Текст книги "Балканский тигр"

Один боец остался возле двери, другой побежал за подмогой.

Спустя двадцать минут на шестом этаже собралось двадцать пять косоваров. Пожилой солдат, взяв руководство на себя, приказал принести ацетиленовую горелку и вскрыть дверь.

Вентиляции в этом помещении не было. Диверсант вместе со своим пленником был заперт в каменном мешке объемом в шестьдесят кубических метров.

Владислав выглянул в щелочку между железным косяком и дверью и увидел задумчиво бредущего смуглого албанца. За ним гордо топали двое бойцов с американскими автоматическими винтовками. На их лицах застыло высокомерно презрительное выражение, свойственное людям с крайне низким интеллектом.

Рокотов оглянулся. Позади него громоздились мешки, но места для маневра хватит.

«Ага! Если так, а потом сюда… дверь я закрыть успею…»

Биолог приготовился.

Ясхар поравнялся с дверью, за которой прятался Влад.

«Хоп!»

Влад выскочил перед албанцем из своего укрытия, влепил албанцу лбом в переносицу, перехватил за плечи обмякшее тело и ударом с разворота сбил с ног ближайшего охранника. Тот повалился на напарника, и оба врезались в стену. Биолог же через плечо швырнул бесчувственного Ясхара внутрь комнатушки и повернул запорный рычаг.

На все про все потребовалось две секунды.

Дверь загудела от выстрелов.

«Ну-ну, пуляйте на здоровье. Не поможет… А подрывать ее вам нельзя – шефа мочканете»,

Ясхар открыл рот и застонал.

Биолог перевернул его на живот, прочной леской связал большие пальцы рук, выдернул из брюк ремень и стянул ноги в районе колен. Теперь албанец был совершенно беспомощен.

Рокотов перевернул пленного на спину, опустошил его карманы и стал рассматривать добычу, ожидая, когда Ясхар придет в себя.

Лицо горело, ноздри точно забиты ватой, во рту полно слюны с солоноватым привкусом крови. Голова раскалывалась от боли. Ясхар осторожно пошевелил руками. В большие пальцы врезалось что то тонкое. Проволока? Глаз он не открывал, делая вид, что еще не пришел в себя.

Но его противник был далеко не глуп и по изменившемуся дыханию и дрожанию век понял, что албанец придуривается.

Ясхар почувствовал жар около глаз.

– Хватит выпендриваться, – по-английски произнес голос. – Иначе я тебя слегка подпалю.

Косовар разлепил веки и увидел прямо перед собой серо-оранжевый кончик горящей сигареты. Диверсант, молодой, неделю не брившийся парень с черно-зелеными полосами на щеках и на лбу, сидел на мешке и мирно покуривал, не обращая внимания на глухие удары в дверь.

– Кто ты такой? – просипел Ясхар, быстро оглядывая помещение.

– Спецотдел ФБР. – Диверсант наклонился поближе. – Сволочь, ты готов сотрудничать?

Агент ЦРУ ошарашено потряс головой.

– При чем тут ФБР?

– Заглохни, упырь, – гнусавым голосом Батхэда приказал раскрашенный незнакомец, – я тут, типа, для того, чтобы с тобой разобраться. И если ты, пельмень, не станешь, типа, сотрудничать, я твою задницу тебе на нос натяну. Врубился? Получишь, сука, копчиком в кадык… Ну чо, баклан, будешь говорить?

Диверсант в точности копировал мультяшные персонажи МТУ, даже его хохоток полностью соответствовал гнусным смешкам рисованных подростков недоумков.

– Что хавальник раззявил? – продолжал развлекаться Влад. – Думал, типа, что ты здесь основной? Ба-альшая ошибка, как говаривал светлой памяти гражданин Шварценеггер. Не задерживай почтеннейшую публику, разевай хлебало и толкуй.

– Что тебе надо? – выдавил из себя албанец.

– Вот это другой разговор. – Рокотов стер ухмылку с лица и перестал корчить из себя идиота. – Имя, фамилия, воинское звание, кто командир, кто курирует работу лаборатории. Быстро!

– Так я тебе и сказал! – Ясхар вознамерился сесть, но его собеседник не позволил, ткнув косовара носком кроссовки в грудь. – Свяжись с руководством и вызови представителя ЦРУ.

За полминуты общения с незнакомцем агент американской разведки уверился, что тот принадлежит либо к штатовским, либо к английским спецслужбам, и вновь ощутил почву под ногами. Все встало на свои места: просто-напросто произошла накладка – из-за того, что два ведомства не поделились друг с другом информацией. Вооружение, униформа и раскраска лица подтверждали версию о том, что небритый нахал служит в одном из боевых подразделений НАТО.

– Ага, – удовлетворенно кивнул Владислав. – Значит, ты работаешь на ЦРУ. Это многое объясняет… То есть говорить, как я понял, ты не будешь?

Албанец демонстративно зевнул.

Разговаривать не о чем. Диверсант, если не хочет лишиться работы и пойти под трибунал, обязан проинформировать о случившемся координационный центр ЦРУ ФБР АНБ и получить оттуда соответствующие указания.

– Что ж, не говори. – Рокотов достал полароидную фотографию. – Это что тут такое у нас изображено?

Косовар почувствовал озноб. На снимке красовалась проданная чеченцам ядерная боеголовка. Эту фотографию он не уничтожил, совершенно забыл о ее существовании, сунул в карман вместе с незаполненным паспортом гражданина Кипра. А за двое прошедших безумных суток у него не нашлось времени тщательно проверить собственные карманы. Все бумаги сжег, а о снимке не вспомнил.

Русский биолог заметил, что пленник нервничает.

– Итак, что это? Я жду.

Ясхар собрался с мыслями, огляделся… и по его губам скользнула презрительная усмешка.

– Тебе отсюда не выбраться. Ты в ловушке, – он кивнул на глухие стены без единого вентиляционного отверстия. – Предлагаю сделку. Ты свяжешься с начальством, а я прикажу своим людям тебя не трогать.

– А почему ты решил, что мне хочется отсюда выбраться? Может, я камикадзе.

– Это глупо, – покачал головой албанец. – Ты и я – профессионалы. Мы знаем, что иногда приходится идти на компромисс. Даже если ты выберешься отсюда, начальство тебя в порошок сотрет за то, что помешал моему заданию. Здесь замешаны интересы слишком больших людей.

– А именно?

– Госсекретаря и выше…

– Без тебя знаю, – отмахнулся Влад.

– Тогда тем более я буду молчать.

– Это вряд ли.

– Пытать будешь? – Ясхар постарался, чтобы его голос звучал равнодушно, и изо всех сил задергал связанными руками.

– Не пыжься, – хмыкнул биолог, доставая из нагрудного кармана металлический цилиндр, – все равно не порвешь… А вот рассказывать будешь охотно. – Он вытащил шприц и несколько ампул. – Знакомо?

– Пентотал натрия, – выдохнул албанец.

– Соображаешь. И насчет выхода отсюда ты ошибся. Смотри! – Рокотов развернулся и пяткой правой ноги стукнул в стену. Сплошная «бетонная» плита вдруг треснула и осыпалась кусками серой штукатурки, за которой открылся вентиляционный ход. – Вуаля! Я не такой дурак, чтобы лезть в мышеловку без черного хода. Пока твои дружбаны будут ломать дверь, я успею уйти.

Ясхар заревел от бешенства и попытался укусить хитрого фэбээровца.

– Но-но-но! – Владислав увернулся от щелкнувших челюстей агента ЦРУ и сильным ударом бросил того обратно на мешки. – Шустрый какой… – он прижал коленом туловище албанца и, обломав кончик ампулы, набрал розоватую жидкость. – Иглу стерилизовать не буду, это тебе ни к чему…

Спустя сорок минут он уже знал все подробности. Кто, что, сколько заплатили, когда боеголовку забрали новые владельцы. Единственное, о чем не смог рассказать Ясхар, так о том, куда именно чеченские террористы намереваются заложить заряд.

Однако порт на территории Албании, где покупателей ждал корабль, агент ЦРУ все же назвал. Хотя и не очень уверенно…

«Мать моя женщина, – думал Влад, выбираясь по узким тоннелям наружу, – вот не было печали… И что мне так везет? Сначала за мной гоняются переодетые диверсанты из УЧК, потом на голову сваливается американский пилот, затем в руки попадает карта этой проклятой лаборатории. И когда кажется, что все уже позади, – всплывает ядерная боеголовка. Настоящая, готовая к взрыву. Движущаяся по направлению к моей стране… Дедушка Фрейд может отдохнуть. Кстати, зарядец явно идет в Питер, это самый выгодный путь отсюда. Любимый город уже не может спать спокойно… А с учетом повальной продажности нашей таможни его сгрузят на берег без проблем».

Гору ощутимо тряхнуло.

«Здравствуй, жопа, Новый год! Мои два кило пластида сработали. Значит, дверь ребяткам открыть удалось. Дверь в преисподнюю…»

Когда он выбрался на свежий воздух, было уже темно. На смотровой площадке никого, лишь откуда то издалека доносится пчелиное жужжание вертолетных двигателей.

«Ну, слава Богу! – Рокотов устало опустился на камень и перекрестился. – Хоть тут все в порядке. Ну что, попью водички, и в путь… Надо место найти для ночлега. Здесь оставаться опасно. Не ровен час, югославы или албанцы пожалуют…»

Биолог поморгал, отгоняя сонливость, бодро вскочил на ноги и стал спускаться по склону. Туда, где, по его расчетам, начиналась узкая долина с журчащей посередине речушкой.

Эпилог.

Жижко Карич погиб на боевом посту, так и не успев встретиться со своим братом Драгославом.

Он проводил операцию тяжело раненному пожилому цыгану, когда натовская ракета разорвалась в двадцати метрах от палатки, верх которой украшало огромное белое полотно с красным крестом. Треугольный стальной осколок вонзился Жижко под левую лопатку и перерубил сердечную мышцу. Врач успел сделать только одно движение – развернуться влево, чтобы не упасть на пациента на операционном столе.

Он упал на руки ассистенту, заливая кровью стол с инструментами.

И умер мгновенно, закрыв своим телом остальных врачей и аппаратуру искусственной вентиляции легких.

Пациента удалось спасти…

Летчик американского «F-15С», нанесший удар по развернутому полевому госпиталю, поднял самолет на три тысячи футов и направился к следующей цели – зданию школы возле Лоаны. Там, по данным разведки, сербы сосредоточили две роты военной полиции.

Наготове у пилота ВВС США были ракеты «АСМ-650» с трехсотфунтовыми осколочно-фугасными боеголовками.

Сербы должны получить по заслугам. Молодой лейтенант нисколько в этом не сомневался и твердой рукой вел машину в ночном темно синем небе, усыпанном яркими звездами. Совсем как на американском флаге. Вот разве что красные полосы флага – это кровь убитых сербов и албанцев. Ну и плевать.

Он выполнял приказ своего Президента.