Текст книги "Тень Башни"

– Гауптштурмфюрер Ренхольц Гюнтер, вы обвиняетесь в государственной измене, – голос Харальд звучал ровно, без лишних эмоций, – пособничестве террористам, нарушении должностных инструкций, злоупотреблении и хищении имущества армии, подлоге. Иными словами, вы продавали оружие террористам и скрывали факт поступления единиц на склад.

Старый кладовщик замер. Измена. Как же? Его коллега, он же сам его всему учил. Почему? И не обвинят ли и его? Этот военный… Всё равно, почему Седьмое? Это не их юрисдикция. Всё равно не их.

– В ваших интересах признать свою вину, – Харальд понимал, что такие обвинения равносильны приговору. Вопрос лишь в том, сколько будет идти допрос.

– Я ничего не знаю! Я не виноват! Герр Горхальд, скажите им! Я бы никогда…! – Гюнтер дёрнулся, попытавшись вырвать руку. Нож упёрся в горло, выпустив тонкую струйку крови.

Харальд посмотрел на химер. Слух их должен быть тоньше, достаточно, чтобы отличить правду от лжи. Парень начал паниковать, упорствовать. Ещё не понял, что обречён, отчаянно цепляется за жизнь. Поздно. Уже поздно.

– Значит, будем беседовать, – Харальд бросил, не оборачиваясь, старшему кладовщику, – принесите мне стул.

Гери завёл вторую руку Гюнтера за спину и связал запястья тонким кожаным ремнём. Заставил распрямиться, обхватил сзади руками за плечи.

– Ну, вот. Мой мальчик. Теперь побеседуем, да? – Гери говорил медленно, издевательски растягивая слова, – не дёргайся. Будет больно.

Фреки ударил, коротко, без замаха, в солнечное сплетение. Парень охнул, попытался согнуться, но Гери удержал его. Старый кладовщик принёс стул. Ему не хотелось смотреть на это, но он знал, что его не отпустят. Чтобы запомнил, чтобы такое не повторилось. Харальду не нравилось проводить допросы, он был благодарен химерам за то, что они взяли на себя роль палачей. Светловолосый резко ударил по левой почке, Гюнтер всхлипнул и повис на руках своих мучителей.

– Что, уже всё? – Гери разочарованно поцокал языком, – поговорить не хотим?

Темноволосый лизнул свою жертву за ухом, вцепился зубами в основание шеи, одновременно выкручивая запястья. Гюнтер завизжал от боли. Умело. Они оба били по болевым точкам, заставляя терять самообладание. Сейчас Гюнтер мечтает лишь о том, чтобы это закончилось. Пора дать ему шанс. Харальд встал и подошёл к Гюнтеру, взял его за подбородок, поднял лицо, заглянул в глаза.

– Я хочу облегчить тебе признание. Нам известно, что именно ты продавал террористам оружие. Нам известно, какой группе. «Огненный дождь», не так ли? Нам известно, где они находятся сейчас, – Харальд проигнорировал удивлённый взгляд светловолосого, – от тебя нам нужно только подтверждение. Потом всё закончится.

– Меня убьют? – едва смог выдавить из себя Гюнтер.

– Казнят. Этого не избежать. Оружие, которое ты продал, было использовано не только против военных, но и против гражданских. Я могу назвать тебе их имена. Но вряд ли для тебя это имеет хоть какое-то значение.

– Я не… – Гюнтер закашлялся, – я не думал. Они сказали, только против армии, этих мутантов, – он с ненавистью глянул на Фреки, – не против людей. Я ничего не мог. Я ведь… Я должен был. Они взяли в заложники мою сестру. Мою Гретхен.

Гюнтер снова закашлялся. Харальд отпустил его лицо. Без медицинской помощи он умрёт. Это уже не важно. В кармане лежал диктофон с встроенным детектором лжи и защитой от модификации записанных данных. Доказательство, подтверждение. Приговор.

– А потом я узнал, что она к ним присоединилась, – Гюнтер сплюнул кровь, но Фреки успел убрать ногу, – я ничего не мог сделать. Они бы убили и меня и её, и нашли бы кого-то другого. Они сейчас на заброшенном заводе 5/3, их много, очень много.

– Достаточно, – Харальд кивнул и достал из кармана телефон, – допрос закончен, можете забирать. Прошу учесть полное признание и оказать первую помощь.

Чтобы дожил до казни. Вот и всё, немного боли, и никакого чувства вины. Парень сломался так быстро. Сначала шантаж, потом у него уже не было выбора. Даже если бы он сдал их, если бы отказался, он уже предатель. Гери посадил Гюнтера на стул, тот уже не мог стоять без поддержки. Горхальд с брезгливым ужасом смотрел юношу. Предатель. Трус. Он не знал, как поступил бы на его месте. Гюнтеру не помочь. Сейчас главное, не последовать за ним.

– Штандартенфюрер. Прошу вас. Я ничего не знал, но ведь это же… – голос старого кладовщика слегка дрожал, – вы можете отправить на казнь и меня, но вы не будете этого делать, ведь так?

– Не буду, – Харальд убрал телефон в карман, – вы гораздо полезней Империи живым. Вы хороший специалист. Вы не допустите ошибки. Мне совершенно не за что вас наказывать. Если хотите, можете уйти.

– Нет, я останусь, – Горхальд, наконец, справился с дрожью, – вы милосердны. Хотя это может звучать странно. Но это не плохо. В произошедшем есть и моя вина. Не уследил. Я останусь.

Крепкие ребята из Последнего Управления приехали через двадцать минут. Гюнтер не сопротивлялся, безвольно обвиснув на руках конвоиров. Офицер забрал у Харальда и опечатал плёнку из диктофона. Они получили подтверждение, уточнили место нахождения террористов. Не самый приятный способ получения информации. Но привычный. Харальд набрал номер Рейнера.

– Информация полностью подтвердилась. Террористы на заводе 5/3 в Пятом секторе. Мы отправляемся туда. Нам нужна машина. Будем ждать отряд на границе сектора, на заводе 5/1.

Теперь предстояло кое-что, посерьёзней обычного допроса. Сил должно хватить. Хватило бы времени.

Отто вышел за продуктами в ближайший магазин. Чаще всего закупками занималась Солнышко, она заказывала всё, что нужно, по телефону, так было удобней. Но сейчас ему хотелось пройтись. Снег падал большими серо-розовыми хлопьями, ветер утих. Он уже возвращался, когда к нему подбежал мальчишка, продававший сладости и газеты.

– Господин, не желаете конфет, господин? – мальчик настойчиво протягивал ему свёрнутую конусом газету, в которую были насыпаны конфеты. Дешёвые, но неплохие. Отто сунул руку в карман. Нужная сумма, предупреждение на одной из купюр.

– Ладно, давай сюда, – он протянул деньги и забрал бумажный конус, – сдачу можешь оставить себе. Да, пароль, отзыв. Так Хельга сообщала ему новое местоположение их лаборатории, в одном из фантиков. Теперь придётся их все съесть. Надо будет отдать Солнышко и Вильгельму, пусть помогают. Отто иногда писал на одной из купюр предостережение или послание. Сдачу можешь оставить. Это означало, что купюры надо отдать Хельге. Они получат предупреждение. Всё будет хорошо.

9

Здание завода химических удобрений 5/3 высилось серой громадой посреди пустыря, заваленного проржавевшими скелетами брошенной техники. Здесь селились только мутанты и изгои. Слишком близко к Пустошам. А ещё время от времени сюда заглядывали террористы и неформалы. Район заводов пятой серии идеально подходил для временной базы. Мутанты не сдадут – их просто не будут слушать, власти сюда не заглядывают. Зато вполне можно наладить какое-нибудь производство, попытаться починить старое оборудование, хотя большая часть его уже рассыпалась ржавыми хлопьями. Можно попробовать восстановить старые коммуникации. Харальд стоял боком у окна на верхнем этаже завода с номером один. Отсюда третье здание было видно как на ладони. Выбитые окна, занавешенные какими-то тряпками, несколько вездеходов, явно собранных из запчастей, охрана. Чуть шевельнулась одна из тряпок, мелькнул силуэт на первом этаже. Он наблюдал за зданием завода уже час. Скоро должны были вернуться из разведки Гери, Фреки и ещё пара бойцов-химер. Основное расположение они уже вычислили, количество оружия знали, оставалось выяснить, сколько человек пряталось внутри. Харальд устало потёр глаза.

Смех. Детский. Пронзительный. Пугающий. Смех. Глаза. Не человеческие.

Харальд вздрогнул и обернулся. Один из бойцов дремлет у стены, связист настраивает рацию. Никого лишнего. И ничего. Показалось. Это просто усталость. И близость Пустошей. Ничего более. Внизу раздались голоса. Харальд отошёл от окна. В сторону, так, чтобы его не заметили из третьего здания, и спустился на первый этаж. Битое стекло неприятно хрустело под ногами, пыль забивала нос. Вернулись. Фреки что-то тихо втолковывал одному из химер, Гери пил воду из пластиковой бутылки. Чуть в стороне стояла женщина, одетая в лохмотья. За её юбку цеплялась девочка с пыльно-серыми волосами. На тонкой шейке ребёнка виднелись тонкие разрезы, поднимавшиеся и опускавшиеся в такт дыханию. Жабры. Харальд заставил себя не отводить глаз. Его с детства учили, что человек, не обладающий чистой кровью, является низшим существом, что он не должен марать себя, общаясь с ними. А мутация – противоестественное, извращённое явление, наследие безумной войны, Последней Войны. То, чего не должно быть. Язва на теле земли. Скверна. Женщина подняла голову, откинула назад светлые, бесцветные волосы. Её глаза были абсолютно белыми. Ни радужки, ни зрачков.

– Харальд, не отворачивайся, смотри, только тогда ты увидишь, – голос у женщины оказался глубоким, сильным, – только тогда найдёшь ответы на свои вопросы.

– Кто ты такая? – Харальд смотрел на женщину-мутанта с любопытством и страхом, – откуда она здесь взялась?

– Сказала, что-то знает и хочет рассказать, – отозвался один из разведчиков.

– Люди зовут меня Провидицей, но моё имя Карин. Я пришла сама. Вам нужна помощь. Вы хотите убить людей в том здании, – женщина махнула рукой назад.

– Ты думаешь, что сможешь помочь нам? – Харальд заставил своё лицо принять надменное выражение – лучшая защита, надёжная маска. – Зачем тебе это?

– Я знаю эти места, я знаю, чего вы хотите, и как вам этого добиться. Я хотела услышать твой голос, Харальд, – женщина улыбнулась странной, полубезумной улыбкой.

– Кто дал тебе право называть меня по имени, женщина, – Харальд добавил в голос холода. Он не называл ей своего имени, откуда она знает?

– Мне говорили о тебе. Я скажу вам, сколько там бойцов, и на что они готовы. Но я хочу кое-что взамен.

– Ты – сумасшедшая, женщина, – Харальд решил не спрашивать, кто мог рассказать ей о нём. Ему казалось, что он знает ответ, – мы можем всё это выяснить и без тебя. Как ты можешь ещё требовать что-то?

– Да, вы можете узнать, сколько их, и где они. Но не что они, и не как они будут драться. Я прошу немного. Только еды и воды. Для меня и ребёнка. Она ни разу не пробовала чистой воды.

– Ладно, говори, посмотрим, насколько цены будут твои сведения, – Харальд решил, что не даст ей ничего, если она обычная мошенница, – Фреки, сможешь подтвердить её слова?

– Смогу, – светловолосый встал за плечом женщины, – нам удалось выяснить примерное количество и расположение террористов.

– В здании два этажа и подвал, – женщина улыбнулась своей жутковатой улыбкой, – они спят на первом и втором этаже. На втором только те, кто называют себя дождём, и женщины. Они будут биться, но они хотят жить. Женщины слабы и напуганы. На первом, цветки и знамёна. Цветки будут биться до конца, они ближе всего ко входу. Бойтесь тех, кто в жёлтом. Знамёна не хотели присоединяться, их заставили. Они будут драться, но постараются сбежать. Они в синем. Три сотни в красном, в охране только они. Три десятка человек следят, чтобы никто не подошёл. Десять на улице, десять на первом этаже, десять на втором. Сотня в синем, полторы сотни в жёлтом. Вам будет трудно.

– В целом она права, – Фреки отошёл от женщины, – наша разведка дала те же результаты, а вот настроения бойцов, это было интересно. Действительно. Ведьма заслужила свою еду. Гунгнир, дай им консервов и пару бутылок воды. И пусть убираются отсюда.

Высокий, худой боец кивнул и отправился выполнять приказ. Кажется, тоже химера. Значит, от этой женщины всё же был какой-то толк. Готовность сражаться. Самые опасные противники носят жёлтый цвет, и их не так уж мало. У Харальда было полторы сотни человек и химер. Лучшие, элитные бойцы. Рейнеру удалось достать в архивах схему завода, так что у них есть схема расположения комнат.

– Харальд, ты идёшь по лезвию, не дай обмануть себя. Он не такой, как ты думаешь. Он другой. Мне говорили. Он их, он не твой, – женщина прижимала к груди пакет с консервами и водой, – тебя увидели, они знают. Они тебя видят. Они не должны его видеть. Не дай им увидеть его. Они боятся его. Он знает слово, которое не должно быть произнесено. Он знает.

Харальд почувствовал холод. Липкий, мерзкий, как жидким льдом по позвоночнику. Что за бред она несёт? Она знает. Она говорит о нём. О Нэле. Это – паранойя. Просто паранойя. Ей не откуда знать. Она знает его имя. Они видели его. Это про Индиго? Сколько можно. Сколько ещё его будут предупреждать. Нет, не выйдет. Он мой. Ни чей больше. Что бы он там ни знал. Он. Мой.

– Убирайся, сумасшедшая. Я больше не желаю слушать твой бред. Ты получила, что хотела, – страх в Харальде сменился злостью, он не собирался выслушивать советы от мутанта. Ни от одного из них. Девочка повернулась и посмотрела на Харальда. Рот её беззвучно открылся, жабры задрожали. Но она не произнесла ни звука. Наверное, она и не могла. Брезгливость. Страх. Раздражение. На лицах солдат. В себе самом. Скверна. Захотелось смыть с себя даже воспоминание о них.

Когда женщина с ребёнком ушли, Харальд вздохнул с облегчением. Мерзкое чувство. Харальд достал схемы этажей и расстелил на столе. Два этажа и подвал. Высокие потолки, толстые перекрытия. Гери, Фреки и ещё пара офицеров подошли к столу.

– В здании завода всего один вход. По проектному плану должен был быть ещё один, и дополнительный – из подвала. Но от них в своё время отказались. Может, халатность, может, расчёт. Нам это только на руку. Достаточно крупных проломов или наскоро залатанных дыр вы не нашли?

– Нет. Все стены целые, – ответил Фреки. Кончики его длинных светлых волос нервно подрагивали. Он уже чуял добычу. А добыча пока не знала о его существовании. Слабые, глупые люди.

– Итак, – Харальд развернул схему первого этажа, – От входа идёт коридор, справа находится три склада, слева ещё один. Скорее всего, их используют для хранения оружия или как спальные помещения. Та женщина говорила, что ближе всех ко входу находятся жёлтые.

– Там спальни, – Гери изящно очертил пальцем складские помещения, – я почуял здесь много людей.

– Жёлтые. «Первоцвет», – продолжил Харальд, – группа террористов-фанатиков. Они не боятся смерти и принимают наркотики. Используют смертников, ядовитый газ. Настоящие психи. Синие. Это, скорее всего, «Синее знамя». Обычно не рискуют. Их цель не анархия, а равные права для людей нечистой крови. Устраивают покушения, ведут пропаганду. Достаточно умеренная группа. Сам «Огненный дождь» – неформалы. Им бы только взрывать. Отморозки. Без особых идей, зато с жаждой крови. Дальше за складами слева находится столовая, прямо – кухня. Не думаю, что они стали там что-то менять.

– Там пахло едой, вот здесь.

– Обратите внимание на то, что кухня со столовой соединяются не только через главный коридор. В столовой лестница на второй этаж. Дальше коридор поворачивает направо – там находится химическая лаборатория и лестница в подвал. Что скажете про это место?

– Там тихо, – Гери заложил руки за спину и качнулся назад, – ничем не пахнет, кроме старых химикатов. Очень старых. Если комната и используется, то только как склад.

– Ясно. Последнее помещение – большой штамповочный цех. Либо склад, либо жилое помещение. И две лестницы – на второй этаж и в подвал.

– Там много людей, но в дальней от входа части тихо. Они его, наверное, разделили.

– С подвалом хуже. Расположение помещений известно, но определить, где есть люди, мы не можем. В любом случае, их там много быть не должно. Там или ещё один склад, или хозяйственные помещения.

– Хозяйственные, – фыркнул Гери, – эти обезьяны разве что там тир устроить могут.

– Не стоит их недооценивать, – Харальд достал следующую схему, – второй этаж. Административные помещения, думаю, там могут быть их лидеры. Они предпочитают комфорт. Но там может быть один из пунктов охраны и наблюдения. Две научные лаборатории. Спальни или склады. Две оранжереи, тоже, возможно используются по назначению.

– В задней части здания, где администрация, есть люди, но немного, в лаборатории – много. Так что – спальни. В оранжереях – только в передней части здания. Там женщины и дети.

– Понятно. Расположение противника ясно. Обозначьте на схеме патрули и их маршруты. Надо продумать порядок действий.

– Предоставьте это нам, штандартенфюрер, – Фреки откинул волосы назад, – просто взорвать тут не удастся, стены толстые, так что пойдём через окна. Сначала быстро обезвредим внешнюю охрану. Тихо, незаметно. Захватываем первый этаж. Из хорошего – там один главный вход, и по две лестницы на второй этаж и в подвал. Из плохого – нас намного меньше.

– Они не ждут нас, – Гери хищно улыбнулся, – половина спит, надо атаковать сразу по всем жилым помещениям первого этажа.

– В бывших складских помещениях окна узкие и расположены высоко, быстро перекинуть всю группу не удастся, – Харальд прокручивал в голове план будущего штурма, по шагам, пытаясь предугадать действия террористов.

– Ты, похоже, у нас самый умный и опытный, может, покажешь нам, как надо, – губы Гери изогнулись, обнажая длинные белые клыки.

– Не заводись, – Фреки положил руку на плечо напарника, – он прав, если растянем силы, рискуем потерять бойцов. У тебя есть идеи?

– Есть три помещения на первом этаже, через которые проникнуть будет легче. Это кухня со столовой. Вы говорили, там людей почти нет. Если удастся убрать их без стрельбы, проникновение останется незамеченным. И лаборатория. Там нет людей. Она либо не используется, либо переделана под склад. Мы можем начать оттуда.

– Двери всегда охраняются лучше окон, – Гери дёрнул плечом, пытаясь скинуть руку светловолосого, – малейшая ошибка, и мы попадём в ловушку. Хотя тебе-то какое дело до пары десятков зверушек, верно?

– Не заводись, – повторил Фреки, слегка выпустив когти и сильнее сжав плечо Гери, – идея неплохая. Часть бойцов проникнет через незанятые помещения – кухню со столовой и лабораторию. Вторая готовится к проникновению через окна во второй, третий и четвёртый склады. Ударить надо будет одновременно. Это даст шанс. Остаётся первый склад – там нет окон. Придётся действовать только через дверь. И штамповальный цех. Он разделён на жилую и нежилую половины. Окна там большие, но много старого оборудования. Там будет тяжелее всего. Одна вспомогательная группа пойдёт через лабораторию к цеху. Вторая – через кухню и столовую к складам.

– Тебе так нравится его план, – Гери обиженно посмотрел на напарника, – в нём, конечно, что-то есть, но придётся разделить силы. Тебя это устраивает? Нас и так мало.

– Не устраивает. Но так мы сразу захватим две лестницы из четырёх.

– Двум основным группам лучше действовать независимо. Тем, кто будет зачищать склады, и тем, кто возьмёт на себя цех, – Гунгнир провёл пальцем по схеме, отделяя одну часть здания от другой, – на каждую группу приходится по одной лестнице наверх и одной вниз. В оранжерею и химическую лабораторию – тем, кто пойдёт к складам. В комнату администрации и экспериментальный цех – для тех, кто займётся цехом.

На обсуждение деталей штурма и пошаговый просчёт действий ушёл ещё час. Низкие тёмные тучи окрасились багровым. Снег, мелкий, колючий, падал с тихим шорохом. Серо-розовый, маслянистый на ощупь. Ноги скользили. Харальд оказался в группе, которой предстояло штурмовать штамповальный цех. Легко войти, трудно выжить. Группу вёл Фреки, Гери должен был войти в цех через дверь. Второй группой руководили Гунгнир и Мунин, высокая, светловолосая женщина-химера.

Перебежать. Тихо, не упади. Бочка. Старая, ржавая. Спрятаться. Крыса, пробежала, махнув двумя хвостами. Рядом. Плечо химеры, горячее. Перевести дыхание. Встать. Тихо. Перебежать. Тяжесть пистолета. Перебежать. Спиной к металлу. Перевести дыхание. Снег в глаза. Замереть. Тихо. Ушёл. Химера метнулась вбок. Минус один. Встать. Резко. Скользнуть. Не услышал. Успеть. Рукоять ножа. В ладони. Зажать рот. В основание черепа. Вверх. Дёрнуть. Оттащить. Минус два. Перебежать. Стена. Рядом. Химера оскалился. Улыбнулся. Вытереть кровь с ножа. Перевести дыхание. Первый этап. Завершён.

Харальд стоял, прижавшись спиной к бетонной стене завода. Самое простое. Дойти, убрав по пути охрану, и не засветиться. Слева стояло ещё двое бойцов – химера и человек. Бесшумно появился Фреки. Оскалился в улыбке. Химера. Челюсти вытянулись, скулы заострились, зубы превратились в клыки, зрачки стали вертикальными. Волосы переплелись в жгуты с острыми твёрдыми концами, едва заметно шевелятся, стряхивая снег. Фреки кивнул и бесшумно скользнул дальше. Надо дождаться группу Гери. Время течёт медленно, растягивая минуты в часы. Запах горелого пластика, гнили и снега забивает лёгкие. Три минуты. Две группы проникли в здание. Через окно лаборатории. Через главный вход, вскрыв замок, зациклив изображение видеокамер. Восемь минут. Они стоят у дверей. Ставят взрывчатку. Оружие наготове. Ладонь сомкнулась на плетёной рукояти. Плеть змеёй скользнула по ноге. Девять. Подойти к окну сбоку. Рядом – двое. У соседних окон – тоже. Десять. Замах. Утяжелённый конец касается стекла. Удар. Отвести. Вернуть. Звон. Вперёд. Крики.

Харальд подбежал к оконному проёму. Рука в перчатке легла на подоконник между двумя крупными осколками стекла. Химер скользнул в помещение вслед за ним. Опасность. Харальд метнулся за гору ящиков рядом с окном. Много. Врагов было слишком много. Очередь высекла искры из бетонного пола на том месте, где он стоял секунду назад. Один из бойцов сдавлено ругнулся и зажал неглубокую рану на ноге. Плохо. Ящики – не самое удачное укрытие, надо двигаться. Просвет. Движение. Выстрел. Попал. Верхние ящики взорвались дождём щепок. Харальд тряхнул головой. Дальше. Колонна. Хорошо. Террорист. Алый. Целится в кого-то. Замах. Развернуть. Петля захлестнула горло. Потянуть на себя. Резко. Алый ударился о колонну. Без сознания. Движение кистью. Освободить плеть. Подойти. Выстрел. В голову. Сзади. Поворот. Выстрел. Готов. Харальд, наконец, смог немного осмотреться. Огромное помещение. Высокий потолок. Ровные ряды накрытых тканью проржавевших станков. Часть помещения отгорожена. В дальней части устроены спальные места. Часть проходов завалена ящиками, мешками и мусором. Холодно. На бетонном полу горят костры. Из тех же ящиков. Врагов много. Химеры, полностью трансформировавшиеся, тенями скользят среди мечущихся людей. Фреки, огромный, белогривый. Великолепен. Три плотных пряди вонзились в живот подкравшемуся сзади человеку. Фреки хищно усмехнулся, обнажив клыки, и оторвал голову кинувшейся на него с ножом террористке. Легко, быстро. Он слизнул кровь, стекавшую с ладони. Вкусно. Гери, гибкий, быстрый. Стремительный. Поднырнул под руку здоровяка с автоматом. Неуловимое движение. Мерцающий блеск металла. Человек рухнул на колени, зажимая руками страшную рану в животе. Гери метнул один из ножей в алого, стоявшего в десяти метрах слева. Выдернул из глазницы раньше, чем тело начало падать. Харальд замахнулся. Грузик на конце описал дугу, коснулся спины. Резко дёрнуть на себя. С оттягом. Крик. Худощавый мужчина в куртке с жёлтыми нашивками выронил автомат, выгнулся. Фреки развернулся. Огромная ладонь накрыла лицо, когти впились в щёки. Развернул, подставляя дёргающееся тело под выстрелы. Движение. Воздух. Дыхание. Чьё-то. Разворот. Выстрел. Колонна. Перехватить рукоять плети. Удар. В лицо. Вытереть кровь. Индикатор ещё зелёный.

Карл перезарядил обойму. Будь они прокляты, эти химеры. Будь они все прокляты. Он с трудом увернулся от ножа. Да что же это… Откуда они здесь? Тот придурок проболтался? Не надо было в это ввязываться. Хотя его дура-сестрёнка сама предложила план. Хвасталась всем. Так не пойдёт. Карл нырнул под один из станков. Рядом пол прошила автоматная очередь. Умирать не хотелось. Тем более так. Тем более здесь. Тем более после того, что он сделал. Да, убил эту мелкую су… Карл зажал себе рот рукой. Дышать было тяжело. Пыль пахла свежей кровью. Бежать. Надо бежать отсюда. Кто бы ни втянул их в это, умирать за него Карлу совсем не хотелось. Глубокий вдох, ещё один. Успокоиться. Теперь вперёд. Молодой мужчина выкатился из-под станка, вскочила на ноги. Близко. Химера, имперский зверёныш, быстрый, скользкий, как змея. Время растянулось. Сердце глухо стукнуло о рёбра. Рука сама взлетела вверх. Химера успела повернуть голову. Красивый, огромные глаза, высокие скулы. Клыки. Чёрные волосы веером. Нажать. Выстрел. Химера отшатнулась, зажав бок рукой. Захлебнись кровью, тварь. Карл усмехнулся, сплюнул под ноги и рванул к двери. Спасение так близко. Скорее, я успею. Карл споткнулся. Спину жёг чужой взгляд. Тяжёлый, полный чёрной ненависти. Как гранитная плита. Могильная. Медленно обернулся, не в силах сопротивляться. Тишина. Ни звука. Ни вздоха. Взрывы, стрельба. Кто-то падал, кот-то куда-то бежал. Но не он. Огромный, покрытый чужой кровью. Длинные волосы-змеи поднимаются, направляя на Карла свои жала. Глаза зверя. Глаза человека. Смотрят, не отрываясь, в самую душу. Воздух. Так трудно вздохнуть. Этот взгляд. Давит на грудь. Смерть. Она будет такой? Что это за чудовище!? Что ему нужно!? Карл не мог пошевелиться. Страх, у которого было лицо получеловека, шёл к нему через беззвучный ад. Оскаленные клыки. Тяжеленный кусок трубы в одной из рук. Человеку такой не поднять. Но он же чудовище. Такой же, как эти. Их тоже надо убивать. Но Карл не мог поднять руку. Почему он выбрал меня? Мысли метались в голове. Чудовище совсем близко. Только руку протянуть. Сердце глухо билось в груди.

– Карл, беги, – Гретхен из всех сил ударила прикладом по руке имперского чудовища, – ты должен выжить. Беги. Ты должен!

Страшные щупальца-волосы оплели девушку. Она закричала, полоснула наугад маленьким ножиком. Крик Гретхен вывел Карла из оцепенения. Жив, пока жив. Да, выжить. Он должен. Стать символом. Отомстить. Потом. А сейчас. Бежать! Карл рванул с места, споткнулся, упал, поднялся. До двери не добежать. Окна. Да, это спасение. Огромное помещение, но он успеет. Должен. Ради будущего. Ради высшей цели. Жертвы неизбежны. Он должен выжить.

Фреки отбросил девушку в сторону. Она ударилась затылком и потеряла сознание. Не важно. Со всем этим можно будет разобраться потом. Мужчина опустился на колени рядом с напарником. Гери тяжело дышал. Тонкие пальцы скользили по мокрой от крови рукояти ножа. Фреки сжал тонкое запястье, слизнул кровь, заглянул в глаза, мутные от боли.

– Ты как? – в голосе прозвучала забота и непрошенная нежность, – могу я чем-нибудь…

Он сильный, справится. Не первый раз. Но всё равно. Каждый раз. Так невыносимо…

– Да, раздвинь края, – Гери было трудно говорить, слова царапали горло, – надо вынуть… пулю. Потом… само заживёт.

Да, конечно. Заживёт. Быстро. Очень быстро. Если его не убьют раньше. Когда боевая химера полностью трансформирована, её метаболизм сильно ускоряется. И регенерация тоже. Это поглощает много энергии и длится не долго. Потом Гери будет очень голодным. Фреки аккуратно раздвинул края раны кончиками когтей. Нужно извлечь посторонний предмет и как можно быстрее. Тонкое лезвие скользнуло внутрь, царапнуло застрявшую пулю. Гери тихо всхлипнул.

– Тише, мальчик, – Фреки лизнул напарника в висок, – давай.

Гери кивнул. Глубже. Ещё немного, нужно найти край. Поддеть. Ещё раз. Как больно. Надо. Быстрее. Ещё. Ну же. Комочек металла упал на залитый кровью бетонный пол.

– Всё. Иди, – Гери тяжело дышал сквозь стиснутые зубы, – надо. Догнать. Того. Урода. Он. Должен. Знать. Иди.

– Бросить? Не проси, ты еле шевелишься, – Фреки понимал, что Гери прав. Та девчонка говорила, что выжить должен именно он. И она не просто дура, спасающая своего парня. Тут что-то другое. Но бросить… Оставить его маленького, хрупкого Гери? Да, он – химера, боевая химера. Но сейчас он такой беззащитный.

– Со мной. Всё. Будет хорошо, – организм залечивал рану, боль отступала, но от потери крови кружилась голова, – иди. Обоих подставишь. Я в норме. Не умру, не надейся. Ты обещал, что мы сегодня… Иди уже!

Гери толкнул напарника в коленку. Он за него умрет, всё, что угодно, выдержит. И всё действительно будет хорошо. Фреки коротко коснулся губами губ Гери. Да, обещал, потерпи немного. Этого гада надо догнать. И оставить живым. Пока всё не расскажет. Но кто сказал, что целым?

Харальд понимал, что в ближнем бою толку от него мало. Он мог только помогать химерам и бойцам-людям. И остановить их от убийства, если заметит кого-то ценного. Нужна была информация. Харальд ухватился за выступ на одном из станков, подтянулся, забрался наверх. Воздух был пропитан запахом крови и пыли. Террорист с жёлтыми нашивками вскинул автомат. Он не видел Харальда. Совсем мальчишка. Подросток с глазами фанатика. Целился в кого-то, сидящего внизу. Так не пойдёт. Отвести назад. Замах. Свист. Грузик на конце ударил в висок. Тихо хрустнуло. Вернуть. Вот так лучше. Харальд спрыгнул вниз. Едва не поскользнулся. Весь пол был залит кровью. Гери сидел, прислонившись спиной к станку, зажимая рукой рану на боку. Вот ведь… Харальд достал из внутреннего кармана платок и биоклей.

– Покажи. Надо закрыто рану. Ты и так много крови потерял, – Харальд присел на корточки рядом с химерой.

– Не лезь. Сам справлюсь, – губы Гери приподнялись, обнажая клыки, – сам виноват. Подставился.

– Хватит, – Харальд взял Гери за запястье, отвёл руку в сторону, закатал чёрную ткань, – прости, обезболивающего и антисептика нет.

– Ничего. Химеры живучие.

Харальд сложил платок и прижал к ране. Встряхнул баллончик с биоклеем. Прозрачная плёнка прочно закрепилась на коже. Продержится до конца операции, потом можно будет заменить нормальной повязкой. Время играло против них. Первый этаж был уже почти полностью зачищен. Пыль медленно оседала на пол.

– Противно, да? – Гери посмотрел на Харальда, – ты же видел. Меня и Фреки.

– Нет, не противно. Я понимаю, – Харальд подумал, что и правда понимает. Люди не принимали химер, боялись и за это ненавидели. Химеры держались друг друга и ненавидели людей. Но подчинялись. Тем, кто хотя бы мог их использовать. Потому, что этому их учили с рождения. Когда-нибудь эта слепая ненависть к собственным детям обернётся против нас. Возможно, очень скоро.

– Понимаешь? Как ты можешь! Ты же человек, – Гери невесело усмехнулся. Люди видели в них мутантов, полузверей. Конечно, они были совершенней, сильней, быстрее. Умнее. Но химер было мало. Поэтому люди могли спокойно презирать и использовать их. Но этот человек, военный, как и другие. Он не боялся их. Он помог раненой химере, сказал, что не выдаст. Понимает? Разве такое бывает?