Текст книги "Жеребец"

Глава 31. АЛЕКСАНДРА

Утром я проснулась оттого, что Мэдди барабанила по моей спине. Я с трудом разлепила глаза, потянулась и зевнула.

– Который час?

– Уже семь. А куда ты запропастилась ночью? Я вставала в туалет, и тебя не было. Неужто этот ненасытный Тони уволок тебя в свою пещеру? Я пыталась тебя дождаться, но ты не возвращалась целую вечность.

– Ничего подобного – Да, да, не отпирайся. Он опять терзал твое невинное девичье тело?

– Мэдди, замолчи, как тебе не стыдно? Что за выражения?

– Не нравится? Ну тогда – он тебе всадил?

– Мэдди!

Я удрала в ванную и заперла дверь, пока Мэдди вконец не разошлась. Я приняла холодную ванну – мамочка говорит, что она полезнее, чем горячая.

Я старалась не вспоминать про вчерашний случай с Тони.

Мэдди сидела нахохлившись.

– Ты стала страшно скрытная, – обиженно сказала она.

Мы позавтракали вместе с мамочкой яичницей с ветчиной, а потом отправились кататься верхом. Это было просто замечательно. Мне вывели мою кобылу Пеганку – ох, и обрадовалась она мне Меня мучила совесть за вчерашнее, мне было совестно перед Мэдди, и вообще я чувствовала себя виноватой.

Мы пересекли лес и приближались к ручью, как вдруг Пеганка взбрыкнула, и я слетела на землю.

– Ой!

Мамочка и Мэдди уже успели перебраться через ручей, но на мой крик обернулись и, пришпорив лошадей, поскакали ко мне.

Сначала мне показалось, что у меня все в порядке, но, когда я попыталась встать, левая нога подвернулась, и я почувствовала ужасную боль.

– Боюсь, что у тебя вывих, – сказала мамочка.

– О, Алекс, бедненькая! – всплеснула руками Мэдди.

Они помогли мне забраться на Пеганку, которая виновато жалась рядом, и мы вернулись домой.

– Мамочка послала за доктором Саттоном, который сразу же примчался. Он такой славный и добрый. Он помог мне появиться на свет и с тех пор опекает меня.

– У нее сильное растяжение, – провозгласил доктор Саттон. – Пять или шесть дней не вставать с постели.

– Бедненькая Алекс, – захныкала Мэдди. Только мамочка сохраняла спокойствие и хладнокровие.

– Что же, ничего не поделаешь. Думаю, мистеру Блейку лучше вернуться в Лондон – он успеет на двухчасовой поезд. А как ты, Мадлен? Хочешь остаться с нами или тоже поедешь?

Я застонала. Нога мучительно ныла.

– Мне кажется, тебе лучше уехать, Мэдди. Боюсь, что от меня будет мало толку.

– Как скажешь, Алекс. Но я могу остаться, если хочешь.

– Нет, – я замотала головой. Доктор Саттон дал мне какие-то таблетки, и меня уже стало клонить ко сну.

– Пойдем, Мадлен, милочка, – позвала мамочка. – Пусть поспит, так будет лучше.

Они вышли из комнаты. Боль в ноге не унималась, голова гудела, я почувствовала, что куда-то проваливаюсь…

Глава 32. ТОНИ

Ну вы представляете, а? Сижу снова в поезде рядом с лучшей подружкой моей Алекс, верной и мудрой Мадлен. Даже не вышло поцеловать на прощание мою милую малышку. Мне просто-напросто не дали взглянуть на нее.

– Не повезло, да? – спросила Мадлен уже, наверное, в шестой раз.

Похоже, она получает странное удовольствие, глядя на мою унылую рожу.

– Да, – буркнул я, желая, чтобы она проглотила язык.

– А что ты будешь делать сегодня вечером?

– Как всегда. В клуб пойду.

– О, везет же тебе. А я вот совсем одна осталась. Джонатан уехал, а в квартире мне одной страшно. Неужели она рассчитывает на мое сочувствие? Минут пять благословенного молчания, потом:

– Послушай, Тони, а нельзя мне пойти с тобой в клуб? Меня никто не заметит, я тихонечко сяду где-нибудь и не буду тебе мешать.

Я нахмурился. На кой черт она мне сдалась?

– Нет, Мэдди, тебе будет трудно – тебя без конца будут куда-то пересаживать, дергать. Субботняя ночь для нас – сумасшедший дом.

– Ну, пожалуйста, Тони, я на все согласна. Алекс сама попросила бы тебя провести меня, я уверена. Она ведь говорила, что нам с тобой нужно держаться вместе.

Держаться вместе? Это еще что такое? И почему мою бедную малышку угораздило свалиться с какой-то идиотской клячи?

– Так мы договорились, да?

Черт побери, да заткнется она когда-нибудь или нет? Боюсь, бедолаге, которому доведется с ней спутаться, придется то и дело затыкать ей пасть кляпом, чтобы перевести дух.

– Ну, хорошо, – неохотно согласился я. Не то она все уши прожужжит Алекс о том, как я отказался провести ее в «Хобо». Господи, как она мне надоела! Трещит без умолку про все на свете, выставляя напоказ толстые ноги в узорчатых чулках.

Наконец-то долгожданный Кингз-Кросс!

– Ты меня подбросишь. Тони? Опять влип. В такси всю дорогу до Челси она не закрывала рта ни на секунду. На прощание спросила:

– Ты не сможешь за мной заехать часов в восемь? Нет, только не это!

– Извини, Мэдди, но мне нужно навестить своих предков. Если хочешь прийти в клуб, то я буду там после полуночи.

Морда сразу вытянулась. Поделом ей.

– Ах, как жалко. А я думала, мы успеем поужинать вместе.

– Извини, радость моя, долг зовет.

– О, Алекс так расстроится, когда я ей расскажу. Можно подумать, что я отшиваю Алекс!

– Сама видишь, ничего не выходит. Может, как-нибудь в другой раз.

Я вскочил в такси и велел водителю трогать.

– Тогда до встречи, – помахала мне Мадлен.

Похоже, сдаваться она не собиралась, хотя я сомневаюсь, что у нее хватит духу заявиться в клуб после полуночи в одиночку.

Чувствовал я себя препаршиво. Еще вчера я был на седьмом небе от счастья, а сегодня на душе скребли кошки. Бедная малышка лежит там в постели с вывихнутой ножкой, а мне даже проститься с ней не позволили. Проклятие! Я так хотел поделиться с ней своими планами на будущее и, уж конечно, остался бы рядом с ней до полного выздоровления, но мамочка с Мадлен в два счета выдворили меня вон.

Моя конура показалась мне особенно неуютной. Как я мог мечтать о том, чтобы поселить здесь Алекс! Вот если бы удалось избавиться от Мадлен, я мог бы переехать к Алекс. Да, прекрасная мысль – для начала это нас вполне устроит.

Сочетаться браком мы могли бы в Кикстон-холле, причем как можно быстрее, чтобы никто и опомниться не успел. Надо предупредить Алекс. Только когда это теперь случится? Ведь лечит ее похотливый зануда доктор Саттон.

Ладно, с самого утра в понедельник начну присматривать подходящее местечко для нового клуба. Пока Алекс нет, надо покончить хотя бы с этим.

Глава 33. ФОНТЭН

В течение всего полета от Нью-Йорка до Лондона мы с Бенджамином не разговаривали.

Собственно, молчать мы начали сразу по окончании этого гнусного вечера в обществе Бена Кретина-младшего.

Когда самолет пошел на посадку, Бенджамин вдруг повернулся ко мне – в лице ни кровинки, весь дрожит – и прошипел:

– Я хочу, чтобы мы развелись, Фонтэн. Меня как громом поразило!

– Что ты хочешь?

Он откашлялся, пока я изучала его испещренную бесчисленными бороздками морщин физиономию.

– Я настаиваю на разводе, – сказал он. Я уставилась в окно, не зная, что ответить. У меня просто язык отнялся. Старый идиот сам требует развода! Что за насмешка? Так унизить меня! Да как он смеет!

Я холодно улыбнулась:

– Извини, старичок, но я не в восторге от твоего предложения.

Внутри у меня все бушевало от ярости.

– У тебя нет выбора, – хмуро сказал Бенджамин. – Я организовал за тобой слежку.

Он вытащил из портфеля толстую кипу бумаг.

– Здесь все отчеты про тебя с Алленом Грантом и Тони Блейком. У меня даже фотографии есть.

Он протянул мне снимок размером десять на восемь дюймов, изображающий нас с Тони в постели в нью-йоркских апартаментах.

Господи, как я плохо получилась! А Тони такой волосатый, словно орангутан, – фу!

– Где ты это взял? – спокойно спросила я.

– Адаме.

– О! – только и выдавила я. Вот плюгавый уродец! Все мысли у меня смешались. Нужно срочно связаться с адвокатом.

– В аэропорту нас встречают две машины, – сказал Бенджамин. – Я остановлюсь в «Кларидже», а ты можешь жить в доме, пока его не продадут.

Голова у меня шла кругом. Что я сделала этому старику, что он так со мной обращается?

– Я, конечно, выплачу тебе приличные отступные, хотя и не обязан это делать, а соболью шубку можешь считать моим прощальным подарком.

Он засунул уличающие меня документы в портфель, и в ту же секунду самолет плавно сел на посадочную полосу.

По какой-то совершенно неведомой дурацкой причине мои глаза наполнились слезами, и я сказала:

– А я-то думала, что ты меня любишь. Бенджамин грустно посмотрел на меня.

– Я тоже думал, что ты меня любишь. Он отстегнул ремень и встал.

– До свидания, Фонтэн. Желаю тебе счастья.

Глава 34. ТОНИ

Я выспался всласть. Видеть никого не хотелось, поэтому я сходил в кино и завалил в клуб совсем рано. Посетителей еще не было. Я велел Франко заказать для меня шеф-повару сочный бифштекс с чипсами. Пришел Цветик, подсел ко мне. Вид у него был мрачный и унылый.

– Как дела? – спросил я. Цветик хмуро пожал плечами.

– Плохо, старик, никуда не годится.

У Цветика идиотская привычка обкусывать ногти – именно этим он сейчас и занимался.

– А что случилось-то?

Я прекрасно знал, что он попросит у меня взаймы, но хотел держать его на крючке. Я надеялся переманить Цветика и Тину в свою новую дискотеку.

– Мне надо срочно добыть пятьдесят фунтов. Это для Тины. У нее большие неприятности.

Однако! Пятьдесят – это круто, где же их взять? Цветик усиленно вгрызся в свои ногти, а я быстро пораскинул мозгами. Цветик зарабатывал двадцатку в неделю. Значит, если я дам ему пятьдесят фунтов и стану вычитать по половине жалованья, мне придется ждать пять недель, чтобы вернуть свои денежки. С другой стороны, я нуждался в его поддержке, а как ею заручиться, если не одолжить ему бабки? К тому же Тина мне тоже нравилась, да и работала она на совесть.

– Хорошо, я тебе одолжу. Подождешь до понедельника?

– Конечно, старик, какой разговор, – Цветик аж расплылся. – Ты просто гений. Тони. Я знал, что ты не бросишь друга в беде.

И он помчался к Тине, чтобы порадовать ее.

У меня дома под матрацем припрятаны двести фунтов – выигрыш в рулетку. Это припасы на черный день – самые удобные деньжата, свободные от налогов. Я твердо решил, что заберу с собой Цветика, Тину и Франко. Команда что надо. Конечно, я обошелся бы и без них, но с ними спокойнее.

Фонтэн, конечно, на стенку полезет, когда узнает, что я увольняюсь. Она очень скоро поймет, что я стою куда больше, чем полсотни в неделю. Думаю, без меня «Хобо»и десяти дней не продержится. Значит, так: подыскиваю помещение, обговариваю условия, подбираю персонал – и прощайте, миссис Халед!

А кстати, где наша дорогая миссис X.? Наверное, закатывает очередную оргию в Нью-Йорке.

Начали прибывать денежные мешки. Цветик поставил один из ранних дисков Антонию Карлоса Хобима.

Вот появился солист группы «Мает», почему-то один. Пристроился ко мне. – Он из самых интеллектуальных членов группы, но злоупотребляет ноксами. Мы поточили с ним лясы насчет музыки, и он рассказал мне, как полиция устраивает облавы во время их концертов, но он хитер – прячет зелье в жестянку и зарывает ее в саду!

– А где Лисси? – осведомился я. Так звали его рыжеволосую, лишенную всяких комплексов шестнадцатилетнюю жену.

– Принимает серные ванны в Германии.

– О! – А что прикажете отвечать на такое? Ввалился Сэмми, тоже один.

– Черт, уработался вусмерть! – пожаловался он. – Дайте мне виски с колой.

Я пошел навстречу знакомым лицам. Известный политик с молодой женой. А привели их – надо же – несравненная Ванесса с мужем Леонардом. Ванесса улыбнулась, немного смущенно, а Леонард крепко, по-мужски, пожал мне руку. Мне почему-то казалось, что он меня недолюбливает. В моем бизнесе быстро вырабатывается особый нюх на такие дела.

Публика валила уже валом, так что Франко еле успевал рассаживать гостей в соответствии с нашими правилами.

Я стоял перед входом, обмениваясь рукопожатиями и поцелуями, отпуская шуточки и пошлепывая задики. Ванесса, проходя мимо меня в дамскую комнату, шепнула:

– Мы можем поговорить. Тони?

– Да.

Что за тайны? Муженька вроде бы не видно.

– Ты уже знаешь про Бенджамина Халеда?

– Что именно?

– У меня очень надежный источник – мой парикмахер.

– Ну, давай же! – нетерпеливо подстегнул я.

– Только пообещай, что Фонтэн не узнает об этом ни слова, ладно? Обещаешь?

– Да, обещаю. Невыносимая зануда!

– Представляешь, оказывается, он встречается с другой женщиной! И не с кем-нибудь, а с Делорес! Фонтэн будет вне себя от ярости, когда услышит об этом. Ей даже в голову не приходит, что Бенджамин способен изменить ей. Ужас, правда?

Да, если бы не сногсшибательные буфера, я бы не подошел к Ванессе и на пушечный выстрел. От сплетен меня просто мутит. И какое кому дело? Молодец, Бенджамин, кто бы мог подумать, что у старика есть еще порох в пороховницах? Лучшего способа хоть немного отплатить Фонтэн нельзя и придумать. Да еще с Делорес! Самая знаменитая нынче модель – ее портреты на обложках всех модных журналов. Ну и дела! С Фонтэн удар случится, когда она узнает.

Я потрепал Ванессу по пухлой заднице и подмигнул.

– Не верь, это враки.

– Нет, это правда! Ей-Богу, Тони. Делорес ходит к тому же парикмахеру, что и я, и я слышала, что…

– Все равно не верь. Ванесса надулась.

– Няня каждый день забирает детей и сидит с ними с трех до пяти. Почему бы тебе не заскочить ко мне? Я пожал плечами. В такие игры я больше не играю.

– Да, как-нибудь… Ванесса нервно рассмеялась.

– Не говори «как-нибудь». Скажи – когда? Спасло меня появление Сэмми.

– Привет, старик, у тебя не найдется лишней бабенки для друга?

Ванесса метнула на него свирепый взгляд и исчезла в дамской комнате.

Сэмми громко заржал.

– Вечно вокруг тебя роятся розанчики. И что в тебе такого, не пойму?

Одно из замечательных качеств Сэмми – ему совершенно не обязательно отвечать.

Веселье было в самом разгаре. Я почти не пил, отверг предложения от нескольких девиц и был очень собой доволен. Больше никогда не изменю моей малышке Алекс. Вот что любовь делает с человеком.

Почти в час ночи появилась Мадлен.

– Я еле-еле прорвалась, – пожаловалась она. – Приехала ровно в двенадцать, но эта жуткая девица-иностранка ни за что меня не впускала – говорила, что тебя еще нет, и даже не позволила посидеть и подождать. Я ушла, потом вернулась, но она все равно твердила, что ты еще не приехал. Пришлось мне улучить минутку, пока она отвернулась, и незаметно прошмыгнуть сюда. Мне кажется, ты должен ее уволить.

Выглядела Мадлен не так уж и плохо – в вязаном платьице, раскрасневшаяся. Я жестко наказал Тине никогда не пропускать в зал девчонок, которые приходят без сопровождения, и особенно если они ссылаются на меня. Я усадил Мадлен рядом с Сэмми, который, по-моему, т проявил к ней особого интереса. Я заказал ей кока-колу – уж ей-то набираться совершенно ни к чему. Потом потихоньку улизнул к двум гомикам, авторам модных шлягеров, которые распевали по всему Лондону. Потрепались о том о сем. Затем пересел к знаменитому киноактеру. Роста в нем всего пять футов, а на экране выглядит гигантом. Он сидел с Гнусиком, которая, похоже, становилась не слишком разборчивой.

– Тони, солнышко, – пропищала она, – можешь мною гордиться – я подписала контракт еще на два фильма. После «Грязи»я буду сниматься вместе с моим другом.

Она обняла актера за плечо и хихикнула. Ее левая грудь при этом коснулась его рта!

Я подумал, ляжет она со мной, если я ее поманю, или теперь она трахается только в обмен на новую роль?

– Прекрасно, поздравляю, – ответил я. Гнусный притворщик.

– Да, здорово, верно? Я так счастлива, не представляешь! Ты не пересадишь нас за столик получше, а?

Что-то она вдруг заговорила со мной как с официантом!

– Франко займется вами.

Я вышел в вестибюль. Тина смущенно улыбнулась и сказала:

– Спасибо вам, мистер Блейк.

Бедняга, по-моему, уже с ног падала от усталости.

– Если хочешь, можешь идти домой. Тина. Я попрошу кого-нибудь из ребят подменить тебя.

– Спасибо, мистер Блейк, со мной все в порядке. Надо же, а я так с удовольствием уже пошел бы…

– Тони!!! – истошно завопил знакомый сочный голос. – Старый сексуальный маньяк! Как живешь, киска? По-прежнему – главный половой бандит Лондона?

Это была Марго Кастиле, знаменитая трансвеститы. В прошлом мужчина, торговец рыбой, а после нескольких операций – женщина, и весьма известная в артистических кругах. Очень пикантная внешность, густой грудной голос и преоригинальная манера выражаться. Сопровождали Марго двое мужчин – приземистый веселый итальянец и английский актер-гомик.

– Тони, дорогой, когда ты наконец покажешь мне, что скрываешь в своих соблазнительных брючках? – Марго покатилась со смеху. Она всегда была под мухой.

– Да, Тони, – возбужденно добавил педик, – когда ты покажешь это нашей Марго?

Я натянуто улыбнулся. Сегодня я был не в форме, чтобы тягаться с этой компанией.

– Слушайте все! – завопила Марго. – Давайте устроим шикарную «групповуху», а? Все, кто «за», – поднимите лапки!

– Да заткнись ты, бесстыжая, – хихикнул актер. Я усадил их за столик и наказал вести себя прилично. Марго захохотала и тут же шлепнула по заднице девчонку, сидевшую за соседним столом.

– Ты моя краля, – пропела она. – Оч-очень аппетитная. Ты е…шься?

Девчонка ахнула и отвернулась. Марго заржала. Ей бы в портовые грузчики с таким языком.

– Слушай, – обратился я к ней, – если ты не утихомиришься, я прикажу вышвырнуть тебя вон. Я всегда так угрожал Марго, но это не помогало.

– Обещаю, – улыбнулась она. – Буду паинькой, вот увидишь.

Жуткая сумасбродка, но все любили ее. Сэмми, оживленно трепавшийся с Мадлен, потихоньку шепнул мне на ухо:

– Слушай, кто она такая?

Я поделился с ним тем, что знал.

– С виду – ничего особенного, но в постели, должно быть, настоящий тайфун, да?

Пусть сам выяснит.

Внезапно я решил, что с меня хватит – я сыт по горло. Пойду домой и – плевать на всех. Подозвал Франко, дал указания и незаметно улизнул.

Кому нужен этот «Хобо»?

Глава 35. ФОНТЭН

Ох, заблуждается этот старый пень миллионеришка, если считает, что со мной можно так обращаться. Ему это с рук не сойдет. Я не такая, как его первая жена, грымза, которую можно было выбросить, как поношенную перчатку. Не на ту напал.

Конечно, Бенджамин застал меня врасплох, хотя я должна была сразу догадаться, что что-то не в порядке, коли он, явившись в Нью-Йорк, не попытался первым делом затащить меня в постель.

Нет, тут не обошлось без другой женщины. Бенджамина явно направляла умелая рука коварной, алчной и расчетливой стервы! Меня бросало то в жар, то в холод от злости. Как он посмел – мерзкий рогоносец!

Адаме у меня тоже попляшет. Уж я прослежу, чтобы никто никогда не нанял его на работу. Как отвратительно, что он наблюдал за мной в постели. И где он мог прятаться? А Тони, Аллен?

Не были ли они его сообщниками? Не могу дождаться встречи с милым другом Ванессой. Если по Лондону уже ходят какие-нибудь сплетни, Ванесса в курсе. . Поскольку сегодня воскресенье, мне пришлось дожидаться десяти часов, чтобы позвонить ей. Трубку снял Леонард.

– Она еще спит, Фонтэн. Мы всю ночь просидели в твоем клубе. А когда ты вернулась?

– Сегодня утром. Как «Хобо»? Интересные люди были?

Я пожалела, что спросила, потому что Леонард начал долго и нудно рассказывать о том, как Марго Кастиле устроила стриптиз до трусиков.

– Грудь у нее изумительная, – заключил он. – Ни за что не поверишь, что она не настоящая женщина.

– Это все инъекции силикона, дружок, – усмехнулась я. – Ты тоже можешь накачать себе такую. Кстати, мне непонятно, почему тебя волнует эта проблема, – с твоей женой, по-моему, никто не сможет состязаться.

Леонард засмеялся, несколько смущенный.

– Ванесса перезвонит тебе, как только проснется. Вам наверняка не терпится обменяться последними новостями.

Я побродила по дому. По-своему прекрасному дому, который должны вот-вот выставить на продажу. Ничего, Бенджамин, погоди, пока я свяжусь со своим адвокатом.

Ванесса позвонила только в двенадцать.

– Фонтэн, здравствуй, радость моя! Когда ты прилетела?

– Утром.

– О, бедненькая, ты, должно быть, вымоталась!

– Нет, все замечательно. Я хотела заскочить к тебе – почесать языки. Думаю, новостей много. Как детишки?

– Кто? А, дети? Как всегда, вопят, шныряют повсюду. Я вообще-то еще в постели, но буду очень рада тебя видеть. Приходи к обеду – Леонард уйдет играть в гольф.

– Прекрасно.

Все мои надежды были только на Ванессу. Только она могла знать, что происходит на самом деле, И я оказалась права – Ванесса сгорала от нетерпения рассказать мне про Бенджамина и какую-то грязную выскочку – модель по имени Делорес.

– А почему ты не позвонила мне в Нью-Йорк, черт возьми? – накинулась я. Там звонок придал бы мне уверенности.

– Да я думала – ты знаешь, – только и промямлила моя лучшая подруга, как всегда неряшливо выглядевшая – в вязаном халате с оторванной пуговицей.

– Говорят, он уже подарил ей перстень с огромным изумрудом и бриллиантами, шикарную машину и несколько шубок.

– Какая прелесть. – Я просто задохнулась от переполнявшего меня гнева. Что за мерзавец!

– Что ты собираешься делать? – сочувственно спросила Ванесса.

– Как что? – Я медленно потрясла головой, словно собираясь с мыслями. – Разведусь с этим подонком и влеплю ему иск на все, что у него есть, – до последнего пенни!