Текст книги "Чистый код: от смерти к рождению"

Женщинам нельзя было заходить в спальни друг к другу, поэтому общаться они могли только в большой общей комнате.

В обнесенном стеной дворце система лестниц и коридоров соединяла между собой трапезную, спальни женщин, покои хозяина и Изольды.

Хотя у господина были и любимицы. Они жили совсем в других условиях. У этих комнаты были застланы коврами, с широкими кроватями, расписанными потолками. Каждая комната имела ванну и массажный стол, на котором женщину готовили для встречи с господином. Но никому из женщин не удавалось долго жить там. Их господин любил разнообразие.

Но больше всех привилегий было у Изольды. Она старалась загрузить женщин работой, чтобы дурные мысли не лезли им в голову. Каждая женщина за что-нибудь отвечала. Халли, например, следила за садом, поэтому она беспрепятственно могла ходить по дворцу, а также пользоваться подземным переходом, который вел во дворец к Бенну.

Сегодня Халли с нетерпением ждала Изольду и уже издали услышала ее появление. Она знала, что Минос ходил к Бенну и вернулся очень быстро. Что там произошло? Изольда сама на себя не похожа. А кормилица Аменхотепа прибежала вся бледная, забилась в своей комнате и ни с кем не разговаривает, как ни пыталась Бенну разговорить ее.

Изольда бежала прямо к Миносу через большую залу. Халли взяла свой садовый инструмент – маленькую лопаточку – и сделала вид, что идет в сад, но по дороге забралась в комнату-прослушку. Приникла к маленькому глазку. Ее взору предстала следующая картина.

Изольда бегала из конца в конец комнаты, грозя в пространство невидимому врагу. А Минос лежал на кровати и читал папирус. Прочитав, он бросил его к ногам Изольды. Та остановилась, кряхтя, подняла его и в сердцах плюнула.

– Я, Минос, всего ожидала, но чтобы этот урод приперся, такого в моих планах не было! И что он себе возомнил!?

Минос нахмурился.

– Помнишь, Изольда, я предупреждал тебя насчет Сененмута? Его давно надо было убить. Ты не послушалась меня. Наследство, наследство… Где сейчас это наследство? Он обвел нас вокруг пальца!

– Ах, господин, но кто ж знал, что так получится?

– Ты, Изольда, стала совсем старой! Разве раньше ты такое допустила бы? И что за фокус с ребенком? Чей он?

– Ребенок? Я не знаю, господин, как это получилось, видно, проклятая девка подменила ребенка. Или, – она на минуту замерла от пришедшей ей в голову мысли, – или на посвящение пришла уже беременной! Но скажи, какая разница? Его мы все равно бы убили. И зачем только ты ударил Бенну?

Минос не на шутку разозлился.

– Как ты смеешь, старуха, обвинять меня?! Кто все это устроил?!

Изольда, зная норов своего господина, тут же сменила свой тон. Она залепетала заискивающим голосом:

– Ладно, Минос, дело сделано, нам надо как-то все исправить. Давай подумаем вместе.

Минос вскочил с кровати и нервно зашагал по комнате.

– Ты что, Изольда, не понимаешь, что кто-то рассказал Сененмуту о Гриосе? У нас во дворце есть предатель!

При этих словах сердце у Халли затрепетало.

Старуха недоуменно спросила:

– С чего ты взял?

– А с того. Вчера я разговаривал с Гриосом, он мне сказал, что перед тем, как продать его, Сененмут обвинил его в предательстве. Он знал о том, что тот подсыпал ему яд.

– Ты хочешь сказать, что Сененмут как-то узнал обо всем? – спросила удивленно Изольда.

– Именно это.

– Ты выкупил Гриоса?

– Ты что, рехнулась? Зачем он нам?

– Но он так много знает, он теперь опасен!

– Его больше нет, я приказал убить его. Но кто нас предал? Кто, кроме тебя и меня, знал о том, что Гриос подсыпал Сененмуту порошок?

– Больше никто, клянусь тебе.

– Значит, нас подслушивали! Напряги свои мозги, старуха, и вспомни, кто выходил из дворца в тот день, когда мы с тобой разговаривали?

При этих словах Халли стало совсем плохо. В тот день из дворца выходила только она.

Минос подошел к столу, налил себе вина и залпом осушил бокал. Повернувшись к Изольде, произнес:

– Надо как-то помириться с Бенну. Понимаешь, как увидел ее, так озверел совсем, она стала копией своей мамаши. А она обвела нас вокруг пальца. Я, кстати, отдал приказ убить эту сволочь.

– Минос! – вскричала Изольда, – а как же ее сила!? Ведь ты обещал ее отдать мне вместе с Алискиным телом!

– Изольда, – Минос поморщился, – я больше не могу рисковать, все изменилось. Ты что, хочешь, чтобы ее ублюдок родился? Помнишь предание? Только он может уничтожить меня!

– Минос, это невозможно! Какой-то маленький пацан, да пока он вырастет, мы тысячу раз сможем убить его!

– Я удивлен, Изольда, тебе ли не знать об этом? Если ее не поймают в ближайшее время, то она станет для нас недоступной. Сейчас, когда мои люди отключили ее силу, она беспомощна, но ее все равно не могут поймать. Она убила моего лучшего слугу! Ты что, забыла, Изольда, что стоит ее сыну родиться, он сразу завладеет силой, которая нам с тобой и не снилась!

– Нет, Минос, я точно знаю. Эта сила проснется в нем годам к двенадцати, не раньше. Подумай, ты отдаешь силу неизвестно кому! Неужели ты так сильно боишься какого-то ребенка? Ты – князь тьмы!

– Заткнись, старая! Совсем сбрендила, ты что, забыла свое место? Ты решила указывать мне, как поступать, после того как провалила такой блестящий план?! Да если бы я не увидел этого ребенка, возможно, ничего бы и не было!

– Ах, Минос, Минос, – простонала старуха, – зачем ты обижаешь свою преданную Изольду? Сколько раз я доказывала тебе свою верность?

Минос поморщился.

– Ладно, хватит. Лучше скажи, что нам теперь делать? Как вернуть Бенну?

– Минос, боюсь это уже невозможно. Ты видел приказ.

– Да чихать я хотел на этот приказ! Эта сучка любит меня и стоит мне только приласкать ее….

– Нет, Минос, ты не понимаешь. Сененмут увозит ее к себе во дворец. Ты больше не встретишься с ней, и у тебя есть только три дня. Потом тебя посадят в темницу, начнут судить: и Сененмут, и фараон, и верховный жрец – все ополчились на тебя. Книга Судеб уплывает от нас! Кто бы подумал, что Бенну для нас была просто сокровищем! Ее надо было на руках носить!

Минос при этих словах совсем рассвирепел. Понимая, что старуха права, но не желая признавать это, он заорал:

– Я встречусь с Бенну, я приду к ней через калитку и заставлю ее все вернуть назад!

– Минос, они приказали убрать из дворца Сененмута все калитки.

– Неужели Бенну настолько глупа, что рассказала о них Сененмуту.

– Не думаю, Минос, мне кажется, что ему об этом доложили его слуги. Я всегда говорила тебе, что в доме Бенну слугам Сененмута не место. Их надо было всех поменять. Один этот ублюдок Сенах чего стоит. Он всегда ненавидел тебя!

Минос надменно произнес:

– Что ты, Изольда, неужели какой-то презренный раб как-то мог навредить мне?

– Не мог, конечно, но если бы Бенну любила тебя, то оставила бы во дворце хоть одну калитку. Значит, она сжигает все мосты, и назад хода нет.

– Тогда придется найти другие пути к книге. Ты забыла, что Алиса тоже моя дочь?

– Помню, Минос, помню. Но это будет непросто, она общается с Хранителем, ее невозможно обмануть. И главное, знаки не показывают на Алису.

– Да чихал я на эти знаки. Я просто завладею ее волей и телом. Правда, она стара для меня, но для такого случая…

– Минос, – перебила его старуха, – а что с Марией? Почему так долго действует тот укол, который ей сделали?

– Для нее прошло только пять дней. Она сделала переход через какую-то новую калитку, мы о ней ничего не знаем, случился временной коллапс.

– Минос, послушай, я должна забрать ее силу! Представляешь, сколько я смогу сделать для тебя?

Минос поморщился.

– Изольда, прекрати, у тебя слишком старое тело. Она просто убьет тебя, а ты сейчас нужна мне. Я обещаю тебе, что сила рано или поздно станет твоей. Сейчас тебе придется заняться переездом. Надо собрать караван, мы переезжаем в Рим. Надо избавиться от лишних женщин и имущества. Женщин продай, сколько сможешь, с собой возьми самых сильных и красивых, такой путь не каждая выдержит. Если не успеешь продать, то убей. Лишних вещей тоже не бери, все сожжем, ничего этим уродам не оставим.

– Минос, но может лучше перейти в Рим через калитку?

– И оставить калитки здесь? Нет, они нам еще понадобятся. Конечно, здесь останутся пространственные, но эти мы взять не сможем. Мы с тобой, конечно же, не потащимся через пустыню, сделаем переход через калитки. Мои лучшие люди сами проведут караван и доставят калитки до места. И еще, выясни, кто нас предал, этот человек должен умереть.

– Ну, об этом ты не беспокойся! Задушу своими руками.

Халли старалась сохранять самообладание. Все, что нужно, она узнала. Как теперь ей выбраться из дворца? Она спрячется у Бенну, но до нее еще надо добраться. Она тихонько вышла из комнаты и нетвердой походкой направилась в сад. Пусть все думают, что она идет работать.

Вдруг позади себя она услышала шум. Халли почувствовала, как кровь ударила ей в голову. Она была уверена, что Изольда все еще у Миноса. Но старуха, подлетев к Халли, больно дернула ее за руку и прокаркала:

– Куда спешишь, крошка?

Халли обернулась. Она как завороженная смотрела на старуху.

– Отпусти меня, – крикнула она, и ее голос эхом разнесся по дворцу, – мне больно!

– Халли! – тяжело дыша, старуха приблизила к ней свое лицо.

От страха у Халли подкашивались ноги. Она в ужасе смотрела на Изольду.

– Что вам надо? – прохрипела Халли, у нее внезапно пропал голос.

– Что мне надо? Ты, по-моему, забыла, с кем ты говоришь? А я-то думаю, кто это здесь разгуливает? Чего это ты так испугалась?

– Я? – Халли мучительно пыталась придумать хоть что-нибудь, но, как назло, все мысли от страха вылетели из ее головы. Повисло тяжелое молчание. Первой прервала его Изольда.

– Небтаир, иди ко мне. – Перед ней возник чернокожий раб. Повернувшись к нему и указывая на Халли, старуха прокаркала:

– Отведи ее к себе в комнату и не выпускай оттуда. Я скоро приду за ней. И смотри, если она сбежит, то не сносить тебе головы.

Раб низко поклонился и увел Халли. Она знала этого раба. Очень часто она воровала для него сладости.

– Небтаир, – обратилась она к нему, – я знаю, что ты не можешь помочь мне, но, пожалуйста, передай письмо Хорурру, он отнесет его к Бенну, ты сделаешь это для меня?

Раб молча кивнул ей в ответ.

Зайдя в свою комнату, Халли достала папирус и стала торопливо писать:

«Дорогая Бенну!

Пишет тебе твоя близкая подруга и сестра Халли. К сожалению, мы с тобой больше никогда не увидимся. Сегодня Изольда лишит меня жизни. Я больше не боюсь этого, Бенну.

Перед смертью я хочу рассказать тебе всю правду. Я долгое время обманывала тебя и сейчас очень жалею об этом. Дело в том, что Минос – очень подлый человек. Может быть даже не человек, потому что человек не способен на такие гадкие вещи. Мы с тобой сестры, но только по отцу, и отец наш – это Минос.

Моя мама давно рассказала мне об этом. Видя твою любовь, я не могла открыть тебе правду. Не вини в этом и свою маму. Я разговаривала с ней. Она очень любит тебя и очень страдает. Я спрашивала у нее, почему она не скажет тебе, кто твой отец, но теперь я понимаю, что если бы ты узнала правду, то тебя уже не было бы на свете.

Минос так и не получил ее сердце, поэтому он создал тебя. Но хоть внешне ты и похожа на свою маму, вы совершенно разные. Твоя мама для него – самый опасный враг, потому что она носит под сердцем ребенка, который, если родится, то уничтожит его. Я пишу, если родится, так как на твою маму объявлена охота. Ее жизнь – в смертельной опасности.

Я все время завидовала тебе, потому что тебя любит самый замечательный мужчина в мире, это Сенах. Он любит тебя не как брат сестру, поверь мне. За его взгляд я могла бы отдать всю свою жизнь. Он – настоящий мужчина, Бенну, у него золотое сердце. Бенну, пожалуйста, уходи с ним в свое время. Поверь, тебе там место. И кстати, Сенах тоже оттуда, он родился в твоем времени. Я это знаю точно, иначе он не мог бы находиться там долго. Я проверяла это на себе: человек, родившийся в наше время, не может находиться там долго, он быстро теряет силы.

Минос уходит отсюда навсегда, поэтому не тревожься больше за Сененмута.

Прощай, моя любимая сестричка. Не горюй по мне. Вся моя жизнь была пропитана ненавистью, я заслужила такой конец.

Я ухожу в поля Иалу с легким сердцем. Я прошу Амона только об одном: пусть он дарует мне легкую смерть. Но даже это зависит не от него, а от Изольды. Сегодня, когда я вступлю в Аментет – загробный мир, там будут взвешены мои деяния, и мне страшно, Бенну, оттого, что я сделала очень мало хороших дел. Неужели меня отдадут чудовищной собаке по имени Амаит на съедение? Помнишь, нам об этом рассказывал Сененмут?

Не повторяй моих ошибок, не превращай свое сердце в камень. Не говори моей маме о моей смерти – это убьет ее. Пусть думает, что я с караваном Миноса уехала.

Обнимаю и целую тебя. Твоя Халли».

Халли скрутила папирус в трубочку и позвала чернокожего раба.

– Возьми, Небтаир, и сделай для меня то, что обещал.

Раб быстро спрятал папирус под одеждой.

Халли поцеловала его на прощание. Оба знали, что больше никогда не увидятся. По щекам раба текли крупные слезы.

– Иди, Небтаир, иди. Это очень важное письмо. И если Изольда тебя здесь увидит, то нам обоим не жить. Она вытолкала его за дверь и стала молиться великому богу Осирису-Сокару. Ведь если ей повезет, то ее оставят служить ему в загробном мире, и собака Амаит не сожрет там ее душу.

Вскоре в комнате появилась Изольда. В руках она держала бокал с вином. Обнажив в улыбке свои безобразные желтые зубы и выставив вперед свой клык, она сказала:

– Ты провела нас, Халли. Я уважаю своих врагов, но у тебя не будет легкой смерти. Я сразу вспомнила, что в тот день ты бегала в храм, ты рассказала все Аменхотепу. В этом бокале яд. Его природа такова, что ты испытаешь такую боль, такую агонию, какую не испытывал никто на свете. И поверь мне, она продлится долго, очень долго. От такой боли можно будет сойти с ума, а я буду наслаждаться приятным зрелищем, ты будешь целовать мне ноги, моля о смерти.

Мрачно посмотрев на Изольду, Халли произнесла:

– Мне уже все равно, Изольда. Я уже умерла! Это случилось тогда, когда мой отец изнасиловал меня. Он – животное.

– О, как ты много знаешь! Что еще тебе известно, крошка?

– Мне известно все, Изольда. Я слышала каждый ваш разговор с Миносом.

– Тем хуже для тебя, – прошипела старуха, – пей!

Дрожащей рукой Халли взяла бокал и залпом осушила его.

Но Изольде не удалось насладиться страданием девушки, боги сжалились над ней: Халли умерла от разрыва сердца, прежде чем яд проник к ней в желудок.

15

Бенну печально смотрела на сына. Ее сердце жгла нестерпимая боль: любимые люди покинули ее. Она получила последнее письмо от Халли, та сообщила ей такие страшные вести.

То, что Минос оказался подонком, это еще полбеды, но Халли… Почему погибла ее самая близкая подруга, и даже не подруга, а сестра? Что с мамой? О какой смертельной опасности писала Халли? Что с Сенахом, куда он пропал? Если то, что написала Халли о любви Сенаха – правда, то он не должен был покинуть ее. Сенах бы вернулся, но его все нет. С ним точно случилась беда. У нее одни вопросы.

Бенну не заметила, как в комнату вошел Сененмут. Он обнял Бенну.

– Ну что ты так страдаешь, дочка? Что мне сделать для тебя?

– Папа, я хочу вернуться домой. Ведь мой дворец принадлежит мне?

– Почему ты спрашиваешь? Конечно, тебе. Но разве тебе плохо здесь? Рани любит тебя. Что ты там будешь делать одна?

– Я не одна, папа, со мной мой сын. Мне плохо здесь, папа. У тебя во дворце так много народа. Мне приходится постоянно прятаться. Стыдно показываться людям на глаза с таким лицом.

Сердце у Сененмута болезненно сжалось.

«Да, если бы этот гад не изуродовал ее, то он, Сененмут, давно бы нашел ей мужа».

А вслух он произнес:

– Я боюсь потерять тебя, Бенну. Если бы Сенах был рядом с тобой! Почему он так поступил с нами?

– Папа, он больше не раб, я дала ему свободу.

– Это так, дочка, но разве это повод исчезнуть, он был нам как сын.

Бенну обняла Сененмута.

– Не расстраивайся, папочка, со дня на день Рани принесет тебе сына.

– Она рожает, дочка, и потому я здесь.

– Здесь?! Но ты должен быть там, около нее!

– Не могу, Бенну, слишком много я в жизни терял. Слышу ее крик, и сердце кровью обливается.

Вдруг дверь открылась и в комнату вбежала девушка. С порога она закричала:

– Господин, у вас сын родился! Такой крепенький, хорошенький!

Сененмут на мгновение застыл на месте, растерянно посмотрел на Бенну, а потом пулей вылетел из комнаты.

Бенну вздохнула.

– Ну, вот и все, мой папочка счастлив, а я ухожу назад домой. Больше не могу быть в неизвестности, мне необходимо увидеться с мамой. Бенну начала неторопливо собирать вещи, и уже к вечеру она покинула дворец Сененмута вместе со своим сыном, слугами и новой кормилицей.

16

Маринку не отпускало чувство тревоги за дочь. У нее из головы никак не шел разговор с Аркогинусом. Ее девочка в смертельной опасности.

После того как Маринке удалось сбежать из медицинского центра, где слуги Миноса чуть было не уничтожили ее будущего сына, ей пришлось побывать в прошлом, а потом – в Нью-Йорке, куда она попала, скрываясь от преследователей. Там, пытаясь ей помочь, из-за нее погибла еще одна молодая девушка, тоже Алька, – что за странное совпадение?! И эта девушка была примерно того же возраста, что и ее старшая дочь Бенну.

Эта вторая смерть тяжелым камнем лежала у Маринки на душе. Несмотря на слова Ангела, объяснившего ей смерть той, первой Альки, несмотря на объяснения Хранителей, которые говорили, что у каждого человека свои генетические законы и своя судьба, Маринка не могла смириться с тем, что из-за нее гибнут люди. А теперь и ее собственная дочь, которая не получила от нее и сотой доли той любви, которую заслуживала, находится в опасности.

В Нью-Йорке Маринка встретила Аркогинуса – главу совета старейшин. Старейшины – это те люди, которые на земле освободились от всех законов предков, – так он сказал ей. Поэтому им незачем больше оставаться в своем теле. Они живут на фиолетовом уровне. Аркогинус и Маринка много говорили о Бенну. Именно от него Маринка узнала о том, что Бенну угрожает опасность. Недавно совет старейшин решал голосованием ее судьбу. Стоял вопрос о том, может ли Бенну и дальше жить на земле, или она должна уйти. Проголосовали пятьдесят на пятьдесят. А все потому, что Бенну – единственная, не считая Хранителей, может безболезненно взять в руки книгу Судеб, и она же может передать ее Миносу.

Бенну полностью переписала генетические программы, унаследованные от Маринки и от Миноса. С самого рождения она жила в любви. Сначала ее окружала безраздельной любовью Матрена. Потом, когда она попала к Сененмуту, он отдавал ей всю свою нерастраченную любовь и нежность. Поэтому ей удалось переписать свой генетический код. Любовь растворила зло, и Бенну теперь обладает абсолютной любовью. Кто бы мог подумать, что это может навредить человечеству!

Своим решающим голосом Аркогинус сохранил жизнь Бенну, и с тех пор лишился покоя.

Маринка должна была срочно поговорить с дочерью и открыть ей глаза на зло. Необходимо было сделать так, чтобы Бенну увидела зло и перестала любить Миноса. Ведь если не он сам ее уничтожит, совет старейшин может в любой момент принять такое решение, посчитав Бенну слишком опасной.

Поэтому, как только вернулась домой, Маринка решила, не откладывая, навестить Бенну.

Она взяла с собой своего мужа Сережу. Больше она не могла хранить от него тайн. Сергей знал о том, что у Маринки есть старшая дочь, которая живет в другом мире, но мало задумывался об этом, как и о том, каким образом можно попасть в этот мир.

В этот раз Сергей увидел все собственными глазами и был поражен. Все-таки до конца он не мог поверить в то, что такие вещи, как переход во времени и пространстве, действительно возможны. Только после того, как Маринку похитили, и ее не было дома четыре месяца, а вернулась она домой по-прежнему беременной, хотя давно должна была родить, он убедился в том, что жена не фантазирует. Маринка объяснила ему, что из-за переходов через калитки для нее произошел перекос во времени, и пока для всех прошло четыре месяца, для нее – только несколько дней.

Теперь Сергею предстояло перейти вместе с женой в прошлое и познакомиться с Бенну.

Бенну сидела в своей спальне и печально смотрела в окно. Мысли о Сенахе и Халли не давали ей покоя. С момента исчезновения Сенаха Бенну несколько раз пыталась встретиться с матерью, но почему-то ни разу не заставала ее дома.

«Хорошо, что папа счастлив со своей новой женой», – думала Бенну. В последнее время ее утешала только эта мысль и еще мысль о том, что теперь у нее есть ребенок. С первого дня она очень привязалась к Аменхотепу и считала его своим собственным сыном. Если бы не сын, смогла бы она вообще жить дальше?..

Грустные мысли Бенну прервал слуга, который вошел, чтобы сообщить о приходе гостей. Узнав по описанию Маринку, Бенну, не в силах поверить, радостно вскочила и выбежала в сад навстречу матери. Женщины бросились друг к другу, обнялись и заплакали.

– Познакомься, Сережа, это моя дочь Бенну, – сказала Маринка, повернувшись к Сергею. Потом снова взглянула на дочь и увидела безобразный шрам у нее на щеке…

Разговор был долгим. Сергей оставил женщин одних. Маринка узнала о том, что Бенну рассталась с Миносом. Это немного успокоило ее. Хотя, видя страдания дочери, Маринка не могла оставаться равнодушной. Ей было больно видеть Бенну в таком состоянии.

Потом Бенну показала ей Аменхотепа, и это несколько развеяло грусть обеих женщин. Маринка узнала, что ребенок Бенну не родной, но какое это имело значение, если дочку греет материнское чувство.

Прощаясь, они договорились о том, что теперь будут видеться чаще.

17

Нюрка волновалась. Все утро она бегала по хате, то и дело поглядывая на спящего Сенечку. Тот, как назло, не просыпался. Нюрка уже и хату прибрала, и Гришеньку покормила, а он все спит и спит. Присела за стол и задумалась:

«А что? Сенечка – партия неплохая, видный мужик. Опять же, Гришеньке отец нужен, сама сиротой росла, не дай Бог. А Сусанну можно уговорить. Это сейчас она не хочет ее в жены сыну взять. Так, наверное, любая мать думает, она Сусанну не осуждает. Главное – Сенечку соблазнить, больно стойкий он мужик, совсем не похож на тех, кому она продает себя».

А Сенах, лежа в кровати, притворялся спящим. Его достали наглые ухаживания Нюрки. Все его мысли были о Бенну. Его мама заботилась о нем, но он не мог дождаться, когда, наконец, покинет этот непонятный для него мир и вернется к своей Бенну. Последнее время его терзали неясные предчувствия: вдруг Бенну попала в беду? Он даже не знал, насколько был прав.

Бесстыдная Нюрка все время пыталась соблазнить его. Она то и дела бегала перед ним, оголяя свой зад, чем вызывала в нем огромное отвращение. Девушка чувствовала это, ее самолюбие было задето.

Вдруг Нюрка заметила, что он не спит и наблюдает за ней сквозь опущенные ресницы. Она вскочила и опять стала прогуливаться перед ним, покачивая бедрами, в одной тоненькой ночной рубашке, выставив напоказ свою налитую молоком грудь.

Сенах поморщился.

– Прикройся, бесстыдница.

Нюрка посмотрела на него вызывающе.

– Проснулся, соколик? А че мне стесняться, вишь, есть что показать. Смотри, пока бабки нету. А может, я лягу к тебе?

– Нюра, ты мою маму бабкой не называй. Она вырастила тебя, не бросила.

Нюрка захохотала.

– Ой, не могу, держите меня! Вырастила она! Да улица меня вырастила. А мамка твоя деньги другим местом заколачивала, пока могла!

Сенах, с ненавистью глядя на Нюрку, стал подниматься с кровати. Нюрка нервно накинула халатик и уже совсем другим тоном проговорила:

– Ладно, не кипятись, пошутила я. Я люблю эту дуру, Сусаннку, может, конечно, по-своему, но по-другому не умею. Вот она поскакала сегодня ни свет, ни заря в соседскую деревню за провиантом, чтоб тебя покормить повкусней. Между прочим, мои денежки прожигает, а для меня она бы не пошла. Вот что значит своя кровь.

– Отдам я тебе деньги, – сказал Сенах, делая попытки подняться.

– Да лежи ты, окаянный, сейчас опять кровотечение откроется, мне за тебя с ней ругаться не резон. И так живем как кошка с собакой.

В дверь постучали. Нюрка удивленно вскинула брови.

– Это кого это несет нелегкая? Сусанке еще рано возвращаться. По моим подсчетам аккурат через час должна прийти. Нюрка, ворча что-то себе под нос, побежала открывать дверь. На пороге стоял знакомый водитель Николай. Нюрка бросилась ему на шею и начала весело щебетать, благодаря за все, что он делает для них с Сусанной и Гришенькой. Вон уже и трубы привезли, чтобы газ подвести.

– Ой, а это кто? – Нюрка показала пальцем на Маринку. – Симпатичная, хоть и пузатая.

– Полегче, Нюр, ты чего? Сама ж родила недавно, – осадил ее Николай.

– Ой, извините, дядь Коль, ну я же не со зла, – ответила Нюрка. – Как ее зовут-то?

– Мария, – она из деревни Дальняя. Ей Сусанна нужна. Нужно расспросить ее кое о чем.

Маринка тем временем вошла в хату и застыла от удивления.

– Боже мой, Сенах! Что ты тут делаешь?! – воскликнула она, немного придя в себя.

Сенах рассказал Маринке о том, что случилось с ним после того, как он помог ей пройти через калитку. Маринке оставалось только удивляться такому совпадению.

– Скажи, Мария, ты не видела Бенну? Как она? – спросил Сенах, закончив свой рассказ.

– Она рассталась со своим мужем, – ответила Маринка и заметила, как сразу же прояснилось от ее слов лицо Сенаха.

Маринка пересказала Сенаху все, что услышала от Бенну. Услышав о том, что за время их с Маринкой отсутствия для всех прошло целых четыре месяца, Сенах был очень удивлен и решил как можно скорее навестить Бенну в Кемете. Сразу же, как только сможет ходить.

В это время в хату вошла Сусанна.

– Знакомься, мама, это Мария – мама моей Бенну, – представил Сеня Маринку. – Она пришла расспросить тебя кое о чем.

Услышав слово «мама» Сусанна просияла. Конечно, она с радостью рассказала Маринке, как найти землянку, где жила старая ведьма.

Маринка не стала рассказывать Сусанне о том, для чего ей необходимо найти эту землянку. В действительности же ведьма хранила там шар, охраняющий книгу судеб. Ведьма украла этот шар у бабы Аллы много лет назад. Теперь эта женщина, должно быть, давно уже умерла, потому что и тогда была стара. Шар надо было вернуть, чтобы защитить книгу. Шар защищает своего хозяина, которого выбирает сам. Обычно им становится Хранитель книги. Таким образом шар надежно защищает и книгу. Раньше хозяйкой была баба Алла, до того, как шар был украден. Найти шар баба Алла поручила Маринке, не объясняя, почему именно она должна это сделать.

18

Прошло всего несколько недель, и Маринка родила здорового мальчика. Несмотря на то, что Виктор родился раньше срока, развит он был, как обыкновенный доношенный младенец. А в начале июня, когда ребенку исполнилось три месяца, по настоянию бабы Аллы Маринка с семьей начала собираться в деревню Дальняя. Необходимо было найти шар.

Приехав в деревню, Маринка с Сережей и Виктором поселились в домике деда Матвеича, – оттуда было удобнее отправляться на поиски шара, а девочек оставили в доме бабы Аллы. С тех пор как нашлась ее младшая дочь Машенька, которую похитили сектанты – родные бабушка и дедушка Даши, приняв за свою внучку, жизнь стала спокойнее. Маринка больше не боялась так сильно за детей. Она поняла, что не должна впускать страх в свою жизнь, события последних месяцев многому ее научили. Единственной ее болью оставалась судьба Бенну. Неопределенность пугала.

Бенну и Сенах встречали Маринку и Сергея в избушке Матвеича, где подготовили все к их приезду.

– Доченька, дорогая! – Маринка обняла Бенну, – Сеня, как я рада вас видеть! Как хорошо, что и Аменхотеп с вами! – она поцеловала малыша в его светленькую головку.

– Знакомься, Бенну, это твой брат Виктор, – сказала Маринка, обернувшись к Сереже, который держал Виктора на руках, и показывая рукой на младенца.

Бенну с нежностью взглянула на малыша, но от Маринки не ускользнуло выражение глубокой печали на ее лице.

– Ну, ребята, рассказывайте, что у вас нового.

– Да ничего, мама. Ты все уже знаешь. Скоро мы с Сеней поженимся, папа объявил о нашей свадьбе. Дворец Миноса он подарил Сене.

Маринка видела, что что-то не так с ее дочерью. Предстоящая свадьба с Сенахом не радовала Бенну. Сеня же не скрывал своего счастья, но и он не мог не замечать того, как грустна его возлюбленная.

Недавно Бенну узнала о том, что у Аменхотепа есть мать, у которой он был украден, и с тех пор ей не давала покоя эта мысль. А кроме того, Маринка видела, что ее дочь все еще тоскует по Миносу.

Спустя несколько дней Маринка заметила, что Бенну часто уходит в Кемет одна и надолго уединяется в своем дворце, ни с кем не разговаривая. Это ее состояние очень беспокоило Сеню, поэтому в конце концов он попросил Маринку поговорить с Бенну.

– Она почти весь день лежит на кровати и смотрит в одну точку, – с тревогой сообщил Сенах однажды утром. – Ничего ест, никого не хочет видеть. Поговори с ней, Мария, только матери она сможет открыть душу.

– Да, конечно, Сеня, прямо сейчас поговорю. Сережа присмотрит за Виктором, – ответила Маринка. На самом деле она и сама не первый день планировала этот разговор.

Маринка прошла через калитку и очутилась в чудесной беседке, увитой розами. Быстро пробежав по саду, она уже через несколько минут входила во дворец. Там она без труда нашла спальню Бенну.

Та, как и сказал Сенах, лежала на широкой кровати и отсутствующим взглядом смотрела в потолок.

Маринка подошла к ней и взяла дочку за руку.

– Здравствуй, девочка.

Бенну взглянула на Маринку и горько заплакала.

– Ты уже все знаешь?! Как мне жить дальше? Я должна отдать Аменхотепа родной матери. Почему так получилось? Помнишь, ты сама говорила, что в вашем времени куча брошенных детей. Почему мне достался ребенок, у которого есть и мать и отец?

– Доченька, я думаю, что здесь какая-то ошибка. Тебе должны были отдать другого ребенка. Наверное, его заменили. Я видела маму Сенаха и видела ее приемную дочку. Они – ведьмы. Скорей всего, тебе должны были отдать их ребенка. Кажется, его зовут Григорий. Потому что твой ребенок должен быть сыном Миноса. Эти женщины просто подменили его.

– Мама, но почему так со мной?

– Так получилось, и прошлого уже не вернуть. Бенну, может быть, оставить все как есть?

– Мама! Что ты говоришь?! А если бы с тобой так поступили?! Если бы Виктора украли, если бы тебя так обманули!?

Маринке стало стыдно. Делая последнюю попытку успокоить дочь, она произнесла:

– А может быть, купить его?

Бенну с удивлением посмотрела на Маринку.

– Мама, а за сколько ты сможешь продать Виктора?