Текст книги "Секрет маленького отеля"

– Тетя Липа возмутится, что ребенка вином поят! – смеялась она.

– Она не догадается, что это вино. Решит, что сок!

– А я совсем даже не опьянела, – прислушавшись к себе, заявила Мотька. – Вино не очень крепкое!

– С тебя хватит! – засмеялась я. – А то до приезда в Москву сопьешься!

– Ни фига! У нас в роду алкашей не было! – веселилась Матильда. – Ой, Аська, а в Италии тоже так будет?

– Как?

– Вот так, как здесь… Клево?

– Думаю, даже еще клевее!

– Боженька ты мой, какое счастье! Слушай, а ты по Алену не скучаешь?

– Чуть-чуть!

– Честно говоря, я думала, он примчится в аэропорт.

– Я тоже думала. Но он наверняка проспал!

– Тебе грустно?

– Ничуточки! Никуда не денется!

– Думаешь?

– Ага! Ну все, Мотька, надо идти, растрясти баклажаны, а то в три часа обед!

Мы встали и с наслаждением продолжили путь.

– Надо бы еще искупаться, – сказала Матильда. – Но каждый раз платить за вход на пляж…

– Тут есть где-то бесплатный, надо узнать! А сейчас давай все же искупаемся!

Мы побежали на тот самый пляж, где купались утром, и, как ни странно, молодая негритянка, продававшая входные билетики, нас узнала. И пропустила так…

Мотька ослепительно ей улыбнулась.

– Мерси, мадемуазель!

Негритянка улыбнулась еще более ослепительно, кивнула, но ничего не сказала.

– Какая молодчина! – радовалась Матильда. – И хорошенькая, правда?

– Правда.

Мы накупались до одурения, а когда опомнились и посмотрели на часы, было без четверти три. Мы мгновенно оделись и выскочили на набережную. Поймали такси и без пяти три уже входили в пансион. Открыл нам Гийом, молча кивнул, показал на часы. Мы тоже кивнули и пулей взлетели по лестнице. Мотька пошла к себе, а я – к Ниночке. Она уже встала, и вид у нее был нормальный.

– Тебе лучше?

– Намного. Собственно, почти все прошло. А как вы?

– Потрясающе!

– Матильда довольна?

– Не то слово!

– Вода теплая?

– Сказочная!

– Пожалуй, после обеда я пойду с вами!

Но после обеда Ниночка раздумала с нами идти.

– Нет, все-таки я сегодня еще поберегусь, а завтра с утра возьмем напрокат машину и поедем в Монако. Я вижу, вам тут и без меня неплохо. Только не лезьте в воду сразу после еды!

– Ниночка, а вы не знаете, где тут бесплатный пляж? – поинтересовалась Матильда.

Этот вопрос услыхала мадам Мадлен и объяснила нам, как туда пройти.

– Почему ты покраснела, Матильда? – спросила она. – Действительно, если купаться несколько раз в день, это, как говорят русские, влетает в копеечку. А бесплатные пляжи ничем не хуже платных. Ужин у нас в восемь!

И мы вновь отправились в путешествие по Ницце. Я показала Мотьке роскошный отель в старинном духе под названием «Негреско», где останавливается дед, когда бывает в Ницце.

– А ты там внутри была?

– Нет!

– Красотища, наверное?

– Надо думать!

– Знаешь, Аська, я еще никогда в жизни не жила в гостинице.

– Это кайф!

– Я думаю!

– Ничего, Матильда, у тебя есть шанс еще в этой поездке!

– А в Риме мы где будем жить?

– Там, где дед! Но я не знаю, в каком он отеле, спросим у Ниночки!

Мы опять купались, гуляли, сидели на набережной и к восьми приползли в пансион уже еле живые. После ужина Ниночка предложила нам немного пройтись – у нас уже не было сил, и в десять мы завалились спать, даже не обсудив в постели впечатления нынешнего дня.

А утром, после завтрака, мы сели в нанятую Ниночкой машину, чтобы ехать в Монако.

Дорога из Ниццы в Монако под названием «Корниш» красива так, что захватывает дух. Слева – горы, справа – море, действительно лазурное, и белые паруса яхт. В какие-то моменты она идет над обрывом, кажется, вот-вот сорвешься! Но Ниночка отлично водит машину. Однако мы ехали недолго.

– А вот и Монако! – объявила Ниночка. – Здесь мы посмотрим на княжеский дворец и на смену караула. Это очень забавно! Они сменяются ровнехонько без пяти двенадцать, там играет оркестр из двадцати шести музыкантов – в высшей степени эффектно!

Княжество Монако – это три города, слившихся в один. Первый – Монако, очень красивый, там находится княжеский дворец, знаменитый океанографический музей и Аквариум, другие музеи; второй город, Ла-Кондамин, – порт, а третий – Монте-Карло, знаменитый своим казино, которое расположено в здании Оперного театра. Дед не раз пел в этом театре.

Начали мы с Монако, где действительно увидели смену караула на площади перед княжеским дворцом и проход оркестра карабинеров в красивой белой форме. Я успела их сосчитать. В самом деле, их было двадцать шесть! В океанографический музей мы не пошли, Ниночка сказала, что для нее это слишком утомительно, и мы не настаивали. Погуляли немного по улицам, выпили по стакану апельсинового сока в кафе, потом опять сели в машину, проехали по набережной Ла-Кондамина и вскоре уже очутились в Монте-Карло. Мотька заявила, что первым делом желает осмотреть Оперный театр.

– Мне интересно, где Игорь Васильич пел!

– Ну что ж, поехали!

Перед зданием Оперного театра бьет красивый круглый фонтан. Ниночка знала о театре очень много. Оказывается, его построил в конце прошлого века архитектор Гарнье, тот самый, что строил и Гранд-опера. Мы вошли в большой роскошный вестибюль с двадцатью восемью ионическими колоннами из красноватого оникса.

– Ух, как красиво! – воскликнула Мотька.

– Девочки, а вон там, слева, видите, такая незаметная будочка? Это вход в казино!

– Да, сразу и не приметишь!

Мы подошли поближе.

– А что там написано? – спросила Мотька.

– «Вход 50 франков, после двадцати одного года, по предъявлении документов», – перевела я.

– Ну и ладно, не больно надо! – передернула плечами Мотька. – А в зрительный зал можно заглянуть?

– Можно! – сказала Ниночка и повела нас туда.

Зал был роскошный: красный с золотом, с фресками, скульптурами и барельефами.

– Ой, Ниночка, а что Игорь Васильич тут пел?

– На моей памяти – «Фауста» и «Бориса Годунова».

Мотька только вздохнула.

Из театра мы отправились в японский сад, где совершенно обалдели от красоты цветов и каменных композиций, причудливых домиков, голубых водоемов и невиданных карликовых деревьев.

Матильда прилежно снимала все на видеокамеру. Мне было немного обидно, что у меня камеры по-прежнему нет. Но я молчала. Странно, дед всегда держит слово, а тут…

Мы обедали в ресторане над морем. Ниночка предложила Матильде заказать устриц, но та наотрез отказалась.

Часам к семи вечера мы страшно устали. Ниночка выпила чашку какого-то сверхкрепкого кофе, чтобы не заснуть за рулем. Назад ехать было немного спокойнее: ближе к горе, а не к пропасти.

Одним словом, наше пребывание на Лазурном берегу было чудесным, а главное, спокойным.

Глава VIII
Римские каникулы

При подлете к Риму Матильда начала волноваться.

– Игорь Васильич будет нас встречать? – немного недоверчиво спросила она.

– Конечно!

– А его там репортеры не замучают? Папарацци эти проклятые?

– Да нет, не думаю, – улыбнулась Ниночка. – Он от них спрятался!

– Где?

– Увидите!

– А, я знаю! – сообразила я. – Он загримируется, как тогда в Москве, когда ты первый раз прилетела, помнишь, Нина?

– Еще бы не помнить! Я тогда вся тряслась от страха, как вы все меня примете! – улыбнулась она. – Ну, девочки, приготовьтесь к потрясению! Рим не может не потрясти! Это фантастический город!

– Лучше Парижа? – спросила Мотька.

– Он совсем другой… Париж – моя родина, а Рим… Рим – моя любовь!

Деда я заметила сразу. Его нельзя не заметить. Очень высокий, широкоплечий, с красивой седой шевелюрой. Но только сейчас он был странно одет – в джинсовой куртке с коротковатыми ему рукавами, на голове – джинсовая кепка с длинным козырьком. И густые седые усы.

– Боже, – простонала Ниночка, – что он с собой сделал! Он же похож на старого шофера!

А дед увидел нас и, похоже, забыл про маскарад. Он бросился к нам.

– Дед!

– Игорь Васильич! – взвизгнула Мотька.

– Дорогие мои!

Он сгреб нас с Матильдой и звонко расцеловал.

– Кто может сравниться с Матильдой моей! Аська, а ты еще вымахала! Как я рад!

Он хотел обнять Ниночку, но та смерила его надменным взглядом и даже с некоторой брезгливостью проговорила:

– Вы забываетесь, синьор!

Мы расхохотались. А дед тут же вошел в образ. Он подхватил наши вещи.

– Прошу, синьора, за мной, машина подана!

Мотька, по-моему, уже забыла про Рим и не сводила с деда восторженных глаз. Ниночка едва сдерживала смех, поспешая за ним.

Он подвел нас к синему «Мерседесу», за рулем сидел молодой человек в шоферской фуражке.

– Кто это? – тихонько спросила Мотька.

– Понятия не имею, – так же тихо ответила я.

– Прошу, прошу, синьора! – дед открыл перед Ниночкой переднюю дверцу и аккуратно закрыл ее за нею, а сам понес чемодан в багажник. Молодой человек в шоферской фуражке безуспешно пытался с ним бороться, но дед что-то сказал ему по-итальянски, тот хмыкнул и, пожав плечами, вернулся за руль. Дед запихал вещи в багажник, захлопнул его и открыл заднюю дверцу перед нами. Мотька, умирая со смеху, полезла первой, за нею я, а за мной и дед.

– Фу! – сказал он, отирая лоб. – Пожалуй, для роли шофера я уже не гожусь! Но игра стоила свеч. Меня ни одна живая душа не узнала! Ну, дорогие мои, привет вам!

– Дед, сними скорее эту кепку!

– А что, не нравится?

– Да! Не нравится!

Дед послушно стянул с головы кепку и отодрал усы. Теперь он был похож на самого себя.

– Дед, это твоя машина?

– Нет, нет, это машина моего друга барона Кортезе, у которого я тут гощу!

– Разве ты не в отеле живешь?

– Я жил в отеле, но… тут недавно по телевидению показали мой концерт, и мне просто жизни не стало! Итальянцы обожают музыку, и мне буквально не давали проходу! Тогда барон Кортезе пригласил меня пожить у него на вилле.

– А мы как же? – растерянно спросила я.

– И вы будете там жить! Не волнуйтесь, у меня отдельный дом, так называемый «домик для гостей», но это не дом, а домина!

– Игорь, а это удобно? – обернулась к нему Ниночка.

– Ты же знаешь Паоло! С ним невозможно спорить. Кстати, вам наверняка там понравится. Огромный парк, бассейн!

– Дед, а как же путешествие?

– Ах, Аська, человек предполагает, а бог располагает…

– Что ты хочешь сказать? – насторожилась я.

– Только то, что путешествовать вы будете без меня.

– Как? Почему?

– Видишь ли, ребенок, меня неожиданно пригласили спеть два спектакля в Мадриде, там захворал исполнитель… А я всегда мечтал спеть Лепорелло в «Дон Жуане»! И вот такой случай, я сейчас срочно готовлю партию…

– Понятно, – сказала я. – Так я и знала, что будет что-то в этом роде…

– Аська, солнышко, не сердись! Сколько мне еще петь осталось? Думаю, лет пять, не больше, а тогда я уж поступлю в полное твое распоряжение!

– Через пять лет ты ей будешь не нужен, – усмехнулась Ниночка. – Она к тому времени тебя уже прадедом сделает!

– Прекрасно! Я буду воспитывать правнуков!

– Да ну вас, – со слезами в голосе сказала я.

– Девушки! Внимание! Рим! И отставить слезы. Обещаю, что эту поездку вы никогда не забудете! Вот он, Вечный город!

Я глянула в окно, и у меня захватило дух! Даже когда я впервые приехала в Париж, такого со мной не было! Я тогда была слишком подавлена. А сейчас… Это была любовь с первого взгляда! Не будет дед с нами гулять по Риму? Ну и не надо! Обойдемся! Я уже привыкла, что у меня хоть и «полная семья», но я вечно предоставлена самой себе. А тут мы с Мотькой! Может, оно и лучше… Дед слишком много внимания к себе привлекает, а тут мы затеряемся в толпе туристов… Это счастье – думала я. А Ниночка наверняка будет торчать с дедом, потому что он теперь без нее не любит готовить новые партии, он постоянно что-то ей объясняет, проигрывает на рояле какие-то куски, советуется с ней… Я глянула на Матильду. Она пребывала в полном ошалении… За окнами «Мерседеса» Рим, да еще ее везут в гости на виллу к какому-то барону, в парк с бассейном…

– Аська, ты что, расстроилась? – спросил дед.

– Ни капельки!

Мотька кинула на меня изумленный взгляд.

– Дед, ты только скажи, мы все время будем в Риме?

– Нет, конечно, нет! Как минимум, Флоренцию, Венецию и Неаполь я вам гарантирую! Но жить мы будем в Риме. Кстати, в Риме сколько времени ни проведешь, все будет мало.

Ниночка в разговор не вмешивалась, помалкивала.

– Дорогие мои, сейчас поедем в наш «домик для гостей», а потом… вас повозят по городу, я немножко позанимаюсь, а вечер обещаю провести с вами. Мы пойдем ужинать в какой-нибудь роскошный ресторан…

«Мерседес» остановился у больших глухих ворот, которые как бы сами по себе открылись. Машина въехала в парк, и ворота за нею закрылись.

– Это что? – осипшим голосом спросила Матильда.

– Это вилла «Антониетта», где мы имеем честь гостить! – сообщил дед.

Мы были в роскошном парке, где между деревьями виднелись мраморные статуи. Вскоре машина остановилась возле двухэтажного, очень большого дома, перед которым бил изящный фонтан и были разбиты дивной красоты клумбы.

– Это и есть вилла? – спросила я.

– Нет, Аська, – засмеялся дед. – Это так называемый «домик для гостей».

– Ни фига себе! – прошептала Мотька.

– Идемте, идемте! Серджио принесет вещи!

На пороге «домика для гостей» нас встретила дама лет сорока, прекрасно одетая и красивая.

Она приветствовала нас по-итальянски. Дед что-то ответил ей, и мы по мраморной лестнице поднялись на второй этаж. Мотькино состояние передалось и мне. Ну и домик! Какова же вилла, если это домик! Комнаты оказались такими роскошными, что у нас дыхание перехватило.

Наконец мы с Мотькой ненадолго остались одни.

– Ну и дела!

– Да, Матильда, это круто! Гляди, бассейн! И, кажется, это тоже для гостей!

Действительно, под нашими окнами раскинулся поразительной голубизны бассейн, я такие видела только в кино. Но тут раздался Мотькин вопль:

– Аська! Гляди!

Она открыла дверь в ванную, и мы замерли на пороге. Вся ванная комната, очень просторная, была выложена лиловой плиткой. Сама ванна, громадная, круглая, утопленная в полу, была светло-сиреневой, так же как унитаз, биде и бесчисленные пушистые полотенца. Даже два махровых халата были сиреневые.

– Аська, я этого не переживу!

– То ли еще будет!

– Нет, ты глянь, даже туалетная бумага сиреневого цвета! Охренеть можно!

– Нельзя не охренеть!

– Девицы, где вы? – раздался веселый голос деда. – А, любуетесь? Кстати, не хотите ли до завтрака освежиться в бассейне? Весьма приятно! Я тут несколько раз в день плаваю! Итак, послушайте, какой у меня план: сейчас вы искупаетесь, а через полчаса у нас будет поздний завтрак…

– Ленч? – спросила Мотька.

– Ну, если тебе так нравится… А потом…

– А потом, дед, мы с Матильдой пойдем одни гулять по Риму! И не нужны нам никакие сопровождающие, нас это будет только стеснять!

– Ишь ты какая стала, а в общем ты права… Серджио довезет вас до туристских троп – и гуляйте сколько влезет, а потом позвоните, и я сам за вами приеду! Дело в том, что у Ниночки ужасно разболелась голова… Устраивает такой план?

– Вполне!

– Тогда идемте в бассейн. Я тоже искупаюсь!

Мы мигом переоделись и в купальниках спустились к бассейну. Дед уже плавал. Мы присоединились к нему. Это было здорово! И вдруг Матильда, ни слова не сказав, выскочила из бассейна и вся мокрая помчалась в дом.

– Куда это она? – недоуменно спросил дед.

– Наверняка за видеокамерой! Еще бы, без видеосъемки ей никто в Москве и не поверит…

– О боже, какой же я идиот! – вскричал дед, хлопая себя по лбу. – Ребенок, прости, я забыл про видеокамеру! Почему ты мне не напомнила?

– А ты раньше ничего никогда не забывал! – мстительно заметила я.

– Ты права, я старею!

– Да не стареешь ты, а отдаляешься!

– Я? Я от тебя отдаляюсь? Как тебе не стыдно, ребенок?

– Я уже не ребенок, дед!

Но тут из дому выскочила Матильда в купальнике и с видеокамерой в руках.

– Матильда, дай мне камеру, я сниму вас с Аськой!

Мы снимали друг друга, дурачились, хохотали, но я видела, что дед расстроен.

Завтрак нам подала молодая девушка в белом передничке. Горничная Мариза. Она мило улыбалась и говорила с нами по-английски.

После завтрака нам подали машину, все тот же «мерс». Дед снабдил нас сотовым телефоном на всякий случай, лирами и напутствием:

– Будьте осторожны, сумки держите крепко, опасайтесь мотоциклистов, они, случается, срывают сумки с плеча и уезжают! Вообще, не зазевывайтесь! Да, вот вам план Рима, и я попрошу Серджио подвезти вас как можно ближе к собору святого Петра, – пожалуй, с этого следует начать… А там уже идите куда глаза глядят. Устанете – звоните! Ну, будьте умницами!

Он поцеловал нас на прощание, и мы покинули роскошный парк виллы «Антониетта», которую мы пока и в глаза не видели. В машине мы молчали, прилипнув к окнам. Только Мотька изредка стонала от восторга.

Но вот мы добрались до какой-то очень оживленной улицы. С трудом приткнув машину к тротуару, Серджио быстро сказал по-английски, чтобы мы выходили.

– Идите прямо и дойдете! Скорее, здесь нельзя стоять!

Мы выскочили, и он тут же уехал. Мотька вытащила из сумки камеру.

– Мотька, вот мы и в Риме! Знаешь, я даже рада, что мы одни…

– Я тоже! Так лучше… Проще, правда?

– Еще бы!

И толпа туристов увлекла нас вперед, к площади Святого Петра. День был солнечный, жаркий, но дышалось легко. Постепенное ощущение счастья вытеснило все другие. Как хорошо! Рим! Собор Святого Петра! Ватикан!

Через два часа, буквально согнувшись под грузом впечатлений, мы вышли опять на площадь. Что мы только не видели! И торжественную службу в соборе, и Сикстинскую капеллу в Ватикане, и… и… А какие имена – Микеланджело, Боттичелли… Просто голова закружилась от всего этого…

– Аська, мне надо отдохнуть, – заявила Матильда, укладывая камеру в сумку. – Меня как пыльным мешком по голове стукнули… Столько всего…

– А мне надо посидеть, холодненького чего-нибудь хлебнуть…

И мы пошли по какой-то улице, потом свернули на другую, а потом на третью и в результате вскоре оказались на маленькой площади, где было несколько прелестных открытых кафе.

– То, что нужно! – сказала Мотька.

Мы сели за столик, накрытый синей клетчатой скатертью.

– Дуэ лимоната! – сказала я подошедшему официанту.

– Аська! – ахнула Матильда. – Ты что, знаешь итальянский?

– Так же, как ты!

– Но ты же сразу сказала что-то?

– Еще неизвестно, правильно ли, но он меня понял!

– Откуда?

– Все просто! Что «дуэ» – это два, я давно знаю, а насчет лимонада – вон, видишь, там написано – аранчиата, лимоната, то есть оранжад, лимонад!

– Ну ты даешь!

Тут нам принесли два высоченных запотевших стакана с мутноватым напитком и блюдечко с орешками.

– Разве ты орешки заказывала? – удивилась Мотька.

– Нет. Наверное, к лимонаду полагается!

– А почему ты не апельсиновый сок заказала, а лимонад?

– Сама не знаю, так захотелось.

Я потянула через соломинку лимонад. Блаженство!

– Ой, Аська, какая вкуснотища! Знаешь, давай сейчас пока не будем говорить про собор, про Ватикан… Пусть все немножко уляжется, ладно?

– Конечно, я сама не могу сейчас… Надо в себя прийти…

Я хотела сказать что-то еще и вдруг увидела почти рядом с нашим кафе двух мужчин и парнишку примерно наших лет. Он стоял к нам спиной, но что-то в нем было страшно знакомое. Все трое оживленно беседовали, но на каком языке – я не слышала. На мгновение парнишка повернулся ко мне в профиль, и я не поверила своим глазам. Так просто не бывает!

– Аська, ты чего? – спросила Матильда.

– Смотри, как похож на Аркашку!

– Кто? Где? – встрепенулась Матильда. – Аська! Что значит похож? Это Аркашка и есть!

Она сорвалась с места и бросилась к нему с воплем:

– Аркашка!

Он оглянулся и остолбенел! Тут уж и я увидела – это действительно Аркашка, дружок моего троюродного брата Володи, с которым мы подружились в Тель-Авиве. Именно благодаря Аркашкиному псу по кличке Марат мы и задержали в аэропорту Тель-Авива матерого контрабандиста. Я тоже вскочила.

– Матильда! Аська! Какими судьбами? – бросился он к нам.

– Аркашка! А ты откуда? Что ты здесь делаешь?

– Девчонки! Как я рад! Вы тут одни? Я сейчас!

Он вернулся к своим спутникам и что-то принялся им объяснять. А потом подошел к нашему столику и сел.

– Девчонки, какая встреча! А я тут в кино снимался! У американцев. Вчера был последний съемочный день!

Аркашка и раньше снимался в кино и, разумеется, хотел стать актером.

– Ой, Аркашка! Как ты вырос! Ну, как там все наши, как Володька?

– О! Володька поступил в университет!

– Как? Он же еще в школе? – удивилась я.

– А он сдал, не знаю, как у вас это называется, а у нас – психотест, результат был лучший во всем Израиле, и его уже заранее приняли! Володька – это голова! Эх, девчонки, а мы вас часто вспоминали! Разве такое приключение забудешь! Да, а как вы-то здесь оказались? Опять банкира спасли?

Мы рассказали ему, как очутились в Риме.

– Значит, вы тут туристки?

– Ну да!

– Я теперь тоже! Мне здорово заплатили, и я решил поездить по Италии, у нас ведь занятия в школе только в октябре начнутся. Я тут пробуду еще десять дней.

– А мы двенадцать! Знаешь что, мы тебя познакомим с дедом, и, я думаю, ты вполне сможешь ездить с нами! А нам дают машину!

– Да, это было бы клево! – обрадовался Аркашка. – Нет, ну надо же, какая встреча! А вы еще кого-нибудь с тех пор поймали?

– О! Даже говорить не хочется, все равно не поверишь! – засмеялась Мотька.

– Расскажете?

– А то! Но не сейчас, а в процессе, – сказала Матильда. – А как твой Марат поживает?

– Марата больше нет, – тяжело вздохнул Аркашка. – У него оказалось больное сердце…

– Ой, как жалко! – воскликнула Матильда. – Такой пес был…

– Аркашка, а кого ты в кино играл? Опять карманника?

– Нет, что ты! Я играл сына одной дуры, который ищет своего папаню. А, обычная лабуда! Но роль заметная, и заплатили хорошие бабки! А ты, Матильда, еще не снялась в кино?

– Нет еще! Но мне обещал один режиссер…

Мы довольно долго просидели в кафе, а потом решили, что дальше пойдем гулять вместе. Аркашка был парнем веселым и к тому же немножко ориентировался в Риме – как-никак пробыл тут целых три недели! Мы перешли через Тибр и не спеша побрели по набережной. Как хороша жизнь! Но я тут же вспомнила, что буквально сотые доли секунды отделяли меня от неминуемой смерти в Париже. А ведь это была нелепая случайность… И вдруг я замерла на месте. Впереди нас шла женщина в точно таком же платье в цветочек, как на лжемонахине, когда она забирала у Мотьки свою сумку. Нет, это не такое же, это то самое платье. И та самая женщина. Я узнала ее походку!

– Матильда! Смотри! – дернула я ее за руку.

– Что? Куда смотреть? – весело откликнулась Матильда.

– Вон, гляди!

– Аська, ты что? – удивился Аркашка.

– Погоди, – отмахнулась я, – это она!

Проследив за моим взглядом, Матильда рванулась было вслед за женщиной.

– Стой! Нельзя, чтобы она нас видела!

– Да в чем дело, девчонки? Опять кого-то выслеживаете?

И тут меня осенило.

– Аркаш, умоляю, проследи вон за той теткой, видишь, в платье с цветочками?

– Ты спятила? Зачем? Кто она такая?

– Я тебе все-все объясню, но сейчас нельзя время терять, а если она нас увидит, мы пропали!

Аркашка покрутил пальцем у виска, но все-таки прибавил шагу и вскоре уже шел чуть ли не вплотную к ней. На мгновение он оглянулся и жестом показал, чтобы мы его ждали.

– Фу-ты ну-ты! Аська, на кой ты Аркашку за ней послала? На фиг она нам сдалась?

– Сама не знаю. Инстинкт сработал, – усмехнулась я. – Но вообще-то хотелось бы знать, что она тут делает. Не с нами ли это связано? А вдруг они все-таки продолжают слежку?

– Но зачем? И потом, вспомни, на Лазурном берегу никто за нами не следил!

– А если следили, но мы не заметили?

– Ой, Аська, зачем им столько времени и сил на нас тратить, когда совершенно ясно, что мы для них неопасны?

– Ладно, подождем Аркашку! Что он скажет…

– А что он может сказать? Ну, допустим, войдет эта тетка в какой-то дом, и что с того?

– Матильда, ты подумай, что здесь делает эта неудавшаяся актриса? Путешествует по Европе под видом монахини? Просто из любви к переодеванию, да?

– Аська, но нам-то что до этого? Не будем же мы тратить наши драгоценные денечки на какую-то бабу, а?

– Не будем, конечно, – согласилась я. – Просто у меня вырвалось…

Мы замолчали. Аркашка не возвращался. Прошло уже минут двадцать.

– А если она просто гуляет по Риму и будет гулять до вечера? – жалобно проговорила Мотька, которой, видно, надоело стоять на набережной под палящим солнцем.

– Нет, у нее походка не прогулочная была. Она явно куда-то торопилась.

– Это ничего не значит! Вот моя мама, например, куда бы ни шла, всегда бежит, как оглашенная. Я и то с трудом за ней поспеваю.

– Так твоя мама торопится все успеть, а эта… Нет, Мотька, она не гуляла!

– Хорошо бы!

Прошло еще минут двадцать.

– Аська, гляди, какая вода в реке желтая, – сказала Мотька.

Но тут вдруг непонятно откуда перед нами вырос Аркашка.

– Живы?

– Куда ты пропал? – закричала Мотька.

– Как куда? Шел за той теткой!

– Ну и как?

– Девчонки, а ведь вы опять что-то нащупали!

– Рассказывай скорее!

– Прямо тут? Ни за что! Пошли куда-нибудь в тенек посидим.

Мы нашли приятную скамеечку под большим платаном.

– Ну, рассказывай! – потребовала Мотька.

– Понимаете, иду я за ней и вижу, что в руках у нее записка и она то и дело в нее заглядывает…

– Ищет что-то? – догадалась я.

– Вот и я о том же подумал! Шла она все по набережной, а потом вдруг повернула в небольшую улочку, прочапала по ней, опять свернула и увидала пиццерию на свежем воздухе. Пиццерия как пиццерия, ничем не примечательная. Она как-то неуверенно подошла поближе, все оглядела, а потом села за столик. При этом она постоянно оглядывалась. Сразу видно – жутко нервничает. Ну, я, не будь дураком, тоже сел за столик, рядышком. К ней хозяин подошел, что-то спросил и подал меню. А я просто заказал кофе. Гляжу, она то и дело на часы смотрит… И вдруг появляется мужик, на вид ему лет пятьдесят, довольно противный, и сразу подсаживается к ней. Чувствую, у нее гора с плеч свалилась. Лезет она в сумку и достает оттуда очешник. Обычный дешевенький пластмассовый очешник и кладет его на стол. И они разговаривают…

– По-русски? – спросила я.

– Именно! Но говорят как бы ни о чем. Мол, как дела? Как здоровье, и все такое, словом, ничего интересного. И вдруг гляжу: мужик берет очешник и сует в карман. То есть совершенно ясно, она ему что-то передала. Да, думаю, у девчонок интуиция отпадная! Надо им помочь!

– Помочь? Ты и так помог! – воскликнула Матильда.

– Погоди, ты еще не то заговоришь, – таинственно улыбнулся Аркашка.

– Что же ты сделал? – замирая от предчувствия, спросила я. – Украл очешник, да?

– Обижаешь, подруга! Я просто взял его на время…

Дело в том, что Аркашка несколько лет назад играл в фильме мальчишку-карманника и его специально обучили этому ремеслу. Благодаря такому его умению мы много полезного узнали.

– Как на время?

– Очень просто. Я протиснулся мимо этого господина и заперся в туалете. Проверил содержимое очешника, а потом вернул его на место.

– И он ничего не заметил? – ахнула Мотька.

– Абсолютно! – с гордостью сказал Аркашка.

– И что там было?

– Бриллианты. Целая куча, сорок штук!

– Обработанные? – поинтересовалась Матильда.

– Были бы необработанные, я бы сказал – алмазы!

– Да, теперь многое становится понятным… – проговорила я.

– Погодите, это еще не все! Завтра они встречаются в три часа возле фонтана Треви.

– Зачем?

– Насколько я понял, он ей что-то передаст. Пока я считал бриллианты, им принесли пиццу и вино, они о чем-то говорили неинтересном, и я уже хотел слинять, понимал, что вы заждались, но тут он такую странную фразу произнес: «Что там у вас за переполох вышел? Почему перенесли место встречи?» А она и говорит: «Меня какие-то девчонки узнали, я в парижском аэропорту сумку свою взяла, а потом обнаружила, что не моя она. Пришлось Мишелю обратиться в авиакомпанию, сумка сразу нашлась, она как раз у тех девчонок оказалась, и замок они сломали… Мы за ними стали следить, не заявят ли они куда-нибудь…» – «Ну и что? Подумаешь, какие-то девчонки!..» – «А вот Мишель испугался. Говорит: а что, если они в коробку заглядывали?» – «Но все обошлось?» – «Обошлось! Они на Лазурный берег уехали отдыхать». Девчонки, это про вас? – спросил Аркашка.

– Ясный перец!

– Так я и подумал. А что там за коробка была в этой сумке?

И тут мы рассказали Аркашке обо всем, включая выстрел в кафе.

– Ничего себе! Значит, вы уверены, что стреляли не в вас?

– Теперь уже уверены! В газете было написано, что стрелявшего поймали! – сообщила Мотька.

– Черт с ним! – сказала я. – Значит, эти монахини возят сюда бриллианты? Конечно, кто же станет монахинь обыскивать?

– Ась, а что за коробка там была?

– Коробка? Не было там никакой коробки!

– Но она определенно говорила о какой-то коробке!

– Погоди, кажется, я догадываюсь… Да, была коробка! Обычная аптечная коробка с но-шпой в ампулах!

– Ты ее открывала?

– Нет, конечно, зачем?

– Выходит, там была не но-шпа! – заключил Аркашка. – Ах, как жалко, что ты не посмотрела!

– Но откуда же я знала?

– А очешник там был?

– Нет, очешника точно не было!

– Значит, помимо бриллиантов, она привезла что-то еще! – заметил Аркашка.

– Или она везла их в коробке для но-шпы, а потом переложила в очешник, – предположила я.

– Может, и так… Да, интересно… Слушайте, мы должны распутать это дело! – загорелся Аркашка. – Сам бог велел!

– Ну вот еще! Мы в Италию не за этим приехали! – возмутилась я.

– А в Израиль вы специально за этим приезжали?

– Там было другое! Там мы спасали Мокрую Курицу и Арье! Они бы без нас пропали! А тут кого спасать?

– Может, и надо кого-то спасать, а мы просто не знаем, – вздохнула Матильда.

– Нет, девчонки, вы не правы! Подумайте, какое фантастическое стечение обстоятельств! Вы буквально накануне отъезда попадаете в актерское агентство, видите эту тетку, потом летите с ней одним рейсом, именно с ней меняетесь сумками! А теперь сталкиваетесь со мной, и мы почти сразу налетаем опять на эту тетку! Как же можно это бросить? Да еще и дед Аськин не может с вами ездить, и вы предоставлены сами себе. Разве это не знак свыше?

– Ты шутишь? – осторожно спросила я.

– Ни капельки!

– Но что мы можем сделать? Она же нас знает! А может, тут есть еще кто-то, кто тоже нас знает. Ты же слышал, они за нами следили! – горячилась я, понимая уже, что никуда мы не денемся. Как миленькие начнем распутывать это дело. – И потом, это только кажется, что мы тут свободны. В любой момент Ниночка может увязаться за нами или даже дед…

– Ничего, наврете что-нибудь, вы же это умеете! А мне, сказать по правде, жутко интересно поглядеть, что же он ей завтра передаст! На эту встречу я пойду один!

– Нет, кто-то из них вполне мог тебя приметить! А нас она вообще как облупленных знает.

– Ерунда! Я же актер! Меня завтра не то что они, мама родная не узнает!

– И опять будешь по карманам шарить? – довольно бестактно осведомилась Мотька.