Текст книги "Сказка 247-В"

P.P.S.:

Пидорас не тот, кто долбится в зад, а тот, кого это волнует.

А кто же тогда тот, кто долбится в зад? – спросит взволнованный обыватель.

Не знаю, – спокойно ответит неискушённый обыватель, – меня это не волнует.

Наркоманы – это люди, имеющие нездоровую зависимость от чего бы то ни было. Все мы в какой-то степени наркоманы, требующие порцию любви и уважения к себе, не всегда основывая свои требования на реальной необходимости и соизмеряя их с желаниями окружающих. Иными словами, мы не всегда делаем правильный выбор, даже если на нашей стороне опыт и интуиция.

Так вот, существует особый сорт плохих людей – пидорасы. Пидорасы, исходя не из физической особенности их взаимоотношений с другими людьми, а из морального существа принимаемых ими решений и совершаемых поступков. Это люди, сознательно делающие нездоровую зависимость других людей ещё более нездоровой, вместо того, чтобы хотя бы ограничиться политикой невмешательства.

P.P.P.S.:

Современный фашизм, как и современная пидорастия – это, прежде всего, борьба с фашизмом и пидорастией. Подлинное заступничество никогда не будет направлено против абстракта идеологически выверенных идиом и злонамеренных воинствующих интенций, в каком бы отвратительном свете они нам не были бы представлены в реальности.

Настоящий современный защитник всегда действует от противного: если преступление против жизни человека или суверенного государства ещё не совершено, но нас уже склоняют к тому, чтобы мы шли убивать тех, кто намерен в будущем убить нас, то это и есть потенциальный фашизм и политическая пидорастия, которым не достаёт лишь одного для полной реализации своих целей – нашего молчаливого согласия.

Лучше не убить тех, кто реально был намерен убить нас и, быть может, рискуя самим стать впоследствии ими убитыми, чем убивать всех подряд, включая и тех, кто, в действительности, не имел намерения убивать нас, но коих мы ошибочно в этом подозревали.

Дело в том, что те, кого мы не убили, в благодарность за проявленные нами благородство и выдержку, связанные с преодолением нами своего страха быть самим впоследствии ими убитыми, не дадут свершиться подлинной злонамеренности, исходящей от тех, кто, несмотря на выявившееся отсутствие угрозы с нашей стороны, продолжает иметь намерение убить нас.

В этом есть суть баланса сил эволюционировавшего общества.

P.P.P.P.S.:

Ладно, так и быть, учитывая мнение Розика, что, мол, даже пьяный попугай знает, что один Сева и сто Поль составляют вместе славу прусского флота, поэтому пусть Крему будет присвоен гибридный статус административно-территориального образования совместного Кроваинско-Эрэфийского пользования.

Формальный аспект вопроса (де-юре) – на стороне Кроваины (Никитос же подписал сначала херню свою о передаче Крема, потом Бориска согласовал сие, когда время пришло, а за удовольствие, получаемое нашими царями от вершений судеб малых народностей, приходится платить теперь нам всем вместе, таков закон природы вещей), но по своей исторической сути (де-факто) Крем – прусский, по-этому – 5050. Формальная сторона вопроса (де-юре) вполне конкурентно способна перед фактической (де-факто). Поэтому не надо тут ля-ля разводить.

Есть исчо моральная сторона вопроса, касающаяся права на самоопределение: Коль выбрали себе Родину, сделав ставку на лучшую жизнь в отдельном от Эрэфии плавании, то будьте любезны идти с ней до конца – и в горе, и в радости, а не бежать при первом же шухере к более могущественному хозяину, вместе с природным ландшафтом. Ставка сделана – ставка сыграна. Ландшафт оставьте в покое. Он не делим уже. Рождение Родины – это как рождение ребёнка, словно вылупившегося из небытия на свет божий, – обратно уже не влупишь!

Но Кроваинский народ должен доказать всему миру своё истинное великодушие и пожертвовать моральной стороной вопроса в пользу ценности многих человеческих жизней, которые можно ещё сохранить, сказав фойне нед.

Территория Кремского полуопострофа должна быть освобождена от фоенного присутствия обеих сторон. Только туризм и лёгкая промышленность, и Кроваинско-Эрэфийский секс в хорошем смысле этого слова. Убедил! Сдаюся🏳

«Грубый андеграунд нижнего мира и утончённая эстетика классического великолепия мира верхнего»

Так многие жители верхнего мира, купающиеся в ласково-озорных, согревающе-исцеляющих лучах общепризнанного и всеодаряюще-благодатного солнца, знают о том, что они, на сам деле, ничем не лучше многих жителей нижнего мира, застрявших, далеко не всегда по своей вине, в сыром и холодном подземелье невостребованного андеграунда. Но это совершенно не мешает им оставаться наверху. Многие из них (особо продвинутые в вопросах правоимения) даже и не скрывают того, что они достигли своего успеха в не совсем честном бою, а порой даже совсем в нечестном. Мой шеф, например, пренебрегая заключением государственных контрактов с первичными дистрибьютерами или с непосредственными производителями, наделёнными функцией дистрибьютеров, позволяет себе заключать государственные контракты с теми контрагентами, которые закупают материалы и оборудование по более низкой цене у ранее им же отвергнутых первичных дистрибьютеров (непосредственных производителей) с тем, чтобы продать их потом государству по более высокой цене, а полученную в результате финансово-стоимостную маржу распилить.

Учитывая то обстоятельство, что мой шеф далеко не единственный, если не сказать более, – крайне типичный, – представитель государственного заказчика, который закупает товары, работы и услуги для государственных и муниципальных нужд таким образом, чтобы в результате осуществляемой им закупочной деятельности всегда было чего пилить (см. предыдущий абзац про разницу в цене), то среднерыночная цена на закупаемую такими должностными уёпками продукцию (а других, менее уёпищных, закупщиков в этой крайне плохо отрегулированной системе государственного заказа просто и быть не может по своему определению) невольно смещает центр своей тяжести в сторону совокупно-коррупционного спроса главного участника рыночных отношений, коим и являются все эти педерастические лица, представляющие интересы государственного заказчика в своей совокупности. Все другие же потенциальные контрагенты, составляющее в своей совокупной массе естественную конкурентную среду, и гипотетически готовые предложить для государственных и муниципальных нужд наилучший продукт по наименьшей цене, даже и не рыпаются поперёк батьки в пекло, иначе не получат оплаты за свой труд до конца следующего отчётного периода, то есть от 1 до 2 лет.

Дело в том, что чиновники всегда найдут причину для задержки оплат по гособязательствам перед нежелающими с ними делиться контрагентами. Такими причинами могут быть, например:

внутренний государственный виртуально-энергетический долг по ещё более ранее образовавшимся гособязательствам, который копится нарастающим итогом за коммунальные услуги (свет, тепло, вода), предоставляемые для муниципальных и государственных нужд военным городкам, государственным и муниципальным больницам, детским садам, школам, библиотекам, музеям, циркам, конюшням и т.д. и т.п., но учитывая ту невъебенную ежемесячную плату, которую своевременно, как по часам, платят газпрому и его дочерним предприятиям все собственники жилых и промышленно-коммерческих помещений, то этот долг можно было бы и простить (в конечном итоге, это долг самих себя перед самими собой – простых людей перед акционерами ГАЗПРОМА, – долг от переходящего нарастающим итогом из одного отчётного периода в другой учёта которого ломается вся экономика госзакупочной деятельности, а значит пользы от учёта которого меньше, чем вреда), но который само собой разумеется не будет ни прощён, ни каким-либо иным разумным образом перераспределён, потому что одним только своим существованием предоставляет коррумпированным чиновникам наиудачнейший инструмент карт-бланша на все другие закупки, в том числе на прямую не связанные с энергетикой;

или внезапно возникшая потребность в проведении внеплановых ремонтов, образовавшаяся в результате технологических аварий, до которых любят доводить не желающие выполнять свои обязанности по организации своевременного планово-предупредительного ремонта вверенного им энергетического оборудования и сетей должностные лица;

или война, до которой любят доводить не желающие своего переизбрания политики (кому война, а кому мать родна), или очередной экономический кризис или даже просто стагнация – в общем, всё что угодно, что подходит под категорию «форс-мажорные обстоятельства непреодолимой силы», – этим говном у нас любят удовлетворять быдлопролетарскую¹ любознательность сующей везде, куда не надо, свой нос любопытствующей общественности.

Что касается персональной ответственности, то, повторю, у чиновника, ответственного за осуществление той или иной закупочной деятельности, её попросту не возникает: денех нету, патамушта не даёт довольствующий орган – филиал управления, центральный офис, департамент, ведомство, министерство, правительство, президент, центральный банк, международный фонд, иллюминаты, масоны и прочие патиссоны.

Однако, рисковать, доводя конфликт интересов до абсурда на этапе определения поставщика (подрядчика), с которым следует заключать государственный контракт на поставку товаров, выполнения работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, чиновник не станет. Поэтому контракт будет заключён практически с любым рандомно выбираемым потенциальным контрагентом, который предложит наилучший продукт по наименьшей цене. Однако, если победивший в конкурсном отборе контрагент в будущем откажется откатывать чиновнику с оплат по государственному контракту, поступающих в адрес этого контрагента за выполнение им своих обязательств согласно условиям госконтракта, то в отношении его персоны (юрлица) будет автоматически применён инструмент своевременного неплачения и неугодный чиновнику контрагент (нежелающий откатывать ему с оплат по госконтракту) будет вынужден выйти из игры вообще, освобождая своё место «угодному», который с удовольствием и по умолчанию будет закладывать в стоимость государственного контракта финансовую маржу для её распила и отката чиновнику, курирующему ту или иную государственную закупку.

Дело в том, что негативные от задержек оплат по гособязательствам последствия равносильны/тождественны/равнозначны последствиям от блокировки оборотного капитала (оборотных средств), в результате которой неугодный чиновнику контрагент будет вынужден стать банкротом: ему – повторю – просто на просто будет нечем платить зарплату своим наёмным рабочим и кредит банку, взятый на приобретение (аренду) оборудования и материалов. Если рабочие – это терпилойдное быдло¹, которое всегда может подождать столько, сколько потребуется, вплоть до гробовой доски, то банкиры ждать не будут ни минуты – вмиг заблокирую кредитную линию и обесточат весь бизнес-проект, оставляя неугодного высокопоставленному чиновнику контрагента (не жалеющего ему откатывать с оплат по госконтракту) вне игры. Таким образом рынок госзакупочной деятельности зачищается от добросовестной конкуренции в пользу недобросовестной.

Система умна, – эволюция общественного сознания заставляет её приспосабливаться к новым требованиям гуманистической мысли. Поэтому, если сейчас на самом актуальном этапе реализации этой мысли взять и осуществить аудиторскую проверку на предмет нарушений в регламенте оплат по рыночным гособязательствам системы государственного заказа, то процент этих задержек окажется ничтожно малым (по крайней мере я надеюсь на это, иначе не имеет никакого смысла писать дальше вообще), что, как бы, должно снять все основания для дальнейшего беспокойства по поводу возможности нормального функционирования механизма естественного ценообразования на рынке госзакупочной деятельности, – мол, раньше да, задержки в оплатах по обязательствам государственных контрактов со стороны государственного заказчика действительно были, но сейчас уже с этим покончено раз и навсегда – инструмент своевременного неплачения, типа, более не может быть использован коррумпированными чиновниками в интересах коррумпированного чиновничества. Однако, – это всего лишь обманчивая уловка нашего мышления. На самом деле, инструмент своевременного неплачения не используется коррумпированными чиновниками в интересах коррумпированного чиновничества лишь по одной простой причине – этого сейчас уже и не требуется: рынок госзакупочной деятельности уже максимально обучен и находится на пике своего коррупционного насыщения, а это значит, что в стоимость всех без исключения государственных контрактов по умолчанию закладывается финансовая маржа для её распила и отката чиновникам, курирующим ту или иную государственную закупку. И поэтому (исключительно и только поэтому!) особых пробуксовок в функционировании рынка госзакупочной деятельности, наиболее болезненным образом выражающихся в задержках оплат по обязательствам государственных контрактов со стороны государственного заказчика, сейчас не наблюдается. Но надо понимать, что сам инструмент своевременного неплачения остаётся в своём потенциале в руках коррумпированных чиновников так же, как и раньше. В этом смысле (а этот смысл главный и единственный) ничего не изменилось. Стало только хуже. Фашизм эволюционировал в свою более ласковую финансовую форму и вкрадчиво проник нам всем под кожу.

Надменное бахвальство привилегированностью своего добытого в нечестном бою социального статуса и безнаказанная вседозволенность приобрели в последнее время особый лоск циничной издёвки. На лицо моральная деградация общества на фоне рьяно развивающегося техно прогресса. А это очень опасная, термоядерная смесь.

В общем, вопрос совершенно не в том, чтобы понять кто из нас, на сам деле, лучше или хуже, – кто достоин греться в прекрасных, классически более правильных и широко востребованных лучах ласкового солнца, а кто гнить в сыром подземелье уродливых форм безвестного андеграунда, – и, тем более, не в том, чтобы понять каким именно наиболее безболезненным для общества образом произвести, и производить ли вообще, рокировку персоналий – до рокировались уже в своё время, хватит, – а в том чтобы исключить системный фактор избыточного насилия, позволяющий гарантированно сохранять жителям верхнего мира свои привилегии относительно жителей нижнего, оставляя этот вопрос на откуп внесистемного, но, по умолчанию, добросовестно-конкурентного естественного отбора, техническая возможность и ментальная необходимость которого более, чем подробно и по существу, описаны здесь (см. далее по тексту) …

«Ухо»

На современном этапе развития научно-технического прогресса, когда космические корабли бороздят просторы нашей Вселенной и т.д., незначительная группа роботов способна произвести такое количество и качество потребительски ценного и социально значимого продукта (еда, одежда, жильё и прочее), что восьми миллиардное население нашей планеты вполне бы могло позволить себе ничего не делать целыми днями напролёт, задействовав для периодического обслуживания и модернизации этих роботов не более десяти процентов своего трудового потенциала.

Поэтому, на современном этапе развития технологий, труд осмысленный – это труд, прежде всего связанный с антикоррупционным наполнением своего функционала, и только во вторую очередь с реальной производственной необходимостью. Нам же, за частую, преподносят ситуацию с точностью до наоборот, культивируя именно эффективно-менеджерский тренд производственной необходимости, доводя его порой до такого абсурда, что невольно в нашем восприятии легализуется возможность антикоррупционных уступок именно на законодательном системообразующем уровне.

Я, например, горжусь тем обстоятельством, что меня подвели под сокращение штатов. Раньше (с пол года назад, относительно даты моего сокращения из ФГБУ) я, действительно, был занят делом: сопровождал заключение государственных контрактов, начиная от мониторинга рынка цен, истребований коммерческих предложений и заканчивая оформлением платёжных документов по реализованным или авансированным Государственным контрактам, – но, в связи с тем, что из заключаемых с моей помощью Госконтрактов мною систематически и безжалостно исключалась маржа для откатов чиновникам, я был отстранён от подобного рода деятельности и переведён на другое направление, связанное с работой с документами надзорного реагирования. Я никогда и не скрывал, что мой новый должностной функционал (за последние полгода до сокращения), на самом деле, ну не то чтобы совсем никому не нужен, но от него пользы, как от козла молока. Подавляющее большинство требований надзорных органов, с которыми я работал, упираются в денюшку, а её-то, родимой, как всегда, и нету. Вот и придумываем себе всякие самозаёпывательские ухищрения, чтобы со стороны всё выглядело так, будто бы мы тут в семи потах летаем, как сраные веники, изображая бурную деятельность, дабы оправдать свои штатные жопоместа пред всевидящим окном политноменклатуры, чьи поверенные представители в свою очередь тоже изображают бурную деятельность посредством постоянной модернизации и оптимизации наших жопомест в штатных расписаниях, вверенных этой номенклатуре учреждений.

Да, – и я с этим совершенно не собираюсь спорить, – каждый из нас как бы должен оглянуться вокруг себя и сделать так, чтобы на его участке ответственности и смежных с ним областях не было хищений, связанных с банальным попустительством должностного лица. Чтобы, типа, собственным примером популяризировать добросовестные принципы работы с бюджетными средствами. Но это, на самом деле, не так важно. А если вдуматься и разобраться, – вообще не важно. Более того, – это полная ху*ня на постном масле. И ничего ты на собственном примере никому не докажешь. Просто окажешься рано или поздно за бортом/вне игры, – нищим и бесправным. Тебе в миг нарисуют, что ты оказался за бортом не потому, что правильный и честный, а потому, что тупой и ленивый. И тут без вариантов. Они будут воздействовать на тебя всем профколлективом. А там каждый заинтересован выслужиться перед своим работодателем, будто у него это последний шанс в жизни, чтобы обеспечить себе карьерный рост или просто не быть уволенным, сокращённым и т.д., а значит, если ты встал поперёк горла этому работодателю, то тебя будут топить все и каждый и со всей пролетарской ненавистью, как классового, идеологического врага. А если ты попытаешься защитить себя, то станешь врагом не только классовым, но ещё и личным. В общем это твоя антикоррупционная идейность и правильность, до неподвижности в мыслях, отвращает от себя людей и не стоит таких жертв. Да и не важно это всё, на самом деле…

А вот что действительно важно, так это то, чтобы как минимум один из нас (прошу заметить, что уже совершенно не обязательно, чтобы это был каждый из нас, как в вышеуказанном случае) смог бы проследить за системообразующей коррупцией на законодательном уровне и выявить в работе её достаточно громоздкого механизма те ключевые и принципиально значимые позиции (элементы/детали), которые позволяют коррумпированным чиновникам накладывать свои контрибуции на рынок госзаказа таким образом, чтобы в результате проделанной ими работы, связанной с организацией проведения торгово-закупочных процедур, в нашем мышлении, за счёт отвлекающего лжеманёвра в сторону лимитного императива бюджетно-финансовой дисциплины, были легализованы в неуловимо-завуалированной форме объективной необходимости сами принципы казнокрадства, как единственно возможного способа поддержания государственности.

…

«Так причём здесь ухо?» —спросит недоумевающий читатель.

Дело в том, что я подвергся унижению несовместимому с жизнью, как таковой вообще, а не то, чтобы только с ухом. Моё трудоустройство, учитывая антикоррупционную направленность хода моих мыслей и связанные с этим обстоятельством риски для будущего моего работодателя, представляется очень маловероятным, потому что коррупцией, в том её нетривиальном, системообразующем понимании, о котором я буду пытаться толковать ниже по тексту, в нашем обществе пропитано всё и вся.

Так вот, поступлю ли я с ним – с ухом – как в своё время поступил Винсент Ван Гог или как Майкл Тайсон, пусть останется загадкой. Даже для меня самого. Но, в любом случае, для тех, кто решит унизить меня безработицей, нищетой и, как следствие, социальным одиночеством, покоя не будет.

Более подробно о Тайсоне с Ван Гогом – дабы не зацикливаться на личном в самом начале своего повествования – см. рассказ «СК» (см. на стр. 599).

«Неформат»

Какой ещё такой не такой формат? Там нет никакой формы вообще. Речь идёт о выживаемости того минимально уровня правды, который необходим современному человеку для сохранения баланса между естественным и противоестественным отбором. Или, если для более продвинутой версии повествования, – баланса между естественным характером причин несовершенства современного общества (ЕХПНСО) и противоестественным характером тех же причин (ПХПНСО). Дело в том, что этот минимально-необходимый для нашего естества уровень правды сейчас тонет в избыточно-недопустимом уровне противоестественной лжи. Вот и всё.

Вот, например, рассказ «Тварь и её деньги» …

"Тварь и её деньги"

Да потому что убийца и педофил – это ты. И чтобы у тебя была возможность доказать обратное, тебя не убивают, а содержат на твои же деньги. Тупая тварь.

<Конец рассказа>

Вот скажите мне на милость, о каком таком формате или неформате моей книги может идти речь, если в её тексте происходит свирепая схватка за жизнь в бесформатном формате боя без правил, – там каждое слово, каждая буква, как последняя.

Надеюсь, Вы же не думаете, что эта девушка сама таким образом решила выразить свою гражданскую позицию. Нет у неё никакой позиции. Её просто либо попросили сфотаться с этим месседжем в руках, либо отфотошопили сам месседж.

Кроме того, остаётся совершенно не понятным, в чём именно выражается эта гражданская позиция: толи в недовольстве тем обстоятельством, что убийц и педофилов содержат за наши деньги, толи тем, что убивают животных. Скорее всего для автора более важна вторая часть своего высказывания, которая посвящена животным, однако, фокусируясь на этой второй части, мы невольно воспринимаем первую часть, как данность, неподлежащую сомнению.

Кому это надо?

Тому, кто заинтересован в том, чтобы уровень невежества народных масс, впитывающих в себя подобные высказывания, как губка, сохранял свою стабильность, а средний класс и глобалистическая элита на фоне этого невежества выглядели бы на порядок выше – толерантнее, просвещённее, мудрее, – чем, собственно, и оправдывали бы своё привилегированное положение.

«Квинтэссенция чистой логики или самая суть вопроса, от которой никуда не деться, как ни крути.»

(для тех, кто не любит многабукав)

1.) «Де-юре / де-факто»

Дело в том, что крем де-юре их, а де-факто наш (исключительно в историческом смысле сложившегося величия и славы рузского флота, а не в смысловом аспекте «Present Сontinuous» – английского отглагольного времени, указывающего на обладание чем-либо здесь и сейчас). Поэтому – фифти-фифти. Крем-брюлешная Эрэфия не должна анорексировать крем, а должна объявить намазанную кремом территорию свободной от присутствия всяческого военного контингента зоной совместного ведения и немедля приступить к миру, дружбе и жвачке на данной территории.

2.) «Родина»

Родину не выбирают. С ней надо идти всегда до конца и в горе, и в радости, а не бежать при первом же шухере вместе с окружающим тебя природным ландшафтом к новому своему хозяину, под крыло более могущественного игрока. Это человеческое дно. Не бывает плохих стран, бывают плохие правительства этих стран, погрязшие в госкоррупции и (или) радикализме национальных идей. Вот с ними и боритесь. Честно и самоотверженно. А мы Вам поможем в этой борьбе. Но ни при каких обстоятельствах не предавайте свою Родину. Это стрёмно.

Чуть более четверти века назад многие братские народы обрели новый статус суверенного унитарного государства. Именно этот момент символизирует рождение Родины. Родина – это как родившийся ребёнок, словно вылупившийся из небытия на свет божий, – обратно его уже не влупишь! Нельзя её перекраивать и каждый раз резать по живому по новым лекалам. Лекала были признаны всем международным сообществом, включая саму Эрэфию, в момент самого рождения и изменению более не подлежат. Ставка сделана – ставка сыграна. Неужели это не понятно?

В любом обществе есть общность радикально настроенных экстремистов/националистов (неонацистов/неофашистов) и прочих ИСТ-ов. Если эта общность слишком разрастается в своих количественных показателях или, оставаясь в малых, но достаточных количествах, захватывает власть, переводя свои управленческие полномочия на новый качественный уровень, то становится необходимым вмешательство из вне. Мы это вмешательство сейчас, как раз-таки, и осуществляем. Только вот почему-то в рамках спасительной операции по денацификации братского народа ещё и геополитическим расчленением суверенных территорий этого же народа параллельно занимаемся.

Если бы Эрэфия не отжимая для себя территорий вызвалась бы помогать братскому Кроваинскому народу в его борьбе с неофашизмом/неонацизмом, то есть если бы всё происходило так, как и происходит сейчас, но без аннерексии Крема и покровительственного подстрекательства к сепаратизму на Донтигидонбассе, то я б тогда себе татуху "Z" прям на лбу захерачил бы.

3.) «Мозги»

Просратые мозги агрессирующей быдломассы¹ можно компенсировать рублём или иной валютой. Дай сегодня людям гарантию, что «однорукий бандит» отдаёт ненамного меньше, чем забирает, а забирает ненамного больше, чем отдаёт, как это и заявлено в публичной оферте на законодательном уровне (технической документации), – и уже завтра градус социальной озлобленности значительно спадёт, а казино под названием «жизнь более удачливых, чем ты сам, людей» перестанет быть объектом праведного пролетарского гнева и экстремистских настроений.

4.) «Контраргумент №2»

4.1. «Контраргумент № 1»

Казалось бы, не всё так просто, как это может показаться на первый взгляд…

Предположим, жирные коты за 30 лет сожрали триллион долларов. На 140 миллионов населения по 7 штук зелени с носа. 7000*75/30/12, итого по полторы тысячи рублей (в ценах 2023 г) в месяц с носа, в течение 30 лет. Триллион сожранных баксов вызывает праведный пролетарский гнев, но, в пересчете на годы и человеколитры, получается, что каждый обитающий в ЭРЭФ обыватель потерял на этом всего лишь три бутылки приличной водки ежемесячно.

Однако, подобная логика здесь не работает. И всё, на самом деле, ещё проще, чем это может показаться и на первый, и на все последующие взгляды.

Мне, например, совершенно не важно какую именно сумму денег забирают из моего кармана. Для меня не допустим сам факт насилия.

Когда в нашей роте приблатнённые пацаны (10 человек из 100) собирали с лохов какие-то совсем небольшие деньги, но с каждого, то мне не столько жалко было самих денег, сколько я считал недопустимым сам факт унижающего моё человеческое достоинство насилия. Поэтому, хоть я и не был никогда в числе приблатнённых пацанов, но и денег никогда не давал.

4.2. «Контраргумент №2»

Прошу не путать пацанавщину 90-ых с классической дедовщиной, когда каждый униженный дух через полтора года гарантировано становился дедом сам.

5.) «Статус-кво»

Мы не можем откатываться к статусу-кво более, чем на один виток исторически значимых событий. Иначе придётся откатываться тогда вообще до конца – к альма-матер русского мира – к Киевской Руси, или, что ещё хуже, – к условиям правовой неопределённости международного статуса.

6.) «Дисперсия вечного зова»

https://vk.com/video212252354_456239127

Если ссылка окажется не рабочей, см. монолог Лохновского со слов: «Германская армия, до селе непобедимая, кажется надорвала свой пуп, но борьба на этом не кончена…».

Впрочем, это совершенно не обязательно, ведь и так понятно, что каждый «– ист» топит за свой «– имз».

Часть I

(в смысле 2.16.6.1)

Сталинизм и гитлеризм – это никакие не идеологии, это банальные преступления против жизни. Коммунизм и капитализм здесь совершенно ни при чём.

Левоцентристский коммунизмус и правоцентристский капитализмус – это всего лишь способы деления бабла. При коммунизме (развитом социализме), этот способ в меньшей степени зависит от экономических рисков, связанных с неокупаемостью трудозатрат, и в большей степени от самих трудозатрат: то есть если ты на своём станке выдашь норму, то тебе совершенно поебать (прошу прощения – совершенно фиолетово) на рентабельность предприятия на котором ты работаешь, – мол, будьте любезны оплатить мой труд согласно тарифа и всё; а при капитализме, наоборот, риски, связанные с окупаемостью затрат на производство той или иной продукции на том или ином предприятии, распространяются в том числе и на всех сотрудников этого предприятия.

Также при капитализме существует возможность инвестировать заработанные у станка деньги (например, в складчину с другими рабочими или инвесторами) в своё же или какое-либо другое предприятие, с целью участия в финансово-хозяйственной деятельности этого предприятия. Подобная возможность в советских странах реализовывалась исключительно через партийно-бюрократический аппарат путём назначения на руководящие должности соответствующих кандидатов.

Ключевым понятием в обоих формациях является способность капитала приносить общественную пользу. В левоцентристской модели экономического развития под капитализацией понимается коллективная собственность на средства производства в самом широком понимании этого вопроса, в правоцентристской модели под капитализацией понимается частная собственность, в том числе долевая сособственность, реализуемая на правах общего (коллективного) пользования в гораздо более узком понимании этого вопроса. Но и в том и другом случае главное – это способность продукта, производимого и реализуемого, как в рамках госплана, так и в рамках рыночной экономики, приносить пользу людям, удовлетворяя их потребности, как в жизненно важных, социально значимых и общедоступных благах, так и в продуктах более престижного потребления. Без этой способности и левые и правые производственные модели с одинаковым успехом накроются медным тазом в одинаковой степени накрытия и медности.

Ключом к более тонким настройкам политэкономической мысли является среднерыночная цена. Наберитесь терпения, прочитав эту книгу хотя бы до конца, и образ этого ключа легко и беспрепятственно инсталлируется в вашем сознании, без необходимости скачивания каких-либо дополнительных драйверов с внешних информационных ресурсов и (или) без необходимости отключать внутреннюю службу антивирусной безопасности (критическое мышление), чтобы, типа, иметь возможность установить в свою внутричерепную коробку нелицензированное (пиратское) программное обеспечение, – всё предлагаемое в данной книге обеспечение имеет абсолютную лицензию: лицензиат – сам читатель, я всего лишь проводник, тыкающий своими сосисками по клаве.