Текст книги "Шалый малый"

– Поля, все не так… И объясняться по поводу моей вчерашней глупости будем потом, все обстоит слишком серьезно!

Он говорил так, что мне вдруг стало не по себе.

– В чем дело, Макар? Что-то случилось?

– Да. Именно этот человек тогда, в лесу, гнался за мной.

– Господи помилуй, вы уверены?

– На все сто!

– А он вас видел?

– Тогда – видел! А сейчас, слава богу, нет.

– Ничего себе…

– Поля, он вам что-то привез?

– Да… передал подарок, но я его не приняла.

– Что за подарок, можно узнать?

– Можно. Соболья накидка несказанной красоты…

– Но ты… вы ее не приняли?

– Нет.

– Почему?

– Потому что мне дед еще в ранней юности объяснил, что дорогие подарки можно принимать только от мужа или любовника и больше ни от кого, иначе это… чревато.

– И это был подарок от Бекетова?

– Да.

– Теперь ты понимаешь, с кем связалась? Если матерый убийца у него на побегушках… ты понимаешь, что он за зверь, твой Бекетов?

– Да, похоже тот еще зверь… Но я же не знала… И потом, какое отношение моя работа имеет к его криминальным знакомым? Может, этот тип ехал в Питер, а Бекетов просто передал с ним… Может, он с ним не связан, а только знаком? И не подозревает ни о чем?

– Да? У тебя что, память отшибло? Забыла его разговор с Русланчиком? Все он прекрасно знает! И вполне возможно, что того мужика убили по его приказу! Ты должна под любым предлогом отказаться от его предложения.

– И не подумаю.

– Почему?

– А на каком основании? И потом… я даже мечтать не могла о такой работе! И в смысле денег это…

– Тебе мало истории с Настей?

– Ну, Настя сама виновата, подставилась по дури. И не он ее там запер, а ревнивая баба. А он как раз хотел ее выпустить.

– Боже мой, даже самые умные женщины такие дуры! Непроходимые дуры! Ты что, не понимаешь ничего?

– Чего я не понимаю?

– Да он же под тебя клинья подбивает!

– Ну, с этим я справлюсь! Я ему уже сказала, что не принимаю подарков, что…

– Все это очень мило, гордо, интеллигентно. Только его это пуще раззадорит! Или ему надоест миндальничать…

– Послушай, Макар, я думаю, почти у любого крупного дельца в нашей стране полно криминальных знакомых, но это не значит, что все они сплошь убийцы и подонки. Мой муж работает у него больше пяти лет… – сказала я, и тут же в мозгу всплыло «и сейчас трахается в Дании с Кариной Новиковой».

– А чем он занимается у него на фирме?

– Он экономист, окончил МГИМО, а на фирме консультант по международным экономическим связям.

– Да, я так и думал… На нем прямо написано – выпускник МГИМО.

– А что в этом плохого? Там дают прекрасное образование! – разозлилась я.

– Ну, допустим.

– И бизнес этот вполне легальный.

– Но ты-то знаешь, что за этим стоит!

– Пока я знаю только, что ты узнал того типа.

– А разве этого мало? Этот тип напрямую связан с Бекетовым, если тот поручает ему доставить девушке его мечты соболью накидку. Надо же… Соболья накидка… Звучит, как в романе позапрошлого века.

– Послушай, Макар! Моя работа никак с этим всем не связана! Я не наивная девочка, я сумею держать его на расстоянии, если он вознамерится… Но от такой работы я не откажусь ни за какие коврижки!

– Упрямая ослица! Я же тебя предупреждаю…

– Вот и чудесно! Предупрежден – значит вооружен! Я приеду в Москву и сразу переговорю с ним. Скажу, что я готова работать, но с условием, что никаких подарков, никаких люксов в «Астории», вообще ничего, кроме… Короче, сразу обозначу границы. Я не стану ездить к нему в дом, ну и… Полагаю, ему этого будет достаточно.

– А если он предложит тебе… руку и сердце, как в тех же романах позапрошлого века?

– На фиг мне его сердце? У меня есть муж. И я его люблю!

– Это месть за вчерашнее? – прищурился он.

– За вчерашнее? А что было вчера? – притворилась я.

– Ох, Поля, актриса из тебя никудышная. Ладно, делай что хочешь, в конце-то концов, но запомни две вещи – никогда, ни при каких, даже самых невероятных, обстоятельствах не упоминай при нем о той истории в лесу. Это первое!

– Естественно!

– А во-вторых, я хочу тебя, как никогда ни одну женщину! А теперь до свиданья!

Он кинул на стол тысячерублевую купюру и почти бегом вышел из кафе.

Вот те здрасьте! Шалый малый!

Я вернулась в Москву в растрепанных чувствах. С одной стороны – Карина Новикова, с другой – вся эта история с Макаром и Бекетовым. Вот уж точно – шалый малый! Всю дорогу до Москвы я думала, что же мне делать, и пришла к выводу, что такая работа может мне до конца жизни больше не обломиться. И подноготную Бекетова, не будь встречи в лесу, я никогда бы не знала, и работала бы на него спокойно и счастливо. Но рассказывать обо всем этом я не буду ни одной живой душе, даже Насте.

Когда я вошла в наш офис, Настя встретила меня на удивление сухо.

– Ну, как съездила?

– Насть, что с тобой? Плохо себя чувствуешь?

– Я чувствую себя ужасно!

– Что-то случилось?

– Это как посмотреть…

– Насть, как говорил Гоцман: «Не тяни кота за все подробности!»

– На вот, посмотри и скажи, подруги так поступают?

И она протянула мне какой-то глянцевый журнал. Мне сразу бросился в глаза снимок моей елки из аспарагуса. Это была статья обо мне, с фотографиями моих работ последнего времени. Выглядело все это очень эффектно. Была там и моя фотография. И называлось все это «Изыски Полины Зацепиной».

– Откуда это? – ошеломленно спросила я.

– Ладно, не притворяйся! Как ты могла, Поля? Там же нет ни слова обо мне! О моих работах, а мы же вроде бы вместе… Столько лет дружбы… А ты обо мне даже не вспомнила! Как ты могла? Знаешь, я ухожу из фирмы! Ты меня в расчет не принимаешь, так что мне тут делать? Считай, у тебя больше нет подруги! – рыдала Настя.

– А ну прекрати истерику! – прикрикнула я. – Ты что, спятила? Да я знать не знала, ведать не ведала ни о какой статье! У меня никто не брал интервью, я вообще впервые слышу обо всем этом! И можешь не сомневаться, я бы такого не допустила!

– Да? Но так не бывает! Что ж, по-твоему, эту статью напечатали по прихоти какого-то сотрудника редакции?

– Да я понятия не имею! Хочешь, я сейчас позвоню в этот журнал и устрою им такой скандал?

– Так ты действительно ничего не знала?

– Насть, тебе не стыдно? Как ты могла подумать, что я о тебе забыла или, того хуже, намеренно о тебе не упомянула? Зачем? Чтобы не делиться славой, что ли? Я все-таки не такая идиотка.

– Но ведь кто-то же эту статью заказал? Тогда кто?

– Есть у меня одно соображение…

– Какое?

– Погоди, сперва надо все проверить. И не вздумай мне тут демарши устраивать! Уйдет она… Куда, хотелось бы знать? Да и вообще, это я должна обижаться, как ты могла обо мне такое подумать!

Я сразу набрала номер Бекетова, но телефон был заблокирован. Наверное, у него совещание. Ладно, потом позвоню.

– Не отвечает.

– А кому ты звонишь?

– Бекетову. Уверена, это его рук дело.

– Почему?

– А откуда, хотела бы я знать, взялись фотографии из его дома, а?

– Ой, правда!

– И со свадьбы его племянницы. Это точно он!

– А зачем ему это надо?

– Ну, он же дал мне работу в Питере, вот и решил пропиарить меня.

– А ты взялась за эту работу?

– Ой, Настька, это мечта! У меня уже столько идей… Это будет самое популярное кафе в Питере! А потом, может, и в Москве что-то подобное сделаем. Между прочим, я дала управляющему телефон твоего приятеля, он очень заинтересовался. А кстати, мы сможем, допустим, раз в две недели устраивать там твой день. Торты от Насти! Твой дружбан не будет в претензии?

– Откуда я знаю?

– Неважно, мы это забьем в первоначальный договор. Так что будет тебе твоя порция славы!

– Поль, прости меня… Но когда ты уехала, мне вдруг стало как-то одиноко и страшновато, сама не знаю почему. А тут еще этот журнал… Ты такая сильная и смелая, а я… дура, я как-то не уверена ни в чем…

– Ладно, проехали, и вообще, не робей, воробей, прорвемся!

– Поль, а ты с Макаром не виделась?

– Виделась.

– Да? Ну и как?

– А никак.

– И ты с ним не…

– Еще чего! Он вообще мне сказал знаешь что?

– Что? – испуганно спросила Настя.

– Что он меня любит, но не хочет!

– Да ты что? Вот скотина! Но разве так бывает, Поль? Хочет, но не любит, это сплошь и рядом, но чтобы любит, но не хочет… Ерунда какая-то. Скажи, а ты обиделась?

– Еще как! Всю ночь не спала.

– А он?

– А он… Утром примчался, стал прощения просить, а потом мы с ним опять поссорились и на прощание он сказал, что просто помирает, как хочет…

– А ты?

– А я, Настька, все думаю, что там у Вадьки с Кариной Новиковой.

– Полька, тебя это мучает?

Настя ахала, хваталась за сердце, но зато окончательно забыла о своих обидах. Про соболью накидку я не стала ей рассказывать, а то опять расстроится, она ведь в самом начале хотела закрутить с Бекетовым, правда, после Нового года уже этой темы не касалась. Но все равно, зачем дразнить гусей? Для меня важнее всего мир в семье и на фирме. А как же шалый малый – спросила я себя и сама себе ответила – а никак!

Во второй половине дня позвонил Бекетов.

– Полина, как доехали?

– Спасибо, все нормально.

– Так вы беретесь за эту работу?

– Да, конечно. Кстати, у меня есть еще одна идея, я бы хотела, чтобы в кафе регулярно устраивались дни Насти.

– Что вы имеете в виду?

– Чтобы Настя представляла там свои кондитерские шедевры. Предположим раз в две недели.

– А что, мне нравится эта идея! Прекрасно! Я сразу почуял в вас не только креативную личность, но и настоящую бизнес-леди! Браво, Полина! Но вы меня все-таки страшно огорчили, отказавшись принять накидку. Мне Варламов сообщил, что вы приехали в легком пальтишке, мерзнете, ну я и позвонил своему питерскому приятелю…

Ух ты! Выходит, тот тип вообще питерский! – пронеслось у меня в голове. И, значит, шалый малый в постоянной опасности!

– Только, Юлиан Григорьевич, прошу вас, не нужно никаких подарков.

– Я уже понял.

– И публикаций в прессе без моего ведома тоже не нужно.

– Вы догадались? Что значит, умная женщина. Умная, сильная, талантливая, столько достоинств в одном флаконе, как теперь выражаются. Но это была просто реклама.

– Эта реклама мне чуть не стоила многолетней дружбы.

– Боже, об этом я и не подумал! Ничего, в следующем номере поместим заметку о Насте, в чем проблема? Да, я прошу прощения. Полина, давайте в ближайшее время встретимся и, как говорится, помолясь, подпишем договор. Я убежден, у вас за это время возникнет еще не одна роскошная идея. Может быть, завтра?

– Нет, завтра мы сдаем серьезный заказ. Я не смогу.

– Хорошо, тогда, наверное, послезавтра, но точно пока не скажу. С вами свяжется мой секретарь, я буду очень занят.

– Да не беспокойтесь, это все-таки не горит.

– Горит, Полина, просто полыхает! – каким-то, как мне показалось, идиотски-пошлым тоном произнес он. Ну ничего, я сумею поставить его на место!

– Юлиан Григорьевич, вы не пошутили, когда сказали, что будет заметка о Насте?

– Полина! Никаких шуток, все предельно серьезно, тем более Настенька будет участвовать в нашем деле и к тому же, так сказать, пострадала у меня в доме, я просто обязан…

– Вот за это спасибо!

– Всегда рад служить!

А вскоре позвонил Вадька.

– Поляш, как я соскучился! Даже не думал… Но тут так все складывается, что мне придется, наверное, еще задержаться. Поляш, а ты соскучилась?

– Ужасно, Вадька! Так противно возвращаться в пустую квартиру… – У меня на языке вертелся вопрос про Карину Новикову, но я сдержалась. А может, ничего у него с этой Кариной и нет? Голос у мужа был теплый, нежный, родной. – Вадь, тут такое дело… Мне твой Бекетов предложил фантастически интересную работу.

– Да? Ишь как он тебя ценит! А что за работа?

Я вкратце описала ему предложение его шефа.

– А как ты считаешь, соглашаться мне?

– Но тебе-то это интересно?

– Не то слово!

– Конечно, соглашайся! С шефом хорошо иметь дело. Да ты и сама уже знаешь.

– Значит, ты даешь добро?

– Аск!

– Вадька, а ты там датчанку себе еще не завел? – помимо воли вырвалось у меня.

– Поляш, ты бы знала, какие они некрасивые… И вообще, я люблю свою жену!

Ну и при чем тут шалый малый?

И я решила отправить ему эсэмэску. Он мне не нужен, но зла я ему не желаю. «Макар, чел. в корич. куртке живет в Питере. Уезжай от греха подальше». Ответа на мое послание не воспоследовало. Ну и фиг с ним!

Бекетов назначил мне встречу в только недавно открывшемся французском ресторане. Я уже краем уха слышала, что это чуть ли не самый модный ресторан в Москве. То и дело попадались какие-то «медийные лица».

– Полина, страшно рад вас видеть! Никогда еще не видел вас в черном, вам удивительно идет. Сейчас обеденное время, вы голодны?

– Сказать по правде, да. А что тут надо есть?

– Вы жили в Париже, должны знать французскую кухню, вам и карты в руки.

– Да нет. Мне там было не до изысков… Кстати, это вы придумали заголовок «Изыски Полины Зацепиной»?

– Да боже упаси! Я его только утвердил. Как вы относитесь к луковому супу?

– Нормально, если он хорошо приготовлен.

Он долго что-то втолковывал официанту, а тот с большим почтением кивал. Видно, Бекетов проявил себя тонким знатоком французской кухни.

– Вина выпьете?

– Я за рулем, поэтому только овощной фрэш.

– Ох, я все время забываю, что современные молодые дамы днем ничего не пьют. Впрочем, это здраво. Ну, Поля, что вы еще придумали для нашего кафе?

– К лету обязательно надо будет устроить там маленький фонтанчик, в Питере жара бывает очень тяжелой…

– Сделаем, не проблема. Знаете, когда я был совсем еще пацаненком, мама водила меня на ВДНХ, и там был мой любимый узбекский павильон, рядом с ним по голубой стене стекала вода, мне это так нравилось… Вообще, для ребятишек моего поколения ВДНХ было чуть ли не самым желанным местом в Москве. Туда ходили чинно, с родителями… Но главной моей мечтой там были сосиски.

– Сосиски? – удивилась я.

– Да. Тогда это был страшный дефицит, а там, помню, две или даже три, да точно, три сосиски вкладывали в разрезанную половинку французской булки, и запивалось это великолепие или квасом из бочки или газировкой с двойным сиропом. Вот счастье-то было! А один раз, помню, приехал из Киева дедушка, и мы всей семьей отправились на ВДНХ. Но сосисок в булке мне не купили, а повели обедать в чайхану. Знаете, Поля, я объездил полмира, бывал в самых роскошных ресторанах, но никогда не забуду эту чайхану. К сожалению, ее уж больше тридцати лет нету. Она была на открытом воздухе, построена полукругом, и там тоже лилась вода по голубой стенке, стоял невероятно вкусный запах шашлыка… Ох, до сих пор слюнки текут. Помню, папа и дед взяли плов и шашлык, а мама люля-кебаб. Я хотел только шашлык, но мне дали попробовать всего… А потом пили зеленый чай из синих пиал со свежим чуреком и сахаром вприкуску…

Я смотрела на него с удивлением. И не верила, что этот человек, с таким выражением лица предающийся детским воспоминаниям, может быть опасен. Чепуха все это. Мало ли кто с кем знаком…

– Ох, Поля, простите, сам не знаю, что на меня нашло… Хотя нет… знаю… Вы страшно похожи на одну девочку, мою школьную любовь, Люську Попову… Знаете, когда я увидел вас на свадьбе, сразу вспомнил Люську…

– Это был серьезный роман? – улыбнулась я. Он мне сейчас даже внушал симпатию.

– О да! Я был влюблен до чертиков, и она не была ко мне равнодушна, но мы же тогда были другие, куда более целомудренные, чем нынешние детки… После школы она собиралась поступать в медицинский, но… ее сбила машина на Садовом кольце. Насмерть. Вот такая грустная история первой любви. Я, наверное, надоел вам, Поля, со своими стариковскими воспоминаниями.

– Нисколько, мне очень интересно. И кстати, я что подумала… Ваши слова навели меня на еще одну идею. А что, если нам устраивать в кафе, допустим, дни бывших союзных республик? Предположим, день Узбекистана. Подаем узбекские сладости, заморачиваться с целиком национальной кухней слишком громоздко для кафе, а вот сладости в национальном стиле, декор тоже, ну, еще можно какую-то деталь костюма для официанток. Тюбетейку, сванскую шапочку, украинский венок с лентами… А?

– Здорово! Просто здорово! И никто нас не обвинит в плагиате! В Пальме куда меньше выдумок… Вы чудо, Поля! И планы ваши все какие-то удивительно реальные и приемлемые. Я чувствую, вы действительно прониклись…

– Это правда!

– Вы уже посоветовались с мужем?

– Да. И он одобрил эту идею.

– Вы очень любите мужа, Поля?

– Да. А почему вы спрашиваете?

– Потому что на свадьбе вы не выглядели счастливой невестой.

Я только собралась ему ответить, как в зал вошла Аделаида Туманова в сопровождении какой-то тоже весьма гламурной девицы. Разумеется, Аделаида была вся в белом.

– Господи, что это за ангельское видение? – усмехнулся Бекетов.

– Женщина, которая считает, что Вильнюс находится в Греции, а Литва в Африке.

– Шутите?

– Какие шутки! Это моя бывшая клиентка, которая собирается со мной судиться.

– Из-за чего?

Я рассказала ему эту идиотскую историю с белыми валенками.

– И она пишет книги? О чем, господи помилуй?

– О незапятнанности русских снегов и русской души.

– О времена, о нравы! Она уже подала на вас в суд?

– Пока только грозилась.

– Думаю, и не подаст. Кто-то, наверное, ей объяснил, как она будет выглядеть. Но красива, ничего не скажешь.

– Бесспорно. Почти совершенство.

Бекетову кто-то позвонил. Он нахмурился, взглянув на дисплей.

– Извините, Поля, я отойду.

А мне с ним легко, даже приятно, и никакой он не преступник… А если даже, ко мне это отношения не имеет, я об этом ничего не знаю и буду с ним работать. Это такая фантастическая перспектива!

Краем глаза я видела, что на стол Аделаиде подали какие-то блюда и поставили ведерко с шампанским, которое дамы просто хлестали. Вскоре принесли новую бутылку. Видно, что-то обмывают. Может, очередную книгу?

Мне подали лангуста в вине, а Бекетов все не возвращался. Ну не ждать же мне его, в самом-то деле. А кстати, в по-настоящему хорошем ресторане никогда не подадут блюдо одному из гостей, чтобы другой дожидался, глотая слюнки. Московские понты… Но пахло от этой красоты восхитительно. Ну и ладно, буду есть! Я только успела проглотить кусочек, как к моему столику, пошатываясь, подошла Аделаида Туманова собственной персоной. Похоже, она была пьяна в стельку.

– Сидишь? Жрешь? – злобно проговорила она.

– Сижу. Жру, – невозмутимо отозвалась я.

– Чтоб ты подавилась, сука рваная!

– Да ни за что на свете не доставлю вам такого удовольствия.

Она, видимо, ждала от меня другой реакции. На мгновение растерялась, потом издала какой-то воинственный клич и вцепилась мне в волосы. Я схватила стакан с зеленым овощным соком и выплеснула на ее белый туалет. Она завизжала и выпустила меня.

А я спокойно и громко заявила:

– Это к вопросу о незапятнанности.

Между тем вокруг уже суетились официанты. Аделаида отбивалась от дюжего охранника. А я спокойно поправила прическу и продолжала есть своего лангуста, в душе умирая со смеху. Тем более что кто-то – я видела – снимал роскошную сцену на мобильный телефон!

– Боже мой, Поля, что тут случилось? – воскликнул Бекетов.

– Да так, старые счеты!

– Ты мне заплатишь, гадина! Это платье стоит столько, что ты вовек не расплатишься! Я тебе покажу! – И дальше последовала такая заковыристо-матерная фраза, что все оторопели.

– Где метрдотель? – спокойно произнес Бекетов.

– К вашим услугам! – подскочил к нему вертлявый молодой человек.

– Советую вам впредь не пускать в ваш ресторан эту особу, иначе неприятностей не оберетесь. Она же не адекватна! Зачем вам эти проблемы?

– О, не сомневайтесь, она больше не переступит порога нашего ресторана! Мадам, я прошу прощения, мы не доглядели… Надеюсь, у вас нет к нам претензий?

– Есть претензии.

– Боже, какие именно?

– Они никак не касаются госпожи Тумановой. Просто в ресторане с такими понтами нельзя подавать блюдо одному из посетителей, заставляя другого дожидаться. Это не комильфо!

– Браво, Полина! – воскликнул Бекетов. – Вы абсолютно правы. Полагаю, больше моей ноги тоже здесь не будет.

– Господа, простите нас, мы учтем ваши замечания. Вы абсолютно правы, это недосмотр официанта, он новенький…

– Это прежде всего ваш недосмотр! – заметил Бекетов. – Вы выпустили новичка в зал, не проинструктировав его в должной мере.

Меня безумно забавляла вся эта ситуация. Обычно я вполне снисходительно отношусь к подобным просчетам, попросту плюю на них, но сегодня меня подстегивал боевой задор.

Между тем Аделаиду вместе с ее подружкой вывели из ресторана. Она здорово присмирела.

– Поля, вы были великолепны! Такая невозмутимость, вы были как… королева, не обращающая внимания на чернь! Браво!

– А вы, что же, наблюдали эту сцену со стороны?

– Каюсь! Хотел увидеть, как вы себя поведете! Чудо! Ни капли вульгарности… А эта белоснежная кретинка – просто сама вульгарность!

– И вы решили не вмешиваться, пусть она выдерет мне все волосы, да?

– Поля, все произошло в доли секунды, едва она схватилась за вас, как вы ее облили соком, никто и глазом моргнуть не успел! Не думайте обо мне так плохо! Просто реакция уже не та. Возраст, дорогая моя!

– Да, наверное, – ядовито заметила я.

Он расхохотался.

– Да, вы и штучка! С ума сойти можно! Восторг и упоение! А если серьезно – чего она от вас хотела?

– Чтоб я подавилась.

– С ума сойти! И эта хабалка пишет книги?

– Знаете, сколько хабалок сейчас пишут книги?

– По-видимому, так… Это грустно.

– Почему? Просто не надо покупать эти книги.

– Ох, Полина, что вы сделали со стариком!

– С каким еще стариком?

– Со мной, Поля, со мной.

– А что такое я с вами сделала?

– Я до чертиков в вас влюблен!

– Вот это лишнее, Юлиан Григорьевич.

– Все, умолкаю. Это и вправду лишнее. Нельзя путать деловые отношения с… чувствами.

– Вот и славно! А лангуст все-таки был превосходный. Повар тут отличный.

– Согласен.

Когда подали десерт, подбежал метрдотель.

– Господа, мы приносим наши извинения! Все за счет заведения.

– Поля, вы спешите? – спросил Бекетов.

– Да нет.

– Возникла еще одна тема. Поговорим?

– Давайте!

– И вот что… Необходимо выпить. Не возражайте! Вас отвезет мой водитель и доставит потом вашу машину, куда вы скажете. Идет?

– А можно спросить, что за тема?

– Конечно. Я хочу и в Москве тоже открыть подобное заведение. Зачем ограничиваться Питером? А там, возможно, и в других городах. Такая тема интересует вас?

– О да!

– Отлично! Что пьем?

– Я текилу.

– О! Уважаю! Я тоже.

Как это ни дико, но он мне с каждой минутой все больше нравился. Нет, не как мужчина, для меня он слишком стар, но что-то в нем вызывало какую-то странную симпатию, он обладал несомненным обаянием, которое не так уж часто пускал в ход, а сегодня раскрылся по полной программе. И мне с ним было безумно интересно. А может, дело в том, что после победоносной схватки с Аделаидой в крови бушевал адреналин. И я забыла, что он опасен?

– Итак, Поля, я наблюдаю за вами и прихожу к выводу, что вы именно тот человек, который мне нужен. Мы создадим сеть кафе, и вы будете ею управлять.

– Нет, управлять не буду. Я не умею. И ненавижу! Я могу только отвечать за оформление. И все.

– Ерунда! Вы еще не пробовали!

– Даже и пробовать не буду! Я ничего не смыслю в деловой документации, совершенно не умею общаться с чиновниками, словом, на эту роль я категорически не гожусь. И это мое последнее слово.

– Боже, какая вы упрямая!

– Да. Один человек сказал даже, что я типичная ослица.

– Ну, хорошо, может, вы и правы, я что-то сразу так размахнулся. Но в Москве мы откроем такое заведение?

– Запросто и с удовольствием. Только управлять им я не буду.

– Ладно, управленца я найду, не проблема.

– Юлиан Григорьевич, скажите, а зачем вам все это надо? Это ведь, насколько я понимаю, вне сферы ваших обычных интересов? И ваш основной бизнес никак не связан с изящными кафе?

– Конечно, но вдруг захотелось. У нас ведь нет ничего подобного… Так почему же не сделать? Эта мысль посетила меня еще в Пальме, но потом я о ней забыл, а когда познакомился с вами, сразу вспомнил. И потом, чем я только в жизни ни занимался… А начинал вообще фарцовщиком. Вы хоть знаете, что это такое?

– Более или менее. Да нет, знаю, конечно. Дед рассказывал и двоюродная бабка. О, знаете, какой с ней был случай в советские времена? – Мне вдруг захотелось схулиганить, и я рассказала ему историю с Адочкиной несостоявшейся дубленкой из Канады.

Он слушал меня очень внимательно.

– И что ваша… кто она вам, двоюродная бабка, до сих пор здравствует?

– Слава богу, да. Недавно отметила семидесятилетие.

– А знаете, Поля, это ведь я ее кинул.

– Вы? – все-таки удивилась я.

– Каюсь! Я!

– Ни фига себе!

– Я вас шокировал?

– Да, пожалуй, не очень… Вряд ли в наше время найдется крупный бизнесмен, у которого в анамнезе нет чего-то криминального… И это еще пустячок! Подумаешь, кинули на деньги бабенку, которой приспичило иметь модную и дефицитную шмотку.

– Поля, я вас на минутку оставлю.

– Да ради бога!

Он с какой-то загадочной улыбкой вышел из зала и вернулся от силы через три минуты.

– Простите, надо было сделать деловой звонок. Поля, с чего это я с вами разоткровенничался?

– Вот уж не знаю, думаю, дело в текиле, она очень классная тут…

– Да нет, дело в вас. Наверное, если бы я в свое время встретил такую девушку, вся моя жизнь сложилась бы по-другому. А мне попадались все какие-то корыстные, жадные, глупые бабы, из-за которых не стоило ничего в жизни ломать… – с неподдельной, как мне показалось, грустью проговорил он. – А с вами, Поля, так легко говорить… Вы удивительная! Вадиму невероятно повезло. Вы правда его любите, Поля?

– Правда.

– Будь я помоложе, я бы еще поборолся за вас, но очень уж силы неравны… И вы ведь на деньги не падки, я не прав?

– Правы, Юлиан Григорьевич. А расскажите о себе… Ну, то, что сочтете возможным…

– Ох, как-то я не умею… Не мое амплуа… Хотя я вижу – вы относитесь ко мне скорее с симпатией, верно?

– Верно.

– Так зачем же я буду портить впечатление о себе? – рассмеялся он. – В моей жизни было очень много такого, о чем надо помалкивать. Я и помолчу.

В этот момент в зале возник его водитель с большим пакетом.

– О, Вася, молодец!

Вася передал ему пакет. И мне показалось, что это тот самый пакет, который мне доставили в питерское кафе.

– Поля, у меня к вам просьба!

– Я это не возьму!

– И не надо! Это не вам.

– А кому?

– Вашей бабушке или кто она вам, так сказать, компенсация за тот кидок! Теперь возьмете? Передадите тетушке?

– Обалдеть! – вырвалось у меня.

– А чего же добру пропадать? И вроде один грех с души сниму.

– Ну, если грех с души…

Он подлил мне еще текилы.

– А знаете, у меня была прабабка, наполовину цыганка…

– И она вам предсказала встречу со мной? – засмеялась я.

– А вы зря смеетесь. Она сказала мне, я тогда еще совсем пацаном был… меня к ней на лето отправили, она жила в Полесье, замшелая такая бабка… По лесу меня водила, травки какие-то собирала… Один раз я что-то учудил, она меня хворостиной огрела и вдруг говорит: «Дурной ты малый, и жизнь твоя тоже дурная выйдет, а когда образумишься, уж поздно будет. Девушку приличную встретишь, полюбишь, да уж не по зубам она тебе будет. Только ты ее не обижай, чтобы она ни сделала, все стерпи…

– Это вы что, вроде раскаявшегося грешника?

– Вроде, – кивнул он.

– Ни фига себе…

– Так что, Поля, наша встреча не случайна, она была мне предсказана еще полвека назад.

– А я в такие штуки не верю!

– Ваше право. Но я как только вас увидел, сразу понял, вот она, та девушка… Которая уже не по зубам. Только прошу вас об одном, Поля…

– Да?

– Не стоит рассказывать Вадиму обо всем этом.

– Ну, за себя я могу ручаться, а вот за тетушку… Ой, а давайте лучше так сделаем: вы пошлете эту накидку тетушке с водителем. И напишете записку… Мол, прошу прощения и так далее, а?

– А тетушка не испугается?

– Вообще-то может… А знаете, она ведь вас узнала там, на свадьбе, но не была твердо уверена…

– А, значит, вы не просто так рассказали мне эту историю?

– Каюсь!

– Проверяли на вшивость?

– Да нет… Знаете, Адочка еще говорила, что у того парня было любимое словечко «красава». Я даже Вадима спрашивала, не говорит ли его шеф этого слова.

Он весьма добродушно рассмеялся.

– Знаете, меня один человек отучил… Он внушил мне, что такого рода словечки могут быть очень опасны. По ним легко опознать человека, ну… преступившего закон, так скажем. Я ведь был ох в каких неладах с законом в первую половину своей жизни.

– А теперь? – отважилась спросить я.

– А теперь стараюсь этого избегать. Но увы, не всегда удается окончательно порвать прежние связи. Вот уж точно, и рад бы в рай, да грехи не пускают, – он улыбнулся, и я поняла, что он здорово пьян. Да и я не была трезва… И мне почему-то вдруг стало его безумно жалко. Бред какой-то!

– Но знаете, Поля, я пытаюсь… как это… отряхнуть прах, нет, это что-то другое… Я стараюсь… Беда в том, что я не верю в Бога, а то, может, старался бы замолить грехи. Хорошо верующим: согрешил, даже страшно согрешил, пошел, исповедался, получил отпущение и живи себе дальше и греши еще сколько влезет, а на меня все это давит… и никто мне мои грехи не отпустит…

Вот разве что ваша бабушка или тетушка… Как вы думаете, она станет это носить?

– Думаю, с восторгом! Она очень элегантная женщина. И я сама ей отдам ваш подарок и все объясню. Она не станет болтать. Наоборот, она сделает из этого волнующую тайну для своих подружек… Мол, подарок из прошлого…

– Вы ее любите, вашу бабушку?

– Очень. И деда своего обожаю, у меня изумительный дед.

– И мама у вас красивая.

– Да, только невезучая… В любви ей не везет. Она до сих пор в поиске.

– Ей зато в другом повезло. У нее потрясающая дочь.

– Да ладно вам, что уж такого во мне потрясающего?

– Для меня – все! Вы удивительно цельная, храбрая…

– Храбрая? – вдруг испугалась я. Что он имеет в виду?

– Конечно, храбрая. Сидите тут с практически настоящим преступником, а при этом вам ведь ничего от меня не нужно. И эта идея с кафе не единственный смысл вашей жизни, вы и без этого бы прожили… И не потому, что я шеф вашего мужа. Это вам тоже, как теперь говорится, фиолетово. Вы тут, потому что я вам чем-то интересен и даже, осмелюсь предположить, симпатичен. А мне с вами удивительно легко… Пообещайте, Поля, что расскажете мне, как ваша бабушка отреагирует на мой подарок. Обещаете?

– Конечно, Юлиан Григорьевич…

– В прошлой жизни меня звали иначе, но это неважно. Так что вы хотели сказать, Поля?

– А вы тоже пообещайте мне одну вещь…

– Все, что угодно, Поля!

– Не надо иметь дело с теми людьми… С Русланчиком, с этим типом, который привез мне мех в Питере… Они убийцы…

Он вдруг смертельно побледнел, а я жутко испугалась. Что я несу? Пьяная идиотка!

– Поля, вы о чем? – он как будто разом протрезвел.

– Нет… Это я сдуру, просто мне рожа его показалась какой-то ужасной…

– А что вы знаете о Руслане?

– Ничего! Просто в Новый год, когда я приехала за Настей, я услышала обрывок разговора с этим Русланом, и мне показалось…