Текст книги "Пропуск в рай"

Как я встретил Новый год

(Сочинение)

«Новый год мы всей семьей встретили очень хорошо, в солнечной Италии. Папа, мама и я. Папа давно, ещё когда я только начал учиться в шестом классе, мне обещал, что, если я без троек закончу вторую четверть, он подарит мне путешествие в Италию. И папа сдержал своё слово. Как только начались новогодние каникулы, мы полетели во Флоренцию.

В Италии было очень хорошо. И погода стояла мягкая, тёплая, никаких морозов, совсем как у нас в сентябре. Правда, море было уже прохладное, но я всё равно несколько раз купался. А жили мы в небольшой гостинице, недалеко от знаменитой статуи Давида. Много гуляли по городу, посещали музеи, где я видел всякие картины великих художников. Ездили на экскурсию в Пизу, где я поднялся на верхнюю площадку знаменитой падающей башни. На два дня съездили в Рим. Рим – это столица Италии, там много прекрасных храмов и музеев, грандиозный Колизей, где когда-то сражались гладиаторы, и очень красивые фонтаны.

Ещё мне очень понравилась двухдневная автобусная экскурсия в Венецию. Это город-сказка, город-мечта! Когда вырасту большой, обязательно ещё раз поеду в Венецию. Для того, чтобы непременно туда вернуться, я бросил несколько монет в Большой канал, когда мы с мамой и папой плыли в гондоле.

А ещё мне понравилось, что мама и папа совсем ни разу не поссорились за всё время нашей поездки. Дома, в Кырске, они часто ссорятся из-за пустяков, а я из-за этого очень переживаю. А в Италии они были очень дружными, улыбались друг другу, папа дарил маме всякие сувениры, а она его за это благодарила и целовала, и мне было очень приятно на них смотреть.

Но больше всего мне понравилось то, что в Италии я познакомился с одной симпатичной девочкой, тоже русской, приехавшей из Москвы с мамой, а звали девочку Люсей, а мама звала её Лютик, и я тоже стал звать её Лютик. Она была на два года младше меня, такая весёлая, озорная. Мы с ней ходили на Рождественский карнавал, там все были в масках, и я был в маске Зайца, а Лютик нарядилась Снегурочкой, а мой папа нарядился Дедом Морозом, а моя мама была в маске Колдуньи, а мама Лютика нарядилась Бабой Ягой. Было очень весело, а потом мы пошли к нам в номер – и там ещё долго веселились под ёлкой, которую заранее поставил мой папа, а мама угощала нас всякими вкусностями, и нам с Лютиком было очень хорошо и весело.

А потом каникулы закончились, и мы расстались – Лютик с мамой улетели в Москву, а я с папой и мамой улетел в Кырск.

Я никогда, никогда не забуду эти замечательные каникулы!»

– Беляков, останься. Все остальные могут идти…

Строгий укоризненный взгляд учителя. Испуганный растерянный взгляд ученика.

– И тебе не стыдно, Беляков?

– А что?..

– Всё, что ты написал – враньё! Ни слова правды! Я знаю твоих родителей, недавно виделся с твоим отцом… Он честный, но весьма небогатый человек – и он никогда не был в Италии! Слышишь, ты, врунишка? Ни-ког-да!

– Ну… а что такого?.. – пробормотал ученик. – Это ведь – сочинение? Вот я и сочинил. И оценку надо ставить не за правду, а за то, как я справился с темой сочинения…

– Он меня ещё будет учить! Щенок! Ступай домой – и скажи отцу, чтоб завтра зашёл в школу. Понял?

– Понял, понял…

– Ступай! Сочинитель хренов…

«А как бы я провёл свой новогодний отпуск? – подумал вдруг учитель, оставшись один в пустом классе. – Я бы, может, тоже не прочь слетать в Италию… или, хотя бы, в Черногорию… только лучше бы не зимой, а летом… Неплохо бы искупнуться в море, поплавать на яхте… А почему бы не махнуть в Крым, вместе с Зоей… а можно и одному… одному даже лучше… например, в Ялту, где когда-то я отдыхал с Надей, давным-давно… или в Коктебель… или в Пицунду… или… или… Нет, ты только представь – выбегаю я из кипящей волны на берег, а там меня встречает Маруся, и я ей кричу: «Привет, Наташа!..» – и обнимаю её, а она вся такая, такая… такая горячая, нежная, ненаглядная… такая соблазнительная… просто кошмар!..»

И учитель вдруг всхлипнул, и отрицательно покачал головой.

– Эх, размечтался, старый мудак, – прошептал он. – На мою-то зарплату?..

И что-то ещё хотел сказать, но тут прозвенел звонок – перемена закончилась.

Апрель 2019 г.

Письмо в будущее

(Этюд)

Когда-то, давным-давно, всю жизнь тому назад, я дружил с девочкой Галей, своей ровесницей, одноклассницей-восьмиклассницей, соседкой по парте и по дому.

Нам казалось, что всё у нас впереди, и что мы всю жизнь будем вместе и будем счастливы, ну и так далее, и тому подобное, ну как обычно. Будем жить очень долго и счастливо и умрём в один день от счастья.

Однажды в нашем доме затеяли капитальный ремонт, меняли окна и трубы – и мы с Галей решили спрятать в развороченной стене нашего подъезда «Письмо в будущее», адресованное самим себе.

В этом письме мы рассказали о своей великой любви и о своих великих планах, которым, как мы были уверены, предстояло сбыться. Так, Галя писала, что она станет знаменитой художницей-модельершей, выйдет за меня замуж и родит троих детишек – двух девочек и одного мальчика. А я написал, что стану знаменитым писателем, издам дюжину книг, получу несколько престижных премий и буду посвящать все свои произведения ненаглядной Галочке и детишкам.

Это «Письмо в будущее» мы засунули в железную коробку из-под кофе, туда же положили фотографию, где были сняты мы с Галей – и запрятали коробку в стену ремонтируемого дома, как раз перед тем, как эту стену начали покрывать штукатуркой.

И вот прошло более полувека. Я живу в том же доме, а Гали давно нет на свете. Она умерла лет тридцать назад от какой-то дурацкой вирусной инфекции. Мы с ней так и не поженились. Она так ни за кого и не вышла замуж, не стала художницей-модельершей, не имела детей. И я всю жизнь прожил один, одинокий, одинаковый. Не издал ни одной книги.

А на днях в нашем доме вновь затеяли капитальный ремонт. И я обнаружил в разломанной стене ту железную коробку с нашим «Письмом в будущее» и с выцветшей фотографией. Письмо прочитал. Ничего для себя нового в нём я не нашёл. Кроме последней фразы, которая как-то выпала из моей памяти, скорее всего потому, что мы вставили её в письмо ради шутки.

Вот эта фраза:

«PS. А если же наши планы и мечты не сбудутся – пусть мы будем прокляты во веки веков!»

– Аминь, – прошептал я – и высунул язык, глядя на старую фотографию, где ещё можно было разглядеть наши юные лица.

Апрель 2019 г.

Волшебная поляна

Пётр Ильич Крючков недавно осиротел – у него умерла мама, которую он очень любил, и она его очень любила. Ласково называла «Мой Петушок». После смерти мамы он ощутил себя совершенно одиноким. Хотя с утра до позднего вечера был окружён людьми.

Со школьных лет Петруша был активистом, энтузиастом, председателем совета отряда, секретарём комсомольской организации, руководителем драматического кружка, редактором стенгазеты. И в университете, на филфаке, он тоже проявил себя креативным деятелем, писал стихи, рассказы, печатался в краевой молодёжной газете. Увлёкся журналистикой, работал в газетах, на радио, на телевидении, потом занялся издательским бизнесом, а в тридцать три года стал депутатом горсовета.

Мама гордилась сыном. «Мой Петушок далеко пойдёт!» – говорила она. И он старался понравиться маме. Особенно после того, как они с мамой остались вдвоём – после ухода отца, который нашёл молодую жену и уехал в другой город. «Бог тебя накажет», – сказала ему на прощание мама. И Бог наказал – отец вскоре умер после двух инфарктов.

А Пётр Ильич так и не женился. В свои сорок пять он выглядел куда моложе, был круглолиц, румян, кучеряв, явно нравился женщинам. Но женщины не нравились ему. Он их, если честно, побаивался. А может быть, семейные ссоры, частые конфликты отца с матерью так травмировали его нежную душу, что Петруша зарёкся жениться и решил всю жизнь прожить вдвоём с мамой. Хотя мама его уговаривала: «Петушок, когда же ты женишься? Когда порадуешь меня внуками?»

Он лишь отшучивался, переводил разговор на другую тему. Например, рассказывал матери о предстоящем приезде в Кырск президента, о своих депутатских делах, об успехах в бизнесе. Но мама отмахивалась: «Это всё суета сует, а вот деточки… деточки – это цветы жизни!»

Он не спорил, и был даже готов усыновить или удочерить ребёнка из детдома – чтобы сделать маме приятное. Но мама смеялась: «Не хочу чужого! Хочу, чтоб родное дитя, чтоб твоя кровиночка!..»

А однажды они с мамой впервые поссорились – когда Пётр Ильич рассказал ей о строительстве элитного дома на набережной Енисея, на месте снесённого старого здания, где до этого располагался детский дом.

– Как вы могли, депутаты, одобрить этот бесчеловечный проект?! – возмущалась мама. – И кто там теперь будет жить, в этом новом доме?

– Среди прочих хороших людей – мы с тобой, мамочка! – И он обнял её и чмокнул в затылок. – У нас будет квартира с видом на Енисей… На двенадцатом этаже!

– Петушок, ты сошёл с ума, – прошептала мама. – Отнять у детей их дом… Это ж надо было додуматься!

– Детям уже строят новый дом, – попытался он её успокоить. – Никто не будет в обиде.

– Но там идеальное место именно для детдома, – продолжала упорствовать мама. – Свежий воздух, река, прекрасный вид… Эх, вы, депутаты! Слуги народа! Ноги моей не будет в этом вашем доме! И не надейся, Петушок!..

И мама сдержала своё слово. Она осталась жить в старой пятиэтажке, в «двушке», а Пётр Ильич один поселился в шикарной трехкомнатной квартире с огромным балконом и видом на Енисей. Мама даже на новоселье к нему идти отказалась. А когда он в последний раз пришёл к ней с уговорами – мама встала в позу и трагически-пророческим голосом произнесла:

– Не будет вам счастья в этом доме! Никому не будет счастья!

– И мне? – тихо спросил он.

– Никому, – повторила она.

Он, конечно же, был очень обижен и огорчён её словами. Но зла не держал – и на всякий случай одну из трёх комнат обустроил как бы для мамы. Поставил там для неё кровать, кресло, телевизор, трюмо, на стены повесил фотографии – свои и мамины. А в шкафу развесил купленные для мамы платья, халат, летний плащ и зимний пуховик.

Но мама так ни разу и не пришла в эту новую квартиру. И не присела в своё кресло, не надела халат, не включила новый телевизор. Она продолжала жить в их старой квартире. А он навещал её почти ежедневно, после работы, заезжая на служебном автомобиле. Сам он водительских прав не имел.

– И когда же ты женишься? – с горькой усмешкой спрашивала мама.

– Не знаю, – отвечал он. – Нет пока подходящей невесты.

– Тебе сорок пять, а ты – одинок, – вздыхала мама. – Ох, Петушок… это даже неприлично. А может, ты просто не любишь детей?

– Нет, я очень люблю детей! – горячо возражал он. – Я даже создал благотворительный фонд «Волшебная поляна» – для сирот и для больных детей…

– Вот это хорошо, – улыбалась мама. – Вот это правильно. Дети – цветы жизни… А что, я слышала, в вашем элитном доме недавно кто-то погиб?

– Да, это депутат заксобрания Черных, – кивнул он. – Упал с балкона.

– Как это – упал? Нечаянно, что ли?

– Не знаю. Может, нечаянно. А может, суицид.

– Вот! Я же говорила! Я предупреждала! – и мама подняла палец, и погрозила кому-то этим пальцем. – То ли ещё будет!

И вскоре ещё один жилец нехорошего дома расстался с жизнью – попал под машину прямо во дворе, возле своего подъезда. А потом погибла соседка Петра Ильича – солидная дама из краевой администрации. Её убило молнией во время грозы, когда она вышла на балкон. А потом… А потом…

А потом умерла мама – в своей квартире, во сне, от острой сердечной недостаточности. Так сказали врачи.

И Пётр Ильич остался совсем один. Он старался дольше задерживаться на работе, ходил на разные общественные мероприятия, на заседания фонда «Волшебная поляна» – и возвращался домой усталый, выжатый как лимон, с единственным желанием быстренько перекусить и лечь спать.

Вот и сегодня он приехал на служебной машине, по пути завернул в магазин «Детский мир», потом отпустил шофёра, поднялся на лифте на свой двенадцатый этаж. В левой руке он нёс портфель с документами, а в правой – большую сумку, набитую игрушками. Это были заводные машинки, говорящие куклы, коробки с конструкторами и прочая детская забавная ерунда. Для игрушек у него был специальный ящик в шкафу. Там же, в другом ящике, лежало женское бельё, и в этом же шкафу висели женские платья и кофточки, предназначенные для любимых женщин, которых у него никогда не было. Почему, почему. По кочану.

Ну, а мамины вещи, как уже было сказано, висели в другом шкафу, в другой комнате.

– Видишь, мама, какой у меня везде порядок, – сказал Пётр Ильич, закрывая дверцу шкафа. – Каждой вещи – своё место. Как ты учила, мама.

– Молодец, Петушок, – сказала мама. – Умница. А теперь ступай на балкон…

– Зачем? – удивился он.

– Иди, иди, – сказала мама. – Не спорь.

Он вышел на балкон. Перед ним распахнулся вид на Енисей, на остров, на правобережные горы и скалы.

– Иди, не бойся, – сказала мама.

– Куда идти? – испугался он.

– Сюда, на Волшебную поляну! Иди, Петушок! – И мама выглянула из облака, и протянула к нему любящие руки. – Иди же скорее!

И он зажмурился – и встал на перила балкона – и шагнул в пустоту.

– Умница, – сказала мама. – Волшебная поляна тебя заждалась…

Апрель 2019 г.

Незабудка

(этюд)

Значит, так. Булочку я купила, молока взяла, не забыла. А вот колбаски забыла купить. Мама будет опять ругаться. Снова станет дразнить меня Незабудкой. Можно, конечно, вернуться и купить колбаску. Но не хочется. Скажу – забыла. Поругает – и простит. Я девочка маленькая, память девичья, как папа говорит. Говорил. Или – говорит? Не помню, забыла. Нет, папа давно уже с нами не живёт. Папа хороший, но мама его ругает. Мама всех ругает, меня больше всех. Ладно, хватит. Пора домой возвращаться. Сейчас сандалик застегну. Всё время расстёгивается. Серёжка – дурак. Дразнится, дразнится. Я вот маме скажу, она ему, она его, она им всем покажет, как меня обижать. Думают – маленькая, значит, можно. А я уже скоро в школу пойду.

– Бабушка, у вас всё в порядке? – спросил я эту старуху, подозрительно замешкавшуюся на перекрёстке возле перехода. – Может, вам помочь перейти улицу? Дайте руку!

– Руку ему… А сердце – не хочешь? Сама перейду, не маленькая! – огрызнулась старуха, отдёргивая руку с авоськой, в которой лежали булочка и бутылка с молоком. – Тоже, помощничек нашёлся!

– Ну, извините, – растерялся я. – Но что же вы так стоите, не переходите? Ведь зелёный горит! Странно даже…

– Отвяжись, пацан, – буркнула Незабудка. – Мне мама не разрешает разговаривать с посторонними…

– Мама? – Я уставился на неё. – Вам – мама – не разрешает?.. Но вы же…

– Отстань, кому говорят!

…Будет тут мне указывать – переходить, не переходить. Сама знаю, что на зелёный надо. Так он же не загорается, зелёный-то! Вообще никакой не загорается. Постою, подожду, пока загорится. Красный, жёлтый, зелёный. Я знаю, я всё знаю, я всё помню. Вот сейчас загорится зелёный – и перейду. Вот сейчас, сейчас. Почему ж он не загорается? Странно, очень странно. Я устала стоять. Присяду. Вот на эту оградку присяду. И подожду. Ведь когда-то же загорится зелёный? Не может же быть, чтобы не загорелся!..

Март 2019 г.

Неотправленные письма

1947 год.

ДАРАГОЙ ПАПА ДЛАСТУЙ МНЕ СЕВОДНИ СПОЛНИЛОСЬ ПЯТ ЛЕТ И Я УЖЕ УМЕЮ ЧИТАТ И ПИСАТ ПАПА КОГДА ТЫ ВЕРНЕСЯ ДАМОЙ МАМА ГАВАРИТ ЧТО ТЫ ПРОПАЛ БЕС ВЕСТИ НА ВОЙНЕ НО Я НЕ ВЕРЮ Я ТИБЯ ЛУБЛУ И ЖДУ СКАРЕЙ ВОЗРАЩАСЯ ВОЙНА ЖЕ ДАВНО ЖЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ ЖЕ А ТО РЕБЯТА В САДИКИ МНЕ НИ ВЕРЯТ И МИНЯ ДРАЗНЯТ ЧТО ТЫ НАС БРОСИЛ ПАПОЧКА ПРИЕЖАЙ СКАРЕЙ ПАЖАЛУСТА

1957 год.

Дорогой папа, здравствуй. У нас всё хорошо. Я учусь в восьмом классе, на пятёрки и четвёрки. Нынче летом мы с мамой ездили на Чёрное море, в Планерское, ей дали профсоюзную путёвку, а меня она брала просто так, без путёвки. А билеты на поезд у нас были бесплатные – ведь мама работает в управлении железной дороги. Ехали мы через Москву, где остановились на два дня, ночевали на вокзале, а днём гуляли по столице. В эти дни в Москве как раз проходил Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, было очень интересно. Я обменивался с иностранцами значками, и теперь у меня большая коллекция значков на память о фестивале.

И на море было здорово, я научился плавать. Ходил с одним дядей в Лягушачью бухту и нашёл там Куриного бога – это такой камень с дырочкой.

А недавно я начал сочинять рассказы и повести. Сразу сел и написал детективную повесть «Тайна Золотой степи». Сейчас пишу повесть «Колдун» – про контрразведчиков и шпионов. Жаль, тебя нет рядом, посоветовался бы с тобой.

Папа, где ты? Если не хочешь встречаться с мамой, приезжай ко мне, можно встретиться на нейтральной почве, на конспиративной квартире, у меня есть на примете.

Папа, пожалуйста, отзовись.

1967 год.

Здравствуй, дорогой папа.

Пишу тебе из деревни Тинской, из краевой психобольницы, где я работаю врачом-психиатром. Живу один, в деревянном доме, у меня есть свой огород, на котором ничего не растёт, потому что мне некогда заниматься огородом, всё время отнимает работа. Пока не женился, да и не спешу, в свободное время читаю, слушаю радио и пластинки, телика нет, немного сочиняю. Написал большой рассказ «Тень несозданных созданий» и пьесу «Не грусти». Отправил в московские журналы, ответа пока нет. В Кырске недавно напечатали в местном альманахе мой рассказ «Врунишка», были также рассказы в газетах «Медик» и «Кырский комсомолец».

Дорогой папа, а ведь я всё ещё надеюсь, что ты отзовёшься, что ты жив, и мы с тобой встретимся. Это главная мечта моей жизни.

1977 год.

Здравствуй, дорогой папа. Вот и я стал отцом – недавно у меня родился сын. Кстати, он похож на тебя, на твою фотокарточку, которую мама когда-то порвала, а потом собрала обрывки и склеила.

Других новостей нет. Мы с женой живём дружно, у нас всё хорошо. Мама живёт отдельно, я её часто навещаю. Работаю там же, в городской психобольнице. Пишу рассказы, иногда печатаюсь в журналах и коллективных сборниках.

Как жаль, что тебя нет рядом – и мне не с кем посоветоваться о разных важных вещах.

1979 год.

Дорогой отец, можешь меня поздравить – меня приняли в Союз писателей!

А недавно вышла моя первая книга «Разгар сезона». Обещают также издать книгу в Москве, в издательстве «Молодая гвардия». Даже не верится – неужели всё это не сон?..

1983 год.

Здравствуй, папа.

Я так счастлив – у меня родился второй сын. Такой забавный, потешный, мы с женой его очень любим. И вообще у меня всё хорошо, всё в порядке, можешь за меня не волноваться. Одно плохо – тебя нет рядом. Никто не верит, что ты можешь быть жив, но я – верю. Я знаю – мы с тобой обязательно встретимся, и это случится очень скоро.

1997 год.

Здравствуй, дорогой отец.

Вчера умерла мама. Завтра похороны. Последнее время я живу один, ушёл от жены и детей. Так уж вышло, извини. Не хочу вдаваться в подробности. Да, я сам во всём виноват. Да, конечно. Да, это так. Да, ты прав. Извини. Извини. Извини. Не могу больше. Мне очень плохо.

2003 год.

Дорогой отец, у меня родилась внучка! И я сразу ожил, воскрес. Она, эта крошка, эта малютка, спасла меня от депрессии. У меня сразу появился смысл в жизни. Теперь я знаю, кому смогу посвятить остаток своих никчемных дней. Только ради детей стоит жить! Только ради таких вот ангелочков, как эта моя ненаглядная девочка, кстати, очень похожая на тебя, мой дорогой и далёкий папа…

2017 год.

Добрый день, дорогой отец. У меня приятная новость – на днях мне вручили престижную премию имени… имени… как же его?.. ах, да – имени Мамина-Сибиряка… за одну из моих последних книг. Забыл, как она, эта книга, называется… Ах, да – «Райский сон с похмелья»… Церемония вручения была приурочена к моему юбилею. Забыл, сколько же мне исполнилось… Ах, да – восемьдесят лет. Ну да. Было очень приятно. Я очень доволен. И дети меня поздравили. И жена поздравила. Только любимая внучка забыла поздравить.

И ты, дорогой папа, меня тоже не поздравил. Но я на тебя не сержусь. Я вообще ни на кого не сержусь. Я стал такой добрый, даже противно. А ещё я стал всё забывать. Встречу знакомого человека – и не помню, как его зовут. Или в магазине – куплю хлеба, а сдачу забуду взять. И мне вслед кричат: «Гражданин, вы опять забыли!..»

А сегодня долго не мог вспомнить, как твоё имя-отчество… Ясно, что имя – Иван, а вот отчество – забыл… Андреич? Антоныч? Хоть убей, не помню.

Ну ты извини, отец. Старость не радость.

Завтра вспомню.

2120 год.

ПАПАЧКА ДЛАСТУЙ ПИШИТ ТИБЕ ТВОЙ ДРЯХЛЫЙ СЫНОК КАК ТЫ ТАМ КСТАТИ ГДЕ ТЫ ВАПЩЕ А У МИНЯ ВСЁ ХАРАШО НИЧО НИ БАЛИТ АПИТИТ ХАРОШИЙ МИНЯ НАВИЩЯЮТ МАИ ДЕТИ И МЕТСЕСТРА АЛИСА ОНА ОЧИНЬ ДОБРАЯ ПАПАЧКА ПРИХАДИ Я ТИБЯ С НЕЙ ПАЗНАКОМЛЮ СКОРО МЫ С ТАБОЙ СТРЕТИМСЯ И НИКАДА БОЛЬШЫ НИ РАСТАНИМСА ОБНИМАЮ ТВОЙ ЛЮБЯЩИЙ СЫН ФУ ЗАБЫЛ КАК МИНЯ ЗАВУТ ЗАВТРА ВСПОМНЮ

Апрель 2019 г.