Текст книги "Западня"

Глава 6

Утром, я проснулась, все также уткнувшись в чужую спину. Я отстранилась от нее, притягательной в холоде утра, уговаривающей задержаться подольше возле нее. И не смотря на неприятный холод, заставила себя вылезти из кровати. Мне хотелось встать, пока мужчина не проснулся и не забрал мою одежду, хотелось надеть свои вещи, избавить себя от необходимости ходить в его свитере. Чемодан валялся в стороне, абсолютно убитый. Вещи были разбросаны. Собирать их обратно в чемодан было глупо, это бы разбудило спящего. Я тихонько прикрыла за собой дверь в спальню, прошла в ванную, умылась, затем направилась на кухню. Грязная посуда с вечера валялась в раковине. Я подошла к ней ближе. Запах старой еды ударил в нос. Меня замутило сильно, если бы было что в желудке, меня бы вырвало. Я отошла от раковины к окну, открыла его, чтобы проветрить помещение, затем открыла кран и стала мыть тарелки и чашку. Со спины послышались шаги. Мужчина приближался ко мне медленно, немного сонной походкой, стал совсем рядом. Я не обернулась, как когда-то впервые, потому что итак чувствовала, что он смотрит на меня. Мужчина подошел еще ближе, облокотившись спиной к шкафчикам кухни, стал также внимательно смотреть на меня. Он тоже был одет, как и я, только теперь в своей серый свитер, который носила я.

– Необязательно мыть посуду постоянно, – тихо произнес Илья, словно пытаясь извиниться за свое вчерашнее поведение проявлением великодушия.

– Мне не сложно, – тихо ответила я, не поднимая глаз.

– Здесь только мы вдвоем, я тебя ругать не буду, – произнес мужчина своим красивым бархатным голосом.

– У меня это – профессиональное, – пояснила я.

– Профессиональное? – переспросил голос.

– Я с детства мою кисти и баночки с красками. Меня это успокаивает, – подняла я на него глаза и обнаружила, что карие глаза смотрят на меня с интересом, завороженно.

– Очарование безгранично, – усмехнулся он, сияя глазами, не отпускающими меня.

Он ухмыльнулся неожиданно и протянул руку к моей шее, обхватив ее легко.

– Будем дальше в супругов играть? – родинки мягко убежали к ушам.

– Как хочешь, – тихо произнесла я, разглядывая его глаза.

Они в точности напоминали камень раухтопаз, но внутри был яркий лазер, который прожигал насквозь.

– Можем развестись, – также тихо и ласково продолжила я отвечать на его вопрос. – И ты выгонишь из дома с одним чемоданом, как часто делают мужчины, безо всякого благородства.

Он приблизился еще плотнее, уронил нос в мою макушку и продолжал улыбаться, широко, не в силах сдержаться. Стоял слишком близко ко мне, чтобы нос не коснулся свитера. Я вдохнула запах и почувствовала аромат своих духов, которыми пропитался свитер. Я не хотела пахнуть как он и вылила прилично из своего флакона, который болтался в сумке. А сейчас мужчина пах моими легкими сладковатыми духами, что было смешно. И я тоже не сдержала улыбки.

– А хорошие мужья что делают? – ухмыляясь, задал он вопрос.

– Желания исполняют, – тихо ответила я.

– Например? Шубу купить или драгоценности? Хочешь по магазинам?

– Хочу замки посмотреть, которые в окрестностях Парижа расположены.

– Замки? – не стирая ухмылки, Илья посмотрел мне в глаза, оторвав от себя.

– Например Шантийи или Пьерфон? – я надеялась, что Илья отпустит меня из-за лени и нелюбви к старине, и тогда я смогу отнести рисунок Полю.

– А за доброту мужей жены исполняют желания? – спросил Илья.

– Я не знаю, что ты ищешь, – тихо сказала я. – Если скажешь что, я попробую найти. Только не знаю где, в моем чемодане искать бесполезно, он сломан.

– Ты бы палача уговорила тебя не убивать, – помотал он головой, оставляя меня и удаляясь с кухни.

Я быстро вернулась в спальню, зная, что кровать оставили не заправленной. Подошла к ней, начиная расправлять смятые простыни, одеяло. Илья включил воду в ванной, шум ее глухо раздавался по спальне. Я прикрыла дверь в гардеробную, через которую проходили в ванную комнату, быстро достала рисунок из-под кровати и выскочила из спальни в коридор, чтобы спрятать его в сумке. Как только сумка повисла на крючке, я успокоилась. Два сокровища были у меня, осталось только покинуть ужасную квартиру. Я присела, чтобы одеть обувь, но не успела. Дверь из спальни открылась, вышел Илья и с возмущением уставился на меня.

– Что ты делаешь? – молча задавал он вопрос.

– Пойду погуляю, – тихо ответила я на немой вопрос на его лице, обуваясь.

– И кто тебе разрешил? – он приблизился на опасное расстояние.

– Давай хотя бы день отдохнем от ссор и скандалов. Ты дома побудешь, нервы успокоишь, похолостякуешь, я замки посмотрю. А вечером снова будешь мне допросы устраивать и требовать то, что я не брала.

Илья стоял напротив, молчал, растерянный как школьник. Он не знал, что сказать и что делать. Мое поведение не вписывалось в его план, скорее всего, плана еще не было. Утром он решил применить тактику пряника, но до конца не продумал детали. Возможно, у него тоже не было сил ругаться, ему требовался отдых, поэтому он молчал. Я повесила сумку на плече, взяла ключ и вышла за дверь. Сердце бешено стучало, я до конца не могла поверить, что так легко вышла из квартиры, сейчас окажусь на улице и смогу отдать рисунок Полю. Я считала ступеньки ногами, спускаясь с шестого этажа на первый в тишине. Все было многообещающе спокойно. Покидая третий этаж, я услышала шум лифта. Сердце вдруг дрогнуло. Я прижала сумку сильнее к телу, продолжила спуск, чтобы поскорее достигнуть первого этажа. Первый этаж оказался адом, открывшим для меня врата. Двери лифта распахнулись, в них появился Илья. Я еще сильнее прижала сумку, уставившись на него.

– Пошли, – бросил он, показывая спину.

Я не поняла, что случилось, и обреченно подумала, что ему опять надо за кем-то следить, а мне придется ему помогать, но выполнила его команду. Он вышел из квартиры дошел до автомобиля, сел и достал телефон. Я захлопнула дверь со своей стороны, разглядывая его.

– Ну, куда ты хотела? – спросил он, начиная ковыряться в телефоне.

Я хлопнула глазами от удивления. Илья открыл навигатор и ждал адрес для составления маршрута.

– Адрес какой? – повторил он.

– А я точный адрес не знаю. Только название.

– И? – снова надавил он. – Куда ты хотела ехать?

– В замок Пьерфон.

Илья набрал название. Маршрут выставился. Машина завелась и тронулась с места, а я вжалась в сидение, сильнее прижимая сумку к себе с боку. Навигатор повел нас через бульвар Переферик до северного шоссе, кторое тянулось до Сен-Дени – города, где находится усыпальница многих французских королей. Затем северное шоссе поворачивало от Сен-Дени на северо-восток и длинной, беспрерывной линией шло, пронзая стрелой множество маленьких коммун, муниципалитетов, полей, до зеленого моря растительности природного парка региона Уаза. Илья был добрым, очень, настолько, что согласился свернуть с пути налево, чтобы посмотреть замок Шантийи, который находился в стороне от маршрута. Потом, вернувшись к основной дороге к коммуне Шаман, чтобы продолжить путь до деревушки Пьерфон, он согласился снова свернуть, теперь направо от Шаман, к замку Мон л'Эвек. Далее дорога довела до заповедника Компьень, с ее окрасившимися в разноцветные осенние краски лиственными деревьями, пушкинские багрец, золото, а также охра, малахитовый зеленый, нефрит, гранат, разбавленный черным выкрасили лес пестрым ковром. Я заметила странную особенность, когда Илья рулил, он ни о чем не думал, практически не говорил, выкидывал все из головы: тревоги, злость, сомнения, даже не разговаривал, словно отдыхал от всего, что насыщает и будит эмоции. Добравшись до места назначения, он вылез из машины, хлопнул дверью, и наконец заговорил.

– Пошли, позавтракаем.

Широкая спина стала двигаться вдоль невысокого двухэтажного длинного здания в стиле неоготики, вышли к пруду. Вдоль пруда стояло несколько столиков с зонтиками, а внизу были пришвартованы катамараны. Илья сел за столик, бросил взгляд на меню, потом протянул его мне и сказал.

– Читай.

Я посмотрела на меню, пробежала глазами.

– Вслух, – произнес он.

– По-французски? – удивилась я.

– По-русски, – немного разозлился он.

До меня дошло, что он просит перевести меню. Я стала озвучивать меню. Ресторан оказался пивным, меню было как раз для семейных. Стандартные салаты: «цезарь», зеленый, из морепродуктов, деревенский с козьим сыром никакого желания есть у Ильи не вызвали. Доска мясника для пива, франкфуртские колбаски, говяжий сырой фарш, под красивым названием «тар-тар из телятины» на завтрак – тем более. Мидии, сырная тарелка, рис были забракованы. На пончики, картофель фри, бургеры, предназначенные для детей, он отреагировал еще хуже.

– Гадость, – фыркнул он.

– Как дома, – ответила я.

– У кого? – удивился он.

– У тебя. В Америке это – распространенная еда.

– В Штатах уже давно все за здоровьем следят, никто фаст-фуд не ест!

– Ты каждый день диетические блюда ешь? – начала я пререкаться.

– Картошку фри по утрам я не ем, и гамбургеры тоже.

– Есть блинчики.

– Надо было дома позавтракать, – Илья вздохнул удрученно.

Я не ответила, но подумала, что от этого удовольствие поучил бы только он. Мне бы пришлось стоять у плиты.

– А ты что будешь? – спросил он.

– Ничего, – ответила я.

– Тоже не нравится меню?

– Меня тошнит, – честно ответила я. – Наверное, укачало во время поездки.

Илья заказал яйца пашот. Кухня была не очень хорошей. Запах от блюда был резким, меня продолжало мутить. Но вид на замок вдалеке был волшебным. Как замок спящей красавицы, окруженный разноцветными деревьями, одевшими осенний наряд, он звал к себе. В деревне жило не больше двух тысяч жителей, почти у каждого дома был сад, практически все дома утопали в кустистых розах, которые отцветали. Но осеннее солнце ярко светило, вода в пруду сильно искрилась. Все было волшебно красиво, чарующе, как в сказке.

Самое удивительное то, что в этот момент у двери квартиры, которую мы покинули, крутилась белокурая красавица с роскошной грудью. Давила на звонок у двери, безрезультатно. Злилась, понимая, что никого нет. Она достала телефон из сумки и набрала нужный номер.

– Никого нет, – произнесла пышногрудая гостья.

– Ты можешь войти в квартиру? – спросили ее.

– Издеваешься? Я же не взломщик! И что я там увижу, пустые комнаты. Вы хотели узнать, кто она, а не квартиру осматривать. Ее нет.

– Может там что-то есть?

– Что? – возмутилась она. – Я там была один раз, ничего в квартире нет, даже мебели нет почти. Самое ценно – это она.

– Подожди, возможно она вернется.

– И он вернется! Мне нельзя появляться перед ним.

– Ну, придумай что-нибудь, – просил голос на другом конце.

– Сегодня у меня важная встреча. Завтра, так и быть, попробую понаблюдать за квартирой. Если смогу ее встретить одну, то спрошу все, что нас интересует.

Я же смотрела как Илья проглатывает яйцо, как блестит вода, и пыталась справиться с тошнотой в полном молчании. Потом мы направились к замку. Проходя через подвесной мост, разглядывая башни, ажурные готические украшения Вьоле-ле-Дюка, который восстанавливал замок в девятнадцатом веке по приказу Наполеона III, смотрели на богатый бестиарий, включавший драконов, химер, птиц и еще много каких зверей, прохаживались по залам, в одном из которых был огромный камин, в другом – рисунки с хронологией жизни рыцаря. Илья удивлял своей покладистостью. Он даже поднялся на одну из смотровых башен.

– Красивый вид, – произнесла я, разглядывая деревню сверху через зубцы башни. – Как в сказке.

– Ерунда, – произнес Илья, сел, опираясь спиной о стенку зубца, чтобы видеть меня вместо пейзажа.

Я оторвалась от пейзажа и стала смотреть на лицо мужчины с удивлением.

– Нравился Луи Орлеанскому и Люку Буссону, а тебе нет?

– В Нью-Йорке лучше. С Крайслер билдинг, – пояснил он.

– Неужели? – улыбнулась я. – И как часто ты любуешься видами с Крайслер билдинг?

– Пару раз был, – усмехнулся он, осознав, что спорит просто так.

– Давно?

– Давно, когда только в Нью-Йорк приехал, – он слегка улыбался. – Хочешь увидеть?

– Нет, – улыбнулась я. – Я уже Венецию посмотрела, проблем выше крыши.

– И какие у тебя проблемы? – ухмыльнулся он, поймав меня за язык. – Значит ты все-таки там что-то взяла?

– Что? – смотрела на него и понимала, что ему вообще не интересно серьезно разговаривать и спорить. – Я чемодана лишилась, и с синяками хожу.

– Больно?

– Очень, – тихо ответила я.

– На сказку не похоже? – тихо произнес он бархатным голосом.

– Уверена, ты никогда не читал старинных сказок о принцессах и рыцарях, – язвила я, улыбаясь.

– И драконах … – добавил он.

– И о драконах, – добавила я.

– Ждешь, что он приедет и тебя спасет? – Илья впивался глазами, задавая вопрос.

– Кто? – смутилась я.

– Твой рыцарь, – прозвучал ответ бархатным голосом.

– Это не сказка, – я отвела взгляд от мужского лица.

– Ты ждешь, что он приедет? – повторил вопрос Илья.

– Кто должен приехать? – переспросила я, почувствовав тревогу.

– Кто должен тебя спасти? – отвечал он вопросом на вопрос.

– От кого? – я тоже стала играть в игру.

– От кого ты убегаешь?

– От чего мне убегать?

– Что ты сделала?

– Глупости, – вздохнула я. – Я ни в чем не виновата.

– Надеешься, что я поверю.

– Это не важно, – тихо ответила я.

– Тебе не важно, что я буду думать о тебе?

– Ты скоро перестанешь думать обо мне, – наводила я тень на плетень словами.

– Нет, – мотнул он головой.

– Сядешь в самолет с белыми крытьями, улетишь, далеко, за океан, жить в высотных башнях из камня, которые пронзают небо, зарабатывать деньги, бегать по улицам Нью-Йорка в толпе, и забудешь обо мне. А я останусь в Париже, гулять по паркам, приезжать смотреть другие замки, картинами в музеях любоваться.

– И забудешь обо мне? – произнес он.

Взгляд его походил на взгляд собаки, которая боится того, что хозяин закроет дверь перед носом, не впустит в дом.

– Навряд ли, – честно ответила я, потому что слишком много неприятных вещей было с ним связано. – Буду вспоминать тайком.

– Тайком от кого? – вдруг резко произнес он, мгновенно разозлившись.

– Ото всех, – ответила я, оторвалась от камня зубцов, прошла к двери и стала спускаться по ступенькам с башни, Илья быстрым шагом направился за мной.

– Куда убегаешь? – шагал он за мной следом.

– Я увидела все, можно возвращаться.

– Надоело быть в сказке?

– Сказки долго не длятся, – ответила я, считая ступеньки.

Мы спустились вниз, прошлись по знакомым залам, то и дело натыкаясь на украшения готических чудовищ, вышли во двор, потом из ворот и пошли спускаться по дорожке к деревне. Илья шел рядом, хмурился, был сильно недоволен, от напряжения воздух стал липким, как жвачка. Когда мы оказались вдвоем в машине, я ощутила это сильнее. Он молчал, что пугало сильнее, но в голове его что-то происходило, он принимал какое-то решение. Я потянулась и поцеловала его в край рта, прямо в одну из родинок, что стряхнуло с него задумчивость. От неожиданности, от потерял голос, только хлопнул глазами.

– Спасибо, – тихо произнесла я. – За то, что показал замок, – мне пришло в голову закрепить эффект.

– Я три замка показал, – произнес бархатный голос тихо.

Я поцеловала еще раз, рассчитывая попасть снова в уголок рта, только из-за новой позы мужчины, поцелуй пришелся на часть рта и родинку. И третий раз губы коснулась его губ. На мужчину промах сильно подействовал, он моментально стал целовать в ответ. Стыдно было признаваться себе, в том, что его поцелуи мне нравились, очень. Ему тоже нравились. Именно здесь мы не спорили, сотрудничали с максимальной чувственной выгодой для двоих. Моя благодарность помогла не ссориться на обратной дороге. Илья также молчал, рулил, ни о чем не спрашивал, выкинул из головы все, что было, а я чувствовала тошноту, которая становилась сильнее. Мне не нравилось, как пахнет салон, чувствовала резкий запах бензина и выхлопных газов с дороги, если открывала окно, чувствовала запах своих духов, и не понимала, почему они так резко пахнут. Мы въехали в город, оставалось совсем немного до дома, как Илья повернул в сторону. Я заерзала на сидении, осознавая, что мои мучения не закончились. Он поехал в город. Включил телефон, который сразу прислал кучу сообщений. Илья начал просматривать сообщения и становился мрачным. Мы потратили еще минут двадцать, пока не припарковались на обочине у ничем не примечательного дома из песчаника. Машина заглохла, и мы стали сидеть в молчании и ждать.

Стрелки часов подбирались к четырем. Илья сидел хмурый, его пальцы выбивали дробь по поверхности руля, в голове роились мысли, но он не спешил их высказывать. Я пыталась успокоить желудок, мутить не переставало. Илья получил сообщение через десять минут, ответил. Пошла переписка. Читая, он сильнее хмурил лицо, потирая его свободной рукой. Наконец отложил телефон, замолк. Прошло несколько минут. Голова с темными волосами шевельнулась, глаза цвета раухтопаза покосились в сторону, мельком взглянули на меня, мужчина опять отвел взгляд. Я тоже завертела головой. Тошнота отпустила, я почувствовала силы для того, чтобы действовать, оглянулась вокруг и некстати подумала о том, что мы в двух минутах ходьбы от нашей с Лешей снятой квартиры, в которой по идее я должна начать жить через несколько дней.

– И что Илье здесь надо? – подумала я. – Не из-за квартиры же мы здесь стоим и ждем? Да и зачем мы стоим? Кого ждем? Не Лешу, точно. Он в Москве. Но… зачем Илья спрашивал меня о том, кто должен меня спасти в Пьерфон? Почему задавал странные вопросы?

От его молчания и угрюмости у меня замирало сердце. Уже не раз я убеждалась, что такое хмурое выражение лица приводит к скандалам и насильственным действиям с его стороны. Еще раз взглянула на него и напряглась, убедившись в правильности мыслей и ожиданий. Он как почувствовал, зашевелился, откинулся на спинку сидения, начав покусывать губу. Родинки начали шевелиться.

– Что-то не так? – тихо произнесла я не в силах выжидать.

Он тут же взглянул в мою сторону.

– А что может быть не так? – с прищуром поглядывая глазами раухтопаза, произнес он своим бархатным голосом.

Я пожала плечами, еще раз обвела глазами дома в округе для снятия напряжения, и добавила.

– Мы уже полчаса здесь стоим.

– Ты торопишься? – приподнялась бровь над карим глазом.

– Куда мне торопиться? – еще раз пожав плечами, ответила я.

– Не знаю. Может домой?

Я лишь шире распахнула глаза, глядя на него. Слова были более чем странными и непонятными. Я силилась понять, к чему все эти намеки.

– Леша, наверное, переживает, – подсказал он, не преминув ухмыльнуться.

Сарказм мгновенно испортил настроение. Я тут же отвернулась к лобовому стеклу и замолчала. Время действительно было на исходе, пора было возвращаться домой, а я не знала, как выскользнуть.

– Сколько дней от тебя ни слуху, ни духу, – продолжал бархатный голос, пытаясь спровоцировать. – Неужели не хочется позвонить?

– Я звонила один раз, по приезде, – тихо произнесла, пытаясь не разжигать конфликт. – Я говорила.

Стало окончательно ясно, что Илья завел разговор специально, чтобы поругаться. На последнюю фразу он ответил недоверчивой ухмылкой.

– Ну и где он сейчас, твой Леша?

– Что за странный вопрос? – повернулась к нему моя голова от неожиданности. – В Москве, конечно.

– В Москве? – его лицо приняло гримасу недоверия: бровь опять вздернулась, рот скривился в ухмылке, родинки забегали. – И тебе не терпится вернуться к нему, не правда ли? – продолжили саркастичным тоном.

Я молчала себе во благо.

– И что дальше? – продолжал Илья, давящим на уши и психику голосом. – Вернешься, наденешь свое красивое белое платье и пойдешь с ним под венец?

Все, что мне оставалось, – отмалчиваться, выслушивая претензии.

– А потом вернешься сюда, в Париж, жить в двухкомнатной квартиренке с белой кухней и коричневыми занавесками в золотых розах? – продолжал бархатный голос. – Спать в кровати с ним? – у Ильи от злости перекосилось лицо. – Ты сможешь?

– Что за ерунда? – произнесла я и оледенела. – Откуда ты знаешь?

Он замолчал, нервно дернулся, и стал смотреть вперед, облокотившись на руль.

– Откуда ты знаешь про квартиру? – я чувствовала, как мое сердце готово выпрыгнуть из груди.

– Ты мне говорила, – фыркнул мужчина.

– Я не говорила, сколько в ней комнат, и уж точно интерьер не описывала! – сердце билось все сильнее.

Мужчина молчал.

– Что ты сделал, Илья? – в упор глядя на него, произнесла я срывающимся голосом. – Илья, что ты натворил? – пытаясь обратить на себя его внимание, повторила вопрос и схватила его за плече.

– А что я мог натворить? – оборачиваясь, произнес он.

Я смотрела во все глаза на злое лицо и чувствовала, как бешено стучит мое сердце. Он хранил молчание, изводя меня специально.

– Может, я снял трубку и сказал «алле», когда твой Леша звонил тебе в Париж на ту квартиру уже не первый день? – произнес очень тихо бархатный голос. – Может, он очень удивился, услышав мужской голос? Может, не первый день обрывал телефон, гадая, где ты? Почему не подходишь?

– Ты сумасшедший, – тихо произнесла я, сглотнув подступивший к горлу ком. – Ты… – от неимения слов и негодования я развернулась и открыла дверцу машины.

Илья не успел опомниться. Я выскользнула из транспортного средства, хлопнула дверью и завопила на всю улицу.

– Тебе лечиться надо! – кричала я, размахивая руками.

– Вернись сейчас же! – рявкнул он.

– Что я тебе сделала? Что я вообще тебе плохого сделала, что меня надо было подставлять, тащить в Венецию и впутывать в убийственную историю?! Тебе больше жизнь некому портить, только мне?! Тебе жалко, если я замуж выйду?! Жалко, если я в Париже поселюсь?! Чем я тебе мешаю?

Пока я верещала, Илья и слова не успевал вставить.

– Я все равно замуж выйду! Все что угодно сделаю, но выйду обязательно! И фотографии тебе пришлю, чтобы ты воочию убедился! Чтобы у тебя от злости разрыв сердца случился!

– Вернись в машину! – наконец успел он вставить слово.

– Нет! – развернувшись на пятках, произнесла я и побежала вдоль по улице.

– Вернись! – кричал он вслед. – Не ходи туда!

Я шла, не оборачиваясь, а про себя думала.

– Куда не ходить? Неужели он думает, что я пойду на квартиру?

Я услышала, как машина резко завилась и поехала, и прибавила ход. Через секунду она поравнялась со мной и въехала на тротуар, преградив путь. Я затопталась на месте, чуть не попав ногами под колеса. Дверь с водительской стороны резко открылась и оттуда выскочил мужчина с широкими плечами, с огромной скоростью начавший приближаться ко мне как грозовая туча.

– Долго ты мне будешь нервы трепать?!

Две огромные мужские руки схватили меня за плечи и тряханули что есть мочи.

– Сказал же, не ходи! – кричал он от возмущения громче меня.

– Куда? – расширились мои глаза.

– Ты издеваешься?! В квартиру! – крикнул он, еще раз встряхнув.

– В какую квартиру? – вжимая голову в плечи, пропищала я.

– В Лешину! – гаркнул он.

– Я и не собиралась, – тихо ответил голос. – Зачем мне туда идти, у меня ключей нет?

Илья замер. Карие глаза захлопали и в упор уставились на меня. Брови сомкнулись. От растерянности замолчал, и даже чуть ослабил хватку.

– То есть, как нет?

– Нет, и не было, – повторила я, замотав головой. – Откуда?

– И ты там никогда не была? – брови еще плотнее прижались друг к другу.

– Что мне там делать? Мы должны вселиться только через неделю, квартира зарегистрирована на имя Леши, а у нас пока разные фамилии, – похлопала я глазами.

Его руки совсем ослабли.

– Подожди, – помотал Илья головой, пытаясь собраться с мыслями.

Я только еще раз успела хлопнуть глазами, как чужие руки приподняли меня за талию и усадили на капот. Илья завис, в упор глядя в лицо, словно опытный следователь.

– То есть, ключей от квартиры у тебя нет?

– Нет, – подтвердила я не только голосом, но и жестами.

– Где же они? – спросил с недоверием Илья.

– У риэлтора, – пожала я плечами. – Все документы оформлены на Лешу, я не могу получить ключ без него.

– И ты никогда не была в квартире? – продолжал спрашивать бархатный голос.

– Нет, – ответила я, глядя кристально честными глазами.

– Как же ты ему звонила? – сомнения все еще мучали мужчину.

– Леше? – переспросила я. – Твоя соседка с первого этажа дала мне телефон, чтобы позвонить ему.

Он нахмурил брови.

– Но это дорого, – удивился он.

– Я поэтому только один раз и позвонила. Номер у него определился чужой, он занервничал, пытался узнать на какой номер мне перезвонить. Я, разумеется, сказала, что звонить на номер бессмысленно, что я позвоню сама, когда буду уезжать.

– Почему же он звонил на квартиру, пытаясь тебя отыскать? – задал он еще вопрос.

Я притихла ненадолго, изображая умственную деятельность, потом произнесла.

– Может, он предположил, что я остановилась в квартире, а не в отеле. Хотя, с чего бы?

Илья отстранил свое тело, а главное, взгляд от меня, и в растерянности, завертел головой вокруг, переминаясь с ноги на ногу.

– Ни черта не понимаю, – вырвалось у него. – Не дай бог ты мне солгала, – снова резко глянул он в мою сторону.

– Кого же они видели сегодня? – неуверенно произнес он.

– Илья, я с тобой постоянно, – вернула я мужчину в реальность. – Ты – мое алиби.

Он замер, стало очевидно, что он в голове промотал наше совместное пребывание в квартире и выявил несовпадение по времени. Более чем странная реакция Ильи ставила меня в тупик так же, как его ставили в тупик мои россказни.

– Почему мне нельзя приближаться к той квартире? – удивление начало перерастать в тревогу. – Что он скрывает? Почему так нервничает? Он был в квартире, зачем?

Пока я думала, разглядывая его хмурое лицо с двумя родинками возле каждого уголка рта, резко зазвонил мобильник. Мы оба встрепенулись как солдатики. Я перевела взгляд на карман Ильи и стала наблюдать, как сильная рука достает оттуда телефон. Поднеся телефон ближе к глазам, он дернулся и закричал, чуть ли не матом.

– Черт! Ну как всегда! Идиотка ревнивая! Ну почему всегда надо звонить не вовремя! – кричал он телефону доведенный до бешенства.

Телефон снова заверещал на всю округу.

– Стой здесь, – бросил он мне и стал удаляться быстрым шагом, бросая телефону, прежде чем нажать трубку. – Я тебе сейчас устрою!

Я повернула голову и стала выжидать. Широкая мужская спина удалялась все дальше. Как только Илья зашел за угол чтобы не сильно бросаться в глаза, и заговорил по телефону не обернувшись, абсолютно потеряв бдительность, я рванула с капота, понеслась вон от машины как угорелая, практически на одном дыхании. Дорога была свободна, бежать всего минуту. Свернув за угол, я побежала по параллельной дороге, быстро достигла середины, свернула еще раз и уже завидела дверь дома, который был нужен.

Через секунду-другую ноги стали прямо у входа. Я подняла глаза на окна, машинально, и вздрогнула: окно было открыто, занавески летали в воздухе. Я быстро дернула за ручку двери и понеслась внутрь. Внутри оказалось темно и тихо. Я вздрогнула от неожиданной тишины и тихонько стала подниматься по ступенькам. Шаг за шагом, по лестницам, хватаясь за перила. Чем ближе становилась дверь, тем медленнее становился шаг. Когда входная дверь предстала перед глазами, тело замерло, я остановилась и притихла прямо перед ней. Через несколько вздохов, вдруг зачем-то дернулась в противоположную сторону, подальше от света и замерла в нескольких шагах. Дверь вдруг открылась, из нее вышел мужчина. Я вздрогнула.

Мужчина был среднего роста, но коренастый, по комплекции похож на военного. Сразу было видно, что спорт – его любимое занятие, и скорее всего, борьба. Лицо было неприятным, блёкловатым, совсем неприметным в толпе. Но одежда была вполне приличного качества. Я еще плотнее вжалась в стену, спасаясь в укрытии. Мужчина оглянулся и потянулся за мобильным телефоном. После недолгой паузы ему ответили.

– Это – я, – произнес он. – Он ничего не сказал. Повторял, как заведенный, что ничего не знает.

От звуков родной русской речи я чуть не спятила. В голове сразу зашевелились мысли как мыши в норе, я стала угадывать, кто эти люди и что происходит. Мужчина помолчал, слушая ответ.

– Не получится, – тихо ответил он, почесывая затылок, и после резонного вопроса «почему», ответил абоненту, – Илья, тут это… Паша немного перестарался.

У меня упало сердце. Таких совпадений не бывает!

– Да, Илья, мы делали как обычно, – продолжался разговор, от которого стыла кровь, – но он не очень крепким оказался.

Ему опять что-то начали говорить, от чего на лбу у мужчины выступил пот. Ему говорили что-то такое, что его жутко беспокоило. Слух у мужчины напрягся максимально, уловив даже ненужное.

– Подожди, – вдруг резко прервал он, – кажется, тут кто-то есть.

Мужчина повернул голову, задвигался. Пошел в мою сторону. Глаза его бегали по пространству, пытаясь выловить источник шума. Я чуть не закрыла от страха глаза. Мужчина сделал еще шаг. Резко раздался звук голоса из трубки. Мужчина остановился, глянул на руку и быстро приложил трубку к уху.

– Понял, – кивнул он головой. – Быстро уходим, а тот… – ему опять что-то сказали. – Хорошо.

Нажав на сброс, мужчина опять посмотрел в мою сторону, поджал губы, а потом резко дернулся к двери и вошел внутрь. Услышав звук закрывающейся двери, я вздрогнула.

В полуобморочном состоянии стянула туфли и в три прыжка оказалась на этаж выше. Как только сунула голову в проем, тут же увидела, как открылась дверь, и замерла. Двое мужчин тихо вышли, прикрыли дверь, и быстро стали спускаться вниз. Выждав секунд двадцать, со звуком бешено бьющегося сердца в ушах, я сбежала вниз по ступенькам и дернула ручку двери.

Оказавшись на пороге квартиры, я тут же почувствовала неладное. Едкий запах крови ударил мне в нос. Скудная мебель разбросана. Но главное, все это отдаленно напоминало то, что я уже видела раньше. Я подалась вперед, едва дыша, просеменила в гостиную, повернула голову влево, мгновенно увидев пастель в открытом дверном проеме, еще раз вздохнула и сделала шаг. Один, потом другой, потом третий, все ближе к ванной комнате. Открытая дверь звала настойчиво.

Заглянув в ванную комнату, я замерла, оседая прямо на кафель, залитый водой и кровью. У меня мутнело не только в глазах, но и в мозгу. На кафеле, в странной позе лежал Леша. Глаза его закатились, на теле не было живого места: порезы, гематомы. Тело больше походило на тушу, которую разделывал мясник, но не закончил работу. Я боялась даже дотронуться до него, не то чтобы броситься на тело и зареветь.

Вдруг меня резко что-то потянуло вверх. Я хватала ртом воздух, не в состоянии даже что-то произнести.

– Иди сюда, – зашипели мне, выволакивая из ванной за шиворот. Я резко полетела на кровать, хлопая глазами, и пытаясь определить, спятила я или нет, ведь надо мной зависло лицо Ильи.