Текст книги "Алиса / Aliсe"

Дон Нигро
Алиса

Don Nigro

Alice/2022

Перевел с английского Виктор Вебер

* * *

1. Белый кролик

«Белый кролик/White Rabbit/2015». Короткая пьеса для одной актрисы, играющей две роли, Алисы и Белого Кролика, через нору которого Алиса и попала в Страну Чудес. Как выясняется, то путешествие памятно для обоих.

Пьеса для одной актрисы, которая играет две роли, Белого Кролика и молодой женщины. Белый Кролик – кукла/набивная игрушка, за которую говорит и которой манипулирует молодая женщина, старше двадцати лет.

Место действия – комната в доме Зазеркалья. Белый Кролик сидит на диване и говорит с нами, словно Алиса берет у него интервью для документального фильма. Молодая женщина сидит рядом с ним, манипулирует им, когда возникает необходимость: двигает голову, жестикулирует передними лапками, перекрещивает задние и говорит за него.

Посвящается Тато Александер.

«– Ему снится сон! – сказал Трилили. – И кто, по-твоему, ему снится?

– Никому об этом не догадаться, – ответила Алиса.

– Ему снишься ты! – воскликнул Трилили и радостно захлопал в ладоши. – Если б он не видел тебя во сне, где бы, по-твоему, ты была?

– Там, где я и сейчас, естественно, – ответила Алиса.

– А вот и нет! – пренебрежительно возразил Трилили. – Тебя бы тогда нигде не было! Ты просто снишься ему.

– Если Король проснется, – вставил Трилюлю, – ты сразу исчезнешь, как огонек задутой свечи – р-раз, и тебя уже нет.

– Как бы не так, – возмутилась Алиса. – А кроме того, если я – из его сна, тогда откуда вы, хотела бы я знать?

– Оттуда же, – ответил Трилили.

– Именно, именно, – прокричал Трилюлю».

Льюис Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье».

(Свет падает на БЕЛОГО КРОЛИКА, набивную игрушку/куклу, который сидит на диване в комнате, очень похожую на гостиную времен «Алисы в Зазеркалье», но достаточно и дивна, окруженного темнотой. Молодая женщина сидит рядом с ним, ненавязчиво манипулирует им, шевелит головой и передними лапками, перекрещивает задние, говорит за него).

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Начинаешь с начала. Потом продолжаешь, пока не доходишь до конца. На том останавливаешься.

Да, я знал Алису. Можно сказать, знал ее близко. Если кто-нибудь может сказать, что действительно ее знал. Кстати, без лишней скромности скажу, что именно мне она обязана своим успехом. Именно за мной она последовала в кроличью нору и в Страну чудес. Разумеется, тогда я был куда более молодым кроликом. Она всегда куда-то спешила. Вечно боялась опоздать. Опоздать куда? Теперь уже и не припомню. Что-то связанное с герцогиней. Но Алису я помню, как живую. Алиса была не из тех, кого можно забыть.

Но этого дня я не знаю, почему она последовала за мной. Я всегда подозревал, что на каком-то уровне, подсознательно, ее влекло ко мне. Она бы это отрицала, я уверен. Но сердце подсказывает: что-то она во мне видела, образно говоря, узнавала родственную душу. Но это было так трудно, понять, о чем она думала. Потому что Алиса всегда думала о многом и о разном.

В любом случае, только что она сидит под деревом, изнывая от скуки, а мгновение спустя уже следует за незнакомым кроликом в большую дыру, а потом падает, падает и падает в Страну чудес.

Разумеется, в те дни она была готова ко всему. Подозреваю, что и дома у Алисы была репутация оторвы. И она определенно злоупотребляла запрещенными веществами. Пила все. Повесьте бирку «Выпей меня», «Съешь меня» на что угодно, и Алиса воспринимала это, как руководство к действию. А сколько она провела времени, посасывая кальян с Гусеницей. И вроде бы небольшого росточка, каких-то три дюйма, а как много от нее было проблем. Она уничтожила мой дом, а в процессе чуть не убила Ящерка Билла. Ему до сих пор снятся кошмары. Она сломала парник для огурцов. Просто удивительно, какой вред смогла причинить одна маленькая девочка.

Позже она сказала мне, что до сих пор не может поверить случившемуся. Как ей хватило глупости последовать за мной в кроличью нору? На что я ей сказал: «Тебя никто не заставлял, дорогая. Ты могла повернуться и пойти в другую сторону. Если ты следуешь за незнакомым кроликом в большую дыру, что случается с тобой после этого – твоя вина».

Но, возможно, я был слишком суров по отношению к ней. Последовать за мной в кроличью нору, конечно, глупость. Но глупой девочкой она не была. Да, глупостей надела немало, но на самом деле она была очень умной. Может, слишком умной для ее собственного блага. В те дни не полагалось девочкам быть такими умными. Но ей хотелось знать все и обо всем. Времени. Мышеловках. Памяти. Множествах. На каком-то этапе своей жизни решила, что математика – это все. Однажды попыталась объяснить мне теорию хаоса и ее отношение к психометафизике. Я понятия не имел, о чем она говорила. Вы все это записываете? Или мне говорить медленнее? Может, мне вообще не следует говорить. Но я должен говорить, или исчезну полностью, как Чеширский Кот.

Почему она последовала за мной? Думаю, она заблудилась. Что-то искала. Это была ее отчаянная попытка вернуться в сад. Мы все пытались вернуться в сад через маленькую дверцу, так? Она много плакала. Чуть не утонула в своих слезах. Она хотела вернуться в сад, но в дверцу не пролезала даже ее голова.

Но она была упрямой, как ищейка. Если за что-то хваталась, так уже не отпускала. А потом внезапно бросала и переходила к чему-то еще. Такая беспокойная душа. Дело в том, что она никогда не знала, кем собиралась стать в следующий момент. Всякий раз, когда ты ее видел, она была другой личностью.

Она никогда не говорила со мной о том, кем была с нормальной стороны зеркала. Я знаю, что у нее сложились очень теплые отношения со стариком-математиком, который написал о ней книги. Я слышал, еще он делал очень красивые фотографии. «Я – чья-то муза, – однажды сказала она мне. – Или демон. Я – чье-то вдохновение. Не хочу этого. Но, судя по всему, в таких делах выбора у человека нет».

Она обожала играть в голый крокет. Мячами для крокета служили живые ежи. Молотками – фламинго. Алиса не без труда управлялась со своим фламинго. Он все время оборачивался, чтобы посмотреть на нее, а ежи продолжали удирать. Все играли одновременно, гоняя ежей по лужайке. Ежи еще и дрались между собой, а ее фламинго так и норовил улететь на дерево.

Я находил ее особенно привлекательной, когда она сердилась. «Они не играют по правилам, – говорила она. – И все время ссорятся. Они не подчиняются правилам. У них, похоже, вообще нет правил. Все здесь сделано из хаоса». И, разумеется, была права. Страна чудес являла собой чистый хаос. Первородный хаос детства, из которого формируется все остальное.

И эти безумные чаепития. Одному Богу известно, что они кладут в этот чай. Не апельсиновый мармелад, это точно. Постоянно меняют места за столом. Переворачивают молочник. Пытаются засунуть Соню в чайник. «Больше никогда туда не пойду», – сказала она. Но, разумеется, пошла. Она была из тех девочек, которые постоянно сжигают за собой мосты, а потом бегают по ним взад-вперед, пока они еще горят.

И это отчаянное бросание кастрюль и сковород в доме Герцогини. Мышь, говорящая на французском. Ребенок, превращающийся в поросенка. Всеобщее чихание. От избытка перца в супе. И эти крики друг на дружку. Просто дикари. Может, так было принято в ее доме. Не знаю. Она мало что об этом говорила. Уходила от вопросов, рассказывая о своей кошке. Если я правильно помню, у нее были две или три сестры. Они жили на дне колодца. А может, их задушили и сбросили в колодец. Если они в чем-то напоминали Алису, представить такое совсем не сложно. Она была больна, знаете ли. Вы должны это понимать. При всем ее обаянии, она была очень, очень больна. И очень одинока, во всяком случае, в Стране чудес. Она была королевой, конечно, но это совсем не помогало, так? Чудовищная ворона постоянно пряталась в Лесу, где ни у кого и ни у чего не было имен.

Сад на самом деле был лабиринтом. Каждый поворот все ближе подводил ее к тому месту, где она начала свой путь. Дело в том, что Алиса очень напоминала Черную королеву. И чем ближе она подходила к ней, тем больше увеличивалось расстояние между ними. (БЕЛЫЙ КРОЛИК смотрит на МОЛОДУЮ ЖЕНЩИНУ). Ты – это она? Ты. Женщина. Я говорю с тобой. Да, ты. Ты – это она?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я – кто?

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Потому что чем дольше я смотрю на тебя, тем больше склоняюсь к мысли, что ты – это она.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я не знаю, о ком ты говоришь.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ты – она, так?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я – не она.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Я думаю, она.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я – никто.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ты – кто-то.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет. Нет. На самом деле меня даже здесь нет.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Разумеется, есть.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет меня. Нет.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Но я тебя вижу.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не видишь. Это оптическая иллюзия.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ты – Алиса.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Это не мое имя.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. А какое у тебя имя?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет у меня имени.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. У всех есть имя.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не здесь. Это Лес, где ни у кого и ни у чего нет имен. Что, однако, странно, потому что у самого Леса имя есть. Он называется Лес, где ни у кого и ни у чего нет имен. Как он может быть Лесом, где ни у кого и ни у чего нет имен, если у него самого имя есть?

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Это не Лес, где ни у кого и ни у чего нет имен. Тот лес где-то далеко, по другую сторону Сада. Это Дом с зеркалом, а в Доме с зеркалом у всего есть имя, которое с легкостью можно прочитать задом наперед, если поднести его к зеркалу. Так как тебя зовут?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Мэри-Энн. Меня зовут Мэри-Энн. Если ты хочешь узнать, как оно выглядит задом наперед, тебя придется посмотреть на него в зеркало.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ты – не Мэри-Энн. Мэри-Энн – моя горничная.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не говори мне, кто я. Почему здесь все пытаются сказать мне, кто я.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Именно это и сказала бы Алиса.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Ты не знаешь, что бы она сказала. Когда в твоей жизни тебе удавалось хоть раз догадаться, что она собирается сказать?

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Тут ты права. Возможно, я ошибался. Я всего лишь старый кролик. И потерял очки. Даже не знаю, который теперь час. Мои часы давно остановились, так что на них всегда шесть. Он убивает время. Отрубите ему голову. Говорят, во всем есть мораль, надо только ее найти. Но я найти ее не могу. Я ничего не могу найти. Я постоянно теряю перчатки. Вот что происходит, когда ты старый. Ты теряешь вещи, пока у тебя не остается ничего.

Дело в том, что ты очень на нее похожа. Изменилась, конечно. Выросла. Одному Богу известно, сколько с тех пор прошло лет. Я уже многое забыл. В памяти остается только прошлое, а в моей даже прошлого не остается. Была дверь в дереве, и ключ, и длинный коридор, думаю. Говорящие цветы. «Вы всего лишь колода карт», – сказала она. И валеты постоянно совокуплялись с дамами. Или мне это приснилось?

В воспоминаниях ничего хорошего нет. Как однажды сказала Овца в темном маленьком хлеву, по которому бежал ручей, если смотришь на что-то пристально, ты этого не видишь. С памятью примерно та же история. Когда ищешь одно, находишь что-то другое. Именно на тропах лабиринта действительно удается найти самое интересное. И то, что ты вроде бы находишь случайно по пути неизвестно куда, ты никогда не найдешь, если хочешь прямиком добраться до этого. Потому что лабиринт еще и карусель, вращающаяся по кругу. И везде зеркала, потому что это еще и комната смеха. Ты понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Ни единого слова.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Это ужасно. Я надеялся, ты объяснишь мне, что я говорю.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Как хочется, чтобы прилетела чудовищная ворона.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Нет, конечно. Ты думаешь, что хочется, но на самом деле нет. В тебе всегда чувствовалась меланхолия. Я помню, что эта история со сном Черного короля сильно тебя обеспокоила. Возможность, что ты ненастоящая.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я этого не помню.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Сон Черного короля. Он видит сон. И что, по-твоему ему снится? Ему снишься ты. И когда он проснется, где ты окажешься?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Там, где я сейчас, естественно.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Нет, нет. Ты окажешься нигде. Само собой, ты всего лишь часть его сна. Если король просыпается, ты – р-раз, и исчезаешь, как огонек задутой свечи.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Вот и нет. А кроме того, если я – часть сна, кто тогда ты.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Именно! Именно! Видишь? Ты вспомнила.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не хочу я вспоминать. Не хочу принадлежать сну кого-то еще.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Теперь ты знаешь, что я чувствую. Но ты станешь счастливее, ели прикинешься, что хочешь. Ты всегда была для меня такой тайной. В школе, под морем мы изучали Тайну, древнюю и современную. Смех и Горе. Защита от укусов акулы. Под морем ты долго не жила.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Это да.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Тебя, наверное, не представляли лобстеру.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не представляли.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Но наша жизнь – из тех снов, которые могут продолжаться, как с лобстерами, так и без них. А могут не продолжаться. Или случаться после того как. Есть другой берег, знаешь ли, на другой стороне. Возможно, есть. Я не знаю, что говорю. Я говорю чушь. Мои воспоминания перепутались с воспоминаниями других существ. Вороны каркают в тумане. Чем ворон похож на письменный стол? Понятия не имею. Иногда я чувствую, что кто-то манипулирует мною, как марионеткой. В моей голове столько ерунды. А может, ерунда – и есть путь к истине. Во сколько невозможностей можно поверить еще до завтрака? Прими парадоксальность – и ты свободен. Бог иррационален. Бог в высшей степени иррационален. Здесь мы все безумны. Ты – она, так? Видишь ли, я нахожу, что мне очень нужно, чтобы ты была ею. Знаешь, как мне ее недоставало? Можешь ты понять, как сильно я тебя любил?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Что?

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ничего.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Почему ты это сказал? Ты меня любил? Ты меня любил?

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ты думаешь это глупо? Кролик, полюбивший девочку?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет, я просто… Пожалуй, да, но… Это так ужасно, кого-то любить. Говорить о ком-то. Помнить кого-то. И какое это жуткое предательство, писать о ком-то. Любовь – это самое чудовищное, что только можно себе представить.

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Да. Прости меня. Потерял голову. Выжил из ума. Однажды я был настоящей черепахой.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я навеяла на тебя грусть. Таких намерений у меня не было.

Я могу пересказать мои приключения, начиная с того утра, но нет смысла возвращаться во вчера, потому что тогда я была другим человеком. Теперь больше ничего не происходит естественным путем.

Вот что я помню: спускаюсь вниз по ступеням, как во сне.

Я прохожу мимо его сада и краем глаза отмечаю, что Сова и Пантера делят мясной пирог.

Дама печет пирожки. Валет крадет пирожки. Алиса была пирожком. Дама становится пурпурной. Посади свою морскую свинку в мешок и сядь на него. Потом схвати козла за бороду. Пусть все твои дети станут чихающими поросятами. Принесите палки для костров. Снег любит деревья и поля?

Нужно пересечь шесть речек. И пчелы, как слоны. Комар, как курицы. Ты можешь увидеть это в телескоп, микроскоп или театральный бинокль, я все равно буду идти в неправильном направлении. Вечно бродить в Лесу, где ни у кого и ни у чего нет имен.

Ты можешь быть одним из них, сказала я, а я стану всеми остальными. Давай притворимся, будто я – голодная гиена, а ты – кость. Это мое собственное изобретение. Кто-то убил что-то. Это, во всяком случае, совершенно ясно.

У меня такое странное ощущение. Я невидима в Доме зеркала. Здесь я призрак. Если ты поверишь, что я настоящая, я поверю, что ты настоящий. Сделка с Богом. Или с дьяволом. Он – часть моего сна, но я, также часть его.

Я бегу все быстрее и быстрее, но здесь, если бежишь максимально быстро, просто остаешься на прежнем месте. Ветер очень сильный. Я надеюсь, голову ты хорошо закрепил. И в этом мешке так много подсвечников. И связок моркови. Еще и кочерги. Что нам нужно, как это сигары и маяк. Становится совсем темно. И темнее.

Я одна, потому что здесь никого нет. На дороге я никого не вижу. Потом появляется Бог в обличье говорящего яйца. Он подслушивал у дверей, и за деревьями, и в дымовых трубах. ОН рассказывает мне очаровательные истории, и учит меня математике, а потом рисует меня голой. В Божьей игре в шахматы я – пешка. И скоро мне придется ходить. На восьмой горизонтали вы все станем королевами.

У часов в Доме зеркала не циферблат, а лицо похотливого старика, который не отрывает от меня глаз. Белый офицер скользит по кочерге. Он намазывает меня малом и ест со сливовым тортом. Принеси масло. Давай сюда сливовый торт, монстр.

Какая разница, где сейчас мое тело. Мой разум продолжает функционировать. Королева исчезает в супе. Мы все покрыты пеплом.

(Пауза. БЕЛЫЙ КРОЛИК смотрит на нее).

БЕЛЫЙ КРОЛИК. Ох, дитя мое. Из всех незадачливых людей, с которыми мне доводилось встречаться, ты – самая восхитительная. Как мне утешить тебя? Как объяснить, какая ты важная, что ты для меня значишь?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА (смотрит на БЕЛОГО КРОЛИКА, сажает себе на колени, нежно обнимает, как ребенка). Начни с начала. Потом продолжай до конца. Там остановись. Или не останавливайся.

(Целует БЕЛОГО КРОЛИКА в маковку и держит его. Свет меркнет и гаснет полностью).

2. Дамы

«Дамы/Queens/2013». Женский монолог. Шестнадцатилетняя Алиса рассказывает об отношениях между фигурными картами. Понятно, что она с ними на короткой ноге, да только в итоге выясняется, что находится она в закрытой психиатрической лечебнице, куда направлена за убийство отца, который в детстве растлил ее, а колода карт – единственная ее компания.

Один персонаж, АЛИСА, шестнадцатилетняя девушка, которая сидит за столом и тасует колоду старых карт.

«Интересно, а вдруг за ночь я сама изменилась?»

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране чудес».

(АЛИСА, шестнадцатилетняя девушка, сидит за деревянным столом, тасует старую колоду карты, возможно, использует отдельные карты для иллюстрации своих слов).

АЛИСА. Я всегда знала, что они были живыми, с тех пор, как отец дал мне колоду старых карт, когда я была маленькой девочкой. Следи за фигурными картами, предупредил он меня. Будь осторожна, а не то они тебя укусят. Я пряталась в теплице в глубине двора, вновь и вновь смотрел на картинки, и со временем они начали говорить со мной. Теперь я знаю все их секреты.

Червовая дама безнадежно влюблена в Пикового валета, но тот может думать только о Бубновой даме. Это ее трагедия.

Бубновая дама богата, у нее есть все, но ничто не приносит ей счастья. Внутри пустота. И это ее печаль. Она обожает дразнить Пикового валета и злит его до белого каления. У него вообще плохой характер, унаследованный от отца, и она безуспешно пытается скрыть свою злость за деланой улыбкой. На самом деле ей нравится Крестовый валет, спокойный и склонный к размышлениям, но он ее не хочет. Думает, что она двумерная. Она задается вопросом, а может, он прав, и чувствует пустоту внутри.

Пиковая дама несет смерть всем, кто любит ее. Она говорит, что Бубновая дама пустая и эгоистичная. И пусть очень красивая, ее надобно убить. Они все хотят Пиковую даму, но боятся ее. Она очень опасна, особенно в игре «Червы». В этой игре она – карта смерти.

Я обычно играла в «Червы» со своим отцом. Он научил меня этой игре. Мой отец всегда выигрывает.

Крестовый валет любит Червовую даму, которая любит Пикового валета, который любит Бубновую даму, которая любит Пиковую даму, но не знает этого. В своих фантазиях Пиковая дама убивает Бубнового валета, когда они занимаются сексом. Перерезает ему горло.

Крестовая дама меланхолична. Что-то ее печалит, но она никому ничего не рассказывает. И не говорит, кого любит. Всем до лампочки.

Червовый валет трахает все, что движется, и никого не любит. Он самый счастливый из всех карточных фигур, потому что он лишен каких-либо моральных устоев, зато достаточно умен и на все ему наплевать. Состарившись, она растолстеет, пьяный хряк, такой же, как его отец, Червовый король.

Проблема с Червовой дамой в том, что в ней слишком много любви. Она дура. Всегда влюблена. Пиковая дама говорит, что никто не может любить платонически, даже мертвых. Она говорит, что все это – игра.

По ощущениям так и есть, говорит Бубновая дама. Словно нами кто-то играет, тасует и играет снова и снова, в разных комбинациях. И каждое перемешивание карт приносит жуткое опустошение. Рвутся прежние связи. Мы обнаруживаем, что прижаты к незнакомцам. Кто-то прижимается к нашим спинам. И мы прижимаемся к чьим-то спинам. Теряется сама цель игры. Выигрыш становится проигрышем. Но мы не знаем правил. Мы всего лишь игральные карты. Мы – средства, которыми ведется игра. Нас могут заменить в любое время на наших двойников, более новых, более чистых, не таких смятых и запачканных.

Пребывая в депрессии, дамы красят друг дружке ногти на пальцах ног. Что удивительно, потому что на картах у них вроде бы и нет пальцев ног. Но это обычное дело – глядя на людей, столь многого не увидишь. Всегда в них есть что-то скрытое от взглядов.

Кто придумывает эти игры? Кто устанавливает правила? И почему нас заставляют играть в них. Бубновая дама думает, что знает. Но она не знает. Никто не знает. Невозможно знать, находясь в игре. А выйти из игры – смерть. Или тебя сжует собака, или ты затеряешься навсегда среди диванных подушек.

Звучит ужасно. И это ужасно. Но это их жизнь. А потом их тасуют, и укладывают в ящик, и они лежат в темноте дни, недели, месяцы, и это так одиноко.

Смотреть на карты все равно, что смотреть в зеркало. Пиковый король очень похож на моего отца.

Всю ночь, лежа в постели, я слышу, как кто-то тасует карты в соседней комнате. Может, это Бог и дьявол, играющие в «Червы» А я – одна из фигурных карт.

Иногда мне снится, что я – одна из них. Кто-то приходит ко мне в постель глубокой ночью и что-то со мной делает. Я крепче закрываю глаза и представляю себе, что это Бубновый валет. Но когда открываю глаза, вижу, что это Пиковый король.

Правила этой игры различные.

Короли – отцы дам, и они занимаются с ними сексом. Валеты – братья дам, и они тоже занимаются с ними сексом. А еще дам насилуют другие короли и они любят других валетов. Все это выглядит так, будто в колоде карт разыгрывается грязная мыльная опера. И после каждого тасования начинается новая серия.

Иногда дамы занимаются сексом с картами без картинок, особенно с тузами, которые большие и жестокие. Но разве в итоге это имеет значение? В конце, когда игра закончена, карты убирают в ящик и забывают про них.

Я хочу быть Пиковой дамой. Они все жаждут Пиковую даму и боятся ее. Их всех затягивает в сливное отверстие ее души, где они все тонут. Их тянет к ее жестокости. Это основа ее силы. Чтобы быть сильной, надо быть жестокой. Этому научил меня мой отец.

Как-то ночью, напившись, он сказал мне: «Знаешь, что делают с маленькими девочками, которые слишком много говорят? Им перерезают горло игральной картой».

Я думала об этом много лет. Спрашивала себя, правда ли это? Спрашивала себя, можно ли перерезать человеку горло игральной картой? И оказалось, что можно, если предварительно как следует его напоить. «Отрубить ему голову», – сказала королева.

В моем отце было так много крови.

Вот почему меня отправили сюда. И ничего. Компанию мне составляют карты. В моей голове я живу сейчас в колоде карт. Но дело в том, что ты должна тасовать карты. Ты должна тасовать карты, а не то начнешь думать и потеряешь нить игры. Все с тобой будет хорошо, если ты будешь тасовать карты. Просто тасуй карты.

(Она тасует карты. Свет меркнет и гаснет полностью).