Текст книги "Стань уверенным. Как обрести здоровую самооценку и изменить жизнь к лучшему"

Чтобы помочь вам настроить свой уровень уверенности, предлагаю сыграть в одну игру. В таблице ниже перечислены 10 вопросов, на которые у вас нет точных ответов. Для каждого из них укажите свой ответ с 90 %-ным интервалом. Другими словами, вы должны записать два числа – одно из них должно быть ниже предполагаемой цифры, а другое иметь максимальный показатель. Этот диапазон должен быть достаточно широким, чтобы вы на 90 % были уверены, что правильный ответ находится где-то посередине, между этих двух чисел.

Очевидно, что чем больше вы уверены в своих ответах, тем меньше ваш числовой интервал. Если бы вопрос был о дате вашего рождения, то этот диапазон бы стремился к нулю. Это работает и в обратном направлении. Чем меньше ваша уверенность, тем шире диапазон. Ваша основная задача – отрегулировать свои интервалы так, чтобы вы на 90 % были уверены, что правильный ответ находится в его пределах.

Вот один из вариантов того, как можно осмыслить широту этого диапазона. Установите нижний предел настолько низко, что вероятность, что правда находится ниже этой границы, будет составлять 5 % (и 95 % вероятность, что правда находится выше). Затем установите верхний предел настолько высоко, что вероятность того, что истина находится выше него, составляет всего 5 % (и 95 %, что правда ниже). При 10 % вероятности, что правда находится за пределами диапазона, у вас должен быть 90 % интервал уверенности.

А теперь давайте установим 90 %-ные интервалы уверенности для 10 вопросов в таблице ниже. И, пожалуйста, не обращайтесь к каким-либо справочным материалам или специалистам при выполнении этого задания. Таблицу № 1 вы найдете в разделе «Примечание».

У вас нашлось немного времени, чтобы ответить на эти вопросы? Прошу вас, выполните это задание. Вы сможете по-новому взглянуть на факты. Это улучшит вашу способность применять предложенные знания к себе и к своим собственным решениям.

Для скольких из этих вопросов правильный ответ должен находиться между нижней и верхней границами? Если вы правильно установили рамки своей уверенности, то вероятность попадания – 90 %, т. е. из 10 пунктов девять должны оказаться внутри интервала уверенности. Читайте дальше, чтобы узнать правильные ответы. Так, и сколько же у вас получилось «правильных» ответов?

Если вы похожи на большинство людей, то ваш процент попадания – значительно ниже 90 %. На самом деле, частота попаданий (в пределах 90 % интервала уверенности) приближается к 50 %. Выставляя слишком узкий диапазон, вы действуете так, как будто больше уверены в том, что ваши знания верны, т. е. вы чрезмерно уверены в своих суждениях.

Это явление типично и для других способов, которыми люди определяют свою уверенность. Оно не ограничивается неясными вопросами и интервалами уверенности в 90 %. На самом деле, чрезмерная точность суждений наблюдается почти во всех тестах, разработанных психологами. Обычно люди ведут себя так, как будто они больше уверены в своих действиях и суждениях, чем должны быть.

Исследование «воспоминаний-вспышек»[2]2
  Еще этот феномен называют «вспышки воспоминаний» – это яркие воспоминания момента и обстоятельств, при которых человек впервые узнал о том или ином неожиданном важном событии, которое его чрезвычайно сильно эмоционально взволновало. – Прим. пер.


[Закрыть] иллюстрирует иллюзию знания. Это воспоминания, которые ощущаются такими же точными и достоверными, как фотография. Многие люди, например, отчетливо помнят тот момент, когда они впервые узнали о террористических актах 11 сентября 2001 года. Если ваши воспоминания-вспышки так точны, как вы думаете, то и другие люди, которым удалось разделить с вами тот момент, должны запомнить его таким же. Но это не так. Когда ученые перепроверили воспоминания людей, то обнаружили, что те, кто присутствовал в «вспышках» друг друга, часто имели противоречивые воспоминания о том, что произошло. Тем не менее они были абсолютно убеждены, что их собственные воспоминания были верными.

Когда вопрос звучит не «Сколько всего людей в мире?», а «Сколько стальной арматуры нужно, чтобы предотвратить обрушение моста?», настройка суждений уверенности может быть вопросом жизни и смерти. Архитектор, который слишком уверен в конструкции моста, может сэкономить на опорных конструкциях. Вы, наверное, также не захотите, чтобы архитектор удвоил стоимость здания, добавив дорогие усиления против землетрясений в проект вашего офисного здания в Миннеаполисе, где о землетрясениях никогда и не слышали. То, что вы хотите от архитектора, от любого сотрудника, от партнера по жизни и от самого себя:

Это баланс: мудрость видеть правду и быть настолько уверенным, насколько это позволяют факты.

Чрезмерная уверенность – центральная причина предвзятых решений, которые приводят к ошибкам и иррациональности. Скотт Плаус писал, что «в осуждении и принятии решений нет более распространенной и потенциально более катастрофической проблемы, чем самоуверенность». Даниэль Канеман, который в 2002 году получил Нобелевскую премию по экономике за исследования когнитивных предубеждений, писал, что самоуверенность – «это самое значительное из когнитивных предубеждений».

Эти утверждения основаны на едином мнении тех, кто изучал чрезмерную уверенность. Они подчеркивали важность и широкое распространение такой уверенности в человеческих суждениях. Не будет преувеличением сказать, что самоуверенность является причиной всех других предубеждений. Рассмотрим два варианта.

Во-первых, чрезмерная уверенность является одним из самых распространенных предубеждений, которому подвержены человеческие суждения. «Возможно, самый неоспоримый результат исследований психологии суждения – это то, что люди самоуверенны», – пишут Вернер де Бондт и Ричард Талер. Чрезмерная уверенность стала причиной гибели «Титаника», ядерной аварии в Чернобыле, потери космических шаттлов Challenger и Columbia, ипотечного кризиса 2008 года и последовавшего за ним мирового экономического кризиса, разлива нефти с платформы Deepwater Horizon в Мексиканском заливе и так далее. Самоуверенность может способствовать чрезмерной торговле на фондовом рынке, высокому уровню предпринимательских неудач, юридическим спорам, политической ангажированности и даже войне.

Самоуверенность еще больше подтверждает свое звание «матери всех предубеждений», наградив «острыми клыками» другие предубеждения. Она, если хотите, – «врата» в мир предвзятости. Другие предвзятые решения возникают из множества упрощенных эвристик[3]3
  В когнитивистике и поведенческой экономике эвристикой часто называется отдельный мыслительный прием, который может приводить к ошибкам. – Прим. пер.


[Закрыть], которые мы используем для навигации в нашем сложном физическом, интеллектуальном, социальном и информационном мирах. Эти предубеждения стали центром внимания нескольких книг по психологии принятия решений, включая «Думай медленно… решай быстро» Даниэля Канемана, «Предсказуемая иррациональность» Дэна Ариэли и мою книгу (написанную в соавторстве с Максом Базерманом) Judgement in Managerial Decision Making («Управленческие решения, основанные на суждениях»). Если бы вы были достаточно скромны в своих суждениях, то смогли бы лучше защитить себя от ошибок, к которым предрасположены все люди. Интуитивные человеческие суждения уязвимы для многих таких предубеждений и ошибок мышления.

Проблема заключается в том, что интуицию нельзя проверить, поскольку она является результатом подсознательных процессов.

Она появляется в нашем сознании, уже полностью сформированной, а потому кажется правильной. Некоторые возможности кажутся более вероятными, некоторые люди чувствуют себя более харизматичными, а некоторые риски просто вызывают у вас плохое предчувствие. Ваша уверенность в интуиции означает, что вы слишком часто полагаетесь на нее и забываете, что интуитивные суждения неидеальны.

Я прошу своих студентов оценивать себя по отношению к другим учащимся в классе, используя процентильную шкалу. У худших студентов в классе должно быть 0 % по этой шкале, а лучшие должны получить 100 %. «Средний» человек, где-то между первыми двумя категориями, получает 50 %: половина класса лучше, чем этот человек, другая половина хуже.

Если бы все студенты точно знали, какое место в этом «рейтинге» занимают, были бы согласны с принципами измерения и отвечали честно, то средний показатель класса составлял бы 50 %. Но те, кто безосновательно оценивает себя лучше других, поставят себя выше остальных по этой шкале. Поэтому, когда я прошу студентов оценить свою честность, их средний ответ – 75 %.

Мне не хотелось бы обвинять своих студентов в нечестности из-за того, что они так высоко сами себя оценивают. Но я могу обвинить их в том, что они подвержены предвзятости. Чтобы узнать их мнение по этому вопросу, я добавил в опросник следующий пункт:

Исследования привели психологов к выводу, что, когда люди думают о себе с точки зрения социально значимых качеств или производительности, они, как правило, оценивают себя выше среднего, тогда как на самом деле это не так. Такую тенденцию часто называют «эгоистичным предубеждением». В какой мере, по вашему мнению, вы избегаете подобной предвзятости по отношению к другим студентам класса? Опять же, присвойте себе процентное значение, которое оценивает вашу объективность по сравнению с другими. Оценка в 100 % покажет, что вы менее подвержены эгоистичным предубеждениям, чем все остальные студенты класса. 0 % показывает, что вы наиболее склонны к эгоистичным предубеждениям.

Средний показатель ответов на этот опросник неизменно превышает 50 %.

Когда человек принимает предвзятые решения, это может привести к ошибкам, которые будут ему дорого стоить. Но когда мы коллективно выражаем предвзятость, последствия могут быть колоссальными. Многие отметили роль коллективной самоуверенности в преддверии финансового кризиса 2008 года.

Ипотечный крах 2008 года и последовавший за ним мировой экономический кризис были вызваны уникальными обстоятельствами, многие из которых тесно связаны с самоуверенностью. Я начну с инвесторов, банков и государственных инвестиционных фондов, которые покупали ценные ипотечные бумаги. Их готовность купить эти бумаги была основана на убеждении в том, что они знают, чего эти бумаги стоят. Оглядываясь назад, можно утверждать, что их уверенность была чрезмерной. Если бы не чрезмерная уверенность этих инвесторов, они были бы менее заинтересованы в инвестировании в субстандартные займы.

Инвестиционный рынок был настолько заинтересован ипотечными облигациями, что обычных ипотечных кредитов заемщикам было недостаточно. Ревностные брокеры решили дать инвесторам то, чего те хотели, и разработали займы NINA, подходящие для людей без дохода и активов, завуалированно назвав это «инновацией» на ипотечном рынке. Позже займы NINJA предоставлялись людям без дохода, работы или имущества. Затем последовали «ложные займы», в которых заемщиков призывали лгать о работе, доходах и имуществе, чтобы получить кредит. Ипотечные брокеры заявили, что в процессе утверждения ими ссуд не учитывается обременительная процедура проверки доходов заемщика.

Вы актер без постоянной работы и зарабатываете полмиллиона долларов в год? Хорошо. Мы готовы дать вам ипотеку.

Как такой актер с частичной занятостью будет выплачивать ипотечный кредит стоимостью в миллион долларов? Многие из этих займов были спланированы таким образом, что платежи начинались с небольших выплат, но со временем они росли. Это бы не было проблемой, если: (1) ваш доход резко вырастет в будущем и (2) стоимость имущества продолжит расти, и можно будет рефинансировать еще один «ложный займ» через год или два.

Однако в 2007 году стало очевидно, что заемщики переоценивают перспективы по крайней мере по одному из этих условий. Количество людей, которые не сделали даже первый платеж по своим новым ипотекам, неуклонно росло. Только тогда инвесторы начали подозревать, что модели риска, на которые они полагались при оценке уровня дефолта, вероятно, не так идеально справляются с задачей прогнозирования риска дефолта в ипотечных портфелях с займами NINJA.

Инвесторы по всему миру скупали ипотечные облигации, как будто они знали о риске неплатежеспособности заемщиков. Дефолт – это большой риск в вопросах займов или облигаций. Именно поэтому процентные ставки по кредитным картам, выданным людям с сомнительным кредитом, намного выше, чем по государственным облигациям США. Чтобы банки могли делать деньги на этих кредитах, они должны начислять платежеспособным людям проценты, которые покроют выплаты тех, кто не выполняет обязательств по займу.

Если бы не самоуверенные покупатели ипотечных облигаций, не было бы стимула создавать NINA, NINJA и «ложные займы». Не было бы никаких планов по единовременным платежам. И все эти ипотечные брокеры могли бы остаться на своей куда более честной работе бармена, строителя или танцовщицы. Не было бы никакого бума цен на жилье, который привлек предприимчивых людей в бизнес «перепродажи домов» (ретейлеры покупали дом, быстро перекрашивали в нем стены, застилали лужайку новым дерном, который, дай бог, доживет до заключения ипотечной сделки, и перепродавали здание). Не было бы примитивных книг, телевизионных шоу и рекламных роликов, демонстрирующих возможности для тех, кто хочет быстро заработать на продаже недвижимости, перепродавая дома или инициируя ипотеки. Без огромного мирового рынка ипотечных облигаций не было бы жилищного бума.

Так что же подпитывало спрос на эти ипотечные облигации? В основе всего была чрезмерная вера в модели риска, которые оказались не очень хорошими. Банки действовали так, как будто были уверены в том, что уровень дефолта по ипотечным облигациям в их портфелях будет ниже 5 %, что соответствует динамике прошлых лет, опираясь на многолетние данные статистики по ипотекам и невыплатам кредитов из-за неплатежеспособности заемщика. И в их защиту я с воодушевлением должен согласиться с абсолютной важностью проведения таких оценок на основе достоверных данных.

Инвесторы делали огромные ставки – триллионы долларов – на то, что модели риска банков будут правильными. Но их оценки были не слишком точными. Они не учли, что исторические данные, на которые был сделан основной упор, не включали в себя кредиты NINJA и подобные им займы. Только когда некоторые ипотечные портфели «с низким риском» столкнулись с уровнем дефолта выше 50 %, стало очевидно, что инвестиции в эти ипотечные облигации оказались менее ценными, чем все думали.

Когда важнейшие характеристики основных займов начали меняться, никто не обновлял модели рисков, пока не стало слишком поздно. Так почему сигнал тревоги не прозвучал раньше? Конечно, были люди, которые знали, что деньги за «ложные займы», которые они продавали, не вернутся в полном объеме. Этим ипотечным брокерам продолжали платить, пока крупные инвесторы продолжали платить за ипотеки.

Это напоминает игру в «музыкальные стулья». Большинство брокеров знали, что в какой-то момент музыка остановится и мест на всех не хватит. И вырваться из этого водоворота не получится. «Но пока играет музыка, вы должны танцевать», – сказал генеральный директор Citibank Чак Принс в июле 2007 года.

Многие оправдывали свое участие верой в то, что они умнее, чем неудачники, которые остались с носом. «Не будет меня, не будет и тебя», – так они говорили друг другу. Может, некоторым удалось выбраться. В остальном эта вера представляла собой простую переоценку своих возможностей: они думали, что умнее других. Но, как вы уже догадались, это было не так.

Учитывая то, какие риски несет в себе самоуверенность, можно подумать, что было бы разумно снизить уровень веры в себя. Но на сколько? Недостаток уверенности – это путь к сомнениям, бездействию и (как говорят вам книги по самопомощи) возможности упустить удивительную жизнь. Каждый день вы будете отказываться завязывать разговор с другими, заняться скалолазанием или открыть новый бизнес. Одна из причин вашего бездействия – недостаток уверенности, особенно когда по прошествии времени мы понимаем, что риск действительно окупился бы. Эти неудачи определяются как ошибки.

Недостаток уверенности в себе также очень распространенная проблема, и во многих случаях он является зеркальным отражением самоуверенности. Те же самые студенты из моего класса, утверждающие, что они честнее, чем их сокурсники, и менее восприимчивы к самообману, вполне готовы оценить себя ниже среднего. В среднем мои студенты думают, что они хуже жонглируют, чем их одноклассники. Они также недооценивают свои знания латыни, способность ездить на одноколесном велосипеде, количество компаний, с которыми могут начать сотрудничать, и количество жизней, которые они могут спасти.

Психолог Джастин Крюгер определил, что люди склонны верить, что они хуже других, когда речь идет о трудных задачах. В своей диссертации, написанной в университете Cornell, Крюгер показал, как легко люди принижают себя.

Спросите их о какой-нибудь трудной задаче, с которой большинство плохо справляется или не может достичь каких-либо существенных результатов, и вам ответят, что справляются с подобными задачами хуже среднего. Большинство студентов в моем классе не умеют жонглировать. Они думают: «Я знаю, что не умею жонглировать, но может кто-то здесь умеет. Если так, то я определенно хуже, чем они».

Эти рассуждения как раз и указывают на ситуацию, в которой люди наиболее склонны себя недооценивать: они знают о собственной некомпетентности и не уверены в способностях других. Джастин Крюгер и его коллега Кен Савицкий отмечают, что люди проявляют такую неуверенность не только когда речь идет о трудных задачах, но и по отношению к тем вещам, которые попросту делают редко.

Например, если я почти никогда не пользуюсь своей ложкой для обуви или вафельницей, то логично, что я просто использую их реже, чем люди в среднем. Но когда все пользуются этими вещами достаточно редко, то люди могут сделать ошибочный вывод, что только они используют что-то меньше других.

Синдром самозванца заставляет компетентных людей бояться, что они недостаточно хороши. Томас Джефферсон, отец-основатель Соединенных Штатов, главный автор Декларации независимости, создатель Конституции США, первый госсекретарь страны, посол во Франции, третий президент США, плодовитый писатель, говорящий на многих языках, и ученый, настаивал, что «в нем больше уверенности, чем квалификации».

Джон Стейнбек, лауреат Нобелевской и Пулитцеровской премий по литературе, настаивал: «Я не писатель. Я обманывал себя и других людей». Майя Энджелоу, известная писательница, лауреат Национальной медали США в области искусств, Президентской медали свободы, премий «Грэмми» и «Тони» и еще 22 почетных наград престижных высших учебных заведений, призналась: «Я написала уже 11 книг, но каждый раз я думаю: “Боже, они сейчас обо всем догадаются. Я их обманываю, и они меня раскусят”». И актриса Джоди Фостер беспокоилась о своем «Оскаре» и о поступлении в колледж: «Я думала, что мне просто крупно повезло. При вручении премии “Оскар” я испытала те же ощущения, что и при поступлении в Йельский университет. Я думала, что все поймут, что я не заслужила эту награду. И тогда они заберут мою статуэтку».

Впервые синдром самозванца был упомянут в статье 1978 года, в которой рассматривалась степень, в которой синдром поражает успешных женщин. Книга «Сама уверенность: как преодолеть внутренние барьеры и реализовать себя» авторов Кэтти Кей и Клэр Шипман тоже затрагивала эту тему, не одобряя неуверенность у женщин и поощряя их быть более уверенными в себе.

Книга включает в себя интервью с впечатляющими женщинами, такими как Кристин Лагард (глава Международного валютного фонда), сенатор США Кирстен Джиллибранд и баскетбольная звезда Моник Карри. Когда их спросили, сомневались ли они когда-нибудь в себе, эти талантливые и успешные женщины подтвердили, что сомневались. А мужчины? «Мне кажется, что даже у игрока, который все игры сидит на скамейке запасных, уверенность и эго так же велики, как и у суперзвезды команды», – предположила Карри.

Внутренние сомнения других людей нам не под силу увидеть, поэтому легко предположить, что они менее подвержены неуверенности, чем вы. Для своей книги Кей и Шипман опрашивали мужчин об их сомнениях. Вполне возможно, что последний игрок на скамейке запасных просто храбрится, прикрывая тем самым свою несостоятельность. В своих исследованиях я почти не сталкиваюсь с гендерными различиями в вопросах уверенности, в ее невербальном выражении или интерпретации уверенности других людей. Зато нахожу множество доказательств того, что и женщины, и мужчины беспокоятся о своей репутации. Они испытывают сомнения в себе, и иногда уверены, что они хуже других, даже если на самом деле это не так. Исследования также показывают, что те, кто наиболее остро ощущает синдром самозванца, редко становятся теми, кем должны быть. Мошенники, позеры и аферисты проворачивают свои дела с высокомерным чувством собственной уверенности, не обладая при этом какими-либо стоящими компетенциями. Зато в любой организации найдется самый трудолюбивый и добросовестный человек, который ужасно боится, что не сможет оправдать ожидания коллег.

Чаще всего синдром самозванца проявляется, когда вы не видите чужих недостатков и сомнений. К примеру, только вы действительно знаете, как выглядит ваше обнаженное тело. Вам, конечно, хочется верить, что на вашем теле больше родинок, растяжек и волосков, чем у других. Но истина заключается в том, что каждое тело несовершенно. Просто со своим обнаженным телом вы знакомы лучше, чем с телами других. Все усугубляется еще и тем, что большинство опубликованных фотографий обнаженных тел – это фото молодых, красивых, здоровых людей с идеальными интимными стрижками, чьи недостатки были аккуратно замаскированы в фотошопе.

Интересно, что те же самые психологические механизмы, что приводят к низкой самооценке, также могут вызвать комплекс превосходства. Мои студенты думают, что они более честны, чем их сверстники. Они ведь знают себя лучше, чем других! Они точно знают, что сами честны, и не знают наверняка, насколько честны другие.

Оценка честности, в конце концов, зависит от того, говорит ли человек то, во что верит. А если речь идет о других, можно только предполагать, во что они действительно верят. Представим, что мои студенты рассуждают следующим образом: «Если я знаю, что честен 97 % времени, то, скорее всего, другие честны в меньшей мере. Поэтому я честнее других». В таком случае они будут преувеличивать степень своей честности. Даже если заменить в этом рассуждении честность на что-то, на первый взгляд, неважное, например, чистку зубов, то человек, который делает это регулярно, будет думать, что чистит зубы чаще других.

Недооценка себя может иметь гораздо более серьезные последствия, чем неуверенность в своем обнаженном теле. Речь пойдет о хорошо подготовленных студентах высших учебных заведений из семей с низким доходом. Только треть наиболее талантливых выпускников средней школы из плохо обеспеченных семей учатся в лучших университетах Соединенных Штатов по сравнению с 78 % выпускников из семей с высоким доходом. Главная причина этой разницы заключается в том, что студенты с низким доходом просто не подают заявления. Отчасти они не знают о возможностях и программах финансовой помощи, но чаще всего просто слишком пессимистично оценивают свои шансы на поступление.

Отчасти их пессимизм может быть вызван тем, что в их окружении очень мало людей, которые учились бы в элитных университетах. Следовательно, они делают вывод, что для них учеба там вряд ли доступна. Но на самом деле талантливые дети из бедных семей пользуются большим спросом в элитных университетах, потому как там стремятся к разнообразию среди своих студентов. Это касается расы, пола, культуры, географического представительства и социально-экономического положения.

Некоторые частные университеты помогают бедным семьям оплачивать дорогостоящее обучение, а зачастую предоставляют и бесплатное обучение для семей, которые не могут себе этого позволить. Вполне очевидно, что студенты, не подавшие заявления на поступление, могли бы получить больше преимуществ, проявив большую уверенность.

Еще одно занятие, из-за которого многие люди чувствуют себя неуверенно, – это писательство. Писать книги чертовски трудно. Даже опытные авторы часто чувствуют себя некомпетентными. Например, Хью Хауи в своем блоге признавался: «Я хреновый писатель». Хауи, автор 11 книг-бестселлеров, писал: «Я уверяю вас, что мои писательские навыки намного ниже необходимого уровня. Когда я вижу, как из-под моих пальцев появляется черновой вариант, меня сразу начинает подташнивать. Это как случайная, пьяная интрижка». Писатели в полной мере осознают свои трудности, но им редко удается узнать о проблемах других авторов. Вместо этого видна лишь красивая и законченная работа, которую можно найти на полках книжного магазина. Все это выглядит красиво, организованно и талантливо.

Другой блестящий писатель, Дэвид Ракофф, сравнил момент, когда вы уже сидите за компьютером, но еще не начали писать, с моментом, когда малышей приводили в детский сад по соседству. Несмотря на первоначальное расстройство, каждый новый день сулил оптимизм:

Сегодня будет хороший день, думаете вы. Не такой, как предыдущий. Никакого бездействия. Никакой постыдной траты времени на телефонные звонки, электронную почту, перекусы и онанизм. Да, все это о сегодняшнем дне. Но сначала кроссворд. Что нового пишет Пол Кругман в своей колонке? О, статья Гейл Коллинз. Люблю ее. Разве я уже не проверял имейл 40 секунд назад? Так, теперь подкрепимся. Подруга Пэтти звонит… Уже полдень? Кричащих малышей забирают из садика. Сядь и напиши предложение, ради бога. Одно чертово предложение тебя не убьет. Разве что покалечит.

Даже если писательство вас не убивает, нельзя отрицать, что это сложный труд почти для каждого человека. Так что практика показывает, что многим из нас нужно побольше уверенности в своих писательских способностях и поменьше веры в собственную честность. Для того чтобы уверенность была хорошо отрегулирована, она должна подкрепляться фактами, доказательствами и компетентностью. Чтобы отрегулировать ее, нужно научиться сравнивать себя с другими, не впадая в крайности. Нужно отделить собственные убеждения от предположений, фантазий или заблуждений. «Иллюзия может быть очень привлекательной», – предостерегает нас Уильям Джеймс.