Текст книги "Чистилище. Бросок обреченных"

Глава 5

Так близко в воде Макс не подбирался еще никогда. Было очевидно, что отряд под предводительством Заира давно уже вторгся в зону, где мутанты бродят в поисках пищи, но пока ни одной твари видно не было. И если бы не постоянная мысль об опасности, место было бы просто замечательным, куда более приятным, чем прокаленная солнцем пустыня. Северный ветер, пролетая над водами озера, напитывался прохладой, а заросли тростника, кусты и редкие пальмы давали тень. Поэтому продвигаться вперед было легко, силы при этом почти не тратились.

Воины Саида скользили через заросли почти бесшумно. Максу же это давалось не без труда. Один раз он оступился и промахнулся ногой мимо кочки, с плеском угодив башмаком в лужу. Заир глянул на него искоса, но ни слова не произнес.

По сторонам возвышались шестиэтажные остовы сгоревших отелей, некогда входивших в фешенебельный прибрежный полумесяц. Через минуту боец, двигавшийся первым, поднял руку. Все тут же залегли в зарослях. Макс, не спускавший глаз с остальных, тоже бросился в тростник. Совсем рядом послышались грузные шаги и хруст тростника. Так топать мог только хрипун. В стороне раздались шаги еще одного мутанта.

Заир показал бойцам два пальца, видимо, обозначая число целей, затем коротко ладонью себе по шее и пальцем указал трех исполнителей. Те, не поднимаясь, ползком, как ящерицы, юркнули в заросли на звук, раздался хрип, хруст разрубаемых костей, потом снова наступила тишина. Даже ибисы, искавшие червяков на сыром грунте, не поднялись в воздух.

По сигналу Заира группа продолжила путь, не дожидаясь троих лазутчиков, но вскоре нагнала их возле двух обезглавленных мутантов.

– Сейчас их не должно бродить много, – шепотом успокоил Макса Заир. – Солнце шпарит. Они прячутся в озере или в подвалах.

Один из мутантов еще подергивался, отсеченная голова скалилась в двух шагах от него. Несмотря на то что удар, способный за раз полностью перерубить шею, требовал значительных усилий и времени для его наработки, сама идея применения против тварей не огнестрельного, а холодного оружия Максу показалась весьма продуктивной. Впрочем, собаки с лезвиями на панцирях, по большому счету, именно эту идею и реализовывали, но все же несколько в другом ключе. Макс вспомнил несколько последних стычек с мутантами и пришел к выводу, что если бы стрелки, кроме ружей, имели хотя бы длинные кинжалы, это могло бы спасти не одну жизнь. Ведь когда опустошены все четыре ствола, боец остается безоружным, пока снова не зарядит их. Нередко эти пять секунд как раз и решали, жить кому-то или погибнуть. Макс твердо решил побеседовать об этом с Киром по возвращении.

Дальше пришлось продвигаться с еще большей осторожностью. Группа забирала на северо-восток, чтобы обойти южную оконечность озера и выйти прямиком к шлюзу.

– Если не сильно нашумели, то проскочим, – заверил Заир.

– Еще смотря где расположен механизм открывания шлюза, – с беспокойством в голосе произнес Макс. – Если внизу, то нормально. Но, скорее всего, лебедка или ворот находится сверху. Тогда никак не получится поднять ворота незаметно для тварей.

– Посмотрим, решим, – спокойно ответил Заир.

Макс удивился, насколько философский подход к жизни оказался свойственен диким. Он представлял их совсем другими.

Северный ветер все больше насыщался запахом озерной тины. На взгляд Макса, это было хорошо, так как он не очень верил в отсутствие у мутантов тонкого нюха. Не могли же они, правда, узнавать о приближении людей Клана только по звуку. Хотя… Возможно, дикие, не имея возможности держать тварей на большом расстоянии за счет силы пороха, знали о них намного больше, чем люди Клана.

Наконец, за зарослями показался плотно заросший тростником юго-восточный берег озера. Под ногами начала чавкать пропитанная водой почва. Максу стало не по себе. Он впервые в жизни намеренно приближался к мутантам, а не удирал от них, непрерывно отстреливаясь. Это было противоестественно. Противоестественно и страшно. Захотелось сделаться пониже ростом, а то и вовсе перейти на передвижение ползком. Словно прочитав его мысли, бойцы по команде Заира залегли. Макс поспешил последовать их примеру. Дальше Заир принялся командовать жестами, которых Макс не понимал. Двое воинов, достав сабли, отползли влево, двое, наоборот, вправо. В чем был смысл таких тактических действий, для Макса оставалось пока загадкой. Остальные поползли вперед, к уже виднеющемуся шлюзу.

Для шлюзовых ворот была оборудована железобетонная ниша, в края которой были вмурованы стальные направляющие, по которым двигалась массивная плоскость, окрашенная в яркий оранжевый сурик, еще местами сохранившийся, несмотря на три десятка лет атаки песком и ветром. Кое-где виднелись рыжие пятна ржавчины, но до полного разрушения воротам было еще очень и очень далеко. Открывался шлюз, насколько Макс мог разглядеть на расстоянии, гидравлической системой, об этом говорил массивный цилиндр, похожий на орудийный амортизатор, только намного больше. В былые времена наверняка масло в привод подавалось электрическими насосами, но Макс был уверен, что на экстренные аварийные случаи систему могли и даже должны были оборудовать ручными средствами накачки домкрата.

Заир подполз и спросил:

– Что-то понятно отсюда?

– Кое-что да. Есть одна хорошая новость и одна плохая. Хорошая состоит в том, что наверху, на дамбе, никаких механизмов нет. Значит, нам не придется туда подниматься и попадаться мутантам на глаза.

Говоря по-арабски, Макс то и дело употреблял по привычке слово «мутанты» вместо слова «чудовища», как привыкли их называть дикие. Но это не вызывало путаницы, так как слово «мутанты» звучало как «мусух», а слово «чудовища» как «масаха», что было похоже, и Заир понимал, о чем речь, списывая неточность на особенности произношения Макса.

– А плохая? – решил уточнить Заир.

– Механизма открывания вообще может не оказаться.

– Как такое возможно?

– Мог сломаться за долгое время, – не вдаваясь в подробности, ответил Макс. – Видишь железную дверь в стене? За ней, скорее всего, механизм. И мне бы надо туда попасть.

– Тогда вперед, – хладнокровно произнес Заир, и, придерживая саблю, первым пополз к двери.

Остальные за ним. Четверых лазутчиков, отползших в разные стороны, не было видно за стеблями тростника. Но уже через пару секунд слева донесся глухой удар саблей и шлепок упавшей в лужу головы. Сразу стало ясно, зачем нужно охранение с флангов – они отсекали одиночных мутантов, бродящих вокруг озера. Поскольку твари двигались преимущественно вдоль берега, появиться они могли либо справа, либо слева, что и учел Заир.

Но все оказалось несколько хуже. Справа тоже послышался рубящий удар, потом снова слева.

– Не останавливайся! – приказал Заир. – Остальным прикрывать тыл!

– Что происходит? – спросил Макс.

Передвигаться ползком для него было непривычно, в отличие от людей Саида.

– Услышали они нас, вот что. К счастью, не те, что в озере, а те, что бродили в округе. Начали стягиваться. Но это не страшно. Они не толпами бродят, а по двое-трое. Мои с ними справятся.

Макс подумал, что холодное оружие имеет еще одно весомое преимущество перед огнестрельным, когда дело касалось мутантов. Оно поражало бесшумно. Люди Клана так близко к озеру бы не подошли. При первом же появлении тварей по ним бы пришлось стрелять, а это подняло бы всех мутантов в озере, и они бы бросились в атаку толпой, как это всегда и бывало. В общем, Заир был прав – цивилизация, огонь которой призван хранить Клан, была слишком шумной для жизни в новом мире.

Конечно, огнестрельное оружие, особенно пушки, обладали огромной силой, способной удержать довольно большую толпу мутантов. Но стоит ли применять силу там, где можно просто уйти от столкновения? Да, это два разных пути. Но дело в том, что оба достигали одинакового результата, а вот затраты ресурсов получались очень разные.

Было над чем задуматься, но становилось не до того. Привлеченные шумом мутанты, хотя их и было не много, подтягивались с обеих сторон. Поэтому свободным бойцам пришлось рассредоточиться и оказать посильную помощь охранению на флангах. В результате до железной двери добрались только Заир и Макс. К счастью, она была не заперта, чего Макс втайне боялся. Когда началось заражение, кто-то мог запереться изнутри, прячась от мутантов, да там и умереть. Но обошлось. Или в машинном никто тогда не спрятался, либо он выжил и покинул помещение.

Макс ползком добрался до двери и открыл ее за край. Оказалось, что дверь снабжена пружиной, чтобы сама закрывалась, а петли не приржавели, работали вполне сносно, что показалось странным. За тридцать лет их могло как следует заклинить, но почему-то этого не произошло. Пропустив Заира вперед, Макс перевалился через порог в помещение, куда свет проникал через четыре узких окна под самым потолком. Затем, с заметным облегчением, закрыл скрипучую дверь и запер ее на засов. Но уже через миг понял, что поспешил.

Спешка никогда не ведет ни к чему хорошему, Макс это всегда замечал. Да и Кир как-то обмолвился, что если кто-то заставляет тебя спешить, торопит принять решение – он враг. Но ладно, когда кто-то, с ним можно разобраться. Но когда ты сам? Вот это обидно. Впрочем, Макс понимал, что в данном случае его подгонял страх. Не тупой животный ужас, заставляющий без оглядки драпать, а состояние повышенной осторожности из-за близости озера, когда хочется поскорее куда-то забраться и чем-то закрыться. Так бывало в детстве, когда в дошкольной зоне по ночам травили байки про новые виды мутантов, способные делать подкопы в дома прямо под песком. Страшно бывало, а спрячешься с головой под одеяло из козьей шерсти, и вроде как страх не может туда пробраться.

Так получилось и с дверью машинного зала. Макс поспешил ее запереть на засов. Хотел укрыться от собственных страхов. Вот и все. А ведь можно было еще снаружи понять, что в бетонном помещении, да еще рядом с озером, наверняка очень сыро, может, даже воды по колено. А раз так, в это убежище наверняка забираются мутанты пересидеть поток льющегося с небес жаркого света. Забираются и сидят. Благо, дверь на пружине. Сами они способны только что-то открыть, на закрывание уже ума не хватает.

Зато у Макса хватило ума не просто позволить двери закрыться, но и запереть ее на засов. В результате они с Заиром оказались вдвоем против десятка мутантов в довольно тесном помещении. Такого поворота Макс не ожидал, а потому несколько опешил, когда обернулся на хрип и все увидел. На какое-то время его даже парализовало от страха, но точно меньше чем на секунду, потому что секунда в такой ситуации – слишком много. Просто Заир выхватил саблю из ножен и начал рубиться раньше, чем Макс. Быстрее у него прошел первичный шок, а может, и не возникал вовсе. Кто их, диких, разберет…

Впрочем, выбора не было. Замкнутое пространство, два человека и десять мутантов. Очень простая арифметика. И тут уже не до высоких материй, не до философии, тут уже все действия не от ума исходят, а от одних лишь глубинных рефлексов и древних инстинктов. И хотя Макс почти никак не умел обращаться с саблей, он выхватил ее из ножен раньше, чем подумал об этом. И началось…

Пока еще Макс находился в кратковременном ступоре, Заир успел обнажить саблю, а два хрипуна, почти одновременно, бросились на него. Он с ними разделался одним молниеносным секущим ударом, вскрыв им грудные клетки на уровне сердца. Из огромных зияющих ран повалил пар и хлынули потоки крови, смешиваясь с лужами воды на полу. В следующий миг уже и в руке Макса сверкнула обнаженная сабля, но он не был уверен, что сможет рубить с такой же поразительной эффективностью.

Впрочем, и удар Заира, несмотря на внешний эффект, не оказался моментально смертельным для тварей. Они утратили скорость, но не подвижность, поэтому двумя следующими ударами Заир раскроил им черепа, выбив мозг. За это время прыгун, прятавшийся в полутьме за трубами насоса, мощно оттолкнулся ногами от металлической конструкции, и, подобно снаряду, выпущенному из катапульты, устремился к Максу, вытянув перед собой руки с корявыми пальцами. Макс рефлекторно выставил вперед саблю, и тварь налетела на острие грудью, но такая рана не была для нее смертельной и даже значительной, поэтому она проскользнула до рукояти и сбила Макса на пол, клацая зубами. К счастью, подоспел Заир и, увернувшись от двух одновременно бросившихся на него мутантов, отрубил прыгуну голову.

Макс, понимая, что выглядит не лучшим образом, выдрал саблю из тела и принялся неистово рубить во все стороны. Вот только эффективности, с какой орудовал клинком Заир, добиться не удавалось никак. Реакция у мутантов отменная, они уворачивались и отскакивали, как блохи, а потом снова кидались в атаку. И хотя непрерывными секущими ударами Макс не давал им к себе приблизиться, иногда повреждая острием сабли тянущиеся к нему руки, но так не могло продолжаться долго, так как силы не бесконечны.

Не добившись больших успехов в отрубании голов и понимая, что виной всему недостаток сноровки, точнее, скорости работы клинком, Макс решил сменить тактику. Он резко присел и, размахнувшись саблей, бросился с ней в ноги хрипуну. Но это тоже оказался не лучший метод. Ногу отрубить удалось, но тварь всей массой навалилась сверху, и наверняка бы или голову Максу оторвала, или руку, если бы снова не выручил Заир стремительным смертоносным ударом.

– К стене! – приказал он. – Иначе зажмут!

Сам он за это время убил еще двоих хрипунов, после чего осталось пять противников, что тоже немало. Ввиду численности тварей идея перебраться к стене имела немалый тактический смысл. И дело было даже не в том, что можно будет прикрыть спину, а в том, что у стены от пола до потолка проходили самые разные трубы – тонкие, очень толстые, прямые, изогнутые, с вентилями кранов, с манометрами и прозрачными окошками из толстого стекла. Вместе они образовывали нечто вроде ограды, через которую можно было пробраться лишь в нескольких местах.

Не теряя времени, Макс бросился в один из проходов между трубами, Заир отступал у него за спиной, непрерывно нанося удары саблей по всем возможным уровням и плоскостям. Он отрубил руку одному хрипуну, рассек грудь другому и даже пробил лоб третьему, но смертельных ран и ему не удалось нанести. Но за трубами стало легче – природная тупость мутантов заставляла их переть напролом, в ближайший к ним проход, и даже мысли не возникало поискать еще один чуть в стороне. В результате они стали мешать друг другу и даже драться между собой за еще не пойманную добычу, что дало пусть и короткую, но совершенно необходимую передышку.

В дверь пару раз ударили – видимо, кто-то из оставшихся снаружи воинов пытался забраться внутрь и оказать помощь, но заботливо запертый Максом засов не позволял им этого сделать. Окна же наверху были слишком узкими, да и добраться до них снаружи по гладкой бетонной стене не представлялось возможным.

– Зря ты не позволил взять хотя бы гранату! – пробурчал Макс. – Всех бы уложили в один момент!

– Зря ты не учился рубить саблей! – парировал Заир. – Уже бы покончили с ними вдвоем.

Крыть было нечем, а перспектив не было никаких. Стоит мутантам разобраться, кто из них первым полезет в проход между трубами, шансов на выживание останется мало.

– Наверх! – крикнул Макс, увидев металлическую лестницу, ведущую на стальную площадку, расположенную по уровню второго этажа.

Она была узкой, тянулась буковой «П» почти по всему периметру зала и была огорожена проволочной сеткой до самого потолка, для безопасности. Местами, прямо сквозь площадку, проходили толстые трубы с вентилями, для открывания которых это возвышение и было предназначено.

Заир пропустил Макса вперед и попятился за ним по грохочущим ступеням, держа наготове саблю. К этому времени мутанты, выяснив, кто из них сильнее, прорвались в проход между трубами, и со всех ног рванули к лестнице. К счастью, и лестница, и площадка были узкими, и по ним можно было двигаться лишь в колонну по одному. Это позволило Заиру, используя тактическое превосходство, сразу же отсечь голову одному мутанту и отрубить единственную уцелевшую руку другому. А мутант без рук совсем не то, что мутант с руками. Инстинкт все равно гонит его на добычу, а схватить ее нечем, из-за чего тварь с культями стала обузой для сородичей, бесполезно перегородив узкий проход. Хрипун бросался на Заира, но тот его намеренно не убивал, только сдерживал уколами в грудь. Другие из-за этого не могли прорваться вперед.

– Сможешь спрыгнуть вниз? – спросил Заир, в очередной раз пробивая мутанту грудь.

– Что? Зачем? Ну, смогу, да!

– Руби сетку и прыгай! Открой дверь!

Макс понял, в чем состоит план Заира: впустить снаружи воинов, которые, за счет численности и умения, покрошат мутантов в капусту. Двумя ударами сабли он прорубил дыру в сетке и, убрав оружие в ножны, спрыгнул на бетон. Приземление оказалось жестче, чем ожидалось, Макс едва не растянулся по полу после падения, но ушел в кувырок, грохоча саблей и сбивая локти. К счастью, удалось отделаться синяками и ссадинами. Вскочив и протиснувшись в проход между трубами, Макс рванул исправлять им же допущенную ошибку – отодвинуть проклятый засов на двери. И вроде бы расстояние невелико, что там, рывок на десяток метров через машинный зал, но все оказалось не так просто, как хотелось бы. Один из мутанов, находящийся дальше всего от Заира на лестнице, понял, что ему выгоднее не пытаться дождаться своей очереди, а ловить другую добычу, оказавшуюся внизу. И он, кубарем скатившись по ступеням, с низкого старта рванул за Максом.

Но на стальной площадке ситуация тоже изменилась, и не лучшим образом. Израненный многочисленными уколами хрипун умирать, конечно, не собирался, но прыть утратил в значительной степени. Собственно, этого Заир как раз и добивался – создать из хрипуна помеху для оставшихся троих противников. Но он не учел, что мутанты, ощущая нежизнеспособность сородичей, перестают с ними церемониться. Как только самый задний метнулся за Максом, средний напал на обессилевшего безрукого хрипуна и подмял его, встав перед Заиром на четыре конечности. Но не это было страшно. С одним мутантом Заир бы разделался, и с двумя тоже, если бы они напирали с одной стороны. Но как только один встал на четвереньки, другой запрыгнул ему на спину, затем сделал еще один прыжок, едва не ударившись в потолок, пролетел над Заиром и грохнулся на площадку у него за спиной.

В такой позиции, в какой оказался Заир, на победу можно было не рассчитывать. Оказаться между двух мутантов, находящихся на одинаковом расстоянии, – худшее, что может случиться в бою. Стоит ударить по одному, другой неизбежно бросится, и никакой скорости, никакой реакции и выучки уже не хватит, чтобы его поразить. Но зачастую тактическая сноровка в том и заключается, чтобы не бросаться напролом в заведомо проигрышную атаку, а уйти обходным путем, собрать силы и провести ответный удар. И хотя ни о чем таком думать не было времени, Заир, на одних рефлексах, поступил именно так. Он не стал, как шахид, кидаться навстречу смерти в священном порыве убить одну тварь, чтобы позволить другой убить себя. Он развернулся и, совершенно не думая, проскочил через прорубленную Максом дыру в сетке.

Прыжок получился до крайности неудачным. Макс предварительно убрал саблю в ножны, присел на стальную балку, затем соскочил вниз. И то пришлось уходить в перекат. Заир же вынужден был прыгать в дыру с полного роста, да еще и с разбега. И без последствий это остаться никак не могло. Стоило подошвам коснуться бетона, сабля в руке потянула вперед, Заир сделал несколько слишком длинных шагов, не удержался и с разбегу влетел в толстую трубу. Хорошо не головой, а плечом, но удар все равно вышел сокрушительным. Заир выронил саблю, отлетел назад, оступился и рухнул на спину, подвернув ногу.

К счастью, у мутантов не хватило ума тут же повторить путь Заира, протиснувшись непосредственно в прореху сетки. Они, как водится, двинулись к цели кратчайшим путем, вцепились пальцами в сетку, принялись хрипеть, плеваться слюной и пытаться разорвать металлическую проволоку. Причем имевшейся у них физической силы оказалось вполне достаточно, чтобы причинить сетке серьезные повреждения. Заир сразу понял, что долго преграда не выдержит подобного натиска. Но сам он лежал у стены, а сабля, после удара, оказалась за трубами, и чтобы ее поднять, необходимо было добраться до прохода.

Моментально сообразив, что других вариантов нет, а время еще есть, Заир вскочил на ноги, но тут же взвыл от боли. Вывих лодыжки не давал сделать ни шагу. Оставалось, стиснув зубы, скакать на одной ноге, но такой способ передвижения невозможно было назвать эффективным.

В это время Макс тоже понял, что не успеет достичь двери раньше, чем его настигнет мутант. Он бросил взгляд на Заира, прыгающего на одной ноге вдоль стены, и понял, что от него помощи тоже ждать бессмысленно. Оставалось одно – драться.

Макс развернулся, выхватил саблю из ножен и наискось рубанул подскочившего мутанта. Острие оставило на груди твари глубокую рану, но такое повреждение не способно было ни убить, ни остановить мутанта. Скорость же он набрал приличную, так что пришлось стремительно уходить с линии атаки, чтобы не оказаться самому сбитым с ног. Тварь пронеслась мимо, безуспешно попытавшись схватиться за клинок в руке Макса, но не дотянулась и на полном ходу впечаталась во входную дверь. Грохот получился изрядный.

– Откройте! – закричали снаружи.

Но Макс даже отвечать не стал, чтобы не сбивать дыхание.

– Кистью работай, когда рубишь! – успел выкрикнуть Заир и жестом показал, как надо двигать рукой. – И дай ему приблизиться!

Совет оказался ценным, Макс это сразу понял. Особенно в плане сокращения дистанции. Всю жизнь, сколько себя помнил, Макс старался держаться от мутантов подальше, противодействуя им огнестрельным оружием. Чем больше дистанция, тем лучше, так как всегда можно перезарядить ружье или пушку и не дать тварям приблизиться. Такой подход к тактике, как вообще любые действия, необходимые для реального боя, давно уже осели на рефлекторный уровень, и головой об этом думать не приходилось. Поэтому, орудуя саблей, Макс, совершенно неосознанно, так же разрывал дистанцию, держа противника на самой границе зоны поражения. Именно поэтому не получалось эффективно рубить, а удавалось оставлять лишь поверхностные раны и пару раз подрубить конечности. Нужно было заставить себя поступить вопреки наработанному рефлексу, подпустить мутанта как минимум до середины клинка и лишь потом рубить. Но это было сложно, невероятно сложно. Действия, совершаемые день за днем, год за годом, меняют тело на физиологическом уровне, и осознанный ум далеко не всегда может взять над ними полный контроль. В данном же случае заставить себя сделать нечто, противоречащее рефлексу, было необходимо, так как от этого зависело не что-то абстрактное, а сама жизнь.

Впечатавшись в дверь, мутант развернулся, и, не обращая никакого внимания на разрубленную наискось грудь, снова ринулся в атаку. Макс занес саблю для удара, но пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не рубануть раньше времени. Наконец, улучшив момент, он изо всех сил, с разворота, нанес удар, метя в голову, но он все равно не достиг цели. Совершенно не вовремя хрипун поднял руки, уже собираясь схватить добычу, и сабля попала ему по предплечью. Лезвие вошло глубоко, и, возможно, повредило кость, но до ампутации конечности было далеко.

На стальной платформе твари быстро разделались с сеткой, и, проделав в ней внушительную прореху, легко спрыгнули вниз, на бетонный пол. Макс понял: если он сейчас не одолеет хрипуна, то двое других неизбежно прикончат безоружного и травмированного Заира, а потом, уже все вместе, набросятся на него самого.

«Кистью надо работать!» – вспомнил Макс, едва увернувшись от мутанта.

Но на этот раз тварь не проскочила несколько шагов, давая время оценить ситуацию, а развернулась почти сразу, разбрызгивая кровь из надрубленной руки. И Макс понял, что у него остался единственный, последний шанс на победу. Не теряя времени, используя инерцию сабли от предыдущего удара, он раскрутил клинок, прыгнул за мутантом вдогонку, оказавшись к нему почти вплотную, и хлестко рубанул по шее, дополнительно доведя рукоять запястьем. Лезвие сабли, почти не встретив сопротивления, рассекло и мягкие ткани, и позвонки, полностью перерубив шею от левого уха до правой ключицы. Голова хрипуна глухо ударилась о бетонный пол и покатилась в сторону, а сам мутант, все еще продолжая начатое вращение корпусом, рухнул сначала на колени, потом на спину, обильно орошая машинный зал кровью из перебитых сонных артерий.

Но радоваться победе не было времени. Перед Максом снова встала проблема выбора – успеть добежать до двери и открыть засов, впустив подкрепление, или, наоборот, мчаться с саблей наперевес спасать Заира. Вопрос оказался непростым до крайности. Расстояние от того места, где стоял Макс, до Заира было меньше, чем от двери до Заира, плюс к тому нужно было время, чтобы достигнуть двери и открыть ее. То есть, на первый взгляд, выгоднее было спасать Заира самому. Но был и другой взгляд. Максу стоило огромного труда зарубить до смерти одного мутанта. А там двое. Не было гарантии, что получится. Точнее, почти наверняка получиться не могло. И тогда выходило, что надо бежать к двери.

К счастью, Макса быстро осенило, что есть и другой путь. Не раздумывая ни секунды, он крикнул:

– Держи!

И бросил Заиру свою саблю через щель между трубами. А сам рванул к двери, отодвинул засов и распахнул ее, впуская разгоряченных и нервных бойцов с обнаженными саблями.

Это решило все. Подхватив саблю, Заир прижался к стене и принялся молотить отточенным лезвием, нанося мутантам пусть и не смертельные раны, но не давая себя схватить. Рубануть как следует он не мог, мешал вывих, не позволяющий нужным образом распределить вес тела. Впрочем, долго отбиваться ему и не пришлось, четверо бойцов, протиснувшись через два прохода между трубами, быстро реализовали численное превосходство.

– Где остальные? – прохрипел Заир, не в силах совладать с учащенным дыханием.

– Держат фланги, – доложил один из бойцов. – Там все в порядке. Если начнут напирать, тут можно закрыться и вызвать подмогу.

– Теперь да. – Заир невесело усмехнулся. – Но пришлось попотеть. И ногу вывихнул. Эй, Макс! Теперь твоя работа. Разбирайся с механизмами!

Он был прав, но Максу тоже требовалось время прийти в себя после нелегкой схватки. Пот по лицу лился градом, руки дрожали от напряжения, а в горле пересохло от учащенного дыхания. Но находиться в непосредственной близости от сотен мутантов, плещущихся в озере, хотелось как можно меньше, так что пришлось собрать все силы и отправиться на поиски управляющих механизмов.

Щитовая обнаружилась под стальной платформой у дальней стены и тоже была отгорожена сеткой. Длинная металлическая панель с лампочками, кнопками и шкалами уже тридцать лет как не имела никакой ценности и не могла ничем управлять ввиду отсутствия напряжения в электрической сети. Но Макс был уверен, что конструкторы просто обязаны были предусмотреть вариант управления шлюзовыми воротами на случай энергетических перебоев. Долго искать не пришлось – слева от панели под трухлявым брезентовым чехлом обнаружилось нечто вроде ручного насоса, нагнетающего амортизаторную жидкость в главный цилиндр через ведущие к нему трубы.

Вполне могло оказаться, что за долгий срок рассохлись и протекли эластичные уплотнители гидравлической системы, но манометр показывал ненулевое давление, а значит, в системе оставалось какое-то количество жидкости. Но, несмотря на это, привести насос в действие сразу не удалось. Причем мешала не ржавчина, а огромное количество пыли и песка, набившееся в зазоры подвижных частей. Полчаса ушло на прочистку. Соринки пришлось выдувать, сложив губы трубочкой, из каждого зазора в отдельности, а затем еще протирать, где это было возможно, краем халата. Но усилия не пропали даром – рычаг насоса удалось сдвинуть с места. Дальше пошла тяжелая физическая работа. Некогда электрические насосы нагнетали нужный объем жидкости за минуты, но бойцам, сменяя друг друга и обливаясь потом, пришлось потратить не меньше часа, чтобы поднять шлюзовые ворота на пятнадцать сантиметров. К счастью, этого оказалось достаточно – воза из озера хлынула в щель и понеслась по руслу канала, увлекая за собой ил и длинные мочала спутанных водорослей. Иногда в лучах солнца видно было, как выпрыгивает из мутного потока серебристая рыбешка.

По команде Заира группа начала отход на основные позиции. Покинув машинный зал, один из бойцов привязал входную дверь кожаным ремешком через стальные ушки, предназначенные для висячего замка. Невесть какая защита от мутантов, но развязать узлы у них ума не хватит, да и дверная ручка была слишком хлипкой, чтобы, потянув за нее, можно было порвать ремешок.

– Надо спешить! – подгонял бойцов Заир, опираясь на саблю в ножнах, как на костыль. – Сейчас озеро обмелеет, и чудища волной попрут!

Макс подставил ему плечо, чтобы командиру отряда удобнее было ковылять по влажной почве. Вскоре бойцы скрылись в зарослях тростника и поспешили к основному лагерю. Позади нарастал гул, но это не было гулом вырывающейся из шлюза воды, ревели и хрипели мутанты, почуяв неладное. Заир держался уверенно, но Макс подозревал, что ситуация может пойти по худшему сценарию, тогда одних лишь людей Саида окажется недостаточно. Если мутанты толпой рванут через дамбу прямиком к воде, то есть на юго-восток, это будет прекрасно, это от них и требовалось. Но если они начнут хаотично разбегаться большими группами в поисках ближайшей воды, это может грозить серьезной опасностью.

– Я пойду вперед! – уверенно заявил Макс.

Заир вытаращился на него с полным непониманием и спросил:

– Зачем?

– Предупрежу своих. Если мутанты попрут на ваш лагерь, понадобятся наши пушки.

Заир секунду подумал.

– Мы можем просто уйти, – неуверенно сказал он, продолжая ковылять с опорой на саблю.

– Если твари вас не услышат, то может быть. А если увидят или услышат? Вы даже на верблюдах не сможете от них уйти. Не хватит скорости.

– Может быть, ты и прав. Но как ты доберешься до нашего лагеря? Ты же с саблей управляться не научился. А если чудовища? Они же рыскают тут временами. Ладно… Дам тебе двоих людей.

Заир жестом велел двум воинам следовать за Максом, тот поблагодарил кивком и тут же бросился вперед.

Сначала пришлось саблей прорубать путь через тростник, чтобы не огибать островки густой растительности и не тратить время на это. Потом земля стала суше и двигаться стало легче. Заросли теперь тянулись параллельными полосами вдоль линий оросительных каналов, давно заметенных песком. Макс с этих зеленых изгородей глаз не сводил, прекрасно понимая, что в любой момент оттуда может выскочить один или даже несколько бродячих мутантов.