Текст книги "Незнакомец"

Глава 5

Небо, низкое и свинцовое, укрывало город. Серой дымкой подёрнута зелень листвы. Словно само солнце хандрило и не хотело выходить сегодня на работу. Люди под зонтами прятались от моросящего дождя. На улице было сыро и прохладно. Впрочем, это не смущало одного юношу, что сидел на лавочке в парке под развесистой кроной старого дерева.

– Давно не виделись, друг мой, – обратился к сидящему в парке на скамье Незнакомец.

– Здравствуй, – без тени эмоций ответил сидящий, – ты снова пришёл мучить меня?

– Это ещё вопрос, кто кого мучает! Ведь во всём мире трудно сыскать большего зануду, чем ты.

– Очень смешно, – всё так же, без эмоций, отвечал сидящий.

– Скажи мне, разговорчивый ты мой, что ты видел?

Лицо сидящего, молодое и чистое, перекосилось от боли, которую ему принесли воспоминания. Но спрятаться от них не мог. Он знал, что нужно Незнакомцу. Так он величал своего друга, хотя их встречи давно стали регулярными. Они виделись не реже раза в неделю на протяжении вот уже семи лет. В этом парке, на этой скамье, под кроной этого дерева. Он всегда отпускал что-то едкое в его адрес, а потом задавал ему один и тот же вопрос: «Что ты видел?»

Видеть – это его проклятие от рождения. Видеть то, что другим было видеть не дано. На их счастье. С самого детства он был плаксивым ребёнком. Настолько плаксивым и неугомонным, что его родители обратились за помощью к доктору. Один за другим, бесконечной чередой, они смотрели на него, но так и не смогли объяснить, в чём же дело. А ребёнок всё продолжал плакать. Пока его не показали психиатру. Тот поставил ему неутешительный диагноз – психическое расстройство. Более он в подробности не вдавался, сообщая эту новость родителям. Добавил лишь, что в обществе ему нет места, что ему нужен покой и лекарства. И так он оказался, едва появившись на свет, в клинике для душевнобольных. Где под чутким надзором доктора его стали пичкать таблетками. Год шёл за годом. Менялось всё вокруг, кроме того, что он видел. И то, что он видел, его пугало. Напуганный и загнанный собственным страхом внутрь самого себя он, находясь в вечном лекарственном дурмане, осознал, что нужно молчать. И, привыкая молчать и загонять свой страх в подкорку, давить свои порывы, он стал, по словам доктора, идти на поправку. И в подростковом возрасте его выписали с диагнозом «Аутизм». Неопасный для себя и общества, умеющий обслуживать себя, он стал самым любимым пациентом этого учреждения. И так годы продолжали идти. Менялись люди, они приходили и уходили, а он молчал, словно не замечая их. Но это была ложь. Он не видел их лиц, лица их для него напоминали пятно, расплывчатое и непонятное. Но зато он отчётливо видел их души. О том, что он видит их подлинные лица, ему сообщил мужчина лет сорока, представительного вида, в пальто и с портфелем в руках. Лишь его лицо он смог разглядеть отчётливо, что выразилось в приступе паники. Он кричал и забивался в угол. А санитары пытались его связать и поставить успокоительный укол. Их остановил Незнакомец. Он смотрел пристально в его глаза с изумлением и неподдельным интересом. Он попросил дать несколько минут для разговора. И их оставили вдвоём.

Незнакомец начал:

– Воистину, эта земля полна чудес. Я и не ожидал, что найду здесь столь драгоценную душу.

– О чём Вы? – еле сдерживая слёзы и дрожь в голосе, спрашивал подросток.

– Оставь эту комедию для других. Прикидываться умственно отсталым это великолепный ход, чтобы скрыть правду. Ты видишь их насквозь. И это не метафора. Я это знаю.

Дрожь стала стихать. Почему он знает? Кто он?

– Ты не видишь их лиц, но видишь то, что они прячут. За милым личиком очень часто кроется уродливая душа. И тебе это дано видеть. Это ли не дар?

– Это проклятие, – тихо сказал он, – я к этому привык. Но почему я вижу ваше лицо?

– Это вопрос на миллион, на который я не готов дать тебе ответ. Однако, я могу тебе помочь.

– Я перестану видеть то, что вижу? – с надеждой в голосе спросил мальчишка.

– Нет. Это не в моей власти. Не я дал тебе этот дар, не мне его и забирать. Но я могу забрать тебя отсюда. Сегодня же. В обмен на одну услугу.

– Какую? – с недоверием и некоторым разочарованием спросил он.

– Мы будем с тобой говорить.

Недоумение исказило лицо мальчика.

– Ты будешь рассказывать мне всё, что видишь. Согласен?

– Да…

Незнакомец вышел, оставив все свои дела. А через час они уже собирали вещи.

В этот же день Незнакомец поселил его в небольшой, но уютной квартире в одном из самых многолюдных районов города. Происходящее его радовало и огорчало. Лица вокруг его пугали. Не все, но многие.

– Ты будешь моими глазами, – сказал на прощание Незнакомец.

С тех пор прошло 7 лет.

За эти годы он ни с кем не сблизился. Единственным другом ему был Незнакомец. Он был ему защитой и опорой. Они говорили. Иногда подолгу. А потом Незнакомец пропадал. Но он всегда, всегда возвращался. Вернулся он и сегодня.

– Что ты видел?

К этому дню он видел предостаточно нового: это прыгнувший с крыши здания человек, разбившийся на проходной, это и молодой парень, что колебался между светом и тьмой, но шагнувший в тьму, это и примерный семьянин, что купил себе свободу ценой жизни жены и ребёнка. Об этом, с откровенным нежеланием, стал говорить юноша. А когда он закончил, то спросил:

– Почему я вижу всё больше и больше?

На что Незнакомец ответил:

– Ты видишь мир таким, какой он есть. Таким же его вижу я. Ты не единственный, кто зрит в саму суть человеческой души. А наше с тобой совместное времяпрепровождение позволяет тебе заглянуть и в те уголки земли, где сам ты не был, но где был я. Ты видел всё моими глазами.

– Тогда зачем ты спрашиваешь меня об этом? Ведь ты был там. Ты сам причина этих событий.

– Я? – изумился Незнакомец. – Я всего лишь ответил на их желания. На их просьбы. Это был их выбор. И он вздохнул. Ты винишь меня во всём. Но ответь, в чём моя вина? Разве я повинен в том, что человек взращивает в себе семена тьмы? Я повинен в том, что люди хотят казаться, а не быть? Я причина зла в их мыслях? Я виновен в том, что они ненавидят и презирают друг друга? Посмотри на них. Маленькие, алчные, самовлюблённые, никчёмные душонки. При этом каждый мнит себя царём. Они все так боятся конца, боятся Конца Света, что в своём повседневном быте не замечают, как превращают мир, изначально задуманный как земля обетованная, в выжженную пустыню. Они так любят требовать от других, но не от себя. Забывая о том, что целостная картина состоит из множества мелочей.

– Они просто заблудились. Сбились с пути. Им нужен поводырь.

– В этом ты прав. Они слепы. Как и те, кто их ведут. Вспомни тех, кого они убивали из-за другого цвета кожи, другой культуры или религии. Всё это они делали чётко, методично и без сожалений. И большинство из них говорит, оправдывая себя, что их к этому вели. Им так сказали. Возможно. Пусть так. Но дела эти были совершены их руками. И кровь эта на их руках. Проблема людей вовсе не в том, что они не знают. Их проблема в том, что они отказываются знать. Ибо любое знание, стоит его принять, станет твоей ношей до скончания дней. И ты уже не сможешь прикрываться собственной неосведомлённостью. А меж тем, их сила всегда была и будет в единстве. В единстве и взаимопомощи. В сострадании и взаимопонимании. Быть может, я тебе открою секрет, но для мироздания не имеет значения, кто какую веру исповедует, у кого какой цвет кожи, сколько у кого денег или власти. Для мироздания они все люди планеты Земля. И только. Более детальной градации нет. А теперь ты скажи мне, зная всё это, чего стоят все их дрязги?

– И всё? Неужели это вся суть?

– Не совсем. Лишь малая доля. Один из постулатов, что заключён в одном слове – мораль. Но, стоит добавить, что и все прочие так же просты.

– И ты мне это рассказал для…

– Нет, не для того, чтобы ты нес в свет в этот мир. Лишь для того, чтобы ты всё видел в правильном свете. Я не хочу, чтобы тебя распинала толпа. Люди во все времена искали жертву на потеху толпе: в языческие времена это были жертвоприношения, в средние века – это костры инквизиции, в наше время это те, кто ведет себя отлично от веяния моды. Но во все времена жертв объединяло одно – это были люди, которые осмелились сказать правду. Правда не самый ходовой товар в человеческой среде. А тот, кто её говорит, рискует, и про том серьёзно. А ты мне ещё пригодишься.

– Для чего?

– Глупый вопрос. Ты мои глаза и уши. Разве этого мало?

– Не самая приятная роль.

– Зато в первом ряду. Кроме того, ты мой собственный карманный индикатор чистоты человеческих душ. Поверь мне, я бы с радостью ушёл. Но кому-то же должно исполнять их заветные мечты.

Эти слова были сказаны с нескрываемым сарказмом и насмешкой в адрес всего людского рода. Незнакомец поднялся и в своей манере отправился прочь не попрощавшись.

Глядя ему вслед, юноша обдумывал его слова. Правду ли он говорил? Пожалуй, да. Ибо за все время знакомства он ему не лгал. И хоть всё сказанное оставляло на душе осадок и оставляло в смятении, одно для него было совершенно очевидно – удаляющаяся фигура человека в чёрном пальто с портфелем в руке, для кого-то это поступь рока. Быть может сама судьба отправляет кому-то этого зверя в облике человека, дабы испытать волю того и проверить чего он стоит. А быть может он и есть чья-то судьба: властная, непокорная, без тени сомнений. И быть может он прав – кем бы он ни был и что бы ни предлагал – выбор всегда за тобой.

Глава 6

В тусклом свете ночника он лежал и смотрел в окно. Сквозь жалюзи в комнату проникал лунный свет. Чистый и холодный, он ложился на его руку, словно проникая в неё. И от этого казалось, что свет проходил насквозь.

В палате хосписа он был один. Два его соседа скончались на прошлой неделе один за другим. С ними он пролежал чуть больше месяца. Они познакомились и успели сдружиться. Вот уж действительно дружба до гроба. Вчера на освободившееся место положили новенького. Правда, ненадолго. Тем же вечером ему потребовалась помощь бригады реаниматологов. Но труды их были тщетны. И он снова остался один. Местный долгожитель.

Боль мучила его постоянно. Раньше эту боль унимали опиаты, но сейчас пользы от них было ничуть не больше, чем от аспирина. Он лежал, и в тишине палаты было слышно только скрежетание его зубов. Так сильно боль истязала его. Он держался из последних сил, чтобы не закричать. Когда сил не оставалось, он начинал тихонько скулить. Это получалось непроизвольно. Кричать он себе не позволял. Во всяком случае, пытался. Он знал, что здесь не один такой. Одно утешение хранил он глубоко внутри: уж после таких мук даже самые изощрённые пытки ему не страшны. Слабое утешение. Но другого у него не было. Ему всего 40. Ни жены, ни детей, ни друзей, ни врагов. Он один в целом мире. А это значит, что когда его не станет, мир этого даже не заметит. Никто не заплачет от тоски, никто спокойно не вздохнёт от радости. Всё, что его окружает, наполнено безразличием.

Иногда, когда боль стихает, он заглядывает в прошлое. Туда где он был счастлив. Где у него были возможности, а самое главное, у него было время. Тогда он представлял, как бы прожил свою жизнь и что бы сделал иначе, и каким бы смыслом наполнилась его судьба. Прибывая в грёзах, он почти забывал, что болен. До тех пор, пока новый виток боли не вырывал его словно младенца из утробы матери в жестокую реальность в палату хосписа, где он снова один, где он больной в терминальной стадии. И осознание этого, что он один на всём белом свете причиняло ему не меньшую душевную боль, чем болезнь причиняла телу.

Свет в коридоре горел на посту и проникал тонким лучиком света в щель под дверью. Шаги. Он сразу их почувствовал. Все органы чувств от боли работают на 110 процентов. Вот ведь злая шутка. Шаги приближались. Они эхом отдавались и разносились по всему телу. Но чем ближе были эти шаги, тем боль становилась меньше. И вот она уже терпимая. Терпимая для него. Для того, кто с ней уже долгие месяцы вместе. Для простого человека она и сейчас показалась бы невыносимой. Но не для него. В тот момент, когда некто взялся за ручку, боль ослабла настолько, что стала почти приятной, а когда дверь открылась, то исчезла вовсе, и наступил долгожданный покой. В дверях стоял Незнакомец.

– Я умер? – это первое, что пришло на ум.

– Нет, – раздался тихий, но от того не менее сильный голос. Пока нет.

– Я не знаю, кто ты такой, но я рад тебя видеть, – слабым голосом сказал пациент. – Кто ты? И зачем пришёл?

– Я ответ на твои мольбы.

– Что?

В горле пересохло. Говорить было больно, а сил держать голову на весу и вовсе не было. Незнакомец, словно читая мысли, подошёл к кровати и взяв со стола стакан водой с трубочкой поднёс его к сухим губам. Когда тот попил, Незнакомец поставил стакан на место и сел в кресло в углу.

– Ты хотел получить ещё один шанс. Продолжал Незнакомец. Хотел наполнить свою жизнь смыслом, чтобы в следующий раз, умирая, не быть одному и оставить след после себя.

– Я не понимаю. Это что, шутка?

Ответа не последовало. Незнакомец лишь встал, подошёл к кровати и коснулся худой руки. Острая боль пронзила всё тело со всех сторон с новой силой. От неожиданности её возвращения или от силы, неважно, он закричал. Пронзительно. Незнакомец наблюдал за этим с явным удовольствием, а после отпустил руку и боль тут же исчезла.

– Это похоже на шутку? – спросил Незнакомец, садясь в кресло.

– Как странно, на крики не прибежала ни медицинская сестра, ни сиделка, – пробежало в голове.

– Кто ты такой? – он собрал силы в себе и забился в угол кровати.

– В твоём случае, избавление. – Незнакомец указал взглядом на столик, где прежде стоял лишь стакан с водой. Сейчас там лежала бумага золотистого цвета с письменами и ручка. – Ознакомься. И будь внимателен. Вдруг, это шутка, – с нескрываемой издёвкой произнёс он.

Измождённый и напуганный, он начал читать, дрожащими руками держа пергамент. Удивление было не скрыть. Чем дальше он читал, тем больше он хотел, чтобы это было правдой. Из последних сил держа себя в руках, он отложил бумагу и спросил:

– А если я не подпишу?

Незнакомец улыбнулся.

– А то ты не знаешь? – и взгляд его упал на руку, которой он касался пару минут назад. В голове сразу всплыли воспоминания о боли. И хоть это были только воспоминания, они причиняли страдания.

– По моим сведениям, тебе с этим жить еще около полугода. Пока твоё сердце, однажды, не остановится. Хочешь попасть в этот аттракцион, не подписывай. Я не настаиваю.

И Незнакомец уже приподнялся в кресле, чтобы забрать контракт, но его остановили слова:

– Я подпишу.

– То-то же.

Дрожащей рукой он поставил подпись и передал документ Незнакомцу. Тот взял бумагу и уложил её в портфель и уже направился к выходу, когда услышал вопрос:

– Почему я?

Незнакомец обернулся.

– Почему я? Я всегда полагал, что подобный выбор для душ чёрных. Но ведь я не такой. Я просто ничего не сделал.

Незнакомец подошёл к нему и сказал:

– Вот именно. Ты ничего не сделал. Ты жил для себя и потому остался один. Я пришёл дать тебе этот контракт не потому что ты болен. Страшные болезни приходят и хорошим, и к плохим людям. Я пришёл к тебе, потому что знал, что ты согласишься. И мы оба знаем, что твоя жизнь останется такой же, как и была. Ведь ты мстительный, самовлюблённый ублюдок. Незнакомец расплылся в улыбке.

– Если это так, моя душа и так принадлежит тьме. Зачем контракт?

– Видишь ли, контракт – это не столько способ заполучить твою душу. Это скорее способ доказать, что вы все, даже получая второй шанс, остаётесь таким же дерьмом каким были прежде. Ты получил этот шанс. Что ж, удиви меня. Измени свою жизнь, – с этими словами Незнакомец вышел и растворился в темноте коридора хосписа. Исцеленный лежал и думал.

***

Незнакомец шёл по узкому тротуару мимо припаркованных машин и спящих домов. Он шёл не спеша. Следующая цель была ему известна. Время было. Он остановился и поднял глаза в небо. Огромный чёрный купол небес нависал над городом и, казалось, что он своей тяжестью ложился на крыши высоток. Звёздная россыпь испускала слабый свет и отражалась в его чёрных, как это небо, глазах. Луна выглядывала из-за высотки и, словно стыдясь собственной наготы, как бы просила не смотреть на неё. Незнакомец всегда считал её своей подругой. Так он любил её. Иногда ему казалось, что Луна ему отвечала лёгкой дрожью и слабым пунцовым налётом, словно она и впрямь стыдилось всего того, что в её свете творят люди. Но Незнакомец в такие ночи всегда говорил ей, что это не её вина. И будто отвечая ему, на следующую ночь пунцовость пропадала. Вот и сегодня он так ей сказал. А после, посмотрев в непроглядную глубину ночного неба, произнёс.

– И почему я делаю твою работу и направляю на путь истинный этот сброд? Хм. Как думаешь, он внемлет?

Ответа не последовало. Никто не отвечал. Лишь ветер слабым дуновением потрепал его волосы. А Незнакомец так же не спеша пошёл дальше. Ещё не одну душу ему предстоит испытать. А время не ждёт.

Глава 7

Ночь сходила на нет, а она всё плакала и плакала. Слёзы текли по её щекам, соскальзывая на майку, отчего та уже давно вымокла. Глаза, нос, губы были красными и распухшими. Но это её не интересовало. Она продолжала рыдать. И всё, как водится, по одной причине – из-за любви. Ах, любовь. Великая сила человеческой души и её величайшая слабость. Чувство, с которым не поспоришь, не возьмёшь в узду, не прикажешь и не отвратишь. Вот и она жила с этим чувством внутри, которое, по её мнению, делало её такой несчастной. Любовью всей её жизни, длинной в 23 года, был ветреный парень, что увивался за каждой юбкой, а, нагулявшись, всегда возвращался к ней, словно мартовский кот. А она. А что она? Она всегда принимала его. То ли по собственной глупости, то ли по велению сердца. Кто тут разберёт? А потом она убеждала себя, что он в глубине души любит её, и потому он всегда возвращается. Здравый смысл тут же подсказал бы, что это не так. Что она всего лишь удобная пристань. Пристань, которая никуда не денется, и потому её желаниями и чувствами можно пренебречь. Но здравый смысл молчит под напором чувств. Чувства всегда перекрикивают голос разума. И потому, этого она увидеть не могла. А если и могла, то не хотела принять. А если и принимала, то, не желая страдать, убеждала себя, что сердцу не прикажешь. И круг замыкался. А она была внутри него как в капкане. Превратности любви.

В дверь постучали. С надеждой она бросилась к двери. Открыла. Но увидела там не того, кого желала. Перед ней стоял Незнакомец. Его взгляд, глубокий и парализующий, словно оглушил её. И потому, когда он входил в квартиру, не представившись и не спросив разрешения, она ничего не могла поделать. Он медленно прошёл по квартире, осмотрел всё вокруг и остановился у окна. Горизонт на востоке становился светлей, чем окружающая гладь небес. Но первые лучи ещё не пробились. Ещё не впились в брюхо ночи. Но уже готовились. Девушка, наконец, совладала с собой и, собравшись с силами, спросила:

– Кто Вы такой? И что вам здесь нужно? Уходите, или я буду кричать и звать на помощь!

Незнакомца это не смутило. Да и когда его смущали угрозы людей? Он любил этот момент. Когда они ещё ничего не понимают, но вот-вот поймут.

– Стоит ли кричать и отбиваться от того, кто пришёл с добрыми намерениями, кто пришёл помочь?

Девушка недоверчиво смотрела на него. В свете ламп его лицо казалось ещё бледней. А глаза еще глубже и темней, чем ей показалось на первый взгляд. Несмотря на то, что голос его был терпелив и ласков, а на лице была любезная улыбка, она ощущала исходящую от него силу. И понимала, что всё это лишь спектакль. Она не могла понять лишь одного, зачем ему это нужно?

Незнакомец, словно слышал её мысли, и отвечал:

– Так вышло, что мне известна причина твоих печалей и еженочных слёз. Я знаю, от чего ты не спишь и не ешь. Знаю, почему ты не отвечаешь на звонки родных и друзей, и всё ждёшь и ждёшь звонка с одного единственного номера.

Удивление. Страх. Паника. Непонимание. Дрожь. Наплыв чувств. Всё это лавиной легло на неё. Она села на диван. Незнакомец продолжал:

– К чему томиться в четырёх стенах, словно птице в клетке?

С этими словами он приблизился и сел рядом, смотря её прямо в глаза. Пристальный взгляд, от которого люди свой взор отводят. Так хотела сделать и она, но не могла. Что-то мешало. Что-то держало. Какая-то неведомая сила. Невидимая, но всепоглощающая. И она подчинялась.

– Твою проблему легко решить. Достаточно лишь твоего желания.

С этими словами он протянул ей золотистого цвета бумагу.

– Подпиши. И самое заветное желание исполнится.

«Желание исполнится» – эти слова звучали эхом в её голове, не давая думать больше ни о чём. Эхо звучащих слов разгоняло пелену сомнений, рушило стену вопросов, оставляя её наедине со своим самым заветным желанием.

– Скажи мне, какое твоё самое заветное желание? Подумай. Подумай дважды, прежде чем отвечать и трижды перед тем, как подписывать. После того, как ты подпишешь, пути назад не будет.

– Я знаю, чего хочу.

– В таком случае, коснись рукой бумаги.

Неуверенно, она коснулась листка, и алые буквы на золотистой поверхности стали перемещаться, появляться из ниоткуда и так же бесследно пропадать. Всё это длилось пару секунд, не больше. А когда всё закончилось, на листе она прочла своё имя, а ниже то, что крутилось у неё в голове – её самое заветное желание. Далее была часть, которая оставалась неизменной. Это были условия сделки. Она прочла их. То, что было написано, её не смутило. В припадке чувств, она не соображала здраво или просто не хотела. Она как никогда была близка к цели. Она говорила себе: «Ничто меня не остановит». С этими словами, подпись появилась на пергаменте. Незнакомец улыбнулся. Не спеша, он взял бумагу и положил её в портфель. И со словами «Желаю удачи в личной жизни» вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Хлопнувшая дверь вернула её в чувства: в голове, наконец, стихло эхо его голоса, а неведомая сила, сковывающая и подчинявшая себе её тело, отпустила её. Сегодня он вернётся к ней навсегда. Обрадованная таким ходом вещей, она принялась приводить себя в порядок. А в это время в окно своими лучами бился кровавый рассвет.

***

Незнакомец сидел в кафе недалеко от дома, где он побывал на рассвете. Он пил кофе и ждал. Утреннее солнце приятно согревало, а прохладный ветер обдувал лицо. Город оживал. Люди спешили кто куда. Дорога наполнялась транспортом. Машины, автобусы, мотоциклы, велосипеды. Вот, например. Молодая пара на машине. Девушка сидит рядом с водителем и прямо светится от счастья. За рулём сидит парень. Он жизнерадостный и полон решимости, сил и планов. Загорелся жёлтый. Он жмёт на педаль газа до упора. Машина срывается с места. Девушка радостно кричит от неожиданности и внезапного прилива адреналина. Парень с улыбкой смотрит на неё. Они счастливы.

Удар. Машина, где сидела девушка и парень, выехала на перекрёсток на жёлтый. В это же время рассчитывал проскочить и другой водитель, опаздывающий на работу. Удар пришёлся по машине со стороны водителя. Девушка ударилась головой и потеряла сознание. Парень в машине также недвижим. Мужчина, что опаздывал на работу, сидит в авто прижатый к водительскому сидению подушкой безопасности. Он невредим. Незнакомец, увидев происходящее, расплатился за кофе и вышел прочь.

Девушка, что сейчас без сознания в машине, что минуту назад сияла от счастья рядом со своим парнем, – та самая, что утром говорила с Незнакомцем. Спустя пару часов после его ухода, к ней приехал парень с букетом цветов и извинениями и желанием начать всё сначала. Он лгал. Это был его проверенный способ войти в дом. А она, убеждённая, что это контракт действует, приняла извинения за чистую монету. Но контракт начал действовать на этом перекрёстке. От удара девушка потеряла сознание. Но ничего страшного. Пара царапин. Несколько синяков. Даже сотрясения нет. А вот парень. Там всё иначе. Перелом верхней и нижней конечности со стороны удара в области плеча, бедра. Сломаны рёбра. Пробита грудная клетка. Но всё это меркнет в сравнении с тем фактом, что от такого резкого удара шея его подобно хлысту дёрнулась и… Не выдержала нагрузки. Перелом шейных позвонков. Позже, врачи починят его сломанные кости, пробитую грудную клетку. Заживут синяки и порезы. И он будет жить. Правда с одним но – всё, что ниже шеи, он чувствовать и, соответственно, двигать этими частями не сможет. Он парализован. В свете этого, все его друзья и подруги откажутся от него. Все уйдут. А рядом будет только она. Та, что повинна в его недуге. Но он этого не узнает. А она будет верить, что это всё несчастный случай. Ведь то, что он вернулся, и было исполнением желания. А сейчас они оба в бессознательном состоянии в машине. Уже слышен вой сирен. Незнакомец идёт по улице и не оборачивается. Ему известно то, что будет. И он знает всё. Ибо контракт не может сотворить любви. Он создаёт новые реалии, используя лишь то, что уже есть. А парень её не любил никогда. Но теперь, кроме неё у него никого не останется. Сделка состоялась. Незнакомца эта мысль забавляла. Ибо он понимал всю суть контракта – это ровно то, чего ты можешь добиться, будь удача на твоей стороне. Если бы ты был усерден и терпелив, ты бы этого добился. Но желание получить всё и сразу породило такое предложение как контракт.

«Что ж, пора навестить старого друга», – подумал Незнакомец и продолжил свой путь куда-то в толпе ничего не подозревающих людей.