Текст книги "Больше, чем ты знаешь"

Но по мере того как «Цербер» приближался к Пулоту, Клер чувствовала, как в ней нарастает смутное беспокойство. К счастью, никто не заметил ее состояния, кроме Маколея Стюарта, и то только оттого, что с некоторых пор он постоянно пекся о ее здоровье. Но не потому, что он был проницательнее других. Просто все остальные, включая и Рэнда с Катчем, и всю команду «Цербера», ничего другого и не ждали. Поэтому нервозность Клер по мере приближения к Пулоту все, за исключением Маколея, считали совершенно нормальным явлением.

Остров, считавшийся духовной святыней туземцев, находился в южной части Полинезии. Хотя он и был отмечен на морских картах Рэнда, ему никогда еще не доводилось бывать на нем. Но насколько было известно Рэнду, островов вулканического происхождения и атоллов, составлявших эту часть Полинезии, было так много, что он мог прожить там всю жизнь и тем не менее просто не заметить одного из них. Самые крохотные едва поднимались над водой, и с корабля их можно было заметить, только подойдя вплотную. Острова побольше сверкали посреди бархатной синевы океана, подобно изумрудам чистейшей воды. Вершины гор, покрытые буйной растительностью, переливались всеми оттенками темно-зеленого, а выбеленный солнцем песчаный берег казался оправой из чистого серебра, созданной самой природой, чтобы подчеркнуть красоту острова.

На карте в каюте Рэнда Пулоту выглядел как неровный треугольник суши, со всех сторон окруженный атоллами. А если взглянуть на него из «гнезда» впередсмотрящего на мачте «Цербера», то он и вовсе смахивал на зубчатый осколок черной скалы, поднимавшийся из пучины океана, словно палец самого сатаны. Во всяком случае, так крикнул с верхушки мачты Пол Додд, когда искал подходящее место, чтобы бросить якорь.

Услышав это, Клер покачала головой.

– Ничего подобного, – фыркнула она, – просто сверху сквозь туман трудно разглядеть что-нибудь как следует.

Рэнд одной рукой обнял жену за плечи.

– А ты можешь, да? Она кивнула.

– Я еще не забыла, какого глубокого зеленого цвета склон горы, какая там сочная и свежая зелень! Если бы не проклятие, не тапу, наложенное на него, тут жили бы люди. На острове есть пресная вода и много места, где можно было бы выращивать зерно. Мой отец устроил свой базовый лагерь в юго-западной части острова, у самого подножия Мауна-Пука. Думаю, и для нас лучшего места не найдешь. На твоих картах указаны прибрежные рифы?

– Все, что здесь есть вдоль северного берега, – кивнул Рэнд. – Предательское местечко, прямо жуть берет, как посмотришь на них! Там и стоят тики, которые я должен отыскать?

– Нет. Их можно увидеть, только если подойти с южной стороны. Они не такие громадные, как на островах Пасхи, и тем не менее при одном только взгляде на них становится не по себе. Сразу понятно, что это проклятое место!

– Да уж, иначе не скажешь! – Рэнд обвел взглядом Пулоту. Окутанный прозрачными клубами тумана, остров, казалось, зыбко колебатся в воздухе. Скорее всего он представлял собой жерло потухшего вулкана, и Рэнд вдруг живо представил себе, как тот, выбросив наружу сноп адского пламени, с ревом разверзнется и проглотит проклятую скалу. – Знаешь, описание Додда больше подходит ему, чем твое. Ты говоришь, ту гору называют Мауна-Пука? Странно. На моей карте ее нет.

– Мауна-Пука значит «опасная».

Рэнд в притворном испуге округлил глаза.

– Ради Бога, только не вздумай проболтаться кому-нибудь из моих людей! Додд и так уже запугал их до смерти!

– Тебя это так тревожит?

– Да нет… просто если бы не эта история с кладом да не твой отец, которого ты мечтаешь найти, я бы с легким сердцем обошел это местечко стороной. Одно тапу чего стоит! Брр!

– А вот мой отец даже не думал об этом, – пробормотала Клер. По тому, как она это сказала, было ясно – сейчас она многое отдала бы, чтобы все было иначе. – Мы сейчас далеко от острова?

– До него около лиги, но на полпути нас ждет один из атоллов, самый маленький.

Приставив к глазам подзорную трубу, Рэнд рассматривал зубчатые склоны Мауна-Пука. Когда солнце снова спряталось в дымке тумана, остров вдруг заиграл всеми оттенками зелени и стал похож на влажный изумруд.

– Наверное, все на палубе? – спросила Клер.

– Почти. – Убрав трубу, Рэнд оглянулся. – Доктор Стюарт, кажется, решил присоединиться к нам. Вот теперь, похоже, все в сборе. – Он украдкой бросил взгляд на жену. Она изо всех сил старалась казаться спокойной, но побелевшие костяшки пальцев, когда она вцепилась в леер, выдавали ее нетерпение. Теплый ветерок растрепал ей волосы и игриво облепил платьем грудь. – Волнуешься?

– Да, даже немного боюсь.

Рэнд ничего не сказал. Если ей понадобится его помощь, он будет рядом.

На «Цербере» воцарилась тишина, нарушавшаяся только ревом валов, с шумом бившихся о берег. Все матросы как один не сводили глаз с острова. Похоже, они надеялись обнаружить следы чьего-нибудь пребывания на нем. Каждый мечтал, что будет первым, кто сообщит Клер радостную весть. Но по мере того, как Пулоту вставал перед ними, словно рождаясь из пучины океана, лица людей мрачнели. Клер первая поняла, что означает воцарившаяся на судне тишина – уверенность в том, что остров пуст, с каждой минутой крепла все больше.

На судне все замерло. Тишина казалась настолько неестественной, что Клер на минуту даже подумала, что осталась на палубе одна. На мгновение ею овладел панический страх. Липкие щупальца стиснули ей горло, желудок вдруг словно налился свинцом. Сердце девушки билось так гулко, что она уже не слышала ни рокота прибоя, ни голоса Рэнда, который что-то говорил ей. Колени ее внезапно ослабели, и она тяжело осела на палубу.

Рэнд успел подхватить ее за мгновение до того, как она упала. Катч уже бежал к нему, а за ним и доктор Стюарт.

– Ей плохо? – задыхаясь, спросил Маколей. Рэнд покачал головой.

– Она просто испугалась. Катч, замени меня, хорошо? Встань носом к берегу и бросай якорь. Прикажи спустить на воду две шлюпки, по шестеро гребцов в каждую, отправимся на остров посмотреть, что и как. – Подхватив Клер на руки, он зашагал к лестнице, что вела на нижнюю палубу.

– Нет.

Но Рэнд не услышал ее, только странно напрягшееся тело жены заставило его остановиться.

– Опусти меня на палубу, – хриплым шепотом попросила она, вцепившись побелевшими пальцами в обшлага его куртки. – Опусти!

Он медленно поставил ее на ноги. Только убедившись, что Клер не упадет, он решился отпустить ее, молча наблюдая за тем, как она старается взять себя в руки. Клер не могла не знать, что он не единственный, кто следил за ней в эту минуту. И хотя Катч, приняв команду, отдавал приказания, не было на судне ни одного матроса, кто бы украдкой не поглядывал в ее сторону, чтобы убедиться, что она не нуждается в помощи.

– Я хочу остаться здесь, – твердо заявила Клер. Лицо походило на маску, голос слегка дрожал. – Я справлюсь. Не заставляй меня сидеть внизу.

– Ты уверена? – мягко переспросил Рэнд. Маколей Стюарт смущенно откашлялся.

– Думаю, капитан, тут решать не ей.

Рэнд бросил в его сторону косой взгляд. Судя по всему, доктор говорил совершенно серьезно.

– А кто должен решать – вы?

– Клер нездорова. Ну посмотрите сами – она ведь бледна как смерть! Ее силы подорваны волнением, вы не должны позволять…

Клер вдруг почувствовала, что дрожит всем телом, но не от волнения, а от злости.

– Мои силы не настолько подорваны, доктор, чтобы я не смогла лягнуть вас как следует, – грозно предупредила она.

Рэнд с усмешкой смотрел, как испуганный доктор шарахнулся в сторону.

– Вы правы, доктор, не сомневаюсь, что она на это способна. – Он взял Клер за руку. – Можешь оставаться на палубе, дорогая, пока шлюпки не вернутся с острова. Только учти: я не позволю тебе отправиться туда, пока не осмотрю все сам.

Клер покорно кивнула.

– От лагеря ничего не осталось, да? – спросила она. – Наверное, поэтому все молчат?

– Нет там никакого лагеря, – вздохнул Рэнд, – никаких признаков его! Если бы не эти тики да не моя карта, ей-богу, я бы решил, что это вообще не Пулоту!

Клер задыхалась, но если она сейчас потеряет сознание, доктор настоит на своем и отправит ее в каюту. Одна мысль об этом разогнала туман в ее голове.

– Подведи меня к поручням, – попросила она и торопливым шепотом добавила: – И если отправишься на берег, не оставляй меня с доктором Стюартом, хорошо?

Рэнд не сомневался, что доктор слышал слова Клер. Он уже открыл было рот, чтобы возмутиться, но Рэнд поднял руку, и слова замерли у Стюарта на губах.

– Я попрошу Додда побыть с тобой, пока меня не будет, – ответил он. – Катч отправится на берег в первой шлюпке. А доктор сядет вместе со мной во вторую. Кто знает, с чем нам придется столкнуться на этом проклятом острове, так что мне будет спокойнее, если доктор отправится с нами – его услуги могут понадобиться.

Клер молча сжала руку мужа, безмолвно благодаря за то, что он все понял. Хлопанье парусов над ее головой вдруг стихло, палуба уже не так раскачивалась, и она сообразила, что Катч отдал приказ убрать паруса и корабль замедлил ход. Даже ветер, казалось, стих. Клер вытянула шею, словно вглядываясь в остров.

– Что ты видишь? – спросила она.

– Почти на сорок футов тянется песчаный берег, а за ним – сплошная стена из деревьев. Во всяком случае, отсюда кажется, что через нее вообще невозможно пробраться. Берег круто спускается к воде. У самого подножия горы я вижу тики. Самая первая из них возвышается всего футов на пятнадцать над уровнем моря. А та, что дальше… она выше всех. Я бы сказал, футов сто пятьдесят, если не больше.

– Это, наверное, Файа. Самая могущественная из туземных богинь.

– Она как-то связана с остальными? Ты говорила, что они изображают семь сестер.

– Да, но я скорее всего имела в виду твое заклятие, потому что точно я ничего не знаю. – Якорь с грохотом упал в воду, и Клер от неожиданности чуть заметно вздрогнула – команды Катча она не слышала. – А вдруг лагерь просто перенесли в другую часть острова, как ты думаешь?

– Клер, ты покинула Полинезию полтора года назад, – мягко сказал Рэнд. – Твой отец и брат за это время могли перебраться на какой-нибудь другой остров. Ты же знаешь, сколько их тут. Я бы на твоем месте не стал придавать слишком большого значения тому, что лагеря больше нет на прежнем месте.

Ее плечи поникли.

– Я всегда это знала, – прошептала Клер. – Но знать и надеяться… – Ей не было нужды продолжать, Рэнд и так все понял.

Они молча ждали, стоя у поручня, пока не придет время садиться в шлюпки. Привстав на цыпочки, Клер нежно поцеловала мужа на прощание. Он вернул ей поцелуй, вложив в него столько страсти, что вокруг послышались одобрительные смешки матросов и кто-то даже восхищенно присвистнул.

– Стоит мне только вообразить, что мы наедине, – прошептал Рэнд ей на ухо, – как тут же находится двадцать шесть желающих напомнить мне, что это не так.

Клер улыбнулась. И улыбалась до тех пор, пока Додд не уверил ее, что Рэнд уже далеко и в этом больше нет необходимости.

Она заговорила, только когда уверилась, что голос ее звучит ровно.

– Возьмите подзорную трубу, мистер Додд. И расскажите мне, что вы видите, – попросила она.

Первая шлюпка, в которой сидел Катч, коснулась берега, лишь ненамного опередив другую. Матросы выпрыгнули на песок, взвалили легкую шлюпку на плечи и вынесли ее на сушу.

Затем они цепочкой рассыпались по берегу, обшаривая каждый камень, Рэнд с Катчем отошли в сторону, оглядываясь по сторонам. Высеченные из черного камня тики неодобрительно взирали на них сверху, их иссеченные ветром лица казались мрачными. Взгляд Рэнда перебегал с одной каменной великанши на другую, отыскивая на их лицах ответ на мучивший его вопрос – что же все-таки произошло на острове?

– Думаешь, они до сих пор здесь? – невольно понизив голос, спросил Рэнд.

Катч покачал головой.

– Сомневаюсь, но все равно для начала надо обшарить тут все как следует. И в первую очередь гору. Впечатляет, верно? А эти штуки! Нет, ты только взгляни! Здоровые, верно?

– Да уж повыше тебя, – пробормотал Рэнд, задрав вверх голову. Однако с того места, где они стояли, трудно было сказать наверняка.

– Вот и я так же решил. Футов восемь, не меньше.

– Возможно. И та, что побольше, весит никак не меньше четверти тонны. Интересно, каким образом их туда затащили?

Катч задумчиво поскреб лысую, как коленка, голову.

– Черт, с таким же успехом можно спросить, как можно запихнуть в бутылку парусник!

Рэнд рассмеялся.

Катч продолжал с кряхтеньем скрести затылок.

– Но честно говоря, меня сейчас куда больше занимает другое…

– Что именно?

– А вам не кажется странным, что их так хорошо видно?

Рэнд даже не сразу сообразил, что тот имеет в виду. А догадавшись, удивился, как это не бросилось в глаза ему самому. Сидя на корточках, как на каменном пьедестале, все семь тики были видны как на ладони. А вокруг них возвышалась сплошная зеленая стена леса. Казуарины со своими похожими на пышные птичьи перья листьями и молоденькие кокосовые пальмы сплошь покрывали склоны горы Мауна-Пука. Густой подлесок образовывал у подножия деревьев еще один миниатюрный лес, а многочисленные побеги цветущих лиан, опутавшие его снизу доверху, делали его на первый взгляд совершенно непроходимым. Но зеленая волна, захлестнувшая остров почти до самого берега, докатившись до тики, казалось, натолкнулась на стену.

– Думаешь, туземцы заботятся о том, чтобы они не заросли? – спросил Рэнд.

– Возможно.

– А что, у тебя есть какое-то еще объяснение?

– Тапу.

Рэнд и не подумал спрашивать Катча, не шутит ли тот.

– Если ты не хочешь осматривать остров, так и скажи. Я все пойму.

Но тот только повел могучими плечами.

– Я ведь уже здесь, – просто сказал он. – Думаю, волноваться из-за тапу уже несколько поздновато.

– Тогда давай хорошенько обыщем весь остров. Ты со своими людьми прочеши берег по всему периметру, только не забирайся в заросли больше чем на сотню ярдов, идет? Если не найдешь никаких следов, свидетельствующих о том, что сэр Гриффин просто разбил свой лагерь в каком-то другом месте, возвращайся. И жди меня здесь. А я со своими парнями вскарабкаюсь на гору. Заодно посмотрим и тики.

На гору взбирались медленно. Подлесок был таким густым, что даже трудно было понять, идут ли они вверх или же двигаются вдоль берега. Людям Катча пришлось прорубать себе дорогу сразу в четырех местах, чтобы как можно тщательнее проверить все вокруг. Тем, кто отправился с Рэндом, приходилось еще тяжелее – орудуя топорами, они карабкались вверх по склону горы. Сам он не сомневался, что с борта «Цербера» их никто не сможет увидеть до тех пор, пока они не доберутся до того места, где несут караул тики. Каждый раз, выбираясь на полянку, где возвышался каменный исполин, Рэнд махал платком, давая понять тем, кто следил за ними с корабля, что у них все в порядке. Оставалось только надеяться, что им не придет в голову, будто поиски увенчались успехом. Потому что до сих пор ему на глаза не попалось ничего, что бы говорило о присутствии на острове людей.

Было уже далеко за полдень, когда обе группы вновь сошлись на берегу. Голодные, умирающие от жажды, люди буквально валились с ног от усталости. Не дожидаясь разрешения, они попадали на песок. Ни одному из них не удалось отыскать ничего, что бы подтвердило, что сэр Гриффин все еще на острове.

– Может, Клер ошиблась? – ломал голову Рэнд. – Такое впечатление, что их тут вообще не было!

– Честно говоря, я тоже рассчитывал отыскать хоть что-то, но мы прочесали чуть ли не пол-острова – и нигде никаких следов. Точно здесь никогда и людей-то не бывало!

– Значит, нужно обыскать весь остров. – Это было единственное разумное решение, но, сказать по правде, у Рэнда не было ни малейшей надежды на успех. – Странно другое. Конечно, они могли перенести лагерь, но какие-то следы должны были остаться?!

– Без помощи Клер нам не обойтись, – вздохнул Катч. – Только она, возможно, знает ответы на эти вопросы.

Усевшись на землю, Рэнд смотрел на корабль. Клер по-прежнему стояла у борта, не сводя глаз с острова. Легкое платье в красную и белую полоску делало ее похожей на яркий флажок. Рэнд усмехнулся, решив, однако, что вряд ли подобный комплимент придется Клер по душе.

– Ты же видел, в какое волнение она пришла, как только корабль бросил якорь возле этого проклятого острова, – сказал он, обращаясь к Кэтчу, – даже не пыталась спорить, когда я велел ей остаться. Подозреваю, что ей вряд ли захочется снова оказаться здесь, даже если я попрошу ее об этом. Хотя, если честно, мне это не по душе.

Катч долго молчал – слово капитана было для всех законом. Только в который раз удивился про себя, подумав, как все же сильно женитьба меняет человека.

– Не хочу причинять ей боль, – сквозь зубы проворчал Рэнд.

– Я знаю.

Рэнд не отрывал взгляда от жены. Неужели же она так и простояла у борта все утро? Интересно, о чем она сейчас думает? Наверняка Додд подробно рассказывал ей обо всем, что происходит на острове. И теперь ей уже известно, что они все снова собрались на берегу. Скорее всего она уже догадалась обо всем сама.

– Ладно, – со вздохом проговорил он, – бери шлюпку и возвращайся на «Цербер». И привези обратно побольше припасов, чтобы хватило на всех нас, и Клер в придачу – мы разбиваем здесь лагерь. Пробудем здесь весь завтрашний день. За это время вы успеете обойти вокруг острова. Может быть, заметите где-нибудь свет… костер или фонарь – словом, все, что угодно, что бы говорило о том, что на острове где-то еще есть люди.

– А кто останется с тобой?

– Думаю, доктор. А из команды – Адамс, Уиттиер и Браун. Остальные все пусть возвращаются с тобой на «Цербер».

Катч поднялся. Отряхнув с рубашки песок, он без каких-либо возражений повернулся и молча кивнул матросам. Большинство из них, кто сидел неподалеку, слышали его разговор с капитаном и, готовые идти, нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

Решение остаться на острове было не случайным – Рэнд смекнул, что Клер охотнее поедет к нему, чем вернется на берег с ним. Да и потом, вряд ли у него хватило бы духу настоять на своем, попроси Клер оставить ее на «Цербере», – это он знал наверняка. Оставалось только надеяться, что у Клер хватит мужества присоединиться к нему. «Уж в мужестве ей не откажешь, – усмехнулся он про себя и с горечью добавил: – В отличие от меня».

Дождавшись, когда обе шлюпки ткнутся носом в берег, Рэнд вошел в воду, поднял Клер на руки и отнес ее туда, где под зеленым альковом кокосовых пальм было немного тени.

– Нам понадобится около часа, чтобы подготовить лагерь.

Клер молча кивнула, боясь выдать душившие ее слезы. Глотая вставший в горле комок, она боялась расплакаться. В последний раз, когда она была здесь, Клер не просто помогала отцу разбить лагерь – ей пришлось взять на себя все, потому что сэр Гриффин, едва оказавшись на берегу, ринулся в лес. Типу, само собой, помчался за ним, а Тиаре, оставшись на борту корабля, еще много дней отказывалась даже сойти на берег.

– Только никуда не уходи, – предупредил Рэнд. Клер с трудом выдавила дрожащую улыбку.

Кто-то сунул Рэнду в руки одеяло. Благодарно кивнув, он расстелил его на земле.

– Садись сюда, Клер. – Она опустилась на одеяло, и муж, присев возле нее, нежно приподнял ей подбородок. – Ты проявила недюжинную храбрость, согласившись вернуться сюда.

Но она не чувствовала себя храброй.

– Обманщик, – покачала головой Клер.

– У меня и в мыслях не было обманывать тебя. Между прочим, пару часов назад, сидя на берегу, я смотрел на твое платье и думал, до чего же ты похожа на сигнальный флажок. – Брови Клер изумленно поползли вверх. – Видишь, какой я честный? – поспешно добавил Рэнд.

– Интересный способ доказать свою честность, – хмыкнула она. – Между прочим, это одно из моих любимых платьев. Сигнальный флажок, подумать только!

Поцеловав ее коротким, жадным поцелуем, Рэнд отправился помогать своим людям. Клер, сидя на песке, терпеливо ждала, пока поставят палатки. Доктор Стюарт занялся костром, поэтому она нисколько не удивилась, когда он сообщил, что собирается отправиться в лес поискать дрова.

– Это джунгли, – предупредила она, – вряд ли вам удастся отыскать тут валежник. Я бы посоветовала вам пройтись вдоль берега, там можно набрать плавник.

Через какое-то время Клер вдруг с удивлением сообразила, что занимается привычным для себя делом – руководит устройством лагеря. Адамсу она подсказала, где быстрее всего отыскать пресную воду, Уиттиеру объяснила, ветки каких деревьев лучше годятся для устройства постелей. А Брауну, который решил наловить к ужину рыбы, рассказала, что совсем неподалеку есть замечательная лагуна, где можно порыбачить, попутно растолковав, как смастерить ловушку чтобы пойманной рыбы хватило не только на ужин, но еще и на завтрак.

Рэнд вернулся, когда на берегу уже весело потрескивал костер.

– Вы просто рождены руководить людьми, миледи!

– Не сомневаюсь в этом. Он расхохотался.

– Знаешь, я уже было начал гадать, не ошиблась ли ты – может, это не тот остров. Но теперь я готов поклясться, что нет. Похоже, ты знаешь тут каждый камень. Знаешь, где набрать пресной воды, где лучше ловится рыба. Вероятно, и на счет местонахождения лагеря ты вряд ли ошиблась.

– Я хорошо помню, где он располагался.

– Тогда почему от него не осталось никаких следов?

– Мой отец не боялся наложенного на остров тапу, но это не значит, что он его не уважал. Поэтому, устраивая здесь лагерь, он старался оставить здесь все как есть. Конечно, ему и в голову не пришло бы намеренно уничтожить все следы, если бы он решил сменить место. Да и с чего бы он стал это делать? Впрочем, это могли сделать жрецы…

– Жрецы?! Ничего не понимаю. Объясни.

– Видишь ли, предполагается, что тапу обладают колоссальной силой. Если в это не будут верить, то никто не сможет помешать чужестранцам высаживаться на Пулоту, даже жрецы. Особенно если станет известно, что с теми, кто побывал здесь, ничего страшного не произошло.

– Понятно, – протянул Рэнд. – Ты хочешь сказать, что жрецы сами могли уничтожить все следы, чтобы никто не узнал, что покой священного острова был нарушен.

– Да.

– Выходит, тогда это они следят, чтобы тики всегда оставались на виду? Я заметил, что возле них нет и следа зелени, как будто кто-то специально расчистил место.

– Нет, жрецы тут ни при чем. Это все тапу.

Рэнд изумленно повернулся к Клер. На лице его появилось выражение, которое бы ей сильно не понравилось, если бы она могла его увидеть. Но она и так догадалась обо всем по его голосу. И на губах ее появилась уже знакомая ему слабая улыбка.

– Конечно, – чуть смущенно проговорила она. – Но кто может в точности сказать, что такое на самом деле тапу? К тому же, если ты заметил, статуи вырублены в скале. И секрет их кроется в самой скале, вернее, в том, какая это скала.

– Известняк? – неуверенно предположил Рэнд.

– Нет, не известняк. Такой камень можно найти только в Полинезии. Он вулканического происхождения, образовался, когда вулканы в здешних местах были еще действующими. И в то же время это не обычная вулканическая порода, которая встречается на каждом шагу. Его добывают только в одном месте – в каменоломнях на острове Фала. Из-за сырости здешнего воздуха статуи всегда остаются влажными. Выделяющиеся при этом вещества попадают в землю возле основания статуи, пропитывают ее на много метров вокруг и препятствуют появлению любой растительности.

– Тапу, – догадался Рэнд. Клер кивнула в ответ.

– Никакого научного объяснения этому нет, но все местные жители свято верят в то, что магическая сила камня, из которого сделаны тики, удерживает лес на расстоянии. – Клер аккуратно одернула платье, повернув лицо в сторону океана, будто могла видеть волны, с шипением разбивавшиеся о берег. – Мистер Додд рассказал мне, что вам удалось пробраться к одному из тики. Ты обнаружил хоть что-то, указывающее на местонахождение клада?

– Нет. Да и на самих тики нет никаких следов, вообще ничего необычного. Впрочем, ты, наверное, и сама это знаешь. Ты ведь наверняка осматривала их, когда была здесь раньше.

– Да, но очень бегло. Не так внимательно, как хотелось бы. Тиаре всегда приходила в ярость, особенно если за мной увязывался и Типу. Конечно, я старалась уважать ее желания, но меня снедало любопытство. А она не могла смириться с этим – ведь Тиаре была дочерью местного жреца. Не встреть она моего отца, наверняка бы тоже стала жрицей. Древние традиции острова царствовали в ее сердце. И она боялась, что европейцы разрушат веру ее предков.

– И тем не менее она стала любовницей твоего отца? Но ты ведь сама говорила, что сэр Гриффин не придавал тики и тапу особого значения.

Клер пожала плечами.

– Знаешь, я как-то сама спросила ее об этом, однако Тиаре притворилась, что не понимает, что я имею в виду. Но мой отец любил ее, я уверена в этом. Может быть, ей этого было достаточно… а может, она считала, что так ей будет легче следить за ним…

– Скорее всего и то и другое, – предположил Рэнд. Лицо Клер стало задумчивым – судя по всему, она обдумывала его слова. – Скажи, что из последних событий на Пулоту запомнилось тебе больше всего?

Клер, похоже, не обратила ни малейшего внимания на оживление в лагере, когда вахте костра появился Браун с целой сетью, полной свежей рыбы.

– Я читала, сидя у себя в палатке. Было уже довольно поздно. Горела лампа. Не знаю, говорила ли я тебе, что на острове нас было восемь человек. Про меня, Тиаре, Типу и отца ты уже знаешь.

– И Трентона, – напомнил Рэнд. – Он был помощником твоего отца. Значит, он тоже был с вами?

– Да. Он бы с радостью отвертелся от этой поездки, но сэр Гриффин в то время лечил его, поэтому у него просто не было другого выхода. Трое остальных служили у отца многие годы. Мистер Дэвис обычно нанимал на работу туземцев, но поскольку из-за тапу ни одному из них не позволено ступать на Пулоту, вся работа легла на плечи мистера Дэвиса и остальных.

– А Тиаре была на острове?

– Да, только никогда не оставалась подолгу. Обычно мы переезжали с острова на остров в туземных пирогах. Когда местные, работавшие у отца, узнали, что он собирается отправиться на Пулоту, все разбежались. Сэру Гриффину пришлось ждать почти два месяца – только тогда ему удалось нанять одного китобоя, янки, согласившегося доставить и нас, и весь багаж на Пулоту. Тиаре тоже отправилась с нами, но когда корабль подошел к острову, внезапно отказалась сойти на берег. Капитан даже припугнул ее, что он пойдет бить китов и увезет ее с собой. Отцу пришлось самому уговаривать ее. Это был чуть ли не первый раз, когда он разозлился на нее – он просто отказывался принять тот факт, что бедняжка до смерти боялась ступить на остров, над которым висело проклятие.

Клер слегка поежилась от удовольствия, когда рука Рэнда ласково коснулась ее шеи, отбросила в сторону волосы и погладила ее по спине.

– Я помню, как они кричали, – продолжала она. – Точно не могу сказать, кто именно кричал, отец или Тиаре. Я потом много думала об этом и поняла, что не могу даже точно сказать, какие у них были голоса, сердитые или встревоженные. Помню, как вышла из палатки, но не знаю почему: то ли мне стало любопытно, то ли кто-то позвал меня. Рэнд нетерпеливо ждал, но она молчала.

– Это все? – не выдержал он наконец. – Все, что ты помнишь?

– Боюсь, что да.

– А что же тогда заставило тебя забраться в пирогу? Ты хотела уехать с острова?

– Думаю, меня погнал страх.

– Ты испугалась? Но чего?

– Может, это и есть одна из причин, почему мы здесь? – чуть раздраженно спросила она. – Похоже, ты надеялся, что стоит мне приехать, как я все вспомню?

– Ну, я не знаю… я думал… – Голос Рэнда пресекся. Клер тяжело вздохнула, уже жалея о своей резкости.

– Все в порядке. Я ведь тоже ждала… сама не знаю чего. Наверное, надеялась, что достаточно вернуться на Пулоту – и все будет как раньше. Но, похоже, доктор Мессье ошибся. Правы были все остальные. И ты тоже.

– Я был бы только рад, если бы ошибся, – тихо проговорил Рэнд.

– Знаю. – Его рука обвилась вокруг ее плеч, и Клер уютно устроилась в его объятиях. Потом повернула голову туда, где горел костер. Поленья весело потрескивали, но сколько Клер ни втягивала воздух, запаха жареной рыбы в воздухе не чувствовалось. – Они уже договорились между собой, кто потрошит рыбу, а кто жарит?

Рэнд покосился на столпившуюся вокруг костра четверку.

– Похоже, они решили кинуть жребий. Проголодалась? Если хочешь, я их потороплю…

– Не надо, я не голодна.

– Хочешь немного вина? Катч подумал обо всем.

– С удовольствием.

Рэнд долго копался в коробках с припасами, разыскивая вино и бокалы. Отыскав наконец, наполнил бокалы, а бутылку отставил в сторону. Потом слегка коснулся ее бокала своим, раздался чуть слышный нежный звон, и наградой ему стала легкая улыбка, тронувшая губы Клер. Рэнду тут же мучительно захотелось, чтобы все остальные немедленно провалились в тартарары, оставив их вдвоем.

– Надо было сказать Катчу, чтобы забран их с собой. Клер тут же сообразила, куда он клонит.

– Хочешь, сегодня вечером, когда все уснут, пойдем к лагуне? Пока они будут спать, мы искупаемся.

«Когда же это проклятое солнце сядет наконец?» – нетерпеливо подумал Рэнд, поглядывая на небо.

– Ты уже купалась там по ночам? – спросил он.

– Только одна, – засмеялась Клер. – Много раз. Я обычно дожидалась ночи, чтобы никто не хватился меня, и уходила туда. Если хочешь знать, я успела обследовать почти весь берег острова – когда на лодке, а когда пешком.

– А в глубь острова ты забиралась?

– Нет, никогда. Во всяком случае, одна. Это опасно. Ходила только посмотреть на тики, да и то вместе с Типу. Вот и все. – Клер сделала глоток. – Ты думаешь, сокровище здесь?

Рэнд долго молчал, как будто мысль о неудаче лишила его мужества.

– Не знаю, – прошептал он.

Клер, отыскав его руку, крепко сжала ее.

– Расскажи мне эту легенду, – попросила она.

– Ты ее уже знаешь.

– Только частично. Собственно, я знаю только то, что известно всем. Но я никогда не слышала ее из уст кого-то из Гамильтонов или Уотерстоунов. Как об этом рассказывали в вашей семье?

Рэнд сделал большой глоток, помолчал немного и только потом заговорил:

– Ты, наверное, знаешь, что вначале Генри Уотерстоун и Джеймс Гамильтон были, что называется, друзья-соперники. Занятие каперством льстило им обоим. Королева Бесс даровала обоим именные грамоты – каперские свидетельства – в знак того, что теперь они могут действовать от ее имени. Жертвами их становились обычно испанцы. Из чувства соперничества пиратствовали они порознь, однако, когда на горизонте маячила особенно богатая добыча, объединялись.

Не знаю, кто из них первый предложил объединиться, но Джеймс и Генри заключили договор вместе бить испанцев. Денежки в английскую казну потекли рекой. Но так было до тех пор, пока, в руки им не попался корабль с сокровищами, посланный в подарок папе Григорию. Кроме золота, там были драгоценные камни, отобранные благодаря своему исключительному цвету. Если положить их все рядом в определенном порядке, получалась радуга – радуга из самоцветов. Оба капитана быстро сообразили, какой клад попал к ним в руки. Жадность, благоговение и страх раздирали их на части. Такая сказочная удача могла привидеться разве что во сне.