена присяга, дана и принята клятва верности.

Между тем все разговорились. Со всех сторон слышалось:

– Хотим речь! Губернатор, скажите свое слово!

Когда аплодисменты стихли, Виндзор вышел вперед и оглядел всех собравшихся. Он выдержал паузу и бодро заговорил:

– Благодаря всем собравшимся здесь, а также всем тем, кто погребен, на планете разгорается заря нового дня. Не только на Теллере, не только для одной расы, но для каждой планеты и для каждого разумного существа в Скоплении Гармония.

Некоторые из гостей зааплодировали, но Виндзор, подняв руку, попросил тишины.

– Вместе с павшими давайте похороним и наши ненависть и страх, которые послужили причиной их гибели. С этого момента все разумные существа, независимо от их расы, равны перед законом, в равной степени участвуют в правительстве и в равной степени могут рассчитывать на защиту своего правительства.

На этот раз аплодисменты были просто оглушающими и долго не умолкали.

Когда наконец все стихло, Мерикур обнаружил, что часть популярности Виндзора перешла к нему. Люди подходили и подходили, хлопали его по плечу и пожимали руку, и их было так много, что в суматохе Мерикур не обратил внимания на связиста, который вошел в кают-компанию и что-то сказал Тенли, не видел, как Текли что-то прошептал на ухо Виндзору и все трое незаметно выскользнули в коридор.

Примерно через полчаса к Мерикуру бочком приблизились Эйтор и Джому, со своими перевернутыми улыбками на лицах, в праздничных цернианских одеждах – расшитых золотом коротких куртках и плиссированных юбках.

– Пойдемте в каюту капитана, – сказал Эйтор, – там будет что-то вроде междусобойчика для своих. Берите и Бетани тоже.

– Ну что, – свирепо спросил Джому, – пойдете сами или силу применить?

Бетани рассмеялась:

– Я думаю, сами. Не следует сердить грозного Джому.

– Мудрое решение, – согласился Джому и протянул Бетани руку. – Позвольте пойти вместе с вами. Ансон и Эйтор пусть опираются друг на друга.

Голова у Мерикура слегка кружилась. А почему бы и нет? Он мог позволить себе выпить и расслабиться, ведь война закончилась, и он победил. Так, во всяком случае, казалось, пока они не вошли в каюту Ямагучи.

Здесь уже находились фон Ой, Тенли, Виндзор и два инопланетянина неизвестной Мерикуру расы. Оба были высокими и бледными, кожа свисала складками. Инопланетяне кутались в длинные белые одежды, напоминающие древнеримские тоги, и походили на двух призраков в саванах. Они поклонились Мерикуру и Бетани.

Мерикур тоже поклонился в ответ и, несмотря на то, что в голове его бродил хмель, насторожился. Похоже, здесь происходит нечто иное, нежели междусобойчик для близких друзей. И, судя по выражению лица Виндзора, дело серьезное.

Виндзор заговорил:

– Посол Рельфенцих, посланник Дольвинцер, позвольте вам представить мою племянницу Бетани Виндзор-Мерикур, ее мужа, генерала Мерикура, моего главного советника по политическим вопросам Эйтора Сенда и его брата Джому Сенда, офицера армии Церны.

Огромные печальные глаза и складки кожи на щеках делали посла похожим на сенбернара. Голос у Рельфенциха оказался чуть глуховатым:

– Для меня большая честь встретиться с вами, достопочтенные. Да расступится мягко земля пред вашим лемехом.

Виндзор махнул рукой в сторону пустых кресел, которые в беспорядке стояли у дальней переборки.

– Давайте-ка рассаживайтесь и приступим к делу. Я сожалею, что пришлось оторвать вас от банкета, но, знаете ли, дело не терпит отлагательств.

Мерикур уселся в кресло и с благодарностью принял чашечку кофе, которую ему подала Ямагучи. Потягивая кофе, Мерикур пытался понять, что происходит. Почему здесь находятся неизвестные инопланетяне и что им надо?

Виндзор встал и окинул всех взглядом:

– Посол Рельфенцих и посланник Дольвинцер привезли важные новости. Они прибыли с планеты Стрыя Скопления Апекс. Хоть это и независимая планета, она присоединилась к Пакту и пользуется всеми положенными ей льготами, но последнее время отстает в сборе налогов. В результате руководство Пакта приняло решение направить на планету для управления экономикой администраторов-людей. Их прибыло туда немало. Люди собирались осуществлять контроль над производственными процессами во всех отраслях хозяйства. Однако пусть посол Рельфенцих расскажет все сам.

Посол встал и церемонно поклонился.

– То, что я собираюсь рассказать, может показаться низкой клеветой на человеческую расу. За это я заранее прошу прощения. Но губернатор Виндзор уверил меня, что я должен рассказать всю правду. Она заключается в том, что за редким исключением контролеры-люди ведут себя жестоко по отношению к моим соплеменникам. По их приказу все стрыяне старше десяти лет должны работать на полях. Тех, кого уличат в укрывательстве детей или пожилых родителей, убивают на месте. Нормы сдачи урожая пересматриваются каждый год, и всегда в сторону повышения. Невыполнение нормы означает смерть каждого пятого жителя деревни.

– И к несчастью, – добавил Дольвинцер, – такое случалось много раз.

– Несмотря на это, большинство из нас принимало данное положение дел и пыталось выполнить норму, – продолжал Рельфенцих. – Мы считали, что упорным трудом сможем заработать достаточно средств, чтобы погасить задолженность и избавиться от контролеров. Кое-кто призывал к вооруженному сопротивлению. Ведь несмотря на то, что у людей оружие лучше, администраторов мало, их можно победить с помощью простого численного превосходства стрыян. Но в долгосрочной перспективе если мы убьем нынешних наблюдателей, придут новые, и нам придется пожинать горькие плоды своей недальновидности.

Так обстояло дело примерно двадцать три стрыянских дня тому разад, когда на деревню Данта обрушился злой рок. Каждые девять лет вредители мангдабла начинают лавинообразно размножаться и опустошают наши нивы. У нас принято откладывать часть урожая седьмого и восьмого годов в закрома, чтобы пережить девятый. Но на этот раз, стараясь выполнить установленную норму сдачи урожая, деревня Данта так не сделала, не смогла. Урожай был не просто побит – мангдабла пожрали почти все под корень. Деревня не только не смогла выполнить норму – многим ее жителям придется голодать самим.

Контролеры решили дать урок всей планете на примере Данты. Всех детей моложе десяти лет поместили в пустой амбар. Затем контролеры заперли двери амбара и облили стены горючей жидкостью. Человек по имени Ларкин поджег склад своей недокуренной сигарой и смеялся, когда наши дети сгорели заживо.

Тут Рельфенцих замолчал и отвернулся, а посланник Дольвинцер поднялся с кресла. Его – а может, и ее – голос был мелодичней, чем у Рельфенциха, но тоже глухой.

– Прошу простить посла Рельфенциха. Он не хотел показаться неучтивым. Его младший сын был среди тех, кто сгорел в амбаре, и он еще не совсем оправился от удара.

Вы должны понять, что после того, как амбар сгорел, наступило время множества убийств. Человек по имени Ларкин умер одним из первых, распятый на ратушной площади деревни. Но он не был последним. Слух прошел по всей округе, переносился от деревни к деревне со скоростью лесного пожара, и там, куда он приходил, люди умирали. Они сражались, их ужасное оружие убивало нас тысячами, но в конце концов они умирали. Многие дни отвратительный запах смерти стоял по всей Стрые.

Дольвинцер на мгновение замолкла.

– Вы должны понять, что наш бунт не был спланирован заранее, а если и был, то о нем знали очень немногие. Поэтому нескольким людям удалось убежать, и теперь губернатор Скопления Алекс знает о случившемся.

В голосе Дольвинцера звучало сожаление, хотя было неясно, жалеет она погибших людей или ей жалко, что не всех людей удалось убить.

– Да, – согласился Рельфенцих и повернулся к Виндзору. – И сейчас губернатор пошлет флот, чтобы не просто нас наказать, а уничтожить полностью. Вот почему мы сначала прибыли на Августину, а затем и сюда. Губернатор Виндзор провозгласил, что перед законом все равны. Поэтому мы припадаем к вашим ногам в поисках защиты и справедливости.