Текст книги "Николас Бюлоф – рыцарь-дракон с тысячью лиц"

– Достопочтенный господин У!

– Достопочтенный Хей-лун!

– Достопочтенный де Тиан!

– Достопочтенный Хей-лун!

– Достопочтенный де Жей Фей!

– Достопочтенный Хей-лун!

– Достойный Чен Су!

– Достопочтенный Пэн-хоу!

После последнего приветствия все, кроме юноши, рассмеялись. Девушек чинцы проигнорировали, но те все равно глядели во все глаза.

После завершения приветствий аптекарь увел гостей к себе наверх, а вот юношу оставил на растерзание девушкам. Видимо, тот еще не дорос «взрослые» беседы вести, но приятнее было думать, что господин Пэн решил таким образом дать своим помощницам удовлетворить любопытство. Молодой чинец немного говорил по-пиктански, хоть и со страшным акцентом. Так что беседу с ним вполне можно было вести.

Орлетта решительно ухватила его за рукав и, мило улыбаясь, повела к шкафу выбирать «правильную» заварку, как специалиста.

– Ну вот! Сейчас влюбленных в нее идиотов на одного больше станет, – недовольно проворчала им вслед Маэлла, обращаясь к сестре. – Зачем ей столько?! Могла бы этого малолетку тебе оставить. А то ты у нас только со старичками и общаешься.

– Зато с ними интереснее, – отреагировала Нейма. – Я вообще не понимаю, как Орлетта может с этим Ярви любовь крутить? Даже я вижу, что он глуп, как пробка. Только и умеет, что глазами хлопать! Вот дедушка Коль уйму всего знает и умеет. И заботится о нас. А принцу этому самой все время нос вытирать придется.

– Послушаем, что ты через пару лет будешь говорить, – не согласилась Маэлла. – Самой захочется, чтобы кавалер был молод, красив, умел танцевать и комплименты говорить. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы этим его набор достоинств не ограничивался…

Их беседу прервало возвращение Орлетты и молодого чинца с чайниками. Юноша и вправду уже смотрел на нее восхищенными глазами. На чайник, впрочем, он глядел тоже с восторгом.

– Этого милого юношу зовут Чен Су, – представила его всем Орлетта. – Он послушник в каком-то там монастыре.

Девушка сочувственно вздохнула и стрельнула глазками. После чего продолжила:

– Знаете, а мы тут, оказывается, безумно дорогой чай пьем. Его и в продаже почти не бывает, только для императора и самых важных мандаринов берегут, и тех, кто на них похож, вроде рыжего и круглого аптекаря! – Орлетта рассмеялась собственной шутке. – Кстати, поведай нам, о достопочтенный Чен Су, почему твои наставники называли господина Пэна Хей-луном?

Однако обаяние девушки не смогло у того пересилить почтения перед старшими.

– Не мне обсуждать этих великих людей, – пробормотал он, краснея.

Орлетта надула губки, и в беседу вклеилась Нейма:

– А эти двое молодых богатырей – дворяне? У них же имена с «де» начинаются?

– В нашем языке «де» в имени означает не дворянское происхождение (хотя они оба из аристократических родов), а «совершенство».

– А что означает слово «хоу»? «Почтенный»? Ты же назвал господина аптекаря – Пэн-хоу?

Ответ поверг девушек в недоумение, впрочем, и сам Чен Су был крайне смущен и уже еле бормотал, отвечая на вопросы:

– Пэн-хоу – это дух дерева.

– Ты его что, деревом обозвал?!

– Не деревом, а духом дерева, по-вашему, это – младший бог.

– Сложный какой-то комплимент получился, – недовольно проворчала девочка, окончательно смутив собеседника.

– А откуда ты его знаешь, – перехватила инициативу Маэлла, – вы раньше встречались?

– Я встречался с Пэн-хоу, и он пригласил меня сюда, в аптеку Пэна. Я рассказал об этом достопочтенному лаоши У, и он сказал, что господин Пэн и есть Пэн-хоу. Хотя выглядел раньше он совсем по-другому.

– А как?

– Сначала он предстал как ива, потом – в виде старика… – Девушки уставились на него с подозрением. – Он был очень добр ко мне. Сначала вылечил, потом ауру исправил. Я теперь довольно сильный маг, только мало обученный… Мне бы поучиться где…

Маловразумительная беседа продолжалась довольно долго. Где-то посреди нее к ним в компанию влился принц Ярви. Орлетте к тому времени уже совсем надоело кокетничать с малолеткой, который из-за разности культур производил впечатление не вполне адекватного. Так что пропадавший хайволлец был прощен и одарен приветливой улыбкой. Кстати, чинец при появлении конкурента насупился.

Их вечерние посиделки были прерваны появлением пребывавшей наверху компании. Опять молчаливые, но широченные улыбки, поклоны коутоу, и чинская делегация убыла, прихватив с собой и Чен Су. Господин Пэн проводил их задумчивым взглядом и снова поднялся к себе. Девушки также повертели головами вслед чинцам и аптекарю, потом обменялись недоуменными взглядами.

Тут они заметили, что принц Ярви выглядит как-то странно – стоит, приоткрыв рот, с пылающими глазами, и весь ушел в себя.

– Дорогой, ты в порядке? – потрясла его за руку Орлетта.

Принц вернулся в реальность.

– Вы знаете, кто это был? – проговорил он потрясенным голосом. – Делегация кэров из Чина, я их сегодня во дворце видел. Их глава – настоятель У, говорят, вообще второй человек в их империи.

Девушки растерянно молчали, переваривая информацию. Молчал и Ярви. А в его голове стучали мысли:

«А ведь не врал аптекарь о своих возможностях! С кэрами на равной ноге. Может, действительно королевство мне вернуть сумеет?! Мне тогда что, и впрямь жениться придется?!»

Теперь его взгляд сфокусировался на Орлетте и стал каким-то задумчивым и оценивающим, что ли.

Глава 8
Всем сестрам по серьгам

Конференция кэров по хрустальным шарам прошла на следующее утро, можно сказать, в штатном режиме. Связь работала прекрасно. Единственным недостатком стал повышенный ажиотаж вокруг этого мероприятия, а отказывать монархам в кодах доступа маги-провайдеры еще не научились. В итоге изображения участников оказались довольно мелкими, а число посторонних наблюдателей превысило общее количество кэров. Впрочем, кэры подключились практически все, даже из Нового Света, где в это время была ночь.

Заняло мероприятие довольно много времени. Не потому, что вопросы животрепещущие обсуждались, а просто каждый рыцарь считал своим долгом обменяться хотя бы парой фраз с каждым собратом. В общем, не конференция, а сплошные кулуары. А так как звук шел по одному общему каналу, гвалт стоял неимоверный.

В результате до повестки дня добрались очень нескоро. Зато реализовали ее почти мгновенно. По сути, рыцарям на нее было абсолютно наплевать, голосовали так, как председатель, господин У, предлагал. Орден отменить? Да ну его на фиг! Никто и не заметил, что он вообще существовал. Фон Бюлофа в правах восстановить и снова кэром признать? Это который дракон? Серьезный малый! Без взаимных обвинений и обид? Так выпить надо!

В конференции Николас принял участие по своему хрустальному шару, находясь при этом в каком-то богатом доме чинского квартала Линна. Из дома выбрался в форме тумана и немедленно попал под столь любимый в Пиктании дождь. Такой массаж всего тела получил! Незабываемые ощущения. В общем, принял свой нормальный человеческий облик и пошел пешком, закутавшись в кокон защиты и плюнув на конспирацию. Все равно ничего предпринять не успеют. Или – милости просим в чинский квартал! Там всех и похоронят.

Добрался без эксцессов. Теперь настоятель У со спутниками сидели рядом, но, чтобы не афишировать знакомства, отгородились от него бумажной ширмой. Но шепотом друг с другом переговаривались.

Успешный для Николаса результат был предопределен банальным отсутствием у него противников. Собственно, и раньше оставались только пиктанцы да дэнцы, да и то последние ходили в таковых только по воле своего монарха. Но император Отто уже второй день лежал в постели и из складок одеяла строил какие-то крепости. На имя свое еще откликался, но сновавших вокруг людей больше не узнавал. А императрица прозрачно намекнула, что не разделяла мнения супруга о кэре-драконе.

У пиктанцев самих был раздрай. Королева недееспособна, принц глушит свои страхи вином и оттого вечно пьян. Тут еще в Хайволле сепаратистские настроения расти стали. В принципе такое раз в несколько лет всегда случалось, только сейчас порядок поддерживать некому стало. Так что хайволлцы – кэры Бентон и Сэтлох – стали держаться от пиктанских коллег особняком и при голосовании воздержались. И против только один рыцарь из Нового Света проголосовал, и то в знак протеста, что в такое неудобное время конференцию проводят.

Так что все закончилось благополучно, и Николас попивал из небольших пиал сливовое вино вместе с чинцами, обсуждая прошедшее мероприятие и строя планы на будущее. При этом где-то на задах сознания вновь легитимного кэра не покидала мысль, что если он выпьет все, что обещал сегодня другим рыцарям, то никакого будущего у него уже не будет…

Чинцы оказались хватами. Совсем не чета его знакомым кэрам из западных стран. Даже оба «де», с виду – барбуны барбунами, а разговоры вели исключительно о том, с кем договора на поставку шелка и чая можно заключить, да какие заводы западным купцам было бы выгодно в Чине построить. Пришлось обещать посодействовать в организации торгового союза между Чином и Дэнляндией. Заодно и условия обучения чинских студентов в Лерденском университете обговорили.

«Вот ведь, – хмыкнул про себя Николас, – монархом еще не стал (будем надеяться, что «еще»), никакого официального статуса не имею, а переговоры веду и союзы с иностранными державами заключаю! Будем считать, что это у меня «производственная практика»…

В целом остались довольны друг другом. Договорились, что домой чинцы спешить пока не станут, а через Дэнляндию двигаться будут так, чтобы и Николас к тому времени там успел оказаться, принял участие в их переговорах.

На вечер у настоятеля У с сопровождением был запланирован визит вежливости к местным кэрам. Николас напросился к ним в компанию. То, что такой визит состоится, не надо было гадать, требовалось только ненавязчиво в разговоре выяснить – когда? Оказалось, сегодня. Еще лучше! А первый визит к единственным реальным врагам лучше в компании чинских кэров явиться. Так уж точно местные кэры всем скопом на него не накинутся, а дуэлей он не боится. Конечно, и без этого никаких эксцессов не должно было бы быть, рыцарский кодекс не позволяет, но Николас воспитывался обычным бюргером, в высокие материи не очень-то верил. Лучше подстраховаться.

Чинцы, скорее всего, его хитрость поняли, не дураки. Но не возражали. Понятно, что за дополнительную услугу он еще больше им задолжал, но, к счастью, господин У жестких расчетов с союзниками не признавал. Услуги надо оказывать и принимать, когда они нужны, а не ради взаимного погашения долгов. Как показывает практика, в долгосрочной перспективе так гораздо выгоднее получается.

Домой в аптеку Николас заходить не стал – не успел бы. В Труворский замок ему лучше было с чинцами идти – не надо прорываться, а то ведь он на прием не записывался. А переодеваться? Обойдутся! Костюм на нем вполне приличный, ни сливовым вином, ни чаем он его у чинцев не залил. Сойдет.

А вот чинцы все поголовно в золотые халаты вырядились, со сложным рельефным, вышитым золотыми же нитками рисунком каких-то мифологических сцен. У кэров еще и драгоценные камни вкраплениями по ткани пробегали. Сопровождающих – два десятка. Кто с ритуальными пиками, кто с трубами, кто с опахалами из павлиньих перьев. Хотя какие в этом климате опахала? Тут зонтики нужны. Впрочем, в свите все маги, а коконы защиты от дождя вполне надежно прикрывают. Заодно и павлиньи перья прикрыть не мешало бы.

Критически оглядев костюм Николаса, господин У распорядился выдать халат и ему. Поверх костюма надеть.

– А то решат еще, что это мы тебя сопровождаем, а не ты с нами идешь, – пояснил он.

Возражений не последовало.

Сам же визит прошел как-то неубедительно. Принц был пьян в дым. В кресле держался только потому, что спинка и ручки не давали ему упасть, а спереди его стол подпирал. Того, что вместе с делегацией чинских рыцарей пришел и кэр-дракон, он сначала не заметил. Когда же кто-то из местных рыцарей его просветил, впал в ступор и дальнейший разговор поддерживал исключительно иканием. Так что беседа велась только между чинскими и пиктанскими кэрами, причем Николаса последние игнорировали. Темы жевались сугубо нейтральные, в делах купеческих местные рыцари принципиально не разбирались.

Николас, не привлекая к себе внимания, выскользнул из зала и пошел искать, где сидят секретари. Нескольких все-таки нашел, напугал и усадил работать. Ребята оказались грамотные и, когда поняли, что сбежать не удастся, слепили ему два договора. Первый – о торговле между Чином и Пиктанией. Условия, которых хотели бы добиться настоятель У и компания, он из недавней беседы знал, все их и включили в документ. Второй договор – о признании независимости и уважении суверенитета Хайволла с описанием границы между странами. К счастью, у секретарей на стене карта висела, по ней все и перечислили: от залива такого-то до истока реки такой-то, а далее – по реке. Пару баронств, правда, пополам перерезали, но – обойдутся.

Секретари балдели, но писали и даже формулировки подсказывали. Что значит профессионалы! Заставил переписать каждый договор в трех экземплярах на гербовой бумаге, конфисковал из их запасов шесть небольших медных тубусов для индивидуального хранения каждого документа. Хотел секретарей как-нибудь наградить за труды, но те, узнав, что свободны, куда-то моментально испарились, пока он амулеты по своим карманам искал. Как говорится, боги от убытков избавили…

Договоры принц подмахнул не глядя. Даже довольно аккуратно подписи поставил, видимо, большая практика сказалась. Николасу только пришлось пальцем место для подписи показывать. Вот королевскую печать пришлось самому прикладывать, Тристум на это уже не способен был, но, к счастью, она тут же рядом на столе валялась. Пиктанские кэры смотрели на эти действия с осуждением, но не вмешивались. А у чинцев на лицах всегда какая-нибудь маска надета, приличествующая моменту, так что их эмоции можно было только в ментале через артефакт почувствовать, что Николас и сделал, констатировав у них изумление с определенной долей уважения.

Дальше в замке задерживаться не стали. Обмывать таким образом заключенный договор? Как-то неудобно.

– Господа, думаю, для придания этим договорам реальной легитимности, надо бы их еще у королевы Эрмы подтвердить. Но это я лучше без вас сделаю. Заодно, пожалуй, придется ее к нормальному состоянию вернуть. Что-то мне такое безвластие в Пиктании совсем не нравится.

В ответ получил от господина У только вежливый поклон коутоу, но, судя по эмоциям, долги у Николаса уменьшились, а авторитет еще подрос. Здорово все-таки эмпатом быть, пусть и с помощью артефакта!

Проникнуть к королеве Эрме неожиданно оказалось совсем не просто. Все окна в ее комнате были не только закрыты, но и законопачены, чтобы сквозняки исключить. Пришлось в обход пробираться, а туманом, вслепую, трудно нужную дверь найти… Три раза не туда заползал, пока нашел. Хорошо, две комнаты пустыми оказались, никого не напугал, когда человеком оборачивался, чтобы осмотреться. В общем, добрался без потерь.

Двух сиделок Николас аккуратно через ментальный артефакт усыпил. После чего уложил на ковре в сторонке. Лучше бы, конечно, на диван, но в спальне королевы такового не наблюдалось, только кровать и несколько кресел.

От королевы рванула такая буря эмоций, что он чуть не потерял равновесия. Но взял себя в руки и спокойным тоном начал разговор, используя ментальный артефакт. Раньше он его для чтения и трансляции мыслей в условиях незнакомого языка использовал, но вот и для случая с онемевшей королевой пригодился.

– Привет, враг мой! – начал он. – Не беспокойся, убивать не собираюсь. Только поговорить. Тебе же тоже, наверное, плохо без общения? А я сейчас единственный человек, который способен стать твоим собеседником. Постарайся четко формулировать мысли и проговаривать их про себя, тогда я их пойму.

– Чего же ты хочешь?

– На любовь не рассчитываю, но, думаю, договоримся о взаимных интересах. Я, конечно, твою Пиктанию прижать хотел, но до полной разрухи доводить не планировал. А к этому все идет.

Ненавистью и обидой от королевы в ментале так и несло, но опаска и уважение тоже чувствовались. Переговоры начались.

– Глупостей делать не будешь? – спросил Николас после некоторого колебания. – В смысле пытаться сбежать? Или закатывать истерику? А то новости для тебя не самые приятные, боюсь, не переживешь, с кем мне тогда договариваться? Так что давай я тебя вылечу. Авансом.

Хотел было добавить, что если не договорятся, вернет все, как было, но не стал. И так ясно, что какую-нибудь гадость сделает. Все-таки тот, кто дает обещание под угрозой смерти, потом не чувствует себя обязанным соблюдать договоренности.

В свое время в Бренне, снимая аналогичное проклятие с ректора, Николас перегнал всю черноту из его ауры на какое-то дерево в кадке. К сожалению, в спальне королевы никаких растений не наблюдалось. Не на сиделку же эту гадость перекидывать, в конце концов!

Николас под изумленным взглядом задергавшейся Эрмы открыл окно. Поймать какую-нибудь живность? Птицы еще спали, а под окном только кусты роз в наличии имелись.

– Извини, мне придется твой цветник испортить. Надо твою болезнь кому-нибудь передать, так пусть лучше розы завянут. Только их вместе с землей потом заменить надо будет.

Как ни странно, сумасшедшим королева его не считала, наоборот, в ее эмоциях появилась надежда.

Кровать, к счастью, к полу привинчена не была, только тяжелая. Но для кэра это не вес, одним телекинезом справился. Пододвинул вплотную к открытому окну и, немного повозившись, вытянул и соединил отростки из аур королевы и розового куста. Ну а дальше – по отработанной технологии!

Перегнав всю черноту проклятия в сад, Николас подкачал жизненных сил в чистую, но тусклую ауру, а потом наложил на Эрму «Великое исцеление».

Дальше пришлось будить сиделок, которых королева немедленно отправила за едой под их изумленные охи. Вести переговоры, не поев, она была не в состоянии. Надо отдать ей должное, кэров на помощь она вызывать не стала. Наоборот, объявила набежавшим слугам и придворным, что граф фон Бюлоф – целитель и находится здесь по ее приглашению. После чего выгнала всех вон; еду, естественно, оставила.

Пока она ела и восстанавливала потерянную массу, Николас рассказал ей о последних событиях и своих требованиях. О его реабилитации и роспуске ордена кэров королева знала. А вот увидев договоры, подписанные сыном, зашипела, как разъяренная кошка.

– Вот видишь, как вредно пускать все на самотек, – философски изрек создатель этих дипломатических шедевров. – Давай договоримся так. Сейчас ты визируешь эти договоры и обещаешь два года ничего не предпринимать. Потом – как получится. Может, тебя саму хайволлцы в качестве соседей устроят больше, чем в качестве подданных. Земли там скудные, а тебе еще богатый Арлуньяк обустраивать надо. Его, как видишь, я тебе оставил, а мог бы и Галлодии вернуть. Так что, уж будь любезна, объяви завтра о заключенных договорах (один экземплярчик я тебе оставлю) и, если попросится, прими этого убогого принца Хайволлского. Сил на это тебе точно хватит.

Согласилась. А куда деваться? Даже подписалась рядом с сыном, но на всех шести листах не поленилась собственноручно дописать, что «через два года по согласию сторон условия договора могут быть пересмотрены».

В общем, расстались, конечно, не друзьями, но с сознанием того, что договориться друг с другом все-таки можно.

«Теперь Эрме ужом вертеться придется, – думал Николас, возвращаясь наконец в свою аптеку. – У Пиктании же всего четыре кэра остается, меньше, чем в Ибре или любой другой крупной державе. Могут попытаться если не завоевать, то ограбить. Думаю, такая хитрая баба выкрутится, но дел у нее теперь полно будет. Надеюсь, делать мне пакости руки у нее не дойдут.

Время было уже позднее, но крюк через чинский квартал он все-таки сделал. Отдал экземпляр договора, сообщил о том, что власть в стране снова в руки королевы Эрмы возвращается. Кэры слушали и уважительно кивали. Настоятель У поинтересовался:

– А через два года ты где будешь?

– Думаю, что в Лердене. Но с этими делами мне еще в Бренне разбираться придется. Но мы же там вместе будем?

– Будем, будем, – покивал господин У. – Странный у вас на Западе народ. Женщины вами правят. В Пиктании – Эрма, в Дэнляндии, говоришь, Агнесса теперь главной будет.

– Если все сложится, то в Лердене тоже княгиня править будет! – рассмеялся Николас.

– Вот я и говорю, странные вы. Женщина при муже быть должна, за домом следить, детей рожать и растить. А у мужа столько жен должно быть, сколько он купить и содержать может. В бедной крестьянской семье братья могут и на троих одну жену купить. А богатый человек и двух и трех жен может в достатке содержать.

– А как же у вас крестьяне еще есть, если у них жен так мало? Или богатые плодятся и беднеют? – удивился Николас.

– Когда в бедной семье несколько мужчин о женщине заботятся, все ее дети вырастают. И всяко больше, чем троих, она за жизнь родит. При таком-то мужском внимании. А богатые люди не только поместьями управляют. Они и в армию и в жрецы идут. Это же лучше, когда воины и жрецы образованные. А крестьянам как своим детям хорошее образование дать? Им в поле работать надо. Но это в идеале, – неожиданно вздохнул кэр, – жен ведь не только кормить нужно, но и управлять ими. А тут такие попадаются, что и с одной не справишься…

– Личным опытом делишься? – заулыбался Николас.

Настоятель не ответил.

Когда Николас наконец добрался до аптеки, там уже все спали. Входить через дверь он не стал, а залетел туманом себе в окно. С принцем Ярви поговорить не удалось, но, может, и к лучшему. Завтра все расскажет и встречу с хайволлскими кэрами организует. Боги, как же ему надоело аптекаря Пэна изображать! Но лучше потерпеть. Ну, раскроет он свое инкогнито перед девушками, и что это даст? Только дополнительные проблемы!

Но прежде чем он лег спать, состоялся у него еще и приятный разговор. Императрица Агнесса по шару вызвала.

– Знаю, что очень поздно, но, надеюсь, не разбудила. И у меня и у вас рабочий день поздно заканчивается. Только с делами закончила и не могла своего рыцаря не поздравить с победой на конференции. Когда вас ждать можно будет?

Хорошо поговорили. У нее пока все без перемен. Император Отто еще жив, но уже ничего не говорит и почти не шевелится. Но поддержки кэров она добилась, артефакты древних, спасибо, пригодились. Все договоренности в силе. В общем, лучшие друзья! Если бы не знать, что она политик…

Утром Николас переговорил с кэрами Бентоном и Сэтлохом. Пригласил их в один из лучших ресторанов города на встречу с принцем Ярви. Извинился, что сам не придет, все равно на встрече хайволлцев он был бы лишним. Воссоздание королевства – их внутреннее дело. Так что сопровождать еще не коронованного молодого короля придет некий аптекарь Пэн. Он же принесет договор, завизированный королевой Эрмой, которая вчера успешно выздоровела. Последнее известие кэров обрадовало. Нет, не выздоровление королевы, а ее виза на договоре. Обещали быть. Прощаясь, попросил его имя в разговоре с принцем вообще не упоминать. Пусть считает, что это все аптекарь организовал. Тем более что он действовал как раз по просьбе аптекаря. Удивились, но обещали. Может, вправду так лучше. Эрма тоже ни слова никому не скажет об участии представителей третьих стран в связи с предоставлением независимости Хайволлу.

На сей раз стать аптекарем удалось с трудом. Долго вертелся перед зеркалом и настраивался. Но справился.

«Артист я все-таки!» – отметил про себя с удовольствием.

Присоединился к завтраку девушек. Маэлла была в курсе решений вчерашней конференции кэров и смотрела на него немного разочарованно. Такая ценная информация актуальность потеряла! Никак ее не смогла использовать. Но, может, и к лучшему. И аптекарь сияет, явно чем-то очень довольный. Или не очень? Глаза-то грустные…

– Любезная сердцу моему герцогиня де Арлуньяк! – весело обратился он к Орлетте. – Не подскажете ли вы мне, где бы я мог срочно найти принца Ярви? У меня для него есть ценная информация.

Орлетта ничего не знала о местопребывании принца. Она к нему никогда не ходила, сам сюда прибегал. А специально вызывать его поводов не было. Но вот что за информация, ей, как и всем остальным девушкам, было интересно.

Вредный аптекарь ничего не сказал. Вот Ярви придет, сам расскажет. Только найти его надо…

Выручила Маэлла:

– В конногвардейских казармах он живет, недалеко от дворца. Его кто-то из знакомых бесплатно пустил. Вот в гости никого и не приглашает. А завтракает обычно в кафе «Каштан» за углом. Встает он поздно. В казармах каждую ночь по какому-нибудь поводу пьянки. Но офицерам утром на службу, а Ярви отоспаться может. Вот и сейчас, скорее всего, еще отсыпается.

Орлетта посмотрела на подругу с изумлением. Та лишь слегка плечами пожала:

– Я все-таки службу разведки своего герцогства возглавляла. Ныне аннексированного. У вас, кстати, работы по специальности для меня не найдется? – смеясь, но с надеждой в голосе обратилась она к господину Пэну.

– С принцем на эту тему поговорите, – буркнул тот в ответ. – Вы бы мне пока лучше кого-нибудь из окрестных мальчишек нашли – курьером к нему послать. Мне принцу письмо передать надо.

Мальчишку Маэлла нашла быстро. Четко проинструктировала и передала письмо, которое ей доверил аптекарь. Конверт не был запечатан, но, к ее разочарованию, внутри оказался лишь листок с приглашением пообедать в известном ресторане с общими знакомыми. В конце стояла приписка в приказном тоне: «Быть обязательно!»

Не особо ценная информация. То, что господин Пэн позволяет себе командовать принцем, конечно, неожиданно, но этим рохлей помыкают все кому не лень. Кстати, и не нужно было этого: ради того, чтобы в хорошем ресторане пообедать, этот Ярви откуда угодно бегом прибежит! Ладно, подождем – узнаем. Или потратиться и тоже туда сходить? В принципе деньги есть.

К ресторану Николас в образе аптекаря пришел на всякий случай пораньше. И не ошибся. Кэров еще не было, а вот принц уже маячил у входа, поглядывая заинтересованным взглядом по сторонам и голодным – в сторону двери. Прошли внутрь.

Маэлла сидела в самом темном углу зала и с легким раздражением наблюдала за посетителями. Она вырядилась в мужскую одежду, и узнать ее было трудно, но все-таки не стоило попадаться на глаза. До чего же дорогой этот ресторан! Принц, как она и думала, пришел загодя, еле успела до него проскочить. Официанты сразу тут как тут: «Что закажете?» А здесь что чашка кофе, что кусок мяса с гарниром – все жутко дорого! Порции при этом небольшие, а пустые тарелки сразу уносят. В общем, чтобы час тут просидеть, огромные деньжищи потратить надо! Она такого себе и при наличии средств из фонда герцогства не позволяла. И если встреча еще пустышкой окажется…

Не оказалась. Аптекарь принцу медный тубус вручил с какой-то бумагой, тот чуть со стула не свалился, когда прочел. Хотел было на шею броситься, но заробел. Однако губами весь текст проговорил. Беззвучно, но для тех, кто по губам читать умеет, не проблема. Тут уже Маэлла сама чуть со стула не упала. Принц королем будет?! Да что же это за аптекарь такой?!

Пришедшие позже и присоединившиеся к ним господа оказались местными кэрами. Точнее, уже не местными, а хайволлскими лердами. То есть у принца еще и два кэра будет?!

Разговор за столом шел неспешный, но конкретный. Задавал тон, как ни странно, аптекарь. Хотя почему странно? Она уже давно ничему не удивляется. Поминались лерды, кланы, города и поселки, которые надо посетить в первую очередь. Договорились, что кэры вылетят немедленно с копией договора и станут приводить всех к присяге. Самых надежных – в первую очередь. Из них же эскорт сформируют – встречать принца. А тот пока закончит в Линне все дела, дождется эскорта и отправится в Гладбург короноваться. В общем, все логично. Осталось только Маэлле самой в этот эскорт принца попасть и место при дворе получить. Пока другие все не заняли. А лучше – службу разведки возглавить, только манор какой-нибудь поприличнее постараться выторговать.

В общем, на Маэллу накатила волна планов вперемежку с мечтами. В реальность ее вернул официант. Больше она ничего заказывать не стала, потраченных денег было не жалко, но от вида счета все равно невольно охнула. Выйдя на улицу, прикинула: кэры обедают основательно, еще не меньше часа просидят. Успеет она в аптеку сбегать – переодеться. Или в таком виде лучше будет Ярви ловить? Так сказать, показать «товар лицом»? Все-таки решила переодеться, раньше времени козырями разбрасываться не стоит.

По дороге задумалась, говорить ли Орлетте об изменившемся положении Ярви? Что он из нищего бродяги опять прекрасным принцем на белом коне делается? Хотя на каком коне? Скорее, на пони. Больно уж у него королевство нищее да дикое.

С Орлеттой новостями все-таки поделилась. А вдруг? Та разохалась, какая она несчастная, как ей не везет, и какие мужчины сволочи. Под эти причитания успешно принарядилась и сделала макияж. Долго духи выбирала. Но Маэлла всего этого уже не видела. Переоделась она гораздо шустрее подруги и отправилась «осуществлять наружное наблюдение» за принцем.

Однако ничего этого не понадобилось. Ярви вышел один, возбужденный и решительный, и прямиком отправился в аптеку. Как заметила Маэлла, в кулаке он сжимал небольшую коробочку. Аптекарь, что ли, подарил? Раньше у него руки пустые были.

Дальше все пошло по канонам мелодрамы. Прекрасный принц просил руки у прекрасной же герцогини, ставшей Золушкой (служительницей аптеки). На колени, правда, не падал, но кольцо подарил. С очень приличным изумрудом. Почти таким же, как у Орлетты в кулоне был. Предложение было принято, положенные слезы пролиты, долгий поцелуй дело скрепил. Правда, во взглядах у обоих уверенности в правильности совершаемого не было, но это могло и показаться.

Зато Маэлла поздравила себя с тем, что не стала таиться от подруги, и теперь на законных основаниях занялась выбиванием себе достойного места. Обещание получила, но ясно, что за его выполнение еще придется побороться. Что ж, трудностей она никогда не боялась.

Аптекарь явился позже, когда суета понемногу стала стихать. Поздравил молодых со знаменательным событием. После чего предложил им в качестве свадебного подарка свою аптеку. Могут здесь представительство Хайволла организовать. Все равно он тут свои дела закончил и теперь уезжает вместе с делегацией чинцев.

Маэллу подмывало спросить: «Кто же вы такой и на кого вы работаете, аптекарь Пэн?» – но она не решилась. Очень уж с большим почтением смотрел на простого аптекаря уже почти король Ярви. А он для нее сейчас важнее.