Текст книги "Дорога к рассвету – 2"

– Да у него же инсульт был, а после левая рука вообще не рабочая. Иваныч всегда с шофёром ездит. Когда есть свободный шофёр, он его берёт. А сегодня Лёнькина очередь, а он то ли с похмелья, то ли уже пьяный. А так Иваныч нечасто меня просит, – объяснила Полина, начав с аппетитом есть картошку.

– А коробки кто разгружал? Надеюсь, не ты? – Егор интересовался деталями, и было видно, как ему всё это не нравится.

– Ну что ты, Егор, там есть грузчики, а когда уже сюда на базу приехали, то наши хлопцы разгрузили.

– Часто машина ломается?

– Нет, во второй раз только, в первый по теплу было, летом или в начале осени, не помню. Да ничего страшного, ездим, – Полина старалась успокоить мужа, заверяя его, что всё хорошо.

– Завтра я сам взгляну на твою машину. Дениса я тоже сам заберу, побудет у меня до восьми. Он мне не мешал, игрался моими инструментами, старый карбюратор разбирал. А потом мы пришли, доели суп, воду согрели, помылись, решили картошки приготовить к твоему приходу.

– Ой, как хорошо. Только не до восьми, я в шесть его у тебя заберу. Завтра я пораньше освобожусь. Приду, на ужин что-нибудь приготовлю. Егор, ты что-нибудь хочешь на ужин?

– Ты не суетись, Полинка. Я в столовой и пообедаю и поужинаю. Там нормально кормят. И завтрак сегодня был хороший.

– Ну, конечно, Ильинична варит лучше меня! – обиженно произнесла Полина.

– Да я не в этом смысле, Полиночка. Просто не нужно беспокоиться зря. Денису приготовь что-нибудь и всё.

– Денис тоже ест в садике, и завтракает, и обедает и полдник у них. Но на ужин я ему что-нибудь всегда готовлю. Просто, может быть тебе тоже что-нибудь хочется? Чего-нибудь домашнего, – уточнила Полина, она помнила, что Егор очень любил её домашнюю выпечку. – Ну, Егор, ты скажи, я приготовлю.

– Ладно, – улыбнулся Егор. – Только я же не избалованный домашней кухней-то.

– На выходные я что-нибудь постряпаю, к Маше схожу. У неё духовка есть.

– Да зачем так суетиться? Ещё чего не хватало.

– Мы часто к Маше на выходные ходим. Маша баню топит, я Дениску купаю. И стряпаю у неё тоже часто. Там печка топится, тепло. И бывает, что когда задерживаюсь допоздна, Дениска у Маши ночует.

– Мне Маша показалась, как бы это помягче сказать… легкомысленной, – Егор осторожно подбирал слова, чтобы выразить своё недоверие.

– Маша моя подруга, – не смутилась словам мужа Полина. – А теперь, к тому же, она ещё и девушка моего брата. Они встречаются с Артёмом.

– Ну, тогда понятно, Полина, – Егор жене улыбнулся примирительно. – Если ты доверяешь моего сына Маше, значит ей можно его доверить. Я вот что ещё спросить хотел… Дениска почти не разговаривает, в три года дети обычно уже хорошо говорят.

Полина напряглась, её пальцы начали опять нервно теребить угол клеёнки.

– Да, не разговаривает, – согласилась она. – Как тебя забрали, так он и замолчал. В садике детский врач его смотрела, сказала, что у него отставание в развитии. Она сказала, это связано с тем, что он не чувствует себя уверено. Егор, я с ним стараюсь как можно чаще разговаривать, если не задерживаюсь в конторе допоздна, то каждый раз читаю ему перед сном. Вот и книжки в библиотеке взяли, уже все их прочитали…

Егор опять, как и утром, накрыл пальцы жены ладонью, легонько сжал их.

– Да что ты, Полиночка, не оправдывайся. И не переживай. Я тоже в детстве поздно говорить начал, а читать так вообще до десяти лет не умел. Да я тебе рассказывал об этом уже. И ничего, потом догнал в развитии остальных. Ничего, заговорит Дениска, всё с ним нормально будет. Даже не думай об этом.

Полина улыбнулась, успокоенная словами мужа.

– Я боялась, что с ним что-то серьёзное… – произнесла она.

– Перестань. И давай-ка, детка, спать ложись, тебе завтра вставать рано.

– Егор, а я ведь и поесть сегодня ничего не приготовила, и сына почти не видела. Я так и не стала хорошей хозяйкой, – Полина выглядела смущённой.

– Ох, Полька, ты думаешь, мне хорошая хозяйка нужна? – Егор усмехнулся, он всё ещё держал руку Полины в своей.

– А разве не это важно? – заинтересовалась Полина.

– Нет, не это, – Егор смотрел в глаза жены пытливо, внимательно.

– А что? – тихо спросила она.

– Мне важно, чтобы я мог тебе доверять, – произнес Егор и уточнил: – Во всём, – а про себя подумал, что его жена не отвела взгляда, не смутилась. Она продолжала открытым взглядом смотреть ему в глаза. « Ну не может быть, чтобы она с ним крутила. Нет, может и есть что-то, но далеко не зашло. Иначе, она бы смутилась», – думал мужчина, пристально смотря на Полину.

– Так хорошо сейчас, что я до сих пор и поверить не могу, что ты опять рядом, – ответила на его слова Полина.

Егор выпустил руку жены из своей руки, прикоснулся ладонью к её волосам, погладил их и ласково произнёс:

– Малышка моя, ложись спать, ты устала. А я ещё пойду покурю, душ приму, потом тоже лягу. Ты не жди меня. И со стола не прибирай, поздно уже, завтра всё уберём.

Когда Егор вернулся из душа, Полина уже спала. Она не выключала настольную лампу, и мягкий свет падал на её лицо. Мужчина подошёл и сел рядом, внимательно смотря на спящую жену. « Даже если что-то и было, – размышлял он. – И что с этого? Она же со мной, не с ним. Она была одна, всё здесь чужое, ей было трудно, вот и потянулась к нему. Женщины ведь слабые». Сегодня же вечером Егор уже практически всё узнал про этого геолога. Он принёс бутылку пива мучающемуся с похмелья Лёньке, и тот всё рассказал. И то, что этот Вовка только на год старше Полины, и то, что приехал только прошлой весной. Лёнька рассказал также и про то, что Полина мыла полы в конторе, пока Иваныч не забрал её к себе, выделил комнату отдельную. Егор понимал, как трудно пришлось его жене. Её брат, конечно, помогал, как мог, в основном деньгами, потому что сам всё время работал в тайге на участке. Полина практически была здесь одна с маленьким ребёнком. Егор мрачно думал о том, что даже здесь людская молва и пересуды опять коснулись его маленькой жены. Она могла бы, как его мать, сломаться, опуститься. Но не сломалась, оказалась намного сильнее. Его жена не спилась, не бросила его ребёнка. Наоборот, она как-то повзрослела за это время, стала самостоятельнее, серьёзнее. В ней исчезло кокетство, легкомыслие. Егору было жаль этого, он любил свою девочку именно такой – легкомысленной и капризной, но, с другой стороны, он снова мог ей позволить стать такой. Теперь он сам обо всём позаботится. А про этого геолога ни слова, Полина не должна знать, что он в курсе. « Как вообще такую чуткую нежную девушку можно осуждать постороннему человеку?» – возмутился Егор, вспомнив слова Ивана. Она совсем ещё молоденькая, неопытная. Егор откинул одеяло, лёг рядом с женой. Полина, почувствовав его присутствие во сне, повернулась к нему, её маленькие ладошки легли на его грудь, она доверительно прижалась к нему щекой. Мужчина осторожно обнял её, чтобы не разбудить. И всё-таки после слов Ивана в душе появилась червоточина.

Дом для Полины

– Полинка, мне нужно быстро вещи собрать, я уезжаю через час, – Егор сказал это сразу, как только вернулся с работы на два часа раньше, чем обычно.

– Как? Почему? – растерянно пролепетала девушка, выронив из рук полотенце, которым вытирала посуду. Она не спросила – куда или зачем? Для неё важнее было это – почему? Почему её мужчина опять оставит её? Почему она должна с ним опять расстаться?

– На участок уезжаю, Олёкминский, – пояснил Егор, доставая из-под детской кровати дорожную сумку, с которой недавно вернулся из зоны.

– Но ведь это же… это же так далеко. Да там же дороги нет! Туда даже машины не ходят! Туда даже по пути не заедешь! – Полина стояла посреди комнаты и потрясённо наблюдала за действиями Егора.

– Да есть туда дорога, плохая, но есть. Ты мне лучше, Полинка, собраться помоги.

Полина начала собирать вещи, но делала это бестолково – ничего не могла найти и всё роняла из рук.

– Так, здесь посиди, детка, – Егор взял жену за плечи и усадил на диван рядом с сыном. Дениска собирал конструктор, с интересом и с удовольствием. Вчера Егор принёс большую коробку с конструктором, и Дениска был безумно рад, он рассмеялся в восторге. А Полина с недоумением отметила, что слышит весёлый задорный смех сына впервые, как они с ним сюда приехали.

– Я же твои вещи постирала, вон там они на стуле сложены. Но погладить не успела, – с отчаянием произнесла Полина.

Егор забрал свою одежду со стула и положил в сумку. Вещей у него было немного, особенно собирать-то было нечего.

– Как же ты неглаженые-то возьмёшь? – Полина вскочила с дивана, беспомощно всплеснула руками.

– Да ерунда, не важно. Чего их гладить-то? – Егор застегнул сумку и взглянул на жену.

Полина стояла со слезами на глазах, вот-вот готовая расплакаться.

– Надолго? – спросила она.

– Месяца на два, может чуть больше.

– На два месяца… Егор, но ты же только вернулся, зачем ты опять меня оставляешь одну? – жалобно проговорила Полина.

– Полиночка, девочка моя, ну что же ты в самом деле? Разве это надолго? – Егор обхватил ладонями лицо жены, начал покрывать поцелуями, приговаривая, – Два месяца по сравнению с двумя годами совсем немного, и Олёкма совсем не далеко по сравнению с тем, откуда я вернулся.

– Всё равно! Не уезжай! – упрямилась девушка.

– Ну не капризничай, маленькая моя, – Егор обхватил жену за плечи и обнял. – За вахту в два раза больше платят, ну ты же сама знаешь. Лучше давай время зря тратить не будем, отправим Дениску погулять, а ты мне дашь по-быстренькому, только юбчонку задери, и всё.

Егор возбуждённо шептал в ушко жены, а она растерянно смотрела на него. Руки мужчины, горячие и нетерпеливые начали поглаживать её бёдра, губы покрывали поцелуями шею, как вдруг в дверь резко и неожиданно громко постучали и, не дожидаясь приглашения, сразу же их открыли. На пороге показался Матвей Иванович. Полина быстро отпрянула от мужа, смутилась.

– Егор, ты это… Машина уже пришла, давай выходи, поехали, – произнёс начальник и бросил на Полину виноватый взгляд. Глаза девушки были мокрые. – Полина, ты это …извини, но срочно сменщик на Олёкме нужен.

– Да ладно, всегда пожалуйста! – с горечью и с усмешкой ответила девушка и отвернулась к окну.

Егор подошёл к Матвею Ивановичу.

– Внимания не обращай, Иванович – сказал он. – И дай минут десять с женой поговорить.

– Лады, внизу тебя в машине ждать буду, – с пониманием согласился Иванович и вышел.

Егор подошёл к Полине, развернул её к себе за плечи. Девушка беззвучно плакала, крупные капли слёз капали прямо на деревянный пол.

– Вот же рёва какая, – шутливо произнёс Егор, хотя ему было не до шуток. Он понял уже, что жену невозможно успокоить ни ласковыми словами, ни уговорами, ни поцелуями. – Слёзы-то какие большие, как у царевны Несмеяны. Полиночка, крошка, ну зачем же ты мне душу рвёшь? Как я с тяжёлым сердцем поеду?

Егор обхватил голову девушки ладонями и посмотрел ей в глаза.

– Иванович дом присмотрел, хороший дом, добротный. И хозяева согласны в рассрочку его нам продать. Только одно условие – первый взнос они хотят сразу получить, им деньги сейчас нужны. За вахту мне заплатят, там ещё аванс у Иваныча попрошу, этого должно хватить. Если не хватит, займу у кого-нибудь. Полиночка, ты же понимаешь, что нам нужен свой дом? Дениске нужна своя комната, двор, где он будет играть. Ну, всё, крошка, мне пора, времени нет, перестань плакать, успокаивайся.

Егор отпустил жену, подошёл к сыну, сел перед ним на корточки и погладил по голове, по чёрным, как у него самого, волосам.

– Сынок, ты знай, что я всегда с тобой. Скоро твой батя вернётся. А ты пока за мамой присмотри, девчонки рёвы такие, правда? – Егор улыбнулся сыну, поцеловал его в лоб и встал, затем стремительно приблизился к Полине, обхватил её голову руками, поцеловал в висок и так же стремительно схватил сумку и вышел из комнаты.

Полина растерянно стояла и озиралась вокруг. Вчера Егор принёс мешок картошки, а сегодня приходил в обед, чтобы наносить бочку воды. Он ещё вчера знал, что уедет, но ей не говорил. Боялся расстраивать раньше времени. Полина подошла к двери, прижалась к ней, спрятала лицо в ладошки и расплакалась – горько, с отчаянием, навзрыд. Она опять осталась одна, совершенно одна. Она даже ещё и привыкнуть-то к мужу не успела. Он пробыл с нею ровно неделю и один день. Это несправедливо… Это же так несправедливо! Больше ей не с кем будет поговорить вечерами, как они это делали. Укладывали Дениску спать и долго сидели за столом, пили чай и разговаривали… И опять она ляжет в пустую холодную постель. И горячие руки её мужа больше не будут согревать её и ласкать. И некому теперь ей помочь, утешить её, защитить. Она опять одна. И это было невыносимо.

– Мама! – Полина вздрогнула, услышав неожиданный голос сына. Она метнулась к Денису, обняла его, возбуждённо произнесла:

– Сыночек! Ты опять заговорил! Ах, ты мой хороший! Ты моё счастье… Ну, скажи, скажи ещё же что-нибудь!

Но мальчик ничего не ответил, он молча смотрел на маму.

– Ну, ничего, ничего. Не хочешь, не говори, – продолжила Полина. – Главное, ты можешь говорить. Не смотри так испуганно, твоя мама больше не будет плакать.

Полина вытерла слёзы подолом платья, пригладила ладошкой волосы, улыбнулась сыну.

– Ну вот понятно, крошка, ты ревела, когда я уезжал. А теперь-то что? Я же вернулся. И поди-ка ты посмотри, она опять ревёт! – Егор обхватил жену в свои объятия, осторожно прижал её к груди, шутливо возмутился. – У меня сейчас рубашка вся мокрая будет!

Полина заплакала, как только увидела мужа. Он выпрыгнул из машины, подбежал к жене, которая его встречала возле гаража, обнял её, и Полина расплакалась.

– Вот дел у меня больше нет, как на твои слёзы смотреть, Полька! Мне к Иванычу срочно надо, потом в баню сходить помыться с дороги, переодеться и с хозяевами дома встретиться. Иди-ка ты лучше Дениску из садика пораньше забери и приведи домой, я по нему соскучился. И приготовь что-нибудь, ужинать я домой приду.

Егор, конечно, мог поужинать и в столовой, но ему хотелось отвлечь чем-нибудь Полину, чтобы она перестала плакать. Он сам эти два месяца истосковался по жене, считал дни до конца вахты. Ему было тяжело вот так взять и оставить Полину, когда больше всего хотелось заботиться о ней и баловать, наверстать всё, чего его жена была лишена эти два года.

Полина послушалась, с готовностью кивнула:

– Да, да, я сейчас приведу Дениску.

– Всё, Полинка, беги. У меня дел полно, – нарочито небрежно ответил Егор, заставляя жену идти домой.

На ужин Полина приготовила вареники с картошкой, испекла блинчиков. И встретила мужа уже без слёз, радостная.

– Егор, ты только представь, Дениска опять заговорил! – сообщила она мужу с порога.

– Ну я же тебе, Полиночка, обещал, что мой сын будет скоро говорить, – улыбнулся Егор и подозвал к себе сына. – Иди-ка сюда, мой маленький. Расскажи, как ты здесь поживал, маму слушался?

Денис подбежал к отцу, обнял его за шею, когда Егор присел на корточки перед ребёнком, и серьёзно кивнул в ответ.

– Он говорит, но не всегда, – пояснила Полина. – Садись за стол, Егор, мы не ужинали, тебя ждали.

Егор помыл руки, сел за стол, и пока Полина накладывала ему в тарелку вареников, сообщил:

– Сейчас я с хозяевами дома разговаривал. Мне ещё позавчера деньги за смену перечислили на карточку, завтра нужно будет съездить в город и снять их. Завтра и заплачу первый взнос, и уже завтра дом наш. Они его ещё месяц назад освободили.

– И завтра можно будет там жить? – недоверчиво спросила Полина.

– Да, только завтра-то мы не успеем переехать, но посмотреть дом можешь, Полинка. Вечером и посмотришь.

На следующий вечер, как и обещал, Егор привёл Полину и сына в новый дом. Полина оглядела просторный двор, огород, зашла в дом, который оказался абсолютно пустым, не считая печки в кухне.

– Здесь ничего нет, всё вывезли. Но сам дом добротный, – объяснил Егор жене. – Видишь, Полинка, стены ровные, пол новый и рамы тоже. И проводку они оставили. В конце мая огород вскопаем, картошки купим и посадим. Теплицу я уже не успею сделать в этом году, ну, ничего, как-нибудь обойдёмся одной картошкой. Грядки тоже по осени сделаю.

– Да, здесь очень хорошо. И так просторно, так много места, – по-детски восхитилась Полина.

– Места много, потому что пусто и мебели нет. Мебель тоже не получится сразу купить, на неё денег уже не хватит. Придётся перевезти с общежития. Завтра и перевезём, я машину найду, Лёньку попрошу, чтобы помог. Там мебели то всего ничего.

Полина весело рассмеялась в ответ.

Егор тоже рассмеялся, посмотрел на жену ласково и произнёс:

– Вот чем ты меня удивляешь, Полинка, это тем, что никогда не жалуешься. Другая бы жена уже сто раз попрекнула, что и денег мало и условий никаких, а ты и одного слова за это не сказала.

Он подошёл к жене и обнял её.

– Егор, а давай здесь останемся, я не хочу туда возвращаться, – по– детски капризно произнесла девушка.

– Маленькая моя, как же мы здесь останемся?

– Да хоть на полу спать, всё равно.

– Пол-то холодный, и не скажешь, что начало мая. Но можно печку протопить, возле неё постелить. Дом прогреть и просушить надо. Сейчас в сарае посмотрю, там старые ненужные вещи оставили. Представляешь, Полинка, там даже сундук деревянный есть, такой старый.

– Можно его сюда занести и вещи в нём хранить, пока платяной шкаф не купим, – предложила Полина.

– Это можно. В нём какие-то одеяла были. С них можно пыль вытрясти и просушить. Я сейчас схожу посмотрю.

В сундуке оказались старые шерстяные одеяла, кое-где попорченные молью. Но Полину это не смутило. Егор вытряс с них пыль, повесил на верёвку над печкой, потом принёс дров, затопил печку, затем сходил в магазин неподалёку и принёс бутылку пива, хлеб, масло, сыр, молоко. Полина сделала бутерброды, Егор постелил одеяла. Они ели бутерброды прямо на полу на одеялах, запивая их пивом, а Дениска – молоком. Затем они легли спать. Егор заставил Полину лечь возле печки, Дениску они положили посередине, между ними. От печки шло тепло, в окно проникал лунный свет, и Полина зачарованно прошептала:

– Как здесь хорошо…

Егор протянул руку, дотронулся до волос жены, провёл по ним ладонью.

– Помнишь, как мы жили в доме у берега моря? – спросила Полина с тоской в голосе.

– Помню, Полиночка, – отозвался Егор. – Не надо грустить, малышка, здесь тоже будет не хуже. Мы здесь всё очень уютно сделаем.

– Здесь уже уютно и хорошо. Я не вернусь туда.

Егор понял, куда его жена не хочет возвращаться.

– Полинька, детка, нужно одежду и посуду в коробки упаковать. Завтра я вечером только подъеду, сам не успею. Тебе придётся вернуться и упаковать вещи. А мы приедем и сразу заберём.

– Да, если надо, я вернусь. Но уже завтра вечером мы здесь останемся насовсем?

– Да, крошка, насовсем, – успокоил жену Егор. – У нас здесь просторно. В гостиную обычно телевизор ставят, кресла, диваны. У теть Зои ещё шкаф с хрусталём стоял.

– Как символ богатства? – Полина улыбнулась, слушая мужа.

– Ага. Но у нас-то ничего этого нет. Придётся гостиной пока пустой постоять. В одной комнате сделаем нашу спальню, в другой Денискину детскую, а третья пусть стоит, ждёт ещё детишек.

– У нас будут ещё детишки? – удивилась Полина.

– Да, а как ты хотела, милая? Обязательно будут. А теперь закрывай глазки, завтра рано вставать.

Маша принесла подруге новые занавески на кухню, которые сшила сама.

– Вот, это от меня с Артёмом вам на новоселье, – сказала она. – Показывай дом!

Полина восхитилась нежно сиреневыми занавесками, поблагодарила подругу и повела её по комнатам. В двух комнатах вообще было пусто, в детской стояла кроватка. В спальне Полина похвасталась новой широкой кроватью с резными спинками, но кроме кровати и нового ковра в спальне ничего больше не было.

– Я просила Егора сначала купить шкаф для посуды, ведь неудобно же посуду в коробках хранить, – объясняла Полина. – Но он не захотел. Сказал, потом позже купим шкафы, а купил эту кровать, ну ещё и ковры, пол-то холодный. И Денискину кроватку не разрешил ставить в нашу спальню. Хотя Дениска не привык спать один в комнате, приходится с ним быть, пока он не уснёт. Но если Егор на вахте, мы с Дениской спим вместе.

– Оно и понятно, что ребёнок мешает, – усмехнулась Маша.

Полина поняла, что имеет в виду подруга. Она побаивалась мужа в постели, и эта смесь страха и её полного подчинения возбуждали её. Щёки Полины покрылись румянцем, когда она подумала об этом. Маша заметила смущение подруги и рассмеялась.

– Да ладно! – махнула она рукой. – Я всё понимаю. Мы с Артёмом тоже любим пошалить вместе ночами. А Егор и вовсе по тебе истосковался за столько– то времени. Ты знаешь, Полька, здесь многие бабы в деревне тебя обсуждали. Говорили, что ты зека с зоны встретила, приняла и живёшь с ним… Но я вот что скажу, я бы такого парня тоже ждала.

– Оставим эту тему, Маша. Пусть говорят, что хотят, – спокойно отреагировала Полина.

– И правильно! Нечего голову этим забивать. Ты как на новом месте-то освоилась? – Маша перевела разговор на другую тему.

– Непривычно так! Чётыре комнаты, как просторно, просто невероятно! – засмеялась Полина.

– Ещё бы! – хмыкнула Маша. – После общаги-то! Да ещё и пусто здесь у вас. То, что в комнатке у тебя было, то и здесь. Но ничего, кровать уже купили, потихоньку и остальную мебель купите.

– Маша, я сегодня стирала бельё во дворе. Мне Егор откуда-то старую стиральную машинку привёз, отремонтировал, я же до этого только на руках стирала. Потом пообещал обязательно купить новую. Так вот, я бельё вешала в огороде на верёвки. Их тоже Егор натянул. И представляешь, так вкусно пахло черёмухой и тайгой. И простор такой! Бельё ветерком колышет. Не то, что у нас в общаге! И развесить-то его толком негде было.

– Ты не представляешь, подруга, как я рада, что ты там больше не живёшь. Я вообще не представляю, как там жить-то можно. Я вот на вахте по пол-месяца живу в общаге, и то ужасно надоедает. А ты ещё и с маленьким ребёнком…

Полина достала бутылку белого вина и предложила выпить. Маша с удовольствием согласилась. Девушки засиделись за разговорами до сумерок.

– Маш, у тебя серьёзно с моим братом? – Полина осмелилась задать вопрос, который её волновал. Её подруга Маша девушка разбитная, немного легкомысленная, любит повеселиться и погулять, но при этом добрая, простая, отзывчивая.

– Ой, Полина… – Маша вздохнула. – Я так его люблю… Знаешь, подруга, у меня ведь раньше ничего подобного не было. Я знаю, что обо мне говорят, да и не зря, наверное. Только… я же от мужчин взаимности хотела. А они все оказались, как бы сказать… жестокими, вот. Только пользовались мною, время весело проводили, а всерьёз никто не хотел мне что-то дать… Артём другой. Он заботится обо мне, и я с ним другой стала. Раньше, стыдно вспомнить, со всеми флиртовала, даже с Егором твоим пыталась. Только Егор других-то баб, кроме тебя, и не видит даже. Наверное, он плохого мнения обо мне…

– Да ну что ты, Маша! – успокоила Полина подругу. – Ничего подобного, он хорошо к тебе относится, не выдумывай.

– Мне сейчас стыдно перед Егором за это. Сейчас всё по-другому. Я ради Артёма всё сделаю, хоть всю кровь до последней капли отдам. И ты, Полина, мне как сестра стала. Вы самые родные мне люди, – Маша произнесла это запальчиво, с сильным волнением.

– Машенька, ты и мне тоже как родная сестра, – Полина ласково улыбнулась девушке.

– Мне вот что, Полина, сейчас вспомнилось. Встречалась я с одним хахалем, лейтенантом молодым, красивым. Думаю, что всё у нас серьёзно с ним, прошу его колготки мне купить. А он и отвечает, так с усмешкой, – вот жене своей и буду покупать. А я сразу и переспрашиваю у него – а я кто? Никто? Выходит так. В общем, ничего хорошего я от мужиков не видела. Ни один из них мне ни тепла душевного не дал, ни материально как-то не помог. Я уж и отчаялась совсем, и вот тогда-то я Артёма и встретила, мальчика моего синеглазого… Я его как с работы жду, когда он из тайги вернётся, так и баньку протоплю и ужин приготовлю.

– Смотри, избалуешь его, Маша! – Полина шутливо предостерегла подругу.

– Нет, не избалую. Мне в радость это, – серьёзно ответила Маша.

– Ты, наверно, права, Маша. Вот я себя вспоминаю, когда была ещё актрисой или танцевала в ночном клубе. Вечером спектакли или репетиции с концертами. Егор домой придёт с работы, а там никого нет, никто его не ждёт, и ужин не приготовлен. Глупая я тогда была, не понимала ничего. Пустое казалось важным.

– А Егор? Не злился? – с интересом уточняла Маша.

– Нет, ничего никогда не говорил. Бывало, сам ужин приготовит и ребёнка нянчит, и меня ещё встретит после танцулек и накормит. Я с танцулек этих в ночном клубе прибегу, ноги устали после каблуков и танцев, а Егор мне туфли снимает, ноги мои растирает, чтобы не болели…

– Ты береги его, Полька, цени. По своему опыту знаю – такими мужиками не разбрасываются. Я вот бывает, сама себе не верю, кажется, что проснусь и всё… и опять я с кем-то другим, чужим…, никем не пригретая, – Маша засмеялась, но смех её был печальным.

– Машенька, я рада, что с моим братом у тебя всё так. Брат меня один и поддержал, когда Егора посадили. Он увёз меня от злых сплетен, здесь помогал во всём. Так трудно было, что без него я бы не справилась. Я бы пропала, Маш.

– Да знаю я, Полинушка, знаю, – покачала головой Маша. – Но теперь-то Егор вернулся, с тобой теперь. Ты сразу на глазах расцвела, похорошела.

– Сейчас я не представляю, как вообще без моего мужа жила. Маш, ты видела наш огород? Егор уже его весь вскопал, сам. Мне ничего такого делать не разрешает. Говорит, твой дом, а что за домом – это его дело. Мы картошку уже посадили. Егор мне только её раскидывать по лункам разрешил и всё. И то – вёдра с картошкой сам подносил, а потом вообще домой отправил. Сказал, сходи лучше бутылку пива купи, посидим с тобой после. Иногда он ко мне как к дитю неразумному относится. Как будто я без него ни на что не способна.

Маша рассмеялась.

– Раньше я бы этого не поняла. Но теперь, – Маша произнесла, сделав значимую красноречивую паузу. – Теперь, благодаря моему Артёму, я сама испытала, что такое чувствовать себя настоящей женщиной. Той, о которой позаботится мужчина.

Из очередной поездки в город Егор привёз Полине красивые замшевые сапожки на каблуках. Девушка с восхищением их рассматривала, провела ладошкой по мягкой замше.

– Ну-ка, Полинка, примерь. Угадал я с размером или нет? – настойчиво произнёс Егор.

Полина надела сапожок на босую ногу.

– Ну как? – опять нетерпеливо поинтересовался муж.

Девушка надела и второй сапожок, встала и прошлась по комнате.

– В самый раз! – заверила она с довольной улыбкой и добавила, – Красивые какие! Только вот куда я в них ходить буду?

– Как куда? Хотя бы в контору, – ответил Егор. Радость жены ему была приятна, но он сразу заметил и её смущение, непривычное для мужчины. Ведь раньше его жена любила надевать красивые вещи.

– А если ехать куда придётся с Иванычем? – растерянно спросила она и села на диван.

– Тогда переобуешься и поедешь. Полинка, не всё же в берцах всё время ходить. Я хочу видеть тебя в красивом платье и красивой обуви.

– Тебе не нравится, как я выгляжу, да? – Полина вспыхнула, на её щёчках появился румянец. – Скажи, я сильно изменилась за это время?

Девушка настойчиво смотрела на мужа, в её взгляде был вызов. Егор подошёл к ней и сел на пол возле её ног, руками обхватил её колени.

– Нет, малышка, внешне ты совсем не изменилась. Такая же смазливая девчонка, – Егор улыбнулся, глядя в большие глаза жены. – Но всё-таки ты изменилась…

– И как же? – волнуясь услышать ответ, спросила Полина.

Егор молчал, только его горячие ладони гладили коленки жены.

– Егор, ну не молчи! Отвечай! – не вытерпела Полина.

– Раньше ты не пила водку, – внезапно произнёс Егор и взглянул жене прямо в глаза, и добавил, – Вообще. И матом не ругалась. Мне продолжать?

– Да уж, будь добр, продолжай! – взвилась Полина. Её глаза увлажнились, в них мгновенно появилась острая обида.

– Как я вернулся, так только в брюках тебя и видел. И в этих берцах с фуфайкой, – осторожно продолжил Егор.

– Ты хочешь сказать, я стала вульгарной? – Полина запнулась от возмущения. – Огрубевшей деревенской бабой?

– Нет же! Полина, не заводись! – Егор прикоснулся губами к её коленке и поцеловал, а затем продолжил, – Детка, я знаю, как ты жила всё это время. И как ты полы мыла, пока Иваныч тебя к себе не взял, и как ты себе во всём отказывала ради меня и сына. А сейчас я хочу тебя баловать, маленькая моя. Ты же красивая девушка, Полина! Или ты это забыла? Забыла, что девочки носят платья, надевают туфли на каблуках? Я хочу, чтобы ты, милая, вспомнила об этом и стала, как раньше, немного капризной и крутилась перед зеркалом и наряжалась.

Полина закрыла лицо ладонями. Её худые плечики задрожали. Егор в одно мгновение поднялся, обхватил эти дрожащие плечики, произнёс ласково и с сожалением:

– Ну, прости меня, Полиночка. Прости, я не хотел тебя расстроить.

Девушка отняла ладони от лица, по её щекам катились слёзы. Она пытливо посмотрела на мужа и с горечью произнесла:

– Я тебе перестала нравиться, да, Егор?

– Глупенькая девочка, – улыбнулся он и погладил жену по голове. – Как же ты мне можешь перестать нравиться? Ты мне нравишься всякая. Я не смотрю на тебя оценивающе, Полинушка. Ты же не кукла. Когда я смотрю на тебя, мне хочется только одного. Я хочу тебя целовать, обнимать, ласкать. Ты моя девочка.

Егор начал покрывать лицо жены поцелуями, но девушка попыталась отпрянуть.

– И всё равно, я не смогу носить сапоги! Чтобы их надеть, мне нужны колготки и платье. У меня этого нет.

– Полинька, но это же не проблема. Давай в выходные съездим в город, купим всё, что тебе нужно.

– Я не надену платье… Не смогу… – неожиданно созналась девушка и посмотрела на мужа беспомощно, растерянно.

– Почему, Полиночка? – спросил Егор, но сердце его уже сжалось в предчувствии её ответа.

– Я боюсь… Боюсь повторения той истории… Я ни разу не надела платья с тех пор… после того суда. Один раз мы были с Машей в магазине и мерили платья, но я так и не смогла его купить, потому что, когда я его надела… – Полина замолчала, отвела взгляд.

– Полиночка, девочка моя, продолжай, говори, – мягко, но настойчиво попросил мужчина.

– Посмотрела в зеркало… – продолжила девушка. – Оно… В нем… Когда я в нем, всё так видно… Оно обтягивает всё. На меня сразу же посмотрел какой-то парень, начал разглядывать. Я не могу! – Полина опять закрыла лицо руками.

– Понятно, – произнёс Егор, нахмурившись. Он опять отнял ладони жены от лица и посмотрел в её глаза. – Полиночка, крошка, всё прошло. Я здесь, с тобой, – он нежно обнял жену и успокаивающе стал поглаживать её по спине. – Тебе надо всё забыть, маленькая. Ты не должна себя в чём-то винить. Ну как мне заставить тебя всё забыть, милая? – Егор пытливо посмотрел в глаза Полине. – Я хочу, чтобы ты стала прежней, как будто ничего и не было. Полиночка, сделай это ради меня! Я прошу тебя, крошка, забудь всё! Не бойся быть красивой женщиной, не надо прятаться.