Текст книги "Защита общественных интересов в гражданском судопроизводстве"

Заметим также, что именно о судебной защите можно говорить в контексте примирения, если сторонами было заключено, а судом утверждено мировое соглашение, поскольку, утверждая его, суд осуществляет защитную функцию как минимум даже потому, что выявляет реальную волю сторон на прекращение спора, а также то, что соглашение не носит противоправный характер и не нарушает права и интересы других лиц. Кроме того, в ряде случаев обеспечивает реализацию тех прав и интересов, которые в соответствующем соглашении определены.

2.3. Значение процессуальной формы для обеспечения реализации общественных интересов в правосудии

2.3.1. Различные типы общественных отношений не могут регулироваться одинаковым образом.

Все дело в том, что через включаемые в сферу права общественные отношения реализуются не одинаковые по своему характеру интересы, при этом для того, чтобы их реализация была действительной, а не мнимой, соответствующие отношения не должны регулироваться абсолютно одинаково. Так, любопытно, что, несмотря на существенные различия обществ древнего мира и даже в те времена, когда между ними отсутствовали (или практически отсутствовали) контакты, во многих из них имущественные отношения между гражданами регулировались на основании определенной, порой значительной, свободы, тогда как, например, деятельность судов была чрезвычайно детализирована. Кроме того, во многих странах именно судопроизводству придавалось наивысшее по сравнению с любыми другими правовыми областями значение.

Вместе с обществом, конечно же, эволюционировал и подход к правосудию. Тем не менее можно с уверенностью утверждать, что, во всяком случае, в настоящее время в связи с деятельностью судов и через нее реализуются различного рода интересы. Например, интересы общества, а подчас вместе с ним и государства, – в упорядочении существующих общественных отношений, формировании определенности в праве, развитии права, защите его членов от тех, кто поступает общественно вредно (или опасно), предупреждении правонарушений.

Государство, разумеется, имеет интерес в том, что посредством судов через применение преимущественно созданного им права укрепляется его авторитет. Общественные и государственные интересы могут также выступать и самостоятельным – непосредственным – объектом защиты в судах. Наконец, очевидна значительная потребность отдельных граждан в судах и их деятельности, поскольку посредством судопроизводства осуществляется защита их прав и интересов, дается окончательный ответ по существу спора, исключается возможность его возобновления и тем самым формируется уверенность в реальности права и возможности положиться на него как в настоящем, так и в будущем. Все указанное в совокупности реально только при условии, что судебная деятельность обеспечивает наивысшее качество защиты. Ценность суда также и в том, что только он способен наиболее эффективно разрешить спор, исходя из интересов сторон установить действительно существующие факты и обеспечить защиту права, а в отдельных случаях беспристрастно определить баланс интересов сторон и дать защиту даже в той ситуации, когда норма позитивного права молчит или сама по себе противоречит основополагающим правовым принципам. Только суд обладает тем инструментарием, который дает возможность разбираться в самых сложных правовых вопросах и предельно минимизировать и эффективно исправлять как ошибки, допущенные любыми внесудебными органами, так и судом первой инстанции – в том случае, если его решение было обжаловано. Сообразно указанным интересам должны быть урегулированы те общественные отношения, через которые они реализуются, т. е. отношения в судопроизводстве.

В российской науке при характеристике порядка рассмотрения дел судами говорят о процессуальной форме[275]275
  В понятие «процессуальная форма» зачастую вкладывается неодинаковый, порой существенно различающийся смысл, что привело некоторых исследователей к выводу о необходимости отказа от его использования в юридической науке. Однако, думается, что абсолютно права Н.А. Громошина, которая писала, что если рассматривать гражданскую процессуальную форму как выражение сущности судебного цивилистического процесса, то научная конструкция приобретает и смысл, и значение. Громошина Н.А. Дифференциация и унификация в гражданском судопроизводстве: Дисс… д-ра юрид. наук. М., 2010.


[Закрыть]. Н.А. Чечина под процессуальной формой понимала санкционированные или установленные законом правила, регламентирующие порядок осуществления правосудия, порядок деятельности каждого участвующего в процессе лица[276]276
  См.: Чечина Н.А. Норма права и судебное решение. Л., 1961. С. 24.


[Закрыть]. Тем не менее, как в свое время заметил А.Ф. Клейнман, правила, регламентирующие порядок осуществления правосудия, это не процессуальная форма, а не что иное, как процессуальное законодательство[277]277
  См.: Клейнман А.Ф. Новейшие течения в советской науке гражданского процессуального права (очерки по истории) // Избранные труды. Т. I. Краснодар, 2008. С. 284–285.


[Закрыть]. В отдельных случаях процессуальной формой называют само гражданское судопроизводство[278]278
  См.: Уксусова Е.Е. Процессуальная форма и отраслевая наука процессуального права // Проблемы развития процессуального права России: Монография / А.В. Белякова, Л.А. Воскобитова, А.В. Габов [и др.] / Под ред. В.М. Жуйкова. М., 2016. С. 58–91. В данной работе Е.Е. Уксусова в самом начале своей главы указывает, что «применительно к гражданскому судопроизводству по тексту используется как синоним термин „гражданская процессуальная форма“».


[Закрыть]. Авторы, отождествляющие процессуальную форму с порядком рассмотрения дел судами или с самим гражданским судопроизводством, зачастую утверждают, что при принятии КАС РФ и появлении административного судопроизводства произошло обособление самостоятельной процессуальной формы, главным образом за счет «отреза процессуального регламента» от гражданской процессуальной формы[279]279
  См.: Уксусова Е.Е. Гражданское и административное судопроизводство: системные аспекты взаимосвязи // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 5. С. 69–82.


[Закрыть] или дифференциации процессуальной формы на гражданский и арбитражный процесс и административное судопроизводство[280]280
  См.: Решетникова И.В. Унификация процессуального права. Отказ от подведомственности // Новый этап судебной реформы: конституционные возможности и вызовы: Коллективная монография / Под ред. Т.Е. Абовой, Т.К. Андреевой, В.В. Зайцева, О.В. Зайцева, Г.Д. Улётовой. М., 2020.


[Закрыть].

Однако в нашем понимании гражданская процессуальная форма не судебный порядок, не само судопроизводство, хотя последнее вне процессуальной формы невозможно представить[281]281
  Речь идет как об уголовном, так и о гражданском судопроизводстве в широком его понимании.


[Закрыть]. Отождествлять порядок рассмотрения дела и процессуальную форму не следует, иначе любое изменение процессуального закона будет вызывать и изменение процессуальной формы и существенных присущих ей черт.

Н.А. Громошина пишет, что нужно понимать, что «гражданская процессуальная форма представляет собою исторически сложившуюся, атрибутивную, закрепленную законом структурированную систему базовых правил осуществления правосудия в гражданском судопроизводстве в целях защиты прав и законных интересов»[282]282
  Громошина Н.А. Указ. соч.


[Закрыть]. В целом с таким определением указанного понятия следует согласиться, правда с определенными уточнениями, о которых будет сказано далее.

В научной литературе к чертам процессуальной формы нередко относят нормативность, системность, непререкаемость, универсальность, императивность и некоторые другие[283]283
  См.: Папулова З.А. Ускоренные формы рассмотрения дел в гражданском судопроизводстве. М., 2014; Комиссаров К.И. Последовательно-прогрессивное развитие советского гражданского процессуального права // Проблемы действия и совершенствования советского гражданского процессуального законодательства: Межвуз. сб. науч. тр. Свердловск, 1982. С. 50.


[Закрыть]. Однако мы не согласны с авторами, которые именно названные черты относят к отражающим сущность процессуальной формы. В первую очередь вновь обратимся к пониманию процессуальной формы как установленного нормами права порядка рассмотрения дела, который имеет указанные выше черты, и зададимся вопросами: что же, собственно, полезного дает подобное понимание процессуальной формы? Стоит ли такую форму в предложенной ее интерпретации считать основой правосудия?

Начнем с того, что гражданское судопроизводство действительно осуществляется в определенном порядке и ему на самом деле в большей или меньшей степени присущи те черты, о которых уже говорилось. Однако более чем сомнительно, что соответствующие черты следует считать признаками правосудия, и речь в данном случае идет о следующем.

Во-первых, черты, характеризующие правосудие, должны быть присущи любой из его форм, а не только гражданскому судопроизводству. Однако если взять, например, такую предлагаемую черту процессуальной формы, как универсальность (подразумевающую, что в рамках гражданского судопроизводства рассматриваются дела, возникающие из различных отраслей права, например трудового, экологического и др., а не только из гражданского права), то обнаруживается, что этот признак не присущ уголовному процессу, в котором рассматриваются уголовные дела в буквальном смысле этого слова, хотя оснований сомневаться, что в его рамках, так же как и в гражданском судопроизводстве, осуществляется правосудие, нет. Более того, если бы вдруг законодатель двинулся по пути дальнейшего расщепления универсального гражданского процесса и пришел к выделению наряду с гражданским процессом, в рамках которого рассматривались бы дела, возникающие исключительно из гражданских правоотношений, также трудового, семейного и др. процессов, то разве от этого деятельность суда в рамках гражданского процесса, утратившая свою универсальность, перестала бы быть правосудием? Думается, вряд ли.

Во-вторых, остальные упомянутые черты процессуальной формы присущи отнюдь не только гражданскому судопроизводству, но и порядкам, в рамках которых протекает деятельность многих других (помимо суда) правоприменительных органов, что само по себе лишает их качества признаков, присущих исключительно правосудию.

В-третьих, обращение к истории судопроизводства показывает, что большинство предлагаемых черт можно обнаружить и в тех судебных порядках рассмотрения дел, которые существовали в различные исторические периоды и многие из которых вряд ли пришлись бы ко двору в наши дни. Однако если процессуальную форму считать именно основой правосудия, то пришлось бы все те порядки, которые были известны мировой истории, в том числе бесспорно бесчеловечные, считать порядками осуществления правосудия (например, ордалии или печально известные «тройки»). И что самое важное – порядками не просто органичными для своего времени, а приемлемыми для времени настоящего, поскольку в них присутствуют необходимые черты процессуальной формы как основы правосудия! Но возможен ли такой подход? На наш взгляд, нет, поскольку пришлось бы считать абсолютно несущественными все те имеющие отношение к правосудию достижения цивилизации, которые сегодня практически повсеместно признаются. Через призму этих достижений видно, что далеко не любая деятельность судов, хотя бы даже и основанная на законе (закон бывает разный!), является деятельностью по отправлению правосудия.

Следовательно, на самом деле процессуальной формой можно считать только такой порядок рассмотрения дел судами, который качественно отличался бы: а) от всех тех имевших место в истории человечества порядков судопроизводства, которые в настоящее время очевидно не могут считаться правосудными; б) от порядков деятельности других правоприменительных органов.

Именно ее наличие определяет то особое место, которое в действительности занимает суд среди всех остальных органов, и именно благодаря процессуальной форме реализуется основная социальная функция судов в качестве высшей формы защиты.

В связи с этим мы исходим из того, что единственный подход к процессуальной форме, в рамках которого она приобретает реальное, а не мнимое значение и представляет собой общественную ценность, заключается в ее понимании не просто как исторически сложившейся, атрибутивной, закрепленной законом системы базовых правил осуществления правосудия в целях защиты прав и законных интересов, а таких правил, которые стали результатом развития права и, соответственно, учета в нем прав человека в качестве обязательного (основополагающего) компонента и при этом представляют собой особую систему гарантий[284]284
  Гражданское процессуальное право России: Учебник / Под ред. С.Ф. Афанасьева. М., 2013. С. 26 (автор главы 1 – Д.А. Туманов); Туманов Д.А. Еще раз о том, является ли судебный приказ актом правосудия, или Размышления о сущности правосудия // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 9. О том, что такая форма представляет собой именно систему гарантий см., напр.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. Л., 1968. С. 68; Сергун А.К. Принудительное исполнение судебных решений в общем процессе реализации норм права // Труды ВЮЗИ. Теоретические вопросы реализации норм права. М., 1978. Т. 61. С. 70–148; Советский гражданский процесс: Учебник для вузов по спец. «Правоведение» / Авдюков М.Т., Иванова С.А., Аверин Д.Д. и др.; под ред. А.А. Добровольского. М., 1979. С. 8–9 (авт. гл. I – А.А. Добровольский). О том, что без процессуальной формы именно как системы гарантий правосудие немыслимо, из современных авторов наиболее подробно писала Н.А. Громошина. См.: Громошина Н.А. Дифференциация, унификация и упрощение в гражданском судопроизводстве: Монография. М., 2010; Она же. Дифференциация и унификация в гражданском судопроизводстве: Дисс… д-ра юрид. наук. М., 2010.


[Закрыть], направленных на установление действительных обстоятельств дела, обеспечение безопасности от произвола со стороны как суда, так и любых других лиц, и наиболее качественную (результативную) по сравнению с любыми порядками рассмотрения дел защиту прав и интересов заинтересованных лиц[285]285
  Следует заметить, что предложенный нами подход, согласно которому только в таком понимании процессуальная форма представляет собой общественную правовую ценность, был поддержан процессуалистами. См., напр.: Казиханова С.С. Оптимизация гражданского судопроизводства и предмет гражданского процессуального права // Законы России: опыт, анализ, практика. 2020. № 9; Улётова Г.Д. Новый этап судебной реформы: объявленная цель и возможности ее достижения (сквозь призму научных исследований М. С. Шакарян) // Новый этап судебной реформы. М., 2020.


[Закрыть]. Соответственно, реализация гарантий, составляющих процессуальную форму, обеспечивает достижение целей судопроизводства. Именно такое понимание процессуальной формы сложно обнаружить как в деятельности несудебных органов, так и во многих известных мировой истории порядках организации судебных процессов. В связи с этим так важна доступность суда, а не просто некого органа, оказывающего защиту прав и интересов. Д.М. Чечот в работе, посвященной формам защиты права, отметил, что судебная форма защиты права является главной и высшей формой юрисдикционной деятельности. Обусловлено это тем, что только суд осуществляет правосудие, которое является содержанием всей его деятельности. Такая деятельность проистекает в особой детально регламентированной гражданской процессуальной форме. Особенность гражданской процессуальной формы заключается в том, что она наиболее приспособлена к установлению фактических обстоятельств дела, наиболее регламентирована, а следовательно, наиболее гарантирует установление истины и охрану прав заинтересованных лиц. И хотя в каждой форме защиты права имеются определенные гарантии, только судебная форма представляет собой единую детально регламентированную систему правовых гарантий[286]286
  См.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 66–68.


[Закрыть].

Некоторые из авторов, считающих процессуальной формой любой порядок рассмотрения дела судом, при этом всё же признают, что при рассмотрении отдельных сложных дел нужна особая система гарантий. Однако если процессуальная форма – это не базовая система гарантий по всем делам, без которых невозможно правосудие, а просто некий порядок рассмотрения дел судом, который абсолютно необязательно и не во всяком случае должен быть обеспечен гарантиями, то выходит, что доступность суда отнюдь не означает в таком случае доступность особого органа, обеспечивающего защиту высокого качества, а будет означать только то, что в качестве общего правила обеспечивается лишь возможность обратиться к органу под названием «суд», который, с одной стороны, может поставить последнюю точку в правовом вопросе, но, с другой стороны, по сути своей его деятельность во многих случаях (вне особых гарантий) ничем не отличается от той, которую осуществляют любые другие органы в рамках административной юстиции. Особое же качество защиты при таком подходе обеспечивается лишь при рассмотрении тех или иных дел. А вот выносимое в результате разбора дела как вне гарантий, так и с ними судебное постановление во всяком случае наделяется особой системой свойств и решает правовой вопрос окончательно.

Едва ли такой подход оправдан, поскольку, как было показано ранее, особые свойства судебного постановления и его эффекты только тогда в полной мере полезны различным субъектам права и обществу в целом, когда рассмотрение правового вопроса происходило в режиме, подразумевающем максимально возможный уровень защиты, а следовательно, его исчерпание можно считать достаточным для окончательного разрешения правового спора. Иной подход приводил бы к тому, что свойствами, оказывающими сильнейшее влияние на правовую сферу, субъектов спора, а также на общество в целом, наделялся бы акт, в отношении которого никогда нельзя быть уверенным, сформировался ли он под влиянием произвола, или нет, были ли в действительности обеспечены все возможности для защиты.

По поводу сказанного заметим, что доступность суда в настоящее время принято считать правовой ценностью. Вместе с тем такой ценностью в действительности является доступ не вообще к органу, наделенному судебной властью, а именно к суду, чья деятельность по рассмотрению дела протекает в особом порядке, и в результате чьей деятельности заинтересованные лица получают такой вариант защиты, после исчерпания которого наконец-то окончательно может (и даже должна) наступить правовая определенность в ранее спорных отношениях.

Именно четкость и необходимая последовательность действий с наибольшей степенью вероятности гарантируют, что правосудие действительно осуществилось, поэтому наличие процессуальной формы качественно отличает деятельность судов от всех иных способов защиты права. По верному замечанию Н.А. Чечиной, процессуальная форма выступает в качестве неотъемлемого, конститутивного момента (элемента) судебной деятельности. Судебная деятельность вне процессуальной формы ничтожна[287]287
  См.: Чечина Н.А. Судебная защита и конституционные принципы гражданского процессуального права // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2004. С. 289.


[Закрыть]. В то же время не любой, даже детализированный порядок рассмотрения дела, как уже было сказано, представляет собой систему гарантий, поэтому так важно определить основные черты процессуальной формы, которые при изменении законодательства должны оставаться неизменными. Заметим: о том, какие гарантии должны присутствовать в процессе, писали многие авторы как дореволюционного[288]288
  См.: Гамбаров Ю. С. Гражданский процесс: лекции, чит. в 1885/6 г. э. – орд. проф. Ю. С. Гамбаровым. М., 1885; Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. Т. I. Субъекты и объекты процесса, процессуальные отношения и действия. М., 1913; Энгельман И.Е. Курс русского гражданского судопроизводства: Учебник русского гражданского судопроизводства. 3-е изд., испр. и доп. Юрьев, 1912; Нефедьев Е.А. Курс гражданского судопроизводства. Вып. 1. М., 1902.


[Закрыть], так и советского периода[289]289
  См.: Краснокутский В.А. Очерки гражданского процессуального права: опыт систематизации законодательства Р.С.Ф.С.Р и С.С.С.Р. по судоустройству и гражданскому судопроизводству. Кинешма, 1924.


[Закрыть].

Понимание состава необходимых гарантий складывалось в течение длительного времени путем определенных правовых открытий, эволюционных процессов и даже завоеваний. В данном случае нельзя не вспомнить предложенный Р.Ф. Иерингом принцип необходимости борьбы за право, однако если указанный ученый подразумевал борьбу в рамках установленных законом порядков, то отыскание и закрепление гарантий правосудия, как показывает история, иногда происходили в результате трагических событий и, в частности, Великой Французской революции 1789 г., в результате которой в том же году была принята Декларация прав человека и гражданина. В основу идей декларации была положена концепция равноправия и свободы, принадлежащих каждому от рождения. Естественными правами человека и гражданина объявлялись свобода личности, свобода слова, свобода убеждений, право на сопротивление угнетению. Ряд положений Декларации имеет непосредственное значение и для современного понимания судебных гарантий, нашли растворение в их принципах. В значительной мере французской революцией, а также борьбой за независимость Соединенных Штатов Америки было провозглашено и детерминировано развитие и признание первого поколения прав человека (о значении которых для общественных интересов мы говорили ранее), среди которых также и право на «гласное и с соблюдением всех требований справедливости рассмотрение дела независимым и беспристрастным судом»[290]290
  Цит. по: Права человека: Учебник для вузов / Васильева Т.А., Карташкин В.А., Колесова Н.С. и др.; отв. ред. Е.А. Лукашева. М., 2001.


[Закрыть]. Разумеется, суды существовали и прежде, но новый суд, право на который подразумевалось в данном случае, качественно отличался от своих предшественников как по сути, так и по порядку рассмотрения дела, что видно даже из приведенной выше формулировки этого права.

Порядок этот оттачивался веками, обогащался c учетом чаще всего разумной деятельности законодателя, судебной практики и результатов усилий юридической науки. Ключевое значение для судебного порядка имеет закрепленная в ст. 10 Всеобщей декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) норма, согласно которой «каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом», а также ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо – при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия».

Ряд элементов правосудия в настоящее время является признанным для множества стран.

В отечественной юридической литературе известная заслуга в вопросе о конкретных сущностных чертах процессуальной формы именно как системе гарантий одновременно принадлежит ученым – представителям теории права, уголовного и гражданского процессуального права (например, С.А. Голунскому[291]291
  Подробнее об этом см.: Голунский С.А. Основные понятия учения о суде и о правосудии // Труды Военно-юридической академии Красной армии. Вып. III. Ашхабад, 1943.


[Закрыть], С.Н. Абрамову, М.А. Гурвичу, В.М. Семёнову и др.). В значительной мере совпадающие черты процессуальной формы, понимаемой в первую очередь как система гарантий, выделяются в учебниках, написанных известными учеными-процессуалистами[292]292
  Гражданское процессуальное право: Учебник / Под ред. М.С. Шакарян. М., 2004; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2007 и др.


[Закрыть].

Основываясь на позиции ученых, полагаем, что к необходимым чертам процессуальной формы относятся следующие:

● наличие особой системы принципов рассмотрения дела, каждый из которых служит гарантией действительности осуществления правосудия[293]293
  О том, какие именно принципы составляют такую систему, см. далее.


[Закрыть]. Ряд из таких принципов нашли закрепление в Конституции РФ[294]294
  На конституционное закрепление принципов правосудия обращал внимание В.М. Семёнов. См.: Семёнов В.М. К вопросу о ценности гражданского процессуального права и гражданской процессуальной формы // Проблемы совершенствования гражданского процессуального кодекса РСФСР / Ред. коллегия: В.П. Воложанин [и др.]. Свердловск, 1975. С. 87; Семёнов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982.


[Закрыть];

● вся последовательность процессуальных действий четко определена законом. Общее правило совершения процессуальных действий заключается в том, что в процессе рассмотрения дел разрешено только то, что разрешено законом, иные действия запрещены;

● заинтересованные в исходе рассмотрения дела лица должны быть вовлечены в процесс. Их вовлечение происходит путем включения в число лиц, участвующих в деле, с предоставлением широкого спектра прав по защите своей позиции в суде и права на обжалование судебных постановлений. Лица, участвующие в деле, должны быть надлежащим образом и заблаговременно извещены о времени и месте как рассмотрения дела, так и совершения отдельных процессуальных действий;

● в основу принятого решения могут быть положены только те факты, которые были установлены в процессе рассмотрения дела с помощью относимых и допустимых доказательств[295]295
  Как известно, в свое время было предложено широкое понимание процессуальной формы путем ее распространения на деятельность различных правоохранительных и правоприменительных органов. При этом, по мнению авторов такого подхода, вполне допустима выработка единого понятия процессуальной формы и общих образующих ее правил. Юридическая процессуальная форма: теория и практика: Монография / Под ред. чл. – кор. АН УССР П.Е. Недбайло и проф. В.М. Горшенева. М., 1976. Однако это предложение было отвергнуто абсолютным большинством ученых-процессуалистов. В частности, М.С. Шакарян и А.К. Сергун в свое время совершенно правильно обратили внимание, что выработка единого понятия процессуальной формы была бы возможна лишь при условии подчинения деятельности всех органов и должностных лиц одним и тем же правилам, что практически невозможно и не нужно. Существует давно сформировавшееся и детально разработанное понятие процесса и процессуальной формы как системы определенных, прежде всего конституционных, гарантий. В систему гарантий судебной процессуальной формы входит право участия в процессе всех юридически заинтересованных лиц с предоставлением им строго определенного комплекса процессуальных прав, необходимых для осуществления защиты прав и интересов, право обжалования судебных постановлений, определенный порядок установления фактических обстоятельств дела. Шакарян М.С., Сергун А.К. К вопросу о теории так называемой юридической процессуальной формы // Труды ВЮЗИ. Проблемы соотношения материального и процессуального права. М., 1980. С. 61–86.


[Закрыть].

Однако в данном случае необходимо пояснение. Все названные черты есть необходимые признаки порядка осуществления правосудия. Однако только первая из них – особая система принципов – является также и существенным его признаком, в то время как остальные следует считать производными от первого (например, особый состав прав лиц, участвующих в деле, – результат действия принципов состязательности и диспозитивности).

2.3.2. В процессе развития общества и права были обнаружены определенного рода начала в правовом регулировании, посредством которых общественные отношения упорядочиваются таким образом, что соответствующие им интересы реализуются наиболее полно. Речь идет о правовых и в первую очередь отраслевых принципах. С другой стороны, отказ от этих принципов означает и отречение от необходимого общественным отношениям регулирования, а это, в свою очередь, ведет к тому, что существенно затрудняется или становится вообще невозможной реализация тех интересов, для которых в подобного рода отношения вступают различные субъекты права. Ранее было сказано, что процессуальная форма представляет собой особую систему гарантий, без которой невозможно осуществление правосудия. Основой таких гарантий служит особая система принципов судопроизводства. Напомню, что принципы права – это наиболее существенные черты правового регулирования общественных отношений[296]296
  См.: Александров Н.Г. Социалистические принципы советского права // Советское государство и право. 1948. № 11.


[Закрыть]. «В развитых правовых системах принципы представляют собой „сгустки“ правовой ткани, не только выявляющие наиболее характерные черты содержания данной системы, но и выступающие в качестве высокозначимых регулятивных элементов в структуре права. Как глубинные элементы они способны направлять развитие и функционирование всей правовой системы… способствовать установлению пробелов в праве, отмене устаревших и принятию новых юридических норм… Значение принципов как глубинного элемента правовой системы может быть с необходимой четкостью определено при помощи выработанного в философской литературе понятия активного центра… ‹они› способны выполнять направляющую роль нормативно-руководящих начал»[297]297
  Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. I. М., 1981. С. 261–263.


[Закрыть].

Нам близка образная характеристика принципов отрасли права как ее фундамента[298]298
  См.: Хутыз М.Х. Общие положения гражданского процесса (историко-правовые исследования): Дисс… д-ра юрид. наук // Хутыз М.Х. Избранные труды. Т. 1. Майкоп, 2006.


[Закрыть]. Если употребить метафору, принципы отрасли права (во всяком случае, некоторые) – это ее «геном»[299]299
  Мы использовали такое метафорическое обозначение принципов и раньше на различных конференциях, а также в научных статьях. См., например: Туманов Д.А. Некоторые размышления о правосудии и оптимизации судопроизводства // Законы России: опыт, анализ, практика. № 8. 2020. С. 4. Указанная метафора была воспринята известными учеными. См., напр.: Воронов А.Ф. Не могу поступаться принципами // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). 2021(12). С. 90–97; Исаенкова О.В. Возможные ограничения использования legaltech-решений в правосудии по гражданским делам // Сб. докл. IX Московского юридического форума: В 4 ч. Ч. 4. М., 2022.


[Закрыть].

Подобно тому, как изменение генома любого живого организма приводит к изменению самого организма, а иногда к его гибели, поспешные, не подкрепленные серьезными научными исследованиями модификации принципов правосудия способны превратить его в нечто совсем иное, т. е. сделать из него явление, которое останется правосудием лишь по названию, но по сути своей им уже не будет[300]300
  О значении принципов судопроизводства см.: Ференс-Сороцкий А.А. Аксиомы и принципы гражданско-процессуального права: Дисс… канд. юрид. наук. Л., 1989.


[Закрыть].

Связанные с принципами гражданского процессуального права вопросы серьезно разрабатывались учеными с самого начала формирования в России науки гражданского процессуального права[301]301
  См, Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса; Гамбаров Ю.С. Гражданский процесс; Энгельман И.Е. Курс русского гражданского судопроизводства.; Блюменфельд Г. Принцип официальности в гражданском процессе и свободное правотворение. СПб., 1912; Исаченко В.Л. К учению о принципе диспозитивности в гражданском процессе. Казань, 1916; и др.


[Закрыть]. В советский период также были созданы фундаментальные работы, посвященные базовым началам судопроизводства[302]302
  См.: Иванов О.В. Принцип объективной истины в советском гражданском процессе: (лекция для студентов вечернего отд-ния). М., 1964; Гурвич М.А. Вопросы гражданского процессуального, гражданского и трудового права: Сб. ст. М., 1965. С. 3–61; Он же. Избранные труды. Т. 2. Краснодар, 2006. С. 125–231; Авдюков М.Г. Принцип законности в гражданском судопроизводстве. М., 1970; Семёнов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982; Боннер А.Т. Принцип законности в советском гражданском процессе: Учеб. пособие. М., 1989; Тараненко В.Ф. Принципы диспозитивности и состязательности в советском гражданском процессе: Учеб. пособие. М., 1990; и др.


[Закрыть]. И даже несмотря на то что вопросы о составе принципов, их содержании оставались предметом дискуссии (например, шел спор о наличии или отсутствии принципа процессуальной экономии, активности суда и пр.), всегда было очевидно, что каждый из ученых осознает значение, которое имеют принципы в системе отрасли права.

В последующий период также были созданы серьезные научные работы, посвященные основным началам судопроизводства[303]303
  См.: Афанасьев С.Ф. Проблема истины в гражданском судопроизводстве: Дисс… канд. юрид. наук. Саратов, 1998; Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе. СПб., 2009; Воронов А.Ф. Принципы гражданского процесса: прошлое, настоящее, будущее. М., 2009; Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. М., 2002; Моисеев С.В. Принцип диспозитивности арбитражного процесса (понятие и отдельные распорядительные действия в суде первой инстанции). М., 2008; Плешанов А.Г. Диспозитивное начало в сфере гражданской юрисдикции: проблемы теории и практики. М., 2002; Федина А.С. Принцип законности в гражданском процессе. Тверь, 2002; и др.


[Закрыть].

Впрочем, далеко не все то, что порой относят к принципам отрасли, можно и нужно считать именно ее «геномом» и думать, что именно они составляют необходимый существенный признак процессуальной формы.

Иногда провозглашение тех или иных положений принципами может быть следствием идеологизированности или даже политизированности правовой отрасли. В некоторых же случаях принципами называются положения, которые имеют вспомогательное значение, т. е. в большей или меньшей степени служат обеспечению реализации положений, формирующих «геном». Подобного рода обеспечительные, но тем не менее важные положения можно назвать принципами второго порядка.

Отказ от некоторых из них может и не привести к тому, что отношения, составляющие предмет отрасли, абсолютно лишатся необходимого им регулирования, а реализация соответствующих интересов станет невозможной. Но очевидно, что определенного рода сбои в их реализации станут более вероятными. Хотя надо понимать также, что в каких-то случаях их утрата (особенно совокупная) может вызвать и паралич базовых (формирующих генном) принципов.

К основным началам судопроизводства (его геному) нужно в первую очередь отнести принципы: независимости суда, осуществления правосудия только судом, равенства перед законом и судом, состязательности и процессуального равноправия. К указанной группе мы относим также и принцип языка судопроизводства, поскольку без него в действительности невозможно обеспечить реальную доступность правосудия прежде всего для лиц, имеющих в нем заинтересованность, поскольку если бы судебной процесс по общему правилу велся на непонятном для них языке или для таких лиц, в случае невладения ими языком судопроизводства, не обеспечивался перевод, то реализация принадлежащих им процессуальных прав была бы фактически затруднена или даже абсолютно невозможна. Конечно же, без указанного принципа не мог бы обеспечиваться и общественный контроль за порядком осуществления правосудия.

Для гражданского судопроизводства принципом-геномом также следует считать принцип диспозитивности, поскольку именно он отражает характер тех интересов, которые в абсолютном большинстве случаев являются непосредственным объектом защиты, что, в свою очередь, находит отражение во множестве норм, составляющих гражданское процессуальное право, и сказывается на существе гражданского судопроизводства.

К первой группе, по нашему мнению, относится и принцип гласности. Как известно, он появился как гарантия независимости и беспристрастности суда, благодаря ему стало происходить информирование общества о правосудии, и на первый взгляд напрашивается вывод, что указанный принцип является обеспечительным. Тем не менее без него правосудие лишается общественного контроля, а значит, действительная беспристрастность суда в каждом конкретном деле становится практически непроверяемой. По мысли Т.Г. Морщаковой, благодаря принципу гласности происходит реализация права граждан на обращение к общественному форуму[304]304
  Из личной беседы автора с профессором Т.Г. Морщаковой.


[Закрыть], в том числе и с целью обеспечения указанного контроля за рассмотрением дела.

Соответственно, отступления от названного принципа могут допускаться лишь в случае очевидности того, что рассмотрение дела открыто способно причинить вред важным и в первую очередь публичным (в широкой их интерпретации) интересам[305]305
  Речь идет в первую очередь об основаниях для рассмотрения дела в закрытом судебном заседании. Однако даже при проведении такого заседания вряд ли уместна полная отмена тех гарантий, которые вытекают из принципа гласности. В связи с этим нельзя подержать сложившийся подход, по которому при проведении закрытого судебного заседания лицам, участвующим в деле, безусловно запрещается фиксировать его ход, поскольку в определенных случаях только за счет такой фиксации в проверочных инстанциях можно будет подтвердить нарушения, которые были допущены при рассмотрении дела.


[Закрыть].

В том числе и в связи с этим нельзя признать правильными положения действующего законодательства, которые не дают возможности перехода из упрощенного – по сути не гласного – производства, в гласный судебный процесс по заявлению заинтересованных в деле лиц.

Напомним также, что без гласности судопроизводство в значительной мере перестает достигать своих вторичных, но тем не менее важных эффектов – формирования уважительного отношения к закону и суду, предупреждения правонарушений. Поскольку, если общество не знает и (или) не понимает, что происходит в суде, то и уважать его, а также понимать, как не следует поступать в будущем, оно не может[306]306
  Несложно заметить, что принципы первой группы за некоторыми исключениями составляют те, которые нашли закрепление в Конституции РФ и в первую очередь в главе 7 «Судебная власть и прокуратура». О специфике действия положений Конституции РФ см.: Туманов Д.А. К вопросу о применении Конституции РФ в случае пробелов в праве, а также о роли Конституционного Суда РФ в выявлении таких пробелов // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. № 6. С. 6–10; Арбитражный и гражданский процесс. 2009. № 7. С. 5–9; Туманов Д.А. Некоторые размышления о значении Конституции Российской Федерации для осуществления правосудия по гражданским делам // Право и политика. № 11. 2009. C. 2289–2292.


[Закрыть]. Соответственно, само по себе рассмотрение дела вне гласности даже при согласии на это заинтересованных лиц, очевидно, не должно быть общим правилом, так как обсуждаемый принцип имеет значение не только для указанных лиц, но и для общества в целом.

К принципам второго порядка относятся устность и непосредственность судебного разбирательства, исчезнувшая из гражданского процесса коллегиальность рассмотрения дела в суде первой инстанции и отсутствующий в настоящее время в гражданском и арбитражном процессах, а также лишь частично действующий в административном судопроизводстве принцип непрерывности судебного разбирательства.

Многие принципы – и в первую очередь составляющие геном процессуального права и соответственно правосудия – формировались вместе с развитием общества; они обусловлены общественной потребностью в суде и правосудии и причинами, ее порождающими. Через их реализацию происходит достижение целей судопроизводства. Они, кроме прочего, также служат и механизмами, оберегающими правосудие от способной ему воспрепятствовать «агрессивной среды»[307]307
  Туманов Д.А. Заметка о предмете гражданского процессуального права (местами весьма злая) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2022. № 8. С. 21–29.


[Закрыть].

Все сказанное, конечно же, не означает невозможности дальнейшего эволюционирования даже тех принципов, которые составляют геном гражданского процессуального права, однако надо понимать, что принципы существуют для регулирования общественных отношений и обеспечения реализации имеющихся в обществе интересов, а следовательно, их эволюция (а тем более революция) допустима лишь постольку, поскольку у общества в этом имеется потребность, и при условии, что новый подход к регулированию в еще большей степени, чем прежний, будет обеспечивать достижение целей правосудия[308]308
  В.М. Шерстюк пишет, что принципы процессуального права, как и принципы других отраслей права, не есть какие-то постоянные застывшие положения, не подверженные трансформации. По мере развития общественных отношений и отраслей права могут в какой-то мере изменяться их состав, сфера применения, гарантии реализации. См.: Шерстюк В.М. Теоретические проблемы развития гражданского процессуального, арбитражного процессуального права и исполнительного производства в Российской Федерации. М., 2021. С. 93.


[Закрыть].

Однако в настоящее время систему принципов, сложившуюся в советский и в начале постсоветского периодов, нередко пытаются корректировать. Отдельные авторы в указанную систему кроме всем известных основных начал, а иногда и вместо них включают принципы доступности правосудия, правовой определенности[309]309
  Гражданское процессуальное право России: Учебник для вузов, обучающихся по юридическим направлениям и специальностям / Под ред. С.Ф. Афанасьева. М., 2013 (авт. гл. о принципах – А.Г. Плешанов).


[Закрыть], применения аналогии закона и права, динамичности, информатизации, добросовестности и многие другие[310]310
  См., например: Исаенкова О. В., Демичев А.А. Гражданское процессуальное право России: Учебник / Под ред. О.В. Исаенковой. М., 2009; Лебедев М.Ю. Диффузия цивилистических принципов в гражданское процессуальное право (на примере принципа добросовестности) // Вестник гражданского процесса. Т. 10. 2020. № 3. С. 244–260; Соловьева Т.В. Модернизация принципов гражданского судопроизводства в свете реформы судебной системы // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. № 6. С. 8–13; и др.


[Закрыть].

Попытки выделения двух первых из указанных принципов хоть и не бесспорны, но могут быть оправданы. Поскольку в советский период определенные дела были исключены из судебного ведения, признание базовым началом правосудия доступности и допустимости судебной защиты по любым правым вопросам как бы призвано гарантировать, что возвращение к прежним порядкам недопустимо. Кроме того, оно призвано обеспечить доступ к правосудию с точки зрения множества имеющих значение в этом вопросе компонентов (территориальной, экономической доступности, обеспечения возможности использования порядка, содержащего гарантии, без которых правосудие немыслимо, а также обращения в проверочные инстанции и т. д.).