Текст книги "Второй шанс"

***

Старенькие настенные часы уже пробили полночь, когда я услышала звук открываемой входной двери.

«Мама…»

С плохо скрываемой радостью я выскочила в коридор. Мама, скидывая пальто, тепло улыбнулась.

– Привет, солнце.

Расплывшись в улыбке, я в два шага оказалась рядом и без лишних слов загребла ее в объятия.

– Что такое? – Тихо засмеявшись, мама обняла меня в ответ. – Все хорошо?

– Да, – промямлила я, уткнувшись в ее плечо. – Просто соскучилась.

– Оу, я тоже соскучилась, солнышко, – ее мягкие руки, поглаживающие меня по голове, дарили тепло и спокойствие. Сейчас я в полной мере осознала, насколько мне ее не хватало. – Дашь мне переодеться?

– Конечно, – улыбнулась я, нехотя выпуская маму из объятий, и шмыгнула носом. – Мам…

– Да, родная? – С улыбкой произнесла она, переобуваясь в домашние тапочки.

– Я очень люблю тебя, – пробормотала я и прикусила губу, стараясь не разреветься.

– Я тоже люблю тебя. Родная, все хорошо? – Мама с тревогой оглядела мое заплаканное лицо.

– Все в порядке, – кивнула я, протерев глаза ладонью, и потянула ее в гостиную. – Давай посидим вдвоем, поболтаем. Завтра ведь выходной. Закажем пиццу, посмотрим какой-нибудь сериал…

– Так, притормози, – с наигранной строгостью прервала меня мама. – Во-первых, завтра среда. Во-вторых, пиццу мы ели вчера. Такими темпами мы в дверь не пройдем.

– Вчера? – Пробормотала я, приоткрыв рот от удивления.

– Вчера, – кивнула мама и с улыбкой поцеловала меня в лоб. – Но против сериала я ничего не имею, только не долго. Пойду переоденусь.

Проводив маму взглядом, я задумчиво уставилась на календарь.

«Словно ничего и не было… То время, что я была в другом мире… Его просто не было…»

– А вдруг мне вообще это все приснилось? – Пробормотала я, чувствуя, как внутри все рушится.

«Не может быть. Не бывает таких длинных красочных снов. Не бывает во сне таких чувств…»

Рванув на второй этаж, я залетела в свою комнату и вцепилась взглядом в книжный шкаф.

«Если это был сон, то амулет должен лежать там…»

Я не знала, чего хочу больше: найти амулет и осознать, что все, что произошло со мной за последний месяц – порождение моей больной фантазии, или обнаружить пустую полку… И продолжить страдать.

С замиранием сердца я приблизилась к книжному шкафу и, зажмурившись, пошарила ладонью по полке. Пусто.

«Значит, это был не сон…»

На секунду улыбнувшись, я вспомнила, на каком моменте закончилось мое пребывание в том мире. Сердце мгновенно отреагировало ноющей болью. Я развернулась спиной к шкафу, медленно сползая на пол. Где-то глубоко в душе я жалела о своем решении вернуться. Еще тогда я понимала, что мне будет больно отпустить Пятого, но не представляла, что НАСТОЛЬКО.

– Солнце, ты идешь? – Позвала мама с первого этажа. – Я все-таки заказала пиццу. Мы и так красивые, верно?

– Уже бегу, – прокричала я, улыбнувшись.

Я вернулась ради нее. А то, что происходит в моей душе… Пусть остается со мной.»

***

Дождь редкими каплями стучал по листьям раскидистого дуба, расположенного в самом центре деревенского кладбища. Пятый, облокотившись на дерево, уже около получаса молча вглядывался в фотографию на каменной плите надгробия. «Марианна и Ефим Ветлицкие».

– Простите, – едва слышно пробормотал мужчина, зажмурив глаза.

Грудь нестерпимо жгло от осознания того, что за один день он потерял всех, кто был ему дорог: Ефим, Мари, Кристина. Воспоминание о девушке хоть и отдалось тупой болью в грудной клетке, но все же где-то в глубине души Пятый был рад. Она, в отличие от друзей, была жива. Где-то далеко от него, в другом мире, но жива.

Не в силах больше смотреть на могилу друзей, Пятый вернулся к машине. Уже в салоне, шумно выдохнув, мужчина достал из-под мантии папку и задумчиво покрутил в руках досье. Его все еще одолевали сомнения, но Пятый понимал: он не может продолжать жить «наполовину». Он должен либо выкинуть папку в ближайший мусорный бак и отправиться помогать Восьмому восстанавливать Штаб, либо открыть ее и… Что «и»? Пятый не знал. Не знал, что увидит в ней, не знал, чем это обернется, что он вспомнит.

Мужчина потер пальцами переносицу и, тяжело вздохнув, открыл папку. На первой странице было лишь несколько слов на непонятном языке.

– Заклинание, ну конечно, – кивнул Пятый и, повторно вздохнув, огляделся.

Машина стояла на обочине дороги. С одной стороны рос густой труднопроходимый лес, с другой простилалось ромашковое поле. За последние пару часов мимо проехала всего одна машина. Если с ним будет происходить то же, что было с Ефимом в черном кабинете – вряд ли это кто-то увидит.

– Шепир Бела Томита, – последнее слово переросло в крик. Пятый почувствовал, как его голова словно раскалывается на тысячи мелких частиц. Кровь в венах стала нестерпимо горячей. Схватившись руками за голову, мужчина зажмурился. Боль становилась все сильнее. Разум затуманился, а сквозь пелену мрака стали проявляться очертания и фигуры…

***

– Пригнись! – крикнул кто-то за спиной. Пятый, развернувшись, уклонился от летевшей в его голову банки тушенки и с осуждением взглянул на товарища. Светловолосый худощавый паренек сложил руки в молитвенном жесте.

– Извини. У тебя хорошие рефлексы.

Мужчина улыбнулся и, подняв банку с пола, слегка подкинул ее.

– Ею и убить можно.

– Да уж, пройдя такой путь, было бы грустно умереть от тушенки, – хихикнул паренек, перезаряжая автомат. Мужчина кивнул, закинув банку в потертый рюкзак. – Заметил, как сегодня тихо?

– Да, – вздохнул мужчина, потерев переносицу. – Пожалуй, даже слишком тихо.

Палатка вздрогнула от взрыва, прогремевшего неподалеку.

– Накаркали, – прошипел мужчина и, схватив со складного столика автомат, выбежал наружу. Паренек не мешкая последовал за ним.

Снова взрыв. Откуда-то справа послышался голос командира, но его слова было не разобрать. Мужчина услышал только одно слово. Ракеты.

– Бежим! – Завопил паренек и ломанулся вперед.

– Стой! – Крикнул мужчина, но его никто не услышал. – Идиот!

Выбора не было. Мужчина бросился вслед за товарищем, который бежал напролом сквозь пули противника прямо в центр боя. Среди пыли и дыма от взрывов невозможно было разглядеть дорогу, тут и там звучали автоматные дроби и предсмертные крики солдат.

– Миша! – Закричал мужчина и, услышав приближающийся свист, поднял голову вверх. Ракета, выпущенная из самолета, рухнула на землю и с грохотом взорвалась в нескольких метрах от него.

Короткий вскрик.

Мужчина бросился туда. Сквозь дымку он увидел очертания солдата.

– Миша, – пробормотал мужчина и упал на колени у тела товарища. – Живой?

– Я… – белые волосы пропитались кровью, текущей из ушей, носа, рта. Паренек схватился за бок. Красное пятно медленно растекалось по куртке. – М-м…

– Тихо, тихо, – мужчина попытался прикрыть рану. – Давай, в укрытие!

– Н-нет, – пробормотал Миша, кожа которого начала белеть.

– Я дотащу тебя! – Проревел мужчина, пытаясь перекричать звуки выстрелов и человеческие вопли. – Давай!

– М-м… Макс, – едва слышно пролепетал Миша, ослабевшей рукой схватив мужчину за куртку. – Прости.

– Нет, – Простонал мужчина. Миша закатил глаза и, выдохнув в последний раз, замер. – Нет, нет, нет!

Поднявшись на ноги, Макс дрожащими руками перезарядил автомат и побежал вперед. В голове крутились последние слова парнишки, за последний год ставшим мужчине хорошим другом. «Прости».

– Идиот, Мишка, – горько проговорил Макс.

Выстрелы постепенно стихали, впереди послышались радостные вопли немцев.

– Думаете, всех перебили, шакалы? – С ненавистью пробормотал Макс и, пригнувшись, начал тихо подкрадываться ближе. Когда расстояние до врагов сократилось до минимума, а шанс подойти незамеченным приблизился к нулю, мужчина выпрямился и направил оружие на немецких солдат. Автоматная дробь. Крики врагов. Ответные пули.

Одна из них попала прямо в грудь. Макс скорчился от боли и, задыхаясь, упал на землю.

***

Голову понемногу отпускало, мысли прояснялись. От давно забытых воспоминаний и боли в глазах еще мутнело.

Страж, простонав, помассировал пальцами виски и распахнул глаза. Вокруг – никого. Машина так же стояла на обочине у поля. Солнце уже заходило за горизонт, значит, мужчина просидел тут несколько часов.

– Макс, – хрипло пробормотал он, пытаясь выровнять сбившееся от крика дыхание. – Меня зовут Макс.

Дрожащими руками мужчина поднял упавшее за сиденье досье и, скривившись от волнообразной боли в висках, перелистнул страницу с заклинанием.

«Дело #62

Дата смерти: апрель 1943 г.

Восстановлен и принят в отряд Стражей за особые заслуги во время ВОВ.

Присвоен номер: Пятый.»

***

Только на следующий день я немного успокоилась и осознала, что все кончилось, и я снова дома. Проснувшись утром, я решила посетить лавку старьевщицы. Не знаю, что я хотела найти там, но к обеду желание переросло в навязчивую идею, и уже спустя пятнадцать минут я стояла перед закрытой дверью магазинчика.

– И как это понимать? – Пробормотала я и подошла к стеклянной двери. Внутри было пусто, только несколько коробок, хаотично разбросанных на полу, и пустые, успевшие покрыться слоем пыли, витринные полки.

– Лавка закрыта, – прохрипел кто-то. Я обернулась, увидев перед собой пожилого дворника, орудующего метлой у дороги.

– Не знаете, когда откроется? – Спросила я. Мужчина пожал плечами, сгребая опавшие листья в аккуратную разноцветную кучку.

– Говорят, что никогда.

– В каком смысле? – Нахмурившись, уточнила я.

– Да в прямом, – прохрипел он. – Старьевщица-то совсем головой поехала. Рассказывала давеча, что к ней кто-то приходил да кровь взял. Мужик, весь в черном со страшным взглядом, да девчонка какая-то.

Я нервно сглотнула, отводя взгляд.

– Она их узнала?

– А мне почем знать? Может, узнала, может и нет. Но лавку-то она быстро прикрыла и уехала.

– Куда уехала?

– Да я ж откуда знаю? – Возмущенно просипел дворник. – Я тут, понимаешь ли, работаю, а не сплетни собираю. И вообще, некогда мне. Ходят тут всякие, понимаешь ли, отвлекают людей от работы…

Недовольно хрюкнув и что-то бормоча себе под нос, мужчина с двойным усердием принялся мести тротуар. Я, оглядев полупустое помещение, досадно вздохнула и направилась в сторону дома, оставляя лавку далеко позади.

***

Из-за поворота вырулил дорогой черный автомобиль. Открылась водительская дверь, и из салона показалась светлая макушка Егора. Мужчина, улыбаясь, обошел машину и галантно приоткрыл пассажирскую дверь.

– Спасибо, – из автомобиля, заливисто рассмеявшись, выскочила рыжеволосая девушка в белом джинсовом комбинезоне.

Макс стоял у входа в лесопарк, издалека наблюдая за парой. Что-то внутри больно кольнуло при виде девушки, но мужчина не двинулся с места.

Ника поправила волосы и, потянувшись к Егору, подарила мужчине долгий поцелуй. Егор обвил руками ее талию, прижав девушку к себе, и улыбнулся, не отрываясь от губ любимой.

Макс, сглотнув ком в горле, вспомнил о губах Кристины. Чувства, с которыми он продолжал жить после ее ухода, нельзя было назвать светлыми. Они убивали его, заставляли страдать, метаться из угла в угол, постоянно думать о том, где она и что с ней сейчас происходит. Но в то же время они окрыляли. С ней он был по-настоящему счастлив. Благодаря ей он начал жить.

В это время Ника и Егор, все же сумев оторваться друг от друга, улыбнулись и, взявшись за руки, направились в сторону дома девушки. Входная дверь распахнулась, и на пороге появилась Элеонора, мама Ники. Поочередно расцеловав гостей в обе щеки, женщина пригласила пару в дом. Когда за ними захлопнулась дверь, Макс шумно выдохнул, спрятав руки в карманы брюк.

Все закончилось. Равновесие вернулось. Сейчас все так, как и должно быть.

Кроме…

– Пятый.

Макс медленно обернулся, встретившись взглядом с Восьмым. Страж, одетый в самые обычные «человеческие» брюки и клетчатую рубашку, кивнул товарищу в знак приветствия.

– Как дела в Штабе?

– Отлично, – с легким подобием улыбки ответил Восьмой. – Стражи практически адаптировались к новым правилам. Пожалуй, самым сложным было уговорить их снять эти дурацкие мантии.

Макс усмехнулся, поправив ворот хлопковой рубашки.

– Значит, все хорошо?

– Более чем, – кивнул Восьмой и, вмиг посерьезнев, обратился к другу: – Ты уверен в своем решении?

– Как никогда, – ответил Макс, подойдя к другу и протянув руку. Восьмой, помешкав, схватил протянутую ладонь и притянул мужчину к себе, по-братски похлопав его по плечу.

– Спасибо за второй шанс для Стражей, – Произнес Восьмой, отпуская мужчину из объятий. Макс, кивнув, улыбнулся.

– Спасибо за второй шанс для меня.

Восьмой, схватив друга за плечо, с улыбкой огляделся. Момент – и они пропали, оставив после себя лишь притоптанную ботинками траву и тонкий, едва заметный аромат мужского парфюма.

***

– Кристи! – пропищала Оля, как только я вышла из дома. Девушка подбежала и стиснула меня в объятиях. – Я так соскучилась!

С момента моего возвращения прошло уже несколько недель, но, несмотря на это, мы с подругой виделись не так часто, как ей хотелось бы. Я все время проводила дома, выходя на улицу только по необходимости.

– Я тоже скучала, – с улыбкой произнесла я, обнимая подругу в ответ. – Какие у нас планы?

– Ну, раз уж мне удалось вытащить тебя из дома, мы выжмем из этого дня максимум, – протараторила подруга, подхватив меня под руку и увлекая в сторону центра. – Сначала мы пойдем в кино. Только не на «Монарха» и «Алую розу», их я уже смотрела. Ну и новый фильм с Ди Каприо тоже, но он так себе. Фильм, всмысле. Сам Лео бесподобен. А, и…

– Я поняла, – засмеялась я, прерывая словесный поток со стороны Оли. – Сначала кино. Дальше?

– Потом сходим в нашу любимую кафешку на главной улице. Там, кстати, новый симпатичный официант. Я заходила туда пару дней назад попить кофе с Кириллом, в итоге вечером он устроил мне сцену ревности. Видите ли, я слишком часто пялилась на зад новенького! Нет, ну а я-то что?! Если у него реально шикарная задница!…

Я рассмеялась, осознав, насколько я соскучилась по ней и всему, что окружало меня в моем мире. Но щемящее чувство в груди не отпускало. Улыбаясь и периодически кивая, я старалась внимательно слушать рассказ подруги, чтобы не обидеть ее своей отвлеченностью, в то время как внутри меня все разрывалось.

Я надеялась, что по возвращении домой смогу если не забыть, то хотя бы абстрагироваться от чувств, зародившихся во мне в другом мире. Но, сколько бы я не пыталась, образ темноволосого мужчины с глубокими изумрудными глазами никак не покидал мою голову, раз за разом всплывая в памяти и вызывая новую порцию слез.

– Ты меня вообще слушаешь? – Обиженно надув губы, произнесла Оля. Я, часто-часто заморгав, огляделась. Потонув в своих мыслях, я и не заметила, как мы оказались у кинотеатра.

– Да, прости, – виновато улыбнулась я и, схватив подругу за руку, как можно более воодушевленно потащила ее в сторону касс. – Так какой фильм будем смотреть?

– Постой, – затормозив, Оля потянула меня за руку, заставляя развернуться. – Давай поговорим.

– О чем? – Стараясь не выдавать эмоций, поинтересовалась я. Оля закатила глаза.

– О том, что с тобой происходит. Крис, я тебя с пеленок знаю и вижу, что что-то не так. Ты изменилась.

– Не правда, – возразила я, из последних сил сдерживая слезы. Подруга, увидев мое состояние, молча притянула меня к себе.

– Тише, успокойся, – поглаживая меня по волосам, прошептала Оля. Я, зажмурившись, уткнулась носом в ее плечо.

«Не реветь. Только не сейчас. Не здесь…»

Слегка отстранившись, подруга мягко взяла мое лицо в ладони и ободряюще улыбнулась.

– Если ты не готова рассказать мне о том, что у тебя на душе – не надо. Я подожду. Просто знай, что я всегда рядом и поддержу тебя, что бы ни случилось.

Я благодарно улыбнулась, впервые за долгое время почувствовав облегчение.

– Ты же знаешь, я надеру задницу любому, кто тебя обидит, – серьезно произнесла Оля и, подумав, добавила: – за исключением того официанта. Она у него СЛИШКОМ шикарна.

Рассмеявшись и окончательно успокоившись, я взяла подругу за руку и кивнула на кассу.

– Выбирай фильм.

***

– Ты видела? Видела?! – Щебетала подруга, когда мы уже вышли из кафетерия.

– Да видела! Обычная задница, – Закатив глаза, пробубнела я и с наслаждением допила клубничный коктейль.

– Ничего ты не понимаешь! Ладно, куда двинемся дальше? – Воодушевленно поинтересовалась Оля, но ответить мне не удалось: в кармане подруги зазвонил мобильный. – Черт, подожди секунду.

Кивнув и покачав в руке пустой стаканчик, я огляделась в поисках урны. Взгляд упал на магазинчики в начале улицы.

– Да ладно?… – Затаив дыхание, пробормотала я. Сердце, сделав кульбит, застучало с удвоенной силой. Стаканчик из-под коктейля выпал из рук, дрожавших, как при лихорадке, но я даже не обратила на это внимания, вцепившись взглядом в новую вывеску антикварной лавки.

– Эй, ты чего? – Оля подняла стакан с земли и забросила его в пакет с мусором, оставленный дворником у дороги. – Привидение увидела?

– Лавка старьевщицы, – пролепетала я, дрожащей рукой указав в нужном направлении. – Она открыта?

– Похоже на то, – пожав плечами, ответила подруга. – Еще пару дней назад там была полная разруха. Видимо, старьевщица решила вернуться.

– Видимо, – тихо пробормотала я, неосознанно коснувшись груди, будто это могло успокоить сердце, готовое выскочить из груди.

– Слушай, мне тут мама позвонила, ей нужна какая-то помощь дома, – погрустнев, затараторила Оля, на что я лишь кивнула, не отрывая взгляда от лавки.

– Беги. Увидимся.

– Люблю тебя, – наспех чмокнув меня в щеку, подруга поскакала в направлении дома.

– И я тебя, – запоздало ответила я и, как завороженная, двинулась в сторону лавки.

Решительно распахнув двери магазинчика, я шагнула внутрь, восторженно озираясь по сторонам. Вместо привычных безделушек лавка была наполнена антикварной мебелью, старинными шкатулками, чемоданами и прочими интересными вещицами. На одной из полок располагались самые разнообразные часы, начиная от песочных и заканчивая более привычными, но все же явно раритетными часами с кукушкой.

– Интересуетесь антиквариатом? – Поинтересовался приятный мужской голос за моей спиной. Я обернулась, обнаружив позади себя невысокого стройного паренька с очаровательной белозубой улыбкой. – Я могу помочь?

– Нет, я просто зашла посмотреть, – произнесла я, с искренним восторгом оглядев помещение. – Здесь все такое красивое.

Паренек, очевидно, являющийся продавцом, с улыбкой закивал.

– Вы правы, все это действительно заслуживает внимания. Каждая вещь по своему прекрасна. Вот, например, этому комоду уже более двухсот лет, но вы посмотрите на его состояние! Ни единой царапинки!

Паренек провел меня по магазину, с неприкрытым восторгом рассказывая о наиболее ценных, по его мнению, экспонатах. Я с улыбкой слушала его монолог, успев забыть, зачем зашла.

– Скажите, а давно вы здесь работаете? – Как бы невзначай поинтересовалась я, когда экскурсия по лавке была окончена.

– На самом деле мы открылись только вчера. Но до этого около недели готовились к принятию посетителей, – ответил паренек, обведя рукой помещение. – Завозили товар, расставляли все по своим местам. Хозяин не хотел открывать лавку, пока все не приведено в порядок.

– Хозяин? – Нахмурившись, переспросила я. Парень кивнул. – А как же старьевщица?

– Она ведь уехала, – пожав плечами, заметил продавец. – Я не знаю подробностей, но вроде как он нашел ее и выкупил лавку. Я живу здесь неподалеку, и как раз неделю назад лишился работы. Шел домой и заметил, как какой-то мужчина заходит в лавку. Я его окликнул, мы разговорились, он предложил мне поработать здесь, – лицо паренька просияло. – Я очень люблю подобные вещи, и для меня эта работа стала подарком судьбы…

– Погодите, – я судорожно выдохнула, сцепив руки в попытке унять дрожь. – Как выглядит ваш хозяин?

– Высокий такой, волосы темные, глаза зеленые, – задумчиво перечислил парень. – Вы его знаете?

Ноги подкосились, и я чуть не упала, если бы рядом не стоял высокий, похожий на барный, стул. Оперевшись на него, я прикрыла глаза и тряхнула головой.

– Что с вами? Вам плохо? – Обеспокоенно запричитал продавец, запоздало ухватив меня за локоть. – Может, воды?

– Нет-нет, все хорошо, – заверила я, стараясь дышать глубже и ровнее. – Мне нужно увидеться с вашим хозяином.

– Он скоро… – начал паренек, но не успел договорить. Входная дверь хлопнула, заставив нас разом повернуть головы в сторону посетителя.

Встретившись с изумрудным взглядом Пятого, я приоткрыла рот, не в силах пошевелиться. Мозг отказывался принимать реальность.

– Добрый день, – поприветствовал его паренек со своей фирменной, но слегка испуганной улыбкой. – Девушка хотела поговорить с вами…

– Спасибо, – кивнул Пятый. Звук родного голоса вывел меня из ступора. – Оставишь нас?

– Конечно, конечно, – продавец закивал, пятясь в сторону складского помещения. – Не буду мешать.

Хлопок закрывающийся за пареньком двери заставил нас обоих вздрогнуть.

– Ты… – пролепетала я, не в состоянии продолжить фразу. Да я и не знала, что говорить. Одна часть меня хотела запульнуть в Пятого этот раритетный, явно дорогущий стул за то, что он все это время был здесь, но не мог даже намекнуть на это. Другая разрывалась от желания обнять Стража настолько сильно, насколько только хватит сил.

– Я, – кивнул мужчина, медленно подходя ближе. Вторая часть победила, и я, не сдержавшись, бросилась к нему на шею. Пятый прижал меня к себе, зарывшись носом в мои волосы. – Как же я скучал по тебе.

– Я тоже скучала, – пролепетала я, чувствуя, как по щекам потекли слезы облегчения. Я уткнулась носом в шею мужчины, вдыхая родной запах, перебирала пальцами его волосы и не могла оторваться. – Где ты был все это время? Почему не пришел ко мне?

– Я не мог, – ответил Пятый. – Я хотел сначала немного обустроиться здесь. Мне нужно было время, чтобы вспомнить, какого это – жить, как человек.

– Как человек? – Переспросила я, слегка отстранившись, чтобы видеть его лицо. Мужчина кивнул. – То есть, ты больше не Страж? Как и Ефим?

Услышав имя друга, Пятый нахмурился и опустил глаза. Его помрачневшее лицо заставило меня нервно сглотнуть.

– Что произошло, когда меня выкинуло сюда? Вы справились с теми Стражами? – Медленно произнесла я, боясь того, что могу услышать. Пятый молчал. – Ефим и Мари…

– Их больше нет, – коротко ответил мужчина, подняв на меня полный боли взгляд. Я шумно выдохнула, взяв его лицо в свои ладони.

– Послушай меня. Я знаю, ты сделал все, что мог. Они… Их история невероятна. Просто верь, что сейчас они вместе и счастливы. Больше никаких Стражей, никаких погонь.

Пятый, вымученно улыбнувшись, кивнул.

– Если ты человек, как ты оказался здесь? – Задумчиво произнесла я.

– Мне помог друг.

Мужчина вкратце рассказал мне о том, что происходило после моего ухода.

– Значит, обычная жизнь? – улыбнулась я. Пятый кивнул, оглядев магазинчик.

– Маленький тихий городок, собственная антикварная лавка… – Мужчина, коснувшись губами моего лба. Я прикрыла глаза от удовольствия.

«Как же мне не хватало его прикосновений…»

– Кристина, – тихо позвал Пятый, заглядывая в мои глаза. – Я должен быть сказать это раньше, но… Я не был уверен, что ты готова это услышать. Это могло повлиять на твое решение о возвращении домой, а я… я хотел тебя отпустить. Хотел, чтобы ты вернулась к родным и забыла все это, как страшный сон. Я думал, что смогу жить без тебя, – нервно сглотнув, мужчина провел пальцем по моей щеке. – Но я не смог.

– Что ты должен был мне сказать? – Тихо проговорила я, когда мужчина замолчал. Пятый шумно выдохнул и легко коснулся моих губ своими.

– Я люблю тебя, – тихо, почти неслышно прошептал он, не разрывая поцелуй. Я улыбнулась, почувствовав, как с этими словами внутри меня волнами растекается радость, выталкивая из души всю боль, копившуюся на протяжении долгого времени.

– Я тоже люблю тебя, Пятый, – произнесла я.

– Меня зовут Макс.

Мужчина, прерывая разговор, впился в мои губы страстным поцелуем.

Забыв обо всем вокруг, мы самозабвенно целовались посреди антикварной лавки. Нам было плевать на милого паренька-продавца, закрывшегося в кладовой, чтобы не мешать нашему «разговору», плевать на прохожих, с интересом поглядывающих на нас сквозь окно магазинчика, плевать на старинный стул, случайно задетый мною и с грохотом полетевший на пол; на Стражей, другие миры, прошлое…

Главное – он здесь.

Рядом со мной.

Мой единственный шанс на счастье.