Текст книги "Дизайн для лучшего мира. Новая философия для современных дизайнеров"

Я освещаю некоторые фундаментальные аспекты нашего общества:

Искусственность. Поскольку большинство вещей, поддерживающих цивилизацию, созданы людьми, они искусственны. Поведение, убеждения и культурные ценности также искусственны. Их трудно изменить, потому что люди руководствовались верованиями и ценностями своей культуры на протяжении стольких поколений, что считают их естественными, правильными и неизменными. Но поскольку они искусственные, их можно изменить.

Технология искусственна по определению, и ее сила ограничивает и определяет структуры общества. Часто это происходило неосознанно, но изобретение многих важных технологий привело к тому, что некоторые общественные структуры и модели поведения стали казаться естественными, даже если доминируют в повседневной жизни и изменяют ее. Не технологи часто недооценивают и не понимают мощи и влияния технологий и математики, изобретенной для их обслуживания, в сочетании с языком для их описания и объяснения. Хуже того: математика и естественные науки, лежащие в основе технологий, часто применяются даже там, где это неуместно. Среди таких областей я выделяю экономику, где все – от дохода до восприятия счастья и ценности людей и стран – измеряется по одной и той же, денежной, шкале. В итоге люди и общество следуют диктату науки и техники, не понимая, что многие руководящие принципы произвольны и придуманы просто для облегчения жизни ученым и технологам, без внимания к негативному влиянию на общество.

Акцент на STEM (science, technology, engineering, mathematics) – комплекс естественных наук, технологий, инженерии и математики – оставляет в стороне человечество и человечность. Мы – слуги технологий. А разве не должно быть наоборот? К сожалению, сфера STEM не учитывает ни одну из множества областей знаний, посвященных людям и изучающим общество, искусство, литературу и прочие явления, делающие жизнь достойной.

Акцент на технологиях как на решении всех проблем, но без учета людей, качества их жизни и экологии планеты завел нас в «эру отходов» – утиль технологического индустриального общества, столь удобно обозначаемый как «внешние последствия» (чтобы никто не нес за них ответственности), ведет к уничтожению жизни на планете.

Нам нужно поставить на первое место экологические и гуманистические проблемы и ценности, а все остальное отвести на второй план.

Вот и все. Всего несколько фундаментальных вопросов. Поэтому не хватило места тому, что я оставил без внимания. Если эта книга и посвящена конкретной теме, то тому, что нам нужно вернуться к гуманистическим ценностям и сосредоточиться на человечности. Именно человеческое поведение, управляемое STEM и экономикой, привело нас к сегодняшнему состоянию, и именно человеческое поведение должно помочь нам выбраться. Перед нами стоит множество технических проблем, но самая сложная из них – человеческое поведение.

Но если главная тема этой книги – люди и человеческое поведение, почему я так много говорю о роли дизайна? Потому что все чаще и чаще роль дизайнеров сводится к тому, чтобы выступать в качестве связующего звена между технологиями, политикой и людьми.

Дизайн – основная дисциплина, которая понимает людей и сосредоточивает внимание на их потребностях. Сегодня этот фокус нужно расширить, чтобы он охватывал все человечество, всех живых существ, все мировые экосистемы и общую сложную систему, в которой мы живем. Именно этому и посвящена данная книга.

Если она сможет изменить ситуацию к лучшему, я буду рад, но не успокоюсь, пока не разберусь со всеми несправедливостями.

В книге я рассказываю о новой форме дизайна XXI века, подчеркивающей потребности человечества в сочетании с повышенным вниманием к жизни и культуре людей, для которых предназначается дизайн. Я затрагиваю три фундаментальные темы: как сделать так, 1) чтобы мир описывался в терминах, осмысленных и значимых для обычных людей, 2) чтобы продукты не разрушали экологические системы планеты и 3) чтобы общественные проекты осуществлялись самими людьми, а дизайнеры выступали в роли посредников и наставников.

Книга состоит из шести частей. Часть I знакомит с содержанием книги и с идеей о том, что почти все, касающееся человеческой жизни, – искусственно. Части II‒IV посвящены актуальным проблемам, а V и VI – действиям, которые необходимо предпринять, и причинам, по которым их так трудно осуществить.

В частях II, III и IV рассматриваются основные темы: мы должны преобразовать нашу жизнь так, чтобы она стала осмысленной (часть II), устойчивой (часть III) и ориентированной на человечество (часть IV). Вот краткий обзор трех важнейших причинно-следственных связей, лежащих в основе многих экологических недугов планеты.

Люди ищут смысл во всех аспектах жизни, в работе или учебе, в семье и социальном взаимодействии, в артефактах, которыми владеют или которые создают. Обладать глубоким смыслом может даже старая и размытая личная фотография. Мы должны наполнить смыслом как можно больше событий.

Многие измеряемые показатели, определяющие современную жизнь, особенно для правительств и корпораций, непонятны обычному человеку, а некоторые – даже профессионалам. Непонятные вещи не могут иметь смысла, а если и имеют, то отрицательный, наполненный разочарованием и тревогой, которые они внушают.

Нам нужно измерять то, что волнует людей и понятно им, – качество жизни, а не экономику. Мы должны изменить показатели, по которым оцениваются страны и компании, на те, которые повышают качество жизни, а не прибыль или экономический рост. Мы должны использовать значимые психологические показатели, ориентированные на такие общественные критерии, как благополучие, здоровье, образование, безопасность и счастье, и отказаться от использования экономических показателей, например ВВП, денежной прибыли и индексов фондового рынка.

Мир – сложная сеть взаимодействий. Как следствие, основные общественные проблемы не решаются легко и просто. Две из главных проблем – устойчивость и жизнеспособность общества – требуют решений и действий на нескольких уровнях: местном, глобальном, технологическом, организационном и политическом. Природные ресурсы находятся под угрозой: в одних случаях они истощаются, в других – отравляются. Мировое производство чревато массой отходов и их утилизацией безответственным и вредным способом.

Существуют лучшие модели. Предложенная в части III подразумевает циркулярную экономику (экономику замкнутого цикла), когда вещи можно ремонтировать, обновлять и использовать вновь. Еще лучше – когда при производстве используются исключительно биологические материалы, благодаря чему можно создать самоподдерживающуюся систему, подобную той, что существует в природе, – циркулярную экономику, где все является устойчивым, возобновляемым, многоразовым и, насколько это возможно, восстанавливающимся.

Проекты, ориентированные на человечество и призванные улучшить жизнь сообществ в мире, должны реализовываться в сотрудничестве с людьми, для которых предназначены, с предоставлением им ресурсов и при содействии многопрофильных экспертов. Дизайнерское сообщество должно не разрабатывать проекты для людей без их участия, принуждать их к чему-то или навязывать им желания, а выступать в роли посредников (фасилитаторов) и источников ресурсов для сообществ. Нам нужен целостный дизайн с широким спектром экспертных знаний в области государственного управления и права, экономики и инженерии, здравоохранения и образования. Со сложными системами лучше всего справляться с помощью поэтапных проектов, когда реакция на первые работы предоставляет информацию для последующих и позволяет скорректировать направление. Малые проекты более приемлемы для сообществ, чем крупные, поскольку они отличаются гибкостью и сокращают возможности уйти от ответственности. Наш дизайн должен служить человечеству, а значит, и экосистеме.

Цель – создать осмысленный, устойчивый и ориентированный на людей мир. Она требует от каждого переосмысления основных предпосылок и способов существования, определяющих нашу жизнь. В части I я рассказал об искусственности жизни. Части II, III и IV посвящены необходимости сделать мир осмысленным, устойчивым и ориентированным на людей. Теперь я перехожу к части II – к осмысленности.

II. Осмысленность

Понятная коммуникация

7. Потребность в смысле

Люди в процессе эволюции научились искать смысл и объяснения, однако нам приходится жить в мире, где смысл погребен под документами и заявлениями с абстрактной и сложной, специализированной терминологией – юридической, технической, правительственной. Иногда смысл затуманивается непреднамеренно, когда люди, не привыкшие к общению за пределами специализированных областей, пытаются писать для публики, не понимая, что для неспециалиста технический язык любой области часто совершенно бессмыслен и, что еще хуже, отпугивает. Иногда сложность бывает намеренной, например, в длинных юридических документах, с которыми нам приходится всякий раз соглашаться, когда мы устанавливаем новое приложение для компьютера или заходим на какой-нибудь сайт: нам показывают «простыню» текста, видимого лишь в небольшом окне, где слова часто напечатаны заглавными буквами (менее читаемыми по сравнению со строчными), но при этом мы не можем продолжить, не поставив галочку. Составители этих документов хотят, чтобы вы согласились со всеми условиями, не читая их (и даже если вы попытаетесь, то вскоре обнаружите, что они намеренно составлены невразумительным языком). Неудивительно, что люди с трудом понимают советы по медицине, финансам и безопасности, и слабо доверяют экспертам, рассуждающим об изменении климата или строящим экономические прогнозы. Да, мы живем в по большей части искусственном мире, созданном людьми. Так почему же его правила формулируют таким непонятным и почти бессмысленным образом?

Заставить людей – широкую общественность, руководителей предприятий и политиков – серьезно отнестись к изменению климата очень трудно. Вкратце суть вопроса в том, чтобы не допустить повышения средней глобальной температуры более чем на два градуса по сравнению с доиндустриальным уровнем. Эти слова очень просты для понимания, но смысл их совершенно теряется. Мне пришлось поискать в интернете, чтобы выяснить, когда наступил «доиндустриальный период» (ответ: примерно в 1750 году). Значит, лет триста назад? И что в этом такого примечательного? И почему так важно не допустить повышения температуры на каких-то два градуса? Там, где я живу (в Сан-Диего), ежедневные колебания температуры значительнее. Что в этом такого? Та же проблема и с повышением уровня моря. Прогнозируемое повышение к 2100 году составит от 0,9 до 1,4 метра. И это через 80 лет? Да там, где я живу, уровень океана каждое полнолуние из-за прилива выше – на 1,8 метра.

До тех пор пока ученые продолжают говорить на научном (научном ли?) языке, широкая общественность не тревожится. Каждое из этих предсказаний незначительно для обычного человека. И почему люди, живущие вдали от океанов, должны беспокоиться об уровне моря? Угрозы нужно описывать так, чтобы они казались значимыми для аудитории. Не говорите о среднем повышении температуры или уровня моря. Говорите о катастрофах. Мир уже столкнулся с многими бедствиями, вызванными изменением климата, поэтому расскажите о массовых пожарах; о штормах рекордной интенсивности – об ураганах, циклонах, муссонах, торнадо, тайфунах, проливных дождях, приводящих к масштабным наводнениям и катастрофам вдали от океанов; говорите о засухах, приводящих к бедствиям в пострадавших регионах; об изменениях в сельскохозяйственной практике по всему миру, когда традиционные места производства многих важнейших продуктов питания больше не могут выпускать их в необходимых объемах.

Предупреждение: не стоит сосредоточиваться только на катастрофах. Подобные сообщения можно назвать «нагнетанием мрака». Они волнуют людей, и чем чаще упоминается какой-то мрачный факт, тем меньше внимания он привлечет. Кому захочется постоянно слышать рассуждения об обреченности? Разумеется, нужно упомянуть о предсказании, но при этом расскажите и то, что можно сделать для предотвращения катастрофы. Пока люди не почувствуют, что могут что-то сделать, они не отреагируют. Каковы положительные предсказания и предложения? Именно этому посвящена часть VI этой книги. (Если хотите, перейдите к ней прямо сейчас.)

Мир – огромная система, в которой почти все в той или иной степени взаимосвязано. Сложность систем мира не поддается полному анализу и пониманию. Отчасти это обусловлено сочетанием множества факторов, определивших облик планеты, включая физические, химические и геологические; отчасти – биологией, природой жизни и эволюционными процессами, а также тем, что все виды жизни (животные, растения и другие живые существа, например, грибы) образуют взаимосвязанную сеть, поддерживающую все живое. Вопрос в том, как простой человек может понять этот мир настолько хорошо, чтобы комфортно существовать в нем, а также делать разумные и обоснованные выборы и принимать решения.

Важную роль в том, чтобы сделать современные технологии понятными и пригодными для использования, может сыграть дизайн. Таков мой собственный, определенный мною «крестовый поход» в дизайне. В своей книге «Жизнь в сложном мире» (Living in Complexity) я отмечаю, что многие вещи в жизни сложны, но если они понятны, мы называем их «простыми». Ключ к пониманию – использование повседневного языка и примеров.

Рассмотрим для примера, как семья организует хранение продуктов и утвари на кухне. Членам семьи, давно определившим, что и куда ставить и класть, эта организация кажется простой и понятной. Но если на этой кухне захочет приготовить блюдо посторонний, то, скорее всего, он столкнется с определенными сложностями. Почему же для членов семьи все просто? Потому что они знают, где находится каждый предмет и почему. Это может быть связано с историей, с желанием хранить похожие или используемые совместно предметы рядом, с необходимостью держать одни вещи подальше от детей, а другие оставлять доступными для всех. У каждого предмета есть своя история, и пока эти истории известны, организация логична и понятна. Но когда члены этой семьи попадают на чужую кухню, не понимая ее истории, организация пространства кажется им причудливой и непонятной.

Мир, конечно же, гораздо сложнее кухни, но принципы те же: понимая основные причины положения вещей, люди способны понять и оценить как сложность мира, так и многие из основных причин, лежащих в основе изменения климата. Достигнув этого понимания, люди смогут легко оценить, что нужно сделать, чтобы остановить наносимый миру вред. Тот же принцип применим и ко всему остальному, в чем наши правительства ожидают понимания граждан. Вы знаете, о чем я. Все эти правила и предписания. Все эти экономические переменные. Все статистические данные, которые так любят представлять правительства и финансовые службы, не пытаясь сделать их понятными и значимыми для обычного человека.

Большинство представителей технических профессий привыкли объяснять свою работу другим специалистам в той же или близкой к ней области и не понимают, что разговор между коллегами непонятен непрофессионалам. Это справедливо не для всех областей. Например, журналисты, авторы популярных книг, продюсеры документальных фильмов и многие другие научились выражать мысли в соответствии с уровнем подготовки аудитории. Они могут помочь представителям технических профессий объяснять их идеи широкой публике.

Для объяснения принципа работы устройств и проектов дизайнеры используют диаграммы, рисунки и простые иллюстрации, будь то включение или выключение питания в машине, использование синтезатора ДНК или даже стиральной машины. Дизайнеры понимают необходимость тестирования разработок на людях, для которых они предназначены. В ходе тестирования неизменно выявляются проблемы: люди не понимают чего-то, путаются или, что еще хуже, допускают серьезные ошибки при использовании, из-за которых рискуют потерять всю работу, а в случае с механизмами или медицинскими приборами – нанести себе или другим травму. Тестирование продукта до его выпуска позволяет выявить недостатки и исправить дизайн. В дизайне, особенно в том наборе процедур, который носит общее название «дизайн, ориентированный на человека», создаются и тестируются несколько итераций дизайна. Каждая новая модификация определяется результатами предыдущих тестов.

Тестирование не должно проводиться на готовых, работающих объектах, потому что тогда уже поздно вносить изменения. Тесты можно начинать со стадии грубых набросков (даже на салфетках). Затем можно переходить к диаграммам, простым макетам с использованием несложных программ отображения для программного обеспечения и конструкциям из пенопласта или картона для физических продуктов. Каждая итерация приближает проект к финальной версии. Эти правила справедливы как для сложных физических устройств, так и для программного обеспечения, для процедур или контрольных списков.

Примерно то же происходит во всех сферах деятельности, связанных с донесением информации до широкой публики. Пьесы проходят пробные показы и репетиции перед избранной аудиторией. Фильмы перед премьерой часто показывают узкому кругу зрителей, а сериалы и шоу иногда выходят в виде «пилотных выпусков», чтобы оценить интерес к ним целевой аудитории. Писатели проверяют свои произведения на читателях. Итерации неизменно улучшают ситуацию, но решающий фактор – наличие предполагаемой аудитории. Если тестировать идеи на друзьях или родственниках, они не смогут дать содержательные отзывы. Я проверяю свои идеи, выступая перед исследовательской группой, и ее члены, похоже, считают меня плохим оратором и писателем, потому что видят только первые, неуклюжие попытки. Им редко удается увидеть конечный продукт, который стал лучше как раз благодаря их критике.

Ученые мира, прислушайтесь: очень важно, чтобы мир понял вашу работу, выводы и предостережения. Для этого вы должны отнестись к задаче коммуникации так же внимательно, как и к своим исследованиям. Эффективная коммуникация – дело непростое. Она требует многократного редактирования: нужно написать или построить, протестировать, глубоко обдумать результаты, а затем переосмыслить свои идеи, переписать текст, переделать устройства. Повторять снова и снова.

Что? У вас нет времени? Извините, но это время, потраченное с пользой. Пока вы этого не проделаете, вы не имеете права жаловаться на то, что люди не понимают вашу работу. Они и не смогут понять ее, пока вы не представите ее в том виде, в котором она будет им понятна.

Ученые любят все измерять, и, как я рассказываю в главах 4 и 38, когда они не могут измерить то, что хотят изучить, они измеряют что-то другое, связанное с первоначальным явлением, но вскоре начинают думать, что это другое и есть то, что их волнует. В качестве примера можно привести измерение повышения глобальной температуры атмосферы: важна не точная температура, а разрушения, спровоцированные ее повышением.

Когда ученые говорят о температуре атмосферы, то их рассуждения звучат очень знакомо – как будто достаточно просто посмотреть на термометр, и сразу же поймешь суть проблемы. Но, задумавшись об этом, я понял, что предъявляемые учеными числа должны отражать общую температуру атмосферы сразу всей планеты. И как же ее измеряют? Я решил выяснить. Ответ: это очень сложно.

Где мы измеряем температуру? Повсюду. От кораблей и буев в океане до многочисленных метеостанций на суше по всему миру, воздушных шаров и спутников – всего более 20 000 мест. Температура измеряется ежедневно, усредняется и отправляется в базы данных в Великобритании, Японии и США. Данные загружаются в климатические модели – чудовищно сложные компьютерные программы, разработанные различными группами ученых и технологов, и каждая из этих программ немного отличается, поэтому дает разные результаты. ООН использует около 30 климатических моделей и на их основе выводит результат для общественности. История эта очень сжата, потому что различные наборы данных имеют разный охват и точность. Базы данных по-своему решают проблему недостающих данных и других несоответствий. Спутники измеряют температуру с помощью инфракрасного излучения и микроволн. На земле и в океане используются несколько видов термометров. За единым числом, которое получается в конечном счете, скрывается множество сложностей. Что означает средняя температура атмосферы для обычного человека? Очень мало. Для климатолога же это важный показатель. Но его не следует представлять общественности, ведь она не поймет серьезности того, что кажется крошечным изменением температуры, измеренной сложным, неинтуитивным способом.

Измерения очень важны в науке. Некоторые из самых важных достижений в науке стали возможны благодаря новым методам, которые позволяют измерять то, что раньше было невозможно измерить, или повышают точность показателей. Почему же измерения так важны? Позвольте мне обратиться к их роли в науке.