Текст книги "Доктор Кто. Легенды Асхильды (сборник)"

Эсси смотрела прямо на меня, на ее личике отражалась смесь грусти и разочарования. Потом она покачала головой.

«Мама, – услышала я (или мне просто показалось?). – Ах, мама…»

В следующий миг видение исчезло, но я понимала, что воспоминание о нем будет преследовать меня так же долго, как и воспоминание о ее смерти.

– Мне жаль. – Эдвард сжал мою руку и привлек к себе.

– Мне тоже, – прошептала я. – Если то, что вы видели, задело вас хотя бы вполовину так сильно…

Он покачал головой:

– Я имел в виду не это. С каждым разом становится только хуже. И тяжелее.

– Это значит, что мы приближаемся к цели.

– Я не могу так. – Эдвард снова качнул головой, и я увидела на его щеках блестящие дорожки слез. – Не могу идти дальше. Мы попытались. Сделали все, что могли. Но, кажется, сейчас лучше остановиться.

– Но мы уже так близко!

– И все же…

По тому, как Эдвард держался, как сжимал мою руку, – по всему его облику было ясно, что он говорит правду. Дальше идти он не мог. Почему-то это придало мне сил и решимости завершить путь хотя бы в одиночку.

– Возвращайтесь домой, – мягко сказала я. – Идите к Марии. Не мучайте себя.

– Разве вы не вернетесь со мной? – нахмурился он, осознав истинный смысл моих слов.

Я попыталась улыбнуться. Не знаю, удалось ли мне ободрить его – или это лишь выдало мой страх.

– Я пойду дальше. – Высвободив руку, я прижала палец к его губам, чтобы избежать споров. – Я уже далеко зашла и, думаю, смогу пройти еще немного. Если повернуть сейчас, все наши усилия будут напрасны.

– Я понимаю, – кивнул он. – Сожалею, что не могу остаться с вами.

– Не стоит. Вернитесь к Марии. Вам обоим есть что терять – в отличие от меня.

Поймав его удивленный взгляд, я заговорила прежде, чем он задал вопрос:

– Я уже потеряла все, чем дорожила. Много раз. Не спрашивайте. Просто уходите.

Вместо ответа Эдвард снова сжал мою руку, на секунду поднес ее к губам, а затем кивнул и пошел прочь. Может быть, он останавливался. Может, даже оглянулся. Этого я не знаю, потому что сразу отправилась вперед, к следующему призраку.

Тени на тропе ожили, стали гуще, формируя новую фигуру, – и я поняла, что это будет последний дух, которого я встречу на своем пути. Кто бы ни стоял за этими видениями, он забрался так далеко в мою память, что это создание было первым образом в ее недрах.

Прямо передо мной, выжидая, стоял тот, кого я почти забыла, тот, чья внешность за века стерлась из моего сознания. И все же я узнала его. Человек – если, конечно, он был человеком, – по чьей вине я погибла тогда, много столетий назад. Убив, он приговорил меня к вечной жизни, обрек наблюдать, как те, кого я любила, растворяются в небытии – словно призраки.

Я с силой прикусила губу, надеясь, что физическая боль заглушит боль в сердце. Потом обернулась в надежде, что Эдвард по какому-нибудь невероятному стечению обстоятельств передумал и остался рядом. Увы, он уже ушел. Я обернулась и подняла глаза, чтобы оказаться лицом к лицу с Одином.

Он смотрел на меня глазом, не скрытым повязкой; доспехи бога, которым он притворялся, тускло поблескивали в лесном сумраке. Даже в воспоминаниях Один оставался подделкой. Ни тогда, ни сейчас он не был тем, чем казался.

– Ступай прочь, женщина, – велел он, выставив руку в предупреждающем жесте.

Меня охватили сомнения. Мне отчаянно хотелось поступить так, как приказано: просто взять и уйти. Вернуться в деревню, сказать, что я сделала все возможное, и сожалею, что этого оказалось недостаточно. Но это было бы неправдой. Я могла сделать больше. Я могла продолжить путь.

– Это твой последний шанс, Асхильда, – сказал Один. Думаю, в тот миг меня больше всего поразило собственное имя из его уст – имя, которое я давно позабыла. – Ты не хочешь знать, что скрыто в этом лесу.

Значит, там и правда что-то скрыто – я была права! В это мгновение, осознав, что все было не зря, я почувствовала невероятный прилив сил и поняла, что улыбаюсь. На сей раз это была искренняя, широкая улыбка, а не гримаса, призванная скрыть мои истинные чувства.

– Нет, – спокойно и решительно ответила я. – Ты не Один и никогда им не был. Прочь с дороги!

Несколько секунд я смотрела прямо на него, не отводя взгляда. Потом подняла руку и оттолкнула призрака в сторону. Точнее, оттолкнула бы, потому что рука моя встретила лишь пустоту. Я снова осталась на тропе одна. Теперь ясно было, что цель близка. Что-то – как знать, что именно, – ждало меня впереди.

Сердце бешено колотилось, но я только глубоко вздохнула и отправилась дальше. Было ли это игрой воображения, или тени действительно стали гуще? Как бы в ответ на эти размышления, где-то в скрытом кронами небе заворчал гром. Сквозь переплетения ветвей я видела клочки свинцово-серых туч. Конечно, это было просто совпадение, но меня оно встревожило.

Дальше тропа мягко сворачивала, так что было не разобрать, куда она ведет. Стоило миновать этот поворот, как за деревьями я различила что-то, слабо поблескивающее в свете тускнеющего дня. С того места, где я находилась, оно напоминало большую металлическую конструкцию.

Подобравшись ближе, я поняла, что многие деревья и кусты, которые, как мне казалось, скрывали ее от глаз, на самом деле проросли сквозь это странное сооружение. Оно стояло здесь так долго, что лес его не просто окружил – он поглотил его целиком.

Само строение походило на замок – причем больше, чем любой замок, какой мне доводилось видеть. Сделанный из металла, он потускнел и поистерся за годы, что простоял здесь. На центральной башне можно было разглядеть острое дуло турели, ее основа плавно переходила в опорную часть. Поддерживающие ее распорки, тоже металлические, были погнуты и источены ржавчиной. Нижняя часть здания казалась обожженной, металл местами пошел волнами и вздулся под воздействием невероятного жара.

Пару минут я стояла неподвижно, разглядывая этот удивительный замок. Его ли охраняли духи? И, если да, что таится внутри? Был лишь один способ это узнать, и я решила не откладывать. Сколько я ни вглядывалась, никаких дверей в стенах заметить не удалось, зато стало понятно, что в замке нет еще и окон. Единственными отверстиями в металлической конструкции были дыры в тех местах, где ветви деревьев пробили себе путь к свободе.

Осторожно двинувшись в обход замка, я увидела, что ствол одного из деревьев проломил стену так, что наружу свисали ветви кроны. Потрескавшийся металл порос мхом и плющом. Миновав дерево, я наконец увидела то, что искала, – вход.

Полукруглая арка была закрыта металлической же дверью. Ни ручек, ни замков мне обнаружить не удалось: она казалась абсолютно гладкой, не считая разводов ржавчины. Я осмотрела стены, надеясь найти звонок или дверной молоток, но так ничего и не разглядела. Зато стоило подойти еще ближе – достаточно близко, чтобы протянуть руку и коснуться этой странной двери, – как она сама открылась передо мной: просто отъехала в сторону, спрятавшись в раме. Вход был свободен.

Я застыла на пороге, не решаясь шагнуть вперед. Внутри было темно. Как я ни напрягала слух, до меня доносились лишь шепот ветра в листве и далекие раскаты грома. В замке царила пугающая тишина. Страх, который затапливал меня каждый раз при встрече с призраками, вновь ожил в сердце. Наконец я не без волнения сделала первый шаг.

В ту же секунду все вокруг залил тусклый красноватый свет. Ламп или фонарей я не заметила; сияние, казалось, исходило отовсюду – и в то же время ниоткуда. Несмотря на кроваво-красный полумрак, я заметила, что стены и пол замка тоже сделаны из металла. Подняв голову, я без особого удивления отметила, что и потолок тускло поблескивает. Наверху можно было разглядеть трещину, с которой свешивалась плеть плюща.

Каждый мой шаг по металлическому полу сопровождался грохотом и звоном. Впереди, как будто чувствуя приближение гостя, оживали все новые огни.

Раздавшийся за спиной шум заставил меня резко обернуться. Дверь, через которую я только что прошла, захлопнулась. Оставалось надеяться, что она тем же магическим образом откроется вновь, когда придет пора возвращаться. «Если она придет», – напомнила я себе, все еще плохо понимая, что ждет меня впереди. Немного поколебавшись, я продолжила путь, не столько замечая, сколько ощущая, как гаснет позади свет. Когда я оглянулась, дальний конец коридора и входная дверь уже тонули во мраке.

Что, если здесь ничего нет? Эта мысль посетила меня впервые, заставив вздрогнуть. Что, если металлический замок с волшебными дверями – это единственное, ради чего призраки сбивают местных жителей с пути? Сколько мне придется пройти, прежде чем можно будет вернуться в деревню и признаться, что ничего не вышло и духи не оставят этот лес?

Пока я предавалась этим невеселым размышлениям, впереди вспыхнула еще одна лампа, осветив новую дверь. Как и та, что я уже видела, она была полукруглой и металлической – и точно так же скрылась в раме, когда я подошла достаточно близко. За ней оказалась комната, озаренная все тем же неверным сиянием.

Ничего подобного мне раньше видеть не доводилось, хотя в чем-то это помещение напоминало то, где я впервые встретилась с человеком, называвшим себя Одином. Может, это тоже небесный – нет, космический! – корабль, только приземлившийся здесь, в лесу Вороньей долины?

На странных металлических стойках и столах поблескивали огни, которые не были огнями. Низкий гул наполнял, казалось, всю комнату; войдя внутрь, я почувствовала, как вибрирует под ногами пол.

Неожиданно передо мной появилась женщина. Возникла ли она прямо из воздуха, как призраки в лесу, или просто вышла из-за ближайшей стойки, – не знаю. Стройная, высокая, светловолосая, она была одета в простой серебристый костюм. Темные глаза смотрели на меня, не отрываясь.

Потом она вдруг исчезла. Передо мной снова оказался рыцарь из Азенкура, лицо его было закрыто забралом шлема. Но я уже видела достаточно и понимала: это не он. Не испытывая больше страха, я сделала шаг вперед. Затем еще один.

– Что это за место?

Рыцарь не ответил, но очертания его подернулись дымкой. Когда он снова обрел форму, оказалось, что передо мной стоит уже чумной доктор.

– Ты не должна быть здесь. – Его голос отдавался двойным глухим эхом, отражаясь от маски и металлических стен вокруг.

– Я-то как раз имею полное право здесь быть. Зато у меня есть основания полагать, что ты не на своем месте. Как и этот огромный замок из металла, в котором ты живешь. Если ты, конечно, живешь хотя бы в каком-нибудь смысле этого слова.

– Ты не похожа на других аборигенов, – заметил чумной доктор. Его фигура расплылась, теряя контур. Вместо него снова появилась светловолосая женщина, которую я заметила, когда только вошла.

– Кто ты? – спросила я. – На самом деле.

– Системы проводят твою повторную оценку, – произнесла женщина, глядя на меня с явным изумлением. – Пока это происходит, мы можем поговорить. Я – Корабль.

Это было абсолютной бессмыслицей. Как кто-то может быть кораблем? Но я не стала спорить.

– И сейчас я вижу твой истинный облик?

Мой вопрос рассмешил ее.

– У меня нет облика в том смысле, который ты вкладываешь в это понятие. Говорю же, я – Корабль. Я вокруг тебя. Ты называешь меня замком.

– Ты – само это здание? – удивилась я, все еще слабо понимая, что это может значить.

– В некотором смысле. Если посмотреть с другой стороны, меня не существует. Конечно, я не живу – во всяком случае, не так, как ты представляешь. Облик, с которым ты сейчас говоришь, – всего лишь проекция, образ, созданный для того, чтобы тебе было удобнее ко мне обращаться.

– А призраки в лесу? Они тоже образы, как и ты?

– Отчасти. – Женщина – или чем там она была? – запнулась, как бы сомневаясь, стоит ли продолжать. После паузы она все-таки решилась: – Мне пришлось произвести здесь аварийную посадку. Согласно вашей системе отсчета времени, это было много лет назад. У меня вышли из строя ключевые системы. Команда погибла при приземлении, так что я осталась одна.

В ее тоне я уловила печаль. Да, я знала – и знаю, – каково это: быть одной. Я промолчала, ожидая дальнейших объяснений, хотя, признаюсь, мало что поняла из ее слов.

– То, что ты назвала призраками, на самом деле защитный механизм, – сказала она наконец. – Я должна оставаться в безопасности, не допуская аборигенов в это место. Они не поймут. Они могут попытаться уничтожить меня и в процессе навредить себе. Мои системы проникают в разум тех, кто приходит сюда, исследуют воспоминания и выбирают те, что кажутся самыми сильными или вызывают стремление подчиняться.

– И делают их реальными?

– Делают так, что они кажутся реальными. На самом деле проекция возникает непосредственно в мозгу аборигена.

– Но ты пугаешь их этим! – возмутилась я. – В деревне есть девушка, которая сошла с ума после того, как увидела такую «проекцию»!

– Я не могу отвечать за то, как мозг аборигенов реагирует на образ, который уже хранится в нем. – Женщина слегка нахмурилась. – Если их разум настолько слаб, что его можно повредить простой проекцией уже пережитого, я в этом не виновата.

Я хотела было возразить, что лучше не калечить людей, а просто убедить их не приходить к странному металлическому замку, – но не успела. Когда я уже открыла рот, свет в комнате начал быстро мигать, а со всех сторон послышались треск и пощелкивание.

Женщина замерла.

– Я поняла, – сказала она отрешенно.

– Что происходит?

– Оценка завершена, – спокойно ответила она. – Система оценила твой облик, твои слова и твой ум. Мне жаль.

– Жаль? Почему?

За моей спиной послышался новый звук – это закрывалась металлическая дверь. Силуэт женщины начал расплываться. Вместо нее появилась новая фигура – образ из моего далекого прошлого.

– Отец? – изумленно выдохнула я.

– Мне жаль, – повторил он. Я едва помнила этот голос, ведь прошло столько лет. – Ты представляешь угрозу. Ты должна быть уничтожена.

С этими словами он вытащил меч и шагнул ко мне. Я в ужасе наблюдала за этим, не в силах пошевелиться. Я понимала, что это не мой отец, а воплощение моих собственных воспоминаний, – прекрасно сознавая и то, что это не помешает ему меня убить: мечом или сумасшествием, неизбежным, если я столкнусь с другими образами из своего прошлого.

Потому что их было так много – тех, кого я тщетно пыталась забыть, – и каждый мог свести меня с ума, оставив таким же беспомощным и бездумным созданием, как бедная Джейн. Я вырвала из своих дневников множество страниц, и любое воспоминание о том, что на них было, легко справилось бы с задачей.

Только коснувшись спиной холодной стены, я поняла, что все это время пятилась, отступая от надвигавшейся на меня фигуры. Меч свистнул в воздухе. Я пригнулась. Иллюзий о том, насколько реально это видение, у меня больше не оставалось. Передо мной стояло не сотканное из воздуха бестелесное создание. Меч клацнул о металл стены. Я подобралась совсем близко к двери, но она так и не открылась. Ловушка.

Мой отец, который не был моим отцом, снова повернулся ко мне. За его спиной начал вырисовываться еще один силуэт. Другой образ из прошлого: мой муж. Он покачал головой, как делал всегда, когда был мной разочарован. Возле него уже поднимал оружие рыцарь из Азенкура. Чумной доктор вышел из-за стенной панели и тоже направился ко мне.

Их становилось все больше и больше – обретшие плоть воспоминания окружали меня, их было не сосчитать. Царь, за которого я вышла замуж, прокаженные, умершие на моих глазах, друзья, покинувшие этот мир много лет назад, и враги, давно и прочно позабытые. Мой муж Томас, мой любимый принц Карим. Собакоголовая каниформа, расправлявшая плечи подле соткавшегося из воздуха Чародея из Моравии.

Даже мои дети – Эсси, Йохан и Ру – были здесь и смотрели на меня с упреком, будто спрашивая, почему я позволила им умереть.

Больше от страха, чем представляя себе, что делать дальше, я бросилась к ближайшему столу с огоньками. Мне показалось, что эти странные устройства как-то связаны с замком. Одно из них наверняка управляет дверью, и если я найду, какое именно, то смогу выбраться.

На одни штуки можно было нажимать, другие получалось только крутить. Маленькие рычажки и колесики, окошки, сквозь которые были видны тонкие полосы металла, двигающиеся по шкале, надписи на странном языке – здесь было слишком много всего. Разбираться времени не оставалось. Быстро, чтобы мечи и копья не могли меня задеть, и, стараясь не смотреть в глаза нападавшим, я нажимала и крутила все, до чего могла дотянуться.

Лезвие меча вонзилось в одну из столешниц, оставив в металле глубокий надрез, – я едва успела отдернуть руку. Из раны на теле корабля брызнул сноп искр. Я отскочила в сторону, продолжая лихорадочно нажимать на все, что можно было нажать.

И вдруг я осталась одна. Теперь комната тонула в темно-красном свете. Откуда-то из глубин замка шел странный звук, похожий на заунывный вой. Он то нарастал, то становился тише.

– Последовательность зажигания активирована, – произнес чей-то голос. Я обернулась, но вокруг по-прежнему никого не было. – Последовательность зажигания активирована. Начинаю обратный отсчет.

Я уже не слушала: оглядываясь в поисках говорившего, я заметила, что дверь снова распахнута, и бросилась прямо к ней. В этот раз, стоило мне приблизиться, как она начала закрываться. Только чудом я сумела проскользнуть в стремительно сужавшуюся щель между рамой и полотном. Металлический край больно задел меня по плечу, но главное – мне удалось вырваться в коридор. Не замечая боли, я кинулась прочь.

Странный вой становился все громче и настойчивей. Голос, который звучал ниоткуда и отовсюду, начал отсчет, но он шел в обратную сторону: «Двадцать, девятнадцать…»

Наконец впереди замаячила дверь, через которую я вошла в замок. Откроется ли она? Если нет, мне не выбраться.

– Пятнадцать, – монотонно продолжал голос. Я не знала, что случится, когда он доберется до нуля, но была уверена, что мне это не понравится.

До двери я добралась под бесстрастное «Десять». Секунду мне казалось, что ничего не произойдет, что она не откроется и я застряну в ловушке, которая станет моей металлической гробницей. Но тут дверь скользнула в сторону, и я стрелой вылетела из замка, прочь, к лесу. Только услышав страшный грохот, который никак не мог быть громом, я оглянулась.

Замок – или корабль, или то, чем он был на самом деле, – полыхал. Огонь вырывался откуда-то из-под него, и вся конструкция, казалось, готова была вот-вот подняться в воздух, опираясь на этот столп пламени. Потом башня накренилась. Проросшие насквозь деревья и кусты цепко держали ее даже сейчас. Огонь у подножия разгорался все ярче, башня клонилась все сильнее. Еще одна вспышка – и замок разломился пополам, обратившись в огромный огненный шар.

Я бросилась на землю и закрыла голову руками, пытаясь защититься от идущей на меня волны жара. Она обладала такой силой, что ее прикосновение причиняло почти физическую боль – как если бы меня ударило повозкой. Постепенно тепло рассеялось. Когда я решилась поднять голову, замок исчез. На его обломках все еще полыхало пламя, а среди него, нетронутый, стоял могучий дуб, проросший прямо сквозь башню. Я как во сне наблюдала за огнем, который перекинулся на ветки и принялся плясать по стволу, пока все дерево не поглотили его языки – оранжевые, желтые, красные.

Медленно, очень медленно я побрела обратно к деревне. Что-то подсказывало мне: с гибелью замка погибли и охранявшие его призраки. День клонился к вечеру; обратно в долину я вернулась уже в сумерках.

Эдвард, Мария и несколько других сельчан выбежали мне навстречу еще до того, как я успела спуститься с холма. Всем хотелось знать, что произошло. Все ли со мной в порядке? Видела ли я огненный шар? Отсюда казалось, что это просто молния ударила в дерево, но пламя было таким ярким и поднималось так высоко…

Я не стала вдаваться в подробности, разве что пообещала: больше в лесу Вороньей долины не будет никаких призраков. Мария предложила мне суп и хлеб, которые я приняла с благодарностью.

– Вы должны остаться с нами, – настаивал Эдвард. – Мы стольким вам обязаны и с радостью примем в наш круг – это меньшее, что мы можем сделать. Вам ведь все равно, куда идти, вы сами признались в этом.

Неужели? Что ж, возможно, так и было. Его слова грели мне душу. Я пообещала дать ответ утром: как известно, оно мудренее вечера.

Конечно, я уже знала, как поступлю. Пусть местные жители добры и отзывчивы, мне нужно было другое.

Я проспала несколько часов, а когда в доме все стихло, бесшумно спустилась вниз и вышла на улицу. Лошадь по-прежнему паслась возле кузницы; я оседлала ее, и мы покинули деревню.

Над лесом все еще алело зарево пожара, но я не стала туда сворачивать. Вперед, только вперед, в вечной надежде отыскать что-то, чего я сама пока не знаю. На этом пути мы будем только вдвоем: я и моя лошадь.

Копыта мягко переступали по проселочной дороге, приближая нас к неизвестному. Я потрепала лошадку по шее. Может быть… Да, может быть, все-таки стоит дать ей имя.