Текст книги "Разрушители"

– А вы подсыпали? Она опять рассмеялась.

– Как говорили американские дети во времена моего детства: "Я об этом знаю, а ты догадывайся". – Она подтянула начавшее соскальзывать полотенце. – Раз уж вы не воспользовались моментом, чтобы меня изнасиловать, может, позволите мне накинуть на себя какую-нибудь одежду?

– Сейчас.

Я подобрал с пола мокрые тряпки и осмотрел их. В кармане блузки обнаружилась расческа, которую я выложил на стол. В брюках лежали маленький кожаный бумажник, оставленный мной рядом с расческой и небольшая коробка с тремя ключами: от машины – "мерседеса", если вас это интересует, от дома и маленький фигурный золотой ключик, который, как выяснилось, открывал сумочку.

– Он подходит и к чемодану, – сообщила мне Дороти Фанчер.

– Тут имеются вещи, без которых вы совершенно не можете обойтись? – спросил я. – Таблетки от сердца, инсулин или что-нибудь в этом роде?

– Нет, но вся моя косметика...

Она оборвалась на полуслове, увидев, что я переворачиваю сумочку. Я вытряхнул содержимое на стол и осмотрел сумочку изнутри. Якобы потайное отделение на Дне можно было назвать таковым разве что в шутку; даже Береговая Охрана без труда обнаружила бы втиснутые туда пистолет двадцать пятого калибра и запасную обойму к нему. Пистолет напоминал блестящую никелированную игрушку с перламутровой рукоятью, невероятно скользкую в обращении, но радующую взор. Если вы любитель красивого оружия.

– Полагаю, мне ни к чему говорить, что он не предназначался для вас, – промолвила Дороти Фанчер. Не дождавшись моей реакции, она добавила: – Вы, наверное, составили представление обо мне по рассказам Лори. Пожалуйста, не забывайте, что падчерицы испокон веков ненавидят мачех.

Подобное утверждение не требовало комментариев. Я осмотрел пистолет и обнаружил в нем полную обойму. В патроннике заряд отсутствовал – именно так и следует хранить оружие. Я положил оба магазина в карман, затем извлек из кучи на столе пачку шпилек, отложил ее в сторону, сгреб остальное в сумочку, подобрал с пола мокрую одежду и туфли, открыл левую дверь и выбросил все в море. За спиной у меня раздался ошарашенный вздох.

– Что вы себе думаете!..

Она замолчала, осознав, что принадлежащие ей вещи безвозвратно потеряны, так что спорить или возмущаться совершенно бессмысленно. Мгновение я потратил на то, чтобы закрыть проход в ограждении, который открыл, пуская ее на борт. Оставив дверь рубки открытой, я поднял розоватый чемодан и поместил его на стол. Найденный мною ключ, как она и сказала, успешно управился с замком. Я открыл крышку. Внутри находилось множество шикарных нарядов, не слишком подходящих для путешествия на небольшой яхте.

Я повернулся к моей гостье.

– Говорите, что намерены одеть. Советую что-нибудь прочное и практичное, если таковое имеется. – Она никак не отреагировала на мои слова. Каменное выражение лица явно свидетельствовало, что она не намерена больше играть в мои игры. Я немного покопался в ее вещах и сказал: – Ладно, выберу сам. Двух нарядов должно хватить, да и вряд ли вам понадобятся платья...

Я извлек из чемодана отобранную одежду, однако закрыть его оказалось далеко не просто. Спутавшиеся платья упрямо выбивались через края, однако в конце концов моя настойчивость победила. Я закрыл несговорчивый чемодан, натянув один край поверх другого, наподобие раковины моллюска, вынес его на палубу, швырнул в море и вернулся, прикрывая за собой дверь. Сквозь окно рубки было видно, что чемодан удержался на одной волне, но скрылся под следующей. После чего на поверхности какое-то время плавало несколько ярких тряпок, но и они вскоре намокли и исчезли из виду. Обернувшись, я заметил фуражку и темные очки, которые моя гостья сняла, войдя в рубку. Я внимательно их осмотрел и положил в стопку оставленных для нее вещей.

Миссис Фанчер наконец снизошла до того, чтобы заговорить со мной.

– Хорошо позабавились, не так ли, мистер Хелм?

– Вам не помешало бы одеться, – отозвался я. – Или, если хотите, мне не помешало бы, чтобы вы оделись.

– Необычайно смешно! По-моему, я произвела на вас не большее впечатление, чем, скажем, кусок замороженной говядины. Если бы не Лори, я решила бы, что имею дело с гомосексуалистом. – Она позволила полотенцу осунуться на пол и, не сводя с меня глаз, отыскала и натянула трусики. Затем поморщилась. – Большинство мужчин не в силах сдержать свою звериную похоть при виде моего обнаженного тела. Это просто ужасно. Кстати, могу я узнать, почему вам вздумалось выбросить мои вещи за борт?

– Пожалуйста. Начнем с того, что мне видятся три возможные причины вашего пребывания здесь. Первая: вы и в самом деле явились, чтобы помочь мне управиться с яхтой. Допустим, я вам поверил, однако, поскольку яхты вы ненавидите, да и причин гореть желанием мне помочь; у вас нет, нельзя упускать из виду вторую возможность: вы задумали меня убить.

– С какой стати мне вас убивать?

– Понятия не имею, но с тех пор, как я обосновался на борту этой посудины, на мою жизнь покушались дважды, так почему бы вам не попытаться в третий раз? – Я пожал плечами. – Орудий, пригодных для упомянутой цели, на яхте предостаточно, но поскольку see они мне известны, я как-нибудь за ними присмотрю. Однако, у меня нет ни малейшего желания выискивать хитроумную взрывчатку или экзотический яд, которые вы, возможно, прихватили с собой, не говоря уже о кинжалах и пистолетах. Поэтому, чтобы не кромсать вашу одежду на части, после чего она все равно вам не пригодится, я упростил свою задачу и отправил все на дно.

Миссис Фанчер набросила на себя одну из двух оставленных мною блузок с длинными рукавами. После чего протянула в мою сторону запястье, явно предлагая мне застегнуть манжету. Что я и сделал.

– И какова же третья возможность, мистер Хелм? – поинтересовалась она. Я улыбнулся.

– Выглядит она не слишком правдоподобно, однако не исключено, что вы намерены меня соблазнить.

Глава 13

Миссис Фанчер осчастливила меня возможностью застегнуть и вторую манжету. Затем натянула выбранные мной брюки, самостоятельно управилась с «молнией» и одела низкие белые судовые туфли, которые я обнаружил в ее чемодане. Белые льняные брюки не уступали по ширине ее предыдущему наряду, да и блузка была достаточно свободной – все это наводило на мысль, что моя сладострастная смуглокожая гостья не столько следует моде, сколько стремится сохранить стиль своих предков-кочевников.

Мне припомнился облегающий костюм миссис Белл, нарочито выставляющий напоказ тонкие черные чулки – если следовать аналогии, то сия дама бросала вызов традиции. В том числе и употреблением запрещенного Кораном спиртного. Забавно, что при всей своей сексуальности моя новая посетительница предпочитала более скромную одежду.

Дороти Фанчер открыла оставленный мною пакет со шпильками и, поработав расческой, обмотала тяжелую черную гриву вокруг головы.

– Трумэн, мой муж, так и не удосужился повесить мне в рубке зеркало. Наверное, я похожа на прачку.

Не дождавшись моей реакции, она рассмеялась.

– Ладно, можете не говорить, что я не похожа на прачку. Но зачем мне вас соблазнять?

– Чем не логичный шаг? – отозвался я. – Не удалось избавиться от человека с помощью ножа и гранат, попробуем обезоружить его с помощью любви. Способ известный со времен Самсона и Далилы.

Мгновение она с интересом смотрела на меня.

– К делу это совершенно не относится, но почему я не пробудила в вас интереса? Вы не похожи на большинство мужчин.

Я задумался, подбирая нужные слова.

– Это не совсем так, миссис Фанчер. Вы очень красивая женщина, я бы даже сказал – чрезвычайно яркая и привлекательная... Все дело в том, что вы меня ужасно перепугали.

Она бросила на меня пристальный взгляд.

– Я напугала вас? Вы не похожи на человека, которого так легко напугать.

– Разумеется, сталкиваясь лицом к лицу со смертью, я забываю о страхе, – тут уж никуда не денешься. Моим ремеслом вообще занимаются исключительно герои, не ведающие страха. А если и ведающие, то ни за что в этом не признающиеся. Но в данном случае речь шла не о жизни и смерти, а о... Короче говоря, я знал, что стоит мне позволить завлечь себя в постель, я пропал. Так же, как пропал бедняга Трумэн Фанчер. Шансы победить в этом состязании у меня столь же невелики, как у, вас, вздумай вы использовать против меня свой пистолетик. Я знаю толк в пистолетах, вы знаете толк в сексе. И я не настолько глуп, чтобы попытаться переиграть профессионала в его ремесле.

Миссис Фанчер слабо улыбнулась.

– Не проще ли просто назвать меня шлюхой без всяких обиняков?

Я пожал плечами.

– Увы, мы, профессионалы, обречены на непонимание со стороны окружающих. Да, вы шлюха, а я убийца, если вы предпочитаете выразить это подобным образом.

Она промолчала. Я повернулся и окинул взглядом море впереди. Пока никаких преград. Глубиномер показывал, что под нами семиметровая толща воды, то есть больше двадцати одного фута. Хватит с избытком. Маленький бумажник, который я извлек из брюк миссис Фанчер, все еще лежал на навигационном столике. Снаружи он намок, но внутри оказался совершенно сухим. Я просмотрел лежащие внутри карточки. Большинство принадлежали Дороти А. Фанчер, однако, я наткнулся также на потертую старую карточку социального обеспечения, в которой значилась, по всей видимости, ее девичья фамилия – Дороти Айеша Аджами. Кроме того, в бумажнике лежала солидная пачка счетов.

– Айеша, – проговорил я.

– Вам это имя кажется странным?

– Ничего подобного. Обожаю романы Райдера Хаггарда. Чаще всего говорят о его "Копях царя Соломона", но этот персонаж ничуть не хуже. Та-Которой-Все-Подвластны, прекрасная, всемогущая, бессмертная королева лежащих за горами таинственных земель. Ее настоящее имя было Айеша.

– Это женское имя, широко распространенное среди арабов. – Миссис Фанчер немного помолчала. – Собственно говоря, от рождения меня звали Айеша Фатима Аджами. Наша религия запрещает смешивать мусульманские имена с именами неверных. Однако, было решено, что я смогу... действовать более удачно, если американизировать мое имя. Вот я его и сменила. Кстати говоря, вполне законно. Раз уж мы заговорили о книгах, то Дороти я выбрала из "Волшебника страны Оз".

– Более удачно действовать в каком направлении? – полюбопытствовал я. Потом бросил взгляд в окно и увидел, – что расположение буя впереди по левому борту несколько изменилось. – Ладно, отложим обсуждение этого вопроса до прибытия в порт, не то мы рискуем вообще туда не добраться. Можете пока заняться делом и приготовить несколько сандвичей. Мышьяк найдете на верхней полке, стрихнин – в рундуке, под раковиной.

– Между прочим, я не подсыпала яд своему мужу, мистер Хелм, – заявила она.

– В таком случае, хлеб лежит на стойке камбуза, а столовые приборы... Да вы, наверное, лучше меня ориентируетесь на этой яхте.

– К моему величайшему сожалению, по-видимому, это так. – Она скривилась. – Истратить несколько сотен тысяч долларов, чтобы жить в помещении, размером с коробку из-под туфель! Да попытайся кто-нибудь сдать в качестве квартиры эту крошечную, раскачивающуюся при малейшем дуновении ветра комнатушку, городские власти немедленно отправили бы его в тюрьму.

С помощью бинокля и карты я разобрался с буем – оказалось, мы просто двигались несколько быстрее, чем я предполагал. По-видимому, сказывалось попутное течение, увеличивающее нашу скорость примерно на узел. Я приготовил и опробовал предобеденное мартини. Миссис Фанчер отказалась от спиртного – очередная дань уважения традициям. Лично я с трудом понимаю людей, которые уделяют столько внимания своей расе; для меня напоминание о моем арийском происхождении неизбежно ассоциируется с аналогичными взглядами Адольфа Гитлера.

Миссис Фанчер принесла бутерброды и кофе. Подгоняемые течением и попутным ветром, мы пронеслись через залив Делавэр. Получив возможность полностью сосредоточиться на окружающей обстановке, я направил яхту по главному фарватеру. Моя очаровательная спутница прибрала на камбузе, чем несколько меня удивила – вот уж не ожидал от нее помощи по хозяйству. Затем вернулась в рубку и молча уселась в коктейльном уголке. С приближением вечера залив все больше сужался.

– Что это такое? – наконец отозвалась Дороти Фанчер. Я не заметил, как она подошла и стала рядом со мной.

Поднимающиеся впереди изящные башни трудно было с чем-либо спутать. Я сверился с картой.

– Тут обозначена Салемская Атомная Электростанция. – Я пристально посмотрел на нее. – И зачем вам понадобилось ее взрывать?

Она долго медлила, прежде чем рассмеяться, пугающе долго. Такого провокационного вопроса она не ожидала и не была готова к нему. Припомнив пустой отсек над днищем, отсек, в котором должны были храниться моторное масло и антифриз – хотя туда можно упрятать и более интересные вещи – я внезапно судорожно напрягся и с трудом удержался, чтобы не посмотреть на нее.

– Не говорите глупостей, – запоздало промолвила она. И поспешно продолжила: – Ошибаетесь, мистер. Не забывайте, я всего лишь красотка, которая травит своих мужей. Они у меня мрут, как мухи, бедняжки. Но мне бы и в голову не пришло что-либо взрывать. Я люблю порядок, а от взрывов слишком много шума и хаоса.

"Не Салем", – подумал я. Мы по чистой случайности проходили сегодня мимо него, вот я и надумал спровоцировать ее. Не Салем, но что-то на него похожее, что-то атомное, что-то расположенное дальше к югу, мимо чего "Лорелея-3" проплывала возможно еще при жизни Трумэна Фанчера. Рядом с чем был разгружен и оставлен таинственный груз, условия использования которого пока оставались неизвестными.

Разумеется, сам Салем мы еще не миновали. Ветер набирал силу и с приближением к характерным башням волны в заливе стали настолько крутыми, что Ники с трудом удерживал курс. Мне пришлось его отключить и встать за штурвал самому. Управление яхтой, подгоняемой жестким ветром, – серьезное испытание для рулевого. Я едва успел удержать "Лорелею-3", когда та начала резко разворачиваться против ветра – "выходить из ветра" на морском жаргоне. Медленное гидравлическое управление, несмотря на изрядную мощность, затрудняло своевременную реакцию и требовало в сумасшедшем темпе работать со штурвалом. Мы прошли мимо тонких башен и продолжали двигаться дальше по сужающемуся каналу.

Какое-то время спустя я, продолжая изо всех сил орудовать штурвалом, сказал:

– Пожалуйста, возьмите бинокль и попытайтесь отыскать входные буи фарватера Ч. И. Д. Я не могу оторваться отсюда.

– Что бы вы без меня делали? – сухо откликнулась миссис Фанчер. Затем оглядела панораму впереди и сказала: – Вот они. Вы идете правильным курсом.

Я вспомнил кое-что и посмотрел на нее.

– Мне вас описали как хрупкую женщину, не переносящую качки. Которой сейчас в самый раз забиться в какой-нибудь уголок, забыть обо всем на свете и лежать в ожидании смерти.

Она не удостоила меня ответом. Тем временем буи быстро приближались. Я развернул яхту и ударившая в борт волна окатила рубку. Удержал курс неизменным, пока "дворники" очищали стекло, позволяя вновь разглядеть происходящее вокруг, а в следующее мгновение мы оказались в спокойной воде канала. Яхта слегка покачивалась под порывами ветра, продолжающего терзать мачты и такелаж. Час спустя мы остановились у причала Скеферс Кэнел Хауз, пройдя примерно половину расстояния между верхушками заливов Делавэр и Чесапик. Солнце слабо просвечивало сквозь разрывы в облаках над западным горизонтом. Течение оказалось не таким страшным, как настраивала меня Лори – видимо, оно зависит от уровня прилива – и мы без особого труда пришвартовались к причалу: я остался управлять яхтой, отправив миссис Фанчер перебросить швартовы мужчине, отошедшему от топливных насосов. Однако к тому времени, как мы управились с канатом, опустились сумерки.

– Тяжелый был переход. Надо бы утром проверить двигатель – напомните мне, – сказал я, отмечая время прибытия в судовом журнале, который завел в найденной на борту разлинованной тетрадке, поскольку стандартной книги не обнаружилось. – Разумеется, если вы намерены остаться на борту... Это еще что?

Оглянувшись, я увидел протянутый мне стакан, установленный на подносе, – все как полагается. Миссис Фанчер изобразила реверанс.

– Ваш вечерний мартини, капитан. Если бы вы не выбросили все мои вещи за борт, я обслужила бы вас более изысканно.

– Возможно, именно этого я и боялся. Она отставила поднос и присела рядом со мной, глядя, как я пробую напиток и одобрительно киваю.

– Странный вы человек, – промолвила она. – Удивительно, как вы живы до сих пор в своем диком мире. Кстати, откуда уверенность, что я ничего не добавила в стакан?

– А также в бутерброды с сыром или кофе? – Я улыбнулся. – Не забывайте, я удостоверился, что вы не пронесли на борт ничего безвкусного, бесцветного и смертельного. В рундуке с красками имеются кое-какие яды – я использовал их против тараканов – но, во-первых, у вас не было времени ознакомиться со всеми наклейками, а во-вторых, вряд ли вам удалось бы отыскать что-либо такое, что я не успею почувствовать, прежде чем оно меня прикончит. К тому же, в настоящее время я исхожу из предположения, что верна моя третья догадка,и вы не задумали убийства.

– Раньше бы вам до этого додуматься, – хмуро заметила она. – У меня в багаже и правда не было ни яда, ни взрывчатки. Всего лишь красивая, дорогая одежда и духи, способные одурманить любого мужчину. Хотя, с другой стороны, – какая разница? На вас они все равно не произвели бы ни малейшего впечатления...

Я улыбнулся.

– Но вы не сдаетесь, правда? Моете мне посуду, услужливо подаете мартини, называете меня странным человеком... Пытаетесь ублажить меня лестью. Все мужчины любят, когда их обслуживают и любому мужчине приятно услышать, что он странный – слово не менее популярное, чем "опасный". О чем вы прекрасно знаете. Так вы намерены остаться на яхте и поработать надо мной еще какое-то время?

– До тех пор, пока вам не надоест наблюдать, как мои бесстыдные попытки глупо разбиваются о неприступную стену вашей целостности. – Она поднялась и прошла к двери правого борта, ближайшей к причалу. Дверь была открыта, и она остановилась, глядя наружу и глубоко вдыхая ночной воздух. – Тучи расходятся, похоже, будет прекрасная ночь. – И, помолчав, продолжала: – Трумэн считал здешний ресторан одним из лучших на побережье, он утверждал, что они сказочно готовят уток, да и рыба у них превосходная. Могу я отплатить за ваше гостеприимство приглашением на обед, мистер Хелм?

– Вы все-таки отыскали ключ к моему сердцу, миссис Фанчер. Обожаю уток. А потому с превеликим удовольствием принимаю ваше предложение. Между прочим, позвольте обратить ваше внимание на одну вещь.

– Да?

– Никоим образом не оспаривая ваших профессиональных навыков, позволю себе заметить, что человек моей профессии никогда бы не остановился так, как вы – на фоне яркого света.

– Не представляю, у кого может возникнуть желание в меня стрелять. Разве что у вас, если вы почувствуете, что вашей чистоте угрожает мое неотразимое очарование или утка, поданная на обед.

Она повернулась и посмотрела на меня.

– Вы сообразительный человек, мистер Хелм.

– И еще странный, не забудьте добавить – странный.

– Вы не ошиблись. Я явилась на яхту, чтобы вас соблазнить. Роджер явно впустую тратит деньги на своих грозных профессионалов.

Мне припомнилось упоминание Лори о скользком типе, именуемом Роджер Хассим, который стал причиной ссоры между ее мачехой и отцом – Трумэну Фанчеру даже пришлось воспользоваться услугами частного детектива, чтобы доказать наличие между ними любовной связи. Однако момент представлялся не самым подходящим для выяснения подробностей.

Дороти Фанчер тем временем продолжала:

– Кто бы мог подумать, что уничтожить эту посудину окажется так трудно. Тем не менее, их девчонка дважды провалила задание – видимо, она лучше умела расправляться с людьми, чем с судами. Потом появился ты, и она умерла. Умер и один из ее коллег, а вместе с ним двое наших, которые отправились на этом дурацком катере. Четыре покойника, а если считать жертвы блондинки, – то шесть, и все безрезультатно! История начинала походить на плохую шутку. Пора было испробовать другой способ, мой способ. Я намеревалась вскружить вам голову, превратить в беспомощного раба...

Она замолчала. Странная, темная полоска внезапно появилась у нее на виске, прямо под шикарным тюрбаном черных волос. В то же мгновение снаружи донесся негромкий хлопок оружия с глушителем. Я вскочил на ноги, выбираясь из-за углового столика, и видя, как Дороти Фанчер беспомощно оседает на короткие ступени, ведущие на палубу.