Текст книги "Инвесторы против спекулянтов. Кто на самом деле управляет фондовым рынком"

Джон К. Богл
Инвесторы против спекулянтов. Кто на самом деле управляет фондовым рынком

The Clash of the Cultures

Investment vs. Speculation

John Wiley & Sons, Inc.

Издано с разрешения John Wiley & Sons International Rights Inc. и агентства Александра Корженевского

This translation published under license with the original publisher John Wiley & Sons, Inc.

© John C. Bogle, 2012. All Rights Reserved

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Вегас-Лекс»

* * *

Эту книгу хорошо дополняют:

Баффет – инвесторам

Лаура Риттенхаус

Уоррен Баффет

Элис Шрёдер

Разумное распределение активов

Уильям Бернстайн

Всем тем людям, которые помогли формированию моего характера, моих ценностей и моей карьеры, – моим предшественникам; моим родителям, особенно моей любимой матери, и моим братьям; моей любящей жене Еве и моим детям и внукам; моим педагогам и духовным наставникам; моим одноклассникам и товарищам по колледжу; моим руководителям и учителям в мире финансов; медикам, нередко становившимся моими ангелами-хранителями; искателям правды в ученых кругах; моим коллегам и соратникам в фонде Vanguard; акционерам и владельцам Vanguard, которые почтили меня своим доверием; и моим друзьям, с которыми на разных этапах нас сводила жизнь. «Человек не остров, не просто сам по себе».

Предисловие от партнера издания

Эта книга – предостережение и наказ будущим поколениям инвесторов и финансистов.

Джон Богл, CEO крупнейшей американской управляющей компании, проживший жизнь в этой индустрии, признает, что философия долгосрочного инвестирования сдает свои позиции, и происходит это при молчаливом согласии тех, кто должен эту философию отстаивать.

С автором можно соглашаться или нет, но нельзя не признать, что Богл во многом прав.

Как так случилось, что следование сиюминутным движениям рынка все чаще признается более успешным, чем тщательно составленный инвестиционный портфель? Как смогла тактика одержать верх над стратегией? Что этому виной: стремительно растущий темп нашей жизни и культура «активной» жизненной позиции? Почему мы считаем неприемлемым просто инвестировать деньги и дать им спокойно расти? Почему мы принципиально не хотим учиться на ошибках других? Ведь хорошо известно, что большинство непрофессиональных инвесторов проигрывают, пытаясь «обогнать» рынок. И почему профессиональные управляющие, которые должны проповедовать долгосрочный инвестиционный подход к деньгам, идут на поводу у спекулянтов и реагируют на малейшие колебания индексов?

Возможно, потому, что понимают, что этого от них ждет клиент, который не простит «бездействия». Или просто это легче, чем убеждать его не принимать поспешных решений. Ведь никогда нет гарантий, что твой подход и твое решение выдержат проверку временем. И главное, каким периодом времени?

Спекулянт выигрывает или проигрывает здесь и сейчас; инвестор же должен верить и ждать, иногда долгие годы.

Джон Богл в своей книге поднимает важнейшие для инвесторов вопросы. Где заканчивается разумное принятие риска и начинается безответственность? Нужно ли делать ставку на активное управление или важнее стратегически правильно выстроить структуру активов?

Я проработал первую половину своей карьеры на фондовом рынке в активной динамичной брокерской компании, а вторую половину – в «инвесторских» управляющих компаниях. И я абсолютно уверен, что каждому конкретному клиенту подходит только одна культура.

Невозможно быть одновременно и спекулянтом, и инвестором; нельзя делать и то и другое всерьез. Вы должны выбрать: страх или жадность. Вы должны выбрать: вы хотите лучше есть или лучше спать? И выбрать что-то одно.

Подумайте, так ли важно вам все время быть «в рынке»? И, что даже важнее, а какой при этом вы получаете результат?

Если вам удается существенно обыгрывать рынок, примите мои поздравления – вы прирожденный спекулянт, продолжайте этим заниматься. Если же нет, возможно, вам стоит остановиться, доверить свои деньги профессионалам, а самому наслаждаться жизнью.

Так или иначе, прочтите эту книгу! Вложенное время принесет вам огромное удовольствие. А принятие философии долгосрочного инвестирования принесет вам деньги. Это я могу гарантировать.

Юрий Белонощенко,

генеральный директор «УК УРАЛСИБ»

Предисловие

«Даже один человек может многое изменить». Это изречение Джек[1]1
  Прозвище Джона Богла. Прим. науч. ред.


[Закрыть] Богл вспоминает время от времени, и в этой книге в том числе. И поскольку он использует его, чтобы по праву оценить достижения одной, даже относительно слабой личности, то этот девиз в полной мере можно отнести и к самому Боглу.

Это человек, чей вклад в американскую финансовую систему заключается не только в прекрасной реализации идеи индексного фонда, но и в удачном воплощении целой философии инвестирования и жизни. Философия эта имеет два неоспоримых преимущества: простота и успех, доказанный на практике.

Будучи знакомым с Боглом несколько десятков лет, я ценю его поистине уникальную способность разговаривать с инвесторами понятным языком, эмоционально и в то же время достаточно жестко. Он очень точно описывает внутренние конфликты, присущие нашим финансовым рынкам. В первую очередь между интересами инвесторов и профессиональных финансистов.

Наличие такого рода конфликтов составляет суть его претензий к взаимным фондам. Многие инвесторы ошибочно полагают, что подобные фонды – надежный и довольно практичный способ получения выгоды от диверсификации при минимальных затратах. На самом же деле (о чем Богл подробно рассказывает в этой и других своих работах) взаимные фонды скорее стремятся извлекать выгоду для самих себя, а не заботиться о благополучии своих инвесторов в долгосрочной перспективе. Некоторые фонды не только устанавливают чрезмерно высокий размер комиссии, но и используют такие стратегии управления портфелем, из-за которых доходность инвесторов в конечном итоге уступает среднерыночному уровню и возникает чрезмерная зависимость результата инвестирования от конкретных акций и отраслей.

В течение многих лет Богл противостоял этой порочной практике, что нисколько не удивляет тех, кто знаком с ним. Это человек большой смелости, мудрости и прямоты, никогда не терявший способности идти против общепринятой точки зрения. А в те моменты, когда он оказывался совершенно один, он лишь становился еще сильнее. Джек Богл гениален и убедителен. Его способность проникать в самую суть сложных проблем финансов и рынка – это особый дар.

Ему нравится инвестировать и нравится то, чего можно добиться с помощью инвестирования. Его восхищают удивительные истории, когда корпорации, их владельцы и руководители совместными усилиями стремятся обеспечить акционерам долгосрочную доходность и считают это своим главным приоритетом. Богл – величайший друг свободного рынка, его преданный сторонник. И он не может молчать, когда видит, что финансово-инвестиционная сфера оказывается прибежищем спекуляций и жадности, ведь он прекрасно понимает, сколь высоки ставки.

Книга «Столкновение культур» является определяющей. Она может служить философской и научной базой в деятельности инвесторов любых возрастов. Ее язык обезоруживающе прямой – Богл избегает как словесных излишеств, так и чрезмерного упрощения, подчеркивая тем самым уважительное отношение к инвестору. Он разъясняет разницу между принятием на себя рисков и беспечностью, сопоставляет затраты с доходами и рассказывает, почему индексация работает, а активный менеджмент – обычно нет. Богл пристально изучает истоки формирования рынков до появления корпоративных агентов, а затем и управляющих инвестициями. Обе эти категории формируют «прослойку двойных агентов», которая не позволяет реальным инвесторам-собственникам осуществлять контроль над активами.

Некоторые эксперты с Уолл-стрит могут не согласиться – в целом или отчасти – с написанным в этой книге. Тем не менее я надеюсь, они ее прочтут. Одна из величайших опасностей, которая может подорвать силы финансового рынка, – это отсутствие личного мнения. Когда регуляторы, эксперты, инвесторы и политики придерживаются одних и тех же взглядов, являются выходцами из одних торговых залов биржи, кивают в ответ на одни и те же общие замечания и ожидают одинаковых результатов, исход ситуации столь же предсказуем, сколь и катастрофичен. Бунтарство Джека Богла – прекрасное средство борьбы с шаблонным мышлением. Нам необходимы такие люди, как он.

В этой книге много «злодеев»: аудиторы, регуляторы, политики, рейтинговые агентства, Комиссия по ценным бумагам и биржам (которую я возглавлял), Федеральная резервная система, аналитики и представители СМИ. От их коллективного и индивидуального зла страдают преимущественно инвесторы.

Богл прав: при любых попытках улучшить финансовые рынки в центре внимания должны быть инвесторы. Вне зависимости от законодательных реформ, рыночной практики и появления новых финансовых продуктов, если интересы инвестора не стоят превыше всех остальных, мы должны спросить себя, какой цели мы служим. Некоторые считают, что нам необходимо еще большее раскрытие информации, однако в результате этого мы не получим более информированного инвестора, а совсем наоборот. Раскрываемая информация, написанная на юридическом сленге и напечатанная мелким шрифтом, для большинства ни о чем не говорит. Мы же пытаемся добиться прозрачности для инвесторов – возможности видеть информацию, понимать ее, взвешивать потенциальные риски и выгоды при выборе тех или иных вариантов инвестирования.

Прозрачность лежит в основе эффективного рыночного регулирования, поскольку усиливает позиции инвестора. К сожалению, большинство попыток увеличить прозрачность встречает противостояние со стороны хорошо финансируемого лобби взаимных фондов и его сторонников. Недавний тому пример – одно из предложений Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC). Оно было направлено на то, чтобы обязать фонды денежного рынка ежедневно рассчитывать рыночную стоимость их активов. Это не только помогло бы инвесторам получать больше информации, но и дало бы управляющим взаимных фондов возможность здраво оценивать ликвидность. Однако сектор вполне предсказуемо не поддержал эту идею.

Представителям отрасли следовало бы прислушаться к замечаниям Джека Богла и других специалистов. Если инвесторы не будут чувствовать, что взаимные фонды защищают их интересы, они уйдут с рынка. И от этого сами рынки серьезно пострадают. Если взаимные фонды хотят оставаться «золотым стандартом» стабильности и защиты инвесторов, они должны задуматься над своими методами работы и провести реформы, призванные эту защиту усилить. Прошло немногим более трех лет[2]2
  На момент написания книги в 2012 году. Прим. ред.


[Закрыть] с того момента, как разразился один из крупнейших в истории финансовых кризисов. Он был вызван тем, что игроки принимали на себя чрезмерные риски, использовали заемный капитал, внедряли непрозрачные финансовые продукты в сочетании со слабым регулированием. Управляющие взаимных фондов должны понимать, что в их интересах избежать повторения подобных катастроф. Если же они не осознают этого, то последствия не заставят себя долго ждать. Безусловно, Джек Богл и люди, знающие отрасль изнутри, сделали достаточно для того, чтобы предупредить об опасности.

Никогда еще высказанная Боглом мысль не звучала столь очевидно: комиссионные и затраты вымывают весь обещанный доход из карманов инвестора. А ведь он вполне мог бы рассчитывать на валовую прибыль от операций на фондовом рынке, но в реальности она существует лишь до тех пор, пока не будут учтены все затраты на финансовых посредников. Если вы превосходите рынок и это приносит вам нулевой доход до вычета затрат, то вы непременно потеряете деньги, как только будут учтены все расходы. Вот почему сведения о таких затратах должны доводиться до сведения инвесторов и в идеале – минимизироваться. Джек Богл, постоянно обращающий внимание на эти моменты, безусловно, не приобрел много друзей на Уолл-стрит, работа которой окутана тайной так называемых финансовых инноваций. Однако Богл не особо заботится об этом и регулярно «подливает масла в огонь». Ведь он знает, что его настоящие друзья ценят в нем главное – его стремление всегда говорить правду.

Джек Богл всю свою жизнь изучал финансовые рынки и активно участвовал в их деятельности. За это время он наблюдал немало случаев использования служебного положения и самообогащения, что позволяет ему выступать не только против отдельных людей, но и против компаний и индустрии в целом. Пожалуй, эти люди и структуры должны быть счастливы, что Джек Богл является экспертом-наблюдателем, а не судьей или присяжным.

Артур Левитт

Об этой книге

В 1951 году, когда я начинал свою карьеру, долгосрочное инвестирование считалось священным для инвестиционного сообщества. В 1974-м, когда я основал Vanguard, это убеждение все еще было живо. Однако за последние несколько десятилетий сама природа финансового сектора в нашей стране изменилась, и не в лучшую сторону. Культура краткосрочных спекуляций быстро распространялась, подменяя собой культуру долгосрочного инвестирования, которая доминировала в предыдущие годы, после Второй мировой войны. Эти две столь разные культуры сосуществовали на рынке капитала на протяжении всей его истории. Но нынешняя модель капитализма утратила сбалансированность в ущерб инвесторам, а значит, и в ущерб всему нашему обществу.

Стратегии, ориентированные на краткосрочные спекуляции, благодаря своей многочисленности вытеснили стратегии долгосрочного инвестирования. Это изменение принесло выгоду инсайдерам финансового сектора, сомнительным образом отнимая у их клиентов доллар за долларом. По правде говоря, столь напряженные отношения между инвестированием и спекуляцией лежат в основе тех огромных трудностей, которые мы испытываем сейчас в «инвестиционной» и «корпоративной» Америке. Трудностей, способных решающим образом определить функционирование наших финансовых рынков и стать угрозой для индивидуальных инвесторов (граждан) с точки зрения их возможностей улучшить личное благосостояние.

В связи с этим я всерьез обеспокоен сегодняшним доминированием на наших финансовых рынках культуры краткосрочных спекуляций над культурой инвестирования. Эта проблема волнует меня как представителя финансового сообщества, как члена инвестиционного сообщества и как гражданина этой страны, наконец. Я называю это изменение «Столкновением культур», а вдохновил меня на подобное название нынешних процессов британский автор Чарльз Сноу. Полвека назад он описал параллельный контраст. В своей книге «Две культуры» (The Two Cultures) Сноу говорил о превалировании научной культуры (точных измерений и количественного определения) над культурой человеческой природы (непрерывным просвещением и рациональным восприятием). Подобным же образом в «Столкновении культур» я сравниваю культуру долгосрочного инвестирования, являющуюся фундаментом для интеллектуала, философа и историка, с культурой краткосрочных спекуляций – инструментом математика, техника и алхимика.

Сопротивляться такому доминированию спекуляции над инвестированием может быть равнозначно тому, чтобы бросить вызов нашему научно ориентированному и технологически усложняющемуся миру. В конце концов, инновации, информация, мгновенный обмен сообщениями и конкуренция принесли немало пользы для общества. Но я вижу, что наша финансовая система стоит особняком и отличается от других деловых и коммерческих систем, существующих в мире.

«Создание ценностей» и «погоня за рентой»

Есть принципиальная разница между тем, что экономисты называют «созданием ценностей» – деятельностью, которая приносит пользу обществу, – и «погоней за рентой», которая не связана с созданием материальных ценностей и ведется за счет общества. Первая делает возможным выпуск новых или улучшенных продуктов и услуг, поставляемых по более эффективным каналам и конкурентным ценам, а вторая – просто обеспечивает передачу экономических требований от одной группы участников к другой. Представьте себе правовую сферу: одна сторона выигрывает суд, а вторая – проигрывает. При этом адвокаты и судебная система получают заработок и уменьшают количество денег, переходящих из рук в руки между сторонами процесса. Правительство действует так же: до перераспределения по статьям расходов налоговые поступления уменьшаются на сумму затрат посредника – бюрократии. Финансовая система является классическим тому примером: инвесторы заключают биржевые сделки друг с другом. Кто-то от этого проигрывает, а кто-то выигрывает. Однако затраты на биржевые операции являются серьезной помехой. Они приводят к тому, что все инвесторы как группа получают чистый убыток от биржевой торговли.

Тем не менее сегодняшняя финансовая система тоже создает ценности: инновации, информацию в режиме реального времени, высокую ликвидность и в определенной степени накопление капитала. Однако технологии не могут устранить расходы на работу самой системы. В то время как затраты на биржевые операции упали, а объемы торгов выросли, общий размер издержек финансовой системы продолжает увеличиваться. Слишком много инноваций состоит на службе Уолл-стрит в ущерб ее клиентам (инвесторам). Когда Полу Волкеру, экс-председателю совета управляющих Федеральной резервной системы и недавнему главе Консультативного совета по восстановлению экономики (создан президентом Обамой), пришлось назвать полезные финансовые инновации последних 25 лет, он смог указать только одну: «Банкомат». (Недавно г-н Волкер сказал мне, что, если бы его спросили о достижениях за последние 40 лет, он бы назвал также создание взаимного индексного фонда в 1975 году как важную и полезную инновацию, которая много лет верой и правдой служила инвесторам.)

60-летняя перспектива

Основная цель, которую я ставил перед собой при написании данной книги, – подать сигнал тревоги в связи с шокирующими изменениями в финансовой культуре, которые я наблюдаю собственными глазами на протяжении всей своей 60-летней карьеры в области финансов. Перемены эти касаются постепенного, но неуклонного распространения современной культуры спекуляции (характеризуется бурной активностью на финансовых рынках), появлением сложных экзотических финансовых инструментов и ростом количества сделок с деривативами, а не с самими ценными бумагами. Эти черты характеризуют современную финансовую систему, полную корысти и жадности. Рано или поздно мы столкнемся (если уже не столкнулись) с чрезвычайно пагубными последствиями всего этого для инвесторов, общества и государства.

Эта доминирующая сегодня культура краткосрочных спекуляций глубоко вторглась в традиционную культуру долгосрочного инвестирования, знакомую мне с момента старта моей карьеры в 1951 году. Фактически этой темой я занялся в начале 1950 года, когда приступил к изучению индустрии взаимных фондов для моей диссертации в Принстоне. Прежде всего я прочел отчет Комиссии по ценным бумагам и биржам США перед палатой представителей. Отчет был составлен на 1059 страницах в четырех томах. В нем была представлена хроника событий, предшествовавших принятию закона об инвестиционных компаниях 1940 года. Этот нормативный акт стал ответом законодателей на схожие (как оказалось) нарушения в инвестиционной сфере в 1920-х, а также на кризис, последовавший в 1930-х. Если история и не повторилась во время последнего кризиса, то, перефразируя известное выражение Марка Твена, она рифмовалась с этими событиями.

В середине лета 2011 года, начав работу над рукописью этой книги, я достаточно быстро осознал, что я был не только свидетелем последних шести десятилетий финансовой истории. Фактически я оказался одним из самых активных ее участников. Как стало понятно, я находился в таком положении, что мог реально влиять на многие важные проблемы, входившие в сферу моих интересов на протяжении моей долгой карьеры. Поэтому я пишу эту книгу, основываясь на собственном восприятии истории, а не на рассказах других людей, которые были всего лишь наблюдателями. «Столкновение культур» не является еще одной книгой о финансовом кризисе 2007 года. Она представляет собой анализ бурных изменений, произошедших в течение долгого периода истории делового и финансового сектора в нашей стране и в мире, в контексте капитализма свободного рынка и накопления капитала.