Текст книги "Воплотить неведомое"

Елена Медведева
Воплотить неведомое

© Медведева Е. В., 2020

* * *

Предисловие

Меня зовут Люба Раевская. Вся моя жизнь наполнена мистическими событиями, которым я, физик по образованию, пытаюсь найти рациональное объяснение. Мои книги это, по существу, летопись неведомого, летопись фантастической реальности. Как считал Марк Твен, правда необычнее вымысла. Когда-то в молодости я смеялась над мемуарами известного мага Елены Блавадской. Елена утверждала, что её рукой писательницы водит невидимый Учитель. Что к ней «прилетают» его послания, в которых Он указывает ей Путь. Эти послания-письма она находила как бы случайно задолго до эпохи интернета. В наше время мессиджи получают все. Но ко мне «прилетают» не только смс-ки или ролики, а целые талмуды. Утром просыпаюсь и вижу лежащий на полу написанный мной лет двадцать тому назад труд на английском языке весом в 5 килограммов. До этого он хранился где-то в ящике письменного столе или комода. Читаю, переводя с своего собственного английского: «Мало известная писательница получает посмертное письмо от своего отца, выдающегося учёного. В письме он признаётся дочери, что принимал участие в секретном эксперименте над человеческим мозгом и ради науки пожертвовал своей дочерью (то есть мной). Со временем она становится писательницей. И многое из написанного ей воплощается в реальности. Ей кажется, что каждое событие её жизни это лишь перевёрнутая страница кем-то написанного сценария.

Я думаю, что мой Учитель это Подсознание – кладовая казалось бы уже не нужных вещей. Встав ночью, я нахожу в своём хранилище книг и рукописей ту давно забытую, но единственную, которая может пригодиться для моей работы в данный момент. Я сама кладу рукопись на пол, чтобы утром поверить в чудеса. Но, возможно, вы скажете, что это дело рук Домового или невидимого Учителя. Или Ангела-хранителя.

Часть 1. Если бы…

Отсвечивающие голубизной облака плыли по серому небу Московии. Крутой осенний ветер дул с запада на восток. Гнул ветви, швырял на скамейки в парках охапки листьев. В потоке струй летели связанные воздушные шары. Чёрные и белые шары с маской смерти…

Я проснулась от того, что пиликанье смартфона сверлило мозг, щекотало нервы. В отблесках ночных фонарей на потолке чернели тени – силуэты моих кошек.

Звонила с дачи моя дочь Кристина. Несмотря на предзимье, они с зятем Олегом продолжали жить в моём летнем доме в Клину, отапливаемом лишь небольшим камином. А в их новой квартире продолжался нескончаемый ремонт. Дача располагалась в хвойном лесу, и в течение месяца Кристина наслаждалась целебным воздухом и отсутствием соседей. Дел было по горло – покупка строй материалов, обоев, мебели, подготовка к зимовке саженцев плодовых деревьев, готовка, уборка, выгуливание самоедской лайкой Ёсика и т. д. Но постепенно Кристину всё сильнее тянуло к общению. Поэтому мессидж о том, что к ним едет отчим Олега Владимир Саввич, привело её в восторг.

Олег родился на Дальнем Востоке. Мать его этническая немка. С биологическим отцом Олега она разошлась, когда он был совсем маленький. Вскоре Эмилия или просто Милюша вышла замуж во второй раз и уехала к мужу в Якутию. Олега отчим усыновил и относился к нему как к родному.

Владимир Саввич занимал руководящие должности в компании «Якут-уголь». Но после выхода на пенсию намеревался сменить место жительства. И вызвано это было прежде всего ситуацией с онкологическими заболеваниями в регионе с экстремальными климатическими условиями. Правда, – 50 градусов по Цельсию в Якутии жители ощущают примерно так же, как -20 в средней полосе Европы. Воздух там сухой. А за жаркое лето в Якутии успевают вызревать почти все зерновые, овощные и даже фрукты и сладкие арбузы.

Якутия – один из самых проблемных районов страны по онкологии. Город Нерюнгри, где жила новая семья Владимира Саввича, входит в число наиболее не благополучных по лечению рака городов. В 37 % случаев рак обнаруживают уже на последней IV стадии.

Члены семьи Владимира Саввича не избежали участи попасть в число раковых больных. В течение двух летних месяцев над республикой Саха зависает антициклон, порождающий тропическую жару. Мать Олега, первая жена Владимира Саввича Эмилия, по многу часов трудилась на их дачном участке. Палящие лучи солнца спровоцировали рак кожи. Эмилия уехала к брату в Краснодар и вскоре развелась с мужем.

Владимир Саввич женился во второй раз на белоруске. Она была внешне очень похожа на Эмилию, но намного моложе. Однако и вторую жену постигла та же участь. Она была вынуждена вернуться на родину. Там супруги приобрели уютную квартирку, в которой намерены встретить старость. У самого Владимира Саввича обнаружили рак на IV – ой стадии. Его спас друг – мультимиллионер. Он отправил Владимира Саввича в Израиль. Через несколько месяцев приговорённый на родине к смерти больной вернулся в строй в полном здравии. Однако приходилось жить на два дома. Так что Саввич довольно часто совершал перелёты по маршруту Якутск – Москва – Минск. Иногда он задерживался по делам в Москве. В то время, когда Кристина была собственницей коттеджа со всеми удобствами, случалось, подолгу жил у невестки. Но теперь, когда экономии ради Кристина продала дом и купила малогабаритную квартирку, Саввичу захотелось взглянуть на её новые апартаменты. И это, как выяснилось в дальнейшем, было не просто любопытство.

Что касается моего зятя Олега, он ещё в молодом возрасте покинул Якутию и уехал на заработки в Японию. А потом встретил Кристину и перебрался в Подмосковье.

* * *

Кристина намеревалась встретить свёкра по всем правилам гостеприимства. Пригласила на шашлыки и меня.

Ранним утром в понедельник 18 ноября я вышла из дома и обомлела. Все высотные дома в Новых Химках и в московском микрорайоне Куркино-сити были словно помещены в белые с голубоватым отблеском чехлы, сотканные из плотного тумана. Смог?! Да, запах гари чувствуется. Но это странно! Лесные пожары накануне зимы?! И смог какой-то необычный. Видимость на дорогах почти нормальная, но белый саван окутал дома с первого до последнего этажа.

– Посторонись! – раздался грубый мужской окрик.

Я едва успела освободить дорогу санитарам. Они вынесли из дома труп, завёрнутый в одеяло, и направились к труповозке, припарковавшейся метрах в двадцати. Вслед за ними вышли двое рослых полицейских.

– Вы приезжали расследовать убийство?!

– Нет, это была лишь констатация естественной смерти. Старушка с девятого этажа умерла от нехватки кислорода.

– Да, о чём тут говорить, у самого голова раскалывается от этой вони, – поддержал участкового напарник. – Скоро и я присоединюсь к экологам, протестующим против вырубки остатков парка «Дубки».

Уже в электричке я решила посмотреть новости под заголовком «Ноябрьский смог в Подмосковье». Однако вместо информации о белом саване, обнаружила рекламу памперсов. Типичный приём рекламодателей! Заманить клиента заголовком, который не может не вызвать интерес. Сколько раз женили президента Путина! Сколько раз сообщали о трагедии с детьми Киркорова! И под этим соусом пытались вызвать интерес потенциальных покупателей различных товаров.

Но вот эта новость без конца муссируется в СМИ. Новость о «Наполеоне Бонапарте», отрезавшем голову своей «Жозефине». Речь о всемирно известном исследователе биографии и ратных подвигов Бонапарта, кавалере высшей награды Франции доценте Петербургского университета Олеге Соколове, расчленившем свою молодую аспирантку. Под заголовком об этом страшном преступлении из серии: «Так, не доставайся же ты никому!» рекламы памперсов пока не было. Напротив, были ролики, посвящённые реконструкции батальных сцен, которыми руководил убийца, исполнявший роль Бонапарта.

Что касается смога, то с этим явлением была связана ещё одна странность. Накануне я закончила свою книгу о загадочных «облаках холода». В ней, в частности, излагалась моя версия одного инцидента, произошедшего на моей даче ещё в 2015-ом. Копая грядку, я обнаружила в углублении некое устройство. Вдруг я пошатнулась. Земля уходила из-под ног, всё поплыло перед глазами в стремительном вращенье. Не в силах сделать шаг, я опустилась на нескошенную траву. А когда очнулась, ощутила лишь неразборчивое тление воспоминания о том, что произошло. А вскоре совсем забыла, зачем хотела вскопать грядку.

И вот, спустя четыре года то же самое произошло с Кристиной. Из – под земли вырвалась струйка газа. А над нашим участком образовалось облако. Оно немного отличалось по цвету от серого тумана своим голубоватым свечением. Облако на глазах дочери и зятя умчалось за горизонт и растворилось. А ими вдруг овладела непреодолимая слабость и нежелание что-либо делать. Я описала эти события в книге «Познать неведомое», где изложила свою версию.

«В секретной научной лаборатории концерна Сапфир-Атлант, расположенной в лесу вблизи дачного посёлка Клин-2, разработано устройство, способное решить самую болезненную проблему для российской власти. Я имею в виду, что это устройство под кодовым названием «Облако холода» сможет предотвратить массовые выступления без видимого воздействуя на участников протестной акции.

Внешне это устройство выглядит как нелепая игрушка, что-то вроде увеличенного в размере новорождённого голого крота. Будем называть её Мутант. Его размещают под укрытием, которым может послужить слой земли, вдоль дороги, по которой движется толпа. При запуске устройства из него вырывается струя неизвестного прозрачного газа. Эта струя образует что-то вроде отсвечивающего голубым облака. Все, кто попал под действие излучения, идущего от облака холода, начинают ощущать пустоту в душе. Умирают желания, они не понимают, зачем они здесь. Им всё становится безразлично, кроме простейших человеческих нужд. Душа холодеет, не ищет общения с друзьями. Люди расходятся. Кто-то идёт в кафе, кто-то возвращается домой. Всё, кроме заработка и удовольствий, которые можно получить за деньги, начинает казаться не нужным. Они не могут понять, как и зачем втянулись в политическую активность… При повышенной дозе облучения лидеров протестного движения у них могут возникнуть симптомы тотального остеоартроза, причиняющие сильные боли в спине и суставах. Этим людям будет вообще не до чего».

Книгу об облаках холода я закончила накануне вечером. А в тот день, когда чехлы из тумана накрыли здания, многие люди испытывали недомогание и апатию. Запаха гари, правда, не чувствовали. И ничего странного в этом нет. Воздух перманентно отвратительный. И только чуткий нос может уловить новый компонент в миксе запахов выхлопных газов.

До Клина меня, как обычно, домчала скоростная электричке класса «комфорт». Далее минут пятнадцать я еду на автобусе и затем топаю три километра на своих двоих. Исключительно ради здоровья. Дорогу к даче я называю «Адреналин роуд». В частности из-за нападения туркменских волкодавов на моего верного четверолапого спутника таксу Лорика. Это имело место быть в тот период, когда дачный сезон закончился, и хозяева домов постоянного проживания выпускали на улицу сторожевых псов.

По поводу опасности, которая может исходить от встречи с туркменским волкодавом, я знаю со слов специалиста по этой породе. У этого мужчины уже десятый по счёту волкодав. Несмотря на своё кошачье имя Барсик, это пёсик размером со льва. Красавец с человеческими глазами. Гуляет в парке без поводка и намордника и беспрекословно слушается своего хозяина. Иногда при встрече задницу подставляет, что на языке собачьих жестов означает разрешение погладить. Однако хозяин Барсика (имя его не помню – собачники упоминают друг о друге как о хозяине Барсика, хозяйке Лорика и т. п.) предупредил меня о том, что туркменский волкодав недолюбливает только волкообразных собак. Но если проявить по отношению к нему агрессию, разорвёт и маленькую собачку. При этом пытаться защитить своего питомца бесполезно. Единственный шанс спастись самой – стоять неподвижно, не смотреть волкодаву в глаза и молча наблюдать, как рвут на части твоего любимца.

Я возразила, что у меня имеется опыт совершенно противоположный тому, о чём предупредил хозяин волкодава. Это случилось много лет назад на дрессировочной площадке. Немецкий дог, победитель выставок, атаковал мою восточно-европейскую овчарку Ермака и повалил его. Каким-то образом поводок образовал петлю вокруг шеи Ермака. Дог затягивал удавку, Ермак хрипел, задыхаясь. А я, не раздумывая, сунула в пасть дога руку по локоть. В этот момент к нам подбежал мой приятель породы ротвейлер. Умный пёс сразу оценил ситуацию, напал на дога сзади и откусил чемпиону хвост. А совсем недавно дочка отогнала напавшего на её самоедскую лайку алабая, ударив его бутылкой по башке. По этому поводу хозяин туркменского волкодава высказал мнение, что мы с Кристиной обладаем цыганским гипнозом, позволяющим остановить нападающее животное. Впрочем, в моём роду цыгане если и были, то только во времена Пушкина. А вот прадед Кристины по её биологическому отцу действительно цыганский барон.

И всё-таки, во избежание очередного инцидента, я договорилась с Кристиной о том, что она будет ждать меня в машине в том месте, где ходить пешком не безопасно. Так что я сократила свой спортивный маршрут до полутора километров. Такова протяжённость улицы Мичуринская, ведущей к железнодорожному полотну, за которым начинаются дачные посёлки.

Однако и на данном отрезке пути меня поджидало приключение. На этот раз совсем махонькое в виде крысёныша, спасающегося бегством от преследующего его пушистого чёрного кота. Шансы у малыша были не велики. А сытый кот играл со своей жертвой, смакуя предвкушение победы. Кошек я люблю, а вот к крысам, хотя и отношусь с уважением за их вклад в достижения медицины, симпатии не испытываю. Но в данном случае я без малейших колебаний встала на сторону крысёныша. По моей команде такса Лорик атаковал кота. Тот скрылся в подворотне, а бедный малыш застыл в шоке на проезжей части улицы. Пришлось обходить его сзади с тем, чтобы, испугавшись собаки, он рванул к еще зелёной придорожной полосе.

Машины Кристины в условленном месте не было. Достаю смартфон… Абонент временно недоступен. Волнуюсь, нервничаю. Наконец, звонок.

– Алло, что случилось?

– Ма-ам, попали в аварию, – отвечает плаксивый мужской голос. – Помоги! Деньги нужны.

– Кто ты?

– Ты не узнала меня? Я твой сын.

– Напомни, пожалуйста, когда ты родился и как тебя зовут. Я не в курсах. С мозгами по причине возраста уже не дружу. И денег у меня кот наплакал – на пенсию существую…

Поняв, что не на ту напал, мошенник дал отбой. Вскоре Кристина позвонила сама.

– Мама, жди, мы скоро подъедем.

– Из-за чего вышла задержка?

– Олег, ты только представь, гулял с Ёсиком в лесу и заблудился! Даже в тайге с ним такого не случалось! Если бы не было сети, он бы не вышел к даче.

– В тот год, когда я купила дачу, на многих столбах в районе станции Клин висели объявления типа: «Ушёл в лес и не вернулся». Я полагала, что это связано с укусами гадюк, которых море в этих заповедных лесах. Но в ноябре змеи уползают в норы. Так, как же Олегу удалось сориентироваться?

– Он забрёл так далеко, что не слышал ни шум электрички, ни мои автомобильные гудки. Я очень нервничала. К нам едет свёкор. Владимир Саввич был уже на Ленинградском вокзале. Нам повезло, что в электричках до Клина трёхчасовой перерыв, и было время разрулить ситуацию. Олег вышел к высокому забору, на котором висел плакат «Частная территория. Охраняется туркменскими волкодавами. Проход и проезд запрещены». Олег стал звать на помощь. Из калитки вышел мужчина в маске с дробовиком. – Вали отсюда! – охранник прицелился в яйца, и Олег от страха чуть в штаны не наложил. В общем, они с Ёсиком смылись без дальнейших расспросов, но вскоре, к счастью, вышли к речке. Олег пошёл по течению, и только сейчас вернулся в посёлок. Саввич уже подъезжает к Клину. Так что мы заберём тебя и встретим его вместе.

Саввичу было далеко за 70, но с годами он не старел. Несмотря на выбитый на охоте глаз и рак IV степени, он упирался как бык, когда жизнь тащила его в старость. Саввич не пугался морщин и седины, а о жизни на пенсии размышлял как о новом этапе своего существования.

Мы уже подъезжали к моей даче, когда увидели машину соседки. Эту молодую женщину звали Алёна. Лет шесть тому назад в их дом попала молния. Сгорело всё, кроме растущей на краю старой яблони. Алёна сирота, живёт вдвоём с тринадцатилетней дочерью. По профессии биохимик. Я познакомилась с ней в тот период, когда на приобретённом мной участке, заброшенном прежними хозяевами, поселились гадюки. В минувший дачный сезон Алёна на свои скромные средства построила на месте пожарища крошечный теремок. Отделала его как игрушку, посадила розы. А на забор денег уже не хватило, так что жизнь Алёны и её дочери протекала у всех а виду.

На этот раз Алёна была с незнакомой женщиной лет 35-и, стройной и симпатичной.

– Познакомьтесь, это отец моего зятя Владимир Саввич.

– Очень приятно, Алёна. А это моя двоюродная сестра Надя, кстати следователь Клинской прокуратуры.

– Девушки, разрешите пригласить вас на шашлыки.

– Спасибо, но…

– Возражения не принимаются.

– Надя, ты как? Можно рассказать соседям о цели твоего приезда?

– Да, тем более что дело уже отправлено в архив.

– Мы с интересом выслушаем ваш рассказ за шашлыком, – предложил Олег.

Осмотром дома Саввич остался доволен. А шашлык на морозце под водочку… Это нечто. Внезапно над лесом поднялось огромное розовое облако. Оно имело форму треугольника, обращённого остриём вниз. Некоторое время облако парило над верхушками елей. Его можно было бы охарактеризовать как необычное природное явление, если бы не одно «но». Это облако вело себя осознано. Оно явно было против, чтобы его фотографировали. При полном отсутствии ветра двигалось прямо на нас. Затем стало разворачиваться из вертикального положения в горизонтальное. Закончив маневры по развороту, быстро поднялось в небо.

– Да-а, моя дача это место, где происходят удивительные события.

– К сожалению, некоторые из них носят криминальный характер, – заметила Надя. – Полтора года тому назад ушли и дома и не вернулись три женщины в возрасте от 50-и до 65-и. Одна из них моя мать. Я мобилизовала на поиски всех – как оперативников, так и волонтёров. Они прочесали окрестные леса, опросили родственников, знакомых. И, наконец, напали на след. Один из таксистов видел, как все три женщины садились в машину на Вокзальной площади. Автомобиль он описал, но номер был забрызган. Уже к вечеру я вновь приступила к осмотру маминого дома. И, к своему ужасу, обнаружила в постели её окоченевший труп. Она женщина худенькая, миниатюрная. Голова и туловище были прикрыты пышным одеялом. Неужели мама с самого начала лежала на своей кровати, и мы её просто не заметили? Нет, этого не может быть! Тем более что тела её подруг также обнаружили в собственных постелях. У всех троих отсутствовали признаки насилия. Экспертиза подтвердила, что смерть наступила в результате внезапной остановки сердца. Опрос соседей ни к чему не привёл. Было установлено примерное время, когда женщины ушли из дома. Но никто не видел, как они вернулись. Не было свидетелей и того, что кто-то посторонний проникал в дом. Я внимательно просмотрела семейные альбомы. Внимание привлекла одна фотография, на который две подруги разговаривают с незнакомым мне мужчиной. Её нашли случайно. Фотография почему-то была вложена между страницами потрёпанного томика рассказов Эдгара По. Личность мужчины установить не удалось. Дело вскоре закрыли за отсутствием состава преступления. Напрасно я обращалась к начальству с требованием продолжить расследование. Некоторые обстоятельства выглядели по меньшей мере странно. Во-первых, на лице всех троих застыла маска ужаса. Во-вторых, смерть наступила примерно в одно и то же время – через два часа после того, как женщин видели на Вокзальной площади. Машина, в которую они сели, двинулась в сторону Москвы. Камера зафиксировала её поворот на Литейную улицу. И всё. Больше никаких следов. Серьёзных автодорожных происшествий в этот отрезок времени зафиксировано не было.

– Могу я взглянуть на фотографию?

– Да, она у меня с собой. Я и ношу её для того, чтобы установить личность незнакомца.

Я долго и внимательно разглядывала снимок. Все трое явно не позировали фотографу. Скорее всего их сняли не заметно для них.

– Мне кажется, что я узнаю его этого мужчину. У меня странное чувство, что мы встречались с ним на протяжении всей моей жизни. Но запомнила я его таким, каким увидела двадцать лет тому назад.

* * *

В те времена, когда на месте элитного московского микрорайона находилась небольшая деревня Куркино, я покупала там у фермера парное козье молоко. Весь путь до его дома мы с моим мужем Антоном проделывали пешком, взяв с собой далматина Басю. Иногда приходилось ждать, пока жена фермера подоит коз. И мы договорились, что будем приходить позже, а две бутылки молока будут оставлять для нас на крыльце.

Я так любила козье молоко, что сразу выпивала свою до дна. Но в тот день мне показалось, что у молока странный привкус. Антон сделал глоток из своей бутылки.

– Вероятно, заменили фураж, – предположил он.

Мы отправились в обратный путь по тропинке, проложенной через море высокотравья и полевых цветов.

Внезапно я почувствовала, что ощущение реальности покидает меня. Ландшафт начал менять свои очертания, земля уходила из-под ног. Зазвучала неземная музыка. Возле болота словно ниоткуда появился мужчина в чёрном.

– Антон, он предупреждает меня об опасности!

– Кто он? Я никого не вижу!

Далматин Бася занервничала и натянула поводок. Человек в чёрном исчез, словно болотная тина поглотила его. Но на том месте нарисовалась группа парней. Они вели себя не адекватно: размахивали руками, матерились.

Один из парней достал нож и, шатаясь, направился к нам.

– Это наркоманы!

Я выпустила поводок. Бася взвилась в воздух и вцепилась зубами в руку, державшую нож. Мы с Антоном побежали в сторону леса под гогот и улюканье упыханных парней…

Дома я первым делом включила компьютер и начала описывать опасное приключение. Кто-то постучался в дверь. Я посмотрела в глазок и увидела того мужчину в чёрном. Открыла дверь. Он вошёл и обнял меня. И каждое его прикосновение окунало меня в омут блаженства. Этот мужчина начал приходить ко мне каждую ночь. Я не спрашивала, откуда он явился – из рая или ада. Я ждала его, я мечтала о нём как страдающий от жажды мечтает о глотке воды. Муж ничего не замечал. А я не понимала, что это – безумие или нечто неведомое.

Однажды, помню, я стояла на мосту. Мне казалось, что вода подо мной это чёрная бездна, которая манит, зовёт: «Один лишь шаг, и твоим мучениям настанет конец».

Вдруг кто-то обнял меня за плечи. Я не могла обернуться, чтобы увидеть его лицо.

– Я твоя Тень. Я не позволю тебе сделать смертельный прыжок. Люди, одолеваемые страстями, иногда переоценивают свои возможности. Неосуществлённые желания испепеляют их душу.

Он засмеялся и отпустил меня. Я обернулась и увидела мужчину в чёрном…

По ночам мне начали сниться странные сны. Ко мне приходили мужчины, которых я любила когда-то. Они произносили только одно слово: «Если бы…» Я испытывала страх. Мне казалось, что я в паутине, что меня окружают маги, агенты спецслужб… Потребовалось огромное усилие воли, чтобы на работе никто не догадался о моём психическом расстройстве. Мне удалось научиться жить с этим. И если бы не дневник, который я вела, я бы не помнила об этом человеке. Но лет пять тому назад я снова встретила его. Здесь на даче.

Охваченная лёгким азартом грибной охоты, я всё дальше уходила вглубь леса. Уже не далматин, а борзая Рита бежала где-то впереди. Временами она возвращалась ко мне и, удостоверившись, что всё в порядке, мчалась обследовать буреломы. Это был настоящий лес, местами даже мрачноватый, а не какие-то там посадки. В этих краях расположено Высоков-ское охотничье хозяйство, где водятся не только зайцы, кабаны и косули. Здесь можно встретить и волка. Леса занимают половину территории Клинского района, и есть реальная опасность заблудиться. Я решила, что пора возвращаться, но Рита не откликнулась на зов. Но вот вдали послышался её голос. Вообще она лаяла редко, но очень эмоционально, выражая звуками восторг или настороженность. На этот раз лай сконцентрировал в себе обе эти эмоции. Продираясь сквозь чащу, я пошла на голос. Внезапно передо мной вырос двухметровый зелёный забор. На калитке висел плакат с изображением головы овчарки и предупреждением: «Частное владение. Охраняется собаками». В щель под воротами протиснулась морда кавказца. Неужели я ошиблась, и моей Риты здесь нет?!

– Люди! – крикнула я, используя по максимуму голосовые связки.

За забором послышался хоровой лай. Кто-то открыл калитку. Я отпрянула, опасаясь нападения… Остальное помню смутно. Меня провели в просторную комнату, напоминавшую физическую лабораторию. Из-за стола встал мужчина выше среднего роста, коротко стриженный, со скуластым лицом, широким носом и слегка раскосыми чёрными глазами. Это был он, мужчина в чёрном. И он очень похож на того, кто на фотографии.

– Как Вы оказались на этой территории? – не представившись, спросил он…

Помню я сидела в кресле. Обруч на голове, провода… Мне задавали множество вопросов… Провал в памяти…

Я очнулась на опушке, окаймлённой старыми и молодыми елями. Стоявший неподалёку красавец лось лакомился грибами. Увидев меня, он ленивым шагом отошёл в сторону и принялся обдирать кору. На поляну выбежала борзая и своим лаем окончательно спугнула сохатого.

– Рита! Ко мне!

Борзая помедлила немного, но подчинилась. Я прикрепила к ошейнику поводок и направилась к даче. Грибы росли повсюду, так что по дороге я набрала маслят на большую сковородку. По-видимому, гуляли мы с Ритой долго. Солнце медленно падало за горизонт, окрашивая в розовые тона пасущиеся над лугами облака.

Тогда я не помнила ничего конкретного из того, что со мной произошло. Я просто возвращалась с прогулки. Воздух свежий, но голова почему-то тяжёлая. Я еле передвигаю ноги. В подсознании мелькают странные видения…

– Я тоже набрёл на этот объект, – заметил Олег. – И не далее, как сегодня. – По-видимому это секретная военная лаборатория.

– В военные тайны нос совать себя подставить под удар, – заметил Владимир Саввич. – Осторожность, по мнению Виктора Гюго, самое старшее дитя мудрости. Прежде чем что-то предпринять, надо хорошо взвесить все возможные последствия. Жизнь ошибок не прощает. И сколько раз мы говорим себе: «Вот если бы…» Ты, Олег, знаешь, какой нелёгкий характер у твоей матери. Властная, любит настаивать на своём. А я любил её. И когда всё же решили расстаться по обоюдному согласию, нашёл женщину много моложе Эмилии, но очень похожую на неё. Думал, что в старости будет кому за мной ухаживать. А она повесила на мою шею своих дочерей от первого брака и внуков. А сама серьёзно заболела. Так что неизвестно, кто из нас первым отправится к своим предкам. Я пока держусь за свою работу в Якутии, а жена окончательно обосновалась в Белоруссии. Там у неё вся родня. Если она первой уйдёт в мир иной, мне и в Якутии, и в Белоруссии делать нечего. Сейчас живу в одной квартире с внуками. Глава нашей республики постановил, что в целях патриотического воспитания подрастающего поколения школьники должны каждый день исполнять гимн России. Я мучаюсь бессонницей. Только засну под утро, а внуки в шесть часов включают приёмник и начинают орать. Тренируются.

– По-видимому, глава республики решил как-то компенсировать угрозу того, что на грядущих олимпийских играх и других международных соревнованиях Российский гимн может не прозвучать из-за допингового скандала. Зато в Якутии все дети его исполняют и будут исполнять.

– Я подумываю на тем, чтобы продать квартиру в Нерюнгри и приобрести жильё здесь в Подмосковье. Кстати, средняя стоимость квартир у нас такая же. Как знать, может и с Милюшей снова сойдёмся. У неё здоровье наладилось. Пути Господни неисповедимы.

– То есть теперь вы сожалеете о том, что развелись с первой женой? Такое не редко случается. Мужчина предаёт боевую подругу, женится на молодой и остаётся никому не нужным вдовцом на старости лет.

– Да, если бы знать наперёд что тебе уготовила судьба, не забывал бы пословицу: «Семь раз отмерь, а потом отрежь». Вот ты Люба, когда переехала из Москвы в курортный пригород, разве взвесила все за и против?

– Мне и в голову не пришло, что это качественно изменит мою жизнь. Первый раз я столкнулась с дискриминацией жителей Подмосковья, когда мне, как и другим ветеранам труда, выдали билет с правом бесплатного проезда на электричках. Итак, на станции Лосино-Островская, вблизи которой находился мой университет, я сажусь в электричку и попадаю в лапы контролёра. Оказывается, на некоторых видах электричек льгота действительна только для москвичей. Я уже не говорю о том, что зарплаты и пенсии в столице выше, чем, к примеру, у жителей моего дома, расположенного в 300-ах метрах от границы Москвы. А с квартплатой дело обстоит наоборот. Квалифицированные врачи сбегают в медицинские центры столицы, ограничен доступ к жизненно необходимым лекарствам. Так что вся надежда на то, что примут закон об эвтаназии. Лучше уйти из жизни чем испытывать невыносимые муки и быть в тягость и себе, и окружающим.

– Но Москва признана лучшей туристической столицей мира, а крымский комплекс Mriya Resort – лучшим курортом.

– А вы знаете, что стоимость недельного проживания в этой гостинице даже в межсезонье от 60-и тысяч до полутора миллионов в неделю?

Что касается столицы, то Москву любят её жители, любят те провинциалы, кто приезжает в столицу на заработки, любят богатые туристы. Но миллионы тех, кто гниёт в нищете в глубинке, те, у кого нет сил и возможностей работать вдали от дома, испытывают острое чувство несправедливости. Богатая цветущая столица, дорогие курорты – это не про их страну. Страна всё больше разделяется ментально. Линия раздела проходит между власть и богатство придержащими и простыми гражданами, которые лишены права на справедливый суд. Информация о процветании отдельных анклавов только усугубляет это противоречие. Люди не испытывают зависти к тем, кто добился успеха своим горбом. Они испытывают зависть к богатству, основанному на несправедливости.

Олег – хороший муж и зять. Но если бы Кристина сделала правильный выбор, когда ей было 18, она могла бы сейчас принадлежать к московской элите. И, согласитесь, это была бы другая жизнь.

– Кристина мне ничего не рассказывала, – признался Олег. – Я хочу знать.