Текст книги "Задача со многими неизвестными"

Глава 8

Корран напомнил себе, что Элла сначала тоже ни на что не жаловалась. Она утверждала, что ей никто не нужен, кроме него. Но как только они поженились, выяснилось, что она хочет намного больше, чем ожидалось. Коррана ей стало мало. Каждый день ему выдвигались все новые претензии.

Он скривил губы, вспоминая то время. Элла, казалось, была постоянно всем недовольна. Она была разочарована тем, что муж проводил так много времени на работе. Обижалась, что он не дарит ей цветы и не возит на выходные в Париж, не покупает ей ювелирные украшения, не посылает ежечасно эсэмэски.

Корран никогда не понимал, почему Элле нужны постоянные доказательства его любви. Она погружалась в депрессии, устраивала слезные истерики и отмалчивалась, надув губы, а потом, смилостивившись над ним, опустошала его банковские счета, отчего, видимо, чувствовала себя лучше. Корран задавался вопросом, подвергает ли она Джеффа подобным испытаниям?

Корран не мог себе представить, что Лотти способна вести себя похожим образом. Она обладала врожденным чувством собственного достоинства, грацией и спокойствием. Но это ничего не доказывает. Ведь ничто изначально не намекало на нетерпимость и алчность Эллы. Корран, казалось, женился на одной женщине, а разводиться ему пришлось с совершенной иной. Он не совершит подобную ошибку снова.

А что в действительности он знает о Лотти? Она ничего не рассказывала ему о своей семье и жизни, которую вела до приезда в Лох-Мхорай.

Она пила чай, просматривая журнал, и время от времени то поджимала губы, то качала головой, читая статьи. Но вот она перевернула очередную страницу, поперхнулась и разлила чай.

– Что такое? – спросил он.

Но Лотти не могла ответить. Она кашляла и смеялась одновременно, из ее глаз текли слезы. Корран забеспокоился. Отойдя от кухонного стола, он похлопал ее по спине:

– Ты в порядке?

– Я в порядке. – Лотти попробовала еще что-то сказать, но ее голос был похож на писк. Она прижала руку к горлу. – Извини!

Держа руку на ее спине, Корран заглянул через ее плечо, чтобы посмотреть, что ее так удивило.

На странице была огромная фотография девушки с неопрятными волосами. Она улыбалась на камеру и была в мужском смокинге, явно ей великоватом. Заголовок гласил: «Новая икона стиля в Монтлюсе!» На другой фотографии был изображен красивый мужчина. Корран прочел подпись: «Слухи о свадьбе принца Филиппа».

– Что тут смешного? – спросил он Лотти, которая по-прежнему пыталась откашляться.

– Что? О! – Она попробовала убрать журнал в сторону. – Ах, ничего. Я просто удивлена. Она… Она напоминает мою знакомую, вот и все.

– Милашка, – прокомментировал Корран, изучая фотографии. Он все еще рассеянно поглаживал Лотти по спине. – По крайней мере, она выглядит как яркая личность, в отличие от большинства знаменитостей.

Лотти не сомневалась, что Каро яркая личность. Она сожалела о том, что не может рассказать Коррану о своей подруге. Ей хотелось объяснить, что Каро беспокоится по поводу лишнего веса и носит необычную одежду, вроде старого отцовского смокинга. Каро долго бы смеялась, узнав, что ее назвали иконой стиля.

Не зная о ее размышлениях, Корран по-прежнему смотрел на фотографию Каро и Филиппа.

– Что за ужасная у них жизнь, – сказал он. – Разве кто-нибудь захочет так жить? Я не вижу смысла в этих мелкотравчатых монархиях. О них остается только писать в дрянных журналах.

Мелкотравчатые монархии?

Лотти застыла от обиды.

– Я из Монтлюса, – напомнила она ему ледяным тоном. – Мы не считаем свою страну мелкотравчатой монархией.

– О, да брось ты, Лотти! Неужели ты не считаешь, что монархия в таком крошечном государстве, как Монтлюс, настоящий пережиток старины? – Убрав руку с ее спины, он пренебрежительно ткнул пальцем в фотографию Филиппа. – Чем этот парень на самом деле занимается помимо позирования перед объективом фотоаппарата? Похоже, ни он, ни она не работают.

Лотти так неожиданно отодвинула от стола свой стул, что Коррану пришлось попятиться. Она отнесла свою кружку в раковину.

– Я не знала, что ты такой эксперт по европейским монархиям, – холодно произнесла она.

– Я не эксперт, но у меня есть несколько товарищей, которые после службы в армии стали телохранителями. Они зарабатывают приличные деньги, но до чего унылую ведут жизнь, сопровождая повсюду королевских особ! Они рассказывают, что за некоторыми своими подопечными присматривают, как за избалованными детьми. Те могут целый день торчать в магазине, ресторане или на вечеринке.

– Правда? – сказала Лотти, за которой всю жизнь следовал телохранитель. – Но не очень-то приятно, когда за тобой ходят по пятам. – Когда он поднял брови, она прибавила: – Я предполагаю.

Помыв кружку, она поставила ее на сушилку и вытерла руки кухонным полотенцем.

– Мне лучше вернуться к работе, – сказала она.

Корран нахмурился:

– Разве на сегодня ты не закончила?

– Я только немного приберусь.

– Скоро налетят комары, – предупредил он.

– Я не задержусь.

Подозвав Пууки, Лотти отправилась в коттедж, засунув руки в карманы. Пес крутился у ее ног, и она подумала о том, как будет по нему скучать, когда уедет.

Отмахнувшись от печальных размышлений, Лотти опустилась на колени и принялась отмывать половицы. Она должна подумать о предстоящем отъезде. Ей удалось скопить некоторую сумму за выполнение обязанностей домработницы. Денег немного, но достаточно, чтобы переехать в другое место и, возможно, устроиться на работу, чтобы скоротать последний месяц свободы.

Может быть, ей просто вернуться домой, в Монтлюс? Именно там ее место, в конце концов! Пусть бабушка и чересчур властная, но она единственная родственница Лотти.

Филипп покинет Монтлюс, как только его отец пойдет на поправку и снова возложит на себя обязанности наследного принца. Лотти должна вернуться и занять свое место, принадлежащее ей по праву. Однако ей не удастся быть прежней после того, что она испытала здесь с Корраном. Каким-то образом ей придется изменять свою жизнь, чтобы сделать ее приемлемой, когда она вернется домой.

Приемлемой? Лотти стало стыдно. Она обладает огромным денежным состоянием и не знает, как им распорядиться. Все ее обожают – об этом постоянно пишут в прессе. Ей никогда не приходилось беспокоиться о том, когда она в следующий раз поест. Миллионы хотели бы оказаться на ее месте!

Жители Монтлюса полагаются на нее, и она обязана удовлетворять их ожидания. Что касается времени, оставшегося на общение с Корраном, она им воспользуется и не будет ни о чем сожалеть.

Корран оказался прав насчет комаров. Лотти пришлось бежать обратно к дому, яростно от них отмахиваясь. Пууки несся рядом, ничего не понимая, но все равно взволнованно лаял.

Она нашла Коррана на кухне, он разложил документы на столе.

– О! – Лотти остановилась, прихлопнув комаров на руках и шее. – Я собиралась готовить ужин. Я буду тебе мешать?

– Нет, ты готовь, – произнес Корран. – Я думал, что будет проще заняться документами здесь, чем на компьютере, но я могу уйти. Если потребуется.

Почему они неожиданно стали так вежливы друг к другу? Лотти это не понравилось. Она вымыла руки над раковиной.

– А что ты делаешь?

– Сегодня утром я получил ответ от финансовой компании, в которую обратился за инвестированием, – сказал Корран. – Так получилось, что Дик Роуланд, один из директоров компании, приезжает в Шотландию вместе с женой. Он хочет осмотреть поместье.

– Это хорошая новость, не так ли? – Лотти не могла понять его настроение – выражение его лица было самое невозмутимое.

Корран разгладил лежащий перед ним лист бумаги с подсчетами, словно пытаясь принять решение.

– Это идет вразрез с моим принципом не просить помощи, – сказал он через минуту, – но дело в том, что мне понадобятся дополнительные деньги на восстановление поместья. И мне повезло, что я пробудил хоть какой-то интерес со стороны инвесторов. Так что да, это хорошая новость, но Роуланд не даст никакого ответа, пока не увидит поместье.

– Я думала, что на восстановление поместья пойдет доход от аренды коттеджей. – Лотти вынула лук из корзины.

– Так и будет, но доход начнет поступать через некоторое время. Реально мы сможем заполучить арендаторов только к следующей Пасхе. А осенью этого года мне нужно вложить деньги в племенной скот. Если Дик Роуланд готов вкладывать средства в недвижимость, у меня все получится.

Лотти взяла нож, почистила лук и стала его нарезать. У нее, несомненно, лучше получались простые блюда, Лотти понимала, что никогда не будет шеф-поваром. Уже хорошо, что сейчас она не должна постоянно заглядывать в рецепт, чтобы приготовить картофельную запеканку.

– Значит, мы должны произвести на него впечатление?

Корран кивнул:

– Будет нелегко. Роуланд очень расчетливый предприниматель. Он говорит, что приедет в поместье с неофициальным визитом. Но когда я сегодня сказал об этом менеджеру банка, она посоветовала мне подготовить все расчеты на всякий случай. Именно об этом я хотел с тобой поговорить до того, как мы отвлеклись на журнал, – спокойно продолжил он после минутного колебания. – Тебе нравится здесь жить?

– Здесь? – От лука у Лотти слезились глаза, и она вытерла их тыльной стороной запястья. – Что ты имеешь в виду?

– Роуланд с женой приедут примерно через месяц, – сказал он. – Ты всегда говорила, что останешься только на пару месяцев. – Корран перевел дыхание. – Ты уже собралась уезжать?

– Ах… – Лотти опустила нож. Да, недавно она решила, что пора уезжать. Но она не может оставить Коррана сейчас, когда он в ней так нуждается! – Нет… Пока нет, – медленно произнесла она.

– Я был бы тебе благодарен, если бы ты осталась еще на несколько недель, пока они не приедут, – сказал он официальным тоном. – Я хочу, чтобы к их приезду коттеджи были полностью готовы. Так мне удастся доказать, что у меня есть определенная стратегия и я могу ее реализовать.

Лотти почувствовала себя так, будто получила отсрочку от казни. Еще один месяц в поместье, причем по уважительной причине! В душе она ликовала, но разум приказал ей успокоиться, ведь на самом деле ничего не изменилось.

– Я с радостью останусь до их приезда, – кивнула она, – но потом…

– Ты уедешь, – быстро закончил Корран. – Я понимаю.

Лотти было все равно, понимает он ее или нет. Ей хотелось, чтобы он ее обнял и умолял о том, чтобы она осталась навсегда…

А как же бабушка? Ее долг? А как насчет того, что Корран ищет разумную, практичную жену?

Она заставила себя улыбаться и вернулась к нарезке лука:

– Так в чем состоит план? Отделка коттеджей?

– Да, это прежде всего, – произнес Корран, складывая документы в стопку. – Потом я начну приводить в порядок территорию. Половина заборов ветхие. Я должен заняться сараями и загонами, навести порядок в конюшнях…

– Думаю, что помимо этого ты должен заняться хозяйским домом, – сказала она, выкладывая лук на сковороду.

Корран нахмурился:

– Дом находится на нижней строчке списка моих приоритетов.

– Первое впечатление имеет большое значение, – произнесла она.

Корран не выглядел убежденным:

– Дом не является частью инвестиционного плана.

– Они приедут сюда и войдут в дом, – заметила Лотти. – Я не предлагаю тебе ремонтировать весь дом, но по крайней мере нужно привести в порядок гостиную и туалет.

– Неужели ты считаешь, что Дик Роуланд заметит, что гостиная немного… обшарпанная?

– Его жена обязательно обратит на это внимание! И гостиная больше чем немного обшарпанная. Ты же не хочешь произвести на них унылое впечатление, прежде чем они отправятся осматривать все поместье!

Корран размышлял:

– Я не могу позволить себе купить новую мебель.

– Мы можем воспользоваться мебелью, которую купили для коттеджей, – сказала Лотти. – Нам понадобится парочка диванов и журнальный столик. Сделаем обстановку простой. – Она помешала лук на сковородке, разволновавшись от планов по предстоящей работе. – Не так много времени нужно на то, чтобы содрать старые обои, чтобы не было видно отметин от гвоздей для картин. И мы могли бы отчистить пол песком. Если ты хочешь произвести впечатление на этого парня, Корран, ты должен принять его должным образом, – подытожила она. – Я знаю, что говорю.

– Я полагаю, ты делала подобного рода вещи, занимаясь связями с общественностью, – произнес Корран, и Лотти прикусила губу. Она уже забыла о том, что притворилась перед ним, будто работала специалистом по связям с общественностью.

– Да, чем-то подобным, – сказала она. Ей в голову пришла идея. – Как долго они здесь пробудут?

Не останутся на ночь?

Его светлые глаза понимающе сверкнули.

– Нет, они планируют провести ночь в Форт-Уильяме.

– Уф! По крайней мере, мне не придется готовить изысканную еду.

– Я предложу им чашку чаю, – произнес Корран. – И еще куплю упаковку песочного печенья.

Но Лотти не собиралась угощать Роуландов магазинным печеньем. Она должна постараться и приготовить булочки. И на этот раз они у нее полу чатся!

Лотти осталась очень довольна отремонтированными коттеджами. Корран установил в них новое кухонное оборудование, оснастил ванные комнаты и сам отделал их плиткой. А Лотти в это время занималась уборкой и покраской. На пол положили ковры. Комнаты теперь выглядели просто, но стильно.

Корран хотел, чтобы теперь они оба занялись ремонтом хозяйственных построек, но Лотти решила содрать старые обои в гостиной хозяйского дома. Потолки в доме были высокими, и ей приходилось балансировать на стремянке, чтобы сорвать старые обои под потолком. Корран, входя в гостиную, каждый раз начинал выговаривать ей, что она необоснованно рискует.

– Это необходимо! – протестовала Лотти, стоя на верхней ступени стремянки, а он раздраженно щелкал языком.

– Я сделаю сам. Спускайся сейчас же! У меня не будет времени нянчиться с тобой, если ты сломаешь себе шею, – проворчал он.

Все было почти как раньше.

Почти…

Лотти не могла точно сказать, что именно изменилось в их отношениях, но изменения были очевидны. Теперь они занимались любовью так страстно, будто в последний раз. Разговаривая, они надолго умолкали, словно размышляя о том, что их ждет впереди.

А впереди их ждало расставание…

Лотти стала чаще переписываться с Каро, надеясь, что начнет тосковать по Монтлюсу. Она была одной из первых, кто узнал, что Филипп бросил вызов своему отцу и вдовствующей королеве Бланш, отказываясь давать разрешение на прокладку газопровода, против которого в стране были зафиксированы беспрецедентные акции протеста. Негативное воздействие на окружающую среду по этому проекту было слишком велико, поэтому Филипп предложил разработать новый проект прокладки газопровода, который удовлетворит и экологов, и экономистов.

– События в Монтлюсе вызвали сенсацию, – как-то сказал Корран, прочтя об этом в Интернете. – Ваш принц Филипп стал кумиром экологов.

– Смотри-ка, и для него нашлось дело в конце концов, – промолвила Лотти, задаваясь вопросом, что на самом деле происходит в Монтлюсе.

Вдовствующая королева Бланш наверняка пребывает в ярости. Отец Лотти не проявлял большого интереса к чему-нибудь, за исключением истории Древней Греции, поэтому в течение многих лет страной фактически управляла ее бабушка. Именно вдовствующая королева подписала первоначальное соглашение по газопроводу и теперь определенно не отнесется доброжелательно к его отмене.

Ожидая скандала при дворе, Лотти оказалась немного озадачена тем, что ее бабушка согласилась с мнением Филиппа. Но, несмотря на все попытки узнать подробные новости из Монтлюса, Лотти целиком была поглощена работой в Лох-Мхорае. Очистка половых досок, выгул собак, мытье посуды, изучение рецептов блюд, мытье полов, уборка… Лотти цеплялась за обыденность как могла, стараясь запомнить моменты простых радостей.

А когда день подходил к концу, ее ждала долгая и желанная ночь с Корраном… Она наслаждалась каждым моментом. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждый вздох удовольствия она старалась запомнить на будущее. Ведь скоро ей останутся только воспоминания.

Разве могла она думать о Монтлюсе, когда рядом с ней был Корран – сильный и страстный мужчина? Лотти хотелось забыться в его объятиях и остановить время.

Но время шло. В тот самый момент, когда Лотти позволила себе забыть о Монтлюсе, она получила электронное письмо от бабушки, которое резко вернуло ее в реальность.

Оказалось, что Каро вернулась домой, в Англию, и все пошло наперекосяк. Лотти отсутствовала во дворце, хотя в ней очень нуждаются. Бабушка скучает. Не пора ли ей вернуться домой?

Сообщение от бабушки было… жалобным? Поведение вдовствующей королевы Бланш показалось Лотти таким странным, что она забеспокоилась. Бабушка никогда не просила у нее помощи, не признавалась в том, что ей нужна помощь.

Лотти прикусила губу.

Она выглянула из окна кабинета. Сегодня выдался довольно мрачный вечер, шел дождь, сердитый ветер хлестал по оконному стеклу, а Лотти думала о дворцовой жизни в Монтлюсе. Неужели бабушка в ней сейчас нуждается? Не слишком ли долго Лотти ведет себя как эгоистка?

– Могу ли я воспользоваться телефоном? – спросила она Коррана, который находился на кухне и делал подсчеты, связанные с программой увеличения стада.

Он поднял глаза и сдвинул брови, увидев выражение ее лица:

– Конечно.

Лотти вернулась в кабинет, глубоко вздохнула, взяла телефон и набрала номер дворца. Как только ей ответили, она назвала кодовое слово, и ее немедленно соединили с кабинетом вдовствующей королевы Бланш.

– Бабушка? – При звуке голоса бабушки у Лотти непроизвольно сдавило горло.

– Шарлотта!

Вдовствующая королева Бланш начала отчитывать Лотти за эгоистичное и совсем не подходящее ее статусу принцессы поведение.

Лотти слушала и успокаивалась, обнаруживая, что ее бабушка по-прежнему сурова и непримирима. Из того, что она сказала, Лотти так и не поняла, на кого вдовствующая королева сердится больше всего – на Каро, Филиппа или Лотти. Она всех называла неблагодарными и безответственными. Каро вернулась в Англию, но вдовствующей королеве якобы нет до этого дела, а Филипп бродит по дворцу с мрачным выражением лица. Бабушка сказала, что обманута и очень устала, но Лотти понимала, что она ворчит как обыкновенная старуха, чью волю отказываются исполнять, и она не понимает, что происходит.

– Когда ты намерена прекратить этот абсурд и вернуться домой? – спросила она наконец.

– Скоро, бабушка, я обещаю. Мне нужно закончить здесь кое-какие дела.

– Какие дела? И где? Что же это за внучка такая, если не хочет сказать бабушке, где находится?

Жалостливые нотки в ее голосе насторожили Лотти, но она решила не уступать:

– Я расскажу тебе, когда вернусь домой.

Закончив разговор, Лотти некоторое время сидела, прижимая телефонную трубку к груди, прежде чем положить ее на рычаг и отправиться на поиски Коррана.

– Проблемы? – спросил он, отрываясь от бумаг.

Лотти крепко обхватила себя руками, словно ей было холодно.

– Нет… Я не уверена, – призналась она. – Кое-что изменилось. Моя бабушка вроде бы в порядке, но я нужна ей.

– Ты хочешь вернуться домой? – вынужденно спросил Корран.

Она помолчала, потом покачала головой:

– Пока нет. Я не думаю, что сейчас смогу ей чем-то помочь. Я останусь до приезда Роуландов.

– А потом?

Лотти прерывисто вздохнула:

– Потом мне придется уехать.

– Невероятно… – Корран оглядел гостиную в хозяйском доме, изумляясь тому, как она преобразилась.

Не позволив Лотти залезать на стремянку, он сам покрасил потолок, помог ей внести мебель, но все остальное она делала сама. Грязные половицы были очищены и приобрели теплый медовый оттенок, стены были выкрашены в бледно-желтый цвет. Теперь комната казалась залитой солнечным светом даже в пасмурный день.

Лотти поместила в гостиной два простых дивана, которые они купили для коттеджей, и поставила их по обе стороны от камина, а между ними установила прочный журнальный столик. Единственным украшением в комнате была цветочная композиция на камине. Гостиная, возможно, по-прежнему бы ла почти пустой, но все-таки выглядела стильно и уютно.

– Невероятно, – снова сказал Корран, вспоминая, как уныло было в комнате прежде.

– Будем надеяться, что Роуланды отреагируют так же, – произнесла Лотти. – Теперь все, что нам нужно, – это хорошая погода, чтобы они увидели Лох-Мхорай во всей красе.

В последнее утро перед отъездом Лотти проснулась рано. Она лежала некоторое время и жмурилась, глядя, как лучи утреннего солнца падают на кровать и золотят волоски на груди Коррана. Он еще спал. Она прижималась лицом к его теплому плечу и слышала его медленное и размеренное дыхание.

Лотти погладила его по руке. Она не хотела его будить, но не могла к нему не прикоснуться. Она почувствовала его упругие мускулы под пальцами, коснулась волосков на его предплечье и обхватила его запястье. Сколько еще минут ей будет позволено лежать вот так, вдыхая запах его тела, наслаждаясь его силой и своей любовью к нему?

Конечно, она его любила. Лотти не стала бы впустую тратить время, пытаясь отрицать очевидное. Она даже подумала, что Корран тоже ее любит, но не настолько сильно, чтобы отказаться от Лох-Мхорая. Она понимала, что значит для него это поместье. И конечно, не хотела просить его оставить поместье и жить с ней в Монтлюсе, даже если у нее хватит мужества рассказать ему, кто она такая. Корран не стал бы терпеть дворцовый официоз, а бабушка Лотти вообще пришла бы в ужас…

Да разве может Лотти повернуться спиной к бабушке и своей стране и остаться с Корраном, который ясно заявил, что ищет в жены женщину, которая совсем не похожа на Лотти?

Они оба согласились на временные отношения, и эти отношения оказались намного замечательнее того, что представляла себе Лотти. Но они должны расстаться, так будет лучше для них обоих.

Если на Дика Роуланда удастся произвести впечатление, он вложит финансовые средства в поместье. Лотти говорила себе, что ей будет легче уйти, если она будет знать наверняка, что у Коррана имеются деньги, чтобы вернуть Лох-Мхораю прежнюю красоту.

Тогда он будет счастлив в своем поместье.

А она будет счастлива в Монтлюсе… Она как-нибудь справится.