Текст книги "Дитя греха"

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Спокойной ночи, дорогой.

Райанна тихонько, чтобы не разбудить, погладила сына по голове. Никто больше не отберет у нее Ники, и Алексис Петракис в том числе.

Но ведь он говорил, что не станет их разлучать…

Сможет ли она доверять этому человеку после того, как он с ней поступил?

Как он мог быть таким бессердечным? Как он посмел так отнестись к женщине?

Просто я была для него всего лишь утехой на одну ночь. Секс – и ничего больше…

Что ж, а теперь она мать его сына, и ей абсолютно безразличен Алексис Петракис.

Райанна вошла в свою спальню.

– Сегодня, как я понимаю, вы ужинаете в столовой? – вкрадчиво спросила мисс Томпсон.

Райанна пристально посмотрела на свою сиделку. Обычно они ужинала с ней и Кэрен в их комнате, где они задушевно болтали на разные темы, кроме одной – по какой причине англичанка Райанна оказалась на греческом острове, с ребенком, который так похож на владельца этого острова. После ужина они смотрели программы на английском языке, транслировавшиеся по спутниковым каналам. С этими женщинами Райанна могла расслабиться, с ними ей было легко и спокойно.

А может, Алексису Петракису не по душе то, как Райанна поладила с людьми, нанятыми, чтобы за ней шпионить? И за это ей теперь придется принимать пищу в одиночестве?..

А может, и нет. Войдя в столовую, женщина увидела Алексиса собственной персоной. Стоя у буфета, он наливал себе виски.

Она резко повернулась, чтобы уйти.

– Куда ты?

– В свою комнату.

Раздраженный вздох сорвался с губ Алексиса.

– Ставрос сейчас принесет ужин.

– Я ничего не хочу.

– Нам надо поговорить.

– Нет. Теперь я буду разговаривать с тобой только через адвоката. Ники – мой сын, и я несу за него ответственность. А ты не имеешь никаких законных прав на него. Так что и не думай, что с помощью своего богатства и влияния сможешь отнять у меня ребенка! Я не позволю, чтобы по твоей вине он пролил хотя бы одну слезинку, хотя бы раз огорчился, хотя бы раз испугался. И если ты обидишь его, то будешь гореть в аду!

Ее лицо исказила гримаса ненависти.

Алексис пристально посмотрел на нее, словно впервые увидел.

Львица, самоотверженно сражающаяся за своего львенка – зубами и когтями, со всей страстью!

А может, это только игра?.. Может, она просто вспомнила мои слова о том, что некоторые женщины лишены материнского инстинкта, и поэтому решила продемонстрировать, какой преданной матерью является?..

Но все же этот взрыв эмоций кажется таким искренним, таким страстным…

Интуиция подсказывала Алексису, что подобное отчаяние не может быть свойственно легкомысленной и корыстной женщине.

Можно ли ей верить?

Если Райанна Дэвьюс – столь преданная мать, почему она обрекла Ники на жизнь в нищете вместо того, чтобы обратиться за помощью к его родному отцу?

И почему они были так бедны? Раньше Алексис предполагал, что всему виной пагубное пристрастие Райанны, но оказалось, что она никогда не употребляла наркотики. Тогда почему они жили в муниципальной квартире на пособие, ведь ее отец являлся владельцем компании?

Алексис хотел получить ответы на все эти вопросы, и именно поэтому он собирался поужинать сегодня с Райанной.

Увидев, что женщина уже взялась за ручку двери, собираясь уйти, Алексис поспешно пересек комнату и предостерегающе положил ладонь на ее руку. Райанна отшатнулась.

– Не прикасайся ко мне! – выпалила она.

– Сядь. У меня к тебе есть вопросы.

Райанна опустилась на стул. Стресс совершенно лишил ее сил сопротивляться.

Алексис отпил глоток виски. Райанна мрачно смотрела на него. И что теперь? Какие подлые обвинения он обрушит на меня на этот раз?

– Похоже, – сухо сказал Алексис, – меня ввели в заблуждение. Медицинская карта доказала, что ты – не наркоманка.

– Ты времени даром не терял, – с сарказмом сказала Райанна.

– И ты не подвергала безрассудному риску жизнь моего сына в тот день, когда произошел несчастный случай. Более того, тебя убивала опасная легочная инфекция, которую, без сомнения, усугубили переживания по поводу смерти отца, – то, о чем меня тоже не поставили в известность. Скажи, а почему ты живешь в муниципальной квартире на пособие?

– Ты серьезно? – насмешливо спросила женщина.

– Просто ответь! – раздраженно потребовал Алексис.

– Потому что у меня нет других средств к существованию.

– Почему? Разве ты в разладе со своей семьей?

– У меня был только отец.

– Я же отлично помню – он владел компанией по проектированию яхт! Ведь это и стало причиной, по которой ты пришла ко мне. Так куда девались все деньги? – с иронией поинтересовался Алексис.

– Мерзавец! – побледнев, злобно прошипела Райанна. – Отец потерял «Дэвьюс яхт дизайн» и всю остальную собственность! У него не было ничего. Мы жили на мое пособие матери-одиночки!

– Это правда?

– Черт возьми, конечно, правда! Он обанкротился, когда «Мондер марин лимитед» наложила запрет на выкуп закладной – по твоей милости! У него ничего не осталось. Все пошло с молотка, даже дом.

– Так отец жил с тобой?

– Нет, в Букингемском дворце!

Алексис пропустил колкость мимо ушей.

– Я не знал.

Райанна замолчала. На нее нахлынули мучительные воспоминания.

К ее облегчению, двери столовой распахнулись, и на пороге появился Ставрос с подносом в руках. Пока он сервировал стол, Райанна немного пришла в себя и поняла, что проголодалась.

Они приступили к ужину. Нежный куриный суп, приправленный лимонным соком, просто таял во рту, как и зажаренная на гриле рыба с гарниром из ароматных трав.

Они ужинали молча, и Райанна была только рада этому.

Алексис сидел напротив нее, и она то и дело невольно на него поглядывала.

Черные как смоль волосы, благородные черты лица, прямой нос, длинные ресницы и… о, эти глаза с золотистыми крапинками…

Разве возможно устоять перед таким красавцем? Пять долгих лет Райанна корила себя за постыдную слабость… за то, что упала в его объятия, забыв гордость и стыд.

Что ж, теперь-то я свободна от него. Нетрудно понять, что испытывает Алексис, глядя на меня.

Отвращение.

Этим чувством переполнен его взгляд.

Алексис угрюмо уставился в свою тарелку.

Выходит, компания «Дэвьюс яхт дизайн» была на грани разорения, когда Райанна Дэвьюс обратилась к нему… но у него не сложилось впечатления, что они так отчаянно нуждаются в инвестициях. Хотя… если бы Райанна дала ему это понять, она бы ослабила свои позиции. Ни одна компания, находящаяся в затруднительном положении, не допустит, чтобы потенциальный инвестор понял, насколько плачевна ситуация.

Но если «Мондер марин лимитед» была готова купить «Дэвьюс яхт дизайн», значит, эта компания имела потенциал – как и утверждала Райанна. Если бы не стандартная политика замораживать инвестиции любой новой компании, приобретенной «Петракис интернэшнл», «Мондер марин лимитед», вероятно, выкупила бы закладную.

– А почему твой отец не предпринял другой попытки… или дела обстояли хуже, чем ты говорила?

– Потому что у него случился еще один инфаркт после того, как я… после того, как ты…

Райанна замолчала.

Алексис отложил в сторону вилку и нож.

– Как – еще один?

– У него был сердечный приступ за три дня до этого.

– Твой отец только что перенес сердечный приступ, когда ты подошла ко мне на том ужине?

– Да. В тот день его госпитализировали в отделение интенсивной терапии. У меня не было другого выбора, кроме как попытаться поговорить с тобой. Твоя секретарша сказала, где ты будешь вечером. И тогда… – Райанна тяжело вздохнула, – я купила билет на ужин и внесла поправку в план размещения гостей, который висел в холле перед банкетным залом, чтобы оказаться за твоим столом. Это был мой последний шанс.

Алексис пытался осмыслить услышанное.

Ее отец находился в отделении интенсивной терапии с сердечным приступом, компания была на грани банкротства…

Может, поэтому Райанна и предложила ему то единственное, что у нее оставалось, – свое тело?

Нет, сказал себе Алексис, в каком бы отчаянном положении ни находилась Райанна, она не должна была пытаться сделать из него простака, которым можно манипулировать с помощью сексуальных утех!

– А идея просто предложить мне выкупить закладную не приходила тебе в голову?

– Что, прости?

– Разве ты не намеревалась использовать свое тело, чтобы склонить меня поспособствовать в вопросе о выкупе закладной?

– Как ты смеешь? – разъярилась Райанна. – У меня и в мыслях этого не было! Я никогда не планировала ничего подобного! Господи, какой же ты подлый, отвратительный человек!

– А как же все те женские трюки и уловки, которые ты использовала против меня?

– Я ничего такого не делала! – возмутилась Райанна.

– Ну конечно… – злобно рассмеялся Алексис, демонстративно откинувшись на спинку стула. – Невинные глазки, прерывистый голосок, глубокое декольте, длинные распущенные волосы, обтягивающее вечернее платье с открытой спиной… Все эти призывные взгляды, которые ты бросала за ужином… Райанна, ты попросила разрешения поговорить со мной без свидетелей и, не моргнув глазом, поднялась в мои апартаменты. Что, черт возьми, ты собиралась там делать? Выслушать доклад о текущих и перспективных доходах? Нет, ты собиралась преподнести мне свое тело – и сделала это, предварительно подогрев мой аппетит тем, что вылила шампанское себе на грудь, чтобы я мог увидеть ее в полной красе.

– Лживый мерзавец! Это все ты! Ты набросился на меня! Ты…

– Не пытайся исказить правду! – процедил Алексис сквозь зубы. – Мы оба знаем: ты использовала меня в своих интересах – расчетливо и преднамеренно!

Собрав все силы, Райанна вскочила и залепила ему звонкую пощечину.

– Ты омерзителен! – прошептала женщина. – Единственной причиной, по которой я поднялась тогда в пентхаус, было желание помочь отцу! Как ты смеешь обвинять меня в корысти?

– Как смею? Скажи, а каким образом ты оказалась в моей постели?

– Я была глупа, наивна и… и…

Что она, черт возьми, делает? Зачем оправдывается перед этим человеком? Она ничего ему не должна! Райанна посмотрела на Алексиса. Ее взгляд был полон презрения и отвращения.

– Мне плевать, веришь ты или нет. Ники – вот то единственное, что меня волнует в этом мире.

Райанна почувствовала, что ей стало трудно дышать. Ноги казались ватными, а колени дрожали от слабости, но женщине было все равно.

Прочь, прочь отсюда!..

Алексис молча смотрел ей вслед. Ему хотелось догнать ее и трясти до тех пор, пока она не сознается в том, что сделала.

Райанна брела к двери, как сломанная заводная кукла – казалось, вот-вот отскочит какая-нибудь пружина.

Когда дверь за женщиной захлопнулась, Алексис тяжело опустился на стул и потянулся к бутылке.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Опершись на балюстраду, Алексис спокойно вглядывался вдаль.

Он снова контролировал себя, хотя недавно чуть не сорвался.

И всему виной вызывающее поведение Райанны. Она так упорно настаивает на своей невиновности, постоянно твердит, что никогда не собиралась использовать свою сексуальную привлекательность… Но он-то знает правду! О, она была весьма искушенной и могла порядком заморочить голову любому мужчине.

Алексис похолодел. А ведь он был на волоске от того, чтобы совершить непоправимую глупость! В то утро, когда он разбудил ее поцелуем, ее теплая, нежная чувственность едва не заставила его отложить назначенную деловую встречу…

Боже, он всерьез намеревался забрать Райанну с собой в Грецию! Одной волшебной ночи, проведенной с ней, оказалось недостаточно! Ему хотелось большего…

Насколько большего?..

Райанна не была похожа ни на одну из женщин, каких он когда-либо встречал. Пылкая, упоительная, она отдалась ему всецело и самозабвенно.

В тот миг Алексису казалось, что он вот-вот заглянет в таинственную глубину ее души и найдет там нечто такое, что разом перевернет всю его жизнь.

А вместо этого он оказался в дураках: какая-то потаскушка чуть не обвела его вокруг пальца.

Подобное произошло когда-то и с его отцом.

Пощечина Райанны оживила в памяти мужчины событие многолетней давности, только тогда отец Алексиса ударил по лицу его мать, бросив короткое:

– Сука!

В пять лет мальчик не понял, что значит это слово, но все же почувствовал изумление, ужас… и гнев, заставивший его броситься на отца с кулаками.

– Не бей мамочку! Не бей ее!

Отец оттолкнул его. Мать даже не взглянула. Она вздернула подбородок, открыла свою кожаную сумочку и бросила внутрь листочек бумаги, который дал ей отец. Потом женщина улыбнулась – не ребенку, а мужу – и насмешливо помахала холеной рукой с ярким маникюром.

– До свидания, Георгиу, – сказала она. – Наслаждайся обществом этого мальчишки. Хотя он и не твой.

Она ушла, с шумом захлопнув за собой дверь. Алексис ничего не понял. Он в замешательстве повернулся к отцу.

– Когда мамочка вернется?

– Никогда! – жестко ответил мужчина и вышел из комнаты.

Алексис долго стоял неподвижно.

Через какое-то время вошел кто-то из слуг и увел его.

Но отец говорил правду – Алексис больше никогда не видел своей матери.

Как странно, что и спустя три десятилетия воспоминания детства могут ранить так больно…

Алексис сжал кулаки: Ники не должен пережить подобное! Он защитит своего сына от всего, что может причинить тому боль.

Мужчина вспомнил слова Райанны: «Ники – моя жизнь. Я не дам его в обиду до конца своих дней». Она говорила с такой страстью…

Могу ли я доверять ей? Действительно ли она так сильно любит Ники? Существует только один способ выяснить это.

Райанна и Ники завтракали на солнечной веранде. Женщина чувствовала себя усталой и изможденной после безобразной сцены, разыгравшейся прошлой ночью. Еще один конфликт, еще один обмен ненавистью.

Но Ники, слава богу, ничего не слышал.

Он не должен страдать. Что бы ни происходило, как бы отвратителен ни был мне Алексис Петракис, как бы я с ним ни сражалась – Ники страдать не должен.

Женщина услышала приближающиеся шаги и обернулась.

На веранду вышел Алексис.

Ники просиял.

– Мы поиграем? – спросил он и немедленно сполз со стула. – Я уже позавтракал, мамочка!

Алексис улыбнулся сыну, даже не взглянув на Райанну.

– Во что бы ты хотел поиграть?

– Поплавать! В футбол! В песочный замок, – немедленно отозвался Ники, а потом добавил, хорошенько подумав: – Пожалуйста…

Алексис засмеялся, его лицо посветлело.

Только Ники видит его таким, подумала Райанна, но не я. А зачем это мне? Алексис Петракис – мой враг, и мне не надо его улыбок.

– Мы сможем заняться всем этим, но сначала надень плавки и пусть Кэрен намажет тебя солнцезащитным кремом, – сказал малышу Алексис.

Ники пулей вылетел с террасы.

– Не забудь почистить зубы, – крикнула ему вслед Райанна.

– Угу! – откликнулся Ники и помчался в дом. Райанна подняла глаза и столкнулась с бесстрастным взглядом Алексиса Петракиса.

– Я бы хотел поговорить с тобой… в кабинете, – сказал мужчина.

Что на этот раз? Какие еще обвинения он собирается бросить мне в лицо? Чем пригрозить?

Райанна собрала волю в кулак и осторожно встала с кресла. Алексис провел женщину в комнату, в которую она никогда прежде не заходила, и вполне понятно, почему: это было его обособленное, неприкосновенное жизненное пространство. Сверкающий компьютер занимал главенствующее положение посреди огромного письменного стола, на краю которого лежала темно-бордовая кожаная папка.

Райанной овладело дурное предчувствие.

– Садись, – предложил Алексис. Интересно, это такая особая тактика – разыгрывать из себя властелина?

Нет, он не запугает меня. Ни за что.

– У меня есть предложение…

Мужчина открыл папку. Внутри лежал какой-то документ, а сверху – небольшой листок бумаги.

– Я готов, – бесстрастно произнес Алексис Петракис, – предложить тебе двадцать миллионов фунтов стерлингов в обмен на право единоличной опеки над моим сыном. Если ты согласишься, то станешь очень богатой женщиной. Тем не менее твоя свобода действий будет несколько ограничена. Данный контракт запрещает тебе вступать в контакт с прессой, и все ваши встречи с Ники будут проходить под наблюдением – или лично моим, или моих людей. Сумму в двадцать миллионов фунтов тебе передадут в виде ценных бумаг. Проценты от дохода можешь использовать по своему усмотрению, а основной капитал станет твоим по достижении Ники совершеннолетия. Такая договоренность позволит тебе вести роскошную жизнь, а Ники при этом будет гарантировано постоянное присутствие матери в его жизни.

Алексис сделал паузу. Когда он продолжил, его голос звучал по-прежнему сухо, по-деловому, словно он говорил о совершенно обыденных вещах.

– Вот этот документ… – мужчина кивнул на лежащую перед ним папку. – Ты вправе не торопясь, досконально изучить его. Кроме того, я готов немедленно выписать первый чек в благодарность за твое сотрудничество. Сумму в два миллиона фунтов можешь получить прямо сейчас.

– Можно взглянуть? – спокойно спросила Райанна.

Алексис с каменным лицом протянул женщине папку.

Райанна рассмотрела чек, отложила его в сторону, взяла бумаги, пролистала их…

Потом сложила договор и чек в стопку и резким движением разорвала на мелкие кусочки, которые разбросала по сверкающей полированной поверхности стола.

– Мой сын не продается! Не про-да-ет-ся! И если ты когда-нибудь снова предложишь мне что-нибудь в этом роде… Ты чудовище, – с ненавистью выдохнула она. – Опасное омерзительное чудовище. Ты ни перед чем не остановишься.

Райанна, спотыкаясь, пошла к двери и схватилась за ручку, чтобы не упасть. Невероятная, непереносимая тяжесть навалилась на нее. Она едва могла дышать.

О господи, предложить ей деньги за собственного сына!..

Рыдания подступили к горлу Райанны.

Нет, только не здесь, не сейчас, не на глазах у этого человека…

Она прислонилась к двери, дрожа от охватившей ее слабости.

Алексис бросился к ней.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я не позволю ему, не позволю… Райанна отшатнулась от мужчины, словно от прокаженного.

– Не прикасайся ко мне! – хрипло выкрикнула она и с силой оттолкнула его руку, одновременно пытаясь открыть дверь. Она чувствовала себя загнанным зверем – несчастной антилопой, которую хочет разорвать, сожрать, уничтожить беспощадный леопард.

– Отстань от меня! Отстань! – в истерике кричала женщина.

Алексис замер. Противоречивые чувства переполняли его душу, но у него не было времени их анализировать. Мужчина видел, что Райанна еле держится на ногах. Он схватил телефон, набрал внутренний номер, что-то бросил в трубку на греческом и повернулся к Райанне.

– Сиделка сейчас будет здесь, она поможет тебе. Если отойдешь от двери, она сможет войти. Я-я не трону тебя.

Грудь Райанны судорожно вздымалась, сотрясаемая бурными рыданиями.

– Пожалуйста, впусти ее.

Райанна отодвинулась. Мисс Томпсон немедленно взяла ситуацию под контроль – она быстро вывела всхлипывающую Райанну в коридор, бросив осуждающий взгляд на растерянного Алексиса.

Мужчина закрыл за ними дверь, тяжелой походкой подошел к письменному столу и опустился на стул. Он долго сидел не двигаясь и неотрывно смотрел на обрывки документа и отвергнутого чека.

Они больше не понадобятся.

– Где Ники? – встревоженно спросила Райанна.

– Кэрен читает ему. Он в полном порядке, просто сейчас отдыхает, – спокойно ответила сиделка.

Райанна устало закрыла глаза. Ее переполняли страх и отвращение к человеку, который мог пасть так низко, чтобы пытаться купить собственного ребенка.

Я должна выбраться отсюда!

Райанна затравленно взглянула на медленно отворившуюся дверь спальни. В комнату вошел Алексис Петракис.

– Мисс Томпсон, я хотел бы остаться наедине с вашей пациенткой, если позволите.

Сиделка встала и пристально посмотрела на своего хозяина.

– Мисс Дэвьюс нельзя расстраивать, – сурово заявила она одному из богатейших людей Греции.

– Не буду.

Мисс Томпсон кивнула и направилась к выходу. Когда дверь за ней закрылась, Райанна невольно вжалась в поддерживающие ее спину подушки.

Что он собирается делать? Господи, сколько еще я смогу вынести?

Алексис стоял у кровати и внимательно смотрел на лежащую на ней женщину.

Райанна почувствовала, что ее пробирает нервная дрожь. Алексис молчал, как ей показалось, целую вечность.

– Похоже, – наконец произнес он с усилием, – что я в тебе ошибся. Не во всем, – добавил Алексис, и в этих словах Райанна услышала нотку жесткого осуждения, которая была так хорошо ей знакома, – но в одной очень существенной области. Похоже, ты действительно переживаешь за Ники. Я считал, что ты всего лишь притворяешься заботливой матерью, пытаясь набить себе цену, предстать передо мной в лучшем свете… Чтобы побольше заработать.

Его голос звучал совершенно бесстрастно, и Райанна почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

– Но ты отказалась от двадцати двух миллионов фунтов. И это настолько убедительно, что я готов… пересмотреть свое мнение. Я хочу… – Алексис запнулся, – наладить с тобой отношения. Ники ни к чему знать, что его родители находятся в состоянии войны друг с другом. Это причинит малышу слишком много горя. Нам надо прийти к примирению… во имя него, – темные бесстрастные глаза напряженно буравили Райанну. – Каковы бы ни были наши истинные чувства друг к другу, они не должны касаться Ники. Вот на этих условиях я готов сделать первый шаг к сближению.

На лице Райанны застыла гримаса враждебности.

– С этого момента, – продолжил Алексис, – твоя главная задача – быстрее поправиться, а моя – продолжать узнавать своего сына. Это также даст нам возможность привыкнуть друг к другу. Я был бы признателен, если бы ты со своей стороны приложила соответствующие усилия. Требуется всего лишь обычная любезность…

– Любезность? – срывающимся голосом переспросила Райанна. Она наконец-то обрела дар речи, справившись с оцепенением, в которое ее ввергли его слова. – Ты ждешь от меня любезности после всего, что сказал мне? После того, как угрожал, оскорблял, разглагольствовал…

– Но ведь теперь я понял, что многое из того, что я слышал о тебе, – неправда…

– А все, что я слышала о тебе, – правда! – злобно парировала Райанна. – Ты оказался отвратительным настолько, насколько я и думала!

– Я только что признал, что ошибался…

– А я сказала, что не ошиблась! Ты пытался купить моего сына! Каким, черт возьми, человеком надо быть, чтобы предложить такое?

Алексис нахмурился. Он не мог признаться Райанне, что сам еще ребенком прошел через такую пытку.

– Я должен был убедиться в том, что тебе не нужны мои деньги, должен был заставить тебя выбирать между Ники и огромным состоянием.

– Так ты преднамеренно предложил мне свои грязные деньги, чтобы посмотреть, не продам ли я сына?

– Мне надо было знать точно, Райанна… – хрипло сказал Алексис. – Зато теперь мы можем сделать шаг вперед. Мы оба нужны Ники, оба! Я оставлю тебя, чтобы ты спокойно подумала над моими словами. И, пожалуйста, приготовься еще к одной вещи: пора сказать Ники правду, и я собираюсь сделать это прямо сегодня. Его жизнь очень изменилась за эти несколько недель, и будет лучше, если он как можно скорее узнает, что у него есть отец.

Алексис в последний раз внимательно взглянул на оцепеневшую Райанну и, ничего больше не добавив, вышел.

– Мамочка, пожалуйста, разрежь мне персик!

Райанна взяла с синего керамического блюда самый большой персик и отделила мякоть от косточки. Во главе стола, стоявшего на широкой веранде с видом на пляж, расположился Алексис Петракис с полупустым бокалом вина в руке.

Со стороны картина казалась идиллической, но лишь благодаря веселой болтовне Ники. Райанна и Алексис почти не обращались напрямую друг к другу, правда, когда такое случалось, Алексис был неизменно любезен.

Эта наигранная вежливость выводила женщину из себя.

Она никак не могла разобраться в своих чувствах. Шок и недоверие, слепая ярость, вызванная небрежной снисходительностью Алексиса, сменились, наконец, ощущением невероятной, смертельной усталости.

С этими мыслями Райанна сидела сейчас за столом и резала персик, стараясь не поднимать глаз на высокого темноволосого мужчину, выражение лица которого скрывала тень от навеса.

– Пожалуйста, дорогой, – сказала Райанна, протянув ребенку персик.

Ники засунул кусочек в рот и, обернувшись к Алексису, спросил:

– Мы поплаваем еще после обеда? Ну, пожалуйста! – добавил он и нахмурился. – Пожалуйста, мистер… мистер… Пет… Петра…

– Ты не должен называть меня мистером Петракисом, Ники, – сказал Алексис.

Райанна в отчаянии напряженно подалась вперед, но было уже слишком поздно. Мужчина спросил – осторожно, спокойно, взвешивая каждое слово:

– Скажи, Ники, мама говорила тебе когда-нибудь о твоем папе?

У Райанны остановилось дыхание: о господи, он собирается сказать ему все прямо сейчас! А у нее совсем не было времени, чтобы подготовиться самой и подготовить малыша!..

– Ники… – произнесла она слабым голосом. Но сын не услышал – он сосредоточенно расправлялся со своим персиком.

– Мамочка говорит, у меня нет никакого папы. Она говорит, не у всех детей есть папы…

– А ты бы хотел, чтобы у тебя он был? – осторожно спросил Алексис.

– Только если хороший. Иногда там, где мы жили, папы были не очень хорошие, а вовсе даже злые. Они кричали и говорили грубые слова. Мамочка быстро входила в комнату и закрывала дверь, когда они так делали.

Райанна увидела, как потемнело лицо Алексиса.

– А если бы для тебя нашелся хороший, добрый папа, ты бы захотел такого?

– А… он не болел бы, как дедушка? – испуганно спросил мальчик.

– Нет. Он был бы здоров и мог бы играть с тобой в футбол, и плавать, и строить замки из песка, и бросать в море камешки, которые подпрыгивают.

Глаза Ники округлились.

– Как ты?

– Да. Как я. На самом деле… Может, я стал бы хорошим папой? Если бы ты захотел?

Райанна почувствовала, как ей на глаза навернулись неизвестно откуда взявшиеся слезы. Она старалась остановить их, но не смогла. Все расплывалось перед ней, как в тумане.

– Только пока мы отдыхаем?

– Насколько захочешь, Ники. Но мы могли бы начать прямо сейчас, правда?

Ники долго молча смотрел на Алексиса, потом вскочил и опрометью бросился к Райанне.

– Мамочка? Можно? Можно, у нас будет папа?

Он умоляюще вцепился своими ручонками в ее дрожащую руку. Его румяная мордашка сияла, а огромные темные глаза светились нетерпением и отчаянной надеждой.

– Если ты этого хочешь, пончик, конечно, можно. Конечно.

– Спасибо, мамочка! – закричал Ники. – У нас теперь есть папочка! У меня есть папочка! – он повернулся к человеку, который сделал ему такое замечательное предложение. – Можно прямо сейчас? Пожалуйста!

Алексис кивнул.

– Да, мы можем начать прямо сейчас.