Текст книги "Арабский мир в эпоху «Тысячи и одной ночи»"

Исхак аль-Мосили особенно прославился как музыкант, но он также был хорошим поэтом, писателем, обладал незаурядным умом. Он удостаивался наибольшего денежного вознаграждения со стороны аль-Мамуна и прожил долгую жизнь. Но задолго до своей смерти он ослеп[207]207
  Он родился в 150 г. Хиджры и умер в 235 г.


[Закрыть].

Мухарик, видимо, конкурировал со своим учителем Ибрагимом. Он рассказывал, что Ибрагим брал его с собой выступать перед ар-Рашидом, который имел привычку отгораживаться от музыкантов занавеской. «Когда пели другие, – рассказывает Мухарик, – халиф оставался неподвижным. Когда же пел я, он выходил из-за занавески и говорил: «Юноша, ко мне!» Халиф усаживал меня на кушетку (серир) и дарил 30 тысяч дирхемов»[208]208
  Мир-ат аз-Заман. События 231 г.


[Закрыть]. Нижеследующая история (которую я даю в сокращенном переводе) иллюстрирует его мастерство и воздействие музыки на арабов. «Проведя целую ночь в распитии вина с халифом (полагаю, с аль-Мамуном), я попросил разрешения, – рассказывает Мухарик, – прогуляться в Русафе (квартал Багдада). Халиф не отказал мне. Прогуливаясь, я заметил девицу, лицо которой излучало свет восходящего солнца. Девушка несла корзину, и я последовал за ней. Она остановилась у фруктовой лавки и купила немного фруктов. Заметив, что я за ней следую, она несколько раз оглянулась и потребовала, чтобы я убрался. Но я продолжал за ней идти, пока она не подошла к большой двери с корзиной, полной фруктов, цветов и прочего. Когда она вошла в дом и дверь за ней закрылась, я сел напротив, ошеломленный ее красотой. Я понял, что в этом доме, должно быть, проходила пирушка.

Пока я сидел, зашло солнце. Наконец, показались два красивых юноши верхом на ослах. Они постучались в дверь, и, когда их впускали, я вошел вместе с ними. Хозяин дома решил, что я – компаньон юношей, они же приняли меня за одного из друзей хозяина. Принесли еду, мы поели, помыли руки и надушились. Затем хозяин дома сказал молодым людям: «Вы хотите, чтобы я позвал (он назвал женское имя)». – «Если вы желаете оказать нам услугу, – ответили те, – то пожалуйста». Хозяин кликнул девушку, и она вышла. Боже мой, это была та самая девушка, которую я встретил раньше и которая прогоняла меня. К ней подошла служанка с лютней, которую она взяла и положила на колени. Затем подали вино, и девушка пела, пока мы пили вино и заходились в восторге. «Откуда, – спросили ее, – эта песня?» – «Это песня моего учителя, Мухарика», – ответила она. Потом она спела еще и сказала, что это тоже моя песня. Пока все пили полными чашами, она искоса и с сомнением посматривала на меня, пока я не потерял терпение и не предложил ей спеть лучшую свою песню. Но, пытаясь спеть третью песню, она взяла слишком высокую ноту, и я сказал: «Ты совершила ошибку». После этого она в гневе сбросила с коленей лютню, чуть не сломав инструмент, и крикнула: «Попробуй сам, а мы послушаем тебя». – «Ладно», – ответил я, взяв лютню, и, настроив ее как надо, спел первую из песен, которую она исполняла раньше. Все вскочили на ноги и стали целовать меня. Затем я спел вторую песню, а за ней – третью. Слушатели были вне себя от восторга.

Хозяин дома, расспросив гостей и узнав, что они меня не знали, подошел ко мне, поцеловал мою руку и сказал: «Во имя Аллаха, мой господин, каково твое ремесло?» – «Клянусь Аллахом, я певец Мухарик». – «Для чего же, – продолжил хозяин, целуя обе мои руки, – ты пришел сюда?» – «Случайно», – ответил я и рассказал о том, как встретил девушку. Он взглянул на двух своих компаньонов и сказал: «Признайтесь, во имя Аллаха, разве вы не знаете, что я заплатил за эту девушку 30 тысяч дирхемов и отказывался продавать ее?» – «Это так», – ответили те. Тогда он сказал: «Призываю вас в свидетели, я дарю ее ему». – «А мы, – сказали двое друзей, – заплатим за нее две трети ее цены». Хозяин передал в мое распоряжение девушку, а вечером, когда мы расставались, он подарил мне также богатую одежду и другие подарки, с чем я и ушел. Когда мы с девушкой проходили место, где она оскорбляла меня и прогоняла, я попросил: «Ну-ка, повтори свои слова». Но она постыдилась это сделать. Держа девушку за руку, я сразу направился с ней к халифу, которого застал сердитым из-за моего отсутствия. Когда же я рассказал ему свою историю, он удивился и рассмеялся. Халиф повелел, чтобы к нему привели хозяина дома и его компаньонов. Он подарил хозяину дома 40 тысяч дирхемов, а каждому из его друзей – по 30 тысяч. Мне халиф передал сто тысяч дирхемов. Я поцеловал его ноги и удалился»[209]209
  Халбат аль-Кумайт. Гл. 7.


[Закрыть].

От арабского музыканта особенно требуется хорошая память, знание определенных поэтических произведений, занимательных и увлекательных историй, перемежающихся с песнями. Он должен обладать сообразительностью в сочетании с драматическими способностями, эффективно использовать творческий материал. Если к таким его качествам прибавляются хорошая ориентировка в трудных правилах грамматики, красноречивость, комизм и коммуникабельность, если он выделяется на фоне многих других музыкантов, то ему обеспечен статус всеобщего любимца. Весьма немногие мусульмане высших сословий снисходят до овладения музыкой, потому что они могут поплатиться за это неуважением со стороны представителей нижестоящих сословий либо они сами презирают или отвергают музыку. Ибрагим, сын халифа аль-Махди и его соперника аль-Мамуна, явился исключением, подтверждавшим правило. Говорят, он был изумительным музыкантом и прекрасным певцом.

В богатых домах исполнителями вокальных и музыкальных произведений обычно (как во многих домах сейчас) являлись домашние рабыни, хорошо обученные своему искусству наемными специалистами, мужчинами и женщинами. В сказках «Тысячи и одной ночи» такие рабыни, как правило, стоят или сидят без чадры в присутствии мужчин-гостей. Но из ряда описаний музыкальных представлений, которые я встречал в трудах арабских историков, выясняется, что в респектабельном обществе было принято, чтобы эти исполнители в таких случаях скрывались за занавесками, которые обычно закрывали вход в помещение, приподнятое над остальной частью. Во всех домах богатых арабов, которые я посещал, один или каждый из больших залов имел приподнятую изолированную комнату, вход в которую прикрывала деревянная ширма решетчатого вида. Это помещение служило сценой для домашних или наемных певцов и музыкантов.

Людям, знакомым с современными арабскими обычаями, должны казаться невероятными описания (какие часто попадаются в «Тысяче и одной ночи»), когда подобные женщины-певицы выступают перед чужими мужчинами с лицами, не покрытыми чадрой. Но они сами могут обнаружить в рассудительных книгах некоторые свидетельства менее строгого отношения к такому обычаю, чем оно принято сегодня среди большинства арабских женщин. Однако я нашел убедительное свидетельство такого либерального отношения в конце IX и начала X века Хиджры, то есть примерно в конце XV века н. э. Знаменитый историк ас-Суюти, который прославился в этот период, в предисловии к любопытной работе по вопросам брака, написанной с целью противодействия падению нравов его эпохи, пишет: «Я принялся за этот труд[210]210
  Нузхат аль-Мутаамиль.


[Закрыть] по ряду соображений. Я видел, как женщины нашего времени одеваются в платья распутниц и ходят по рынкам, как богоборцы женского рода, и открывают свои лица и руки перед мужчинами, чтобы привлечь их к себе порочным видом. Видел, как они заигрывают на праздниках с молодыми людьми, испытывая терпение Всемилостивейшего (Аллаха). Видел, как они ходят в общественную баню и на собрания самонадеянной походкой, надев на себя различные украшения и надушившись благовониями (их следовало бы поместить в адский огонь за противление добру и за эту походку). Одновременно они перечат и вызывающе ведут себя с мужьями, за исключением тех случаев, когда боятся потерять свободу выхода из дома из-за своего поведения, потому что они в душе – обезьяны и свиньи, хотя внешне – дочери Адама. Особенно женщины этого времени. Они не станут советовать мужьям в вопросах исполнения религиозного долга, но скорее будут обманывать их, чтобы получить разрешение отлучиться из дома. Это сестры дьявола, демона и т. д. и т. п.». Полагаю, что не может быть более убедительного свидетельства, чем это.

Лютня является единственным инструментом, который упоминается в описаниях сцен развлечений, которые мы рассматривали. Гравюры этого и других музыкальных инструментов представлены в моей работе о современных египтянах. Арабской виолой (называется ребаб) обычно пользуются менее искусные исполнители.

Арабская музыка в целом нежная и заунывная, особенно в своих наиболее типичных образцах, которые отличаются своеобразным набором интервалов. Певец стремится отчетливо артикулировать слова песни, так как это вызывает восхищение и восторги слушателей. Мелодии песен, как правило, очень коротки и просты, адаптированы к единственному стиху или даже единственному полустишию. В инструментальной же музыке больше разнообразия.

Едва ли менее популярным способом развлечения и проведения досуга является баня (хаммам) – любимое прибежище для мужчин и женщин всех сословий мусульман, которые могут позволить себе мелкие расходы на нее. И говорят, не только для людей, но и для злых духов, в отношении которых, а также насчет соблюдения правил приличия, имеется ряд предписаний Мухаммеда. Баня часто посещается ради совершения определенных религиозных омовений, поддержания чистоты тела, ее целительного воздействия и просто ради удовольствия.

Нижеследующее описание общественной бани даст достаточное представление о банях в частных домах, которые масштабом меньше и состоят, как правило, из двух или трех помещений. Общественная баня включает ряд отделений с мозаичным полом, выложенным белым или черным мрамором с добавлением кафеля, а иногда и других материалов. Внутренние помещения покрыты куполами с рядом небольших круглых застекленных окошек, пропускающих свет. Первое помещение – маслах, или раздевалка, в центре которой помещается фонтан с холодной водой, а у стен – широкие скамьи или возвышения, облицованные мрамором. На них выстилают матрасы и подушки для представителей высшего и среднего сословий и подстилки для бедняков. Внутреннее помещение здания более четко спланированных бань занимает около девяти с половиной квадратных метров. Его центральная и главная часть является основным отделением – парилкой (харара), которая, как правило, расположена в виде креста. В центре его фонтан с горячей водой, поднимающейся из бассейна с мраморными краями, служащими сиденьями. В одном из углов квадратного помещения располагается бейт-оввал, или предбанник харары. В другом углу – очаг, над которым помещается бак для кипячения. Два других угла, как правило, заняты двумя небольшими помещениями, в одном из которых стоит бак с горячей водой, льющейся из одного отверстия в куполе. В другом углу имеются два близко расположенных крана. Из одного крана течет горячая, из другого – холодная вода. Под ними – небольшой желоб с сиденьем спереди. Внутренние помещения бани обогреваются паром, исходящим от фонтана, баков и очага. Но в предбаннике (бейт-оввал) не так жарко, как в парилке (харара). Оба помещения разделены дверью. Когда холодно, посетитель бани раздевается в предбаннике, где возвышаются два-три сиденья, как в раздевалке (маслах).

Посетитель бани входит в парилку в башмаках на деревянной подошве, с большим полотенцем, повязанным вокруг талии. Другое полотенце обвязывает его голову, как чалма. Третье наброшено на грудь, четвертое – на спину. Жар немедленно приводит к выделению обильного пота. Банщик снимает с посетителя все полотенца, исключая первое, и начинает разминать кончиками и суставами своих пальцев позвоночник клиента на спине и шее. Он массирует тело клиента, трет его подошвы скребком из грубой глины. Конечности и все тело посетителя растирается шерстяной мочалкой, надетой на руку банщика, как перчатка. После этого клиент, если пожелает, погружается в один из баков. Затем он основательно моется с мылом и мочалкой из пальмовых волокон. Далее следует бритье в одном из помещений с кранами горячей и холодной воды и возвращение в предбанник. Здесь клиент, как правило, укладывается на матрас, чтобы освежиться. Перед тем как он станет одеваться, один из банщиков растирает его подошвы и разминает тело и конечности. Сейчас принято во время отдыха курить трубку и пить кофе.

Женщины особенно любят баню и часто используют ее как место развлечения. Они берут с собой в баню фрукты, сладости и т. п., а иногда нанимают в качестве сопровождения певиц. Час или более необходимо, чтобы заплести косы, удалить ненужные волосы и т. д. Как правило, столько же нужно, чтобы развлечься, освежиться, восстановить силы. Большинство светских дам обнажаются в таких случаях частично, женщины же низшего сословия моются без всякой одежды. Некоторые бани предназначены исключительно для мужчин, другие – только для женщин, третьи – для мужчин до полудня и для женщин после него. Когда в бане моются женщины, на дверь вешается полотенце или какая-нибудь другая драпировка, чтобы предостеречь мужчин от захода внутрь помещения.

До эпохи Мухаммеда в Аравии не было общественных бань. Пророк имел против бань настолько сильные предубеждения по уже упомянутым причинам, что сначала даже запретил посещение их мужчинам и женщинам. Впоследствии, однако, он позволил пользоваться общественными банями мужчинам для поддержания чистоты тела, но с условием не оголяться полностью. Женщинам тоже было разрешено посещать бани в случае заболевания, рождения ребенка и т. д. при том условии, что у них нет подходящих мест для мытья дома. Но, несмотря на это, среди добродетельных женщин не принято ходить в баню даже с разрешения мужа, потому что Пророк говорил: «Когда бы женщина ни входила в баню, шайтан сопровождает ее». Поскольку баня прибежище джиннов, в ней не следует ни совершать молитву, ни декламировать стихи Корана. Пророк говорил: «Мне дана для молитвы и очищения вся земля, за исключением могил и бань». Поэтому также, когда мусульманин собирается войти в баню, он обязан произнести скороговоркой охранительную молитву от злых духов и перенести сначала через порог левую ногу. Неверным нужно обозначить себя в бане, повесив на шею печатку или надев ножной браслет, если они не пользуются уважением, которое оказывается только верующим[211]211
  См. Нузхат аль-Мутаамиль. Раздел 7.


[Закрыть].

Охота и соколиная охота, бывшие распространенными и любимыми развлечениями арабов, особенно властителей и знатных особ, сейчас стали менее популярными. Однако к ним не ослабевает интерес у персов, причем в формах, описанных в «Тысяче и одной ночи»[212]212
  См.: Малкольм Дж. Эскизы в Персии. Т. 1. Гл. 5.


[Закрыть]. Обычно охотятся на газелей или антилоп, зайцев, куропаток (ката), перепелов, диких гусей, уток и т. д. Для охоты за всеми видами этой дичи, как правило, используются соколы, но в случаях охоты за газелями и зайцами привлекаются также собаки. В Средние века для охоты обычно использовались лук и стрелы, арбалеты, копья, мечи и булавы. Когда дичь подбита каким-нибудь оружием, но не убита, ей немедленно перерезают горло. Если же она оглушена и оставлена умирать, ее мясо считается запретной пищей. Охота разрешается лишь в целях добычи еды или шкуры животного, для уничтожения опасных и свирепых зверей, но эти требования часто не соблюдаются. Мусульманин охотится главным образом для забавы. В связи с этим он преследует дичь недолго, но, наоборот, стремится завладеть добычей как можно скорее. Поэтому часто используются сети, а группа охотников, образующая то, что называется круг загона (халкат ас-сайд), окружает место, где обнаружена дичь.

«На восточных границах Сирии, – пишет Буркхардт, – имеется несколько мест, предназначенных для охоты за газелями. Их называют масиаде (правильнее, возможно, масьеда). Открытое пространство на равнине, площадью около полторы мили, огорожено с трех сторон стеной из обычных камней, слишком высокой для того, чтобы ее преодолели газели. В различных местах этой стены преднамеренно оставлены проемы, и у каждого проема снаружи вырыта глубокая яма. Огороженное пространство расположено близ какой-нибудь речушки или источника, куда летом газели приходят на водопой. Перед началом охоты собираются феллахи, которые высматривают на расстоянии газелей. Когда стадо животных входит в загон, к которому его гонят, газели, напуганные криками людей и выстрелами из ружей, пытаются преодолеть стену, но им удается это сделать только в местах проемов, где они попадают в ямы снаружи. Там их легко брать, даже сотнями. Вожак стада всегда прыгает в яму первым, за ним следуют по одному другие животные. Захваченные в западне газели немедленно забиваются, их мясо продается бедуинам и феллахам, проживающим по соседству»[213]213
  Буркхардт. Заметки о бедуинах и ваххабитах. Т. 1. С. 220 и далее.


[Закрыть].

Глава 8
Детство и образование

В немногих сферах магометане так связаны наставлениями Пророка и других авторитетов, как в воспитании и образовании своих детей. В обыденной жизни руководством для воспитания молодежи мусульманам служат религиозные прецеденты. Прежде всего новорожденного следует обернуть в чистую белую ткань, ее цвет может быть иным, но не желтым. После этого мужчина (но не женщина) должен произнести адан[214]214
  Призыв к молитве, который произносится с минарета мечети. Он звучит так: «Аллах Акбар! (Четыре раза.) Свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха! (Дважды.) Свидетельствую, что Мухаммед – пророк Его! (Дважды.) Собирайтесь на молитву! (Дважды.) Идите к безопасности! (Дважды.) Аллах Акбар! (Дважды.) Нет Бога, кроме Аллаха!»


[Закрыть] в ухо младенца, поскольку Пророк поступал так в отношении Хасана, которого ему родила Фатима. Мужчина должен произнести адан в правое ухо младенца или икаму (что почти то же самое) в его левое ухо[215]215
  См. Нузхат аль-Мутаамиль. Раздел 9. Икама отличается от адана добавлением: «Пришло время молитвы» (дважды), после «Идите к безопасности!».


[Закрыть].

Раньше у арабов был принят, а у части народа остается и сейчас, обычай проведения отцом торжества для друзей семь дней подряд от дня рождения ребенка. Аналогичным образом празднуется рождение девочки, но с меньшим размахом. Сейчас принято устраивать веселье только на седьмой день, который называется яум ас-субуа.

По этому случаю в семьи из высших сословий приглашались профессиональные певицы. Они пели для дам – подруг роженицы, присутствующих на ее торжестве в гареме. Устраивались также концерты инструментальной музыки или декламации стихов всего Корана. Мать в присутствии повитухи сидит в кресле, ребенок вносится завернутым в прекрасную шаль или какую-нибудь дорогую ткань. Чтобы приучить младенца не бояться шума музыки и веселья, одна из женщин берет медную ступку и несколько раз бьет, словно толчет. После этого ребенок помещается в сито и трясется. Считают, что эта операция полезна для его желудка. Далее, его несут через все помещения гарема в сопровождении нескольких женщин или девушек, каждая из которых держит несколько восковых свечей, иногда разных цветов. Свечи поделены надвое, зажжены и вставлены в комочки пасты из хны, лежащие на небольших круглых подносах. Одновременно повитуха или другая женщина посыпает пол каждой комнаты смесью соли и семян сладкого укропа или одной солью, которая помещалась предыдущей ночью у головы младенца. Разбрасывая соль, женщина приговаривает: «Пусть эта соль выест глаза того, кто не славит Пророка!» или «Пусть эта гадкая соль выест глаза завистника!». Церемония разбрасывания соли считается оберегом для ребенка и матери от дурного глаза. Каждый из присутствующих должен сказать: «О, Аллах, благослови нашего господина Мухаммеда!» Ребенок пеленается и помещается на прекрасную подстилку, которая иногда устилает серебряный поднос. В таком виде ребенок показывается каждой присутствующей женщине, которая смотрит ему в лицо и говорит: «О, Аллах, благослови нашего господина Мухаммеда! Да подарит тебе Господь долгую жизнь!» и т. д. Каждая женщина обычно кладет по углам подноса, на голову ребенка или рядом завязанную в вышитый платок золотую монету (предпочтительно дорогую или старинную). Дарение платков с монетами воспринимается как возложение на мать долга, который она должна оплатить в такой же ситуации, или как оплата долга за такую же церемонию в прошлом. Как правило, монеты используются несколько лет для украшения головного убора ребенка. После того как получил подарки ребенок, другие подарки передаются повитухе. В ночь накануне празднования седьмого дня у головы ребенка, пока он спит, помещают графин с водой, вокруг горлышка которого повязывают платок с вышивкой (он называется дорак, когда ставится у головы мальчика, и куллах – в случае с девочкой). Графин с водой берет повитуха, ставит на поднос и предлагает каждой из женщин, которая за это оставляет на подносе деньги. Муж празднует седьмой день с друзьями, как правило вечером[216]216
  См.: Современные египтяне. Гл. 14.


[Закрыть].

На седьмой, четырнадцатый, двадцать первый, двадцать восьмой или тридцать пятый день после рождения ребенка требуется выполнение ряда религиозных обрядов. Но они наиболее приветствуются на седьмой день. Один из них связан с наречением младенца именем. Мне представляется, однако, что ребенка предпочитают нарекать именем сразу после рождения или примерно через три часа после этого. Часто советуются по этому случаю с астрологами. Как правило, следуют упоминаемым ниже предписаниям, которые исходят от высших религиозных авторитетов. «Отец должен нарекать сына достойным именем, именем не ради самохвальства, таким как Рашид (правоверный), Эмин (благоверный) и т. д. Пророк говорил: «Именами, наиболее угодными Аллаху, являются: Абдаллах (Раб божий) и Абдурахман (Раб Милосердного) и тому подобные». Он также говорил: «Нарекайте моим именем, а не родовым именем». Но это наставление, говорят, относится к нему самому, потому что к нему обращались: «О, Абулькасим!» – и сейчас это не возбраняется. Но некоторые не одобряют объединение имени и фамилии так, чтобы называть человека Мухаммед и Абулькасим (Абулькасимович. – Пер.). Если же сын нарекается именем Пророка, недопустимо обращаться с ним плохо или бесчестить его, пока человек с таким именем не заслужит порицания. Тогда тот, кто порицает, должен говорить: «Ты» (без упоминания имени). Ребенка же, названного Мухаммедом или Ахмедом, следует особенно уважать. Пророк говорил: «Пусть среди совещающихся людей присутствует хоть один человек по имени Мухаммед или Ахмед, Аллах благословит все это собрание». Опять же Пророк говорил: «Если кто-нибудь назовет своего ребенка моим именем или именем любого из моих детей или сподвижников, из любви ко мне или к ним, Аллах (да будет благословенно Его имя) даст ему в Раю все, что еще не видели его глаза и не слышали уши». Сына не следует называть шахиншахом или господином из господ. Не следует ни нарекать себя родовым именем самого старшего из своих детей, ни брать такое родовое имя до рождения ребенка»[217]217
  Нузхат аль-Мутаамиль. Раздел 9.


[Закрыть]. Обычай наречения детей именами пророков, родственников или сподвижников Мухаммеда широко распространен. Для наречения именем не предусмотрено особой церемонии.

В такой день, однако, предписаны два ритуала, о которых я намерен рассказать. Правда, из моих собственных наблюдений и свидетельств со стороны следует, что современные мусульмане, как правило, этими ритуалами пренебрегают. Первый из них – жертвоприношение. Жертву называют хакика. Это может быть баран или коза, или пара таких животных может быть принесена в жертву за сына и одно – за дочь. Этот обряд считается Ибн-Хамбалем абсолютно обязательным. Он говорил: «Если отец не приносит жертву за сына, а сын умирает, этот сын не будет заступаться за отца в судный день». Основатели других главных сект рассматривают данный вопрос по-разному и не считают его особенно важным, хотя Мухаммед забил хакику за себя по окончании пророческой миссии. Забивая жертву, человек должен сказать: «О, Аллах, воистину, эта хакика как таковая – выкуп за моего сына. Ее кровь – за его кровь. Ее плоть – за его плоть. Ее кости – за его кости. Ее шкура – за его кожу. Ее шерсть – за его волосы. О, Аллах, возьми этот выкуп за спасение моего сына от адского огня». Кости жертвы не должны дробиться[218]218
  Ср.: Исх., 13: 13 и 12: 46.


[Закрыть]. Одна конечность жертвы должна быть передана повитухе. Она должна быть приготовлена целиком, без отсечения какой-нибудь части. Часть же жертвы должна быть роздана в качестве милостыни.

Затем следует совершить другой обряд, который состоит в следующем: на отце лежит обязанность побрить или дать распоряжение побрить голову ребенка и раздать бедным золотом или серебром милостыню по весу волос. Это вменяется в обязанность также новообращенным[219]219
  См. Нузхат аль-Мутаамиль. Раздел 9 и Мишкат аль-Масабих. Т. 2. С. 315.


[Закрыть]. В дальнейших случаях бритья волос мальчика (поскольку голову мальчика бреют чаще), как правило, оставляют хохолок на макушке. Обычно оставляют также чубчик на несколько последующих лет.

Весьма рекомендуется совершить в тот же день обрезание[220]220
  См. там же.


[Закрыть]. Обычно же этот обряд откладывается до достижения ребенком пяти или шести лет, а иногда и гораздо позже (см. ниже).

Мусульмане считают, что ребенок доверяется Аллахом родителям, которые ответственны за его воспитание и будут держать ответ за него в судный день. Но они идут дальше, утверждая, что «первыми, кто призовут к ответу человека в судный день, будут его жена и дети, которые (если он в чем-то пренебрег своим долгом в отношении их) предстанут перед Аллахом и скажут: «О, Аллах, взыщи с него должное в нашу пользу, ибо он учил нас не тому, что мы не знали, и кормил нас запретной пищей, о чем мы не знали». И должное будет взыскано с него»[221]221
  Там же.


[Закрыть]. Под этим подразумевается, что определенная часть добрых дел, которые человек, возможно, совершил, в то время как его дети и жена остались обойденными, будет перечислена на их счет или что аналогичная часть их недобрых дел будет перечислена на его счет.

Матери мусульманским законом предписывается кормить ребенка грудью два полных года, если муж не согласится сократить этот срок и не наймет кормилицу. «Для кормления ребенка следует найти благочестивую женщину, которая питается только тем, что разрешено законом, потому что запретная пища проявит свое вредное действие в ребенке. Как говорил пророк: «Кормление грудью изменяет характер». Сунна рекомендует, чтобы мать сама кормила ребенка, так как в предании говорится: «Нет ничего лучше для ребенка, чем материнское молоко. Если вы хотите выяснить, – говорится далее, – является ли младенец искренним, велите женщине, которая не приходится ему матерью, покормить младенца грудью после материнского кормления. Если ребенок сосет не материнское молоко, значит, он не является искренним»[222]222
  Нузхат аль-Мутаамиль. Т. 1. Гл. 1.


[Закрыть].

Дети, рассматриваемые мусульманскими родителями как завидное благо, окружаются всяческой заботой. Чтобы защитить их от предполагаемого завистливого или дурного глаза, родители прибегают к различным уловкам. Когда детей берут с собой на улицу, обычно их одевают неряшливо, оставляют немытыми или даже преднамеренно пачкают. В качестве дальнейших мер предосторожности голову ребенка часто покрывают причудливой шапкой. Его головной убор декорируется одной или несколькими монетами, пером, задорной кисточкой или одним-двумя письменными оберегами, вшитыми в кожу или выделанными из золота или серебра, а также некоторыми другими довесками. Эти ухищрения отвлекают внимание от самого ребенка. Если кто-то выражает свое восхищение ребенком другого человека иначе, чем в форме благочестивого восклицания, например хвалы Создателю словами: «Субханалла!» или «Машалла!» и т. д. или просьбы у Пророка о благословении, то он вызывает в родителе опасения. Для противодействия губительному влиянию завистливого взгляда обращаются за помощью к суеверию. Дети бедняков из-за их непривлекательного вида менее подвержены воображаемой опасности: они, как правило, плохо или совсем не одеты и чрезвычайно грязны. Отчасти с целью защиты от дурного глаза дети из богатых семей долгое время содержатся в гареме: там их нежат и балуют несколько лет как минимум, до тех пор, пока они не достигнут школьного возраста. Но многие из них обучаются дома.

Дети мусульман приучаются выказывать отцам уважение в такой степени, которую, вероятно, могут счесть несовместимой с поддержанием сердечных отношений. Полагаю, однако, что это не так. По утрам ребенок приветствует отца, целуя его руку. Затем он становится перед ним в почтительной позе, прикрыв левую руку правой, с целью получить какое-нибудь указание или дождаться разрешения уйти. Однако часто ребенка после почтительного поцелуя усаживают на колени. Выйдя из младенческого возраста, хорошо воспитанный сын редко сидит в присутствии отца, но в раннем детстве ему, как правило, позволяются многие вольности. Сирийский купец, бывший моим соседом в Каире, имел ребенка необыкновенной красоты. Как все полагали, это была его дочь, которую он ежедневно брал из дома в свою лавку, хотя ревностно соблюдал мусульманские традиции. Ребенок следовал за купцом, сидя на осле, перед черным рабом. Почти до шестилетнего возраста его одевали в изысканные девичьи одежды, без чадры. Затем отец, полагая, что вид мужчины, постоянно находящегося с дочерью такого возраста, может вызвать скандал, переодел ребенка мальчиком и говорил своим друзьям, что духи, которыми был надушен этот мальчик, использовались для его защиты от дурного глаза. Девочек меньше домогаются, чем мальчиков. Это действительно имеет место, и, возможно, в данном случае дело обстояло именно таким образом. Впрочем, я полагаю, что это не так. Через год я уехал из Каира, но, пока оставался в городе, постоянно видел, как мимо моего дома проезжает ребенок в одежде мальчика.

Неудивительно, что мужчины восточных стран, где для воспитания детей требуются небольшие расходы, почти все желают многочисленного потомства. Своекорыстие влечет их поощрять на это своих жен. Обычно жена ценится своим мужем в зависимости от ее плодовитости. Мужчина редко хочет развестись с женой или продать рабыню-наложницу, которая родила ему ребенка. То же самое чувство, которое пробуждает в обоих родителях желание иметь потомство, заставляет их смиряться с потерей детей в нежном возрасте. Это чувство возникает из их веры в то, что дети, умершие в младенчестве, должны оказать родителям определенные услуги, более важные, чем все блага этого мира.

По преданию, Пророк говорил: «Младенцы (мусульман) соберутся на суд в день всеобщего воскрешения, когда предстанут все твари для расплаты. И скажут ангелам: «Идите с ними в Рай». Но младенцы задержатся у ворот Рая, и им скажут: «Добро пожаловать, потомство мусульман! Войдите в Рай: вы ничем не обязаны расплачиваться». Они же ответят: «Да, как и наши отцы и матери». Но стража Рая скажет: «Воистину, ваши отцы и матери не войдут с вами, потому что они совершали ошибки и грехи, за которые с них должна быть взыскана плата». Тогда младенцы заплачут у ворот Рая пронзительным плачем. И Аллах (да будет благословенно Его имя, который все знает о них) скажет: «Чей это плач?» Ему ответят: «О, Господь, дети мусульман говорят, что войдут в Рай только со своими отцами и матерями». На это Аллах (да будет благословенно Его имя) скажет: «Идите к ним, возьмите своих родителей за руки и ведите их в Рай». Дети наделены такой силой оттого, что рождены верующими и умерли не познав греха. Согласно одному преданию, один такой младенец приводит в Рай двоих родителей. Только такие младенцы и должны войти в Рай, поскольку дети, умершие в младенчестве, дети верующих, как раз те дети, которые остались бы верующими по достижении сознательного возраста. Тот же источник гласит: «Когда умирает ребенок раба божьего, Аллах (да будет благословенно Его имя) спросит ангелов: «Вы взяли ребенка моего врага?» Те ответят: «Да». Аллах спрашивает: «Взяли вы душу ребенка?» Те отвечают: «Да». Он спрашивает: «Что сказал мой раб?» Те отвечают: «Он славил Тебя и говорил: «Воистину мы принадлежим Аллаху и к Нему возвращаемся!» Затем Аллах скажет: «Постройте для моего раба дом в Раю и назовите его Домом Прославленья».