Текст книги "Второе Послание Петра и Послание Иуды. Обетование Его пришествия"

Петр и его братья апостолы, которые знали и слышали Иисуса, несомненно, получили неоценимые преимущества из опыта общения с Ним, и удивительно, просто непостижимо, что распявшие Христа могли услышать от Петра весть о том, что они могут быть прощены. Мы же, которых от этих событий отделяют две тысячи лет, нередко задаемся вопросом, какое они имеют значение для нас. Может показаться, что временна́я пропасть делает это послание не столь важным. Даже первые читатели Петра чувствовали нечто подобное, поэтому он пишет, чтобы вновь уверить их в том, что, вопреки их отдаленности от евангельских событий, они (как и мы) имеют такие же привилегии, как и апостолы. Петр не конкретизирует своих читателей, и это открытое обращение ко всем христианам придает обоим посланиям вневременное значение. Вследствие чего они и были названы «соборными посланиями»[10]10
  Согласно Иерониму, Петр «написал два послания, называемые соборными, второе из них по стилю существенно отличается от первого. Именно поэтому многие считают, что оно принадлежит перу другого автора». (Цит. по: INT, р. 440).


[Закрыть].

1) Вы приняли веру…

Как становятся христианами? Один человек может сказать: «Я стал христианином, потому что поверил», а другой: «Потому что Бог избрал меня». Согласно Петру, оба эти утверждения верны. С одной стороны, мы веруем. Фундаментальное определение понятия «христианин» состоит в том, что он – «верующий», что у него есть «вера» (в греческом языке, так же как и в русском, это однокоренные слова). Под «верой» здесь Петр может подразумевать объективный факт «веры», но более вероятно, что речь идет о субъективной «вере» в Иисуса Христа, которая внутренне присуща каждому христианину[11]11
  Pace Boobyer, р. 1032. Он берет это значение из Иуд. 3.


[Закрыть]. С другой стороны, Петр знает, что к Богу нас приближает не только наша слабая вера. Все, что у нас есть, дано нам Богом, и в этом смысл слова «приняли». Греческий глагол lanchano заимствован из политического лексикона: он употреблялся, когда говорили о лицах, выбранных на государственный пост по жребию[12]12
  LS, p. 1022. Ср.: Деян. 1:17.


[Закрыть]. Здесь Петр подразумевает «абсолютную беспристрастность»[13]13
  Wheaton D. H. in New Bible Commentary (Downers Grove and Leicester: IVP, 3rd edn., 1970), р. 1252.


[Закрыть] Бога. Христиане, которые переживут времена великой скорби, не смогут поставить это себе в заслугу, приписать своей стойкости; скорее всего, они все отчетливее будут видеть, что каждое их достижение – это деяние Божье, а не их собственное.

2) Равно драгоценная вера

Удивительно, Петр говорит, что вера его читателей – это та же вера, которая была опытом первых христиан, и что все в Евангелии, драгоценное для первых христиан, равным образом драгоценно и для нас! Внешние различия между поколениями весьма велики. Важно прежде всего то, что Петр пишет как один из апостолов (на это указывает местоимение «с нами») людям, не являющимся апостолами. Но одновременно он пишет и как иудей язычникам, и как христианин первого поколения – тем, кто будет жить спустя века после него, грядущим поколениям, то есть он пишет нам. Вместе с тем самые первые поколения христиан, обращенных из язычников, получили Благую весть из уст апостолов-евреев. Может ли что-нибудь в большей степени свидетельствовать о беспристрастности Бога, чем то, что Он относится к нам так же, как и ко всем предшествующим поколениям верующих? Христиане прошлого могли быть мужами веры и вдохновляющим примером для всех, но сколь же милосерден Господь, Который держит двери на небеса столь широко открытыми для каждого, у кого есть вера!

3) По правде Бога нашего и Спасителя

Словом правда (или праведность) Петр подытоживает все, сказанное им до этого момента. Он употребляет это слово несколько в ином значении, нежели Павел. Эта не та правда, которую Бог возвестил Своему народу, это праведность Самого Бога, Его характер, его нравственный кодекс и беспристрастность в самом высшем ее проявлении. «Как и в Первом послании Петра (2:24; 3:12,14,18; 4:18), так и в этом (2:5,7,8,21; 3:13) это слово имеет тот же нравственный смысл, который ему придан в Ветхом Завете»¹. Петр говорит, что эта верность и неизменность Бога гарантирует первым читателям послания и последующим поколениям ту же Благую весть и ту же веру, что были дарованы ему. Праведность Божья обеспечивает всем – мужчинам и женщинам, иудеям и язычникам, жившим в первом веке и живущим сегодня – получение того же послания, того же дара от Бога.

Третье, на что Петр обращает внимание своих читателей, – это то новое, что приносит подлинное христианство: оно дает благодать и мир… в познании Бога и (Христа) Иисуса, Господа нашего.

1) Благодать и мир

В начале новозаветных посланий их авторы часто используют стандартные формулировки, обычные для мирских писем (так начинает свое Первое послание Петр: 1 Пет. 1:2; но см. также: Рим. 1:7; 1 Кор. 1:3; 2 Кор. 1:2; Гал. 1:3; Еф. 1:2; Флп. 1:2; Кол. 1:2; 1 Фес. 1:1; 2 Фес. 1:2; 1 Тим. 1:2; 2 Тим. 1:2; Тит. 1:4; Фил. 3; 2 Ин. 3). Благодать (греч. charis), как правило, означает просто приветствие, но в сочетании с обычным еврейским приветствием мир («шалом»; оба приветствия и сейчас употребляются в Греции и Израиле, соответственно) оно содержит в себе новую прекрасную мысль. Этим подчеркивается, что в конкретной христианской общине могут быть одновременно как обращенные иудеи, так и обращенные язычники. Петр использует это приветствие, стремясь с самого начала показать, что благодать и мир – самая суть его веры, обойденная вниманием некоторых христиан. Эти дары – именно то, к чему стремится Петр, именно о таком опыте своих читателей он молится.

Благодать означает щедрую любовь и милость Бога к грешным людям, хотя они этого в действительности недостойны. Это благоволение Бога-Отца, абсолютно нами не заслуженное, которое поднимает нас из праха к престолу славы. Это служение уничиженного раба, Бога-Сына, Который ради нас стал человеком, жил, учил, умер, воскрес и управляет Вселенной. Это смиренный труд Бога-Святого Духа, Который ныне наделяет нас Своими благодатными дарами (charismata), чтобы мы любили Его и служили Ему, и Который есть задаток на тот день, когда мы изменимся в подобие Самого Иисуса Христа. Евангелие есть благодать, благоволение Бога находить радость в людях, которые этого не заслуживают.

Непреложный результат благодати Божьей в том, что Его праведный гнев на нашу непокорность угас и мы имеем мир с Ним. Это было достигнуто через смерть Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа. С тех пор как Адам и Ева были изгнаны из рая за попытку обрести нравственную независимость от Бога, мирные отношения между людьми и Богом прекратились; Иисус сказал, что мы заняли скрыто враждебную позицию по отношению к Богу (Мф. 21:33–46). Вместе с тем надежда на мир с Богом не покидает страниц Ветхого Завета (см., напр., благословение израильтянам, которое Бог передает через Аарона в Чис. 6:22–26); эта надежда была завоевана победой на кресте, воскресением Иисуса. В Ин. 20:19–21 говорится: «В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! Сказав это, Он показал им руки (и ноги) и ребра Свои. Ученики обрадовались, увидевши Господа. Иисус же сказал им вторично: мир вам! Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Это стало содержанием проповеди Петра в Деяниях апостолов (10:36): «Он послал сынам Израилевым слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа; Сей есть Господь всех». Мы примирились с Богом через смерть Иисуса Христа на кресте, мы имеем мир с Ним. Но мы также имеем мир друг с другом. Петр говорит эти слова язычнику Корнилию: Благая весть внезапно стала распространяться среди тех, кто по крови не принадлежал к народу Израиля. Петр и другие апостолы, таким образом, передают свое приветствие всем христианам, включая нас, ибо если мы христиане, то Евангелие совершает свою работу и Бог заново творит Свой народ и берет над ним власть. Если мы не воспримем весть о благодати, то потеряем право на мир с Богом и столкнемся лицом к лицу с Его гневом.

2) Познание Бога

Петр говорит, что благодать и мир приходят «в познании Бога и (Христа) Иисуса, Господа нашего». «Познание» – еще один важный термин в данном послании[14]14
  См. выше: введение.


[Закрыть]. Возможно, Петр имеет в виду знание Бога о нас, но, учитывая повторение этого слова далее (1:5,8,16,20; 2:20,21; 3:3,17,18), более вероятно, что он говорит о нашем знании Бога. Петр использует два родственных, но различных греческих слова для обозначения «знания», или «познания»[15]15
  Это различие наблюдается если не повсюду, то по крайней мере в данном послании. См.: Bauckham (1983), р. 169.


[Закрыть]. Знание как информация в греческом языке обозначается словом gnosis (1:5,6; 3:18; а также глагольная форма в 1:20; 3:3). Петр разъясняет, что это род знаний, которыми мы можем обогатиться, получая больше информации о Боге и Его Слове. Мы можем получить эти знания в ходе изучения библейских текстов, чтения хороших книг и усердной учебы. Но это чревато опасностью: можно стать хорошо информированным нехристианином, у которого отсутствует главная составляющая, ее Петр называет другим словом: epignosis[16]16
  Образовано с помощью добавления к слову gnosis приставки epi. Иногда это не меняет смысла, хотя обычно усиливает значение слова.


[Закрыть]. Речь идет о личном знании, знании друг друга мужем и женой или добрыми друзьями, и это выше знаний о ком-то, это знание кого-то. Знание Бога столь важно, что Петр употребляет здесь это слово почти в значении «обращения» (1:2,3,8; 2:20; в 2:21 дважды, в глагольной форме). Это весьма существенный момент: ведь если мы не знаем Самого Христа, то знания о Нем просто бесполезны. Петр не говорит здесь об уме или глупости, поскольку это знание, которое дает Бог. Такой изумительный дар благодати и мира можно получить лишь через личное познание Самого Бога, общаясь с Ним лично, лицом к лицу; такое подлинное личное знание Бога заведомо дается нам только в том случае, если мы опираемся на истинное Евангелие. Смертельная опасность, о которой хочет предупредить нас Петр, состоит в том, что мы можем предпочесть этой истине ложь.

Подобно тому как чистый горный поток может в своем нижнем течении загрязняться промышленными отходами, так и изначально чистое Евангелие может загрязняться вводящими в заблуждение запутанными учениями, и тогда загрязненное благовестие становится бессильным. В этих стихах Петр приводит четыре необычных утверждения об Иисусе – Человеке, Который был его близким другом, – и рассматривает их в качестве индикаторов чистоты переданной нам вести.

1) Иисус есть Спаситель

Наш Спаситель Иисус Христос – эти слова постоянно на устах христиан. Но они вызывают особое благоговение, если мы выразим эту мысль в форме вопроса: «Что это значит? От чего Иисус спасает нас?» Петр дает ключ к пониманию этого на удивление редко встречающегося в Новом Завете определения[17]17
  См.: Green E. M. B. The Meaning of Salvation (London: Hodder and Stoughton; Philadelphia: Westminster Press, 1965), рр. 194–197.


[Закрыть]. Он называет Иисуса «Спасителем» пять раз (1:1,11; 2:20; 3:2,18) и один раз говорит о «спасении» (3:15). Спасение рассматривается в свете трех времен: прошедшего, настоящего и будущего. Вспоминая прошлое, Петр говорит «об очищении прошлых грехов» (1:9) и связывает этот труд с нашим Спасителем Иисусом Христом (1:1). О настоящем он говорит, что истинные христиане избежали «скверн мира чрез познание Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа» (2:20). Относительно будущего он пишет, что христиан не должна волновать кажущаяся задержка Второго пришествия Христа, и указывает: «долготерпение Господа нашего почитайте спасением» (3:15). Мы можем сказать, таким образом, что Иисус Христос спас нас, поскольку мы были очищены от тех грехов, которые оскверняли нас в глазах Божьих. Мы можем сказать, что Он спасает нас, защищая от влияний мира, который старается оттолкнуть нас от Него. И мы можем сказать, что Он спасет нас, поскольку в день Суда единственное место, где можно укрыться, будет позади креста. Из этих трех значений спасения именно на третьем, окончательном спасении и сосредоточено главным образом внимание Петра в его Втором послании.

2) Иисус есть Бог

Петр идет дальше: он не просто называет Иисуса Спасителем, он говорит, что наш Бог и Спаситель – Иисус Христос. Некоторые исследователи находят эти слова слишком сильными, чтобы относить их только к Иисусу, и полагают, что Петр различает два Лица Божества: Бога и Иисуса Христа. Большинство же современных богословов находит это маловероятным[18]18
  Обсуждение этой проблемы идет по трем направлениям. Во-первых, на основании грамматики: здесь требуется один субъект, а не два, как и в параллельной конструкции 1 Пет. 1:3, где «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа» – это одно Лицо: Бог-Отец, а не два. Во-вторых, на основании контекста: когда Петр употребляет слово «Спаситель» в данном послании (1:11; 2:20; 3:2,18), он всегда связывает его с другим существительным, относящимся к тому же Лицу. В-третьих, на основании богословского аргумента: «Нет ничего невозможного в использовании Петром во Втором послании термина theos («Бог») по отношению к Иисусу, и такое употребление не требует датирования этого послания вторым веком» (Bauckham (1983), р. 169).


[Закрыть]. Петр соотносит с Иисусом всю полноту Божественности. Но здесь есть некая тонкость, потому что ниже он проводит другое различие, говоря о познании Бога и Христа Иисуса, Господа нашего. Если в первом случае совершенно ясно, что Петр говорит об одном Лице, то здесь очевидно, что он говорит о двух: о Боге-Отце и об Иисусе Христе. Несомненно, Петр здесь приводит раннюю формулу, что позднее будет принята православным христианством: «Отец есть Бог, Сын есть Бог и Святой Дух есть Бог, хотя они являются не тремя Богами, но одним Богом»[19]19
  Символ Веры Афанасия Александрийского.


[Закрыть].

Для нас совершенно правильной является и формула «Иисус Христос есть Бог», и та, которая звучит ей в противовес: «Иисус Христос не только Бог». На протяжении Своей земной жизни Он принимал на Себя ветхозаветные титулы Бога и описывал Себя с их помощью: «пастырь», «жених», «камень», «виноградарь»; Его учение имело властное звучание, неведомое с тех пор, как Бог говорил на Синае; Он говорил, действовал и даровал обетования, как это мог делать лишь Бог Израиля (см., напр.: «пастырь» – Пс. 22; Иез. 34:1–31; ср.: Ин. 10:1–21. «Жених» – Ис. 62:5; Иез. 16:1–63; ср.: Мф. 9:15; 25:1–13. «Камень» – Втор. 32:1–43; 1 Цар. 2:2; 2 Цар. 22:2,3; Пс. 18:15; 30:4; Дан. 2:1–45; ср.: Мф. 21:42 (см. также: 1 Кор. 10:1–5). «Виноградарь», «виноградная лоза» – Ис. 5:1–7; Иез. 15; ср.: Ин. 15:1–8. О властности учения Иисуса см.: Ин. 8:58; ср.: Исх. 3:14; Мф. 5:1–7:29; Мк. 2:1–28). Но вместе с тем Иисус повиновался воле Отца, Он молился Отцу и говорил, что идет к Отцу Своему (Ин. 13:31–17:26). Итог подводится в конце Его земной жизни, когда Он возвещает: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин. 20:17), но в то же время не возражает Фоме, узнающему в Нем своего Господа и своего Бога (Ин. 20:28). Первые христиане, читая Ветхий Завет, воспринимали его в свете того, что уже свершилось: они увидели, что живут во времена «Эммануила»; это имя буквально означает «С нами Бог» (Мф. 1:23). Петру совершенно ясна эта ситуация, поскольку он называет Иисуса «Богом», но не называет Бога «Иисусом». Петр здесь прямо не говорит о человеческой природе Иисуса, но истина о том, что Бог-Сын на самом деле вочеловечился в I в., став еврейским плотником по имени Иисус, пронизывает все его послание. Он девять раз упоминает Иисуса по имени, как он называл Его, общаясь с Ним лично в течение трех лет; он помнит обо всем, что происходило тогда (2:16–18) и что говорил Иисус (напр., в 3:10 содержится намек на Лк. 12:39). Своеобразие титулов, которыми Петр именует Иисуса, состоит в том, что он пишет о Нем как об одном из своих ближайших друзей и при этом осознает, что Он – Бог.

3) Иисус есть Христос

Сочетание слов «Иисус» и «Христос» стало настолько обычным, что даже трудно вообразить себе, сколь радикальным оно должно было казаться Петру и другим первым христианам, когда они пользовались им в своем учении и молитвенной практике. Наименование Христос (греч. christos, буквально: «помазанный»; евр. masiah, «Мессия») относилось к тому, кто должен был исполнить все ветхозаветные обетования. Пророки, священники и цари проходили через обряд помазания, который был призван засвидетельствовать их посвящение Богу в качестве Его рабов (Исх. 28:41; Пс. 104:15), но только единственный Раб будет подлинным Мессией превыше всех прочих – тем, кто исполнит Божественный замысел. Когда Петр впервые осмелился произнести фразу «Ты – Христос, Сын Бога Живого» (Мф. 16:16), он фактически объявил о новой эре взаимоотношений Израиля с Богом, отождествив этого Человека с тем, Кто осуществляет замысел Бога о человечестве. Разумеется, Петр не мог осознать во всей полноте сказанное им, и когда Иисус незамедлительно объяснил, что как Христос Он должен пострадать, Петр стал прекословить Ему, полагая, что Христос должен стать царем во славе. Иисус утверждал, что должен претерпеть смерть, и в непреложности обетований Божьих христиане начали убеждаться после Его воскресения. Это и стало сутью проповеди Петра в день Пятидесятницы: «Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздивши руками беззаконных, убили; но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его… Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели… Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли» (Деян. 2:23,24,32,36). Воскресший Иисус есть Христос славы, Господь Христос – Тот, Кто прошел через крестную смерть, свидетелями чего и стали Петр и другие апостолы.

4) Иисус есть Господь

Господь (kyrios) – это обычный перевод в Септуагинте (греческой версии Ветхого Завета) еврейского имени Бога – Яхве. Назвать Иисуса Господом среди людей, хорошо знакомых с Ветхим Заветом, означало утверждать, что Иисус присутствовал на всех этапах истории Израиля как Господь заключенного с ним завета. Всякий раз, когда христиане читают, что Господь совершил то-то и то-то, они должны понимать это как деяния Иисуса. Как иначе можно объяснить, что в устах Иисуса текст Пс. 22:1 «Господь – Пастырь мой» стал утверждением в Ин. 10:11: «Я есмь пастырь добрый»?

Читатели Петра также не могли не знать, что титулы «Спаситель», «Господь» и «Бог» в современных им религиозных группах и движениях, а также в политических кругах были титулами императора. Поэтому использовать их по отношению к Иисусу означало решительно выступать против всех других претендентов на венец Иисуса. Для нехристиан это должно было звучать нелепо, поскольку крест Христов не ассоциировался у них с очевидной небесной славой, а Его избитое тело, терновый венец и одежды, надетые для глумления, уж никак не увязывались со славой политической. Но именно премудрость Божья преобразовала явное юродство креста в подлинную мудрость, а явную слабость – в сияние славы (1 Кор. 1:17–25).

Четыре наименования Иисуса важны потому, что помещают Его в фокус мировой истории. Как Бог Он дает заверение в том, что Его слова и дела нельзя заменить или отменить; как Христос Он является исполнением ветхозаветных обетований; как Спаситель Он умер на кресте ради нашего спасения в прошлом, настоящем и будущем; как Господь Он заявляет о Своем праве взывать к нашей любви и послушанию – заметьте, Петр называет Его наш Господь.

Существует постоянное искушение разделить эти четыре титула. Майкл Грин пишет, что Второе послание Петра «было написано для людей, которые признавали Иисуса как своего Спасителя, но не повиновались Ему как своему Господу. Именно поэтому автор целенаправленно соединяет понятия Господь и Спаситель»[20]20
  E. M. B. Green, op. cit., р. 195.


[Закрыть] (1:11; 2:20; 3:2; 3:18). Эти два титула неразрывно связаны. Лишь потому, что Иисус – наш Господь, Он может быть нашим Спасителем; и если Он Спаситель, то Он владеет теми, кого Он спас, и имеет право быть их Господом. Слова «Господь» и «Спаситель» нельзя разделять. Это центральная мысль послания Петра, потому что лжеучителя отрицают грядущее пришествие Иисуса Христа. А Петр напоминает христианам, что Судьей в Судный день будет Иисус и что Спасителем на этом Суде будет тоже Иисус. В тот день Иисус будет зримо и окончательно Господом и Спасителем одновременно. Следовательно, мы должны жить в благодарении Ему за свое спасение и в повиновении Ему как Господу. Он «сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного» (Евр. 5:9).

Такое понимание роли Иисуса удивительным образом проявляется в проповеди Петра, произнесенной в день Пятидесятницы, где переплетаются темы Спасителя, Господа, Бога и Христа.

«Итак, твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли. …Они умилились сердцем и сказали Петру и прочим апостолам: что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш. И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря: спасайтесь от рода сего развращенного» (Деян. 2:36–40).

2 Пет. 1:3,4
2. Сила и обетования

В данных строках Петр представляет нам самые волнующие обетования, какие только есть в Библии. Как говорит Бенджел, «в этом вступлении звучит несказанная радость»[21]21
  Bengel, p. 761.


[Закрыть]. Но одновременно Петр предупреждает, что опасно искать короткого пути на небо и вести себя так, словно Бог волшебным образом превратил нас в таких людей, к которым категории «греха» и «послушания» уже неприложимы. Он призывает нас не забывать, что христиане видят в Иисусе своего Господа в той же мере, в какой и своего Спасителя.

3 Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, чрез познание Призвавшего нас славою и благостию, 4 которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы чрез них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью.

В частной жизни христиане нередко завидуют своим друзьям-нехристианам, которые ведут довольно свободный образ жизни, в том числе и в нравственном отношении. Христиане видят, как другие люди, иногда называющие себя более «свободными» христианами, делают то, что Библия явно запрещает. Верующие вполне осознают, что такое поведение нарушает заповеди, но втайне хотят вести себя так же. Они парализованы нерешительностью: порой хочется иметь мужество полностью посвятить себя христианству, а временами – не меньшее мужество забыть обо всем и предаться языческой жизни. Петр же предупреждает: хотя послушные христиане не лишают радостей других и не лишены их сами, однако же такое христианство, которое захочет преуспеть в обоих мирах, в действительности не преуспеет ни в одном. Мир настоящего – это «нынешние небеса и земля», которые «сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков» (3:7), а мир грядущий – это новое небо и новая земля, «на которых обитает правда» (3:13). Мы сталкиваемся с выбором, и выбрать дом в одном мире означает стать бездомными в другом.

Ответственность за то, как мы живем в этом мире, служит гарантией надежды жить в мире грядущем. Иисус Христос обладает силой и дает нам обетования (ст. 3, 4), но нам нужно вдобавок к нашей вере последовательно менять свой характер, чтобы стать правильно действующими, приносящими плод, зрячими христианами (ст. 5–11). В послании Петра внимание сосредоточено на силе Христовой (гл. 2) и обетованиях (гл. 3), а данный раздел предваряет более подробное рассмотрение этих тем.

В размышлениях Петра важная роль отводится категориям времени. Он говорит, что Христос дал нам два мощных ресурса. В настоящем Иисус снабдил нас всем потребным для жизни и благочестия. А чтобы указать нам дорогу в грядущее, Он дарует нам великие и драгоценные обетования. Эти два источника составляют великий дар «веры», которую мы «приняли» (1:1), но нам нужно строго держаться каждого из них и отличать одно от другого. Петр ясно видит, каковы будут результаты у практикующего ученика сегодня, но он также говорит, что такая посвященная Богу жизнь имеет смысл только в том случае, если у нас есть более глубокое понимание промысла Божьего относительно Вселенной. Второе послание Петра – одна из наиболее откровенно устремленных в будущее книг Нового Завета, и апостол хочет показать важность ежедневной устремленности к будущей цели. «Ныне» (силы Божьи) и «тогда» (обетования) находятся в неразрывном единстве, и Петр далее показывает, сколь ужасны последствия их разделения.

В греческом тексте Петра ст. 1–11 представляют собой одно предложение. Но в большинстве переводов на английский (а также и в русском синодальном переводе. – Примеч. ред.) со ст. 3 начинается новый параграф, поскольку чтение такого большого предложения затруднительно. Тем не менее между ст. 2 и ст. 3 существует важная связь[22]22
  Союз hos с оборотом Genitivus Absolutus означает «предполагая, что» или «видя, что». Связь есть, но не столь тесная, как между ст. 4 и 5.


[Закрыть], и она заключается именно в познании Иисуса Христа христианами (ст. 2), в котором они должны возрастать (ст. 3 и 8).

В данном разделе Петр высказывает ряд поразительных утверждений об Иисусе и Его служении. С формальной стороны они выражены языком греческой философии и религии, и некоторые исследователи упрекали Петра в том, что он бездумно воспринял мирской дух своего века[23]23
  Разумеется, многие идут еще дальше и заявляют, что язык греческой философии и религии ясно показывает, что Петр не был автором данного послания. (См. ниже.)


[Закрыть]. Но у Петра столь прочные иудейские корни и столь устойчивые христианские идеи, что мы можем и должны объяснить этот странный для него выбор слов иными причинами[24]24
  Бигг советует не придавать особого значения появлению этих слов и показывает, что они в то время были не философскими, а общеупотребительными. Бокхэм справедливо указывает на то, что хотя эта лексика и может восходить к нехристианским источникам, однако идеи и форма подачи материала в этом разделе, безусловно, идут от традиций иудейских писаний. Грин развивает далее эту мысль, показывая, как Петр намеренно взял на вооружение религиозную лексику греков, чтобы противостоять лжеучителям на их собственной территории. Bigg, р. 254; Bauckham (1983), р. 182; Green (1987), p. 73.


[Закрыть]. Приступая к изложению этого вопроса, он действует по принципу «отвечай глупому по глупости его» (Прит. 26:5) и вскрывает мирскую подоплеку заблуждений посредством употребления соответствующей лексики. В такой тактике заложен определенный риск (см.: Прит. 26:4), но здесь она предостерегает христиан от опасности занять такую позицию, которая в итоге может заставить их подражать нехристианскому окружению и сделает совершенно неотличимыми от язычников.