Текст книги "Путь над бездной"

– Я попрошу Гжеся!

– Даже если у тебя и есть, чем расплатиться, – Ириус многозначительно посмотрел на нее, словно оценивая стройную девичью фигуру, и Дарина невольно покраснела от невысказанного намека. – Волк не пойдет против тех, кого считает властью. Он первый сдаст тебя. И я не уверен, что ловушка в твоем доме была поставлена без его участия.

– Ты всегда всех судишь по себе, Ириус! – вспыхнула ведьма. – Гжесь не будет выслуживаться!

Из извечно женской сущности она хотела задеть его больнее, показав, что не изменила своего мнения о нем, но он лишь снисходительно улыбнулся в ответ.

– Как раз он-то и будет! Вспомни, как он умилился тому, что о нем известно в столице! Такие, как он, ради собственной выгоды мать родную предадут, не то что… – Ириус осекся, понимая, что его слегка занесло.

– Не то что? Договаривай, Ириус, раз уж начал! – Дарина побелела от гнева, на кончиках ее пальцев вспыхнули голубые искры. – Ты хотел сказать, беглую ведьму?

– Гжесь действительно мог помочь устроить ловушку, – вдруг подал голос Кердрик и, слегка смутившись от того, что все взгляды устремились на него, продолжил: – К нему буквально за два дня до всего этого приезжал инквизитор из Бжегожа.

– Откуда ты знаешь? – изумился Энданиэль.

– Помнишь, меня тогда скрутило? Ну, когда мы грибов нашли, пожарили, а они ведьмиными оказались?

Судя по ухмылке полуорка, гном тогда сильно пострадал от обжорства. В любое другое время Кердрик обиделся, но сейчас он только махнул на друга рукой:

– Я тогда все по кустам бегал, вот и оказался за шатром Гжеся. Обычно там охрана стоит, в тот раз – никого. А пока я это, в кустах, сидел, смотрю сам Гжесь вышел, оглянулся и пошел в лес.

– И что? Может, тоже грибы ел?

– Я за ним пошел, – гном виновато посмотрел на друзей. – Думаю, мало ли что скрывает. А он на поляне с инквизитором городским встретился, пока я поближе подобрался, они уже основное проговорили. Гжесь только сказал: «Полдня у вас точно будет». Пра Доменик ответил, что им этого хватит. И передал Волку мешочек, сказал, что аванс, а остальное – после. А потом еще спросил, какой длины у нее волосы, Гжесь сказал, что недлинные, но им хватит.

– Дарина, послушай, – Ириус вновь мягко взял внезапно побледневшую ведьму за руку, – не стоит повторять прошлых ошибок. Сейчас не место для геройства. Мы – единственные, кто понимает, что происходит, и поэтому хотя бы один из нас должен добраться живым до столицы, чтобы рассказать все королю.

– Мы можем послать магического вестника, – предложила ведьма. Он покачал головой.

– Похоже, они перехватываются. Именно поэтому я и приехал лично. Мы понять не могли, что здесь творится.

– Мы?

– Король… – он поколебался и признался, – и я.

Дарина недоверчиво посмотрела на него, пытаясь понять, что он сказал:

– И ты? Кто ты, Ириус? Кем ты стал?

– Мерзким негодяем, – он усмехнулся. – Во всяком случае, это последнее, что я о себе слышал до отъезда. Пойдем к лошадям, надо еще подумать, как выбраться из города.

Дарина грустно улыбнулась и покачала головой:

– Извини, но я не могу так. Там люди… Ты просто не знаешь, каково это – взойти на помост…

Она осеклась, виновато посмотрев на Ириуса. Тот сделал вид, что не услышал. Он задумчиво прошелся по улице, заложив руки за спину, и, наконец, подошел к спутникам, удивленно поглядывающим на него:

– У меня есть план. Пойдемте!

Они неспешно двинулись к центру.

Бжегож был обычным провинциальным городком, построенным на пересечении торговых путей не более чем сотню лет назад. Близость каменоломен привела к тому, что дома сразу строились из камня, а дороги мостились. Центр города застраивался двухэтажными домиками, на первом этаже размещалась лавка или корчма, на втором, как правило, обитала семья хозяина. Слуги спали на чердаке.

При приближении к ратушной площади дома становились более нарядными: штукатуреные стены, красная новомодная черепица, резные наличники на окнах и дверях. На площади, как и полагается в первый ярмарочный день, царил хаос. Опытные продавцы, заранее оплатив лучшие места – недалеко от начала ярмарки, но не первые в рядах – уже раскладывали товар. Остальные еще толпились вдалеке, у стола глашатая, принимавшего мзду за торговое место.

Ярмарка в Бжегоже размещалась по стихийному принципу, здесь не было строгого деления на ряды. Прилавок с зеленью соседствовал с тканями, мясная лавка была расположена рядом с телегой, с которой двое ушлых крестьян, чтобы не платить за прилавок в казну, продавали медовые соты сразу с ульем. Внимание друзей привлек шум в третьем ряду. Подойдя поближе, они с интересом рассматривали толстую белобрысую бабу, на чьем прилавке лежали пузатые коротколапые полосатые котята, явно выуженные из подворотни и откормленные.

Выпучив круглые глаза, торговка о чем-то спорила с распорядителем ярмарки, гневно потрясая руками. Вокруг нее уже начала собираться толпа любопытствующих.

– За что я только деньги плачу, – наседала она на распорядителя. – Открытие в полдень! Я здесь с самой зари, с первых петухов, как полночь пробило! Ни шатров, ни кофе, ни пирогов участникам! А туалет? Вы видели этот туалет? Это ж мне придется голым задом в переулках сверкать!

Распорядитель, невысокий мужчина с тонкой козлиной бородкой, в ужасе посмотрел на объемный зад, очевидно, представив его в узком переулке голым и сияющим, будто луна в полнолуние.

– И покупатели ваши все купленные! У соседей котят берут, моих стороной обходят!

– Конечно, обходят! – не выдержал кто-то из толпы. – Они же все жирные и не охраняют!

– Они – няньки! – безапелляционно заявила торговка. – Кому нянька нужна?

Она обвела толпу грозным взглядом, несколько зевак тотчас же попятились, один, посмелее, подошел поближе, с умным видом изучая котенка:

– Хм… а защитить сможет?

– Конечно! Он же сторожевой! И защитить, и догнать! Бегают быстрее, чем лошади! – радостно затараторила баба, жадным взглядом поглядывая на толстый кошель покупателя. Охотники заинтересованно наблюдали за бесплатным представлением. Покупатель пытался отнекиваться, пятился назад и испуганно озирался, но уйти ему от прилавка удалось лишь с котенком на руках, за которого, к вящему удовольствию толпы, он расплатился несколькими медяками.

– Ладно, хватит развлечений, пойдемте! – одернул всех Ириус. Они прошли несколько рядов, пока голос торговки не смешался с гулом толпы.

– А чего эта баба вообще хочет? – внезапно спросил Кердрик.

– Мужика… – хмыкнул его приятель. – Рик, ты, кажется, такие сись… тьфу, такую грудь любишь?

При упоминании о пышной груди гном как-то побледнел и судорожно сглотнул, вспомнив свою первую встречу с мертвяками и пышногрудой Герти.

Следуя плану Ириуса, они разделились, стараясь привлекать поменьше внимания, хотя шли в поле зрения друг друга. Сам инквизитор брел по центральным рядам, неспешно переходя от одного прилавка к другому. Умея оставаться незаметным, он лениво рассматривал деревянные расписные ложки, вышитые вручную свадебные рушники, рубахи из небеленого льна, красные бусы из неровного дутого стекла и серебра. Грубые ножи и короткие, неполированной стали, мечи также не вызвали у него интереса.

Торговцы, уже сходу определяя, что этот зевака ничего не купит, даже не прерывали разговоры. Слушая их, он мрачнел все больше и больше. Мертвые деревни, дополнительные налоги, введенные якобы по приказу короля, бездействие властей, все это складывалось в неприглядную картину.

Ириус не был уверен, что за этим стояли фанатики, слишком уж все стыковалось друг с другом. Погруженный в свои мысли, он пересек площадь и остановился лишь тогда, когда перед ним замаячил деревянный помост с прогнившим столбом посередине. Темные пятна на посеревших от дождей и ветров досках заставили его брезгливо поморщиться.

Двое стражников лениво расположились у помоста. По их мрачным лицам можно было сделать вывод, что их абсолютно не радует охранять никому не нужное сооружение. Оба стояли, позевывая и с тоской в глазах посматривая на торговые ряды.

– Когда уже нас сменят, – пожаловался тот, который постарше, своему напарнику, почесывая под каской слипшиеся от пота волосы.

– Обещали к четырем часам пополудни, – отозвался его тот.

– Вот же! Я своей младшей леденцов обещал! – вздохнул стражник, переминаясь с ноги на ногу. – Может, это… я только к крайнему ряду и обратно, а?

Он умоляюще посмотрел на напарника, тот пожал плечами:

– Да ты не торопись, времени много. Потом я схожу.

Стражник благодарно кивнул и неспешно направился к небольшому лотку, который окружали радостно галдевшие дети. Растолкав ребятишек, он кивнул продавцу и положил на прилавок пару медяков:

– Насыпь разных, на все.

Продавец еле заметно скривился, но насмешничать не стал: разозлившийся стражник мог просто конфисковать весь товар и оставить ни с чем.

– Вот, – он протянул небольшой кулек, скрученный из навощенной бумаги. Стражник тяжело вздохнул: так хотелось порадовать единственную дочь, но эти медяки – все, что он мог себе позволить, на казенные деньги не разгуляешься. Он забрал кулек и направился обратно, на свой пост.

Выбравшись из толпы, он замер: у помоста стоял высокий, одетый во все черное человек и смотрел на место казни. В первую минуту казалось, что это заезжий странник решил ознакомиться поближе с единственной местной достопримечательностью, но что-то смущало охранника. Он нахмурился. Его напарник стоял с остекленевшим взглядом. Присмотревшись, стражник заметил, что пальцы незнакомца светятся зеленым светом. «Маг, – сразу же мелькнула мысль. – Вот ведь пакость!» Сердце бешено застучало: если сейчас он поймает мага, то наверняка получит награду из рук городского инквизитора. Накануне Излома пра Доменик будет щедр. Стражник облизнул пересохшие губы и быстро запихнул кулек в поясную сумку.

– Эй! – слегка подрагивающей рукой он вытащил один из стандартных амулетов, которые каждый из них получал от городского инквизитора перед дежурством. – Повернись и не делай лишних движений.

Человек в черном проигнорировал приказ. Аккуратно, боком, стражник начал подходить к нему, будто к дикому зверю.

На самом деле, он панически боялся колдунов, лишь мысль о награде заставляла его, удерживая в дрожащих руках амулет, медленно идти вперед. Он почти уже дошел до цели, когда незнакомец повернулся и удивленно посмотрел на него. В следующее мгновение стражник почувствовал, как кто-то дернул за веревку, почему-то привязанную к его ногам, и понял, что камни, которыми была вымощена площадь, очень быстро летят ему прямо в лицо. Краем глаза он заметил, как по мостовой рассыпаются леденцы. А затем была тьма.

Ириус, убедившись, что все внимание зевак сосредоточенно на вдруг упавшем стражнике, спокойно отошел от помоста и вопросительно посмотрел на Дарину. Ведьма кивнула. Энданиэль и Кердрик уже вышли из-за помоста и смешались с толпой. Инквизитор спокойно отступил, прошел вглубь площади и остановился, ожидая, пока охотники поравняются с ним.

– Все в порядке? – одними губами спросил Ириус. В ответ друзья ухмыльнулись: бродя по ярмарке, они купили пилу и, пока инквизитор отвлекал стражников, подпилили столбы помоста. Теперь тех, кто ступит на старые доски, ждал весьма неприятный сюрприз.

– Ну что, теперь вторая часть представления, пора выбираться из этого гостеприимного города! – хмыкнул Ириус. Больше не таясь, они поспешили в самую приметную таверну, стараясь привлечь к себе как можно больше внимания.

Невысокое здание из серого камня словно вросло в площадь, вывеска на нем гласила, что «Храброе сердце» находится здесь с момента основания города. Вывеска была новенькая, латунь ярко блестела в лучах осеннего солнца, буквы были начертаны тем шрифтом, который три года назад использовали в столице. Мода прекратилась, когда Ириус получил подряд пять донесений, чьи авторы старательно копировали новую столичную моду. Островерхая вязь, напоминающая эльфийские уши, не поддавалась дешифровке.

Дело было с утра, и он, одержимый ненавистью ко всему миру, незамедлительно потребовал к себе Альбуса Дамбла, столичного мэра. Обливаясь потом от страха и жары, этот толстый узкоглазый человек, напоминавший, скорее, борова, появился в темном кабинете, окна которого, следуя традиции, всегда были скрыты тяжелыми портьерами. При старом хозяине портьеры были темными, но, став полноправным хозяином кабинета, Ириус заменил их на золотисто-бежевые. Эта была одна из немногих его прихотей.

Одного грозного взгляда и чересчур любезного тона хватило для того, чтобы за два дня все вывески были отлиты заново, афиши и городские объявления переписаны, и мода постепенно сошла на нет. Ланс тогда бурчал что-то о городской казне, но инквизитор с ядовито-вежливой улыбкой уверил его, что мэр лично компенсировал все траты – ведь именно писчая контора его жены и ввела шрифт в моду, получив от этого неплохой доход.

Вот теперь он со злой усмешкой посмотрел на латунь и вошел внутрь. Как и все таверны города в ярмарочный день, эта была полна народу. Острый глаз Ириуса тотчас же приметил столик в самом темном углу. Не говоря ни слова, он направился к нему, предоставляя своим спутникам молча следовать за ним. Расположившись за столом, они дождались, пока перед ними поставят незамысловатую еду, и лишь потом инквизитор начал пересказывать то, что услышал, гуляя по рынку:

– Все еще хуже, чем я предполагал. Помимо того, что инквизиция этого города всеми способами выискивает ведьм и магов, чтобы при всем честном народе пронзить им сердце жертвенным кинжалом с рубином, в городе не осталось иных рас.

– За последний год здесь пропало несколько эльфов, – кивнул Энданиэль. – Тела так и не нашли. Остальные предпочли уйти.

– А гномы? – поинтересовался Кердрик.

– Им врубили пошлины на бороды.

– Что? – от неожиданности гном подавился квашеной капустой. Его приятель с наслаждением стукнул его несколько раз по спине и повторил свою фразу и добавил, криво усмехнувшись:

– Пока здесь терпят лишь орков-полукровок, они, как правило, отвержены кланами.

Что-то в его словах насторожило инквизитора, он бросил на полукровку внимательный взгляд, но тот сделал вид, что его не задевает такое пренебрежение.

– Безумие! – покачал головой гном, налегая на пиво.

– Убийство мага или ведьмы подпитывает ритуальные кинжалы и позволяет открыть путь демонам Кровавого бога, – Ириус задумчиво покрутил перед собой пивную кружку. – Но вот почему они избавились от других рас? Ведь даже на ярмарку сюда приехали только люди. Рик, что в гномах такого, что вас решили извести?

– Не знаю, – тот задумчиво пожевал бороду. – Магии в нас ни на грош, народ мы спокойный, бунтовать не будем…

Ириус внимательно посмотрел на него:

– А ведь ты прав!

– Прав? – от удивления тот даже перестал жевать. – В чем прав?

– Гномы слишком прагматичны и не допустят волнений, – Ириус на секунду прикрыл глаза рукой, словно набираясь сил. – Боги, что здесь происходит!

– Интересно, кому это выгодно, – тихо спросила Дарина, с сочувствием поглядывая на инквизитора. За время пути он еще больше осунулся, глаза покраснели от постоянного недосыпа.

– Может быть, Великий инквизитор решил захватить власть? – рискнул высказать предложение полукровка. Ириус покачал головой:

– Это невозможно!

– Откуда ты знаешь? – хмыкнул Дан.

– Хорошо знаком с ним, – всем своим видом он дал понять, что разговор о Великом Инквизиторе – как о главном заговорщике – закончен, но полуэльф не сдавался.

– Ириус, чужая душа – потемки. А инквизиция, как ты помнишь, поклонялась Кровавому богу.

– И освободила Создателя, – неожиданно вмешалась Дарина, улыбнувшись удивлению мужчин. – Дан, если Ириус говорит, что Великий инквизитор не причастен к этому, то придется поверить.

– Тем не менее все ссылаются именно на его приказы, – заметил полуэльф.

– Если приказ и существует, это – подделка, – возразил Ириус.

– Тогда возникает закономерный вопрос: кто подделал приказ, – пробасил Кердрик, – сам городской инквизитор?

– Вряд ли. Просто так приказ не подделать, там магическая печать, – задумчиво отозвался инквизитор. – Должен быть тот, кто неоднократно видел такие приказы и, более того, понимает, какая там магия используется.

– Кажется, что-то было… – Дан нахмурился, пытаясь вспомнить, – Несколько лет назад… какой-то скандал с секретарем Великого Инквизитора, его даже в Башню заточили…

– Слишком давний случай, – с досадой перебил его Ириус. – Не думаю, что он стал бы выжидать столько…

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – он сделал большой глоток из кружки, и закусил мясной колбаской, взяв ее рукой. – Нам нужно как можно быстрее добраться до столицы и рассказать все королю. Наверное, ехать следует всем.

Охотники переглянулись.

– А почему бы и нет, – пробасил гном, – Нам же награду дадут!

– Если дойдем! – «успокоил» его полуэльф. – Нам для начала из города выйти надо.

Дарина сделала вид, что не услышала его последних слов. Уткнувшись в свою тарелку, она изображала, что очень поглощена едой. Ириус следил за ней, гадая, пойдет ли она с ним или же, выбравшись из города, ставшего очередной ловушкой, растворится в заснеженном лесу. Он вдруг понял, что теперь, после этих безумных скитаний по зимнему лесу, он не готов вновь забыть ее.

Инквизитор все еще смотрел на девушку, когда его вдруг насторожила неестественная тишина. Подняв голову, он увидел, как хозяин таверны, огромный детина, угодливо улыбаясь, шепчет что-то на ухо стоявшему в дверях невысокому морщинистому старичку в черной униформе инквизитора, указывая в сторону стола, где сидели путники. Старик поморщился, брезгливо поджал тонкие губы и неспешно, в полной тишине, зашагал к Ириусу. Тот, тяжело вздохнув, скрестил руки на груди и вальяжно откинулся на спинку стула, словно находился в своем кабинете.

– Добрый день, господа, – проникновенный голос старика мягко обволакивал, словно призывая довериться. Ириус хмыкнул: заклятие исповеди, конфессионем. Просто, но эффективно. Действует даже на опытных магов. В столичных заварушках проверено неоднократно. Особенно часто его использовали уже после драки, чтобы узнать зачинщика. Краем глаза инквизитор заметил, как Энданиэль, как и все эльфы, чувствовавший применение магии, толкнул гнома локтем в бок, не позволяя сосредоточиться на бархатном звучании голоса. Впрочем, тот и не собирался. Вот и еще одна из причин изгнать гномов: они неподвластны человеческой магии. Дарина прошептала заклинание, развеявшее чары. К счастью для друзей, старик, слишком уверенный в себе и своем могуществе, не обратил на это внимания. – Не соблаговолите ли последовать за нами?

– Основание? – жестко бросил Ириус, даже не став здороваться.

Городской инквизитор удивленно посмотрел на него.

– Вы, наверное, не осведомлены… Я – Глава инквизиции этого города, – представился он. – Вам крайне необходимо поговорить со мной.

– Присаживайтесь, – Ириус пнул табурет, выверенным движением ноги выдвигая его из-под стола для незваного гостя.

Старик рассмеялся:

– А вы – шутник!

В ответ его собеседник лишь слегка приподнял брови, выражая легкое изумление:

– Простите, я не совсем понял, когда именно я пошутил.

Старик осекся и зло посмотрел на сидящего:

– Как вы понимаете, разговор состоится не в таверне, здесь слишком много случайных свидетелей. К чему им знать? Советую следовать за мной добровольно. В противном случае мне придется применить силу.

– У вас есть повод для задержания? – сухо спросил Ириус.

– Разумеется, – городской инквизитор зло посмотрел на высокого небритого мужчину, сидящего перед ним с таким видом, будто это он – инквизитор, а сам пра Доменик пришел к нему на допрос. Будучи бессменным главой Бжегожа уже много лет, старик давно отвык даже от мысли, что кто-то мог перечить ему.

– Покажите, – потребовал Ириус.

– Все необходимые бумаги находятся в здании инквизиции, – пра Доменик все больше злился: когда к нему прибежал младший сын хозяина таверны с донесением, что разыскиваемая всеми четверка находится в «Храбром сердце», он сначала не поверил в такую удачу и тут же заторопился, абсолютно забыв о формальностях. Впрочем, он о них никогда и не помнил: в городе его власть была абсолютна. Давно высланный из столицы за взятки, он быстро сделал выводы и долго строил свое могущество в этом затхлом городишке, пережил трех Великих инквизиторов Срединного королевства, и вот теперь какой-то чужак своими вопросами разрушал все то, что он создавал годами.

– Так принесите, – Ириус повернулся к своим спутникам, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Улучшив момент, он едва заметно кивнул Дарине, та улыбнулась. Пра Доменик вдруг ощутил, как его руки дрожат от гнева. С плохо сдерживаемой яростью, он процедил сквозь зубы:

– Ну что ж… Вы не хотите по-хорошему… Стража!

За дверью послышался звон оружия, и несколько солдат, спотыкаясь и отталкивая друг друга, вбежали в зал. Один из них зацепился мечом за дверной косяк. Ириус с язвительной ухмылкой наблюдал за суетой, устроенной ими в дверях.

– Милейший, – обратился он к городскому инквизитору. – Если вы хотели оскорбить меня и моих друзей видом этих бравых вояк, вам это удалось. А теперь ступайте и принесите, наконец, бумаги. Да поторопитесь, я не собираюсь проводить здесь целый день.

Пра Доменик отчетливо заскрежетал зубами. Потрясенное «ах» пронеслось по таверне, волнами расходясь от стола, где сидел Ириус, к центру и затем, тотчас же обрастая водоворотом слухов, – по краям. Все, кто находился в зале, старались не упустить ни одного момента, чтобы потом, зимой, сидя у очага, пересказывать эту сцену желающим. А уж что желающих будет много, в этом никто не сомневался – слишком уж всем приелся инквизитор, прибравший к рукам власть в городе. Эти же мысли явно мелькнули и в голове пра Доменика, потому что он просто взревел:

– Арестовать их!

Стражники ретиво кинулись вперед и тут же попадали, поскольку их сапоги оказались приклеены к полу. Звон разбитой посуды совместно с треском сломанной мебели заставил хозяина горестно всплеснуть огромными волосатыми руками, дикая ругань стражников смешалась с хохотом зрителей.

При ближайшем рассмотрении обувь оказалась не просто приклеена, подошвы буквально срослись с каменным полом харчевни. С трудом выбравшись из сапог стражники поднялись и вновь упали: пол оказался вдруг покрыт мыльной пеной. В зале раздались смешки, бжегожскую стражу никто не любил: слишком уж развязно и нагло вели себя бравые вояки, находясь под защитой инквизиции.

– Вы долго еще собираетесь падать! – пра Доменик просто кипел от гнева. – Арестовать этих четверых, немедленно! Сержант!

– Мы бы с радостью, пра, – прохрипел толстый вояка с красным носом заправского пьяницы. С трудом достигнув стола, он, тяжело дыша, оперся на него. – Но вы же сами видите, что происходит!

Стол, не выдержав тяжести сержанта, сломался, и тот вновь рухнул. Зрители возликовали, Ириус с легким укором посмотрел на весело улыбающуюся Дарину, затем перевел взгляд на городского инквизитора:

– Прошу прощения, но нам пора, – он встал, спутники последовали его примеру. – Благодарю за представление, вы украсили нам день.

– Стоять, – взвизгнул тот. Багровый от злости, он растерял всю свою надменность. Желтоватое пламя вырвалось из его руки, образовало шар, который полетел к путникам. Ириус лениво отмахнулся от него, словно от комара. Шар с шипением взметнулся к потолку, ударился о деревянную балку и разлетелся на сотню белых нитей. Они кружились, падая на стражников, плавно обвивая их, будто в кокон. Ириус с добродушной усмешкой наблюдал за ними.

– Заклятие Арахеноус… Очень занимательное. Чем больше человек сопротивляется, тем больше паутина его связывает. Так что рекомендую не шевелиться.

Стражники, до этого момента пытавшиеся вырваться, замерли. Пра Доменик отчетливо заскрежетал зубами:

– Вы не уйдете! Приказ задержать вас уже разослан по всем караулам!

– Какая досада, – картинно вздохнул Ириус. – В таком случае, милейший, вам придется пойти с нами, чтобы отменить его.

– Что? – изумлению городского инквизитора не было предела.

Ириус виновато развел руками:

– Поверьте, мне совершенно не хочется это делать, но обстоятельства сильнее нас.

Кивком головы он указал на одутловатого сержанта, Дарина небрежно взмахнула кистью, голубые искры побежали по паутине, истончая ее. Через несколько секунд остатки паутины упали на пол и с шипением растворились. Вояка с удивлением переводил взгляд с них на Ириуса.

– Вот что, любезнейший, ступайте в ратушу и передайте, что городской инквизитор находится у нас, и что мы в течение часа должны покинуть город. Жизнь и здоровье вашего инквизитора напрямую связаны с благоразумностью стражей у ворот, – все это время Ириус смотрел прямо в лицо сержанту, толстые блестящие губы которого беззвучно шевелились, повторяя слова за Ириусом. – Вы все запомнили? Извольте исполнять!

Сержант кивнул, все еще завороженно глядя в перекошенное от бессильной злобы лицо старика, затем неуверенно щелкнул голыми пятками, повернулся и вышел. Ириус задумчиво посмотрел на людей, сидящих в зале. Не выдерживая его пристального взгляда, посетители отводили глаза, пытаясь рассмотреть потрескавшиеся столы таверны, неровность каменных полов или же недоеденную еду на тарелке.

– Надеюсь, все получили удовольствие от этого маленького представления и смогут пересказать его остальным, – негромко сказал он. – Простите, нам пора!

Кердрик встал за спиной городского инквизитора и небрежно подтолкнул старика к выходу. Тот неуверенно шагнул, растерянно оглядываясь по сторонам, все еще надеясь найти поддержку среди горожан, его испещренные морщинами, с голубой сеткой плотных сосудов, руки дрожали. Непрерывно спотыкаясь, он дошел до дверей корчмы. За него так никто и не вступился.

Улица встретила их шумом и весельем, которое слегка притихло при появлении городского инквизитора. Люди удивленно переглядывались друг с другом, недоуменно рассматривая разношерстную компанию. Ириус с наигранно-беспечным видом шел впереди, Энданиэль и Кердрик конвоировали инквизитора, который, казалось, сразу постарел лет на двадцать. Дарина замыкала шествие. У коновязи толпился народ. Ириус недовольно нахмурился, коротко приказал охотникам с пленником не лезть в толпу и начал протискиваться к лошадям. При виде Дарины орки-охранники просияли и со всех ног кинулись к ведьме:

– Ну, наконец-то!

– Мы вас так ждали!

Дарина внимательно посмотрела на стражей коновязи, отмечая расцарапанные руки и порванную одежду, затем понимающе улыбнулась.

– Тень, – негромко позвала она. Громко мурлыкнув, кошка радостно спрыгнула с седла и подбежала к хозяйке.

– Она нам к лошадям подойти не давала, – пожаловался один из пострадавших.

– Еле отскочить успели, куртку когтями порвала, – вторил ему в унисон товарищ, суя ведьме под нос разодранный рукав, из прорех которого торчали жесткие курчавые волосы.

– Интересно, – протянула Дарина, брезгливо отстраняясь от охранников. – А чего вы с нашими лошадьми рядом стояли? В сумки заглянуть хотелось?

– А как нам других привязывать? Коновязь-то одна! – заученно отпарировали орки. Тяжело вздохнув, Ириус протянул им пару серебрушек:

– Вот компенсация.

– Спасибо, господин! – охранники явно повеселели. Тем временем Ириус с Дариной отвели лошадей к краю площади.

Под удивленные взгляды охотники водрузили городского инквизитора на одну из своих лошадей. После бурных препирательств, сурово прерванных окриком Ириуса, Энданиэль вскочил в седло позади старика. Кердрик сел на другую лошадь, бухтя что-то под нос об эльфах-переростках. Ириус помог Дарине затянуть подпругу, посадил ее в седло и вскочил на своего гнедого. Неспешно они направились в сторону городских ворот.

– Может, нам ускориться? – неуверенно предложил Дан, поглядывая на подавленного пленника.

Ириус улыбнулся:

– Не стоит. Сержант в таверне не отличался особым умом. А стражники у ворот могут проявить излишнее рвение и попытаться освободить заложника.

– Ты с ними не справишься? – не поверил Кердрик.

– Справлюсь, конечно, но мне хочется обойтись без лишнего кровопролития, в конце концов, стражники не виноваты в том, что городской глава – мерзавец и предатель.

– Интересно, куда это вы собрались? – раздался хорошо знакомый бас у них за спинами.

– Гжесь? – все разом обернулись. Пра Доменик радостно выпрямился, узнав известного Волка, который неоднократно приводил ему беглых преступников. Подбоченившись, тот стоял посередине улицы и хмуро разглядывал всю компанию. От проницательного взгляда знаменитого охотника за головами не укрылось ни раздражение Ириуса, ни смущение его подельников. Лишь Дарина была абсолютно спокойна.

– Какими судьбами, Гжесь? – почти ласково спросила она.

Тот тяжело вздохнул:

– Да вот, мне сказали, что негодяи захватили почтенного горожанина, который к тому же Глава городской инквизиции, и теперь собираются, прикрываясь им, как щитом, покинуть наш славный город.

– И рассказал это толстый босоногий сержант, – подхватил Ириус.

– А то! Запугали вы беднягу, трясся как осиновый лист, – кивнул головой Волк.

– Да он сам себя напугал! – возмутился Кердрик и тут же был удостоен двух грозных взглядов: Гжеся и Ириуса. Гном тут же съёжился и поспешил спрятаться за лошадиную шею. Выглядело это очень забавно, Ириус против воли улыбнулся.

– Эх, ребята, – наигранно вздохнул Гжесь. – Постоялый двор подожгли, затем страже сопротивлялись, инквизитора похитили. Двое из вас – так вообще дезертиры из моего отряда, двое других – маги, один из которых врал, что он инквизитор… Вот что мне с вами делать прикажете?

– Дать проехать своей дорогой? – слишком миролюбиво предложил Дан. Гжесь громко расхохотался, показывая, что оценил шутку.

– Да ты у нас остряк, всегда таким был, ублюдок остроухий! – сквозь смех сказал он. – Вы уж извините, но отпустить не могу. Даже тебя, Даринка. Приказ у меня. От Самого!

Он грозно поднял палец вверх.

– Самого кого? – как можно более небрежно поинтересовался Ириус, заметив, что Дарина уже сплела поисковое заклятие и теперь сидит в седле с застывшим взглядом.

– Великого инквизитора, – снисходительно, будто убогому, пояснил Гжесь. – Так что разворачивайте лошадей и поехали.

– А бумаги на задержание?

– Потом оформим, здесь с этим не принято торопиться, – охотник махнул рукой, будто прощал должнику старый долг.

– Ириус, у него лучники по крышам расставлены, – прошептала Дарина, но Гжесь расслышал, глумливо улыбнулся и кивнул головой:

– Конечно, вы же не думали, что просто так уйдете, верно?

– Верно, – инквизитор задумчиво кивнул, небрежно подобрал повод и заставил коня двинутся вперед, делая вид, что нервное животное просто неспособно долго стоять на месте. Краем глаза он заметил блеск металла на крыше.