Текст книги "Антитраст против конкуренции"

В 1870-е конкуренция в железнодорожном транспорте была очень высока, особенно к востоку от Миссисипи{130}130
  Louis M. Hacker, The World of Andrew Carnegie: 1865–1901 (Philadelphia: J. B. Lippincott, 1968), pp. 206–210.


[Закрыть]. Многие дороги имели избыточные мощности, а дефляция после Гражданской войны сопровождалась интенсивной конкуренцией тарифов. В целом в течение этого периода железнодорожные тарифы снижались, несмотря на наличие сотен добровольных объединений. Такие объединения предпринимали попытки зафиксировать тарифы, но срок действия соответствующих соглашений зачастую не превышал продолжительности встреч, на которых они были подписаны{131}131
  Gabriel Kolko, Railroads and Regulation, 1877–1916 (Princeton: Princeton University Press, 1965), Введение и глава 1.


[Закрыть].

Железные дороги прошли через попытки составления официальных тарифных сеток, и всем было известно, что официальная цена является точкой, с которой начинается торг. Грузоотправители вели переговоры о своих ценах, а окончательная цена определялась относительной силой спроса и предложения (конкуренции). Почти всегда окончательный тариф, который взимался с заказчика, держался в тайне во избежание войны цен. Тем не менее почти всегда реальные тарифы раскрывались, поскольку грузоотправители, для которых действовали одни тарифы на перевозку, пытались конкурировать с грузоотправителями, для которых действовали другие тарифы.

Многие десятилетия конкуренция на рынке была ограничена и географическим размером рынка, а размер рынка ограничивался транспортными издержками. Товары, имеющие большой вес, не могли конкурировать на отдаленных рынках, по скольку расходы на транспортировку увеличивали цену. Только с развитием дешевых средств транспорта (каналов, железных дорог и т. д.), а затем и с появлением конкуренции между этими видами транспорта тарифы на грузоперевозки могли снизиться настолько, чтобы сделать возможной конкуренцию между разными городами. Следовательно, вполне можно было столкнуться с тем, что железнодорожные тарифы на перевозку из Кливленда в Нью-Йорк были ниже, чем на перевозку из Титусвилля в Нью-Йорк, хотя в первом случае расстояние было на сто миль больше, чем во втором: все зависело от состояния спроса и предложения в обоих районах. Само по себе расстояние, как и технология, не имеет большого значения в экономике; стоимость услуг определяется соотношением спроса и предложения в любой конкретный момент.

Поскольку переговорные позиции грузоотправителей в Кливленде были сильнее, чем позиции представителей нефтедобывающего региона, железнодорожные тарифы для них были, как правило, ниже. Если тарифы снижались до уровня средних переменных издержек, это свидетельствовало только о бедственном экономическом положении железных дорог. Если тарифы были ниже, чем тарифы для компаний из нефтедобывающих районов, этого можно было ожидать, а с точки зрения повышения уровня конкуренции в Нью-Йорке – даже приветствовать. Если на рынке готовой продукции существует конкуренция, почти все скидки или дискриминация клиентов в конечном счете приводят к увеличению объема предложения и снижению цен.

Мы пока что не обсуждали, заслуживают ли компании получение скидок. По мнению некоторых экономистов, скидки считаются честными, когда, скажем, скидка в 10 % на самом деле представляет 10 %-ную «экономию» для железной дороги от перевозки груза. Здесь имеют значение два момента. Во-первых, экономия на издержках действительно имела место, и эта экономия могла быть существенной. Компании Standard Oil, например, оборудование погрузочных и разгрузочных площадей обошлось в значительную сумму; компания обеспечивала большой объем перевозок на постоянной основе (даже один из самых строгих критиков компании признает, что это привело к «экономии в несколько сотен тысяч долларов в месяц при организации перевозок» железными дорогами){132}132
  Matthew Josephson, The Robber Barons (New York: Harcourt, Brace and Company, 1934), p. 113.


[Закрыть]; компания построила специально оборудованный терминал и освободила железные дороги от ответственности на случай возникновения пожара посредством собственного страхования ответственности. Таким образом, можно сказать, что Standard Oil получила обоснованную скидку за реализованную экономию.

Но эта экономия не обязательно прямо связана со скидками; издержки не определяют цены напрямую. Чем больше переменных издержек железной дороги фактически «оплачивает» Standard Oil, тем лучше для железной дороги; тариф, необходимый для обеспечения перевозок компании, мог понижаться еще больше. Поскольку Standard Oil, возможно, покрывала некоторые из переменных издержек железной дороги более эффективно, чем сама железная дорога, механизм скидки был, конечно, выгоден обеим сторонам. Однако с точки зрения любой железнодорожной компании главным экономическим фактором является грузооборот. Ради того, чтобы обеспечить дополнительный объем перевозок, железная дорога иногда бывает вынуждена принять любой тариф, превышающий средние переменные издержки.

Важным фактором снижения железнодорожных тарифов была возможность для Standard Oil перейти на водный транспорт, трубопроводы или уйти к другой железнодорожной компании. Транспортировка нефти имела большое значение для железных дорог, и они не могли позволить себе отказаться от нее; заниматься этим для них имело смысл, пока тарифы позволяли покрывать переменные издержки. Иначе говоря, тариф, действовавший для компании Standard Oil, мог отличаться и значительно отличался от тарифов для других компаний, но эта разница возникла не на пустом месте и не должна вызывать сожалений, поскольку стала следствием экономической специфики железнодорожного транспорта и конкурентным давлением открытого рынка.

В таком свете «нечестность» ценовой дискриминации является, безусловно, спорной. Что нечестного в том, чтобы добиваться всех преимуществ, которые возможны на свободном и открытом конкурентном рынке? Что нечестного в том, чтобы предоставлять скидки крупнейшей компании с самым разнообразным грузопотоком, который существенно влияет на общий объем перевозок, а не мелкому производителю, грузооборот которого имеет гораздо меньшее значение? По большей части критика ценовой дискриминации основана на эмоциях и концентрируется преимущественно на судьбе тех или иных конкурентов, чем на том, какую выгоду открытый конкурентный процесс приносит потребителю.

Хищническая ценовая политика. Те же эмоции по-прежнему преобладают в связи с обвинениями Standard Oil в использовании другого нечестного приема ведения бизнеса – грабительского снижения цен. Хищническая ценовая политика заключается в намеренном снижении цен на определенных рынках для вытеснения конкурентов с последующим повышением цен в целях эксплуатации рынка, лишенного конкуренции. Ида Тарбелл увековечила это обвинение в главе 10 («Убийственное снижение») своей книги «История компании Standard Oil». Однако если бы заинтересованные стороны потрудились прочитать указанную главу, то обнаружили бы, что Тарбелл больше пишет о дискриминации со стороны железных дорог, эффективной системе продажи керосина и сомнительном с моральной точки зрения использовании хитроумной системы промышленного шпионажа, чем о каком-то конкретном приеме хищнической ценовой политики. Тем не менее такие приемы были (и остаются) частью легенды Standard Oil.

К сожалению поклонников легенд, данная легенда была опровергнута теоретическим и опытным путем. В своей ныне классической статье Джон P. Макги говорит о том, что компания Standard Oil не использовала приемы хищнической ценовой политики, поскольку действовать подобным образом для нее было экономически нерационально{133}133
  McGee, op. cit., pp. 137–169.


[Закрыть]. Во-первых, утверждает Макги, такие приемы дорого обходятся крупной компании; ее возможные потери всегда относительно больше, поскольку на нее приходится большая часть рынка. Во-вторых, неопределенная продолжительность предстоящей борьбы и, соответственно, неопределенный объем расходов, безусловно, заставляют компании осторожно относиться к развязыванию ценовой войны. В-третьих, конкуренты могут просто закрыться и ждать, пока цены вернутся на прибыльный уровень; или же новые владельцы могут приобрести обанкротившиеся предприятия и подготовить их к конкуренции с «хищником». В-четвертых, такие войны неизбежно распространяются на смежные рынки, ставя под угрозу получение компанией-хищником прибылей в «безопасных» областях. И, наконец, хищническая политика предполагает наличие средств на ведение дорогостоящей борьбы за счет монопольных прибылей; очевидно, что компании не могут использовать грабительское ценообразование, изначально не обладая монопольной властью. Посему компании не могут стать монополиями путем использования хищнических методов. Обобщая доводы Макги, можно сказать, что в предположении о наличии у крупных компаний оснований применять хищнические методы существуют серьезные логические неувязки.

Эмпирические свидетельства относительно деятельности компании Standard Oil подтверждают эту теорию. Изучив почти 11 000 страниц дела Standard Oil, Макги пришел к выводу, что:

Судя по материалам дела, компания Standard Oil не осуществляла хищническую ценовую дискриминацию в целях вытеснения конкурировавших нефтеперерабатывающих компаний, а та ценовая политика, которую она вела, не имела подобных последствий. Несмотря на то что, возможно, имели место весьма немногочисленные случаи прекращения деятельности розничных продавцов керосина после или во время снижения цен, не существует реальных доказательств того, что причиной этого была ценовая политика компании. Я убежден, что компания не использовала, по крайней мере систематически, локальное снижение цен на розничном или других рынках в целях уменьшения конкуренции. Было бы глупо проводить такую политику. И что бы ни говорили про Standard Oil, ее вряд ли можно упрекнуть в получении меньшей прибыли там, где легко можно получить больше{134}134
  McGee, op. cit., p. 168.


[Закрыть].

В заключение этого раздела можно сказать, что положение Standard Oil в нефтеперерабатывающей промышленности быстро укреплялось по целому ряду причин. Этому способствовало естественное разорение мелких фирм-конкурентов; повышение минимальных ограничений по уровню капиталовложений и инноваций для крупных нефтеперерабатывающих заводов; экономические преимущества, достигаемые посредством эффективного управления; владение цистернами и трубопроводами; вертикальная интеграция с производителями бочек, канистр, клея, с экспортными компаниями и, вследствие этого, низкие издержки транспортировки по железной дороге. Предполагаемое использование методов хищнической ценовой политики не входит в этот список.

Трест Standard Oil. Период с 1880 по 1895 год был для компании периодом быстрой экспансии – особенно в Европу, – постоянной интеграции во всех направлениях, а также периодом экспериментов с различными схемами институциональной организации в целях повышения эффективности управления. Выбор эффективной организационно-правовой формы оказался особенно сложным. Практически во всех штатах, включая Огайо, компаниям, организованным на основании правительственного акта, не разрешалось владеть акциями компаний, учрежденных в других штатах. Тем не менее к 1880 году Standard Oil фактически контролировала 14 разных компаний и владела значительной долей акций примерно 25 других компаний, включая гигантскую National Transit. Задача состояла в том, чтобы управлять всеми этими компаниями законно и эффективно. К тому же в штате Пенсильвания внезапно вспомнили (с помощью конкурентов Standard Oil и некоторых нефтедобывающих компаний) о старом законе штата, который позволял облагать налогом весь акционерный капитал любой корпорации, ведущей деятельность на территории штата; другие штаты грозили тем же{135}135
  Abels, op. cit., p. 154.


[Закрыть]. Таким образом, для обеспечения контроля над всеми активами и ухода от конфискационного налогообложения без нарушения закона была необходима новая организационная структура.

Компания Standard Oil решила возродить старую схему, существующую в общем праве и известную как трест (trust). В рамках треста отдельные лица объединяют свое имущество и договариваются о выборе доверительного собственника или группы доверительных собственников, которая управляет имуществом в интересах всех собственников. Аналогично тому, как корпорация позволяет своим учредителям объединять имущество и выбирать директоров и управляющих, тресты 1880-х годов предусматривали такую возможность для целых холдингов. Таким образом, трест представлял собой современную холдинговую компанию, но его образование не требовало прохождения формальных процедур учреждения корпорации и разглашения какой бы то ни было информации.

Трест Standard Oil был создан в 1882 году, хотя неофициальные небольшие тресты существовали и ранее. Сорок два акционера 39 компаний, связанных с компаний Standard Oil, договорились о передаче своих акций в доверительное управление девяти назначенным доверительным собственникам; в обмен экс-акционеры получили по 20 сертификатов треста за каждую акцию, переданную в доверительное управление. Первоначальный капитал треста Standard Oil составлял 70 млн долл., а доля самого Джона Д. Рокфеллера составляла более 25 %. Рокфеллер, его брат Уильям, Генри Флеглер, Джон Д. Арчболд и пятеро других представителей управляли всей деятельностью треста, создав комитеты по транспорту, экспорту, производству, смазочным материалам и другим вопросам в целях оказания консультативной помощи исполнительному комитету.

Эта организационная структура компании действовала до марта 1892 года, когда Верховный суд штата Огайо постановил, что такая форма организации, как трест, является противозаконной, и предписал компании Standard Oil of Ohio выйти из состава треста. Семь лет спустя те же самые люди, представлявшие, по сути, те же самые компании, снова собрались вместе, чтобы создать Standard Oil of New Jersey, легальную холдинговую компанию, и их цель – эффективный и законный контроль над общими активами совокупности компаний – была достигнута.

К тому же существенные изменения внутри компании, произошедшие за указанный период, также имели большое значение. Компания Standard Oil закрыла многие мелкие нефтеперерабатывающие заводы и построила вместо них крупные предприятия. Различные подразделения нефтеперерабатывающей империи были вынуждены конкурировать друг с другом, что помогло значительно снизить издержки. Объемы нефтепереработки быстро росли, и для хранения и транспортировки такого количества продукции приходилось делать огромные капиталовложения в цистерны и трубопроводы. Поощрялось внедрение инновационных технологий. Например, Standard Oil было разработано оборудование, к 1890 году ежедневно выпускавшее 24 000 жестяных канистр емкостью 5 галлонов. Даже самый строгий критик компании Ида Тарбелл во многом признавала эффективность этой работы и в главе «Законное величие компании Standard Oil» отдала должное коммерческим способностям компании. В указанной главе много превосходных примеров, и одним из лучших – поскольку он демонстрирует экономику интеграции – является следующий:

Недалеко от производства жестяных канистр, на Ньютаун Крик, находится нефтеперерабатывающий завод. Нефтепродукты направляются к месту производства канистр, и по мере поступления новых канистр, подаваемых по желобу из цеха, где их только что изготовили, они наполняются нефтепродуктами, произведенными в нескольких милях от этого производства, по двенадцать за раз. Оборудование по заливке нефтепродуктов вызывает восхищение. По мере поступления новых канистр по желобу их распределяют по 12 штук в ряд вдоль одной стороны поворотного стола. Стол поворачивается – и канистры попадают прямо под 12 резервуаров, в каждом из которых содержится 5 галлонов нефтепродуктов. Поворот вентиля – и канистры наполнены. Стол поворачивают на четверть оборота, и, пока другие 12 канистр наполняются, а 12 новых расставляются, четыре человека с закаточными устройствами надевают и запаивают крышки на первый комплект канистр. Еще четверть оборота – и рабочие готовы к приему залитых канистр. Пока очередные 12 канистр закрываются крышками, другие 12 наполняются и еще 12 подаются по желобу на поворотный стол. Канистры тут же помещают в стоящие наготове деревянные ящики, где они в течение 24 часов отстаиваются в целях обнаружения утечек, затем ящики заколачивают и подвозят к ближайшим воротам. Ворота открываются на реку, где на якоре, прямо у завода, стоит судно (зафрахтованное до Южной Америки, или Китая, или куда-либо еще) в ожидании погрузки канистр, которые чуть более суток назад были листами жести, лежавшими в плоских коробках. Это удивительный пример экономии не только материалов, но также времени и усилий{136}136
  Tarbell, op. cit., pp. 240–241.


[Закрыть].

К концу 1880-х годов экономию от интеграции, имевшую столь большое значение для работы внутри страны, начали также применять для производства и распространения нефтепродуктов за границей. В 1895 году, например, компания Standard Oil имела в Европе 17 заводов, сотни арендованных складов и баз, более 150 цистерн и почти 5000 вагонов-цистерн для перевозки нефасованной продукции розничным продавцам. Несмотря на серьезную конкуренцию, особенно со стороны российских и британских компаний, Standard Oil являлась основным фактором развития мировых нефтяных рынков.

В конце концов в течение периода с 1880 по 1895 год качество нефтепродуктов выросло, а номинальная цена для потребителя снизилась. Хотя доля компании Standard Oil на рынке нефтепереработки уменьшилась незначительно (составив 82 % в 1895 году по сравнению с 88 % в 1879 году), стоимость галлона переработанной нефти в бочках сократилась с 9,33 цента в 1880 году до 8,13 цента в 1885 году, затем до 7,38 цента в 1890 году и до 5,91 цента в 1897 году{137}137
  Tarbell, op. cit., p. 385.


[Закрыть]. К тому же средние издержки Standard Oil на переработку галлона нефти упали до 0,29 цента в 1896 году{138}138
  Hidy and Hidy, op. cit., p. 422.


[Закрыть]. Таким образом, в кульминационный момент якобы имевшего места контроля Standard Oil над рынком издержки производства и цены на нефтепродукты достигли самого низкого уровня за всю историю нефтяной промышленности.

Учитывая последовавшие юридические коллизии, важно отметить, что в течение этого периода наблюдалась долгосрочная тенденция к уверенному повышению объемов производства различных нефтепродуктов. Монопольная власть подразумевает, прежде всего, способность ограничивать предложение и, следовательно, увеличивать цену. Тем не менее ценовая и производственная политика Stan dard Oil полностью соответствовала тому поведению, которого можно было бы ожидать в условиях конкуренции. Например, между 1890 и 1897 годами компания увеличила производство керосина на 74 %, смазочного масла – на 82 %, твердых углеводородов – на 84 %{139}139
  Hidy and Hidy, op. cit., p. 289.


[Закрыть]. Иначе говоря, ограничение предложения на рынке отсутствовало, а монополистическое ценообразование не применялось даже тогда, когда доля компании на рынке была относительно высокой. Standard Oil была крупной конкурентной компанией на открытом конкурентном рынке.

Изменение условий на рынке: 1896–1911 годы.

В период с 1896 по 1911 год в нефтяной промышленности начали происходить радикальные изменения, и положение компании Standard Oil of New Jersey на рынке становилось все более и более непрочным. Наиболее революционным изменением, повлекшим за собой другие перемены, было смещение потребительского спроса от керосина к другим нефтепродуктам. Объемы продаж керосина перестали расти по мере вторжения газа и электричества в некогда единую область роста; соответственно, роль легкого нефтяного топлива, смазочных масел и бензина стала намного существеннее. С 1899 по 1914 год продажи керосина в процентном отношении к объему продаж всех нефтепродуктов уменьшились с 58 % до 25 %, а доля нефтяного топлива выросла с 15 % до 48 %{140}140
  Clark, op. cit., p. 127.


[Закрыть]. Эра керосина закончилась.

С открытием новых нефтяных месторождений в штатах Канзас, Оклахома, Техас возникли новые крупные вертикально интегрированные компании, направлявшие поток нефти на удовлетворение нового спроса. Например, Pure Oil Company была создана в 1895 году, и к 1904 году ей принадлежали 14 нефтеперерабатывающих заводов (по большей части в нефтеносном районе), 1500 миль нефтепроводов и 400 миль трубопроводов для нефтепродуктов; она перерабатывала 8000 баррелей нефти в день, владела пароходами и баржами, а ее капитализация составляла более 10 млн долл.{141}141
  Clark, op. cit., p. 123.


[Закрыть]. Кроме того, были созданы другие компании, такие как Associated Oil and Gas (1901 год), Texaco (1902 год) и гигантская Gulf Company (1907 год){142}142
  Gabriel Kolko, The Triumph of Conservatism (New York: The Free Press of Glencoe, 1963), pp. 40–42.


[Закрыть]. К 1908 году в США было 125 независимых нефтеперерабатывающих компаний, среди них такие как Sun Oil, Union Oil и Tidewater Company; к 1911 году их было уже не менее 147{143}143
  Gabriel Kolko, The Triumph of Conservatism (New York: The Free Press of Glencoe, 1963), p. 40. Также см. McGee, op. cit., p. 156, и The Petroleum Almanac, p.87.


[Закрыть]. Нефтяная промышленность разрасталась все быстрее и в таких направлениях, которые ни один человек или компания не могли предвидеть или проконтролировать. Открытый конкурентный рынок наносил поражение позициям Standard Oil of New Jersey. Как четко сформулировал Хайди, «таким образом, еще до разделения корпорации процесс сведения компании Standard Oil до разумных размеров зашел довольно далеко»{144}144
  Hidy and Hidy, op. cit., p. 477.


[Закрыть]. Хотя Standard Oil продолжала постоянно наращивать объем производства нефтепродуктов и потребление сырой нефти, ее доля в производстве и потреблении нефти на рынке стабильно снижалась в течение этого периода. Доля Standard Oil на рынке нефтепродуктов уменьшилась приблизительно с 88 % в 1890 году до 68 % в 1907 году и до 64 % в 1911 году. И хотя она продолжала увеличивать объемы производства нефтепродуктов и потребления сырой нефти (39 млн баррелей в 1892 году, 52 млн баррелей в 1902 году, 65 млн в 1906 году и 99 млн в 1911 году), ее доля от общей массы поставок на рынок значительно сократилась – с 34 % в 1898 году до 20 % в 1902 году и до 11 % в 1906 году{145}145
  Hidy and Hidy, op. cit., p. 407.


[Закрыть]. Таким образом, совершенно нелепым будет утверждение о том, что на рубеже веков Standard Oil все больше монополизировала нефтяную промышленность или что антимонопольный иск к компании, возбужденный в 1906 году, был законным ответом на ее практически полный монопольный контроль над отраслью. Данные за этот период не подтверждают роста монополии Standard Oil. Разумные предположения, даже с неоклассической точки зрения, будут полностью противоположными.

Тем не менее критика большого бизнеса, в особенности Рокфеллера и компании Standard Oil, усиливалась. Хотя Standard Oil оставалась более или менее в стороне от политических скандалов и не пользовалась выгодами тарифной защиты, субсидиями или безвозмездной передачей государственной земли – как это делали сахарные и стальные тресты, – журналисты-разоблачители острили свои лучшие стрелы именно для этого нефтяного объединения. Тон эпохе задал Генри Демарест Ллойд в своей выдающейся популистской полемической работе «Богатство наций против Содружества наций», опубликованной в 1894 году. Издатели Hearst, Life, Collier’s и Harpers быстро обнаружили, что статьи, направленные против богатства и особенно против монополий, приносят большой доход. И, когда серия статей Иды Тарбелл, публиковавшихся в течение 1902–1903 годов в журнале McClure’s под названием «История компании Standard Oil», стала современной классикой жанра, общественное негодование в адрес бизнеса достигло своего апогея. Тот факт, что большинство нападок носило личностный, эмоциональный и даже нелогичный характер, не имел значения; игнорировалось и то, что некоторые из этих нападок имели неоднозначные причины (так, Ида Тарбелл была сестрой Уильяма Тарбелла, финансового управляющего Pure Oil Company). Молчание Рокфеллера и Standard Oil в ответ на подобную критику только подливало масла в огонь общественного возмущения. Между 1904 и 1906 годами против компаний, подконтрольных Standard Oil, был возбужден по меньшей мере 21 антимонопольный иск в 10 штатах{146}146
  Hidy and Hidy, op. cit., p. 683.


[Закрыть]. 15 ноября 1906 года федеральное правительство подало иск о нарушении закона Шермана и ходатайство о принудительном разделении Standard Oil of New Jersey.