Текст книги "Давай поспорим"

Кэл потряс головой, чтобы стряхнуть наваждение. Мин бросила десятку на столик возле кушетки.

– Игрок ты или не игрок?

Она посмеивалась над ним, а в глазах светилась любовь. Кэл рассмеялся:

– Мин, восемьдесят минут – не месяц. Ты действительно думаешь, что я такой нетерпеливый?

– Конечно, – ответила она, положив руки на бедра. Он вынул бумажник, достал десятку и накрыл ею купюру Мин.

– Ну что ж, давай поспорим, – сказал он, оставаясь по ту сторону стола. – Посмотрим, что у тебя получится.

Мин сбросила пояс на кушетку и сняла накидку. Осталась лишь в черном кружевном пеньюаре без бретелек, неизвестно как державшемся.

– Знаю, лучше бы я была голая, – сказала она, покачиваясь на каблуках. – Я еще немного стесняюсь тебя.

– Да, лучше, – ответил Кэл, не отрывая от нее глаз. – Теперь надо подумать, как умудриться стянуть с тебя это за восемьдесят минут. – Он посмотрел на кружевной верх рубашки, плотно прилегающий к телу.

Мин поддела пальцем кружево.

– Эластик. Один рывок, и…

– Всему свое время. – Кэл взглянул на часы: – Осталось семьдесят семь минут. Но хочу предупредить, что по истечении срока ты будешь моя.

– Конечно.

– Ладно. В последнее время читала что-нибудь увлекательное?

– Нет. – Мин начала осторожно обходить стол. – Я не могла читать, потому что думала только о тебе.

Кэл двинулся в другую сторону.

– Так неинтересно.

– Напротив, – сказала Мин, подбираясь ближе. Ему удалось сохранить дистанцию.

– Знаешь, я не так уж хорош в постели.

Мин сменила направление и неожиданно поймала его за рубашку.

– Ничего, зато я бесподобна.

Она толкнула его на кушетку, и он сел, широко расставив ноги. Она мягко навалилась на него. «Не надо бы этого делать», – подумал Кэл, но было поздно. Его руки скользили по телу Мин, ощущая сквозь кружевную ткань тепло.

– Кто-то говорил, что у меня чудесные губы, – шепнула она, прижимаясь. Он закрыл глаза, чувствуя прикосновение ее груди.

Мин поцеловала его горячими губами, и он сжал ее в объятиях.

– Я так соскучился!

– Я тоже. – Она уже не смеялась. – Я больше не могу без тебя.

– Мы будем вместе, я никогда тебя не оставлю.

– Спасибо тебе. – Мин чуть приподнялась и сделала глубокий вздох. – Мне надо тебе кое-что сказать.

Его руки скользнули вниз по спине Мин. На ней действительно не было белья.

– Говори. – Кэл потянулся и мягко прикусил губами ее шею.

Мин задрожала.

– Помнишь, я сказала тебе: «Смотри, не разбей мне сердце»? Теперь делай с ним что хочешь – оно твое.

– Ну что ты. – Кэл обнял ее крепче. – Я не…

– Я все равно буду любить тебя, – продолжала Мин. – Я любила тебя, когда думала, что ты играешь мной, и когда уходила от тебя, там, на улице, и когда ты ушел со свадьбы вместе с Синтией, мерзавец ты этакий…

– Я только отвез ее домой, – встревожился Кэл. – Клянусь…

– Не важно. Вот это я и хотела сказать тебе, а твои слова и поступки уже не имеют значения. Я буду любить тебя до скончания века.

Кэл в изумлении смотрел на нее.

– Да, – сказала Мин. – Ты не сможешь изменить мое отношение к тебе.

– Правда? – Кэлу хотелось в это верить.

– Это не значит, конечно, что я буду молчать, когда ты меня разозлишь. Я буду кричать и хлопать дверьми. Но никогда не уйду от тебя. Я навсегда твоя.

Он затаил дыхание, уткнувшись лбом ей в плечо.

– Я люблю тебя, Мин. – Она вздохнула.

– Это хорошо, потому что мне надо еще кое-что сказать.

Кэл кивнул. Мин чуть помедлила.

– Дело в том, что меня разнесет. Бедра, ноги…

– Но до девяти тридцати этого не случится, – уверенно сказал Кэл, даже не пытаясь представить, как это будет выглядеть.

– …талия. Что ты сказал? До девяти тридцати? До сорока лет, наверное. Я, конечно, буду держаться как можно дольше, но затем…

– Что затем? – спросил удивленно Кэл.

– Я растолстею, – закончила Мин и хмуро посмотрела на него. – А ты что подумал?

Кэл рассмеялся:

– Ты сидишь полуголая у меня на коленях и говоришь такие вещи…

– Да ну тебя. – Мин попыталась оттолкнуть его, но он опрокинул ее навзничь. – Я просто хочу тебя предупредить, что к старости я стану расти вширь как на дрожжах. Это у меня заложено в генах. В конце концов рядом с тобой окажется необъятная старая толстуха.

– Так будет только лучше, потому что я превращусь в одного из тех сексуально озабоченных старичков, которые бегают за толстощекими старушками.

– Я серьезно говорю. – Мин улыбнулась.

– Я тоже. Думаешь, меня волнует твой вес? Эх, женщина, ты называла меня зверем, волком, дьяволом и мерзким соблазнителем, твоя лучшая подруга три раза поколотила меня…

– А ты мне в глаз заехал, – перебила Мин.

– …и все же я с тобой. И не надейся, что я сбегу, если ты растолстеешь, тебе не удастся избавиться от меня таким способом.

– Мужчины любят глазами.

– Верно. – Кэл оттянул пальцем эластичный край рубашки. – Ты мне нравишься в этом. Но я обязательно стащу ее с тебя. – Он перестал улыбаться. Ему тоже хотелось многое ей сказать. – Мне нужна только ты, Минни, только ты до конца моих дней.

Рука Мин потянулась к нему, но он вспомнил про пари и с усилием удержал ее.

– Дождемся половины десятого, осталось семьдесят минут. Чем нам занять время, Минни? Поиграем в слова?

– Я знаю только нехорошие слова.

– Да уж. – Кэл засмеялся. Мин посмотрела на потолок.

– Я все равно тебя люблю.

– Это здорово, – отозвался Кэл. – А что в тебе изменилось?

– Я теперь всегда буду говорить «да», когда тебя потянет ко мне. Она села и попыталась привлечь его к себе. Кэл немного подвинулся в сторону. Мин наклонилась и поцеловала его в шею. Он вдруг почувствовал, как что-то вонзилось ему в ногу, и вытащил из-под бедра пояс от накидки. Мин легонько укусила его, он охнул, и она засмеялась.

– Ты выиграешь у Дэвида и проиграешь мне, отчаянная голова, – сказала Мин. – Будет равновесие.

Он посмотрел на нее и подумал: «Она права». Затем взглянул на пояс.

– Итак, что бы я ни сделал, ты все равно будешь меня любить?

– Да.

– Ладно. – Он уложил Мин на кушетку и завел ее руки за голову. – Я привык, чтобы меня слушались.

– Знаю. – Она улыбнулась. – Я готова смириться.

Кэл еще раз поцеловал ее, и пока она не опомнилась, быстро обмотал поясом ее запястья.

– Эй! – Она не успела ничего сделать – он уже привязал пояс к кушетке и потуже завязал узел. – Это извращение, Кэл.

– Вовсе нет, – ответил он, вставая с кушетки. – Знаешь, я купил двенадцать пирожных, а когда ты позвала на помощь, забыл о них. Придется обойтись без пирожных. Но я прощаю тебя ради нашей любви. – Он заглянул в кухонный закуток. – Так о чем бы нам поговорить в оставшиеся… – он посмотрел на часы, – шестьдесят семь минут?

– Кэл! – позвала Мин.

На кухонном столе возвышался знакомый зелено-белый пакет.

– «Криспи-крем». Мы подумали об одном и том же. – Он перенес пакет в комнату. – Знаешь, Минни, ты мучила меня целый месяц. Ты настолько хороша, что я терял голову при виде тебя. Меня тянуло к тебе, я просто с ума сходил. —

Он оглядел привязанную к кушетке Мин с ног до головы. – И сейчас схожу.

– Мне жаль, – сказала Мин, пытаясь освободиться.

– Настала твоя очередь. – Он сел за стол напротив нее. – Теперь я тебя буду мучить.

– Интересная идея. А как? – Он вынул из пакета пирожное.

– Буду есть их перед твоим носом, – сказал Кэл и впился зубами в сладкую мякоть.

Дэвиду пришлось искать телефон-автомат. Он не мог позвонить со своего телефона, потому что почти у всех, с кем он собирался говорить, стояли определители номера. Он набрал номер родителей Мин и, когда гудки исчезли, произнес:

– Вам необходимо это узнать.

Но никто не ответил. Дэвид помнил, что обычно ее родители возвращаются домой не раньше девяти. Что ж, время терпит. Дождавшись сигнала, он продиктовал автоответчику:

– Кэлвин Морриси соблазняет вашу дочь, чтобы выиграть пари. Они сейчас в ее квартире.

Дэвид повесил трубку и задумался. Он был доволен, все выходило как нельзя лучше. Теперь надо найти в справочнике номер родителей Кэла.

Мин бросала на Кэла сердитые взгляды, но он только улыбался в ответ. Такой желанный и такой недоступный сейчас, он не торопясь доедал второе пирожное.

– И ты еще удивляешься, почему я не хотела с тобой спать, – сказала Мин. – Да я с самого начала почувствовала в тебе садиста.

Она пошевелилась, чтобы лечь поудобнее, и заметила, как он напрягся. «Ага», – подумала Мин и снова задвигалась.

– Что-то не видно Элвиса, – произнес Кэл, не сводя с нее глаз. – Наверное, опять в окно выскочил. Что говорит статистика об уличных котах? Мин решила действовать по-другому:

– Я боюсь. Какой-то человек пробрался в мою квартиру и привязал меня к кушетке. Меня терроризируют. – Она попыталась изобразить страх, но у нее плохо получилось, потому что в голосе слышалось вожделение.

– Вот смех, у тебя такой вид, будто ты описалась. – Кэл взял в руки пульт. – Включить телевизор?

Мин стиснула зубы.

– За это арестовывают.

– Только тех, кто попался. Я всегда в это время смотрю Си-эн-эн. – Кэл повернулся к ней: – Конечно, если больше не на что смотреть. У тебя изумительное тело.

– Умоляю! Я знаю, ты хочешь в постель…

– Мужчины специально покупают журналы, чтобы посмотреть на такую грудь, как у тебя. А я могу любоваться ею прямо сейчас, вот она, передо мной. – Он положил пульт на место. – Си-эн-эн меня больше не интересует.

– Если я когда-нибудь встану с этой кушетки, – процедила Мин, – тебе мою грудь больше не видать. Развяжи меня.

– Ты не понимаешь, что говоришь. Подумай сама.

– Кэлвин!

– Ты хоть представляешь себе, чего мне стоит держаться от тебя на расстоянии?

– Развяжи меня, – повторила Мин, приободряясь.

– Осталось сорок пять минут. О чем будем беседовать?

«Ладно, – сказала себе Мин. – Все в моих руках, если не считать того, что они привязаны к кушетке. Он хочет меня, и ничто нам не мешает. Надо только подтолкнуть его».

– Я тоже с трудом сдерживаюсь. – Она раскинулась привольнее.

– Да, – сказал Кэл, вытаскивая очередное пирожное. – Поэтому ты и бегала от меня.

– Это из-за пари, – объяснила Мин. – Помнишь пикник в парке? Мне хотелось повалить тебя, разорвать твою рубашку и впиться в тебя зубами.

Кэл не донес пирожное до рта.

– Закрывая глаза, я видела тебя обнаженным и в своих мечтах не знала стыда.

Кэл откинулся на спинку стула. Она продолжала:

– Я тебе не говорила, что у меня очень чувствительная грудь? Так вот, я представляла, как твои губы…

– Ты ведешь нечестную игру, – перебил ее Кэл.

– Кто – я? – Мин попыталась приподняться. – Я привязана к кушетке. Это, по-твоему, честно?

– Нет, конечно, – ответил Кэл. – Зато возбуждает меня еще сильнее.

Она разочарованно вздохнула. Он посмотрел на нее, встал, обошел вокруг стола и, усевшись на краю кушетки, соскоблил пальцем шоколад с пирожного.

– Ты знаешь, сколько у меня было фантазий по поводу твоего тела?

Он обвел намазанным шоколадом пальцем ее грудь. Мин судорожно вздохнула. То же самое он сделал со второй грудью.

– Вот такая, например.

– Липко, – сказала Мин. От возбуждения она могла говорить только короткими фразами.

– Ничего страшного. – Кэл наклонился к ней. – Сейчас ничего не останется.

– Извращенец. – Она закрыла глаза и ощутила прикосновения его языка.

– Да, – ответил он, отодвигая кружева. – Но тебе это нравится.

– Хм, – сказала Мин.

Кэл приподнял голову и заглянул ей в глаза.

– Перестать? – Руки блуждали по ее груди.

– Мне нужно больше. Развяжи меня.

Глаза его потемнели, руки сжали соблазнительное тело.

– Нет, – ответил он.

Мин изогнулась под ним, но он не дал ей подняться. Дыхание его участилось, он потянул кружева вниз и закрыл ей рот поцелуем. Каждый нерв Мин натянулся до предела.

Она дернулась, но он снова не пустил ее. Тяжело дыша, Кэл жадно смотрел на тело Мин. Лишь теперь она поняла, что он разглядывает ее обнаженную грудь. Она хотела прикрыть наготу, но руки были связаны.

– Какая красота! – проговорил он.

В ней боролись стыд и желание, и когда он накрыл ладонью одну грудь, вожделение победило. Мин закрыла глаза, ощущая тепло его губ. Все мысли исчезли, и она лишь молила, чтобы это никогда не кончалось.

Телефона Морриси не было в справочнике, пришлось звонить Синтии.

– Зачем тебе их номер? – поинтересовалась она.

– Не важно, – ответил Дэвид. – Кэл будет вне себя от злости, если узнает, что именно с твоей подачи я начал ему мешать. Дай мне телефон, а то я скажу ему об этом.

После продолжительного молчания Синтия продиктовала номер. Дэвид поблагодарил и повесил трубку.

Набрав номер семейства Морриси, он записал на автоответчик:

– Хочу сообщить вам, что ваш сын сейчас соблазняет женщину, чтобы выиграть пари. Ее зовут Минерва Доббс, она очень мстительная и склочная.

Далее он продиктовал адрес Мин и повесил трубку.

– Неплохо, – сказал он себе и, довольный собой, снова взял трубку.

Выигрыш будет за ним.

Пятнадцать минут спустя Кэл доедал третье пирожное, а Мин пыталась вспомнить собственное имя.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Отвлекаюсь, – ответил Кэл, жуя. – Я понял, что, пока эта штука у меня во рту, я могу сдерживаться. – Он посмотрел на часы: – Осталось полчаса. Пирожных, наверное, не хватит.

– Может, все же набросишь на меня рубашку? – сказала Мин. Когда волнение немного улеглось, она почувствовала смущение.

– Ни за что. – Кэл проглотил последний кусок. – Думаю, тебе вообще лучше ходить с обнаженной грудью.

– Это оживило бы обстановку на работе, – усмехнулась Мин. – Вот удивила бы всех бывшая скромница!

– Не на людях, конечно, – ответил Кэл. – Дома. Мы введем такой пункт в супружеские обеты. Ты пообешаещь любить меня, хранить верность, заботиться обо мне и каждый вечер ходить с обнаженной грудью.

– Супружеские обеты? – Мин попыталась приподняться.

– Конечно, ведь речь идет о браке. – Кэл смотрел на нее с интересом. – Ты что думаешь, я стал бы привязывать тебя, если бы у меня не было серьезных намерений?

– Ты меня ни о чем таком не спрашивал, – сказала Мин, дергая пояс.

– Пойдешь за меня замуж? – Кэл все еще смотрел на ее грудь.

– Не пойду, – ответила Мин, разрываясь между любовью и гневом.

– Правильно, – согласился Кэл. – Ведь через много лет, когда Харри спросит, как я делал тебе предложение, ты же не сможешь сказать: «Он привязал меня к кушетке, разорвал на мне рубашку и объедался пирожными, глазея на мою обнаженную грудь, после чего попросил меня выйти за него замуж».

– Я хочу только любви. Давай забудем о пари, будь оно неладно, и откроем новую страницу в наших отношениях. Это… – она выразительно взглянула на пояс, стягивающий ее запястья, – это только тянет нас назад.

– Ни в коем случае. – Кэл оставался невозмутимым. – Мы же договорились, что ничто не должно омрачать наши новые отношения. Конечно, нехорошо, что я привязал тебя, но это полезно для нас обоих.

– Да, ты поступаешь плохо, тогда как я ни в чем не виновата. Давай развязывай меня, и нечего пудрить мне мозги.

Кэл затаил дыхание. «Ну иди, иди ко мне», – мысленно молила Мин. Однако он снова принялся за свое пирожное.

– Может, я не туда все это запихиваю? – спросил Кэл и, отломив кусочек пирожного, поднес к ее губам. – Открой-ка.

– Послушай, я не… – начала Мин, но он ловко втолкнул кусок ей в рот. Шоколад измазал губы. Мин растаяла от удовольствия.

– Я знаю, чему посвятить свою жизнь. Хочу добиться, чтобы это выражение не сходило у тебя с лица и чтобы для этого не нужны были сладости.

– Оно и так почти не сходит, ты просто не смотришь на меня в это время.

– Наверное. – Кэл положил руку ей на грудь и стал водить по коже большим пальцем. Мин опять напряглась, вновь почувствовав стыд и сильное желание. – Да, ты права.

Наклонившись, он поцеловал ее, и она забыла про стыд.

– Освободи меня, – шепнула она.

– Не могу, нам надо убить еще полчаса. – Рука его скользнула по ноге Мин. – Пожалуй, я начну со стопы, с пальчиков.

– Ты собираешься полчаса целовать мои ноги? – недоверчиво спросила Мин.

– Только для начала. Я буду двигаться все выше и выше.

– Выше?

– И через пятнадцать минут освобожу тебя от этой рубашки.

– При свете? – возмутилась Мин. Он засмеялся и занялся ее ногами.

Дэвид набрал номер сотового телефона Дианы. Он полагал, что после случившегося в воскресенье Диана растерзает в клочья любого мужчину, который попадется ей на пути. Особенно того, кто собирается причинить зло ее сестре.

– Хочу сообщить вам, что Кэлвин Морриси сейчас соблазняет вашу сестру, чтобы выиграть пари.

Он повесил трубку. Предстоял еще один звонок, самый неприятный. «Я не буду называться, она никогда не узнает».

Он пошел домой, чтобы немного выпить для храбрости.

Через четверть часа, после того как Кэл поцеловал Мин во все мыслимые и немыслимые места, он отвязал ее. Она села и стукнула его по руке.

– Никогда больше так не делай.

– Да?

Она толкнула его в бок, забралась к нему на колени и поцеловала, обвив руками как можно крепче.

Когда Кэл оторвался от нее, чтобы отдышаться, она повторила:

– Да, больше никогда так не делай, – и опять потянулась к его губам. Через минуту, тяжело дыша, опять сказала: – Больше никогда.

– В самом деле?

Она посмотрела на пояс от накидки.

– Я хочу сказать, не в гостиной. И не так долго. И не при свете.

Он повалил ее и придавил подушками.

– В следующий раз, – сказал он, заключив ее тело в жаркие объятия, – я буду это делать там, где мне вздумается, тогда, когда пожелаю, и при свете, если мне захочется.

– Я не согласна, – ответила она. Он поцеловал ее снова, и Мин мысленно разрешила ему: «Когда захочешь».

– Когда мне захочется, – прошептал он ей на ухо.

– Хорошо. А можно прямо сейчас?

– Чуть позже, – ответил Кэл, касаясь губами ее шеи. – Через пятнадцать…

– Знаешь, какую из моих фантазий я больше всего люблю? – прошептала она. – Самый первый момент нашего полного слияния. – Он крепче обнял ее. – Мне нравится в сексе этот первый момент близости, первое ощущение глубокого проникновения…

Он закрыл ей рот горячим поцелуем.

– Молчи, пятнадцать минут еще не истекли.

Его язык нежно коснулся ее кожи и начал двигаться все ниже и ниже. Она чувствовала, как трепещет в ней каждая клеточка.

– Что ты будешь делать пятнадцать минут? – спросила Мин.

Она думала о том, что скоро воплотится в жизнь ее самая смелая фантазия. «Но я проигрываю десять долларов», – мелькнуло в голове напоследок.

На кухне ресторана Эмилио зазвонил мобильный Лайзы. Тони достал телефон из ее сумки и отнес ей, держа в другой руке вилку со спагетти.

– Кажется, мы больше не встречаемся? – сказала Лайза, беря телефон. – Что-то ты часто здесь появляешься.

– Я здесь обедаю, – ответил Тони, накручивая спагетти на вилку. – Это стало обычаем еще до тебя.

– Ладно, ты прав. Алло, – сказала она в трубку.

– Лайза? – услышала она мужской голос. – Хочу вас проинформировать о том, что Кэл Морриси обманывает вашу подругу, чтобы выиграть пари.

– Что? Кто это говорит?

– Срок истекает в полночь, – продолжал голос, показавшийся ей знакомым. – Он выиграет пари.

– Это Дэвид? – спросила Лайза. Связь прервалась.

– Дэвид? – спросил Тони, уплетая спагетти.

– Эмилио, – крикнула Лайза сквозь кухонный шум, – я отлучусь ненадолго.

– Что с тобой? – спросил Тони.

– Доедай свои макароны, – сказала Лайза, направляясь к двери.

– О черт! – воскликнул Тони, бросил вилку и выбежал вслед за ней.

Глава 16

От сильного возбуждения Мин дрожала. Кэл запустил руку ей в волосы и показывал на каминные часы.

– Уже девять тридцать пять, – произнес он сиплым голосом. – Я проиграл пари с Дэвидом. Все кончено.

– Мы потеряли пять минут? – Мин словно озверела.

– Для тебя это потеря? – Кэл не двигался, голова его покоилась на ее животе.

– Отнесешь меня в постель или останемся здесь? Не могу ждать больше ни минуты.

– Я точно на тебе женюсь, – сказал Кэл и повел, ее в спальню.

Мин упала на атласное одеяло, наслаждаясь прохладой ткани. Кэл разделся и упал рядом с ней. Нежно навалился на нее своим сильным, гладким телом, и Мин в сладкой истоме закрыла глаза.

– Скорее, – сказала она, чувствуя, как ее тело каждой своей частицей словно призывает его.

Кэл смотрел на нее жадным взглядом. Его руки становились все настойчивее. Мин раскрылась навстречу ему, приняла его в себя, как долгожданную радость. Губы их слились в поцелуе.

Он сделал одно движение, затем второе, и она, не отпуская его губ, подхватила его ритм. Все вокруг поплыло. Они стали одним целым, движение захватило их. Он шептал ей на ухо слова любви и восхищения. Мин будто растворилась в нем, забыв себя, и ощущала только его руки, губы, дыхание, все его тело. Она была словно хмельная и тоже шептала, как любит его и что любовь эта вечна. Перед глазами вспыхнули яркие серебряные звездочки. Она впилась ногтями ему в спину и выкрикивала его имя. И казалось, этому не будет конца. Кровать сотрясалась, Кэл уже не сдерживал свою силу. Но вот она остановилась, выгнулась навстречу ему, он напрягся, вздрогнул в последнем экстазе, и наступила тишина.

– О Боже, – простонала Мин, когда вновь обрела дар речи.

– Хорошо было? – спросил Кэл, бурно дыша.

– Бесподобно. Феноменально. Высший класс. – Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы восстановить дыхание.

Кэл положил ладонь ей на грудь. Мин крепко прижала к себе его руку и еще раз глубоко вздохнула.

– Я так люблю тебя, Кэл.

– Я счастлив. – Он был в изнеможении. – И тоже тебя люблю. Прости, не было времени узнать твои пожелания.

– Я хотела именно этого.

– Значит, ты не обиделась. – Кэл повернул голову и посмотрел на часы: – Вот это да!

Мин взглянула на латунные завитки в изголовье кровати и вздохнула блаженно.

– Я не прочь когда-нибудь оказаться привязанной к этому изголовью.

– Можешь сделать официальную заявку на этот счет, – пошутил Кэл. – Знаешь, обычно мне требуется больше семи минут. – Он уронил голову на подушку. – Правда, прелюдия бывает гораздо короче, а у нас она продолжалась месяц. – Он сделал долгий и глубокий вздох. – А по статистике сколько обычно длится прелюдия?

– Не очень долго. Твой случай исключительный… Может, я сама когда-нибудь привяжу тебя к этой кровати. И вымажу шоколадом.

Кэл закрыл глаза.

– Думаю, мне понравится. Давай составим список и будем действовать по пунктам. Только не сейчас, позже.

Мин прижалась к нему, понемногу расслабляясь.

– Какая же я счастливая! Я так люблю тебя.

Кэл поцеловал ее, когда она уютно устроилась рядышком. Он был такой надежный, теплый, и все в жизни казалось просто замечательным.

– Любимая моя…

Она хотела ответить, но неожиданно в дверь громко застучали.

– Что за черт? – удивился Кэл. – Диана забыла свой ключ? – Он сел. – Ух. Ты сильная женщина, Минерва.

– Вряд ли, – сказала Мин, и тут зазвонил телефон. – По физкультуре у меня были неважные оценки.

– Просто тебе давали не те задания. – Кэл похлопал ее по бедру и потянулся за брюками. – Ты идешь к телефону, я – к двери. Потом обратно сюда. Не одевайся.

Кэл встал и направился к двери, по дороге застегивая пуговицы и убеждая себя в том, что нехорошо ругаться на будущую свояченицу. Однако, открыв, он увидел на пороге Дэвида. Уж на этого-то засранца можно вылить все.

– Мин здесь? – спросил Дэвид высокомерно.

– Здесь. Убирайся. – Кэл собрался закрыть дверь и вдруг вспомнил про пари. – Ты победил. Завтра пришлю тебе чек. А теперь пошел вон.

– Нет. Мне надо увидеть Мин.

– Дэвид? – послышался голос Мин, и оба обернулись. У Кэла перехватило дух.

Она завернулась в голубовато-сиреневое атласное одеяло, плечи остались открытыми. Рядом крутился Элвис. Мин была растрепана, губы чуть припухли, а круглые щеки весело розовели. «Моя работа», – подумал Кэл, и его с новой силой потянуло к ней. Не удержавшись, он даже сделал шаг в ее сторону.

У Дэвида отвисла челюсть.

– Она моя, – сказал Кэл. – Убирайся.

– Ты победил, – произнес Дэвид, протягивая чек.

– Что такое? – нахмурился Кэл.

– Срок пари до двенадцати ночи. – Дэвид не сводил глаз с Мин. – В запасе осталось два с лишним часа. – Он улыбнулся. – Оказывается, Кэлвин Великий – еще и Кэлвин Быстрый.

– Господи помилуй, – произнес Кэл.

Элвис вдруг зашипел на Дэвида, и тот отступил на шаг.

– До двенадцати? – Мин подошла поближе, путаясь в одеяле.

«Минерва, что у тебя на уме?» – мысленно спросил Кэл. Он смотрел на нее с интересом и все возрастающим желанием.

– Да, разумеется. – Дэвид торжествующе улыбнулся. – Пари всегда действительны до полуночи.

Мин поправила на себе одеяло.

– Хочешь сказать, Кэлвин выиграл это пари?

– Да, – самодовольно кивнул Дэвид.

– Здорово. – Мин взяла чек. – Десять долларов мне пригодятся.

– Что? – Дэвид сник.

Мин одарила его жизнерадостной улыбкой.

– У нас неписаное правило, что я забираю все деньги, которые он выиграл за мой счет. Таким образом набегают небольшие суммы… – Она взглянула на чек и чуть не уронила одеяло. – О Господи!

– Не десять баксов, – сказал Кэл, подтягивая на ней одеяло, грозившее совсем упасть.

Мин испуганно посмотрела на него:

– Ты спорил на десять тысяч долларов, что уложишь меня в постель?

– Да нет же. Придется купить футболку с надписью: «Я не заключал это пари».

– Десять тысяч. – Мин снова посмотрела на чек. – Если бы ты мне сразу сказал об этом и согласился поделиться, я бы отдалась тебе в первую же ночь.

– Правда? – удивился Кэл.

– Шутка, – сказала Мин.

– Дай-ка. – Кэл взял у нее чек и сунул в руки Дэвиду. – Ты свободен.

– Что это? – Дэвид показал пальцем на кушетку. Обернувшись, Кэл увидел пояс.

– Он привязал меня к кушетке, – охотно сообщила Мин. – Потом разорвал на мне рубашку, измазал шоколадом и слизал его с меня. Вот кошмар. Когда ты уйдешь, мы проделаем это еще раз. – Она взглянула на Кэла: – У нас ведь остались пирожные?

– Если надо, я сбегаю и куплю еще. Очень быстро сбегаю.

Дэвид был сражен.

– Это… – Он замялся. Мин ждала, что он скажет.

– Это так на тебя не похоже…

– Было, – поправила Мин. – Теперь похоже.

– Но… – начал Дэвид.

В этот момент его оттеснили Нанетта и Джордж Доббс, ворвавшиеся в квартиру.

– Рад приветствовать вас, – немного ошеломленно произнес Кэл. Под строгим взглядом Джорджа все его фривольные мысли сразу улетучились.

– Я хотела тебя предупредить. – Мин кивнула Кэлу, плотнее кутаясь в одеяло. – Дэвид позвонил Ди, и она предположила, что он мог и еще кому-нибудь сообщить. Не волнуйся так, папа, – обратилась она к отцу.

– Мне всегда не нравилась твоя квартира. – Презрительно оглядевшись, Нанетта заметила на столе пакет: – Пирожные?

– Лучше бы ты угостил меня кокаином, – сказала Мин Калу. – Кажется, от него худеют.

Джордж пошел в наступление:

– Мин, по словам Дэвида, этот мужчина поспорил, что…

– Да нет же, – возразила она. – Это Дэвид хотел с ним поспорить, но Кэл отказался. Кричи на Дэвида.

– В таком случае что это? – Джордж вырвал чек у Дэвида из рук и взглянул на сумму: – Десять тысяч долларов. Вы не только безнравственный человек, вы еще и мот.

– Я не спорил, – сказал Кэл. – Но никто теперь мне не верит.

– Я верю. – Мин улыбнулась ему.

– Тогда мне нет дела до других. – Кэл придвинулся ближе к ней.

Джордж приосанился:

– Минерва, одевайся и марш домой!

– Папа, мне уже тридцать три. Никуда я не пойду. Я и так у себя дома. – Она протянула руку и взяла у него чек. – Возвращайся домой и маму захвати…

– Кэлвин! – донесся от двери ледяной голос. Кэл вышел навстречу матери.

– Прекрасно. – Он посмотрел на Мин. – Прямо как в моих фантазиях. Я наконец нахожу женщину своей мечты, и тут, словно вечерняя заря, появляется моя мать.

– И правда, – усмехнулась Мин, подтягивая одеяло повыше, – что это за вечеринка, если нет льда?

– Прошу прощения. – Нанетта выступила вперед, отодвигая в сторону Джорджа. – Вы Линн Морриси?

Мать Кэла взглянула на нее как на прислугу. Нанетта протянула руку:

– Я Нанетта, мать Минервы. Рада с вами познакомиться.

– Здравствуйте, – произнесла Линн, не подав руки, и повернулась к Кэлу: – Кэлвин!

– Привет, мама, – сказал Кэл. – Вот с этой женщиной я хочу прожить всю оставшуюся жизнь. Если тебе не нравится мое желание, мы будем каждое третье воскресенье обедать в закусочной под песни Элвиса.

Линн смерила его долгим леденящим взглядом. Вдруг откуда ни возьмись возникла Синтия, белая, словно простыня.

– Я позвонила ей, – объяснила Линн. – Подумала, что…

– Нет, – сказал Кэл им обеим.

– Это несерьезно… – начала Линн.

– Не нажимайте на него, – спокойно произнесла Синтия. – Это страсть, и она пройдет, дайте только время.

Кэл, покачав головой, отвел Мин в сторону.

– Я ему покажу время, мерзавцу. Я ему… – кипятился Джордж.

– А ты ничем не лучше, – оборвала его Нанетта.

– Что это ты? – удивился Джордж.

Мин устроилась рядом с Кэлом на кушетке и взяла его за руку.

– Я должна тебе десятку, потому что ты держался до конца срока пари.

– Да, – ответил Кэл, крепче сжимая ее руку. – Сначала я выиграл у тебя, а потом оказалось, что проиграл.

– Я знаю, чем ты занимаешься, – яростно выпалила Нанетта в лицо Джорджу.

– Я? Я отчитываю мерзавца, который соблазнил мою дочь, – ошеломленно сказал Джордж.

– Знаю, чем ты занимаешься во время ленча.

– Ем. – Джордж был озадачен.

– Да, но кого? – вскричала Нанетта. Мин поежилась:

– Перестань, мама.

Линн с презрением смотрела на Нанетту. Синтия закрыла глаза. Лицо Дэвида выражало разочарование и злость. Вошли Тони и Лайза.

– Что за чертовщина? – удивилась Лайза.

– Тони! – окликнул приятеля Кэл.

– Объявляю всем: я пытался ее остановить.

– Почему вы не закрыли дверь и напустили столько народу? – набросилась Лайза на Мин.

– Я закрывала. Это Кэл открыл, на него и кричи.

– Побей меня, – предложил Кэл. – Ради всеобщего спасения.

– Что ты имеешь в виду? – покраснев, спросил Джордж у Нанетты.

– Твои ленчи! Ты каждый день завтракаешь со своей секретаршей.

– Не кричи, мама. – Мин вспомнила о соседях.

– В рабочей обстановке. – Джордж тоже начинал закипать. – Секретарша нужна мне для работы.

– А меня ты на ленч не приглашаешь!

– Но ты же ничего не ешь! – заорал Джордж в ответ. Мин, вытянув шею, взглянула на Лайзу:

– Представляешь, оказывается, они спорили на десять тысяч.

– Да-а? – Лайза удивленно посмотрела на Кэла. – Ты спорил на десять тысяч, что…

– Да нет же, – разозлился Кэл. – Вот черт побери. – Он взял у Мин чек и разорвал. – Нет никакого пари.

– Деньги бы нам пригодились, – заметила Мин, впрочем, не сильно огорчившись.

В комнате стоял почти что гвалт. Все говорили одновременно. Кэл, глядя на Мин, думал: «Хочу быть с ней всю жизнь, и больше ничего».

– Послушайте! – во весь голос крикнул он, и все на него посмотрели – кто гневно, кто презрительно, а кто с отчаянием.

Кэл взял пирожное и повернулся к Мин:

– Минерва Доббс, я люблю вас и всегда буду любить. Согласны ли вы выйти за меня замуж?

Мин улыбнулась ему:

– Неожиданное предложение…

– Все ждут, Минни. Так все же – да или нет?

– Я согласна, – ответила она.

Кэл взял ее руку, раздвинул ей пальцы и с самым серьезным видом насадил пирожное на безымянный.