Текст книги "Богиня мщения"

Глава 20

В эсэмэске, которую Бобби прислал Макс, говорилось, что в пятницу, в двенадцать часов дня, она и ее друзья должны ждать в VIP-зале международного аэропорта Лос-Анджелеса. Оттуда они вместе отправятся в Вегас на частном самолете Станислопулосов.

Макс была в восторге от перспективы полетать на самолете Бобби, но еще больше ей хотелось побыть с братом, которого она обожала.

После того как Макс разрешила Куки взять с собой Фрэнки, та перезвонила, чтобы сообщить: они поедут на машине. Фрэнки, видите ли, заявил, что в Вегасе ему может понадобиться автомобиль. «Как будто приличную тачку нельзя взять напрокат на месте. Это в Вегасе-то!» – хотела сказать Макс, но вовремя прикусила язык. Ей вовсе не хотелось, чтобы Бобби столкнулся с Фрэнки уже в аэропорту.

Казус мог выйти неимоверный.

Гарри от полета на частном самолете отказываться не стал. Напротив, он очень обрадовался и тут же намекнул, что в выходные у Пако состоится выступление в Вегасе – и нельзя ли ему тоже полететь с ними?

Макс согласилась, а сама подумала:

«Ну вот, у всех в Вегасе будет пара. У всех, кроме меня».

Но особенно расстраиваться ей было некогда. Близился вечер, а Макс еще нужно было решить, что она наденет, когда поедет к Билли забирать машину матери. В ее стенном шкафу хранилось достаточно одежды разных стилей и фасонов, но она сразу решила, что ей нужно что-нибудь простое и в то же время необычное. Перерыв все свои вещи, в итоге Макс остановилась на обтягивающих черных джинсах, белом топике и черной толстовке из кашемира. Круто и со вкусом, решила она, глядя на себя в зеркало. Образ отвязной девчонки довершили несколько тонких шипованных браслетов, крупные серьги, сидящий низко на бедрах широкий ремень и длинное, сплетенное из кожаных ремешков ожерелье, на котором болтались серебряные кресты и акульи зубы.

Закончив наряжаться, Макс не спешила отойти от зеркала. Пристально рассматривая свое отражение, она гадала, выглядит ли она так же, как вчера, или все-таки иначе. Заметно ли по ней, что главное событие уже произошло, или не очень?

Похоже, совсем незаметно.

– Зато я это знаю, – прошептала Макс. – И это очень, очень хорошо. Просто замечательно!

Увы, ее приподнятое настроение продержалось недолго. Его испортил Туз, который прислал ей текстовое сообщение. Он писал, что приедет в Лос-Анджелес, чтобы они могли отпраздновать ее восемнадцатилетие вместе.

Черт, она ведь так и не сказала ему про Вегас! И тем более она не собиралась рассказывать Тузу про Билли. Интересно, как ей теперь быть?

Плюхнувшись с размаху на диван, Макс принялась набивать ответную эсэмэску, молясь, чтобы Туз еще не выехал из своего Биг-Беара.

«Мама хочет, чтобы я прилетела к ней в Вегас, – написала она, решив, что подробности Тузу знать необязательно. – Позвоню, когда вернусь».

Это должно его остановить, рассуждала Макс. Ну а когда она вернется из Вегаса, придется как-нибудь сообщить Тузу, что между ними все кончено.

Прости, Туз, нам было хорошо вдвоем, но все хорошее на свете когда-нибудь кончается.

Что-то в этом духе…

Впрочем, о Тузе Макс почти сразу забыла – сейчас она могла думать только о Билли и без конца вспоминала великолепную ночь на пляже, их близость, их долгие разговоры и прочее, и прочее, и прочее. Это было как волшебный сон, который она готова была смотреть без конца.

Билли Мелина! Кто бы мог подумать!

* * *

– Билли Мелина! Кто бы мог подумать! – сказала журналистка, когда Билли опустился рядом с ней на диван в ресторанной кабинке. На вид ей было под тридцать – смазливая, с агрессивными жестами, огромными сиськами, в майке и ультракороткой джинсовой юбочке. Явно местная, подумал Билли. «Роллинг стоун» дал ей задание, и она готова была в лепешку расшибиться, но выполнить его во что бы то ни стало. Журналистка даже не упрекнула его, что он опоздал на интервью почти на три часа, зато Бемби – его личная секретарша по печати и рекламе – успела вся изнервничаться. Нервничали и ее коллега со студии, и гример, нанятый специально, чтобы подготовить звезду к этому интервью. Все они ждали его, но Билли отослал их взмахом руки, велев возвращаться через час.

Журналистка, которую звали Мельба, повторила свои слова.

– Прошу извинить за опоздание, – небрежно откликнулся Билли, заказывая диетическую колу. – Я со вчерашнего вечера завис на пляже.

– Ты там с кем-то трахался? – напрямик спросила Мельба и облизнулась, но ее взгляд, направленный на Билли, был суровым и холодным, как камень. Можно было подумать, что журналистка уже знает о нем все или почти все.

Впрочем, Билли голыми руками тоже было не взять.

– Простите, что? – переспросил он и прищурился. Ему очень не нравилось, как начался разговор. Девица нарочно пыталась вывести его из душевного равновесия в надежде, что он скажет что-то такое, о чем при других обстоятельствах предпочел бы промолчать. Да, иметь дело с женщинами-репортерами было непросто.

– Я предпочитаю начинать интервью с неожиданного вопроса, – заявила Мельба и самодовольно улыбнулась.

– Вот как?

– Ну да. Мне нужно, чтобы собеседник как можно скорее раскрылся. Только так можно подобраться к самым интересным вещам. Ну, так как, Билли, поговорим о твоей сексуальной жизни?

Неужели она делает ему недвусмысленное предложение, задумался Билли. А что, вполне возможно. С тех пор как он стал знаменитостью, большинство девчонок реагировали на него исключительно в одном ключе. И некоторые парни тоже, поскольку – как это всегда бывает со звездами-мужчинами – слухов о его гомосексуальных наклонностях ходило немало. На самом деле Билли не был геем; он даже никогда не задумывался о контакте с другим мужчиной. Гомофобией Билли никогда не страдал, он предпочитал иметь дело с женщинами – с молоденькими женщинами.

Тут ему пришло в голову, что еще два дня назад он отвез бы эту журналисточку к себе в особняк, чтобы она сделала ему минет – в кресле возле бассейна, как он привык, но сейчас ему ничего такого не хотелось. И «виновата» в этом была Макс. Она казалась такой свежей, такой привлекательной, такой невинной, несмотря на все свои подростковые ужимки и стремление казаться взрослой и опытной, что Билли вдруг подумал, как было бы здорово узнать ее получше. Тут, впрочем, была одна серьезная проблема. Из-за его драматического – а лучше сказать скандального – развода с Винус Лаки и Ленни вряд ли будут в восторге, если их дочь начнет с ним встречаться.

Значит, как это ни печально, с Макс придется расстаться, но сделать это надо будет очень осторожно, не торопясь. Она была так молода и ранима, а он, похоже, ей очень нравился. Меньше всего Билли хотелось бы сделать Макс больно, поэтому он решил, что, когда она приедет к нему за машиной, он сошлется на еще одно интервью и отправит ее домой.

– О чем ты думаешь, Билли? – спросила Мельба и еще раз облизала накачанные ботоксом губы. – Мне кажется, ты меня совсем не слушаешь.

– А вы о чем думаете? – парировал он. Такие неформальные интервью в ресторанах никогда не были его сильной стороной, а сейчас к тому же у него появилось нехорошее предчувствие.

– О твоем разводе, – ответила Мельба, предвкушая пикантные подробности. – Насколько он будет тяжелым?

– Понятия не имею, – небрежно ответил Билли. – Я со своей стороны не собираюсь предъявлять никаких чрезмерных требований.

– А все-таки?.. – не сдавалась Мельба. – Как насчет эксклюзивной информации для наших читателей? Какие-нибудь глубоко личные детали…

– Даже не представляю, что может быть такого эксклюзивного в обычном разводе. Просто люди расходятся, вот и все. Извините, если я вас разочаровал, – добавил он и усмехнулся.

– Странно, – протянула Мельба. – Мне казалось, что брак с такой деспотичной и эгоистичной женщиной, которая к тому же намного тебя старше, не мог не породить проблем.

– Пожалуй, кое-какой эксклюзивной информацией я могу поделиться. – Билли слегка подался вперед, жалея, что отослал Бемби. – У нас с Винус никаких проблем нет, – произнес он страшным голосом и, выпрямившись, добавил буднично: – А сейчас давайте лучше поговорим о моем фильме…

* * *

Иногда Денвер казалось, что она готова не моргнув глазом перестрелять всех своих родственников. Весь вечер они изводили ее вопросами о Бобби.

– Когда он приедет?

– Почему он опаздывает?

– Кто он вообще такой, этот парень?

– Чем он занимается?

– Он действительно так тебе нравится?

Кроме этого, она получила не меньше десятка эсэмэсок от самого Бобби, в которых тот многословно извинялся и сообщал, что рейс в очередной раз отложили, потом отменили вовсе, потом снова включили в расписание, но пока без указания точного времени. В результате, когда настала пора возвращаться домой, Денвер совершенно вымоталась и… разозлилась. Ей казалось – если бы Бобби постарался, он мог бы добраться до Лос-Анджелеса вовремя. В конце концов, у него же есть собственный самолет. А может, он считает знакомство с ее родными пустяком, не стоящим усилий?..

С этими мрачными мыслями Денвер вернулась домой. Эми выбежала встречать ее в коридор, едва заслышав скрежет ключа в замке. Она так радовалась, словно хозяйка отсутствовала, по меньшей мере год, и у Денвер немного потеплело на сердце. Уворачиваясь от собаки, которая лаяла, виляла хвостом и норовила лизнуть ее в лицо, Денвер подумала – хоть кому-то она нужна.

Прицепив поводок, она вывела Эми прогуляться вокруг квартала, а когда вернулась – обнаружила, что Сэм прислал еще одно текстовое сообщение.

Настойчивый парень.

Нормальный парень.

Не лишенный привлекательности, кстати.

Почему бы ей не довольствоваться им, вместо того чтобы грезить о блистательном, богатом и невероятно красивом Бобби Сантанджело Станислопулосе?

Интересный вопрос…

Вот только ответ на него она знает очень хорошо.

Она любит Бобби – вот почему.

* * *

В ожидании своего рейса Бобби отправился бродить по аэропорту имени Кеннеди и вскоре заблудился среди баров, ресторанов, закусочных, ларьков и магазинчиков. Он, однако, не особенно волновался – его вылет в очередной раз перенесли на неопределенный срок, а значит, часа два у него в запасе точно было.

К тому же не факт, что рейс снова не отменят.

Подумав об этом, Бобби в очередной раз проклял себя за то, что не воспользовался самолетом Станислопулосов. Если бы он подумал об этом раньше, то уже давно был бы в Лос-Анджелесе, с Денвер.

В отчаянии Бобби предпринял попытку взять билет на рейс другой авиакомпании, вылетавший через полчаса, но мест, разумеется, не оказалось. Тогда он купил в ларьке последний роман Харлана Кобена и, не без труда отыскав обратную дорогу в VIP-зал, попытался читать, но сосредоточиться ему никак не удавалось. Сначала Билли думал о Денвер и об ужине с ее родителями, на который безнадежно опоздал, потом ему пришло в голову, что открытие еще двух филиалов «Настроения» может оказаться задачей гораздо более сложной, чем он до сих пор считал. Это был самый настоящий вызов его опыту, умению, смекалке и деловой хватке, и все же Бобби не сомневался, что справится. Нью-Йорк и Вегас он уже покорил, на очереди Лос-Анджелес и Майами, а там – кто знает… Воображение уже рисовало ему новые, ослепительные перспективы. Бобби всегда мечтал создать империю – свою собственную империю. Быть может, от клубов он – как в свое время Джино и Лаки – перейдет к гостиничному бизнесу. Нет, строить огромные гостиничные комплексы Бобби не собирался; у него на уме были небольшие, уютные отели-бутики, предназначенные для избранных клиентов, ищущих уединения и безупречного обслуживания на самом высоком уровне. А еще можно…

– Бобби?

Он поднял голову. Перед ним стояла Аннабель Маэстро, бывшая подружка Фрэнки, которая после убийства своей знаменитой матери-кинозвезды и ареста не менее знаменитого актера-отца несколько раз появлялась на телевидении в ток-шоу среднего пошиба. Бобби знал ее еще со школы. Аннабель была стопроцентным голливудским ребенком; она даже написала книгу о том, как жила в Лос-Анджелесе со своими звездными родителями и как потом управляла в Нью-Йорке нелегальным эскорт-агентством, поставляя знаменитостям высокооплачиваемых девушек по вызову. Как и большинство людей, сделавших карьеру благодаря своему появлению на телевидении, она теперь пожинала плоды собственной известности, регулярно появляясь в том же «ящике», а также на различных светских тусовках, ничем конкретно не занимаясь.

– Аннабель?! Сколько лет, сколько зим! – воскликнул Бобби, откладывая книгу. – Как поживаешь?

Аннабель немедленно уселась рядом с ним.

– Хорошо поживаю. Даже самой удивительно, – ответила она, загадочно глядя на Бобби. Выглядела она очень неплохо, хотя из-за толстого слоя макияжа ее лицо, обрамленное длинными золотистыми волосами, казалось словно отлитым из пластика, а губы выглядели подозрительно пухлыми. В целом, однако, Аннабель не очень изменилась с тех пор, как они виделись в последний раз.

– У меня просто безумное расписание, – продолжала она, лицемерно вздохнув. – После того как моя книга разошлась огромным тиражом, я…

«Какая книга?» – чуть не спросил Бобби, но потом вспомнил, как Денвер упоминала о чем-то в этом роде.

– Э-э-э…?

– «Моя жизнь – исповедь голливудской принцессы», – пояснила Аннабель, глядя на него с легким упреком. – Правда, пока она появилась только в мягкой обложке, но мой издатель намерен выпустить ее и в твердом переплете. Я как раз и прилетала в Нью-Йорк, чтобы продвигать мою книгу. Ты не видел меня в «Смотрите, что происходит!» на этой неделе? Энди Коэн такой душка!..

«Она что, издевается?» – подумал Бобби.

– Нет, не видел. Я прилетел в Нью-Йорк всего на несколько часов, – ответил он, вскрывая пакетик с подсоленными орешками.

– На несколько часов?.. – Аннабель машинально поправила волосы. – А я думала, ты тут живешь.

– Да, в общем-то, но… В последнее время я много времени провожу на Западном побережье.

– Вот как? – Аннабель бросила на него острый взгляд. – Уж не хочешь ли ты сказать, что до сих пор встречаешься с этой… с Денвер? Ну и ну! – И она покачала красивой головой.

– Почему тебя это удивляет? – спросил Бобби, почувствовав за ее интонациями насмешку эгоистичной и самодовольной стервы.

– Знаешь, – сказала Аннабель, пренебрежительно пожав плечами, – Денвер, по-моему, совсем не та девушка, которая тебе подходит.

– Да? – спросил Бобби, который вовсе не собирался мириться с ее болтовней. – А кто, тебе кажется, мне подходит?

Аннабель жеманно хихикнула:

– Я думаю, кто-то вроде меня…

Господь Иисус и все святые! Неужели эта крашеная кукла на самом деле думает, будто он может польститься на такую, как она? Да у нее же все фальшивое – и губы, и шиньон, и слова, и чувства!

– Понимаешь, Бобби, – продолжала Аннабель доверительным тоном, нисколько не обескураженная тем, что ее собеседник ничего не ответил, – мы с тобой очень похожи. Во всяком случае, мы принадлежим к одному общественному слою, а Денвер… Ну, мы как бы чистокровные, а она – обыкновенная дворняжка, хотя, конечно, очень миленькая.

– Ну, ты и стерва! – воскликнул Бобби. – Ты хоть соображаешь, что говоришь?

Аннабель покачала головой:

– Я понимаю, иногда правду легче не замечать, но рано или поздно твои глаза непременно откроются, и ты поймешь… – Она не договорила, потом спросила совсем другим голосом: – А где твой самолет? Может, полетим в Лос-Анджелес вместе?

Бобби резко поднялся.

– Да пошла ты!.. – громко сказал он и быстро зашагал прочь.

Назад он не оглянулся.

* * *

Лаки не имела ничего против того, чтобы поужинать с отцом еще раз. На этот раз, правда, с ними была Пейдж, а несколько позднее подошли Джеффри Лонсдейл и владелицы отеля «Кавендиш» Сьюзи Янг и Рени Эспозито – лесбийская пара, с которыми Лаки была дружна. Джино тоже нравилось их общество. Рени – пробивная, напористая, хотя и простая женщина, и ее партнерша Сьюзи, бывшая «голливудская жена», всегда имели что сказать.

Для этого ужина Лаки заказала столик возле окна в лучшем французском ресторане Вегаса, который носил название «У Франсуа». А поскольку ресторан находился на верхнем этаже «Ключей», из окна открывалась захватывающая дух панорама сверкающего огнями города.

Вглядываясь в лицо отца, сидевшего напротив нее, Лаки не могла не спросить себя, что с ней было бы, если бы не он. И что бы она без него делала? Их отношения всегда были непростыми, и все же она любила Джино всей душой и готова была защищать его даже ценой жизни; как и он – ее. За многие годы они одолели немало врагов, в том числе явившихся из прошлого Джино, и, хотя победа не всегда давалась легко, им каждый раз удавалось одержать верх.

«Никогда не связывайтесь с Сантанджело!» Вспомнив семейный девиз, Лаки улыбнулась. Эти слова стоили того, чтобы придерживаться их во всех случаях.

Некоторое время назад она позвонила домой, чтобы узнать, как дела у Макс, но в Малибу трубку никто не брал. Не отвечала Макс и на звонки на мобильный. Лаки, впрочем, не особенно волновалась – она знала, что ее дочь способна за себя постоять. В конце концов, одолела же она спятившего извращенца, который пытался похитить ее полтора года назад.

В глубине души Лаки знала, что Макс – истинная Сантанджело, способная справиться с любой опасностью.

* * *

Домой к Билли Макс отправилась на такси. Как и большинство лос-анджелесских таксистов, шофер почти не говорил по-английски, да и вел он машину с такой скоростью, словно на хвосте у него висело с полдюжины полицейских автомобилей. В довершение всего в салоне тошнотворно воняло чесноком и застарелым табачным дымом. Сам водитель то и дело принимался браниться на незнакомом языке; несколько раз он так резко затормозил, что Макс едва не слетала с сиденья на пол.

К тому времени, когда они добрались до особняка Билли, у нее было такое ощущение, словно она пересекла штормовое море в утлой лодчонке. Кроме того, Макс изрядно нервничала, не зная, как пройдет их с Билли второе свидание. О том, что между ними произошло, она не сказала ни одной живой душе, не исключая Гарри, на которого – иногда – вполне можно было положиться.

Гарри заехал к ней некоторое время назад и, торопливо извинившись за то, что бросил ее одну во время вечеринки, тут же закурил косяк и принялся взахлеб расписывать достоинства Пако, который («Я же говорил!») все же оказался геем. Гарри разливался соловьем почти целый час, пока Макс не выставила его, сказав, что ей нужно готовиться к свиданию с одним «ужасно интересным» парнем. Гарри живо заинтересовался, кто этот «интересный парень» и не гей ли он, но Макс ухитрилась не проболтаться, хотя ее так и подмывало рассказать кому-то о своей невероятной удаче.

Подъехав к дому Билли, Макс с ужасом увидела у ворот особняка толпу папарацци. Она едва успела скомандовать водителю, чтобы тот не останавливался. Когда такси свернуло за угол, Макс достала мобильник и позвонила Билли.

– За домом есть небольшая аллейка, – сказал он. – Поезжай по ней, а я открою черный ход.

Выключая телефон, Макс чувствовала, как часто бьется ее сердце. У нее свидание с Билли Мелиной! Еще одно свидание.

А главное, она с ним уже трахалась. Или он с ней. В общем – неважно.

Дело сделано, остальное – пустяки.

«И все-таки, – подумала она, – Билли потрясающий».

* * *

За кофе и десертом Лаки принялась расспрашивать Джеффри о людях, с которыми она должна была встретиться завтра в первой половине дня.

– Почему ты все-таки решил, что мне непременно нужно встретиться с этими типами из «Джордан девелопментс»? – спросила она, пристально глядя на своего нью-йоркского поверенного.

– Потому что у них достаточно свободных средств, которые они могли бы вложить в ваши будущие проекты, – объяснил Джеффри. – Кто знает, чем вы решите заняться завтра, миссис Сантанджело… С моей точки зрения, было бы только разумно иметь под рукой еще один солидный источник финансирования. Кроме того, учитывая нынешнее нестабильное состояние экономики, инвесторы с «живыми» деньгами – это настоящая золотая жила.

Джеффри работал на Лаки уже несколько лет и всегда старался, насколько возможно, предвидеть ее следующий шаг. Зная, как работает ее деятельный, живой ум, он не сомневался, что уже в ближайшее время Лаки захочет расширить свой бизнес, и заранее готовил для этого плацдарм.

– Я на всякий случай проверил эту компанию, – добавил он. – «Джордан девелопментс» пользуется очень хорошей репутацией. Мистер Арман Джордан – ее настоящий владелец и к тому же миллиардер. Такой человек может оказаться нам весьма полезен. А мистер Фуад-хан, которого вы тоже увидите завтра, – его ближайший помощник и правая рука.

– «Джордан девелопментс»… – задумчиво повторила Лаки и сделала глоток лимончелло. – Разве не они пытались купить у меня «Ключи»?

– Да, миссис Сантанджело. Но теперь им известно, что отель не продается. В любом случае нелишним будет узнать, что они могут предложить.

– И ты настаиваешь, чтобы я тоже присутствовала на переговорах? – спросила Лаки.

– Да. – Джеффри кивнул. – Со стороны «Джордан девелопментс» участвуют первые лица компании, так что мы должны ответить тем же. Хотя бы из вежливости. В конце концов, что вы теряете?

«Ничего, кроме времени, которое я могла бы посвятить другим делам», – подумала Лаки, а вслух сказала:

– Ну, хорошо.

Она допила коктейль одним быстрым глотком.

– А теперь у меня к тебе пара личных вопросов. Что это за история с твоим разводом?

Джеффри с беспокойством заерзал на стуле. Ничего подобного он не ожидал.

– Рассказывай все, – требовательно добавила Лаки.

И Джеффри начал рассказывать – неохотно, но подробно, как хотела Леди Босс. Разговорить собеседника Лаки умела всегда – близкие шутили, что из нее вышел бы превосходный следователь.

– Ну, хватит, дочка, – вмешался Джино и хрипло рассмеялся. – Ты совсем парня затерроризировала – он уже не знает, куда деваться от твоих вопросов.

– Ладно, так и быть, – кивнула Лаки и тоже улыбнулась. – На сегодня достаточно, но завтра после совещания… – Она пристально взглянула на Джеффри, который вытирал платком покрытый испариной лоб. – …Завтра мы продолжим разговор о твоих семейных проблемах, так что готовься.

– И постарайся припомнить побольше пикантных подробностей, – подсказал Джино и хитро подмигнул. – Ты же знаешь мою Лаки, она у нас готовый психоаналитик, только что без диплома. Любит хватать быка за яйца…

– У тебя научилась, – парировала Лаки.

– Кажется, пора выпить, – подала голос Пейдж. – У меня как раз есть подходящий тост. За Сантанджело! И пусть они никогда не перестают шутить.

Все рассмеялись и дружно сдвинули бокалы, в которых пенилось шампанское.