Текст книги "Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский"

2 августа 1941 г.

Сегодня хочу вылететь в район Припятских болот, чтобы посетить кавалерийские полки СС. Поскольку командир кавалерийской бригады СС штандартенфюрер Фегеляйн не счел нужным посетить своих людей во время операции, я должен подать хороший пример.

3 августа 1941 г.

Я вошел в число солдат и офицеров СС, награжденных Железным крестом II класса. Во время сегодняшнего полета на фронт я стрелял из авиационного пулемета по колонне русских, которые вытянулись, подобно кишке. По дороге мы видели удары артиллерии, иногда мы шли на высоте всего 10 метров над нашими передовыми позициями. Необходимо признать один неприятный момент, что офицеры СС иногда отказываются или совсем не заботятся о подчиненных. В то время как эсэсовцы из кавалерийской бригады сражались как герои, господин Фегеляйн находился в Варшаве. – Надо обсудить вопросы снабжения. Офицеры вермахта справедливо качают головами. – Вчера вечером у меня был приятный сюрприз. Командующий группой армий, генерал-фельдмаршал фон Бок, лично позвонил мне и поздравил с успешно проведенной операцией. Он сказал: «Благодарю за операцию, проведенную с риском для вашей жизни, а также особо признателен вашим войскам».

5 августа 1941 г.

Вчера утром к северу от шоссе один русский отряд отступающего кавалерийского корпуса³⁹ захватил охраняемый вермахтом участок шоссе и уничтожил немецкий пехотный взвод. Затем они продвинулись дальше на юг, к деревне Уречье. Населенный пункт Языль под Уречье заняла 1-я рота 316-го полицейского батальона. Русские сразу атаковали деревню, ведя сильный минометный огонь. Полиция отчаянно сопротивлялась, пока не были полностью израсходованы боеприпасы. Небольшой части роты вместе с командиром удалось добраться до Слуцка. Собственные потери, установленные на данный момент: 1 погиб, 10 пропали без вести, со смертью которых нужно считать и 3 тяжело раненных. Значительная часть тяжелого вооружения была уничтожена минами, 2 станковых пулемета непригодны, все, кто защищал дорогу, погибли. В настоящее время деревня Языль осмотрена майором Штаром⁴⁰ с его ротой из полицейского полка «Центр» и представляет собой ужасное зрелище. Я отправился на самолете в Языль и организовал ее деблокирование. Проводившая операцию охранная дивизия распределила свои силы на сотни километров и не сумела предотвратить прорыв противника. Пехотная дивизия, преследовавшая врага в районе к югу от шоссе, своей цели не достигла, так как прорыв противника к Птичь удался. Передовой отряд полковника фон Бергена сумел закрыть участок, который вчера был прорван врагом силой до 2000 человек. В районе между шоссе № 1 и № 2, по сообщению местных жителей, по-прежнему находятся многочисленные войска, рассеянные части кавалеристов.

Оперативное донесение от 7 августа 1941 г.

«В дополнение к вчерашнему донесению о ситуации я сообщаю, что окруженные войска были уничтожены энергичными действиями. В настоящее время собственные потери 1-й роты 316-го полицейского батальона составили 7 убитых, 4 тяжело раненных и много пропавших без вести. Найдены ограбленные и изуродованные трупы. Сегодня торжественные похороны на солдатском кладбище вблизи лесопильного завода в 18 км восточнее Слуцка. Взятые в плен большевистские раненые показали, что русские, организовавшие нападение на нашу роту, располагали силами около 1800 человек и проводили налет под командованием генерала. Поскольку население Языль стреляло в отступающую 1-ю роту из домов, я приказал расстрелять все мужское население деревни. Кавалерийская бригада СС сегодня прочесывает леса по обе стороны шоссе № 1 и очищает их от рассеянного противника. Противник наносит удары по частям снабжения группы армий на шоссе № 1. Речь здесь идет о силах, равных большевистской дивизии, которая уклонилась от нашего танкового удара со стороны леса. Неделями противник оставался без движения, занимался реквизициями продовольствия в деревнях, а затем внезапно нанес удары по нашим тыловым связям в районе восточнее Припятских болот, где русская кавалерия совершила прорыв. Наша 252-я охранная дивизия⁴¹ генерал-лейтенанта Бёма⁴², усиленная 6 ротами полицейского полка “Центр”, нанесла удар по русским южнее шоссе № 1. 121-я пехотная дивизия разгромлена в районе реки Оресса. Командир большевиков погиб, комиссары сбежали. У противника тяжелые потери. Он потерял все тяжелое вооружение. Оставшиеся группы противника бежали в леса к югу и северу от шоссе. Ожидать в ближайшее время сопротивления врага в этом районе невозможно».

9 августа 1941 г.

III батальон полицейского полка «Центр» отправлен для усиления 162-й пехотной дивизии. В кавалерийской бригаде СС несколько раненых, один из которых попал в плен. Разведывательный отряд бригады уничтожил батарею возле Птичь, захвачено много ручных пулеметов, 1000 патронов к стрелковому оружию, технические и транспортные средства. Захвачено большое количество пленных. Потери противника большие и еще нуждаются в оценке. Сегодня окончательный результат акции […][8]8
  Далее – неразборчиво.


[Закрыть].

Моя радиограмма рейхсфюреру СС от 9 августа 1941 г.

«Мой пилот, обервахмистр Эберхард, совершил настоящий подвиг. 5-я рота 472-го пехотного полка, действующая к югу от шоссе № 1 между Слуцком и Старыми Дорогами, вела бой против 1000 русских и сообщила о том, что закончились боеприпасы. До прибытия 316-го полицейского батальона и I батальона 472-го пехотного полка для деблокирования Эберхард, по просьбе командующего тылового района “Центр”, взял с собой 3000 патронов и приземлился под огнем противника рядом с боевыми порядками роты, передал боеприпасы командиру роты капитану фон Маевскому и взял с собой раненого фельдфебеля, несмотря на многочисленные попадания пуль в кабину. Физелер-Шторх благополучно вышел из боя и приземлился в Барановичах».

11 августа 1941 г.

Наступление 252-й пехотной дивизии против противника к северу от шоссе. Мои силы участвовали в наступлении. Я летал на самолете с разведывательной целью и заметил, что в «котле» к югу от шоссе русских больше нет, однако «котел» на севере от шоссе сейчас обстреливается. Доложил о новом положении командованию в Слуцке. Еще есть надежда, что противник находится в «котле». В то время как бригада СС сосредоточилась в Старых Дорогах и готова двигаться дальше, я, благодаря разведке, получил данные, что противник сосредотачивает здесь новые силы и, таким образом, вновь угрожает шоссе № 1. Я вновь поднялся на самолете для ведения разведки между Слуцком и Старыми Дорогами и отметил, что русские находятся в полукольце в 2 км от Старых Дорог, где стоит полицейский полк «Центр». Подполковник Монтуа получил приказ захватить пленных и защитить шоссе № 1. Мотопехотные части СС я подчинил Монтуа. В этом бою у полиции 4 раненых. Я также приказал, чтобы полицейский полк «Центр» зачистил от противника район юго-западнее железнодорожной линии.

12 августа 1941 г.

Кавалерийская бригада достигла нового промежуточного рубежа и вчера захватила 28 красноармейцев и 127 партизан. Кавалеристы 2-го полка во время боя застрелили 3 комиссаров возле дома лесничего. Собственные потери – один раненый.

13 августа 1941 г.

Как и вчера, я пролетел на самолете над нашими передовыми позициями, увидел, что многие русские разбежались, сбросил на них листовки. На обратном пути мой самолет был обстрелян. Во время полета наблюдал за мостом через реку Солон и переход русских через ручей. Затем я приземлился в Старых Дорогах, где был Монтуа. Сегодня два моих Физелер-Шторха отправлены для ремонта в Кракау⁴³.

14 августа 1941 г.

Вчера прилетел на самолете в Минск, чтобы выбрать место для базы СС и полиции. Выбрал холм, на котором стоит оперный театр. Холм обеспечивает хорошую защиту и обзор города. Опера, построенная в современном большевистском стиле, будет снесена. Группенфюрер СС Готтберг⁴⁴ назначен командиром базы. Он прибыл без сил и ресурсов, поэтому я отправил его обратно в Германию, чтобы он получил все необходимое. Его нет уже 14 дней. И вот с такими пассивными личностями, лишенными каких бы то ни было организаторских способностей, приходится здесь работать! Сегодня рейхсфюрер во второй раз приезжает в Барановичи и хочет посетить Минск. Фегеляйн очень счастлив и многое расскажет рейхсфюреру. Он ничего не делает, кроме как пишет отчеты. В акциях против кавалерийского корпуса его бригада потеряла всего двух человек, которые наехали на мину. Однако если почитать сообщения Фегеляйна, то можно поверить, будто он один ведет кампанию против русских. Я не хочу умалять другие достоинства Фегеляйна своей критикой. Он – великий организатор и специалист по лошадям, и создал кавалерийскую бригаду из ничего. Но постоянное самовосхваление, преувеличения и непрерывное возбуждение, подобно рекламному барабану, должны отталкивать хорошо подготовленных офицеров, для которых старая прусская традиция дает только один ответ: «Быть больше, чем казаться!»⁴⁵

16 августа 1941 г.

15 августа рейхсфюрер прибыл в полдень в Барановичи на Ю-52⁴⁶. Во время его визита состоялась встреча, на которую он также пригласил генерала фон Шенкендорфа, Фегеляйна и Ломбарда⁴⁷. Группенфюрер Вольф снова сопровождал рейхсфюрера. Командующий в разговоре с рейхсфюрером очень лестно отзывался об СС, полиции и моей операции. Он также сказал рейхсфюреру, что подал на меня представление командующему сухопутными войсками о награждении шпангой к Железному кресту I класса. Затем мы поехали инспектировать кавалерийскую бригаду СС[9]9
  Абзац слева выделен на полях вертикальной чертой серым карандашом.


[Закрыть].

19 августа 1941 г.

17 августа я полетел с моим пилотом Эрхардом в Бреслау. Дети были отлучены от отца. Счастливая игра детей тронула мое сердце. Забвение тяжелой работы в России на несколько часов. Вечером я вместе с мамочкой⁴⁸, Сьюзи, Хубертом и Инес выпил французского шампанского. Утром следующего дня я отпраздновал день рождения Людольфа⁴⁹. Снова ходил по дому и саду, чтобы погрузиться в счастливое переживание родного Бургвайде. В обеденное время гулял, а затем оставил своих дорогих и близких, вылетев в Барановичи, куда прибыл в 19 часов 45 минут. Сегодня летал в кавалерийскую бригаду СС в Мариамполь под Туровым, чтобы обсудить с командиром детали завтрашнего наступления.

20 августа 1941 г.

Утром наступление кавалеристов 2-го полка СС на Туров. Я проснулся раньше обычного, чтобы пролететь над Припятскими болотами сразу после восхода солнца. Поскольку была сильная гроза, у меня возникли трудности с посадкой на аэродром, пока я, наконец, не получил разрешение. Вначале я увидел издалека горящий Туров и понял, что он уже находится в наших руках. Я приземлился впереди командира полка, а затем рядом с командным пунктом бригады. Когда я узнал, что Погост все еще занят противником, я вылетел вновь и атаковал населенный пункт с самолета зажигательными боеприпасами. Это дало нашим людям возможность передвигаться по Припяти на моторных лодках. Они высадились рядом с Погостом и попали под огонь противника. Теперь им пришлось показать свою храбрость, идя в стрелковых цепях, которые двигались к деревне. Я кружил над Погостом, пока наши люди не взяли деревню. После нашей атаки русский батальон был почти полностью разгромлен, его остатки отошли на юг. Идем по следам отступающих. Сровняли с землей следующие населенные пункты: Туров, Запесочье, Дворец, Погост, Степец, Озераны, Семуражье и Хочень. Наши потери еще не установлены. – Генерал-лейтенант Бём-Бецинг, командир 252-й пехотной дивизии, прислал мне письмо с благодарностью, которое я отослал мамочке. 20 августа я выразил соболезнования полковнику фон Бюльцингслёвену и его супруге в связи с героической гибелью их сына.

22 августа 1941 г.

Полет на Шторхе в Старые Дороги, в полицейский полк «Центр». Полк переводится в район Бобруйска и Могилева. Днем прибыл бригадефюрер СС Глобочник⁵⁰. Он должен построить опорные пункты СС и полиции. Так как сегодня у мамочки день рождения, я пью после ужина с Глобочником, Фегеляйном, Гизе, майором Кляйном и др. полученное от вермахта шампанское.

23 августа 1941 г.

Летал над Припятскими болотами в Пинск, чтобы посетить раненых кавалерийской бригады СС. Поскольку раненых уже перевезли в Брест-Литовск, я смог только положить два Железных креста на гробы двух погибших солдат. Оба погибших получили тяжелые ранения на корабле, когда он шел из Турова в Пинск. Одному из них оторвало ноги и руки русской гранатой, а другой – получил ранение в живот. Из-за сильных дождей с грозами вылет из Пинска и посадка в Барановичах были трудными. В бою под Туровом СС потеряли двух человек убитыми, четверых – тяжело и двенадцать – легко ранеными.

24 августа 1941 г.

Формирование моего 1-го украинского охранного батальона из добровольных украинских перебежчиков⁵¹. Командир ранее был большевистским офицером. Прибывает бригадефюрер СС Ценнер⁵², который должен стать начальником СС и полиции в Белоруссии и взять на себя полицию в Минске. Будучи преемником полного неудачника группенфюрера СС Шпорренберга⁵³, который дезертировал в Германию после совершения многочисленных дурацких поступков, он отказался от назначения гауляйтером и имперским наместником, поэтому генеральным комиссаром Украины стал Кох; думаю, что Ценнер все сделает.

25 августа 1941 г.

Летал из Барановичей в Беловежье, чтобы выяснить, как прошли эвакуационные акции в диких Беловежских лесах. Надеюсь, что Хартель теперь освободит все деревни. Я оставил всех больных лошадей и совершил переход в Минск в пешем порядке, где будет район СС. Бройер получил приказ найти подходящие места в Бобруйске и Могилеве для размещения опорных пунктов СС. Он уже конфисковал возле Смоленска один колхоз, в котором я поручил создать опорный пункт.

26 августа 1941 г.

Сегодня полетел из Барановичей в Могилев, где находится командный пункт полицейского полка «Центр». По пути я приземлился между Бобруйском и Могилевом в Старом Быхове. Там полицейский батальон вел боевые действия против сильной группы противника. Я оказался на дороге в Могилев и наблюдал, как действует батальон. 307-й полицейский батальон добился больших успехов в борьбе с группой противника и получил благодарность от командования 2-й армии в Рогачеве. 307-й полицейский батальон потерял 2 человек убитыми и 4 ранеными. В Могилеве встретился с Монтуа и командиром дивизии, генерал-лейтенантом Мюллером. В 18 часов продолжил полет и приземлился в Минске, куда на несколько дней переехал мой оперативный отдел вместе со штабом и командующим Шенкендорфом, так как 31 августа состоится передача Минской области рейхскомиссару «Остланда»⁵⁴. Так как Борисов все еще занимает группа армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока, мы, вероятно, остановимся в Могилеве. Вечером у меня в гостях бригадефюрер Ценнер и сотрудники его штаба.

27 августа 1941 г.

Несмотря на предупреждение руководства аэродрома, сегодня я вылетел из Минска в Старобин, а затем южнее Слуцка, где находится кавалерийская бригада СС. Из-за грозы и дождя мне пришлось прервать проверку личного состава. На обратном пути мы были вынуждены из-за тумана приземлиться перед Минском, на небольшой поляне в лесу. Пайль приземлился в маленьком лесу без поломок. Я поехал в Минск на машине, проходившей вскоре после этого. Если на этот раз все будет хорошо, в будущем я буду более острожен в плохую погоду, так как у Физелер-Шторха нет устройства полета по приборам. Командир русского батальона⁵⁵ лично убил двух большевистских комиссаров и тем самым доказал перемену в своем образе мыслей.

30 августа 1941 г.

В последние несколько дней я только один раз, 28 августа, летал в 1-й кавалерийский полк, который достиг Припяти. Остальные дни я провел в переговорах о передаче района Минск – Барановичи.

2 сентября 1941 г.

31 августа в Минск самолетом прибыл Далюге в сопровождении рейхскомиссара Лозе и гауляйтера Кубе^56. Лозе был назначен рейхскомиссаром «Остланда» по предложению Розенберга⁵⁷, утвержденному фюрером.

3 сентября 1941 г.

Рейхскомиссариат «Остланд» включает в себя все прибалтийские государства, от границы Восточной Пруссии до Ленинграда, а также Генеральный комиссариат «Вайссрутения», который в настоящий момент передают. Белоруссия во главе с гауляйтером Вильгельмом Кубе, которого назначили Генеральным комиссаром, стала частью «Остланда». Кубе будет сидеть в Минске. Поскольку район Белосток – Беловежье отходит Восточной Пруссии, Вайссрутения немедленно должна включить в себя другие обширные территории, а именно: Барановичи, Минск, Бобруйск, Могилев, Смоленск, Витебск и Полоцк. С 1 сентября Кубе уже принял часть этого района с восточной границей по линии Слуцк – Борисов. – По старой дружбе я взял Кубе и его маленький штаб на свое экономическое обеспечение, потому что он не знал, где ему жить и есть. Вильгельм Кубе, по крайней мере, признает эту проблему, в то время как бригадефюрер Ценнер стремится компенсировать отсутствие организаторских способностей обычной завистью. Ценнер, маленький и толстый с восточным черепом, называет себя рейнландцем. Он потерял всякое уважение в военных и гражданских инстанциях. Поскольку он абсолютный пессимист и не считает свое новое задание жизненно важным, он до крайности ленивый, как и Шпорренберг. Каким же извилистым бывает человеческий путь, идущий то вверх, то вниз! Раньше Кубе, как обер-президент и гауляйтер Курмарка, был моим старшим начальником. Теперь я, по меньшей мере, равен ему, но уступаю только во влиянии. Это многое говорит о Кубе, который после своего политического и человеческого падения сумел проложить себе дорогу. В 1935 году фюрер снял Кубе с руководящего поста из-за его неразборчивых любовных связей и тех предосудительных деяний⁵⁸, на которые указал Высший партийный судья Бух⁵⁹. Когда началась война, Кубе добровольно захотел вернуться в СС⁶⁰, и рейхсфюрер отправил его в качестве охранника в концентрационный лагерь Ораниенбург⁶¹. Он включил бывшего группенфюрера⁶² обратно в резерв СС в звании роттенфюрера⁶³. – Передача Шенкендорфом исполнительной власти Кубе состоялась 31 августа в торжественной обстановке в помещении Главной полевой комендатуры. Во второй половине дня в маленьком театре прошел спектакль.

5 сентября 1941 г.

По приказу командующего его штаб и я с ним, наконец, переезжаем в Могилев. Мы все счастливы! В Минске, в соответствии с обстановкой, я жил в доме Ленина, в небоскребе американского стиля⁶⁴. Из-за постоянных бомбардировок почти все окна в доме Ленина были выбиты. В результате в дождливую погоду приходилось прятаться по углам, а то сильно давал о себе знать мой ревматизм, вызывавший у меня озноб и воспаление зубов. Вчера днем я вылетел из Минска в Бобруйск на новое место командного пункта кавалерийской бригады СС. Я переночевал в Бобруйске в бревенчатой избе, как гость Фегеляйна. В ближайшие дни начнется сосредоточение бригады в районе Мозыря, которое я хочу посмотреть. Так как мы уже перешли к тщательному окружению, я надеюсь, что к югу от Мозыря нам придется иметь дело с регулярными русскими войсками. Бой с партизанами требует от солдат и офицеров гораздо больших нервных сил, чем бой с регулярными войсками, хотя последний, как ни странно, ценится в вермахте значительно выше. Майор Шон, адъютант Шенкендорфа, который как «зритель» принимал участие в бою под Туровом, получил шпангу к Железному кресту I класса.

6 сентября 1941 г.

Полет в Минск. Награждение майора Шона Железным крестом I класса было умным шагом Фегеляйна. Я уже привык к его мальчишескому образу жизни. Сопротивляясь его непрусскому поведению, я все же должен признать огромные заслуги и личную храбрость этого человека. Возможно, я тоже ошибаюсь, и тип его поведения – единственная возможность, чтобы добиться для своих подчиненных наград от вермахта. 4 сентября из-за плохой погоды я поехал на машине из Минска в Витебск, заехав для начала в Оршу. Место, где расположен опорный пункт СС, выбрано со знанием дела. Опорный пункт находится на возвышенности. Здесь же расположена слесарная мастерская, что значительно облегчит строительные работы. Хорошенькую русскую женщину, работавшую в солдатском клубе вермахта, я привез в Минск. Эта «Мария» теперь вместе с «Сашей»[10]10
  Имя в немецком тексте искажено – «Soscha».


[Закрыть] – первой красавицей Минска. Хочу, чтобы у меня работали только женщины, так как мужское дело обычно сводится к пьянству. Хочу сам отбирать себе девушек, чтобы поддерживать приличную атмосферу. Мои сотрудники не имеют права заниматься контрабандой. Мой дом должен оставаться чистым. 4 сентября Кубе дал свой первый вечер в моих комнатах в Минске и с помощью моих сотрудников. Белорусские актеры поставили несколько спектаклей. В последние дни по Минску поползли разные слухи. Вильгельм Кубе устроил ужин в узком кругу, с икрой и представлением варьете в театре!

8 сентября 1941 г.

Сегодня взял выходной, чтобы обустроить свою могилевскую квартиру и подготовиться к полету в Мозырь. Во второй половине дня я пригласил офицеров моего штаба к себе на кофе, а музыкальный взвод из полицейского полка «Центр» сыграет перед моей квартирой. Мой штаб находится несколько в стороне от моей квартиры, в то время как я разместился в большевистском детском доме с центральным отоплением с холодной и горячей водой. Гостиная и спальни – огромные залы с четырьмя окнами с видом на сад и город. Ванная комната с туалетом. Посреди роскошных апартаментов стоит двойной стол.

13 сентября 1941 г.

По просьбе командования группы армий кавалерийская бригада СС получила приказ провести разведку и заняться умиротворением района южнее Мозыря, а также в треугольнике рек, ограниченном с севера линией Мозырь – Гомель, с запада – линией южнее реки Припять и с востока – линией по реке Днепр до слияния двух рек. Эта огромная область, на территории которой немецких войск еще не было. 9 сентября я вылетел из Могилева в Бобруйск. Остановился здесь для дозаправки, затем полетел на юг – в Мозырь. На участке Бобруйск – Мозырь пролетел над маршевыми колоннами 2-го кавалерийского полка СС. Войска сигнализировали мне, когда я пролетал над ними. До настоящего момента я принимал участие в каждой операции моих частей СС и полиции. Когда летел над Мозырем, очаровательным городом на холме, который возвышается над Припятью и виден на многие километры, я заметил условный сигнал – Фегеляйн со своим штабом отправился в Гомель. Приземлился в Мозыре, восточнее Хойников. Подлетев к Припяти, я увидел военную моторную лодку, которую командующий послал для ведения разведки. На восточном берегу я заметил разведывательный отряд бригады. Когда я приземлился на лугу в Хойниках, то обнаружил, что Фегеляйн, который тоже летал на Шторхе, оказался на один час впереди меня. Позже мы встретились. Обсудив положение, мы решили действовать следующим образом. Пока Фегеляйн будет искать для нас, своего штаба и разведывательного отряда место для расположения, я еще раз проведу разведку и уточню обстановку. Впервые летел на Восток над Днепром. Нашел разведывательный батальон фон Паннвица⁶⁵ из 2-й армии, который должен был продвинуться на юг от восточного берега, чтобы установить контакт с группой армий «Юг» южнее Сурожа[11]11
  Название населенного пункта в немецком тексте искажено – «Sjujatsch».


[Закрыть]. После приземления из разговоров с офицерами мне стало известно, что у разведывательного батальона фон Паннвица уже с полудня не было никакого боевого соприкосновения с противником. Затем я полетел в западном направлении, а потом взял курс на север и установил, что в этом районе нет регулярных русских войск. Там, где железнодорожная линия Овруч – Чернигов пересекает Днепр, я увидел несколько немецких солдат. Когда я приземлился, то узнал, что это передовой отряд 79-й пехотной дивизии группы армий «Юг», которая собиралась установить связь со 2-й армией. В тот момент мне все стало ясно, и я полетел в Речицу, куда прибыл 1-й кавалерийский полк СС. Подробно обсудил с командиром полка его боевую задачу и сообщил ему, что в южном направлении продвигается несколько партизанских групп, по которым я вел огонь из пулемета с воздуха. После отправки радиограммы командующему о результатах моей разведки я полетел обратно в Хойники, куда прибыл штаб и разведывательный отряд. Тем временем Фегеляйн с помощью местных жителей организовал прекрасные квартиры для отдыха и обеспечил хороший ужин. Я жил вместе с Фегеляйном и сотрудниками его штаба в партийном доме, деревянном строении под старыми дубами, рядом с ручьем, где неустанно гоготали дикие утки. 10 сентября прошло совещание с офицерами, относительно приказа об умиротворении и ведении разведки в лесном массиве между Хойниками и Речицей. Вечером – отдача приказа перед партийным домом. В это время эсэсовцы, выделенные для прочесывания местности, пели возле костра солдатские песни, которые были записаны подвижной радиостанцией для немецких звуковещательных станций. Надеюсь, мамочка и дети услышат эту сводку и голос своего отца. В полночь самокатный батальон выдвинулся для ведения разведки и обеспечения безопасности. В 2 часа ночи часть автомобилей, предоставленных войсками, вышла в назначенный район и на рассвете находилась в лесу севернее Хойников. Желая показать пример, я вооружился автоматом и приготовился действовать во время акции в передней линии. Успех, особенно в деревне Торны[12]12
  Так в тексте.


[Закрыть], был большой. Мне лично удалось арестовать 1 комиссара, 2 руководителей партизан, 6 других партизан и 13 русских солдат. Суд стандартный – у кого было найдено оружие, немедленно расстреляли. Солдат доставили в лагеря для пленных. 12 сентября я вылетел в Могилев, побывав прежде в Гомеле. Между тем в Могилевском районе полицейский полк «Центр» также провел акцию по умиротворению, поскольку партизаны взорвали еще один железнодорожный мост. Застрелено в бою 200 человек. Полицейский полк «Центр», к сожалению, потерял 1 убитого и 3 раненых. – Сегодня продолжительные совещания.

14 сентября 1941 г.

Короткий полет в дождливую погоду в полицейский батальон в район шоссе Могилев – Бобруйск. Здесь партизаны захватили грузовик вермахта.

17 сентября 1941 г.

Сегодня я вылетел из Минска в Смоленск, чтобы проверить командира опорного пункта СС. Это был ужасный полет. Я едва не расстался с жизнью. Была ясная солнечная погода, когда в 10 км от Смоленска мы встретили русских истребителей, находившихся от нас на расстоянии прямого выстрела. Мы вынуждены были лететь под облаками, что, как выяснилось позже, было правильным решением. 6 русских истребителей шли за нами над облаками до самого Смоленска. Когда мы долетели до Смоленска, судьба вновь улыбнулась нам. Я сказал летчику, чтобы он не снижался, а пролетел над городом, чтобы взглянуть на опорный пункт СС сверху. В тот момент, когда мы сделали резкий поворот, большевистские истребители вылетели из облаков над Смоленском, сбросили бомбы и огнем из пулеметов ударили по стоянке самолетов и бензохранилищу. Мы приземлились ровно через минуту после атаки. Небе⁶⁶ и его спутники во время атаки лежали в грязи. Командир СС был ранен в плечо. Самолеты противника были встречены огнем. Я пообедал с Небе в здании НКВД, а затем совершил экскурсию по городу, посетив опорный пункт СС, собор, оперу и т. д. Позже произошел третий русский воздушный налет. Когда мне сообщили, что мой самолет находится на аэродроме, который может в ближайшее время вновь попасть под бомбы противника, я вопреки опасности решил вылететь, чтобы не потерять свою незаменимую машину в продолжающихся налетах бомбардировочной авиации. На аэродроме мы увидели, как горело бензохранилище, а все самолеты, которые стояли рядом с моим Шторхом, были уничтожены. Только лишь счастливый случай спас мой самолет. Едва мы поднялись в воздух, как наша машина получила два попадания в хвост – это был пятый налет русских. Наша противовоздушная оборона была довольно жалкой, и наши истребители, похоже, избегали русских. Около Орши нас вновь атаковали низколетящие самолеты. Прижатые к земле и преследуемые русскими истребителями, мы пробирались дальше. Когда мы, наконец, приземлились в Могилеве, то узнали, что Могилев подвергся удару русского самолета. Осколками бомб были ранены некоторые русские гражданские лица. После приземления мы с гордостью смотрели на попадания в нашу машину.

27 сентября 1941 г.

За последние несколько дней ничего особенного не произошло, за исключением обычных партизанских нападений. С 24 по 26 сентября я побывал на учебных сборах командиров полков и батальонов⁶⁷. Сделал доклад о борьбе с партизанами⁶⁸. Начиная с 19 сентября, я находился в отпуске в Бреслау и провел несколько прекрасных дней с Рут и детьми. 22-го я летал к Далюге из Бреслау в Берлин, а 23-го вновь вылетел на фронт из Бреслау. Во время полета в Берлин из-за тумана я совершил вынужденную посадку в Коттбусе, а затем в Ютербоге. Во время обратного полета в Могилев была еще одна вынужденная посадка в Вартегау⁶⁹ у немецкой границы. В Бреслау нас посещали разные гости: 20-го Хуберт, Грета и штурмбаннфюрер СС Лохнер⁷⁰, 21-го – полковник Крукс⁷¹ и Хосман. – Маленький Эрхард был более дружелюбным, чем в прошлый раз. – Сегодня группенфюрер Хоффман⁷² из Главного управления расы и поселений посетит меня в Могилеве.

29 сентября 1941 г.

Длинные восточные вечера угнетают. В этой колоссальной славянской 100-миллионной массе они могут вызвать определенную меланхолию. Я чувствую это на себе. Или же это политические сомнения? Кавалерийская бригада СС получила приказ принять участие в предстоящем наступлении на фронте. Вместо того, чтобы использовать обе руки, они ищут оправдания. Моя солдатская суть крайне возмущена. Впереди борьба и смерть, а здесь попытки приобрести дешевые лавры с помощью пропагандистских отчетов⁷³.

5 октября 1941 г.

Ночью у меня был приступ почечного камня. Из Витебска, куда я перенес свой командный пункт, я летал в Великие Луки и Торопец, так как кавалерийская бригада СС готовится в этом районе к наступлению. Здешняя территория почти не умиротворялась, и партизаны владеют полем боя. В Торопце я встретился с майором, графом фон Рёдерном⁷⁴ […], которому […] 131-й полицейский батальон […][13]13
  Далее – неразборчиво.


[Закрыть]. Вечером в Витебске товарищеский ужин с генералом фон Шенкендорфом и его офицерами, Фегеляйном и сотрудниками его штаба. Я выпил небольшое количество белого вина и получил почечную колику.

6 октября 1941 г.

Вернулся в Могилев.

Сильная боль в области почек. – Наркотические средства.

7 октября 1941 г.

Ночь провел в доме. Лежу на кровати. Мои дела несколько лучше.

3 октября 1941 г.

Все еще болею. В ночь с 11 на 12 октября большевистский летчик сбросил 5 бомб на аэродром Могилева. Без последствий.

14 октября 1941 г.

Слава Богу, мне теперь в тактическом и дисциплинарном отношении подчиняется пехотная бригада СС бригадефюрера Германа⁷⁵. Соединение будет использоваться в тылу 2-й армии. – Если бы я только мог двигаться. – Поскольку вермахт не препятствует передвижению населения по дорогам и тем самым невольно оказывает поддержку партизанской войне, я создал в Могилеве лагерь для гражданских пленных⁷⁶. – Болезнь просто невыносима.