Текст книги "Ферма"

23. ЛИЦОМ К ЛИЦУ

С рассветом они двинулись дальше. Три тени, три хмурых, небритых лица. Они перебирались через обломки плит и скомканные телеграфные столбы. Солнечные лучи врывались в возникшие сами по себе переулки и шарили по стенам, выискивая путников, словно прожектора береговой охраны. Впереди, сзади и по сторонам находилась разруха. И разруха эта жила. Костюм Трэша уже был изрядно порван, а сигара печально поникла. Летчицкая форма Самарина напоминала о себе лишь остатками цвета. Парик он давно выбросил. У Арчера Харпера под глазами зияли огромные черные круги, делая его похожим на вампира Носферату. Им отчаянно хотелось есть. Самарин предложил поймать крысу, но это не вызвало энтузиазма у его друзей-аристократов.

К вечеру, когда все трое валились с ног от усталости, Трэш указал на металлический ангар с покореженными, не закрывающимися дверьми. Они вошли в него и увидели костер. Вокруг костра сидело несколько человек в лохмотьях. Они с любопытством рассматривали пришельцев. Один из них радостно замычал, пуская слюну, и затряс здоровенным кулачищем. Трэш, Самарин и Харпер попытались ретироваться, но вход загораживали две значительные фигуры.

– Добро пожаловать, джентльмены, – кривляясь, произнес сухонький старичок и тут же представился, – Сесиль Трот, к вашим услугам.

Две значительные фигуры, оказавшиеся впоследствии Смогом и Дампом, стали бесцеремонно обшаривать пленников. С Самарина сорвали знаки отличия, у Трэша с диким восторгом была отобрана зажигалка, а Харпер лишился очков и вставной челюсти.

– Присаживайтесь, джентльмены, – пригласил Сесиль Трот и широким жестом указал на пол, покрытый ветошью и тряпьем. «Джентльменам» не осталось ничего другого как сесть.

– Извините за обыск без протокола. Но таковы реалии походной жизни. Жаль, что у вас нет еды. А вот зажигалка, очки и вставная челюсть нам очень пригодятся. Особенно вставная челюсть, – Трот с признательностью поклонился Харперу, который сидел, обиженно поджав губы, – Саймунс даст мне за нее плоскогубцы и небольшой пожарный топорик. Или фонарь. Нет, пожалуй, фонарь не даст. А что, Охота в этом году началась раньше?

– На две недели, – буркнул Трэш.

– А-а-а, – понимающе протянул Трот, – новый заговор клонов.

– И даже больше. Они планируют нанять тридцатитысячную армию и восстать против Системы, – объяснил Трэш.

– Ага, – Сесиль Трот внимательно осмотрел пленников. – Ну да, ну да. А я-то думаю, откуда здесь новички? Уж не вы ли организаторы этого благого дела? Дайте-ка посмотреть внимательно. Арчер Харпер и Сигизмунд Трэш, если не ошибаюсь. Они же – клоны Сэмюэль и Альберт. У нас тут есть маленький телевизор. Изображение почти отсутствует, но звук приличный. Мы используем его как радио. А я участвовал в диверсии клонов на фанагорийской подстанции. Может, слыхали?

– Мне в детстве мама рассказывала, – кивнул Трэш.

– Позвольте пожать ваши мужественные руки, джентльмены, – Трот церемонно протянул Харперу, Трэшу и Самарину свою сухую шершавую ладонь.

– А что же сэр Арчер молчит? – спросил он и, спохватившись, добавил, – ах, да! Смог, Дамп! Верните джентльменам их вещи. Черт с ним, с фонарем.

Смог и Дамп протянули Харперу челюсть и очки, Самарину значки, а Трэшу зажигалку. Рука Трота ящерицей выскользнула из засаленного рукава и схватила зажигалку:

– Это я, пожалуй, оставлю себе. На память.

Олигофрен дико захохотал.

– В награду за зажигалку я угощу вас ужином. У нас сегодня летучие мыши в полынном соусе.

Смог и Дамп засуетились, приступив к свежеванию небольших тушек перочинными ножиками. Несколько кусков стальной проволоки служили шампурами.

– А что случилось тогда на подстанции? – спросил Харпер, ощупывая языком вновь обретенную вставную челюсть.

– О-о, это было почти сорок лет назад, – с удовольствием начал рассказывать Трот, – я работал маленьким клерком, но был большим политическим деятелем. Я возглавлял профсоюз. Да, джентльмены, я возглавлял профсоюз и получал неплохую по тем временам зарплату. У меня был домик с садом и один клон. Я слишком часто посылал его вместо себя на работу. Большая общественная нагрузка, знаете ли. Он был отличным малым. Да-а… – Сесиль Трот задумался, принюхиваясь к запаху жарящихся нетопырей. – Я очень любил чай с лимоном. У вас нет лимона? Ах, да… Так вот, я решил, что клоны, раз они принимают участие в работах на подстанции, тоже могут являться членами профсоюза. Это могло бы увеличить взносы. Но однажды ко мне приехали представители ВБС и сказали, что клон не может возглавлять профсоюз. Я, конечно, сказал, что я не клон. Но доказать этого не смог. У меня нет татуировки Изначальных, как у аристократов. Они сканировали мой мозг, тестировали меня, а потом объявили, что мой клон это я, а я – это мой клон. Тоже они проделали и с другими активистами. Я бежал, но меня поймали и отправили в Карфаген. Здесь я и живу почти сорок лет. Так, значит, у вас нет лимона? Может быть кусочек цедры? Нет? Жаль… Единственное, что у меня осталось – это мои организаторские способности. Я ведь был профсоюзным боссом. А ведь мне было всего двадцать пять. Теперь я руковожу этими дебилами. Среди них нет ни одного нормального человека. Смог, Дамп и вот этот организм, – он указал на олигофрена, – по-видимому, результат каких-то экспериментов ВБС. Смог и Дамп более или менее удачны, а организм понимает лишь простейшие команды. Зато эти трое очень сильны. И если вы попытаетесь…

Самарин поднялся и размял затекшие ноги.

– Куда вы собрались, молодой человек?

– В туалет.

– Прямо и направо. Будьте осторожны, я с моими мальчиками соорудил здесь несколько ловушек. Это от Трехглазых, – доверительно объяснил Трот Трэшу и Харперу.

– Трехглазых? – Переспросил Харпер, вонзая зубы в обугленное тельце летучей мыши.

– Тс-с-с! – прижал кривой палец к губам Сесиль Трот. – Они могут нас увидеть.

– В каком смысле? – удивился Трэш. – Вы хотите сказать, что у них есть аппаратура слежения?

– В Карфагене нет никакой аппаратуры. Они просто все видят.

– Бред, – констатировал Трэш.

Самарин, внимательно выслушавший этот диалог, вздохнул и вышел наружу.

Харпер и Трэш многозначительно переглянулись, мол, старик – сумасшедший. Трот гневно перехватил этот взгляд и вскочил, яростно вытирая испачканные останками летучих мышей руки о клетчатый плед, который укутывал его с головы до ног, как римская тога.

– Идиоты! Еще одни идиоты! Сколько их было за сорок лет!? И где они теперь? Трехглазые – некоронованные правители Карфагена. У них есть оружие и летательные аппараты…

– Мистер Трот, но вы сами сказали, что в Карфагене нет никаких аппаратов… – попробовал возразить Трэш.

– Тс-с-с! – снова взвился Трот. – Я сказал: «в Карфагене». Но я не сказал: «У Трехглазых».

Сесиль Трот сел на корточки и обхватил голову руками.

– Господи, как мне нужен фонарь! У Саймунса есть револьвер, – глаза Трота лихорадочно заблестели. – И еще у него есть фонарь. Ну, это он врет. Если бы у него был фонарь, он давно бы отсюда ушел. Револьвер и фонарь. Дайте мне фонарь, и я выведу вас отсюда!

– Но как? – почти заорал Сигизмунд Трэш.

– Как? Дайте мне фонарь! У вас его нет. Или есть? – голос Сесиля Трота стал подозрительным. – Может быть, вы знаете, где его взять? Ведь вы совсем недавно из Большого Мира. Что там снаружи? Мы можем выбраться ночью, когда закончится Охота и взять фонарь. А потом я выведу вас отсюда.

– Но как?! – опять заорал Трэш.

– Метро! Здесь внизу, – он постучал ногой об пол, – есть метро. Но там темно. Возможно, могут встретиться мутанты или аллигаторы. Вы знаете, поговаривают, что там, на востоке Карфагена, в древности было несколько зоопарков, а потом во время большой войны с Пятнами…

– Пятен не существует, – успел вставить Трэш, но не удостоился никакой реакции.

– … они были разрушены. Звери, которых, кстати, было очень много, разбежались. Аллигаторы спаслись в канализациях. Иногда они выходят в метро. Лет тридцать назад здесь можно было подстрелить антилопу. Да, антилопу! А потом появились Трехглазые.

– Если бы вам удалось добыть фонарь, куда бы вы отправились? – осторожно спросил Трэш.

– Как куда?! Конечно, в Уркан. Там – свобода!

– Но разве нельзя пересечь Карфаген поверху? – спросил Харпер, а затем вынул вставную челюсть и стал протирать ее носовым платком.

– Я же вам объясняю, джентльмены, – Трех-гла-зые. Здесь мы в безопасности. Они располагаются на самом краю, возле границы с Урканом. Они – убийцы!

– Бандиты, что ли? – задал очередной вопрос Харпер, уже успевший вернуть вставную челюсть на место.

– Тс-с-с! Если бы Саймунс не враждовал с Белыми Людьми! У них есть арбалеты, но они – совершенные дикари, поклоняются кабаньей голове. И если бы удалось найти Макса из супермаркета на западе! У него есть небольшая пушка и несколько машин. Если бы мы все объединились, включая мелкие группы вроде нашей, даже тогда мы не смогли бы победить Трехглазых. Но мы сумели бы прорваться. Пусть не все.

Сесиль Трот снова обхватил голову руками.

– Белые Люди? – с сомнением покачал головой Харпер.

– Я видел их, – немедленно отозвался Трот, – среди них есть урканцы. Но в основном это неудавшиеся клоны. Белыми их называют из-за боевой раскраски. Если бы вы видели их пустые, прозрачные глаза! Некоторые вообще не имеют никакой памяти. Но им как-то удалось выжить. Они прячутся в подземных ангарах. Над ними большое пространство, заросшее деревьями и кустарниками, по-видимому, бывший парк. И там есть кабаны. Но Белые Люди не пускают никого охотиться там. Они не злобные, нет. Но никого не пускают на свою территорию.

– А Макс? – встрял Трэш.

В ангар зашел Самарин, держа в руках бластер и жадно вдыхая воздух.

– Самарин, откуда у тебя бластер? – всплеснул руками Трэш.

Самарин оглядел его непонимающим взглядом и двинулся к костру. Он схватил шампур с летучими мышами и немедленно начал грызть их. Олигофрен возмущенно заерзал, вскочил и попытался вырвать шампур у Самарина. Тот, не говоря ни слова, ткнул его бластером в живот и нажал на курок. Олигофрен вспыхнул как свечка и дико закричал. Самарин, не переставая жевать, снова нажал на курок. Крик мгновенно прекратился. Олигофрен, превратившийся в факел, еще некоторое время стоял посреди ангара, освещая пространство, а потом рухнул. Трэш, Харпер, Дамп и Смог начали затаптывать пламя, которое сразу же принялось за разбросанную по полу ветошь.

– Самарин, вы с ума сошли? – Заорал Трэш, танцуя джигу на искрах.

Самарин повел в его сторону бластером и заорал в ответ:

– Карфаген!!!

Трэш неловко попытался увернуться и упал навзничь, ударившись головой о стену. Арчер Харпер забился в угол и не подавал признаков жизни. Дамп и Смог переминались с ноги на ногу, ожидая приказаний своего вожака. Сесиль Трот сидел недвижимо, с ужасом наблюдая за происходящим.

– Самарин… – пролепетал Трэш.

– Это не я, – сказал Самарин, входя в ангар. Самарин-2 обернулся. Их глаза встретились. Оба отшатнулись. Самарин-2 опустил бластер.

– Кто ты? – спросил Самарин.

– Са-ма-рин, – по слогам произнес клон.

– Самарин? – переспросил Самарин.

– Са-ма-рин, – снова повторил клон, и по его щеке поползла грязная дорожка слезы.

– Надо же, – поднялся, отряхиваясь, Трэш, – Самарин, это твой клон. Забери у него бластер. Он нам может пригодиться. А то тут какие-то Трехглазые бродят.

Самарин-2 обернулся на голос и уже привычно вскинул бластер. Самарин едва успел ударить его по руке. Дуло взметнулось вверх, и сквозь дыру в потолке ангара заглянула луна. Раскаленные, желто-красные края дыры окаймляли ее точно нимб. Самарин-2 обернулся и ударил бластером Самарина. Самарин упал навзничь. Клон навел на него оружие, и в тот же миг голова его разлетелась на куски. Самарин-2, однако, успел почувствовать боль и с удовлетворением осознать, что он снова уходит во Тьму. Опыт подсказывал ему, что если переход из Тьмы в Свет совершился однажды, то может повториться и в другой раз. Эта вспышка последней мысли успокоила его, и он безмятежно умер.

В дверном проеме стоял мужчина с дымящимся револьвером в руках. На ногах у него были сапоги с ботфортами и шпорами в виде колесиков. На голове красовалась тирольская шапочка с пером. Сам он был облачен в грубый брезентовый плащ, зашнурованный на шее. Мужчина улыбнулся и снял тирольскую шапочку, склонившись в шутливом полупоклоне. Когда он распрямился, все увидели на его лбу татуировку: треугольник с глазом внутри.

– Это револьвер Саймуса, – пролепетал Сесиль Трот, указывая дрожащей рукой на оружие, из дула которого продолжал сочиться дымок.

– Саймус? – переспросил человек, убивший самаринского клона. – А-а, это тот придурок, который жил в заброшенном коровнике в миле отсюда?

– Что значит «жил»? – голос Трота продолжал дрожать.

– Это значит, что теперь он там не живет. Буква «л», Трот, означает прошедшее время. Одичал ты здесь за сорок лет.

Мужчина прошелся по ангару, внимательно осматривая присутствующих.

– Я вижу здесь новеньких. Кто это, Трот? Я был в дороге и отстал от новостей. Заодно и представь меня.

– Это сэр Икс, глава Трехглазых.

– Лорд Икс, – поправил Трота мужчина, – и не глава, а пожизненный председатель общества «Третий глаз».

– Извините, сэр, а это наши гости: Сигизмунд Трэш, Арчер Харпер и Самарин. Первые двое – не клоны.

– Это мы еще посмотрим. Макс не появлялся?

– Не-е, Макса здесь давно не было.

– Говорят, он завел дружбу с Белыми Людьми. Это правда?

– Не знаю, сэр. Я ведь далеко не отхожу от этих мест в последнее время. Да вы и сами, наверное, знаете, сэр.

– Я не знаю. Я вижу, – Лорд Икс коснулся рукой лба, на миг прикрыв глаз в треугольнике, – твои гости, Трот, поедут со мной.

Лорд Икс не добавил больше ни слова и довольно самоуверенно вышел из ангара, даже не взглянув на тех, кто, по его мнению, должен был составить ему компанию. Как только он скрылся из виду, в помещение ворвался свежий воздух и закружил черные хлопья пепла.

Трэш и Харпер молча переглянулись. Подчиняться или нет? А револьвер? Револьвер Саймуса, который больше не жил в заброшенном коровнике в миле отсюда. Труп Самарина-2 со снесенным черепом настойчиво приглашал их последовать за Лордом Иксом, кем бы он ни был.

24. ОХОТА НА КАБАНА

Они сидели в деревянном кузове с невысокими бортами. Харпер задумчиво отколупывал ногтем остатки зеленой краски. Сумрачный субъект с застывшим выражением тупой жестокости (или жестокой тупости?) на широком, покрытом синей кляксой щетины лице резкими, нервными движениями пытался защелкнуть ржавые рычаги запоров. Их было четверо или пятеро – сумрачных субъектов. Они носили широкополые шляпы и не улыбались.

Кузов был частью небольшого катера на воздушной подушке. Антикварная вещь. Такие редко встретишь даже в музеях транспорта. В открытой кабине развалился лорд Икс. Он похлопывал себя по карманам в поисках сигареты. Трэш молча протянул ему сигару. Откуда он их берет? Из четвертого измерения, что ли? Трехглазый сдержанно кивнул, как бы давая понять, что этот приступ щедрости никак не повлияет на его отношение к пленнику.

Он повернул ключ зажигания. Из-под воздушной подушки вырвался клуб пыли и смешался с облачком дыма, выпорхнувшим изо рта Икса. Что-то загудело, и завибрировавший катер медленно оторвался от земли. Набрав примерно полуметровую высоту, он заскользил вперед, изящно огибая препятствия. Харпер закашлялся. Гудение двигателя стало ровнее. Мрачные субъекты неслись рядом с катером на самокатах, также оснащенных воздушными подушками.

– Кто вы такие? Куда мы едем? Зачем мы вам? – закричал Трэш, обращаясь к лорду Иксу. Тот пыхнул сигарой, обернулся и весело отдал ему честь.

Нельзя быть растяпой. Следовало воспользоваться ситуацией и поднять бластер Самарина-2, когда этот индюк в тирольской шапочке вышел из ангара. Потом следовало, сохраняя спокойствие, спрятать оружие за пазуху и дождаться, когда индюк заведет эту развалюху. А дальше – еще проще: приставить бластер к спине и скомандовать: «В Уркан, гнида трехглазая!» Вот как нужно было поступить, если тебе дорога твоя жизнь. Легче всего позволить вести себя, как барана на веревочке, уповая на Господа Бога. Трэш посмотрел на Самарина. Самарин пожал плечами. С другой стороны, когда этот идиот, выбравший себе самое дурацкое из имен, которые только можно придумать, сказал, что они поедут с ним… у Трэша было такое чувство… Ну, да – надежда! Промелькнувшая, как капелька дождя. А вдруг? Но мрачные субъекты в широкополых шляпах смахнули слезу на грешную землю. Лорд Икс, татуировка на лбу. Господи, какая несусветная чушь. Идиоты! Они все здесь идиоты. В Карфагене просто невозможно не свихнуться. Этот Сесиль Трот, мечтавший о фонаре, какой-то Макс, подруживший с Белыми Людьми, поклоняющимися кабаньей голове. Все это похоже на мультфильмы или комиксы. Они здесь все сумасшедшие, способные на все что угодно. Кто знает, что творится в этих полуфабрикатных мозгах, какие мутации произошли здесь за последнюю тысячу лет? Даже если они останутся каким-то чудом в живых, кто даст гарантию, что в Карфагене не станет тремя олигофренами больше? Трэш внимательно осмотрел своих товарищей в поисках первых признаков безумия, затаившихся в глубине глаз и только ждущих повода, что бы выскочить, как чертик из табакерки.

Мрачные субъекты плыли рядом, сосредоточенно глядя вперед. Лорд Икс сидел с таким видом, будто пилотировал космический корабль.

Они облетали груды кирпича и покореженные конструкции. Встречные воздушные потоки осыпали их ржавой пылью и кусочками штукатурки. Один раз они нырнули в черный туннель, на мгновение включив фары. Трэш налетел лицом на противно липкую паутину, и его чуть не вырвало. Значит, они летели к Сесилю Троту другим путем. Иначе паутины здесь не было бы. Свет на выходе из туннеля ударил ослепительно, обещая скорую смерть.

Перед ними расстилалось нечто вроде саванны. Кустарник чередовался с небольшими островками низкорослых, чахлых деревьев. Один раз из-под катера выпорхнула белая птица и, расставив крылья, побежала, смешно подпрыгивая на кочках. Впереди, вздымаясь над горизонтом, виднелась громада черной конструкции неизвестного происхождения. Она обозначала конец саванны.

Лорд Икс завертел головой, что-то высматривая. Катер снизил скорость. Как оказалось впоследствии, это было ошибкой. Из-за черного валуна выскочила группа людей с обнаженными коричневыми торсами, которые были раскрашены белой краской. Они бежали молча. Тонкий стальной прут проткнул тирольскую шапочку Трехглазого и задрожал, приникнув заточенным концом к стойке кабины. Трехглазый пригнулся. Это запоздалое, инстинктивное движение было почти забавным. Приятно наблюдать испуг и растерянность своего тюремщика. На мгновение Трэш увидел бело-коричневого аборигена, стоящего на одном колене и с удовлетворенной усмешкой опускавшего арбалет. Лорд Икс выхватил револьвер. Катер неуверенно вильнул, сильно накренившись. Самарин всплеснул руками и выпал за борт. Харпер проводил его взглядом, потом посмотрел на Трэша и, махнув рукой, в буквальном смысле сиганул следом. Трэш, поддавшись этому внезапному порыву, проделал то же самое. В полете он успел заметить кувыркавшихся по земле Самарина и Харпера.

Когда Трэш поднял растерзанное ветками кустарника лицо, то увидел лежавший чуть в стороне перевернувшийся катер. Широкополые шляпы образовали круг, в центре которого метался лорд Икс с револьвером в руке. Ощетинившись стволами ружей, мрачные субъекты сдаваться не собирались, несмотря на то, что железные прутья свистели у них над головами и вгрызались в рыхлый грунт у самых ног. Отрывисто, вразнобой грохотали выстрелы. Валявшиеся самокаты на воздушных подушках довершали картину боя.

Трэш попытался подняться, но ощутил резкую боль в плече. Ужасно саднило щеки и лоб. Видимо, пыль и пот уже успели проникнуть в царапины. Держась за ноющее плечо, Трэш пополз в сторону.

– Трэш! – громко позвал Харпер. Трэш оглянулся и увидел Арчера и Самарина, которые притаились за скрученным, словно канат, стволом дерева. – Трэш, сюда!

Трэш встал на ноги и, воровато оглянувшись, бросился вперед. Он достиг дерева в два прыжка и повалился в высокую, жесткую траву.

– Я так понимаю, это пресловутые Белые Люди, – поделился он своими впечатлениями. – Они, как помнится, не любят чужаков на своей территории.

– По-моему, они не белые, а коричневые. Боже мой, да здесь совершенно другая планета! – живо откликнулся Харпер, напряженно наблюдая за ходом перестрелки.

– Другая планета… – эхом отозвался Самарин.

Тем временем люди лорда Икса рассредоточились, попрятавшись за бугорками, кустами и самокатами. Видны были только их колючие глаза, не отличимые от дульных отверстий ружей. Нападавшие также предпочли оставаться за естественными укрытиями. Выстрелы смолкли. Только лорд Икс шумно возился под кузовом катера.

– Что будем делать? – свистящим шепотом поинтересовался Харпер.

– Ждать, – огрызнулся Трэш, внимательно следя за происходящим.

– Может, попробовать смыться в суматохе?

– И попасть под обстрел?

– Другая планета… – вздохнул Самарин. Он сидел, прислонившись спиной к дереву, и задумчиво грыз ногти.

– Самарин, – встревоженно окликнул его Трэш, – с тобой все в порядке?

– А? – Самарин очнулся. – Какая разница, я все равно ни черта не понимаю. Где я? Где я!? – неожиданно заорал он.

– Тихо ты, клон недоделанный, – шикнул на него Трэш.

Затянувшаяся пауза заставляла нервы трепетать, как натянутая первая струна. Малейшее прикосновение – и равновесие лопнет.

Когда раздался шум ломаемых кустов, шляпы зашевелились, а стволы ружей угрожающе выдвинулись из-за укрытий. Треск усилился, и прямо между нападавшими и мрачными субъектами из кустов выскочил огромный секач. Щетина на загривке торчала, как копья невидимой армии лилипутов. Он хрюкнул, подслеповато вращая маленькими глазками. Огромная голова наклонилась. Длинный узкий зад заходил ходуном. Затем кабан резко крутанулся вокруг своей оси, повернувшись мордой к преследовавшему его врагу. Из кустов с шумом выскочил отряд худосочных, изможденных людей, одетых в бесформенное рванье. Замыкающий держал длинный флагшток с насаженной на него кабаньей головой. В руках охотники сжимали куски водопроводных труб, обрезки железной арматуры и просто круглые синеватые гладкие камни. Глаза их были пусты. Лица покрывали белые полосы.

– Вот они! – Выдохнул Трэш.

– Белые Люди, – согласился с ним Харпер. Любопытство завладело Самариным. Он повернулся и увидел странные создания, чей взгляд напомнил ему собственное отражение.

Белые Люди, ни на мгновение не задержались перед мощным животным, приготовившимся к обороне. Они двинулись прямо на него и принялись за дело, методично поднимая и опуская то, что держали в руках. Над саванной пронесся душераздирающий визг. Кабан в отчаянном броске сбил одного из охотников с ног, но остальных это нисколько не смутило. Длинная дробь чавкающих звуков, и под ногами у Белых Людей – окровавленная туша. Даже мрачные субъекты, забыв об осторожности, высунули головы и в ужасе наблюдали за этой сценой.

– Эй! – донеслось из небольшой рощицы, где скрывались коричнево-белые противники мрачных субъектов. Белые Люди, как по команде, повернулись. Из-за деревьев показался человек лет тридцати пяти, в выцветшей клетчатой рубашке и серых джинсах. В руках он держал небольшое духовое ружье. Голубые глаза блестели из-под соломенной пряди, как два кристаллика льда.

– Привет, Макс, – крикнул лорд Икс, выныривая из-под катера. Макс отшатнулся, и кора возле его левого ухо разлетелась в щепки.

– Тебе конец, Трехглазый, – неуверенно и как-то шкодливо крикнул Макс, скрываясь за деревом.

В ответ прозвучал ружейный залп. Заскулили рикошеты. Белые Люди подобрали кабанью тушу и скрылись в зарослях. Как выяснилось, ненадолго. Через мгновение они появились вновь. Но на этот раз в гораздо большем количестве. Они заполняли саванну, двигаясь, словно зомби. Сотни и сотни абсолютно пустых глаз. Наконец, словно прервав обет молчания, эти странные существа наполнили воздух гортанными криками. Они разделились на два больших потока, и один из них ринулся к лорду Иксу и его мрачным субъектам, а другой явно намеревался расправиться с засевшими за деревьями Максом и его загорелыми воинами.

Широкополые шляпы засуетились, подстегиваемые криками своего вожака. В мгновение ока катер был поставлен в нормальное положение. Мрачные субъекты наполнили кузов, а лорд Икс, забыв о своих аристократических замашках, лихорадочно тыкал ключом в замок зажигания.

Макс из-за деревьев отчаянно махал Белым Людям, всячески пытаясь показать им свое расположение, но просвистевший над его головой булыжник убедительно свидетельствовал о безнадежности любых дипломатических попыток.

Белые Люди, увидев, что враг позорно отступает, затянули какую-то заунывную мелодию, состоявшую максимум из двух нот. Кабанья голова ритмично подпрыгивала.

Трэш, Самарин и Харпер, не сговариваясь, сорвались с места, но Белые Люди были уже повсюду. Бесчисленные руки схватили их и повалили на землю. Некоторое время их равнодушно били. Потом откуда-то появились носилки, которые несли четверо мужчин. На них, под плетеным балдахином, восседал человек, одетый в клоунский костюм: балахон в красно-белую клетку с огромными пуговицами, на голове колпак с помпоном, накладной нос. На шее – связка кабаньих клыков.

– Их, – ткнул он пальцем в Самарина, Трэша и Харпера. – И-и-их! – злобно добавил клоун с клыками, выбросив руку в сторону удалявшегося катера Трехглазых. – Их-их? – спросил он, указывая на улепетывавших людей Макса.

Трэш без тени смущения повалился на колени.

– Великий вождь, – провыл он, прижав руку к сердцу, – мы не местные. Их, – Трэш показал на катер, – нас, – указал на себя, Самарина и Харпера, – захват, – он резко крутанул рукой, сжав кулак. – Их-их, – Трэш оглянулся в ту сторону, где скрылся Макс, – не знаем, – Трэш выразительно пожал плечами. – Вот… Как ты думаешь, они нас не съедят? – тихо спросил он Харпера.

Вождь важно кивнул, затем поднял руку и торжественно произнес:

– Ир магат! Уш каранак лаборатория нихт!

– Так повелел. Именем лаборатории, дающей жизнь, – перевел усталый старичок, которого Трэш поначалу не заметил, отвлеченный созерцанием живописного наряда вождя.

– Что повелел? – удивился Трэш.

– Да черт его знает, – безучастно отозвался старик и покрутил пальцем у виска.

– А вы кто? – изумился Харпер.

– Переводчик. Сам-то я лингвист…

– Хальт! – гаркнул вождь, пиная толмача ногой. – Хальт!

Трэш и Самарин стояли, прижавшись друг к другу, окруженные толпой безумцев, чьи глаза были наполнены пустотой.

– Можно стать членом вашего племени? – неожиданно спросил Самарин.

– Хальт! – заорал вождь и его накладной нос затрясся, а крашеные губы скривились в жуткий оскал. Кто-то больно приложил Самарина между лопаток.

– Ир магат! – снова сказал клоун, подняв ладонь.

– Так повелел… – устало перевел старик.

– Аллайя! Субба! Нагрузка!

– Короче, – после небольшой паузы задумчиво произнес переводчик, – жить вы будете в Аллайе. Это их главный лагерь. На положении рабов. Субба, субба… Что за субба такая? А-а-а, – он махнул рукой, – в общем, смысл такой, а с суббой потом разберемся.

– А они нас не съедят? – снова озабоченно поинтересовался Трэш.

– Сказано же тебе: «Нагрузка».

– Понятно, – вздохнул Трэш.

– Идигора наст! Вперед!

– Да иду, иду, – проворчал переводчик и, смачно сплюнув, добавил, – придурок!

Вождь повернулся к своему войску и заорал:

– Ул их аранас, – он обвел рукой заросшую кустарником равнину, – аллайя рефлекс!

Воины ответили одобрительным гулом.

– Если чужаки придут, мы ответим, – снова возник старик-переводчик. – Придурки!

Белые Люди, подчиняясь гортанному крику вождя, подобрали несколько самокатов, брошенных трехглазыми. Затем носилки клоуна заколыхались и медленно развернулись. Белые люди молча двинулись в обратный путь. Самарин, Трэш и Харпер плелись за балдахином, окруженные плотным кольцом мерно шагающих людей. Сразу было понятно, что разговаривать с ними бесполезно. Переводчик куда-то исчез. Малейшие попытки пленников пообщаться жестоко пресекались с помощью дубинок и громких окриков «Хальт!».

Солнце уже садилось, когда процессия внезапно остановилась. Ни Трэш, ни его спутники не заметили никаких признаков жилья. Вокруг по-прежнему расстилались бесконечный кустарник и небольшие рощицы карликовых деревьев. Вождь спрыгнул с носилок и что-то крикнул. Тут же открылись сотни люков. Кустарник и трава росли прямо на них. Белые Люди стали спускаться вниз. Трэша, Самарина и Харпера подтолкнули к одному из таких люков. Трэш с ужасом увидел, как Самарин после увесистого пинка полетел в черный провал. Через мгновение за ним последовал Харпер. Трэш зажмурил глаза и шагнул вперед. Он приготовился к долгому, полному ужаса падению. Тем внезапнее оказалось приземление. Он больно ударился подбородком, и на мгновение его глаза ослепила вспышка, после чего наступила кромешная тьма.