Текст книги "Холодные дни"

– Forzare!

На сей раз я вложился мощнее. Устрашающие ошметки замороженного Сидхе, шлепаясь и звеня, разлетелись по льду танцпола.

Когда туман рассеялся, Сидхе казались… ошарашенными. Даже Мэйв.

– Рад, что вы спросили об этом, – сказал я пустому месту, где только что стоял лорд Сидхе. – Надеюсь, мой ответ устранил любое недопонимание.

Я взглянул налево и направо, ища чей-нибудь взгляд, но желающих встретиться со мной глазами не нашлось.

– Есть еще вопросы?

Ответом была гробовая тишина, нарушаемая только рокочущим смехом развлекающегося Крингла.

– Дочь, – негромко произнесла Мэб. – Твой лакей опозорил меня как хозяйку этого приема. Ответственность за случившееся я возлагаю на тебя. Ты немедленно возвращаешься в Арктис Минор, где будешь дожидаться моего расположения.

Мэйв холодными глазами, не мигая, смотрела на Мэб. Затем резко развернулась в блеске драгоценных камней и зашагала прочь. Несколько дюжин Сидхе, включая Красную Шапку и Драную Башку, последовали за ней.

Мэб повернулась к Сариссе и произнесла гораздо более спокойным голосом:

– Серьезно. Железо?

– Приношу извинения, моя Королева, – ответила Сарисса. – Я немедля избавлюсь от него со всеми мерами безопасности.

– Да уж, постарайся, – сказала Мэб. – Теперь я желаю танцевать. Сэр Рыцарь?

Я заморгал, но колебался не дольше пары секунд.

– Кгм. Боюсь, рука будет мешать.

Мэб улыбнулась и положила ладонь мне на плечо. Рука тут же встала на место в суставную ямку с шокирующе мягким ощущением, а боль почти исчезла. Я повел плечом, проверяя его. Пусть и не с полным комфортом, но действовало оно вполне сносно.

Я повернулся к Мэб, поклонился, сделал шаг по направлению к ней, и музыка зазвучала снова. Это был вальс. Под взглядами пораженных Сидхе я вальсировал с Мэб под оркестровую версию хита «45» группы «Shinedown», и мелкие кусочки наших врагов хрустели у нас под ногами. Странно, но никто не присоединился к вальсу.

Танцевать с Мэб – как танцевать с тенью. Она двигалась настолько грациозно, настолько легко, что будь мои глаза закрыты, я не смог бы сказать, здесь ли она вообще. Рядом с ней я чувствовал себя деревянным и неуклюжим, но все-таки умудрялся не спотыкаться о собственные ноги.

– Это было неплохо сработано, чародей, – промурлыкала Мэб. – Никто со времен Там Лина[18]18
  Там Лин – персонаж шотландской народной сказки. Рыцарь королевы эльфов, в детстве он был похищен эльфами из замка своего деда, графа Роксбургского, и воспитан среди волшебного народа. Отважная девушка помогла Там Лину справиться с коварными чарами и забрала к людям.


[Закрыть] не осмеливался поднять на них руку.

– Я хотел, чтобы они поняли суть наших отношений.

– Похоже, ты в этом преуспел, – сказала она. – Когда они нападут в следующий раз, то сделают это не так открыто.

– Справлюсь.

– Иного ответа я и не ожидала, – сказала Мэб. – Но на будущее старайся избегать столь явно невыгодных для тебя ситуаций. Сариссы может не оказаться рядом, чтобы спасти тебя во второй раз.

Я хмыкнул. Потом нахмурился и сказал:

– Вы сами хотели, чтобы это случилось сегодня. Дело не просто в том, чтобы я поставил на место ваших подданных. Вы начинаете какую-то другую игру.

Ее губы изогнулись в одобрительной улыбке.

– Я сделала хороший выбор. Ты готов, мой Рыцарь. Настало время дать тебе первое поручение.

Я сглотнул и постарался не показать, что нервничаю:

– Да?

Песня подошла к концу. Мэб стояла совсем рядом со мной, слегка подняв голову, чтобы прошептать мне в ухо. Сидхе аплодировали вежливо, но без особого энтузиазма, однако этого звука было достаточно, чтобы приглушить то, что она прошептала:

– Чародей, – ее голос дрожал. Каждый слог кипел от яда и ненависти. – Убей мою дочь. Убей Мэйв.

Глава 8

Танцевать с Мэб было все равно, что пить залпом хорошо выдержанный виски. Быть так близко к ней, к ее красоте, к ее бездонным глазам… это било в голову будь здоров. Ее запах, прохладный, чистый и опьяняющий, проникал в ноздри, даря ошеломляющее удовольствие. Я сбросил кучу энергии, провернув пару фокусов с замораживанием-разбиванием тех двух идиотов, и это – плюс близость Мэб… В общем, когда танец закончился, шатало меня изрядно.

Но вовсе не потому, что у меня к ней были какие-то чувства. Я не чувствовал в ней той медленно пульсирующей ауры физической притягательности, которую обычно ощущаю, находясь рядом с красивой женщиной. Да она мне даже не особо нравилась. И уж наверняка, черт меня дери, я не испытывал к ней любви. Просто невозможно находиться так близко к ней, к этой красоте и убийственной мощи, источнику неутолимого голода и желания без того, чтобы сердце не стремилось выпрыгнуть из груди. Мэб – не человек, она не создана для близкого общения с людьми. И я ни на йоту не сомневался, что долгая близость к ней может вызвать серьезный и крайне неприятный побочный эффект.

Не говоря уже о том, что она только что попросила меня сделать.

Последствия такого деяния будут… огромны, невероятно огромны. И только идиот по доброй воле влезет в разборки подобного масштаба – что характеризует меня самого не с лучшей стороны, учитывая сколько раз мне приходилось бывать таким идиотом.

После нашего танца Мэб вернулась на трон и наблюдала за происходящим в зале сквозь прикрытые веки – фигура далекая, вновь облаченная в белоснежные одеяния и все так же неприкасаемая. Когда холодная, анестезирующая ясность, которую Зима подарила мне, начала отступать, на меня тут же со страшной силой обрушилась вся та боль, которой наградил меня негодяй в красной кепке. Навалилась усталость, и когда я стал оглядываться по сторонам, ища где бы присесть, то обнаружил сидящего возле меня Кота Ситха. Его огромные глаза светились терпением и невозмутимостью.

– Сэр Рыцарь, – произнес малк. – Вы не переносите дураков. – В его тоне ощущался легчайший намек на одобрение. – Чего желаете?

– Хватит с меня вечеринок, – сказал я. – Мой уход может быть неприятен Королеве?

– Если бы она желала, чтобы вы оставались, то вы стояли бы рядом с ней, – ответил Ситх. – И я сказал бы, что вы представились двору вполне адекватно.

– Славно. Если не возражаешь, пожалуйста, попроси Сариссу составить мне компанию.

– Не возражаю, – Кот Ситх произнес это с явным одобрением. Он исчез в толпе танцующих, и очень быстро появился снова, ведя с собой Сариссу. Она ступала достаточно твердо, хотя по-прежнему прижимала ко рту мой платок.

– Хочешь удрать отсюда? – спросил я.

– Прекрасная идея, – ответила она. – Большинство ВИПов удалились после вашего танца. С этого момента все будет… сворачиваться.

– Сворачиваться? – переспросил я.

– Я не хочу оставаться, – сказала она, осторожно произнося слова. – И предпочла бы уйти.

Я нахмурился, но потом понял, что она пытается прощупать меня. Одновременно я буквально шкурой ощутил, что несколько дам Сидхе… я бы сказал: «следили», но это слово кажется неуместным, когда речь идет о столь прекрасных существах. Их было с полдюжины, крутились они неподалеку, и глаза их… ну да, глаза их следили за мной. Это неприятно напомнило мне виденный когда-то документальный фильм, где львицы вели совместную охоту. В поведении дамочек-Сидхе проглядывало нечто очень похожее.

Одна из них, восхитительная темноволосая красавица, одетая в кожаные штаны и с изолентой на самых интересных местах, пристально смотрела на меня и, уловив мой взгляд, очень, очень медленно облизнулась. Она провела пальцем по подбородку, потом по горлу, и еще ниже вдоль самой груди, одарив меня улыбкой настолько порочной, что ее родителям стоило бы отправить ее в монастырь.

– Ага, – сказал я, поняв, что происходит. Несмотря на усталость, в горле у меня пересохло, а сердце возбужденно заколотилось. – Сворачиваемся.

– Я иду, – сказала Сарисса. – Я не ожидаю, что вы сделаете то же лишь потому, что мы явились сюда вместе.

Дама Сидхе с волосами глубокого темно-синего цвета направилась к мисс Изоленте. Они обнялись и посмотрели на меня. Что-то внутри – я солгал бы, сказав, что это не было моим собственным внутренним голосом – издало первобытное рычание, подталкивая меня к тому, чтобы затащить обеих за волосы в мою персональную пещеру и сделать с ними все, чего душенька пожелала бы. Это был колоссально мощный импульс, заставивший меня перенести вес на одну ногу, чтобы шагнуть к ним. Я подавил его и закрыл глаза.

– Ну да, – сказал я себе. – Да, они выглядят великолепно, но это не воплощение твоих фантазий, Гарри. Это дробилки для древесных отходов, замаскированные под модели из «Плейбоя».

Я покачал головой и отвернулся от искушения, прежде чем снова открыть глаза.

– Мы оба уходим, – сказал я Сариссе. – Остаться здесь было бы не лучшей идеей.

Я предложил ей руку.

Она, нахмурившись, задумчиво посмотрела на меня, прежде чем взять меня под руку. Мы ушли. Кот Ситх, как и прежде, шел впереди. Когда мы оказались в ледяных коридорах, она спросила:

– Почему?

– Почему что?

– Почему вы ушли, – сказала она. – Вы же хотели остаться. И… скажем так: рассказы об аппетите дамочек Сидхе нисколько не преувеличены. Ничто не возбуждает их больше, чем насилие и власть. Есть мужчины, которые буквально убили бы за возможность, от которой вы сейчас отказались.

– Наверное, есть, – сказал я. – Дебилы.

– Так почему же отказались? – спросила она.

– Потому что я не какая-нибудь заводная кукла для секса.

– Это достаточная причина, чтобы избежать внимания, которое вам навязывают, – сказала она. – Но ведь дело было совсем в другом. Зачем отказываться от того, что они предлагали?

Мы шли молча некоторое время прежде, чем я ответил:

– Однажды я сделал выбор и… это отняло у меня все, – сказал я. – Не знаю, сколько я еще проживу, или сколько личной жизни у меня будет здесь. Но хочу прожить так долго, как мне удастся, принадлежа самому себе. Я не чья-то тюремная шлюшка. Не блюдо дня.

– А, вот как, – сказала она и слегка нахмурилась.

Я пару раз моргнул и внезапно понял, что она пыталась выяснить.

– О… Ты думаешь, что, возможно, я отверг их, потому что собирался вместо этого взять тебя.

Она искоса посмотрела на меня:

– Я бы сформулировала это иначе.

Я фыркнул:

– Не собирался.

Она кивнула:

– Почему нет?

– А это важно? – спросил я.

– «Почему» всегда важно.

Пришел мой черед оценивающе взглянуть на Сариссу:

– Да. Это важно.

– Ну так почему нет?

– Потому что ты тоже не какая-нибудь чертова кукла для секса.

– Даже если бы я хотела? – спросила она.

При этих словах сердце у меня екнуло. Сарисса была невероятно привлекательна, и мне она нравилась. При случае мне удавалось заставить ее улыбнуться или даже рассмеяться. Правда, не так уж часто.

История моей жизни. Похоже, все хорошее в ней происходило «не так уж».

Но сейчас приходится думать о том, что случится в течение ближайшего часа.

– Ты здесь потому, что Мэб приказала тебе быть здесь, – напомнил я. – И все, что мы делали и делаем, будет содержать в себе элемент принуждения. А мне это не по нраву.

– Вы только что спасли мне жизнь, – сказала Сарисса. – Некоторые люди могли бы подумать, что вы заслужили мое расположение.

– У людей дурацкие мысли возникают постоянно. Важно лишь твое собственное мнение. – Я взглянул на нее. – Кроме того, ты тоже спасла меня. Пронести сталь в самое сердце Зимы и воспользоваться ею в присутствии Мэб? Это было настоящим безумием.

Она улыбнулась.

– Настоящим безумием было бы не пронести ее, – сказала девушка. – За то время, что я провела здесь, я кое-чему научилась.

Мы подошли к дверям моих апартаментов; мне все еще неловко это произносить, пусть даже и мысленно. Мои апартаменты. У типов вроде меня не бывает апартаментов – у нас берлоги. Кот Ситх деликатно удалился, и я даже не заметил, когда.

– И как долго ты здесь? – спросил я.

– Слишком долго. – Она до сих пор не убрала свою руку с моей.

– А знаешь, – сказал я, – мы ведь уже давненько работаем вместе.

– Давненько.

– И мы никогда не говорили о нас. По-настоящему. Все больше так, пробегали по поверхности.

– Вы не говорили о себе, – сказала она. – Я не говорила о себе.

– Может быть, нам стоит это изменить, – сказал я.

Сарисса потупилась, и щеки ее порозовели.

– Я… Думаете, нам действительно стоит?

– Хочешь зайти? – спросил я. – Поговорить. И только.

Она помедлила, подбирая слова:

– Если ты этого хочешь.

Я попытался представить все это с точки зрения Сариссы. Она была красива и наверняка понимала, что постоянно привлекает внимание мужчин. Смертная, живущая в мире фэйри, большинство из которых злонамеренные, и все без исключения – опасные. Первым Зимним Рыцарем, с которым она познакомилась, был Ллойд Слейт, то еще чудовище и редкостный сукин сын. У нее были также определенные отношения с самой Мэб, которая могла уничтожить Сариссу, если бы та вызвала недовольство королевы по любому пустячному поводу.

А я был наемным убийцей Мэб.

Сегодня ее обрекли на смерть лишь потому, что ей довелось быть моей спутницей на вечеринке. И она едва не погибла. Но девушка приняла меры, спасая себя, – и меня, кстати, тоже – а сейчас невозмутимо стояла рядом со мной, не выдавая ни малейшего беспокойства. Она потратила месяцы на то, чтобы помочь мне снова встать на ноги, и всегда была ласковой, спокойной и готовой прийти на помощь.

Однако она не спешила полностью довериться мне и осмотрительно соблюдала дистанцию. Я понимал, почему. Осторожность – абсолютно необходимое качество для выживания среди Зимних, а в ее глазах я, скорее всего, был начинающим монстром. Монстром, которому ее просто-напросто отдали.

Если подумать, то, хотя я и спас ей жизнь, в этом не было бы необходимости, не сопровождай она меня. Я понимал, суммируя случившееся и все то, что она сделала для меня, что пребывал перед нею в большом долгу.

Но я не смогу помочь ей, пока не узнаю о ней больше.

– На пару минут, – сказал я. – Пожалуйста.

Она кивнула, и мы вошли внутрь. Сразу за моей спальней у меня была небольшая гостиная. Я где-то читал, что как правило женщины чувствуют себя более удобно с человеком, сидящим рядом с ними, а не напротив них. У мужчин же все наоборот. Сидеть друг напротив друга в чем-то сродни прямому физическому противостоянию, в котором более крупный и сильный тип имеет преимущество. Я не знал, правда это или нет, но она была уже достаточно взвинчена, и я не хотел усугублять ее состояние. Поэтому я усадил ее на один край дивана, а сам пристроился на противоположном, на дистанции чуть большей, чем длина вытянутой руки.

– Ладно, – сказал я. – Мы с тобою толком не беседовали наверное потому, что я никогда ничего не рассказывал о себе. Думаю, сущность проблемы я изложил верно?

– Доверие – дорога с двухсторонним движением, – сказала она.

Я издал коротенький смешок:

– Ты слишком долго пробыла рядом с Мэб. Она тоже не любит отвечать на вопросы простым «да» или «нет».

Уголки губ Сариссы слегка дернулись:

– Да.

Я снова рассмеялся:

– Хорошо. С волками жить – по-волчьи выть. Может быть, нам стоит обменяться вопросами и ответами. Ты можешь начать.

Она сложила руки на коленях, нахмурилась, потом кивнула:

– Я слышала о тебе множество историй. Что ты убил много людей. Эти истории правдивы?

– Я не знаю, что ты слышала, – сказал я. – Но… да. Когда злобные существа становились угрозой для людей в моем городе, моей работой было помешать им. К тому же, какое-то время я был Стражем Белого Совета. Воевал против Красной Коллегии. Участвовал во многих схватках, в которых иногда гибли люди. А почему ты в долгу у Мэб?

– У меня… у меня врожденное слабоумие, – проговорила она. – Я видела, что эта болезнь сделала с моей старшей сестрой, и… – Ее передернуло. – Врачи не могли мне помочь. Мэб же смогла. А тебе приходилось убивать кого-нибудь, кто не пытался убить тебя?

Я посмотрел на носки своих туфель.

– Дважды, – тихо сказал я. – Я перерезал глотку Ллойду Слейту, чтобы стать Зимним Рыцарем. И…

Вспышка памяти. Разрушенный город, вой монстров и потоки крови. Всполохи света и оглушающих взрывов магии, рвущей на части и камни, и воздух. Пыль – повсюду. Сражающиеся, истекающие кровью друзья, теряющие надежду. Каменный алтарь, покрытый толстым слоем засохшей крови. Перепуганная маленькая девочка, моя дочь. Предательство.

Губы, прижавшиеся ко лбу женщины, которую я собирался убить.

О Боже, Сьюзен, прости меня.

Я ничего не видел из-за тумана в глазах, а горло сжималось так, словно Красная Шапка снова душил меня шелковой лентой; но я заставил себя продолжать:

– А еще я убил женщину по имени Сьюзен Родригес на каменном алтаре, потому что если бы я этого не сделал, маленькая девочка и множество хороших людей погибли бы. Сьюзен тоже это знала.

Я вытер глаза ладонью и прокашлялся:

– А каковы были условия твоей сделки с Мэб?

– Пока я в себе, пока пребываю в здравом уме, по ее вызову я поступаю в ее распоряжение на три месяца каждый год. Каникулы были, пока я училась в школе. Есть также и выходные, исключая последнее время. Забота о тебе – за нее я получу месяцы и месяцы отпуска.

Она теребила испачканный кровью платок. Рассеченная губа уже не кровоточила, и о ране напоминала лишь полоска темной запекшейся крови.

– За все дни нашей терапии ты, по-моему, обмолвился, что у тебя когда-то жили пес и кот. Но ты никогда не говорил ни о друзьях, ни о семье. Почему?

Я пожал плечами.

– Не знаю, – сказал я. И тут же понял, что, сказав это, солгал всем, кто сейчас был в комнате. – Возможно… возможно потому, что мне больно думать о них. Потому что мне их не хватает. Потому что… потому что они хорошие люди. Лучшие. И я не уверен, что смог бы смотреть им в глаза после всего, что я сделал. Ну а ты? У тебя есть друзья?

– Есть люди, с которыми я иногда имею дело, – сказала она. – Я не… не уверена, что могу назвать их друзьями. Я не хочу иметь друзей. Я привлекаю внимание весьма опасных существ. Если я сближусь с кем-то, то навлеку на этого человека опасность. Тебя это никогда не беспокоило?

– Каждый день, – сказал я. – Мне доводилось хоронить друзей, погибших потому, что они были связаны с моей работой, с моей жизнью. Но они хотели быть рядом. Они знали об опасности, и выбрали противостояние ей. Я был не вправе решать за них. А ты считаешь, что одиночество – лучшее решение?

– Я считаю, что это лучше для них, – сказала Сарисса. – Теперь ты здоров. Отправишься домой? К друзьям и семье?

– Дома у меня больше нет, – ответил я и вдруг почувствовал себя очень уставшим. – Мою квартиру сожгли дотла. Мои книги, мою лабораторию. А мои друзья думают, что я мертв. И как же мне просто взять и вернуться? «Всем привет, я вернулся – скучали по мне? Сейчас я работаю на одного плохиша, и, кстати, пока меня не было, какие-нибудь стоящие фильмы выходили в прокат?»

Я покачал головой:

– Я наживаю новых врагов. Опасных врагов. Я бы снова и снова втягивал друзей в свои разборки. Я знаю, что они сказали бы: «Ну и что?» Но я не ведаю, что еще мне предстоит сделать. Мэб, похоже, тебе доверяет. А чем ты для нее полезна, если не секрет?

Сарисса слабо улыбнулась:

– Я вроде проводника-шерпа[19]19
  Шерпы – малочисленная народность, населяющая высокогорные районы Восточного Непала и соседние с ним районы Индии. У путешественников и альпинистов слово «шерп» буквально означает «проводник, носильщик». Иначе говоря, «человек, который прокладывает кому-либо путь».


[Закрыть], посредника между ней и человечеством, – сказала она. – При всем ее могуществе и знаниях, Мэб не всегда понимает людей. Задает мне вопросы. Иногда мы с ней смотрим телевизор, или ходим в кино, или слушаем музыку. Я брала ее на рок-концерты. Мы ходили на каток. На шоппинг. Тусовались по клубам. А однажды даже ездили в Диснейленд.

Я заморгал от удивления:

– Погоди… Так твоя работа… Ты лучшая подружка Мэб?

Сарисса внезапно рассмеялась, и хихикала до тех пор, пока глаза не стали мокрыми от слез:

– О-о-ох… – произнесла она, продолжая хихикать. – Я никогда не представляла это в таком свете, но… Боже, но ведь похоже, так оно и есть, а? Мы каждый уикэнд чем-нибудь занимаемся.

Она покачала головой, приходя в себя. И потом спросила:

– А у тебя есть особенно близкий человек? Там, дома?

Кэррин.

Но я не решился произнести ее имя. Никогда не знаешь, чьи уши тебя слышат.

– Может быть, – сказал я. – Оно все… вроде как начиналось, когда я ушел. Не знаю, куда бы нас это завело. Я предпочитаю думать, что… – Я пожал плечами. – В общем, время было неудачным – по самому большущему счету. А у тебя?

– Ничего серьезного, – сказала она. – Если бы кто-то был со мной близок, то… тут же стал бы мишенью для врагов Мэб, то есть, для всех и каждого в Феерии. Убить возлюбленного смертной любимицы Мэб было бы оскорблением, весьма непрямым, а на такое очень трудно ответить. – Она глубоко вздохнула и посмотрела на свои руки. – Я видела, как ты говорил с ней на танцполе. Видела твое лицо. Кого она приказала тебе убить?

Я заколебался:

– Я… Уверен, что мне не следует этого говорить. Такая информация навлечет на тебя неприятности.

Я поднял взгляд вовремя, чтобы уловить вновь появившуюся в глазах Сариссы настороженность.

– А, – сказала она. – Тогда, полагаю, наш небольшой обмен откровенностями закончен.

Она закусила нижнюю губу и спросила с наигранным спокойствием:

– Это… меня?

Вопрос застал меня врасплох.

– Что?… Нет. Не тебя.

Несколько мгновений она не шевелилась.

– Понятно… – Она подняла глаза, одарила меня приятной и насквозь фальшивой улыбкой и проговорила:

– Что ж… Уже поздно. А тебе все еще требуется отдых – при любой возможности.

– Сарисса, погоди, – начал было я.

Она встала, выпрямив спину. Плечи ее были напряжены.

– Думаю, мне пора в свою кроватку. Гм… Если, конечно, ты не предпочитаешь…

Я тоже поднялся.

– Не думай, что я против этой идеи в принципе. Ты умница, ты мне нравишься, ты поразительно красива. Но нет. Не так.

Она снова прикусила губу и кивнула.

– Спасибо тебе за это. За понимание.

– Ясное дело, – сказал я. Затем подал ей руку и повел к выходу из своей берлоги.

(«Берлога» гораздо свободнее укладывалась в моей голове, чем «апартаменты».)

Уже в дверях она посмотрела на меня:

– Могу я задать вопрос?

– Разумеется.

– Ты собираешься подчиниться Мэб?

Мой мозг бессвязно затарахтел и забегал кругами при одной мысли о том, что просила меня сделать Мэб. Но я заставил его сесть, подышать в бумажный пакет[20]20
  Прием, используемый для того, чтобы сбить гипервентиляцию и снять приступ паники.


[Закрыть], и уже потом задуматься на секунду.

– Может быть, да. А может, нет.

– Почему? – спросила она.

Я отшатнулся. Ощущение было таким, словно одно это маленькое слово врезало мне промеж глаз битой для мини-бейсбола. Сарисса попала точнехонько в то, что меня больше всего беспокоило в приказе Мэб.

Почему? Почему сейчас, а не полгода, или год, или сто лет назад? Почему сегодня, а не завтра? И, черт дери, почему именно я должен это сделать? Единственная причина, по которой Зиме и Лету требуются Рыцари, заключалась в том, что Королевам Фэйри запрещено собственноручно убивать любых смертных, для этого им и нужен киллер. Но Мэйв – отнюдь не смертная. Поэтому для Мэб Маленькая Мисс Сверкающая Промежность была вполне законной мишенью.

Тогда почему?

– Пока не знаю, – сказал я. – Но будь я проклят, если не выясню.