Текст книги "Переосмысление заикания"

Потеря желания говорить

Пару лет назад мы с женой ездили на сельскую ярмарку в Сан-Матео, к югу от Сан-Франциско. Нам всегда нравились сельские ярмарки, потому что на них можно увидеть то, что городской обыватель увидит нечасто: коров, экспонаты программы 4-Н, работу овчарок.

И всегда там бывают какие-то сюрпризы.

Мы собирались уезжать, когда через динамики было объявлено, что известный гипнотизер Джордж Такой-то через пять минут начнет свое шоу. Гипнотизеры меня восхищали с малолетства. Дорис тоже. Мы, конечно, все отложили и стали ждать шоу.

Гипнотизер был довольно хороший. Он заставлял угловатых подростков неумело изображать рокера Тони Орландо, а неуклюжего футболиста – прыгать по эстраде, как Кролик Питер. Но лучше всего я запомнил большого, здоровенного мотоциклиста, такой мог бы играть в волейбол холодильником. Гипнотизер сказал ему, что когда он разбудит его, тот не сможет оторваться от своего сиденья. И точно, парня разбудили, и гипнотизер через некоторое время попросил всех на сцене встать и потянуться. Все смогли, кроме бедного паренька. Как он ни старался, задницу от кресла ему оторвать так и не удалось. Публика была в истерике.

Вдруг меня озарило. Может быть, именно так и бывает, когда возникает ступор?! Мы находимся под гипнозом!

«Да ладно! – скажете вы. – Я заикаюсь, и никто в транс меня не вгонял».

Минутку. Давайте посмотрим, как мы представляем то, что кто-то кого-то загипнотизировал. Субъекта призывают полностью довериться. Его призывают полностью сосредоточиться на том, что говорится, и в какой-то момент он настолько сконцентрирован, что утрачивает ощущение себя. Вся реальность для него заключена в голосе. В этот момент он ХОЧЕТ верить всему, что ему говорится, даже если это противоречит его собственному опыту.

Все звучит знакомо? Несомненно. Похоже на то, как дети «гипнотизируются» взрослыми. Как и гипнотизируемый, ребенок крайне впечатлителен. Он видит в лице взрослого авторитет, который владеет ИСТИНОЙ. Он хочет верить и подчиняться. И хочет, чтоб этот взрослый опекал его. Следовательно, он склонен считать истиной то, что взрослый говорит ему… независимо от того, правда это или нет.

Вуаля! Гипноз без транса.

Эти постгипнотические внушения из детства переносятся во взрослую жизнь и контролируют то, как мы чувствуем и действуем. Ясно, что большая часть того, что говорят нам наши родители, полезна нам, если мы хотим хорошо вписаться в социум. Но иногда из лучших побуждений родитель или другой авторитет внушает нам то, что не отвечает нашим интересам. Например, «хороших детей должно быть видно, но не слышно», «хорошие дети не должны плакать и злиться, не должны хотеть того, что им вдруг захотелось» и так далее. Эти внушения отделяют нас от того, что мы на самом деле думаем и чувствуем, и если они не вызвали возражений, то будут управлять нами всю жизнь.

КОРНИ УБЕЖДЕНИЙ ЗАБЫТЫ

Но отчего же мы не знаем, что загипнотизированы? Ответ прост. Мы забыли, откуда взялись наши убеждения.

Со временем мы начинаем верить, что это маниакальное стремление быть хорошим, сдержанным в своих чувствах, идеально говорить, всегда угождать другим в ущерб собственным интересам – все это действительно хотим именно мы. Мы забываем, что следуем чьим-то наставлениям. Потому, когда мы хотим выразить наши действительные желания… попросить кого-то потушить сигарету там, где курить не положено… мы останавливаемся – и сами не знаем почему.

Видите, насколько похожа эта ситуация на случай с мотоциклистом во время сеанса гипноза? Ему сказано, что он не сможет оторвать себя от стула. И что он забудет все произошедшее. Потом его будят, просят встать и потянуться. Сколько он ни старайся, он подняться не сможет.

С одной стороны, он действительно желает встать. Это проявление его собственной воли. Но на более глубоком уровне, по-настоящему он подниматься не хочет. Он хочет до последней буквы исполнить директиву. Он хочет ей максимально соответствовать. Эта инструкция для него важнее собственного желания. О сделанном ему внушении заранее было сказано забыть, и со стороны все смотрится как наложенное заклятье. Он не помнит, что он сам выбрал оставаться сидящим.

А теперь применим это знание к речевым ступорам. Вы замечали, что когда вы в ступоре, вас разрывает: говорить – не говорить? Это не слишком сильно отличается от желания встать и сидеть одновременно. Вы хотите сделать разом две противоположные вещи, и вы оказываетесь замороженным и неспособным двигаться.

Но это же глупо. Отчего бы вам не хотеть поговорить?

Когда ваши губы сжаты и вы не можете сказать «масло» официантке в кафе, может быть, вы действуете в соответствии с усвоенной негласной директивой не быть настойчивым. Либо, как ребенок, вы можете воскресить убеждение, что каждое слово, вылетевшее из вашего рта, должно быть совершенным. Причин может быть много.

Еще неспособность говорить может относиться к чувствам, испытываемым в момент произнесения слов, которые вы хотите сказать. Если обслуживающая женщина похожа на ненавистную учительницу в шестом классе и вы имеете дело со внушением, что «нельзя» выражать (или даже чувствовать) злость или еще какие-то сильные эмоции, то вы оказываетесь захвачены той же самой ситуацией «делать/не делать». Вы хотите говорить в тот же самый момент, когда боитесь обнаружить свои настоящие намерения. Это доставляет дискомфорт. В результате один внутренний голос говорит: «Опа! Нам бы лучше закрыть эту лавочку, пока не станет поспокойнее». А второй в то же время восклицает: «Но… но я должен сказать это НЕМЕДЛЕННО!»

Вы в той же ситуации, что и байкер, который не может подняться со своего стула. Вы хотите сделать что-то и в то же время оттаскиваете себя, исходя из убеждения (которое вам привито много лет назад), что не должны… запрет, о котором вы давным-давно забыли. Эта теория объясняет, почему 99 % из нас говорят отлично, когда находятся одни: в такой ситуации просто нет противоречивых требований.

По факту, «гипнотическое внушение» трудно определить точно. Единственное, что для меня очевидно – когда вы стараетесь говорить и не говорить одновременно, это выглядит, будто вы под гипнозом.

МЫ НЕПРЕРЫВНО НАХОДИМСЯ ПОД ГИПНОЗОМ

Большинство из нас не ощущает, до какой степени мы все загипнотизированы тем, что внушают нам масс-медиа, деловые партнеры, друзья и близкие. Вот типичный пример.

Вы идете за покупками с подругой, мнению которой безусловно доверяете. В спортивном отделе «Маки» эта подруга находит рубашку, которая, по ее словам, выглядела бы на вас великолепно. Поначалу вам она не нравится. Не ваши цвета. Но она вас убеждает, что вещь вам идет, и постепенно вы меняете свое мнение. Потом вдруг решаете, что вам это подходит, и покупаете рубашку. Вы подверглись гипнозу. Вы отбрасываете ваш собственный опыт и начинаете видеть то, чего в действительности не наблюдаете.

На то, как предложенное другими людьми может влиять на наше восприятие, мы взглянули. Теперь позвольте показать, как внушенное может повлиять на нас физически. Предположим, вы оказались на стыковочном рейсе из Питтсбурга в Уильямспорт, Пенсильвания, и в течение 30 минут испытываете острую потребность сходить в туалет. Ситуация критическая, потому что, как это обычно бывает в мелких пригородных самолетах, здесь на борту нет туалета. (Я бывал на таких рейсах, поэтому знаю.) Ваш сосед по креслу (вашего же пола) в шутку говорит, что в крайнем случае можно воспользоваться гигиеническим пакетом и сделать свои дела туда (предполагаю, что вы парень).

Вы бы сделали так, если бы пришлось?

Если вы такой же, как и все мы, то вы скорее умрете, чем решитесь на такое. Ваши родители, те самые ваши гипнотизеры из раннего детства, много раз говорили вам, что нельзя писать где попало. Только в туалете или за ним в кустиках. Эти запреты настолько сильны, что заставляют вытворять поистине удивительные подвиги самоконтроля, вот почему вы в состоянии сдерживаться.

Наконец самолет приземляется. Пока вы бежите через терминал к туалетам, вы замечаете нечто удивительное.

Необходимость облегчиться и ужас от того, что вы не можете это сделать, растут по мере приближения к туалету. Чем вы ближе, тем больше чувствуете, что теряете контроль. Вы отчаянно расстегиваете джинсы, последние три секунды становятся настоящим адом. Но вы сделали это… просто сделали!

Просто?

Вы были в полете почти час. Неужто вы действительно так рассчитали время вплоть до последнего критического мгновения? Крайне маловероятно. Вы просто имеете возможность видеть, как ваше бессознательное программирование заставляет вас блокировать и разблокировать сфинктер.

Ваша решимость не писать ослабевала по мере приближения к туалету, потому что вы знали, что в некий момент позволить себе это станет социально допустимым. Вот почему ваше Бессознательное стало отпускать контроль над вашим сфинктером и почему вдруг обнаружилось, что вы не можете больше ждать ни секунды. Только кажется, что вы рассчитали время посекундно, потому что процесс запирания/отпирания происходит вне вашего сознания.

По моим наблюдениям, подобное происходит и с речевым ступором. Мы бессознательно зажимаем наш язык, губы, голосовые связки и диафрагму, когда наша экспрессивность становится угрожающей, и не позволяем себе расслабить эти мышцы, пока интенсивность чувств не спадет и не станет безопасным говорить снова. Независимо от того, насколько сильно мы стараемся выдавить слова, наше желание сдержать себя сильнее.

Как вы можете видеть, воздействие других людей может контролировать наши мысли, чувства и поведение. Подведем итоги наших наблюдений о гипнозе и заикании.

• Кто-то может загипнотизировать вас, не вводя в транс. Вы оказываетесь под гипнозом, когда чья-то реальность становится более «реальна», чем ваша собственная.

• Когда гипнотическое воздействие входит в конфликт с чем-то, что вы хотите сделать, вы окажетесь заблокированы. Оказаться в ступоре – следствие конфликта ваших и чужих намерений.

• Постгипнотическое воздействие – это не более чем принятие намерений других людей, которые стали важнее своих собственных. Следите, не происходит ли такое с вами. Вы сами выбираете, довериться ли другому человеку, отдать ли ему или ей эту власть.

• Речевой ступор может представлять собой тот же тип конфликта, который возник у мотоциклиста, который не мог слезть со своего стула. В этом случае существует бессознательная команда чего-то не делать.

• То, что мы называем хроническим заиканием (или речевыми ступорами), может оказаться результатом борьбы, когда мы пытаемся вытолкнуть слово, которое в тот же самый момент полны решимости не говорить.

• Есть множество причин, по которым мы можем не хотеть что-либо сказать. Эти причины могут относиться к эмоциям, связанным с конкретным словом, чувствам, которые мы боимся выказать. Кроме того, иногда мы опасаемся говорить, поскольку думаем о том, какое впечатление произведем на других.

• Обычно мы не осознаем того, что находимся в состоянии гипноза. Поэтому и не понимаем, отчего что-то можем или не можем сделать. По всей видимости, из-за того, что мы забыли о своем изначальном выборе, блоки оказываются вне нашего контроля и мы чувствуем свою беспомощность.

• Мы не можем быть загипнотизированы без исходной потребности верить. Тому может быть множество причин, таких как желание признания или любви другого, боязнь действовать решительно в присутствии авторитетного человека, вера в то, что реальность кого-то еще более «реальна», чем наша собственная, и так далее.

• Гипноз включает в себя потерю воли, и в случае речевых ступоров это утрата нашего желания говорить.

Если все сказанное выше правда, то как мы можем себя разгипнотизировать?

Сделать это – трудная работа. Концепция проста, но выполнение потребует времени, сил и ответственности перед собой. Нужно будет вернуться в состояние гипноза. Если после гипноза произошла потеря воли, то для «пробуждения» потребуется выяснить, что же происходило на самом деле, и вернуть свою волю.

Вам нужно выявить то, что является истинным для вас, и отделить это от надуманного, навязанного другими. Обращайте внимание на ваши действия, мнения, чувства. Взглянув на проблему шире, вы можете обнаружить, что ваши речевые ступоры отражают конфликт между двумя мощными противоборствующими силами:

– вашим желанием следовать чужой воле;

– вашим желанием высказать собственное мнение и выразить настоящие чувства.

Тринадцать фактов о заикающихся

За многие годы наблюдения за собой и тесного общения с членами NSA я отметил ряд закономерностей, присущих заикающимся. Конечно, не каждый пункт из списка ниже можно отнести ко всем людям, которых принято считать заикающимися, но эти особенности имеют достаточно общий характер. (Этот список первоначально был размещен в январском издании Letting GO 1982 года.)

1. Нам сложно раскрепоститься не только при речи, но и во всем, что касается чувств и готовности к риску.

2. Мы не имеем почвы под ногами. У нас нет устойчивого мнения насчет того, кто мы есть, потому что мы слишком обеспокоены чужим мнением о нас.

3. Из-за того, что мы сконцентрированы на том, чтобы угодить другим, мы постоянно беспокоимся об их мнении… Что они подумают о наших мыслях, желаниях, убеждениях – обо всем, что касается нашей индивидуальности?..

4. Мы имеем очень ограниченную самооценку. Она не охватывает всего того, что мы из себя представляем. И мы постоянно пытаемся втиснуть себя в этот узкий формат. Эта самооценка не только чрезвычайно ограничена, но и очень жестка.

5. Нам не хватает самоуверенности. Мы оцениваем каждый факт уверенности в себе как агрессивность, и это создает напряженность окружающего нас мира. Мы видим себя лишенными всяких прав. Поэтому когда мы действительно ощущаем себя на вершине, нам всегда кажется, что кто-то из-за этого пострадал (потому что на вершине горы место есть только для одного).

6. У нас есть глубочайшие заблуждения относительно приемлемого речевого поведения. Для кого-то нормально говорить громко и напористо, но когда мы сами говорим оживленно, нам это представляется оглушающим, подавляющим и чересчур бросающимся в глаза.

7. Идя рука об руку со страхом выглядеть слишком сильными, мы видим себя бессильными. Жертвами. Беспомощными.

8. Мы видим жизнь как спектакль. Это связано с нашей потребностью угодить другим.

9. Из-за того, что жизнь видится нам как спектакль, мы боимся делать ошибки, потому что нас могут осудить.

10. Из-за того, что мы боимся делать ошибки, мы боимся ответственности и принятия решений.

11. Из-за того, что мы бежим от себя, мы очень мало о себе знаем. Следовательно, имеем склонность зацикливаться на том, что мы видим, – нашей несовершенной речи. И все наши проблемы мы склонны приписывать именно ей.

12. Из-за всего того, что упомянуто выше, мы рассматриваем себя как принципиально отличающихся от других людей.

13. Таким образом, вовсе не удивительно, что у нас очень мало положительного речевого опыта. Если он вообще есть.

Часть 2
Мышление заикающегося человека

Да, заикающийся человек мыслит особым образом. Такое мышление создается вследствие взаимодействия эмоций, ощущений, убеждений и надежд. Оно настолько неуловимо, что, конечно, происходит без вашего в нем участия. Оно не кричит, оно шепчет. И послания, которые оно шлет, не улавливаются вашим сознанием. Но все же этот шепоток оказывает сильное влияние на то, как вы думаете, и на то, как вы переживаете ситуацию с речью.

У людей, которые заикаются, обычно возникает много вопросов. Вот те, которые чаще всего приходят на ум: «Почему легче говорить, когда я один?» или «Почему легче, когда я говорю с акцентом или притворяюсь другим человеком?»

Интересно, что эти вопросы перестают быть головоломкой, если посмотреть на хроническое заикание и ступоры как на систему. Когда вы понимаете, как взаимодействуют между собой вершины Гексагона Заикания, ответы становятся удивительно доступными.

Почему легче говорить, когда вы притворяетесь кем-то другим

Вам легче говорить, если вы представляете себя другим человеком? Почему многие люди не заикаются, когда они играют на сцене? Может быть, следующая история поможет пролить свет на эту китайскую головоломку.

Все школьные годы я жил в постоянном страхе из-за необходимости говорить перед аудиторией. У меня колени подгибались перед приближением постановки школьной пьесы, традиционного мероприятия в старших классах. Мне дали роль учителя французского, мсье Кинша. Я должен был читать стихотворение, одновременно показывая свой уровень наставника и большой интерес к женщинам. (Это было что-то вроде шутки, поскольку мсье был довольно толстый, старомодный, всю жизнь сидел за своим столом и диктовал неправильные глаголы, которые никто никогда не помнил.)

Приближался вечер спектакля, и я уже страдал от ожидаемой реакции моего слабого желудка. Я не мог избавиться от страха, что ничего не смогу сказать перед сотнями учителей, родителей и одноклассников, и думал, что вообще не смогу перенести весь этот позор.

Но, к моему великому изумлению, Армагеддон не наступил. Я встал перед аудиторией, открыл рот и с сильным английским акцентом начал читать стихи. Я до сих пор помню первые строчки:

 
I’m ze teachaire of ze houaire,
I’m ze teachaire of ze year.
My language is known from ‘ere to ‘ere to ‘ere.
It’s ze language of savoir faire.
Who am I? I’m Woodmere’s Pierre.
 

(Исковерканный английский вперемешку с французским)

Я был мелодраматичен. Я был эффектен. И я абсолютно свободно говорил.

Что же произошло? Как я смог все это вынести? Почему я смог свободно говорить, когда представлял себя другим человеком?

СОБСТВЕННОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О СЕБЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

Когда мы вырастаем, мы смотрим на самих себя по-особому. Я видел себя милым и застенчивым человеком. Я никогда не выделялся на общем фоне. Сильным чувствам не было места в моей жизни. И это не давало мне двигаться вперед.

Представим свой Собственный Образ в виде круга.

Но ведь есть еще один я, более полный вариант. Назовем его Полный Образ – это все, из чего в реальности состоит моя личность: мои мысли, способности, чувства, опыт, убеждения, физическое я, моя деятельность – все известное и неизвестное обо мне. Мой полный образ представим вторым кругом.

Теперь позвольте мне задать вопрос. Есть ли глобальное совпадение между этими двумя кругами, т. е. между тем, как я вижу самого себя, и тем, чем я действительно являюсь? Иными словами, что я за человек?

Вы правы. Я приму самого себя. Человека, твердо стоящего на ногах, который всегда использует все свои возможности. Я увижу и приму разные свои стороны – силу, слабости, самонадеянность, чувство юмора, печали, заботы, зависть, щедрость. Очевидно, что не все мои черты будут входить в круг моих представлений о себе самом. У всех нас есть свойства или скрытые особенности, с которыми мы никогда не столкнемся, по крайней мере, в этой жизни. К тому же определенное количество самозаблуждений – это часть человеческой натуры. Но, в общем и целом, если бульшая часть того, что мы видим, является реальным изображением, это значит, что мы в хорошей форме.

Теперь посмотрите на следующую пару кругов.

Какого человека мы здесь описываем?

Явный психопат.

Этот человек не принял в себе ничего. У него есть, конечно, представление о самом себе, но оно состоит из убеждений, которые не основаны на реальности. Хорошим примером может послужить клиент психбольницы, который полагает, что он Наполеон или Иисус Христос.

Средний человек оказывается между этими двумя крайними типами и может быть представлен следующей парой соединенных кругов.

Как вы видите, есть большая область совпадения, где человек действительно такой, каким он себя сам представляет. В дополнение к этому есть области поменьше, где человек не вполне осознает свои реальные особенности и где он видит некие качества и характеристики, которых на самом деле нет.

Обратите внимание на «Собственный образ», часть круга, которая размещена справа от области частичного совпадения. Именно здесь и находится этот особый фальшивый образ нас самих – например, восприятие себя как беспомощного существа, когда на самом деле мы – что угодно, только не это. Теперь посмотрите на «Полный образ», часть круга, которая находится слева от области частичного совпадения, – она показывает ту часть нашей личности, о которой можно сказать: «О, я и представить себе не мог, что буду делать такое!», даже если это что-нибудь безобидное: танцевать чарльстон, пригласить кого-нибудь на свидание или добиться сдачи от чрезвычайно занятого продавца в газетном киоске. Когда мы делаем все эти вещи, у нас складывается ощущение, что это вовсе и не мы сами.

Область слева – это именно то место, где был спрятан мой образ человека, выступающего публично. Я просто не мог представить себя кем-то, кто смог бы расслабиться и получать удовольствие в такой ситуации. (Хотя, будучи уже взрослым человеком, я обнаружил, что мне нравится выступать перед публикой.)

Поэтому каждый раз, когда во время разговоров с людьми я начинал волноваться, я пытался подавить возбуждение, зажимая губы, язык, голосовые связки или грудь до тех пор, пока запретные чувства не уходили. Таким образом я избегал всяких переживаний – вот оно, «владение собой» – я видел только зажатую, подавленную и загнанную в узкие рамки личность, которая воспринималась мной как мое истинное я. Я не подозревал о том, что во мне есть множество других граней.

Как же тогда я смог так сильно отойти от этого образа в спектакле для старшеклассников?

ПРИМЕРИТЬ НА СЕБЯ ЛИЧНОСТЬ ФРАНЦУЗА

Я видел достаточно фильмов Мориса Шевалье, чтобы иметь представление о том, как должен выглядеть на сцене типичный француз, – несдержанным, с яркой внешностью и жизнерадостным. Человеком, который не боится показывать то, что он чувствует, причем не только словами, но и всем телом. (Насколько же это все отличалось от моего собственного представления о себе!)

По мере того как я осваивался с ролью француза, исчезала потребность в сдерживании, и не было ничего, что надо было бы блокировать. Я мог делать что хочу и получать удовольствие, потому что знал, что люди будут принимать мою спонтанность и энергию все время, пока я буду играть эту роль. Мое поведение было подходящим для этого образа. Если бы нам нужно было схематически представить все, что происходило, то это выглядело бы вот так.

Если бы вы спросили меня во время представления, я ли это был, то я бы ответил: «Что вы! Я совсем не такой!»

Но так ли это?

Конечно, это был я.

Просто проявилась та часть меня, о которой я не имел ни малейшего понятия.

Заметьте, что хотя, выступая в роли француза, я и выходил за рамки моего представления о себе, все же это было внутри той большой области, которая определялась как мой Полный Образ. Это должно было там быть. Если бы это был не я, я бы не смог сделать то, что я сделал.

Какие предположения могли бы мы сделать насчет людей, которые заикаются?

Насчет одного мы можем быть уверены: большинство из нас имеет такое представление о себе, которое ущемляет нас. За время долгих лет пребывания в Национальной Ассоциации Заикающихся у меня сложилось впечатление, что почти все, кто взрослел с этой проблемой (заиканием), на самом деле сильнее, чем себе кажутся: более самоуверенные, эмоциональные, взволнованные (и волнующие!), интересные для других людей, ответственные, авторитетные. Они сильнее тех, кем сами мечтали бы быть.

Но в какой-то момент своей жизни мы выбрали для себя довольно жалкую роль, часто – роль приспособленца, что-то вроде Уолтера Митти[11]11
  Литературный персонаж – типичный мечтатель и романтик, который в реальности мало на что способен (прим. пер.)


[Закрыть] – который старается понравиться окружающим больше, чем самому себе (или себе самой). Мы препятствовали нашим треволнениям, естественному энтузиазму и жизнерадостности – нашему РЕАЛЬНОМУ Я – и учились тому, как заблокировать эти качества, чтобы никто, даже мы сами, не могли их увидеть.

И это было преступлением, потому что через некоторое время мы забыли, что когда-то была и другая часть нас самих, та, которую мы убили. Но состава преступления не было. Единственная вещь, которая осталась, – это «дымящийся» пистолет в руке убийцы, явная улика, механизм, который мы создали, чтобы держать наше нежеланное я под контролем – речевые ступоры.

В речевых ступорах есть нечто коварное: фактически любой вид блокировок, маскируя те наши стороны, где мы чувствуем себя некомфортно, помогает создавать ограниченное и иногда искаженное представление нас о самих себе, например, превращая «правильного округлого» индивидуума в «квадратного».

Однажды это ложное представление закрепляется в нашем сознании, и потом мы интерпретируем все, что происходит, согласно этому представлению. Неудивительно, что мы получаемся обманутыми. Мы путаем наше представление о самих себе с тем, чем мы являемся на самом деле. И естественно, никогда не отваживаемся искать те другие, удивительные возможности, доступные нам.

Закрашенная часть показывает остатки нашего полного образа, который был заблокирован. Обратите внимание, как человек превратил себя в «квадрат»

Если вам легче разговаривать, когда вы представляете себя кем-то другим, возможно, пришла пора посмотреть, что же происходит с вашим представлением о самом себе, представлением, которое не дает вам свободу выражения. Найдите способ расширить его таким образом, чтобы еще какая-то часть вас самих могла там существовать. Вам нужно найти какие-нибудь безопасные ситуации, где вы могли бы попробовать себя в других ролях, место, где вы могли бы экспериментировать и искать настоящего себя. Это может быть терапия. Это могут быть тренинги для взрослых, такие как The Landmark forum. Это может быть курс Дейла Карнеги или Клубы ведущих. Это могут быть заседания или практические занятия в Национальной Ассоциации Заикающихся. Что угодно.

В конце концов, разве не настало время сбросить этот узкий и тесный пиджак, который называется «жалкое представление о самом себе», и надеть то, что вам подходит?