Текст книги "200 женихов и 1 свадьба"

– Он у тебя боец, можешь им гордиться.

– Спасибо, – Морис взял записки и поставил печать графской экспресс-почты. Такую доставляют за десять-пятнадцать минут. Через полчаса Кларисса будет здесь. Надеюсь, мы успеем спасти виконта.

Только хотела спросить, не передавали ли мне посылку, как прибежал Пит – посыльный Клифорда. Запыхавшись, парнишка задрал голову и, встав на цыпочки, поздоровался:

– Здравствуйте! Мне бы посылку передать. Леди Джулии Ортингтон.

Я кашлянула и игриво пихнула Пита бедром. Он насупился и хотел нагрубить в ответ, но признал во мне, собственно, меня:

– Ой, леди Джулия! Простите, не узнал вас в гриме. Вот, хозяин велел передать и обращаться очень бережно!

– Спасибо, Пит. Береги себя!

Обычно я даю ребятишкам монетки, но мой наряд вместе с сумкой и кошельком сейчас мирно себе почивает где-то в закромах его милости, благополучно сгорающей от температуры в моей кровати.

– Мне пора. Морис, я очень жду ее.

Мужчина кивнул и передал мои записки посыльному.

Стражники у входа в комнату с подозрением осмотрели мой наряд (метелку и тряпку я благополучно забыла в кабинете виконта, а ключ от кабинета уже кинула в вазу, откуда его заберут горничные), с еще большим подозрением – чемодан, а потом спросили:

– А где вода?

Ишь ты, какая хорошая память!

– Виконт передумал. Ему захотелось… пошалить, – поиграла бровями, глядя на молоденького. Он повел усиками и залился краской. Забавно как его белая кожа становится пунцовой от смущения.

– А как вы об этом узнали? – не отставал старшина.

– Через блокнотик волшебный. Магия, сэр стражник, магия. Если допрос окончен, я бы хотела вернуться в комнату. И скоро прибудет леди Маврей – пропустить! Мы с виконтом ее очень ждем!

– Но, – старшина хотел что-то возразить, но, гореть мне за это в аду, закусила губу и провела пальчиком по красному мундиру мужчины.

– Очень и очень ждем.

Усатый снова залился краской, а дотошный нехотя пропустил, шепнув вдогонку:

– Везет же ему!

Сэр Кристиан мирно дремал и пока не сознавал своего везения.

Я намочила тряпку в холодной воде и приложила ко лбу виконта. Первое правило при температуре, когда ты не можешь ее сбить: охладить голову. Конечно, если кровь в венах свернется – это не поможет, но спасти мозг от отека и повреждения получится.

Пока ждала Клариссу – контролировала жизненные показатели: дыхание частое и поверхностное, сердцебиение – учащенное, аритмичное. Без помощи сэр Ортингтон погибнет к полуночи. Поистине – гордыня губительна, ведь мог отделаться простой обработкой раны!

Температура возвращалась. Хирургам нельзя оперировать родных и близких – вмешиваются чувства, высок риск совершить ошибку. Я смотрела на сэра Ортингтона, который проигрывал бой болезни, и впервые в жизни молилась. Доктора вообще не особо верующие люди, но если учитывать, что я попаданка, и до недавних пор была любимицей богини неудач, волей неволей поверишь во что угодно.

Я каждую минуту проверяла лоб виконта. Прослушивала пульс, следила за реакцией зрачков и дыханием. Садилась в кресло, но оно было неудобным. Ложилась на кровать, рядом с сэром Кристианом, и у меня сердце сбивалось с ритма. У окна – холодно, в гостиной – жарко, в ванной – душно.

– О, слава богам! – воскликнула, когда раздался стук в двери.

Прошло всего полчаса, а мне показалось, будто вечность, за которую я успела несколько раз умереть и воскреснуть.

Как только двери за Клариссой закрылись, она стянула парик и, задрав юбку, отстегнула от бедра аптечку с инструментами и лекарствами.

– Где он? – начала она с ходу.

Я улыбнулась и кивнула в сторону спальни. Даже, если меня казнят, для Тэйлы еще не все потеряно!

– У него сильный жар, я не могу его снять без медикаментов, а лекари… сама понимаешь.

Убрав со лба его милости тряпку, Кларисса накрыла его лицо ладонями. Закрыв глаза, она творила свою магию, пока я, открыв аптечку, творила свою.

Через несколько минут, пошатнувшись, целительница отошла от пациента и тяжело опустилась в кресло. Ее руки дрожали, на висках проступил пот. Я открыла окно и откинула шторы.

– Ты в порядке?

– У меня не так много сил, как у сэра Бовейна, – ответила она дрожащим голосом. – Я сняла жар, но леди, у него что-то с кровью.

– Заражение.

Накрыла инструменты стерильной марлей и с тревогой посмотрела на виконта. Как бы мне хотелось ошибиться! Пусть бы это оказалось простой простудой или еще лучше – психосоматикой. Бывает иногда после сильных потрясений. Хотя, виконта в жизни трясло и посильней, но ничего – справился.

– И здесь, – Кларисса указала на печень. – Начинается разрушение.

Этого я и опасалась.

– Моем руки и доставай иглы. Будешь входить в вену.

– Что? – Кларисса стала под цвет своих белоснежных волос.

– А ты как думала? – спросила строго. – Возможно ты единственная кто останется помогать людям выживать после того, как меня казнят. Тебе следует учиться.

Тщательно вымыв руки, мы стояли перед его милостью и разрабатывали тактику лечения. Кларисса погрузила виконта в магический сон, и мы приступили.

– Перетяни плечо и дождись, пока обозначится вена, – подсказала, обрабатывая рану на животе сэра Кристиана, чтобы прооперировать. Помимо внутривенного вливания синергидных антибиотиков, следует убрать источник инфекции. Думаю, с помощью магии и медицины мы вернем виконта к жизни. Но скажет ли он спасибо – тот еще вопрос.

– Обозначилась, – дрогнувшим голосом сообщила Кларисса. Ее рука, затянутая в перчатку, мелко дрожала.

– Входи.

– Но я сама никогда не делала. Что если не получится? – она подняла на меня большие голубые глаза и ждала поддержки.

Я улыбнулась и положила скальпель обратно.

– Кларисса, все пациенты одинаковые.

– Но это же виконт! – сообщила она страшным голосом.

– Серьезно?!

– Леди Джулия, – целительница усмехнулась и смутилась.

– Вены, что у виконта, что у пекаря, что у кузнеца – почти одинаковые. Ты сотни раз видела, как это делаю я. Настала твоя очередь. Я верю, что ты готова.

А вот она в себя не верила.

– К тому же, если ошибешься – не страшно. Попробуешь снова. Сэр Ортингтон все равно ничего не почувствует.

Если дашь человеку право на ошибку – он все сделает правильно. Кларисса взяла местный аналог катетера и несколько неуверенно, но с первого раза вошла в вену.

– Фух! – она выдохнула и отскочила от виконта, как от раскаленных углей. Ее щеки раскраснелись, глаза блестели, а улыбка не сходила с губ. Я давно не видела такой живой радости, такой тяги к учению. – Получилось! – прошептала она, сама не веря.

– Восторги – это отлично. Но катетер в вене виконта не спасет. Входи в другую вену и подключай капельницы.

Второй катетер Кларисса поставила сама. Окрыленная успехом, она действовала уверенней. Помню свой первый раз. Как дрожало сердце – ведь рукам дрожать запрещено – как сперло дыхание, как мурашки толпились в области груди, чтобы ломануться по всему телу, когда все получится. Жаль, эйфория первого раза длится недолго, а к десятому исчезает вовсе. После двадцатого считать перестаешь и все становится рутиной.

Я рассекла загнившие раны и обработала их, пока целительница занималась капельницами.

– Готово, – отложила раневое содержимое, тампоны и скальпель. – Зашивай.

Подняла окровавленные руки и скрылась в ванной. В комнате царила тишина.

– Леди Джулия! – донесся неуверенный голос.

– Это всего лишь швы, Кларисса, ты справишься! – крикнула через дверь с улыбкой.

– А, если будет некрасиво?

– Какая разница? Виконт не женщина, и шрам не на лице. Твори, дорогая!

Я никогда прежде не мыла руки так долго и тщательно. Раз уж мы проходим экстренный курс хирургии, то молодежи дорогу! Наложить пару швов на поверхностную рану она способна. Тем более что самое сложное я сделала сама.

Когда вернулась в комнату, дело было сделано. С широкой улыбкой Кларисса сдавала работу. Три аккуратных шва через год станут блеклой полоской. Это при условии, что виконт выживет. Теперь остается только ждать.

В окно что-то громыхнуло и, подпрыгнув, мы с Клариссой прижались друг к другу.

– Еще один взрыв? – испуганно спросила она.

– Не похоже. Убери пока все, а я посмотрю.

Осторожными шажками направилась к распахнутому окну. Шаг, второй, третий… Я чуть не завизжала, увидев морду Корнела. Ворн усиленно махал крыльями, запихивая морду в окно.

– Корнел, ты не пролезешь! – сказала, когда оторопь спала. – Что ты вообще тут делаешь?

Я высунулась из окна, когда ворн пропал. Он взлетел повыше, чтобы ловко изогнуться и снять со спины сумку. Ох, Кэролайн! Какая ты молодец!

Поклажа перекочевала в комнату. Ворн просунул-таки морду и, примостив ее на подоконнике, махал крыльями, сам разглядывая спальню. Остановился на сэре Кристиане и требовательно посмотрел на меня. Прямо прокурор Леталкин!

– Мы делаем все возможное, Корнел. Надеюсь, он поправится.

Фыркнув, ворн посмотрел на меня так выразительно, словно если я не исцелю виконта, то домой мне лучше не возвращаться. С этим взглядом, он рванул ввысь и полетел прочь от замка. Надеюсь, Кэри его хорошо кормит и рассадила фиалки… Чтобы прокормить такую зверюгу понадобится целая плантация!

В сумке оказалось три платья (уличное, домашнее и ночное), моя запасная аптечка из неприкосновенных запасов, горячий пирог с рыжиками, картошкой и поджаренным лучком и бутылка компота. Еду оперативно истребили, а вот переодеваться пока не стала.

Мы и правда делали для виконта все возможное, но этого оказалось мало. Через несколько часов Кларисса снова сканировала тело его милости и сделала неутешительный вывод: мы опоздали с лечением. Точнее, чье-то безумное упорство может стоить ему жизни!

– И жар снова возвращается, – с тревогой произнесла целительница.

– Делать нечего. Идем на крайние меры!

Я достала из-под кресла коричневый чемодан и уложила его на банкетку.

– Что это?

– А это…

В коридоре послышался шум и властный мужской голос. Мы с Клариссой переглянулись. Нельзя позволить увести виконта! И вызывать подозрения – тоже. Сначала спасем, а уж потом разбор полетов.

– Кларисса, ты сильно дорожишь репутацией?

– Что?

– Раздевайся! И спрячь капельницы!

Я наспех скидывала с себя вещи, но успела только наполовину, когда раздался стук в двери спальни.

– Леди Джулия, открывайте! – приказал граф Ортингтон.

Кларисса оторопела, открыв рот. Я показала жестом, чтобы она ложилась в кровать и прикрыла перебинтованный живот виконта покрывалом.

– Что?! – переспросила она одними губами.

– Одну минутку!

Я яростно махнула рукой, приказывая делать, что говорю, а сама скидывала подъюбник. Прикрыв наготу коротким полотенцем, я взъерошила волосы, прикрыла трубки от капельницы своим сброшенным платьем и жестом показала Клариссе, чтоб та спала. Нерешительно примостив свою руку на груди его милости, девушка вздохнула и закрыла глаза.

Приоткрыла двери и высунула голову в гостиную:

– Ваше сиятельство! Прошу прощения, я несколько… не одета.

Престарелый граф и без того не здоров сердцем, а скользнув по мне оторопелым взглядом и застопорившись на длинных голых ногах, и вовсе побледнел.

– Вам нехорошо?

– Эм… Мой сын…

– Да? – похлопала ресничками и улыбнулась.

– Мне нужно с ним поговорить.

– Боюсь, сейчас это невозможно…

Я немного приоткрыла двери, позволив графу заглянуть в спальню. Его брови медленно поползли вверх, когда в постели своего сына он увидел еще одну девушку. А что поделать? Времени на раздумья не было. А если бы мы впустили графа в спальню, он бы увидел капельницы, болезненное состояние виконта и узнал в Клариссе, собственно, Клариссу.

– Вас… двое? – уточнил он, словно не веря глазам.

– С виконтом трое, – невинно похлопала ресничками.

Его сиятельство растерялся и шагнул обратно в гостиную. Я снова прикрыла двери, оставив его взору только оголенное плечико и голову. Надеюсь, он не извращенец и не захочет присоединиться!

– Скажите, пусть зайдет ко мне, как освободится.

– Это будет нескоро, но… Я обязательно передам.

Граф задумчиво кивнул, поправил полы сюртука и кашлянув на прощанье, стремительно покинул гостиную.

– Ушел? – прошептала Кларисса через какое-то время. На всякий случай еще раз выглянула в гостиную и, закрыв двери, заперла их изнутри. Подпереть комодом? Ой, Маша, сериалов пересмотрела, что ли?

– Да, кажется, ушел. Но у нас проблема посерьезней, – перевела взгляд на сэра Кристиана. – Есть пациент, которому срочно нужна помощь и не опробованный на практике артефакт. У тебя какая группа крови?

Целительница натянула одеяло повыше, но уникальная возможность стать донором крови для виконта обошла ее стороной. Вторая отрицательная с первой положительной никак не совместима. А вот я универсальный донор. Папа, тоже, кстати, хирург, все время отпускал каверзные шуточки в операционной, что донорскую кровь можно не готовить – она у нас всегда с собой, тепленькая и гарантированно без сюрпризов в виде ВИЧ, гепатитов или прочих «подарков». Никогда не думала, что шутка может стать правдой.

– Первое правило гемотрансфузии, – просветила, когда мы переоделись и привели артефакт Клифорда в рабочее состояние, – всегда проверяй группу крови донора и реципиента.

– Даже, если уверен на все сто?

– Уверенность на все двести не повредит! Ты не поверишь, но полно ситуаций, когда… – я задумалась и решила, что пугать пытливый ум молодой целительницы, которая, возможно, окажется единственным человеком на Тэйле, который хоть как-то способен помогать людям помимо примочек и снятия жара, не самая лучшая идея. – Так что я там говорила?

– Проверять группу крови.

– Верно!

Я влила в образец реагент и, взболтав содержимое пузырька, показала Клариссе ярко-желтый цвет.

– Первая положительная, – Кларисса показала точно такой же результат в своей пробирке. Что ж, сэр Кристиан. Теперь можно с полным правом сказать «мы с тобой одной крови: ты и я». Будем не только ворна делить, но и эритроциты. А вообще, мама всегда учила меня делиться, пора попробовать, вдруг понравится?

Я подсоединила трубки к аппарату, объяснила Клариссе предельно простой механизм его работы. Вся сложность ложится на камни, реагенты, и множество магических и заколдованных элементов, уникальное взаимодействие которых способно выдать нужный мне результат. Нам, пользователям, остается всего лишь нажать кнопку и наслаждаться результатом. Прямо как с кофемашиной. Неважно, что ты не понимаешь принципа работы – выбирай рецепт и наслаждайся.

Хотя, в моем случае о наслаждении речи не идет.

Я устроилась поудобнее и подставила Клариссе руку:

– У тебя все получится!

В вену она вошла быстро и не больно. Под моим руководством произвела все настройки, но прежде чем нажать заветную синюю кнопку, спросила:

– А не навредим?

– Для человека, который режет со мной людей, ты задаешь странные вопросы. Нажимай, все получится!

Не признаваться же, что сама волнуюсь! Обычно мы с Клифордом тестируем изобретения, прежде чем применять на живых людях, но тут экстренный случай.

До поздней ночи под контролем Клариссы мы проводили уникальную для Тэйлы операцию: переливание части крови и очистку имеющейся. Может, во мне и нет ни капли крови Ортингтонов, зато теперь в виконте литр с лишним моей. Он с гордостью и полным правом может именоваться отныне: сэр Кристиан Воробушкин.

– Леди Джулия, почему вы не ушли? – устало спросила целительница. Луна уже светила высоко в небе, поглядывая на нас из распахнутого окна. Свежий ветер приятно холодил, отвлекал от бешеной тахикардии. – Он же не пощадит вас, когда поправится. Несмотря на вашу помощь.

О которой не узнает. Я не планировала рассказывать ему о некромагии, да еще с кровью! Отделаюсь общими фразами, наслаждаясь ромашковым чаем. Даже арестантам положено кушать, а я леди, в этой мелочи он не откажет. Насилу улыбнулась и задала встречный вопрос:

– А ты почему пришла? Тебя могли поймать и бросить в темницу.

– Остальные меня не выдали, защитили. Я не могла иначе, – девушка пожала плечами и откинула за спину белоснежные локоны.

– Вот и я поэтому. Не могла иначе.

Перед рассветом самые тихие часы. Стража либо нагло дрыхнет, либо клюет носом и вполне способна спутать худую девушку в черном плаще с тенью, поэтому Кларисса ушла под утро, когда убедилась, что пациент вне опасности. Здоровый мужчина, сильнейшие для Тэйлы антибиотики, свежая кровь и магия целительства – у синегнойной палочки и шанса не было. А на Земле говорят, что зараза к заразе не прилипает. Наглая ложь, прилипло же к виконту…

Кларисса ушла, а я забыла ей рассказать о втором правиле гемотрансфузии от живого человека: помни о доноре. Сказать, что мне было плохо – сильно приукрасить. Трясущимися руками облачилась в ночную сорочку и, едва разбирая, где пол, где потолок, а где стены, легла рядом с сэром Кристианом… на пушистый ковер. Поднялась, нащупала кровать и хотела честно проверить жизненные показатели, даже приложила ухо к груди его милости, но помню только один размеренный удар и пустоту.

Проснулась от жара. Мне снилось, что я прогуливаюсь по кратеру бурлящего вулкана, который вот-вот швырнет в небо раскаленную лаву. Из жерла валил густой обжигающий дым, а мне было нечем дышать.

Открыла глаза и поняла, что мне не снилось. Я и правда у кратера вулкана, который вот-вот взорвется – на груди сэра Кристиана. Осторожно убрала ногу с живота его милости, оперлась ладонью о его грудь, чтобы тихонько перекатиться на свою сторону кровати, но натолкнулась на внимательный взгляд.

Замерла и прошептала:

– Вы что, смотрели, как я сплю?

– Да.

– Это странно.

– А то, как вы спите – нет?

Почувствовала, как щеки наливаются румянцем. Так было в третьем классе, когда Глеб подарил мне шоколадку. Я тайно любила этого мальчишку, и подарок приняла с великим восторгом. Также щипало щеки, также сбивалось сердце. Правда потом оказалось, что под фантиком кусок грязи. Я проплакала два часа в туалете и меня, зареванную, отпустили домой.

Поэтому к вопросу сэра Кристиана я относилась настороженно. Что-то следовало ответить.

– Я…

– Новости! Утренние новости!!! – под окном зазвенел голос Сэдрика и спас меня от неловких объяснений. На четвертом этаже эффект не тот, что дома, но все же. – Известна дата свадьбы леди Джулии и сэра Кристиана!

– Что?! – пальцы виконта сомкнулись на моем подбородке и повернули мою голову. – Ваши проделки?

– Конечно! Пока лежала здесь с вами, моя вторая «я» дала интервью! Не смешите!

Выбралась из кровати, вовремя схватившись за колонну. Сердце сорвалось в забег, давление упало, перед глазами рассыпались черные искры. Кажется, я слегка переоценила свои способности к донорству. Мучаясь одышкой, поползла к окну.

– А также горяченькие подробности личной жизни самой интер… интра… гри… интересной пары столицы, – выкрутился Сэд, не сумев прочитать сложное слово.

– Горяченькие подробности? – виконт поднялся с постели, но я уже доковыляла до окна и высунулась первой.

В лицо ударил освежающий ветерок, растрепал кудри, распахнул вырез сорочки, обнажив зону декольте. Блаженная прохлада!

– Сэд! Что там за напраслина?

Зря я это сказала! Ранних пташек привлек мой голос. А в купе с откровенным видом восставшей от неспокойной ночи девы эффект получился потрясающим. Народ глазел, народ восхищенно охал, и вовсе не из-за моей красоты, а из-за наглядного подтверждения газетных сплетен.

– О, леди Джулия! Вам зачитать? – охотно отозвался парнишка, помахав мне рукой.

Сэр Кристиан сосредоточенно застегивал штаны, но и его проняло – мелкие пуговицы ускользали из-под его пальцев. В итоге, он подошел прямо так:

– Срочные новости! Леди Джулия и сэр Кристиан больше не скрывают своих отношений! Вчера их застали на горяченьком и до свадьбы у них было все, и даже больше! Из надежного источника стало известно, что виконт любит пошалить в костюмах и предпочитает не одну, а сразу двух дам!

Я истерично усмехнулась под темнеющим взглядом его милости.

– Да вы не обращайте внимания, – отмахнулась, рефлекторно потянувшись к ширинке мужчины. Все, что в ней спрятано, повинуясь утреннему зову, провокационно топорщилось и отвлекало меня от важного. Но и здесь я переоценила свои способности. Пальцы дрожали, едва слушались. Все получилось только с третьего раза. Я имею в виду пуговицы, конечно…

– Но состоится ли свадьба – решать сэру Ортингтону. Поговаривают, именитый скрипач, Жорж Стравелли, жених номер двадцать три, всерьез намерен отбить невесту и сделать ее своей женой…

– Хватит нести чушь! – не выдержал сэр Кристиан и тоже выглянул из окна. Публика встретила его появление ликованием. Она рукоплескала, свистела и бросала в воздух шляпы и веера. Прямо Кейт Миддлтон и принца Уильяма увидели.

– Знаете, это не особо помогает! – я пихнула его милость бедром, но тот не понял. – Вы обнажены, а я – в ночной сорочке. Вы прямо-таки нарываетесь на очередную газету!

Виконт провел по мне взглядом и остановился на вырезе.

– Можно подумать, остальные спят в шубе и валенках! – фыркнул он, завязывая шелковые вязки на моей груди. И это было бы мило и трогательно, если бы снизу на нас не глазело три дюжины человек. – Вы всегда даете повод газетчикам, не так ли?

– А вы только хуже делаете! Вернитесь в постель! – потребовала и пошатнулась. Виконт подхватил меня, на радость толпы и заявил:

– Только вместе с вами.

Я подняла бровь – на большее моих возмущений не хватило. Сэр Кристиан недовольно поджал губы и пояснил:

– Вы плохо выглядите. Я не имею в отношении вас каких бы то ни было интересов.

– А вчера говорили иначе, – вырвалось помимо воли, а губы обожгло призраком недавнего поцелуя: неуместного, но пылкого и умелого.

– Если хотите узнать продолжение – покупайте газету! – крикнул гений маркетинга, Сэдрик. Сработал стадный инстинкт. Люди окружили парнишку, кричали, требовали, сорили деньгами и разбегались, шурша газетами. Мы с виконтом произвели фурор! А наше совместное появление в окне – просто вишенка на пироге.

– Лучше закройте окно, – попросила, растирая грудь. Сердце колотилось все быстрее. Не смертельно, но в моем случае не помешает пол-литра плазмы, или хотя бы горячий ужин с мясом и красным вином.

Дойти до кровати не хватило сил. Пока его милость закрывал окно, я плюхнулась в кресло и закрыла лицо руками. Пол и потолок играли в чехарду, а стены то сужались, то расширялись. Не говорю уже о домашней утвари и мебели, те осатанели вконец!

– Значит, все и правда думают, что мы женимся? – кажется, сэр Кристиан только сейчас столкнулся с силой общественного мнения.

Неопределенно кивнула, растирая виски и мочки ушей, чтобы хоть как-то поднять давление. Если оно упадет ниже необходимого – случится коллапс. Тогда спасет только чудо.

– Радует, что к свадьбе можно не готовиться, – холодно заметил виконт, рассматривая в зеркало перебинтованный живот.

– Почему?

Это я спросила из чистого любопытства.

– Вы все равно сбежите, – бросил он как бы между прочим. А меня задело. По-человечески так задело и пренебрежительный тон, и усмешка.

– Испытайте меня! – ответила ехидно, а в ответ получила то же равнодушие, как и прежде.

– Ни к чему. Вас уже испытало сто девяносто девять мужчин, – его наглость посмотрела на меня от зеркала и прошлась медленным взглядом от макушки до кончиков пальцев. – В этом я их, конечно, не виню, но сам факт нивелирует вашу ценность как женщины.

«Нахамил» – лучшее средство для поднятия давления, надо запатентовать! На адреналине вскочила и подлетела к виконту.

– Вы думаете, я была с каждым?!

– Я бы не удивился.

На меня даже не посмотрели. Сэр Кристиан хладнокровно разматывал бинты, не ожидая, что на него накинутся с пощечиной. Я выскочила из комнаты прежде, чем поняла, что отвесила оплеуху будущему графу, звон которой до сих пор стоял в ушах.

– Джулия! – ударило в спину, когда я уже неслась по коридору. Обалдевшие охранники успели только вытянуться по струнке и догонять меня не стали.

– Для вас я леди Джулия!

Адреналин вел меня правильным курсом. Иногда, правда, ударял в стену, но с этим я справлялась. А вот к лестнице гормон распался, и я попала в сложную ситуацию. Мало того, что босиком и в откровенной сорочке, так еще и ступеньки разбегались в разные стороны, а перила извивались змеей.

– Э, болезная! – раздался знакомый голос Моры. Вскоре и сама богиня появилась. Она зависла передо мной в воздухе, то растраиваясь, то сливаясь в одну.

– Что? Упаду с лестницы и сломаю шею? – проговорила, тщетно пытаясь взять себя в руки. Меня трясло от слабости. Уже дышала с трудом и чувствовала, как спазмируются сосуды в голове. Никогда не думала, что кончу так трагично и пафосно. – Ногу? Руку? Только не руку – это рабочий инструмент, – попросила, схватившись двумя руками за перила и осторожно перемещаясь на первую ступеньку.

– Я хочу мстить!

– Что я тебе сделала?

– Не тебе, ему! Хочешь, импотентом сделаю?

– Что? – я прекратила попытки одолеть следующую ступеньку и задумалась. Слышала лихорадочные удары сердца в горле, шум крови в ушах, перед глазами вообще вакханалия творилась. Прошептала, теряя нить разговора: – Нет конечно.

– Ну да, может ведь и пригодиться, – задумалась богиня. – А знаешь, у меня есть идея получше!

Лучшей идеей оказалось вконец лишить меня рассудка. Ватные ноги подкосились, сознание стремительно погружалось в темноту, ладони соскользнули с перил и я обрела невесомость…

– Джулия!

Как в идеальном Голливудском фильме, меня подхватил сэр Кристиан за мгновенье до того, как я сломала бы шею.

– Вы же не думали, что сможете так просто уйти? У меня к вам очень много вопросов, леди Джулия! – прошептал виконт прежде, чем я забылась.

Падать в обмороки рядом с его милостью стало уже доброй традицией. Но не мне жаловаться на судьбу. Лучше я прослыву припадочной и слабой здоровьем, чем наговорю лишнего и попаду на костер. Впрочем, костер никто не отменял и стража у моих покоев – тому доказательство.

От кровопотери, как у меня, не умирают, но виконт об этом не знал. Как не знал, что у больного сначала возвращается слух. Даже раньше, чем он до конца осознает, что с ним произошло.

– …это не дает права нарушать закон.

– И ради тебя она тоже должна была соблюдать закон? Смотреть, как ты умираешь и не вмешиваться?

Виконт замолчал. Голоса доносились издалека, обрастали эхом, менялись, то пропадали, то появлялись вновь.

– Это некромагия. Тебе напомнить, что в свое время она сгубила людей не меньше, чем вероломное нападение попаданцев?

– Это медицина, Кристиан! – мягко настаивал сэр Бовейн.

– Медицина – это декокты и зелья. Дыры в моих венах – магия на крови! – отрезал виконт. – Самая гнусная ветвь некромагии. Хуже – только поднятие зомби!

Это он еще о трансплантологии не слышал. А искусственное оплодотворение – вообще запредельная волшба? Да для такого сноба и секс, наверное, неприемлем! Разве можно в живого человека половым органом тыкать?

– Декокты и зелья вызовут диарею, но не вылечат сепсис, – прохрипела в ответ. Язык едва шевелился, но мужчины, кажется, даже не вникали в мои слова.

Тишина сменилась звуками. Меня коснулись теплые руки Энтони = целитель проверял мое состояние. По ощущениям ничего критического: отдых, усиленное питание, витамины и можно снова в строй (через недельку-другую). Но я услышала обратное:

– Не могу сказать ничего обнадеживающего, – тяжело произнес целитель. Я вопросительно подняла бровь, но поймав выразительный взгляд сэра Бовейна, закатила глаза и застонала. – Состояние пограничное. Мне нужно больше времени, чтобы…

– Энтони, перестань, – сэр Кристиан закатал рукав и показал артефакт правды. – Она не умирает.

– Могли бы придать голосу хоть каплю сострадания, бесчувственное вы чудовище! – насупилась, осторожно усаживаясь в кровати. Энтони поправил подушки и подал мне стакан воды. – А есть чай? Ромашковый. И погуще!

– Желаете что-то еще? Шампанского, пирожных, ягод в шоколаде? – иронизировал виконт, стоя у подножия моей кровати.

– Говяжий стейк в гранатовом соусе с чечевицей и бокалом красного вина. Пожалуйста.

Мужчины синхронно усмехнулись, а я приподняла подбородок и уточнила:

– Или это для вас слишком сложно? Покормить больную голодную женщину, которая потеряла больше литра…

Энтони напрягся, а сэр Кристиан отпрянул от колонны кровати и подался вперед:

– Больше литра чего, леди Джулия?

– Жидкости, сэр Ортингтон! И несколько килограмм нервов, которые теперь необходимо восстановить отдыхом и усиленным питанием.

Целитель поднялся и обратился к другу:

– Крис, можешь проверить свой артефакт, но она правда слаба. И ей нужно хорошее питание, чтобы восстановить силы.

– Иначе снова попытаетесь запачкать мой ковер своими внутренними органами?

Наверное, это слуховые галлюцинации? Хотя выражение лица сэра Кристиана (ни капли не болезненное и насыщенное моей, между прочим, кровью!) опровергало любые предположения. Схватила соседнюю подушку и швырнула подлецу в лицо. Боевой снаряд печально плюхнулся рядом с кроватью, не пролетев и половины расстояния.

– Что-то мне нехорошо…

– Вас тошнит? – сухо предположил виконт.

– От вашего присутствия!

Энтони поднялся и вскинул ладони, призывая всех к порядку:

– Кристиан, ты бы не мог оставить нас ненадолго? Ей нужен покой.

– А мне нужна правда.

– Полученная ценой жизни и здоровья леди Джулии?

Виконт скривился:

– Прости, я, кажется, уснул. Что ты там сказал?

– Вы мне больше нравились, когда умирали! – прорычала, растирая виски.

Этот мужчина кого угодно выведет из равновесия! Интересно, как его только мать терпела? Хотя куда уж там, наверняка его волки воспитывали.

– А вы мне вообще не нравитесь, – глубокомысленно изрек его беспощадность.

Фыркнула, сожалея, что вторая подушка под моей спиной. Расставаться с ней не хотелось, а больше швырнуть в виконта нечем. Разве что презрением, его в моем распоряжении неограниченное количество и все для него родимого.

– О, боги! Я страшная преступница! Омыла ваши раны и пару раз ткнула иголкой! Наверное, вы уже насчет костра распорядились? Вдруг я решу спасти жизнь еще кому-нибудь, или чего хуже – по праву рода стану графиней?

– Мы уже выяснили, что, к счастью, не связаны кровью! Но это же и так очевидно. Я с первого взгляда понял, что вы такая же Ортингтон, как я – попаданец.

– О-хо-хо! – меня распирал сардонический хохот. Если бы этот моральный деградант только знал!

– Крис, да что с тобой? – возмутился Энтони. – Не знаю, что между вами двумя произошло, но решите это. Вы – лучшие люди в моем окружении. Кристиан, ты разумный, справедливый мужчина, а леди Джулия добрая, сострадающая и умная женщина, способная изменить Китридж к лучшему.

– Изменения – всегда риск. В нашем случае – ненужный.

– Риск – дело благородное! – возмутилась я. – Если вы соизволите вылезти из своей раковины и оглянуться, то заметите, что другие графства уже давно идут в ногу со временем, а вы застряли во мраке невежественности и конформизма.