Текст книги "Сказки Александра Мы"

 
Революция в тебе.
Или ты пас?…
 

Да какая революция? Все, на что он теперь способен – это бросить проект и идти в загул. Праздновать Новый Год. Пофиг на штрафы, на деньги, на понижение в статусе на бирже фрилансеров. И ушёл. Даже не разобрав литеры по ящикам. Бросил на столе.

 
                                               ***
 

Буквы остались одни. Где-то за окном из машины напевал Стиви Вандер. Но буковок уже никто не звал. Обидно?

Не повод для грусти. Они собрались в центре стола. Наша А была явно неравнодушна к парнишке:

– Мы, буквы, не умеем выражать эмоции, поэтому скажу прямо: жалко парня!

Разношерстный гул слушателей перешел в одобрительный. А почувствовала себя Лениным на броневичке:

– Товарищи! В наших, хоть и не руках, но брусках, возможность. Возможность не впасть в забвение на рубеже годов. А сотворить сказку.

– Да! Да? Да что ты хочешь-то? А?

– Мы рождены, чтобы сочинить эту долгожданную сказку! Сколько он уже с ней страдает? Лет двадцать. Мы уже пропитаны его мыслями.

– Надо собраться и помочь… Память и опыт есть.

И вот, как в сказочную новогоднюю ночь, собираются буковки в общий набор. Пофиг, что разные шрифты – не как Франкенштейн монстра, собирают кусочки мыслей, нет! Это и не стройные ряды дивизии смерти. Это – разношерстные, разновозрастные ополченцы, выдвигающиеся в последний бой. Прочь переругивания, интернациональные конфликты и дедовщину. И шпацев никто не шпиняет сегодня. Работа спорится: столько раз её делали, что и наборщик не нужен. И мысли углубляются – полнота, ревизия и пересмотр с нового ракурса. Похоже, сказка будет постмодернистская. Ай, какие молодцы! Могли же просто сложиться в «беги отсюда», ан нет. Первая гранка готова! Вторая, третья. Как гренки из духовки – ням ням. В раму идут сами. Теперь смазать – как перед печкой, но не жиром – краской. Зажали в тиски. Буквы голосят. Больно. Но терпят.

 
                                               ***
 

Его революционный запал выветрился первоянварским морозным утром. По мертвой Москве он прибежал назад – доделывать проект.

А на клавиатуре со свежих оттисков на пяти листах лежит рассказ. Парень берет его в руки. Читает. О чем он думает? Думает, что это белочка.

А нет. Это – как раз вот эта – его первая сказка.

Сказка про обещания

Один мужик всегда сдерживал все данные обещания. Пунктик у него такой был. Точнее – записная книжечка. А в ней пунктики обещаний. И потом: чик-чик – вычеркнуто. В общем, это была его фишка. Или фича, как молодые говорят. А может и бага. Это бы вдумчивый программист заметил. Прочитав эту сказку.

А рожден он был еще в той стране, которая держала обещания. Да и отец-майор уверенно помогал прямому росту ответственности кожаным офицерским ремнем.

На работе его ценили. И жена его ценила. А сын так просто обожал. В свои 4 года. Это не из-за обещаний. Это просто возраст такой.

И все было хорошо и спокойно на его душе: обещал – сделал. Мужик сказал – мужик сделал. Безо всяких юлений, типа «я хозяин своего слова – хочу дам, хочу заберу». Не понимаю я такого – это же как после расставания у невесты подарки назад просить. Всем обещал, а если сразу не мог сделать – записывал в книжечку.

 
                                               ***
 

В остальном жизнь его была абсолютно среднестатистической. Тут бы Левада-центр наконец-то согласился бы с ВЦИОМом.

– Дорогой, я задержусь на работе, не забудь забрать Сашу из детского сада. И купи для него йогуртов обязательно!

Эти задачи сейчас не выполнить, поэтому он достал свою книжечку:

– Хорошо, дорогая!

И записал на вторник:

18.00: Дет. сад

18.15: йогурты

Увы, как показывают социологические исследования, время, проведенное на работе, относится к категории быстрорастворимого: назавтра уже и не вспомнить, что происходило, он же не дневник ведет, а дела записывает. Лишь одно исключение – обед: все самое интересное происходит в обед. И информативное, да и вообще, будет что вспомнить. Это, конечно, не кофе по-восточному, но и не быстрорастворимый, а добротный продукт из кофе-машины. Сегодня почему-то стажеры в столовой обсуждают техники сновидения. Прям айриш-кофе на ланч: и фильм «Начало» и Кастанеда – все перемешано. Молодёжь. Что тут возразить? Не сочтите его занудой, но послушайте его:

– Многие так интересуются осознанными сновидениями, будто осознанное бодрствование уже всем удалось.

– Василий Николаевич, все-то вы нас подкалываете. А вот скажите тогда: спящий Чжуан-цзы во сне видел бабочку? Или это бабочка сама наблюдала его?

– Прежде чем ставить такие вопросы, молодые люди, докажите, что бабочки обладают самосознанием!

– Но-но, нас простой схоластикой не обмануть!

– Спорить вздумали? Запомните, детишки: разница между наукой и раздолбайством в ведении лабораторного журнала. Что ваши записи наблюдений про бабочку говорят?

– Да мы бабочку-то не видели, вопрос философский, вообще-то!

– Ладно-ладно, вопрос имеет право быть. Я изучу его и вынесу свое мнение через месяц, – и рефлекторно потянулся к блокноту.

 
                                               ***
 

К вечеру, купив йогурты, приведя из сада сына, и даже поиграв с ним, он подводил итоги дня: перелистывал вычеркнутые страницы списков: йогурт, сад и два десятка рабочих дел спокойно были вырваны из жизни и памяти, а таинственный Чжуан-Цзы перенесен в список книг для изучения. В календарик же на май был установлен флажок дедлайна по этой задаче. Можно было наконец-то ложиться спать.

Видит ли среднестатистический россиянин сны? Видит. Но не помнит. А сколько за ночь? А цветные? А…? Да говорю же, не помнит он.

Но однажды Василию приснился сон. Ну как однажды… Ему они часто снились, но в этот раз он проснулся, впервые четко понимая, что там происходило. И буквально выпрыгнул из сна, ошпарено выкинув из рук берет мрачного незнакомца из сна.

– Вась, что случилось? – проснулась жена. – Что за шляпа у тебя в руках? Ночной колпак?

Действительно, что за берет? Что там было во сне? Все та же статистическая засада: не помнил он. Помнил, что с кем-то завязался спор и даже борьба и… в последний момент в горячей фазе сна наш герой пообещал сонному незнакомцу…

Что пообещал? А вот в этом-то и беда: он не помнил, что обещал!

– Расскажи, что помнишь-то?

– Темно, я шел от дома в магазин. Представляешь, забыл йогурты купить Сашке.

– Да нет же, в холодильнике йогурты!

– Ну в смысле, во сне думал, что забыл. Так вот, подходит ко мне мужик росту не маленького и не громадного, а просто – высокого. В дорогом сером костюме – я еще удивился, как ему не холодно. На голове серый берет, трость с головой собаки в руке.

– А дальше?

– Да спор о чем-то был… Я-то просто шел, рассуждал о парадоксе китайском с бабочкой, что с точки зрения 2-й теоремы Гёделя о неполноте…

– Не отвлекайся, Вась.

– Да, так вот, помню только, что мы подрались. Я даже в ухо ему дал, от этого берет на другое ухо заломился странно как-то, а потом пообещал что-то…

– Что ты его найдешь, пообещал? И тростью его же отходишь?

– Да нет, стал бы из-за этого волноваться.

– Вот и я удивилась бы – ты же мягкий и пушистый как пудель.

– Но что-то важное, видимо, пообещал. Плохо это.

– Да не переживай, ты же все обещания выполнял, даже за меня вышел без споров. Так что просто забудь, но на будущее – дело же говорят: «никогда не разговаривайте с незнакомцами».

 
                                               ***
 

Чувствуя непорядок, стал думать, что делать? Где найти обидчика? С этим же вопросом он обратился к Дону Хуану. Конечно, через книгу Кастанеды. Тот рассказал про руки, и как их искать:

Настройся на то, чтобы во сне увидеть свои руки. Как только ты вспомнишь про них и пронаблюдаешь – мигом станешь осознанным. Правда, только во сне.

Искать руки во сне – это хорошо, но надо, чтобы были сны. А после конфуза с незнакомцем сны пропали. Может быть подсознание настолько испугалось, что не допускало даже возможности повторной встречи. Это еще хорошее подсознание. Детям с улицы Вязов вообще приходилось не спать все время.

Сложно быть смелым, если твоё подсознание – трус. Но надо. Он это понимал и без отцовского ремня. Слава богу, тот остался в прошлом. А в современности есть все для юного сны-тешественника: и программы компьютерные и телефонный софт, электронные записные книжки, даже МРТ. Записные книжки он любил. Это и знакомо и привычно. Но вначале, как человек техногенной эпохи, решил доверить свой мозг томографии.

Ложится на кушетку. Тихий гул электропривода. Он словно в лодке плывет в туннель из кольца гигантских магнитов. Включается тремор усилителей. Снотворное тоже включается. Сознание уплывает в сон. Спустя 40 минут лодка выплывает из Гипноса. Возвращается гул вентиляторов.

– В фазе быстрого сна четко различаются образы. Видите: вот тут вы с кем-то говорите.

– О чем говорю?

– А вот это не скажу. Визуальные процессы включают 80% мозга. Их мы хоть как-то можем различить. А звуковые зоны еще совсем не изучены… приходите лет через пять. Послушаем.

 
                                               ***
 

Обещание из сна он так и не вспомнил. Зато вспомнил, что Сальвадор Дали оживлял свои сны духами: слуга в определенное время выливал флакон парфюма на подушку художника, дальше в сны приходили различные картинные чудовища. Бесстрашный мужик был. И тот еще озорник. Многим в постели озорства даже с женой хватает.

Он заделался парфюмером, и в снах проявился явный прогресс. Похоже, скоро он увидит руки во сне и наконец-то осознается!

Найти руки задача посильная. Если эти самые руки есть. А в его снах он почему-то стал безруким. Вот так засада. Чем заняться? И милостыню просил, и на шоу талантов ходил, и в роли проповедника учил жизни. А с утра… знали бы вы, как с утра чесались плечи!

Сильная темная сторона была у его сознания. Умело прятала вход в сон. Проще черную кошку в темной комнате поймать.

 
                                               ***
 

И так – месяц напролёт, день за днем. Месяц и во сне и в реальности – ночь за ночью. Он потом только сообразил, что надо духи поменять. Помогло. С руками хорошо: даже приятно чувствовать обе руки. Во сне он облегченно выдохнул. И увидел знакомый магазин. Конечно же обрадовался, тут уж не до рук. Но дорогу не помнил совсем.

Это он потом, проснувшись, проанализировал: надо же было руки смотреть! Все мы крепки задним умом. Грустно рассматривал ладони. Их было две. А сколько было во сне? Взгляд уперся в подвешенную вместо картины беретку. Она мотивировала, как тряпка быка. Так сколько рук? Нет. Не помнит. Хоть убей! Нет, не убивай. И снова не отрубай. Дай еще попытку. Родные записные книжечки его выручат. Он заранее поверил в дневник. И правда – стал получаться хороший дневник сновидений: аккуратный, с зарисовками. Променял он свою синюю книжечку на блокнот сновидений. Экспериментатор поневоле, понимаешь ли.

Однако чувствовался прогресс. Однажды он проснулся и стал собираться на работу. Автопилот. Привычный завтрак, но что-то было не так. В телевизоре не было политики. Проснулся ли? Или спит, и ему лишь кажется, что он проснулся. Ложное пробуждение – так это называлось в книгах. А через неделю он перепроснулся уже три раза: просыпался во сне, натыкался на телевизор без новостей и снова просыпался. Ментальная матрешка какая-то. Похоже на фильм «Начало» (он для него библией к этому моменту уже стал). Тут-то и понял, каково было китайскому философу. Похоже, у того были мозги. Как и у бабочки.

Со временем из последнего разворота блокнота стала разрастаться карта мира его кошмаров. День через день вклеивал в нее скотчем новые листочки. Географ, блин. Пробовал ее даже вылепливать. Не в масштабе 1:1, конечно, но в объёме.

И вот, как стратег, он склонился над полем своей ментальной битвы:

– Где на ней было место встречи? Вот его дом. Вышел тогда в сторону магазина. А магазин почему-то на краю карты, у моря. Неее, на море рано. Да и отпуск не дадут сейчас – уже факапы на работе пошли, начальство коситься начинает. Стоп! Не отвлекаемся. Так где же? Где? Нет. Не помнит.

 
                                               ***
 

Явно требовалась помощь зала. В обеденный перерыв, в редкий яркий солнечный день, он, как Скрудж МакДак, нарезал круги вокруг работы.

– Где же найти знатока? – спросил он глядя в небо.

И радуга явила ему мастера. Сразу было видно: сонного профессионала. Не в постели мастера, а по снам. Тот начал с основ:

– Вообще, по учению великого китайского мудреца сон является воплощением мечты человека о счастливой жизни, мгновенной и яркой, словно блеск молнии.

– Блеска можно достичь дубинкой по лбу. Это называется – Дзен.

– Можно и так, но вначале пойдем более традиционной тропой. Рассказывай, что помнишь из того сна?

– Ночь, дом, тротуар, магазин…

– Да-да… Ночь, улица, фонарь, аптека… знакомо, архетипично.

– Все будет так. Исхода нет.

– Вот-вот: Умрешь – начнешь опять сначала. Моя любимая метафора сна. Начнем сначала, раз ничего не помнишь.

– С бабочки что ли?

– Ты в курсе? С неё, с радужной. Так что ты думаешь? Кто кого видит?

– Я, как и теорема Гёделя, т.е. мы… мы видим вопрос бессмысленным.

– О! Ты о смысле жизни хочешь поспорить! Значит пора выпить. И тут старик Чжу нас поддержит!

Оказалось, что для Чжуанцзы вино – напиток философов и бунтарей. Оно возвращает человека к тому первобытному состоянию, в котором сливается с природой:

– Пьяный теряет внешние ложные ориентиры и приобретает ориентиры внутренние, истинные. Следуя им, человек идёт верным жизненным путём – путём Дао. По этому пути идут не только люди, но и небесные светила. И, возможно, летает бабочка, которая видела мудреца.

– Не знаю, кто видел самого Чжуанцзы, но вот он точно видел белочку!

– Это ты зря ёрничаешь! Философия опьянения переходит в философию сна. Ведь жизнь во сне бывает гораздо ярче и увлекательнее, чем жизнь наяву.

 
                                               ***
 

Странный, короче, Мастер. Но снабдил литературой. Так что следующие дни он засыпал скорее с книжкой, чем с женой.

– Лен, вот послушай:

«Однажды Чжуанцзы приснилось, что он – бабочка, весело порхающий мотылёк. Он наслаждался от души и не осознавал, что он – Чжуанцзы. Но вдруг проснулся, неприятно удивился тому, что он – Чжуанцзы и не смог понять: снилось ли это Чжуанцзы, что он – бабочка, или бабочке снилось, что она – Чжуанцзы?!»

– Я вот тоже не могу понять, – он словно надеялся, что она по-женски просто разрешит тысячелетний парадокс.

– Говорю же тебе – не переживай ты так. Секс – это, конечно, несерьёзное дело, но давай лучше ты поджаришь наконец-то меня?

– На сковородке?

– Да еще и так, чтобы я не ревновала к рыбам и русалкам, которых ты там в мутных снах ловишь…

– Ммм…

– Давай-давай, жарь же меня, жарь!

 
                                               ***
 

Это сказать легко: «не переживай». А каково это на деле? Не переживать, когда ты обещал и не делаешь? Потерял он покой, дела перестали спориться, даже обещания в реальной жизни начали пропускаться. Это было заметно всем. Хорошо хоть супруга не молчала:

– Ты стал рассеянным, про обещания мне забываешь, хотя бы с сыном не сплохуй. По секрету скажу: он собаку будет просить. Готовься к обороне.

На работе тоже всё непросто: на совещаниях он чувствовал себя как в школе с невыученным уроком, когда классная по журналу пальцем идет: вызовет – не вызовет.

После работы впадал в задумчивость, но не о теореме Гёделя. Он словно погрузился в себя и даже не заметил, как на вкрадчивый вопрос сына:

– Пап, давай купим собаку?

Рефлекторно согласился:

– Давай.

 
                                               ***
 

Уроки раскрыли для него новые пласты информации. Оказалось, Кастанеда замалчивал (или он сам был невнимателен), что одних рук для большинства новичков – мало:

– Нужна дневная дисциплина: постоянно в осознанном состоянии оставлять себе маячки, проверки на реальность в течение дня – «сон-не-сон»?

– Вспомнить бы еще, что надо делать.

– Такова цена игры. Практикуй. Пробуй разное! Сегодня попробуй научиться разделяться во сне.

– Спасибо, я уже руки отделял себе.

– Нет! Сознание переносишь в своё астральное тело и спокойно встаешь с постели.

– Я не лунатик!

– Ты сегодня прям не с той ноги встал! Да во сне встаешь! Но учти, если разделишься, сложно будет увидеть себя лежащего в кровати – это реально страшно: барьер какой-то срабатывает, ступор можно ощутить.

– Хм… постараюсь.

– Ну и моя коронная фишка – сон на фоне просыпания: ставишь будильник на час раньше, потом просыпаешься принудительно, засыпаешь и досыпаешь – шансы выше. Днем спать – тоже хорошо: больше шансов.

 
                                               ***
 

Чем больше знаний – тем меньше возможностей для работы и домашней жизни. Лимит доверия на работе таял как воспоминания о сне после просыпания: алкоголь, прогулы – сами понимаете. Кажется, работа играла с ним в «последний шанс», но… как и казино, давало следующий и следующий шанс исправиться, лишь сильнее затягивая его в рабочие долги. Поэтому он продолжал занятия:

– Знаешь, зачем обычно приходят ко мне люди?

– Чтобы победить своих демонов.

– Это ты такой «особенный», а они хотят научиться летать сквозь стены, сквозь потолок. Не забывай – в своем сне – ты хозяин: твори что хочешь, прогибай его, трансформируй.

– Я пробовал летать: выпорхнуть из квартиры легко, а дальше провода мешают взлететь – коснешься – выкинет из сна.

– Ага, как лучи лазеров охранной системы в триллерах – знакомая история. Я называю ее оградой под напряжением – «периметр». Ты тренируйся – и вырвешься.

– Это как компьютерная игра – чем выше, тем гуще твои лазеры. А я уже не в возрасте игрушек. Мне нужен он!

– Кстати, еще попробуй зайти в зеркало. Некоторые учителя всех предупреждают об опасности этой техники, я же её люблю, как Льюис Кэрролл свою Алису. Хочешь оказаться в Зазеркалье, увидеть странный мир?

– Все страньше и страньше?

– Ага, и страшнее, – подмигнул он. – Еще есть интересная техника дыхания: «вдохнуть, зажав нос». И не дышать, естественно.

– Я же задохнусь!

– А может и нет. В этом и суть: если не задохнешься, значит это не реальность, а сон.

 
                                               ***
 

Уже привычно захлопнулась дверь подъезда. Ночь, улица, фонарь… Странно, что не холодно. Он зажал ноздри пальцами, тоже теплыми: проблем с кислородом не было!… И вот он наконец-то в том же самом сне. Знакомая беретка.

– Ну, здравствуй. Пора познакомиться: Василий.

– Иван.

– Что? Так просто?

– Да и ты не Мессир.

– Ок, Ваня, напомни мне, что я тебе обещал?

– Хо-хо! Это будет тебе дорого стоить!

– Это же сон: проси сколько хочешь – я визуализирую столько денег.

– О нет! Деньгами меня не купить. Вот список твоих должков.

– У меня нет долгов!

– Ты отстал от своей же жизни, – показывает сказочный свиток.

– Ух ты! Действительно, Ваня, ты подпортил мою жизнь и хочешь теперь еще сильнее?

– Ты думал, гады только с именами а-ля Во-Ланд?

– Снова спорим? – оскалился Василий. – Давай, но только ни одного из списка что-то и не помню. Значит там ничего важного!

Василий неожиданно для оппонента (да и для себя – тоже) нанес удар, еще удар, схватил за беретку, надеясь обезглавить врага, и…

…и проснулся, натягивая на голову супруги наволочку.

– Ааааа!!! – Она в страхе закричала, – Вася! Отпусти!

Он безвольно разжал пальцы. Беретка словно смеялась со стены.

– Прости, – извиняясь, обнял и прижал её.

– Твой дружок, этот горе-учитель, до тюрьмы доведет! Завязывай ты с ним.

Василий не мог отойти от шока… Все так хорошо шло.

 
                                               ***
 

– Все просто: бабочка или Цзы? – спокойным голосом прокомментировал последний сон радужный учитель. – Этот твой Воланд – проекция ума? Или чуждое существо?

– В смысле, реальное сознание?

– Ага. Чувствуешь разницу? – начал вещать наставник, откупоривая вторую бутылку красного. – Похоже, это порожденье Тьмы породила тьма твоего бессознательного. Ну и, конечно же, от нее ты ничего не добьешься.

– Да я чуть жену не добил!

– Путь к звездам тернист.

– Знаешь, я дальше лучше сам сквозь тернии. Спасибо за книжки! – оставив три томика на табуретке, Василий захлопнул дверь.

 
                                               ***
 

Вновь стратег готовится к битве. Вырабатывает план, как штурмовую операцию, из кусочков того, что уже умеет или хотя бы знает. Варит какую-то неизвестную похлёбку. Кулинар назвал бы: «техника-фьюжн». Ему же не до названий. Сегодня он снова не пошел на работу. Уверенно погрузился в сон. Подъезд, хлопнула дверь. На улице светло. Но мозг подправляет время под привычное ночное. Василий доходит до места предыдущей встречи. Вон – пройди аркой, и за углом уже будет магазин. Но перед аркой тот ждёт его.

– Ну здравствуй, Ваня. Продолжим?

– Отчего же не продолжить? На чем же мы остановились?

За Иваном возникла оградка. Видимо, чтобы не топтали газоны. Или чтобы собакам было куда писать.

– На свитке-списке.

– Ах да, посмотрим…

Высокий брюнет провел пальцем по iPad-у, на нем высветился анимированный список.

– Ого! Да вы следите за технологиями!

– А то! Это же наши сотрудники разрабатывают. Четвертый, между прочим. Итак, список долгов Василия Николаевича Усоева.

– Я это, я. – нетерпеливо подгонял его Василий. – Покажи же, ты обещал самый мелкий!

– Воооот… вот-же – самый мелкий, не по шрифту – по возрасту. Александр Васильевич, 4 года.

– Не может быть! Я всегда все делаю для него.

– Ну а это? – воспроизводит на золотом четвертом айпаде диктофонную запись: «Пап, давай купим собаку?»

– Это точно не подделка? Хотя, это мой сон. Вряд ли я буду так подделывать.

Василий не заметил, как рядом с ними вырос фонарный столб.

– И что же ты хочешь?

– Как что? За твое несдержанное обещание я забираю у тебя сына.

– Эй! Так нечестно! Я же не знал, что надо делать.

– Ничего не знаю, сам пообещал, сам предложил.

– Ты, ты – дьявол?

– Ну посмотри: Иван-дьявол – не смешно ли?

– Мне уже полгода из-за тебя не до шуток! Так кто ж ты, наконец?

– Я – часть той силы, у которой нету больше сил…

– Ну не издевайся, прошу!

– Ой, да ладно. Лучше задумайся – если есть повелитель сил Света, то должен кто-то присматривать и за Тьмой?

Справа от дома на глазах вырастал еще один, похожий. Кажется, кто-то перестраивал киноплощадку.

– Логически пространство Света соизмеримо с пространством Тьмы, – стал тянуть время Василий.

– Не буду спорить. Они равноправны, и одна сторона не может – просто не имеет права – вмешиваться в дела другой. Дозоры читал? Каждое ведомство должно заниматься своими делами.

– Ты типа Завулона? – снова предположил Василий. – Преумножаешь зло?

– Исключительно надзиратель за злом. Слежу, справедливо сужу.

– Цитата? Так ты – Воланд?

– Хоть горшком обзови…

– Ну а я, что я-то тебе сделал?

Незнакомец прищурился, посмотрел на него зеленым взглядом, раздумывая: «Уж не выбесил ли я его?» Пока Воланд думал, Василий вспомнил еще одну технику Кастанеды – «рассеянное видео vs реальное создание»: расфокусировать взгляд. Тогда проекция ума останется резкой. Так вычисляется подделка хитрого разума.

Прищурился, разглядывая разноцветные глаза чужестранца. Тот стал расплываться, но одновременно и трансформироваться в страшное змееподобное чудовище! Голова наклонилась для укуса, берет свалился с головы и начал планировать к земле.

– Ничего себе… А начиналось все с бабочек! – мелькнула молнией мысль, а рука подхватила беретку.

Тело же бросилось бежать. Зигзагами рванулось к стене, забежало в проем, обернулось. На мгновение ему показалось, что он проснулся на киностудии – с этой стороны стены были просто фанерой на подпорках. Декорации, освещаемые яркими софитами. Он попал на бекстейдж собственного сознания. А в проемах двигался бесконечный хвост змея. Чудовище пришло в его до поры невинные сны.

– Пора выбираться! – продолжала сверкать мысль.

Открыл глаза – не помогло. Хвост шуршал где-то рядом. Сильнее открыл глаза, зажал нос, ущипнул, а хвост уже терся об него. Пробежал насквозь через все декорации. Прожектора падали и гасли. Попытался взлететь, но змей уже обвил ноги. Стало совсем темно. Вася начал задыхаться. Глаза не открывались совсем. Мысль о спасении мелькала уже лишь в ограниченном объеме черепной коробки. Совершенно иррационально он начал читать молитву:

 
О́тче наш, И́же еси́ на небесе́х!
Да святи́тся имя Твое́,
 

– Откуда я ее знаю? Не останавливайся, кажется, отпускает…

 
И не введи́ нас в напа́сть,
Но изба́ви нас от лука́ваго
 

Ноги же вели его на ощупь. Вели в сторону раскрывающегося вдали света.

 
Яко твоé éсть цáрствiе и си́ла и слáва во вѣ́ки. Ами́нь.
 

На последнем слове неосязаемая рука, как котенка за шкирку, выдернула его в это пятно.

 
                                               ***
 

Проснулся, сжимая в руках ту беретку. Машинально посмотрел на голую стену: лишь крючок… Жена обняла потного, трясущегося:

– Все хорошо, хорошо.

– Где Саша? Позови его.

– Нет его.

– Как нет?! Уже темно же, в садике так поздно? И почему так темно?

– Ты проспал весь день. Знаешь, твои эксперименты со снами надо завязывать, не могла даже разбудить тебя, когда вернулась с работы. Испугалась и позвонила родителям – Сашку дедушка забрал.

Он встает с постели, спотыкается о миску.

– Что это?

– Саша принес, ты же сам собаку пообещал!

Лишь теперь он окончательно проснулся от сна всей своей ведомой жизни.

– Поедем скорее.

– Куда? За Сашей?

– Вначале в питомник – за собакой. Собирайся – надо успеть до закрытия!