Текст книги "Охотник"

7

Мэррей ушел, но в хижине был Джек Бэртон.

– Как Сэм? – спросил Рой, когда увидел, кто у него гостит.

Джек прикрыл дверь, на которую давил наметенный вьюгой сугроб; его жердеподобное тело, казалось, росло из бревенчатого пола.

– Сэм все еще на ферме, если ты об этом спрашиваешь, – сказал он. – Но не знаю, долго ли он там продержится.

– Принял он работника?

– Да, но был очень сердит на тебя за то, что ты ушел не сказавшись. И Руфь тоже злилась. – Слова Джека звучали угрюмо. – Он все еще толкует об уходе.

– А кого ты им нанял в помощь?

– Билли Эдвардса.

– Билли? Это тот, что купил упряжку?

– Он самый. Ему нужны были деньги. Наличными. Я нанял его и упряжку дешево. Билли работяга, когда я сюда уходил, он занят был прокопкой канав на приусадебном поле. Знаешь, он собирался как-нибудь использовать даже то сопревшее сено, но ни в чем не встречает поддержки у Сэма.

Рой был благодарен, но не ждал ничего хорошего.

– Будем надеяться, что Билл расшевелит Сэма, – сказал он и скинул с плеч свой мешок.

– Возможно.

Рой в этом сомневался и внезапно почувствовал, что Сэм намеренно губит его, старается сделать из него лесного бродягу без иного пристанища, кроме этих лесов, без иного жилья, кроме этой хижины.

– Нет, ты подумай, Джек. И как это может человек так вот покинуть свой дом? – закричал Рой. – Как может Сэм даже помышлять об этом?

– И кроме Сэма, многие в Сент-Эллене сделают то же, – сказал Джек. – Вплоть до самой войны все мы были свидетелями, как мелкие фермеры один за другим выбывали из игры. Война это ненадолго приостановила, но теперь все начинается сызнова. Старый Пратт уже распродается, Рой, а если старый Пратт сошел с круга, чего же удивляться на Сэма?

Но Роя не утешало разорение другого.

– Для Сэма это не оправдание, – горько заметил он.

– Он еще, может быть, выстоит, – предположил Джек.

– Сомневаюсь, – сказал Рой. – Сомневаюсь!

Рой чувствовал, что Джек сказал ему не все, но больше тот ничего не успел сказать, потому что пришел Зел Сен-Клэр; в руках у него было ружье, в черных зубах – короткая трубка.

– А ты когда сюда пожаловал? – в изумлении спросил Рой.

– Еще вчера вечером, – сказал Сен-Клэр. – Я встретил Джека на Мускусной заводи, по дороге сюда. А сейчас я ходил поискать олененка или еще какого-нибудь мяса на обед.

– А где Сохатый?

– Наверно, охотится с Самсоном и Скотти. В конце того месяца он сказал, что я найду его здесь. Он должен быть где-нибудь неподалеку.

– Так он еще не ушел в заповедник?

– Как же без меня? – сказал кроха Зел, и его испитое, заросшее седой щетиной лицо стало злым и обиженным. – Мы условились встретиться здесь, так что, если ты не возражаешь, я подожду их здесь денек-другой.

– Ну конечно, – сказал Рой. – С месяц назад он был у меня, но я думал, что он уже ушел в заповедник. Он хотел перебросить туда челнок. Но мне кажется, что для этого время слишком позднее; через неделю всюду станет лед.

– Ну что ж, пойдем пешком, – отрезал Зел. – А ты пойдешь?

– При Джеке не могу тебе ответить, – сказал Рой, вымучивая из себя невеселую шутку.

Джек Бэртон старательно делал вид, что и внимания не обращает на их разговор и всецело поглощен заправкой и разжиганием лампы. Потом он взялся за стряпню, но эту затею Рой решительно пресек, потому что Джек был плохим поваром. Рой оголодал и быстро состряпал обед из бекона, бобов, яиц, картофеля и банки персикового компота. Джек не умел даже сварить кофе по вкусу Роя, так что тот налил воды из ведра в эмалированный котелок, вскипятил ее, сам всыпал туда молотого кофе. В пути он пил чай, но у себя в хижине лакомился крепким, сладким кофе со сгущенным молоком. За едой стали расспрашивать Роя, как его дела. Он рассказал им о массовом облове на Четырех Озерах и признал опыт неудавшимся. Они возражали, что в общем улов у него неплохой, но Рой сказал, что и такого улова он больше не добьется.

– На Зеленых Озерках не осталось больше бобров, а лисиц и рысей не хватит и по одной на западню. Для развлечения там можно поставить ловушку-другую, но настоящего лова там не жди. Работы зряшной – уйма, а добычи на грош.

– Мы с Зелом проверили несколько твоих капканов по дороге сюда, – сказал Джек. – На болоте мы сняли крысу. – Джек сказал, что они освежевали ее и шкурку поставили на распялку. Она и висела на проволоке вместе со шкурками двух ондатр, взятых Роем на том же болоте.

Рой уже взялся свежевать норку, которую поймал на Литтл-Ривер. Сидя на койке, он придерживал коричневого зверька между колен и, осторожно подрезая кожу вдоль лапок, сдирал шкурку, счищая при этом жир. Когда шкурка была снята, Рой натянул ее мехом внутрь на длинную деревянную рамку. Потом, загоняя в центр рамки клин, он стал ее растягивать, смягчая кожу мылом «Люкс», которое сунула ему в карман Джинни Эндрюс. Рой славился тем, что умел растягивать шкурки лучше всех трапперов Муск-о-ги. Он мог растянуть шкурку среднего бобра до размеров крупного, крупного – в большого, а большого – в целое одеяло.

– Со временем, – сказал ему Джек, – ты так навостришься, что из ласки растянешь льва.

Рой захохотал, но ему почудилось, что Джек шутит неспроста. Он опять подумал, что Джек чего-то недоговаривает, но, по-видимому, не хочет говорить об этом при Зеле.

Возможность поговорить с Роем наедине представилась Джеку на другой день, когда они вдвоем на челноке совершили небольшой объезд капканов на озере Т. Но Джек опять ничего не сказал, и Рой перестал даже осторожно намекать на его озабоченность. Выяснилось только одно обстоятельство, но Рой знал, что не оно по-настоящему заботило Джека.

– Несколько дней назад инспектор отправился в обход, – сказал Джек.

– Куда?

– Не знаю. Знаю только, что он ушел из Сент-Эллена.

– Тоже ищет себе напасти, – сказал Рой.

– Да, и, может быть, как раз тут, – сказал Джек. – Ты знаешь, что будет, если он накроет Зела и Сохатого у тебя в хижине?

– Я всегда могу сказать, что не звал их.

– Это не поможет, – предостерег Джек. – Тогда тебе крышка.

– Мне и так крышка, – сказал Рой. – Ни одной шкурки с целого озера.

С озера Т они возвратились с пустыми руками, и Джек убедил Роя поохотиться с ним на хребтах возле Четырех Озер, попутно осматривая капканы и западни, но главным образом выслеживая оленя или лося – одного для Джека, другого Рою на зиму про запас. Они ушли на другое же утро и пешком проделали маршрут Роя в обратном направлении, вверх к озеру Пит-Пит и Литтл-Ривер, потом по хребтам к Четырем Озерам. Зела Сен-Клэра они оставили в хижине дожидаться возвращения Мэррея, и только очутившись вдали от Зела и от хижины, Джек открыл, наконец. Рою то, что все время было у него на уме. Он сказал об этом Рою, когда они взобрались на Снежный Утес – высочайшую точку владений Роя. Они стояли там, оглядывая разбегавшиеся во все стороны хребты, лосиные пастбища и недоступные торфяные болотца. Отсюда удобно было высматривать дичь, и они остановились здесь позавтракать.

– Кажется, я должен сказать тебе, что Энди Эндрюс вернулся, – сказал Джек.

– Энди? – переспросил Рой. – О черт!

– Он появился с неделю назад, – добавил Джек.

– А где он объявился?

– У Джинни. К ней и пришел.

– И он был там, когда ты уходил?

Джек кивнул.

– Похоже на то, – сказал он.

Рой долго не мог выговорить ни слова, молчал и Джек. Джек не раз прикидывал, стоит ли вообще говорить об этом Рою, но знал, что рано или поздно Рой все равно узнает, и сидел как на иголках, боясь, что Зел Сен-Клэр скажет про это первым. Джек не хотел, чтобы Рой узнал это от Сен-Клэра, потому что понимал, какой выбор предстоит Рою. Ему и без этого угрожала потеря родного дома, необходимость покинуть лес и фермерствовать, уверенность в том, что охота для него кончилась. А теперь он мог потерять и свою Персефону[3]3
  В античной мифологии жена властелина подземного мира, которую муж отпускал на землю к ее матери Деметре всего на несколько месяцев в году.


[Закрыть]. Джек знал также, что для Роя возможны два решения. Во-первых, пересидев зиму здесь, он мог на будущий год уйти на север, получить там новый участок. Именно этого хотел Джек для своего старого друга, но он знал, как мало на это шансов. Теперь, когда Энди вернулся, когда Сэм не оставлял своего намерения бросить ферму, когда Рой особенно остро ощущал гнет леса, – вероятнее было, что он не углубится в глушь, оставляя позади такую неразбериху, Не в пример Джинни, Джек знал, что Рой не уйдет в глушь, если некуда ему будет вернуться. Теперь Рой лишался обеих своих опор, и другое возможное для него решение было уйти с Зелом и Мэрреем в заповедник с риском, что, вероятнее всего, его поймают, отнимут разрешение и угодья и этим погубят его самого. Это была одна из причин, почему Джек старался увести Роя от Сен-Клэра и Мэррея. Джек надеялся, что к тому времени, как Рой вернется в хижину, Зел и Мэррей будут уже далеко. И он твердо решил как можно дольше удерживать Роя от возвращения в хижину.

– Значит, Энди все-таки вернулся, – спокойно сказал Рой. – Ну что ж! – он вытряхнул чайные опивки в огонь костра.

Джек затоптал огонь и собрался идти дальше.

– Ну как Энди? – медленно спросил Рой.

– Потолстел, – сказал Джек. – Он был в армии.

– Должно быть, без гроша?

– Да нет. Я видел, в баре он заказывал выпивку для Сэма. Он и сам теперь, по-моему, пристрастился к бутылке.

– Что-нибудь говорил…

Джек понимал, о чем спрашивает Рой.

– Нет, ничего.

– И собирается остаться?

– Не могу сказать. Ты же знаешь Энди.

– Он останется, – сказал Рой. – Во всяком случае, до моего возвращения.

Зная Энди, Рой был изумлен тем, что тот не явился прямо к нему в лес, чтобы объясниться. Энди всегда действовал напролом, по-бычьи, атакуя любое затруднение вслепую.

– Как ты думаешь, придет он в лес? – спросил Рой Джека.

– Не знаю, – сказал Джек. – Я говорил ему, что тебя со дня на день ждут обратно в Сент-Эллен.

Джек сделал все, чтобы предотвратить появление Эндрюса здесь, в лесу, но Джек не сомневался, что, когда Эндрюс поймет истинный смысл «деловых отношений» Роя с Джинни, первая же волна необузданного гнева непременно приведет его сюда.

Рой больше ничего не спрашивал, и они продолжали выслеживать оленя.

Им попалось на снегу много оленьих следов, но ни одного оленя они так и не увидели. Ночь они провели в хибарке у Четырех Озер, а потом возобновили охоту, попутно осматривая капканы и западни Роя. Рой обнаружил еще одного бобра и рысь в западне, так что теперь ему приходилось тащить на спине большой груз. Они пошли по снеговым хребтам к озеру Т и по направлению к дому, расходясь, чтобы захватить обычные оленьи тропы, и вновь встречаясь в условленных местах.

– Хочешь медведя? – спросил Рой, когда они встретились у большого завала горных валунов, окруженных хвойной порослью.

– А где он?

Рой показал вниз:

– Присмотрись вон к тем скалам.

Медведь, большущий бурый увалень, показался почти в то же мгновение и то вприпрыжку, то шагом, шлепая большими вихляющимися лапами по твердому снегу, двинулся прямо к молодой пихте. Дойдя до ствола, он, стоя на задних лапах, вытянулся во весь рост и царапнул дерево когтями так высоко, как только мог дотянуться. Потом он хрюкнул и свирепо куснул ствол.

– Должно быть, он этим показывает другим медведям, какой он большой, – сказал Джек. – Не иначе как решил померяться ростом с подругой или соперником.

– Не знаю, – сказал Рой, – но только самки поступают точно так же.

– Никогда не видел, чтобы они так грызли ствол, – сказал Джек.

– Это что, а я видел, как один такой мишка уселся верхом на молодой дубок и запрыгал на нем, как на лошади. – Они могли тихо переговариваться, потому что были много выше и за ветром. – Ты обрати внимание, какой он жирный. Он совсем приготовился залечь на зиму. Это плохой знак, Джек. Они так рано ложатся в берлогу, только если дичи становится мало.

Они смотрели, как медведь принюхивался к ветру.

– Так что ж, хочешь его? – снова спросил Рой.

– Слишком много хлопот, – ответил Джек.

Рой приложился. Ему доводилось стрелять медведей, когда он нуждался в их шкуре или мясе, но теперь, когда в этих местах их становилось все меньше, ему вовсе не хотелось убивать зря. Однако был момент, когда подавленный, но яростный протест против судьбы заглушил в нем лучшие побуждения: он ненавидел сейчас Эндрюса и прицелился в медведя; но самая тяга к жестокости вызвала отвращение к ней, и он перевел мушку на ствол пихты.

– Смотри, как он сейчас прыгнет, – сказал Рой.

Он попал в ствол возле самого медведя, и отколотая пулей щепка случайно ударила медведя по носу. Медведь замахал перед собой большими плоскостопыми лапами, словно отмахивался от мух или пчел, потом снова свирепо куснул дерево и пустился наутек, а Рой вслед ему крикнул:

– Заметай следы, увалень, а не то я с тебя шкуру сдеру!

Джек и Рой громко хохотали, глядя, как он улепетывает.

– Ты когда-нибудь видел, как они нападают на улей, – сказал Рой. – Точь-в-точь как скунсы. Лезет прямо на рой и расшвыривает пчел так, что те в него впиваются. Они увязают в шкуре, а мишка сидит, знай обирает их и ест.

Снова посмеялись, и Джек понимал, что для Роя это сейчас хорошо. Дай только время, и лес все вылечит. Они продолжали путь вместе до самого озера Т.

У озера они снова разошлись, и Рой скоро присел отдохнуть на скалистом склоне, откуда снег был начисто сдут. Здесь было ветрено, но ему нравилось сидеть именно на этом хребте, потому что отсюда на север ему видно было далеко за пределы его угодий, а на юг за озером Т море лесных верхушек тянулось до самого Сент-Эллена. Он смотрел вниз, на черную воду озера в снеговой оторочке, и вдруг услышал самолет.

Он наблюдал, как самолет медленно летит под низкими серыми облаками, крошечное существо с лапами утки и крыльями малиновки. Машина сделала круг над озером, потом взяла курс на запад и стала планировать.

Рой поднялся на ноги.

– Не иначе как один из этих маленьких гидропланов, – сказал он встревоженно. Тревога его возросла, когда он понял, что самолет большими бесшумными кругами идет на снижение к озеру Пит-Пит.

– Джек, – позвал Рой. – Где ты, Джек?

Ответа не было.

– Джек! – снова позвал он.

Наконец появился запыхавшийся Джек.

– Черт возьми, а я только было выследил лося, – сказал он. – Мне кажется, я загнал его в тот конец рощи. И чего нужно лосю на такой высоте? – Джек говорил шепотом, возбужденный своим открытием гораздо больше, чем Рой. – А у тебя что?

– Ты погляди на этот аэроплан, – сказал Рой.

Самолет только что показался снова.

– Он сядет на озеро Пит-Пит, – сказал Рой. – Если Зел и Сохатый сейчас в хижине, они не увидят и не услышат его. Похоже на то, что инспектор подкрадывается ко мне из-за угла. Раздобыл одну из машин лесной охраны. Смотри туда, на озеро Пит-Пит, видишь, он уже планирует.

– Все равно ты слишком далеко, чтобы добраться до хижины раньше них, – сказал Джек. – Ты не успеешь предупредить.

Рой стоял, глядя вниз на озеро Т. Ветер прибивал к берегу островки рыхлого снега, и, хотя под ними кое-где поблескивал ледок, озеро еще не совсем замерзло.

– На восточном конце у меня остался большой челнок, – сказал Рой. – Я спрятал его там, когда переправился к Индейцу Бобу. Если я сейчас быстро спущусь вниз, я могу кое-что выжать из этого челнока и приплыть к хижине раньше, чем они туда доберутся.

– Ну, тебе придется поднажать на озере Т, чтобы обогнать их. Да, поднажать придется! – сказал Джек. – Но ты иди. И скорей! Сохатый и Зел, должно быть, еще там и ничего не подозревают. Если инспектор накроет их, всем вам крышка. Скорее, Рой!

Но Рой уже мчался вниз по склону к видневшейся далеко внизу воде. Свою ношу он сбросил рядом с Джеком и теперь взрывал рыхлый снег, бороздя его на крутом длинном склоне. Джек не мог понять, как это ему удается удерживаться на ногах, ведь он спускался так быстро. Но Рой умудрялся сохранять над самой землей центр тяжести своего коренастого, увесистого тела и благополучно скатился вниз, к воде.

Возле того места, где он спрятал челнок, вода уже крепко замерзла, и Рою пришлось волочить челнок по предательскому льду к кромке чистой воды. Когда лед начал трещать под ногой, он вскочил в челнок, вывел его из мелких льдин и начал грести. К этому времени он уже взмок и выбился из сил, но руки его сами собой погружали желтое весло в холодную воду. Там, где она была свободна ото льда, он быстро скользил вперед, но где шелковистый ледок уже подернул поверхность, ему приходилось нажимать, и тогда слышались хрупкие звуки ледяных кристалликов, ломавшихся под носом челнока при каждом ударе весла. Он понял, что подвигается слишком медленно. Выбрав ближайшую отмель, он свернул к берегу, быстро выпрыгнул из челнока и сломал сухую елку, мертвую и бурую, но еще сохранившую хвою. У него не было с собой топора, чтобы срубить свежее дерево, и поэтому он закрепил сухую ель между распорками, привязав ее ременными уключинами, а потом снова стал на колено и пустился в путь. Ветер ударил в густую поверхность ели, достигавшей двенадцати футов, и челнок сразу прибавил ходу. При попутном порывистом ветре он несся теперь с такой быстротой, что под тяжестью ели едва не зачерпывал вскипавшую под его носом воду. Даже на подмерзавших участках он расталкивал тонкие льдины и не сбавлял скорости.

Рою удалось обойти крепче всего замерзшие участки, но по временам, когда лед со скрежетом скользил по крашеному брезенту бортов, ему казалось, что челнок вспорот. Чем ближе подплывал он к дому, тем больше помогал ему ветер, и, подгребая, чтобы поймать его порывы, или проталкивая челнок через ледяную пленку, Рой уже начинал надеяться, что поспеет вовремя.

Он с такой быстротой несся к скалистому причалу, что ему пришлось бросить весло и попытаться удержать челнок, отвязав ель, потом сверхчеловеческим усилием он поднял ее стоймя и, сохраняя равновесие при резких порывах ветра, вывел ствол за борт и метнул в сторону, как дротик. Это ему удалось, но челнок едва не опрокинулся и зачерпнул столько воды, что одно весло уплыло. Рой едва успел подхватить другое и, кое-как затормозив разогнавшийся челнок, ослабил удар о скалу.

Но он опоздал. Рядом с Зелом Сен-Клэром там уже стояло двое мужчин.

8

– Это Рой Мак-Нэйр, – сказал Зел незнакомым мужчинам.

Рой уже разглядел, что ни один из них не был инспектором.

– Здравствуйте, – сказали они Рою.

Рой ничего не ответил. Он еще не мог отдышаться после отчаянного напряжения. Он знал, что это представители каких-то властей, он безошибочно определил это по их говору и манерам, как бы дружелюбно и непринужденно они себя ни вели. Один был грузный толстяк, с проницательными глазами и уверенной линией рта. Другой был молодой блондин среднего роста. Они были одеты по-охотничьи, в красные куртки и кепки, оба в высоких охотничьих сапогах и кожаных перчатках. Типичные должностные лица, только неизвестной должности. Рой подумал, уж не лесники ли это? Во всяком случае, не пушные инспектора.

– Меня зовут Бэрк, – сказал приземистый. Он говорил решительно, почти резко, не спуская живых глаз с озабоченного лица Роя. – А это Лосон, – сказал он про молодого блондина. – Мы работники по охране пушных и рыбных ресурсов.

Рой никогда не слыхал про таких.

– Вы инспектора? – смело спросил он.

– Биологи, – сказал Бэрк. Он заметил испуг Роя. Он едва улыбнулся, но глаза его хохотали удачной шутке. – Инспектора? – повторил он. – Нет. Ничего общего с инспекторами.

Лосон тоже понял ситуацию и рассмеялся, откинув назад голову.

– Мы вас встревожили, – сказал Лосон, проводя рукой по длинным, светлым волосам. Он все еще смеялся прямо в лицо Роя. – Мы отдел Управления по заповедникам. Ничего общего с инспекцией или контролем – только охрана.

Рой держался настороженно.

– Можно нам у вас переночевать? – спросил Бэрк. – У нас есть спальные мешки, и спать мы будем на полу.

– Располагайтесь, – сказал Рой, ничего больше им не предлагая и все еще сомневаясь. – А зачем это вы попали на озеро Пит-Пит?

– Озеро Пит-Пит? – повторил Бэрк, как бы вслушиваясь в это название.

– Это единственная в этих местах годная посадка на воду, – сказал Лосон. – В озеро впадает несколько речек, и они отжали плавучий лед. Но у берега его все-таки слишком много, так что я сел несколько дальше. Вы удовлетворены?

Он спрашивал Роя, как гость хозяина, за этим не крылось никакого подвоха. Рой сказал, что все в порядке, он только удивлен был, почему они не сели поближе к хижине. Но потом Рой опять засомневался.

– А откуда вы обо мне узнали? – спросил он как можно небрежнее.

– Мы знали только, что где-то поблизости должна быть охотничья хижина, – сказал Бэрк и едва уместил свое грузное тело у печки. – Мы облетели весь Муск-о-ги, и нам надо было где-нибудь спуститься на ночлег.

– А ваша хижина нанесена на карту, – добавил Лосон.

Они явно старались рассеять подозрения Роя, и Рой видел, что они делают это старательно и терпеливо, но ему и этого было мало.

– А есть еще кто-нибудь с вами? – спросил он, подкладывая дров в печку.

– Нет. Нас только двое, – сказал ему блондин Лосон. – Наша машина поднимает только двоих. И то она тяжело садится на воду.

Рой верил им, но знал, что их появление грозит всякими непредвиденными последствиями. Чего это их сюда занесло? Что понадобилось этим биологам в такой глуши? Рою не совсем ясно было, чем вообще занимаются биологи, но он знал, что это работа весьма специальная, очень сложная. Они, конечно, образованные люди, но не новички в лесу. Надо с ними поосторожней. Это связано с Сохатым и заповедником, не иначе.

– Ну что ж, поспели прямо к ужину, – сказал он. Это были его первые дружелюбные слова. Он заметил, что они переглянулись словно с облегчением. Несмотря на его подозрения, они нравились Рою, как часто нравятся люди с первого взгляда. Они были очень разные, но ясно видно было, что они хорошо друг друга понимают и что их соединяет настоящая дружба. А Рою нравилось, когда один человек понимает другого, когда друг друга понимают все люди, связанные общим делом.

– Вы, как видно, неслись по озеру на всех парусах, – сказал Бэрк Рою.

Рой все еще тяжело дышал, отирая пот с лица кепкой, куртку он с себя сбросил, чтобы немного остынуть в теплой хижине.

– Тяжело, должно быть, грести в челноке, – добавил Бэрк.

– Я старался идти вровень с ветром, – сказал Рой.

Бэрк внимательно посмотрел на Роя и тот понял, что эти слова понравились приземистому биологу. Рою казалось, что этот человек быстро схватывает и понимает мысли и чувства других, и скованность Роя постепенно проходила.

– Вы, специалисты, должно быть, проголодались? – сказал он им.

– Да, мы не прочь соорудить для всех жаркое, – ответил Бэрк. – Если у вас найдется кастрюля достаточной величины, я сейчас же примусь за дело. Не возражаете?

Опять Рой оценил это искреннее предложение, он не возражает, если они займутся ужином. С их стороны это было вежливо, они, должно быть, знали, как следует себя вести в чужой хижине и как вел бы себя в таких обстоятельствах захожий охотник. Настороженность Роя еще ослабела, и он вышел поискать Зела Сен-Клэра, который исчез, как только появился Рой. Зела он нашел у скалистого причала, он вылавливал уплывшее весло Роя.

– Идем к ним, Зел, – сказал Рой. – Они ничего себе парни.

– Рой, – сказал Зел. – Погляди-ка.

Рой посмотрел, куда указывал палец Зела. А указывал он на два кола, которые торчали из воды маленькой бухточки, начинавшейся у скалистого причала. Это были коварные колья рыболовной сети, той сети, которая снабжала Роя щурятами и щуками для наживки и для еды. Во время долгой отлучки на Четырех Озерах и на Зеленых Озерках он забыл затопить ее на зиму. И вот она стояла на виду, и присутствие ее было очевидно для всякого человека, что-либо смыслившего в рыбной ловле.

– «Ловля сетью или любыми другими способами, кроме удочки или спиннинга, строго воспрещается», – сказал Рой. Вот что говорил закон, и хотя это было не бог весть какое нарушение, которое в обычное время сошло бы с рук, теперь обнаруженная сеть могла иметь серьезные последствия.

– Пойдем-ка, затопим ее, Зел, – сказал Рой.

Они уже спускали челнок на воду, когда из хижины вышел Лосон с целой охапкой каких-то приборов.

– Вы мне позволите ненадолго воспользоваться вашим челноком? – спросил он Роя.

Рой не ответил.

– Всего несколько глубинных проб, – объяснил Лосон и поднял на вытянутой руке какой-то полотняный конус с медным цилиндрическим наконечником. – Только тут вот, рядом, – добавил он в ответ на недоверчивый взгляд Роя.

Рой уступил ему челнок и стал следить, как он искусно гребет вдоль берега. Лосон сначала осмотрел озерные отмели, потом выбрал место и пригреб к берегу. Различными совками, черпаками и приборами он взял в бутылочки пробы воды, ила, наносов, а потом переправился на другой берег озера. Уже стемнело, и наблюдать за ним – значило только привлекать внимание. Рой махнул на него рукой и повел Зела обратно в хижину помочь другому биологу готовить жаркое. А Бэрк, сняв куртку и сапоги и обувшись в удобные мокасины, уже стоял над самой большой кастрюлей Роя, растирая в ней жир и масло. Он принес сюда свой провиант, и на полу возле двери сложены были бобер, ондатра, заяц и куропатка.

– Это из образцов, что мы сегодня набрали, – сказал он. – То, что нам пригодится, я оставил, а эти пойдут в котел. Для настоящего охотничьего жаркого не хватает еще белки.

– Вы что, и этого бобра пустите в котел? – спросил Рой.

– Разумеется. А вы возражаете?

– Валяйте, – сказал Рой, еще не совсем доверяя тому, что этот специалист может изготовить жаркое из бобра, ондатры и белки.

– Так вам действительно нужна белка? – недоверчиво спросил Рой, желая посмотреть, как этот профессор будет готовить жаркое из белки.

– А вы можете раздобыть белку?

– Есть у вас двадцатидвухкалиберная? – спросил Рой.

– Есть у Лосона. Она сейчас у вас под койкой.

Рой достал винтовку и вышел из хижины, чувствуя, что Бэрка все это радует. Рой еще раз сказал себе, что эти люди определенно завоевывают его доверие, завоевывают, обращаясь с ним, как с равным, держа себя, как братья-лесовики, почти как братья-охотники. Он знал, что на это есть свои причины, и хотя, помимо воли, поддавался их дружескому обращению, все же недоверчиво спрашивал себя: зачем им понадобилось его доверие? Все-таки, какова бы ни была их профессия, они представители власти.

Через несколько минут Рой уже подстрелил красную белку, сняв ее с соснового сука, откуда она верещала на него, своего друга и недруга. Когда он возвращался к хижине, он встретил Лосона, поднимавшегося от озера. Челнок был вытащен из воды и стоял перевернутый на причальной скале. Все правильно, все сделано как надо.

В хижине Лосон предъявил порядочную рыбину.

– Видите, что я тут нашел, Кевин? – сказал он Бэрку.

– Бог мой, да ведь это черный окунь, Уилл! – воскликнул Бэрк. – Где вы его раздобыли?

– Да здесь, в сетях Роя, – сказал тот. – Вот не думал, что мы обнаружим черного окуня в озерах Муск-о-ги.

Рой ждал слов осуждения за сеть, но Бэрк только посмотрел на него так, как будто это его еще пуще позабавило.

– Ну как, раздобыли белку? – спросил он Роя.

Рой поднял белку, держа ее за хвост.

– Когда я обмерю этого типа, – сказал Лосон про окуня, – вы можете приобщить его ко всему прочему. – Став на колени, он растянул окуня на разостланной на полу газете, смерил и внимательно осмотрел его. – Кстати, – как бы невзначай сказал он Рою, не поднимая глаз от окуня, – я затопил вашу сеть на тот случай, если кто-нибудь сюда завернет и ею поинтересуется. Так ведь?

Рой помедлил с ответом, потом усмехнулся. Казалось, что вот-вот он захохочет. Зел Сен-Клэр смотрел на Роя пылкими глазами кельта, осуждая эту немую сцену, в которой выдержка подавляла у этих англо-саксов и юмор и задор. Как охотник, хотя сейчас и лишенный права охоты, Зел достаточно ясно понимал ситуацию, чтобы не вмешиваться в игру Роя, но это стоило ему немалых усилий. О сети Рой больше ничего не сказал: ни извинения, ни шутки. Видимо, он понял, наконец, что это за люди, и скоро уже раздался его громкий хохот, а потом захохотал и блондин Лосон. Даже Бэрк усмехался, свежуя бобра, и глаза его поблескивали от острого чувства удовольствия.

– А чем, собственно, вы занимаетесь, друзья? – спросил Рой.

Он наблюдал, как Бэрк, сидя на пороге, обдирал и обскребывал бобра приемами настоящего охотника. Лосон все еще не поднимался с пола: сидя у печки, он решительными движениями рассекал окуня, продолжая измерять отдельные его части, потом выпотрошил его и желудок положил в банку. Эти люди знали свое дело, и это пленяло Роя.

– А мы просто бродим по всяким местам и смотрим, как живется дичи и рыбе, – сказал Бэрк. – Лосон, он ихтиолог. – Бэрк указал через плечо сточенным охотничьим ножом. При этом он посмотрел на Роя, чтобы убедиться, понравилось ли ему это слово, и Рой понял, что оно для него и предназначено. – Он специалист по рыбам, – пояснил Бэрк.

– А вы? – спросил Рой.

– А я зоолог, – сказал Бэрк.

– Значит, специалист по дичи?

– Совершенно верно.

– Что же вы делаете здесь, в Муск-о-ги? – спросил Зел Сен-Клэр.

– Смотрим, как здесь живется дичи и рыбе, – повторил Бэрк.

Лосон посмотрел на Сен-Клэра и понял, что надо успокоить и француза.

– Вам, друзья, нечего опасаться, – сказал он. – Мы в самом деле ничего общего с инспектором не имеем.

– Вы англичанин? – спросил Рой у Лосона.

– Да вроде как полуангличанин, – ответил блондин. Говор его только отчасти напоминал английский, в остальном он, насколько мог судить Рой, говорил, как канадец. Он сильно отличался от своего старшего спутника. Во всем, что Бэрк наблюдал со стороны, Лосон принимал живейшее участие, Бэрк все знал, но Рой догадывался, что Лосон способен все почувствовать. И наружностью и поступками Лосон показывал, что ему нравится жить, и за это Рой принимал его как принимал его откровенный мальчишеский смех. Чем-то этот смех был даже чрезмерен. Бэрк менее склонен был смеяться, он скорее смешил других, чему-то про себя улыбаясь. Это был человек, вызывавший восхищение, и Рой видел, что младший спутник отдавал ему должное.

– Ну вот, с этим готово, – сказал Бэрк и бросил ломти бобрового филе в кастрюлю. – Теперь возьмемся за крысу.

Все пошло в дело: ондатра, заяц, куропатка, окунь и последней маленькая красная белка. Он отбирал только лучшие куски, но и так кастрюля была полна доверху мясом и приправой из цельных картофелин, лука, моркови и пучка душистых трав.

– А жаркое будет жирное, – сказал Рой.

– Надо же нагуливать жирок на зиму, – сказал Бэрк, похлопывая себя по животу.

Так мог бы сказать сам Рой, и это еще усилило его доверие. Но он все же недоумевал: что собственно им от меня нужно? Где-то в глубине все еще гнездилось сомнение, как бы они ему ни нравились, и он искал ключ к загадке: что им от меня надо? Он так и не нашел ответа до самого того времени, когда дверь хижины распахнулась и из темноты в нее вошел Джек Бэртон. Он был запорошен свежим снежком, его худые щеки разгорелись и вспухли, он сгибался под двойной тяжестью своих вещей и тюка Роя.