Текст книги "Списанная торба"

Глава двадцать вторая

Купе. Сумрак окутал перрон. У кого-то уже жареная курочка в фольге. Яички на столе. Помидорки, огурчики, винцо в бутылке из-под лимонада. Словоохотливый попутчик предлагает присоединиться. Разливает «Изобеллу» в пластиковые стаканчики.

– Ну что, за знакомство? Вино своё, домашнее, сват делал. В дорогу дал. Так, чтоб не скучно ехать было, ну и для установления контакта с милыми спутницами.

При других обстоятельствах Лола бы фыркнула и отвернулась, но сделку, которую она провернула с Ванькиной квартирой, доставшейся ему после смерти бабки (да, да, той самой под номером 80), требовалось обмыть. Да ещё и у его брата четвертинку родительского дома удалось оттяпать. Немного, но на новую машину хватит. Удачно получилось, можно сказать, филигранно. Немного щемило в душе старыми воспоминаниями. Прихожая с кушеткой, где она потеряла девственность. Кухня, с первым поцелуем… на брудершафт.

– А давайте, – кивает Лола.

Седовласый попутчик осторожно берёт большим и средним пальцами за самый край ободка стаканчика и протягивает Лоле. Его покрытые длинными седыми волосками фаланги вызывают запоздалое отвращение, но деваться некуда. Тёмно-синяя жидкость, источая аромат южных стран, подрагивает вместе с колебаниями вагона.

– Вас как зовут? – Мужчина добродушно улыбается.

– Лора Торбина.

– О как! Красиво! Благородно! – Мужчина обхватывает пятернёй подбородок, стягивает его пальцами, словно оглаживая бородку. Никакой бороды нет, может была когда-то, но сбрил, а привычка осталась. А может хотел продемонстрировать, что он тоже не хухры-мухры, а ого-го.

– А я Глызин Иван Степанович. Ну, будем! – Мужчина чмокнул свой стаканчик о её, и залпом, как пьют водку, опрокинул в себя содержимое.

Осенняя красота особая. От неё мысли, как абстрактные элементы композиции испанца Миро: волнистые линии, выразительные пятна и кляксы… Скорей всего художник Миро изобразил бы их, возлежащих на жухлой траве, в виде абстрактных дуг. Или как-то ещё. В любом случае Рита в красной рубашке, словно солнце на голубой равнине, и Лора в серой футболке и джинсах, в виде ломаной линии треугольника, символизирующего повседневность, так и просились на полотно.

– Конечно, мы всё время живем по правилам, без них никак. Иногда их слишком много: как правильно приготовить, как правильно соблазнить, как правильно строить отношения… Эти правила как расставленные флажки наших внутренних и внешних «можно» и «нельзя», выход за которые – это всегда страшно, всегда как немного безумие. Да, наверное, именно страх удерживает нас от таких безумных поступков.

– Но страх – это ведь обратная сторона любви. Мы любим нашу жизнь и боимся всего, что может ей навредить. Любим детей и боимся за них, любим и боимся… Хотя… часто, именно благодаря страху что-то потерять, мы, порой, и совершаем безумные поступки. Даже и не знаю что это? Может такая реакция на внутреннюю реальность или просто без щепотки безумия наша жизнь пресна. Спокойна, нормальна, потому что понятна окружающим, но пресна.

– Меня всё устраивает. Сейчас всё.

– Конечно, ты многого добилась. Всё о чём мечтала, и дело у тебя своё, и машина – вон какая, – Рита залюбовалась новенькой «Ладой» и вдруг затряслась от смеха. – Ой, как вспомню, как мы с тобой раньше за яблоками в «Оке» ездили, ты носом в руль, у меня коленки под подбородком…

– Смеёшься? А я, между прочим, на той «Оке» соревнования по экстремальному вождению выиграла.

– Да ладно… С твоим зрением…

– Вот тебе и ладно. Победила, говорю. Школа по вождению устраивала, мне вымпел вручили, дома где-то валяется.

– Ну ваще… Хотя я с тобой тоже экстрима натерпелась, вжимаясь в кресло, когда ты на мужиков в окно материлась. И до сих пор, когда ты меня на светофорах спрашиваешь, какой свет горит, зелёный или красный, очкую, если честно.

– «Окушечка» резвая была. До сих пор добрым словом её поминаю. Хотя с «Ладой» не сравниться, конечно. – Лола отмахнула приставшую осу. – Но и эта не предел. Иномарку хочу. Вот Саньку замуж выдам, квартиру ей куплю и начну прицениваться. Белую хочу.

– А может лучше дачу?

– Дачу? Какую ещё дачу? Зачем мне дача?

– Ну как зачем… чтоб была. Чтоб мы с тобой не сюда на заброшку за дичкой ездили, а со своего дерева урожай снимали.

– Да ну… не хочу я дачу, никогда не хотела. Возиться в земле? Брр… терпеть не могу.

– Не обязательно возиться, засеешь травкой, цветочки там… и будем мы с тобой валяться на газончике, вот на этом голубом пледе и любоваться облаками. Благодать! – Рита перевернулась на спину и уставилась в небо.

– Да ну, не хочу, не моё это… дачи, огороды.

– Ну и зря. Вот фамилию ты тоже менять не хотела, а гляди, как сразу попёрла удача.

– Ну это не доказано… Просто совпадение.

– Вот же ты вредная. Ничего тебе не докажешь.

– Ладно, не злись, я вторую столовую открывать собираюсь. А это и деньги и время. Вот, когда все проблемы решу, может тогда и о даче подумаю.

– Ты, конечно, молодец, Лолка, только… не хватает кое-чего… кого.

– Если ты о мужиках… то на фиг надо.

– Неужели у тебя после Зорькина так никого и не было?

– Знаешь, когда лишён заблуждений насчёт принцев, идальгов, рыцарей и прекрасных мачей; всех этих иллюзий, розовых соплей и мыльных фантазий, как-то просто становится, понятней, динамичней. Да и когда мне, я в 4 утра встаю и понеслось. Прихожу выжатая как лимон. Ты думаешь, так легко мне это благополучие даётся. Нет у меня на мужиков времени, да и желания…

– Так-таки нет. Так-таки и не было.

– Ну было разок. По глупости. В поезде. С мужланом каким-то. Выпили, я пошла в тамбур покурить, он за мной, зажал, впился губами слюнявыми. Ну а потом как в тумане… Железо клацает, из щелей сквозит, за стеклом луна скачет, он пыхтит, а меня какое-то странное чувство охватило – и противно, и смеяться хочется. В общем, дурь сплошная. Как вспомню…

– Что, прямо в тамбуре?

– Ага. – Лола тоже перевернулась на спину. – Вот такая щепотка безумия в моей пресной повседневности.

Рита приподнялась, расправляя под собой голубое покрывало.

– А давай мы твои данные на сайт знакомств отправим, вдруг повезёт.

– Нет, Ритик, не нужны мне штаны на диване. Хватит.

Середина лета. Распаренное солнце целует своё отражение в серебристой амальгаме озера. Мокрый песок застревает между пальцев, приятно холодит ступни.

– Что, совсем плох?

– Ой, Лола, лучше не спрашивай, а то я сейчас разревусь, и уже не остановишь.

– Бедный Лёха. Вот и тебе досталось.

– Да, – Рита измученно вздыхает. – Спасибо, что привезла меня сюда, а то я совсем в беспросветье замкнулась. Выдыхаюсь. Сил нет. Живу между больницей и домом.

– Ну, ну, – Лола печально смотрит на Риту. – Рано унывать. Может выкарабкается, всё-таки медицина вон как вперёд шагнула…

– Хорошо у тебя тут… – Рита отводит полные слёз глаза на высаженные строго в ряд ярко-зелёные туи. – Райский уголок.

Двухэтажный домик, обложенный камушками цветник, змеевидные дорожки, уводящие вглубь сада, батут для внука, бассейн с невероятно чистой голубой водой и много ещё чего – всё это подарок самой себе на пятидесятипятилетие. Впрочем, сначала это был лишь необжитый участок на берегу озера, всё остальное появилось не сразу, а спустя время. Но теперь это место и, правда, похоже на Эдем.

Молча поднявшись на террасу, они садятся в ротанговые кресла. В трёхлитровой стеклянной банке расточает пряный аромат собранная утром малина. Лола подвигает банку к Рите. Рита засовывает в неё руку, сгребает малину в щепоть, с трудом вынимает и забрасывает ягоды в рот.

– Навязчиво хочется жрать, крепких сигарет и заснуть, не раздеваясь, в кровати, уронив книгу на нос.

– Ты что, бросила курить?

– Нет, просто сигареты кончились, а ехать за ними неохота.

Ещё минут десять они будут наслаждаться симфонией из шелеста ветра в листве, стука колёс убегающей в город электрички, жужжания осы над банкой с малиной и скрипа соседской калитки. На душе будет спокойно, но какая-то непонятная, томящая душу субстанция отчаянной тоски по уходящему, по несбывшемуся и упущенному поселится и растечётся по телу, заполняя каждую клеточку. Через час, прогоняя вызывающую боль тишину, они уйдут спать.

Лола разбудит Риту на рассвете.

– Пойдём, пройдёмся босиком по росе.

Под занимающейся зарёй они два часа будут бродить по луговой траве, вдыхая запах душицы, а когда вернутся, у Риты зазвонит телефон. Уже догадавшись обо всём, она выслушает весть с каменным лицом, и, захлебнувшись беззвучными рыданиями, упадёт в подушки.

Эпилог

Круг интересов сужается, уменьшается количество холостых принцев, и шансы наперегонки с возможностями стремятся к нулю с удвоенной скоростью. Она очень давно не ходила на свидание. Ну так, чтоб с малознакомым мужчиной и трепетать. С трепетом, вообще, все сложно. Поэтому…

Лола заваривает кофе, кутается в плед и выходит на террасу встречать рассвет. Многолетняя привычка вставать в 4 утра не отпускает даже теперь, когда в этом нет необходимости. Она садится в ротанговое кресло, снимает очки, затягивается сигаретой и отпивает из кружки кофе. Серый туман клочьями нависает над озером. Смотреть на него приятно, очки не нужны, что в них, что без них – всё едино. Сплошная муть. Мутотень. Глаза отдыхают. Хорошо. Тихо. И зябко.

Ей нравится этот сезон простуд, тёмных вечеров, ледяных корочек на лужах, воздуха с запахом грибов и прелых листьев. Умирающая природа, обнажённый нерв, который болит от холода. А ещё больше нравится, что осень кончается и скоро зима. Зима – её любимое время. Зимой всё замерзает, а замёрзшее перестаёт болеть.

Полгода назад она отошла от дел. Передала весь свой бизнес зятю. Занялась дачей и внуком. Ох, как же трудно было поначалу. Да что там поначалу, до сих пор никак не привыкнет. Скука, отсутствие мотивации, настроение и прочее… и настырно возникающая невыносимая жалость к себе. Это порой так сладко. Но может глубоко затянуть. Когда она чувствует это, то старается пресечь на корню и «взять себя в руки». А скучать по кому-то? Бывает да, нахлынет… и тут она немного разрешает себе повспоминать хорошее, что было с ним связано. А потом опять берёт себя в руки. В общем, полный контроль над собой.

В размытой пелене тумана что-то булькнуло и всплыло. Большое, круглое и чёрное. Оно мелькало и двигалось в её сторону. Лола схватила очки и быстро напялила их на нос. Контуры стали чётче. Голова, руки… Человек плыл в её сторону. На секунду замер и вытянулся в рост. Показались массивные плечи, упругие бицепсы. Голый торс был слишком тёмным для этого времени года. К ноябрю обычно загар уже мало у кого сохраняется. Мужчина, ничуть не смущаясь, двигался в её сторону. Вот уже из воды показались чёрные спортивные трусы, поджарые бока, мускулистые ноги.

Температура воды в озере градусов восемь, не больше – прикинула Лола. Но мужчина похоже не чувствовал холода, наоборот, наслаждался им.

Приблизившись к веранде, мужчина тряхнул кучерявой гривой, рассыпая вокруг себя фонтан брызг.

– Здравствуйте. – Приветливо улыбнулся. – Извините, что забрёл на вашу территорию. Я тут неподалёку живу. В тумане сбился с курса.

– Не холодно для заплыва? – Лола прищурилась, измеряя мужчину насмешливым взглядом.

– Самое то. Я всегда по утрам плаваю, пока озеро не замёрзнет. Это моя метода борьбы с надвигающейся старостью. Ну и сопутствующими ей болячками.

– А что, уже напирают?

– Было дело. Два года назад камни в почках зашевелились.

– И что, заплывы помогли?

– Нет, – рассмеялся мужчина, обнажив ряд белых зубов. – Камни пришлось вырезать. Но о здоровье задумался.

Возникшая пауза ввела в замешательство. Ей вдруг стало неуютно от того, что она совершенно не понимала как себя вести с этим возникшим неоткуда мужчиной. Она растеряно прикидывала разные варианты и просчитывала в голове их уместность. Предложить ему кофе или может свой плед? Или послать к чёрту? Почему-то совсем некстати откуда-то из глубин её застывшего организма выскочила и прилипла мысль, что было бы здорово прижаться к этому заиндевевшему телу. А ещё лучше усадить в кресло напротив и закинуть ему на шею свои голые ноги. Чтоб он целовал их холодными губами, начиная от самых кончиков пальцев и двигаясь вверх… Брр. Какая пошлость!

– Меня Владимир зовут. Я живу вот в том доме. – Он повернулся, протягивая руку в сторону небольшого кирпичного строения.

– Так это ваша калитка всё время скрипит и хлопает? – совсем не зло спросила Лола, прогоняя нагрянувшее не пойми откуда сексуальное наваждение.

– Да… моя. Мешает?

– Ещё бы! – захотелось отстраниться от его расположения и смело проявляемой симпатии. – Разве трудно смазать петли и закрыть на щеколду?

– Не люблю закрытых дверей. С детства ещё. Я в детстве болел часто, и родители оставляли меня одного в квартире, запертым. С тех пор я никогда двери в доме не закрываю.

– Страшно?

– Наоборот. Я один живу. У меня из живых душ, только собака. Есть надежда, что кто-нибудь как-нибудь, да заглянёт на огонёк.

– Очень гостеприимно… учитывая наличие собаки во дворе.

– Она старая, не шумная, дурной человек вряд ли, завидев собаку, в дом сунется, это да. Но доброго она не тронет…

В его словах, во взгляде читалось приглашение, но, чувствуя нарастающее желание, она запретила себе поддаваться на эти провокации. Перед ней стоял мужик. Приятный внешне и в общении тоже. Полуголый. В тумане. Весь этот флёр создавал загадочность и привлекательность их знакомству и будоражил давно забытые, угасшие, засунутые в дальний угол сознания чувства.

Показалось. Нет никакого приглашения. Ей просто хочется, чтоб оно было.

Лола впилась в сигарету, втянула горький дым так, что закружилась голова. Неожиданно. Во что бы то ни стало надо поставить её на место. Отрезвить мысли, ведь всё, что с ней сейчас происходит понятно и объяснимо. Это похоже на попытку освежить впечатления, пусть чисто теоретически. Предложи он сейчас реальное свидание, ей по-настоящему станет страшно. Совсем непонятно, как тогда себя вести – слегка ли придурковато улыбнуться, или может прикинуться женщиной-вамп? А потом, если вдруг случится такое приглашение – что надеть? И о чём сейчас говорят на свидании? Не про камни же в почках.

– У вас очень красиво здесь. Вы сами это обустроили?

– Да. – Она с трудом вернулась к разговору.

– У вас талант. А у меня с фантазией не очень. Что ни сделаю, выглядит убого.

– Всё так плохо?

– Хуже некуда. Предлагаю оценить всё профессиональным взглядом.

– Сейчас? – спросила как-то чересчур испугано.

– Нет, – он улыбнулся, опустил голову, насмешливо поглядел на мокрые плавки. – Вид у меня, прямо скажем, не подходящий для этого.

«Смотря для чего, этого», – подумала Лола и снова впилась в сигарету.

– Может быть вечером? – Он с надеждой посмотрел в прикрытые диоптриями глаза. – Обещаю презентабельный вид. Не смокинг, конечно, но хороший спортивный костюм в гардеробе найдётся. Вас это ни к чему не обязывает. Можете, как сейчас, в халате и в пледе. Очень располагает, греет душу. Придёте?

– Не обещаю, – выскочило само собой. Холодно и резко.

Он кивнул, словно всё понял и согласился с отказом. Повернулся. И медленно спустился по ступенькам.

За те несколько секунд, пока он спускался, в её голове промелькнула картинка – трупик паучка, покрывшегося плесенью, который привлёк её внимание вчера, когда она спустилась за яблоками в подвал. Он так и умер в своей паутине в ожидании чего-то. А может быть в мечтах. Запах в подвале показался ей ужасным. Мысль, что так пахнут умершие мечты или несбывшиеся ожидания сейчас пронзила её. Захотелось крикнуть ему в спину что-то тёплое, обнадёживающее…

Будто почувствовав это, он обернулся.

– Извините, я представился, но не спросил, как вас зовут.

Ледяной капкан дрогнул и раскололся на миллион осколков.

– Лора. Лора Торбина.

Дорогой читатель! Мне очень важно твоё мнение. Оставь, пожалуйста, свой отзыв о книге на сайте. Заранее благодарна.

Елена Касаткина

Познакомиться ближе с моим творчеством вы можете на канале «Елена Касаткина» платформы «ЯндексДзен»:

https://zen.yandex.ru/elenakasatkina

Читайте в серии

«Быть женщиной»

«Непрощённое воскресенье» – В небольшом южном городке проживает многодетная семья, во главе которой стоит властная женщина. Вырастив семерых детей, мать считает вправе полностью распоряжаться их судьбами. Но дети выросли, каждый хочет жить своей жизнью. Пытается создать свою семью и Анатолий, но встречает неодобрение матери. Анатолий решается проигнорировать ее мнение. Ослушание дорого обходится молодым.

«Змея подколодная» – Обладая страшным даром проклятия, очень непросто держать в узде свои чувства и эмоции. Как жить с тем, что нечаянно брошенное тобой слово калечит чужую судьбу, а исправить последствия не в твоей власти?

«Обет безбрачия» – Ее жизнь – вечное преодоление. Расплата за ошибку, совершённую в молодости. Случившаяся трагедия и последовавшие за ней события – что это? Наказание, испытание, урок?

«Блудница» – В небольшом южном городе живут две подруги, две полные противоположности. Лёлька Калясникова любит море, мечтает ходить в плавание на корабле, и после школы она поступает в мореходное училище. Путь к заветной мечте обрывается почти в самом начале – Лёлька отчислена за аморальное поведение. Она возвращается домой и поступает в кулинарное училище. Жизнь подруг то сводит, то разводит. Лёлька рано вступила во взрослую жизнь, она легко влюбляется и нормы морали ей не преграда. Но вот она встречает того, кто становится для неё смыслом жизни.

«Запруда» – История вхождения юной и наивной девушки во взрослую, полную соблазнов, противоречий, зависти и непонимания жизнь. Попав в ловушку собственной доверчивости, Вета пытается выбраться из неё, сохранив чистоту и целостность. Осознание ответственности за чужую судьбу в истории о любви и предательстве.

«Следствие ведёт Рязанцева»

«Чужими руками» – захватывающая история о трагической участи семьи известного художника. Что прячется за красивым фасадом загородного особняка? Какие тайны хранят его обитатели? Найти ответы на эти вопросы предстоит следователю Махоркину и его юной помощнице Елене Рязанцевой.

«Отложенная месть» – время не лечит раны и не помогает забыть обиды. Только месть может успокоить душу того, кто не умеет прощать. Распутать клубок загадочных смертей пытается следователь Махоркин и стажер Елена Рязанцева.

«Взрастить чудовище» – трагедия, случившаяся во внешне благополучной семье, ставит в тупик опытных сыщиков. А для молодого следователя Елены Рязанцевой – это первое самостоятельное дело, в котором ей предстоит вступить в поединок с тёмными силами зла.

«На чаше весов» – страшная находка в лесу выглядит, как жуткая сказка. Кто убивает детей? Маленький след, оставленный на месте преступления – загадка, решить которую предстоит следователю Елене Рязанцевой.

«Амплуа убийцы» – исчезновение ведущей балерины накануне премьеры – событие из ряда вон выходящее. Ход расследования не предвещает ничего хорошего. Только тщательный анализ событий может помочь следователю Елене Рязанцевой напасть на след преступника.

«Последний звонок» – странная гибель одного из участников встречи одноклассников становится первой, но не единственной в серии последующих загадочных событий. Под подозрение попадают все, кто присутствовал на мероприятии, в том числе и сама Рязанцева. Чтобы распутать преступление, ей придется заглянуть в прошлое, в которое она не хотела возвращаться все эти годы.

«Завороженные» – в приморском городе, где отдыхают московские сыщики, от рук неизвестных погибает семья. Жестокая расправа – лишь очередное звено в серии ограблений и убийств, совершаемых бандой оголтелых подонков. Странные обстоятельства дела вводят в тупик опытных сыщиков. Личная заинтересованность толкает Рязанцеву на отчаянный шаг – обратиться за помощью к экстрасенсу. Каким образом распорядится своим даром известный эзотерик? К какому повороту событий приведёт привлечение к расследованию потусторонних сил?

«Невольницы Ада» – В старинном русском городе, куда приезжает бывший следователь Елена Рязанцева, странным образом исчезает девушка. За её поиск берутся местные сыщики. Выясняется, что похожим образом уже в течение нескольких лет в городе пропадают молодые женщины. Прилагаемые усилия не приводят к результатам, пока в дело не вмешивается «случай».

«Крысиная ненависть» – Он всегда нападает ночью. Он жесток и коварен. Безжалостен и неуловим. Его удушающий захват смертелен. Поймать его почти невозможно, но у следователя Елены Рязанцевой свои счёты с безжалостным зверем.

«Отродье» – На пустыре найдено тело мужчины, убитого выстрелом из подводного ружья. Кто и за что так жестоко мстит? Гарпун в сердце – последний аргумент против человеческой жестокости. Но можно ли остановить зло с помощью ответной агрессии? Поможет ли месть избавиться от тяжелых душевных ран, способна ли вернуть счастье и покой? Противоречивые чувства одолевают следователя Елену Рязанцеву, которая невольно симпатизирует убийце.

«Прошлогоднее Рождество» – Смерть молодого успешного финансиста становится сложнейшей загадкой для следователя Рязанцевой. Запутанная история отравления, в которой каждому из свидетелей вполне подходит роль убийцы. Что стало причиной гибели мужчины – ревность, зависть, алчность? Или это наказание за невнимание, пренебрежение, равнодушие?

«Салат из одуванчиков» – Новое дело Рязанцевой поднимает важную моральную сторону отношений стариков и их детей. Раскрыть страшную тайну дома инвалидов следователю помогает её старая знакомая – пенсионерка Агата Тихоновна.

«Кукольный домик» – Поначалу обвинение молодой женщины в гибели собственных детей кажется следователю Елене Рязанцевой надуманным, пока нить преступления не выводит её на целый клубок страшных преступлений. Это похоже на безумие, на чью-то больную фантазию, на бред сумасшедшего, в которые нормальному человеку трудно поверить. Но эта реальность. Реальность, отражающая самую тёмную сторону человеческой души.

«Солнце на блюде» – В городе одновременно бесследно исчезают три абсолютно ничем не связанные между собой женщин. Немного любви, немного мистики, немного ужаса, немного лжи – всё это переплелось в новом деле следователя Елены Рязанцевой.