Текст книги "За фасадом"

– Хорошо. – Она кивнула. – Речь пойдет о тебе и твоем отце.

– Я слушаю.

– Я, твой отец Джордж и наш общий знакомый Майкл работали вместе над одним делом. Мы втроем умели перемещаться во времени. «И как?» – спросишь ты. Мы сами подписались на лабораторную программу. Хотели сделать мир и свои жизни намного лучше. Ты знаешь, что мы спасли твою маму от болезни? Просто отговорили ее в прошлом от курения. Мы помогли дяде Майкла – спасли его от автокатастрофы. Мы часто работали с полицией. Благодаря нам много людей остались в живых. Мы радовались, что приносили пользу. Потом мы потеряли Майкла. Он с твоим отцом не ладил последнее время, а потом Майкл погиб, и мы не сумели его спасти. Но именно после этого все покатилось кувырком. Мы разорвали связи с полицией, часто ругались, а потом твои родители погибли при пожаре.

Я сидел понурившись. Не люблю об этом вспоминать.

– Вы-то что от меня хотите?

– Взгляни на свою руку.

Я посмотрел и увидел на правой руке татуировку в виде бесконечности внутри прямоугольника. Я хотел ее стереть, но она не исчезла. Я взглянул на руку мисс Хэппи. У нее была такая же татуировка.

– Черт, а я хотел набить череп.

– Эта татуировка поможет тебе долгое время находиться в прошлом. Я знаю, что ты уже там был. В 1987-ом?

– Да, но только там. Я думал, что спятил.

– Нет, не спятил, ты еще не сумел развить свой дар и поэтому можешь перемещаться только в один год.

– А куда мне надо? – поинтересовался я.

– Вот именно туда тебе и надо. Ты должен помочь мне. Ты должен спасти моего брата.

– А почему вы не можете сами все это сделать?

– Я не могу перемещаться туда, где сама была. Тогда мне было 18, я сама оканчивала другую школу. Мы так и не сумели его спасти. Ты поможешь мне?

Я вышел оттуда словно в бреду. Все рассказы туманны, а все догадки безумны. Еще недавно я целовал Розу и чувствовал себя по-настоящему счастливым. А сейчас я в большой сети и никак не могу из нее выбраться. Я, конечно же, согласился. Сочувствие взяло верх над разумом. Мисс Хэппи рассказала мне все, что можно, о ее брате и том, как его можно спасти. Я решил, что разберусь на месте. Но сейчас, еще до уроков, я решил сходить кое-куда. Я выбрался из корпуса для учителей и направился к женскому. Я быстренько поднялся по лестнице. Девушки встречали меня вопросительными взглядами. Начинался завтрак, и многие уже подтягивались к столовой. Я поздоровался с некоторыми девушками, затем нырнул в коридор и через минуту стоял у знакомой комнаты.

Я постучал. Тихие шаги. Мое сердце почему-то сжалось в комочек, как при встрече с детским страхом. Открыли. Я выдохнул. Я увидел Мишель в короткой фиолетовой ночнушке, с растрепанными волосами и еще сонным взглядом. Я выглядел противоположно. Полубольной вид, воспаленные глаза, неимоверная усталость и пришибленность от всех головокружительных событий.

– Привет, – тихо сказала она. – Прости, я только проснулась.

– Да ничего…– все слова потерялись в сумраке ее теплой комнаты.

– И что же привело тебя на порог моей комнаты? – ее голос звучал так нежно и тепло.

Мимо Мишель прошла Эльза и подмигнула мне, я поздоровался с ней.

– Знаешь, я хотел сказать тебе спасибо за то, что помогла мне вчера и вытащила из дрянного туалета в спальню.

– Не за что, Лэн, я знаю, тебе сейчас тяжело. Но знай одно: я всегда рядом и всегда могу помочь тебе.

– Прости за все. Я поступил как козел.

Она обняла меня.

– Я знаю, что даже если сейчас нет Розы, то мыслями ты всегда с ней. Я не могу быть с тобой, даже если очень хочется.

Мишель отпустила меня, смахнула слезу и улыбнулась.

– Прости, – снова извинился я.

– Нельзя извиняться за чувства. Я тебя уже давно простила.

– А ты?

– Что?

– Простишь меня? Просто я… дура…

– Тихо, все хорошо, я уже простил тебя. – Я улыбнулся.

Она заплакала.

– Я искуплю.

– Не надо, солнце, мне не нужно искупление, просто не делай так больше. И береги себя.

– И ты. Спасибо. – Она коснулась моего плеча, а затем скрылась в комнате. Дверь закрылась.

Пока я размышлял, ко мне подбежала Эльза.

– Лэндон, помоги, Джакру плохо.

Я побежал с ней, а в голове вертелись самые страшные мысли. Мы нашли его на траве. Он упал со своей коляски. Вокруг уже собралась толпа. Я протолкнулся мимо них и присел рядом с Джакром. Я тронул его лоб и чуть об него не обжегся. Температура уже, наверное, взлетела до сорока градусов. Я посадил его в кресло. Он все время повторял мое имя, как заклинание, словно оно еще удерживало его в сознании. А я все повторял, что я здесь и никуда не денусь.

Через полчаса приехала скорая. Я попросил мисс Эллингтон поехать с ним, но она не разрешила. Я всеми силами ее умолял, но Эллингтон твердо стояла на своем. Я даже сделал попытку незаметно проникнуть в машину, но около школы меня высадили. Я пинал ногой закрытые ворота и чертыхался. В голове все еще стояли слова: «Лэн, не уходи, только не уходи». Я понимал, как ему было страшно, как он хотел, чтобы рядом с ним был кто-то, кто поддержал бы его. Но меня к нему не пустили. Солнечный день обернулся мраком. Люди спокойно разошлись. Где бы мне найти спокойствие?

Я прогулял все уроки сегодня. Просто сидел в пустой темной комнате и смотрел в окно. Похоже, что в этой школе я все потерял. Я знал, что в семь вечера должен был быть уже не здесь, а в 1987 году. Но я не смог встать с кровати, не смог сосредоточиться, не хотел… Я заснул на кровати Джакра. Около полуночи меня разбудила Мишель. Я вначале не поверил, что она пришла ко мне, мне показалось, что я сплю, но ее бодрый голос говорил об обратном. Я присел на кровать. Я слышал ее, но не воспринимал слова, я не мог отделаться от ощущения того, что внутри меня перегорел свет. Но вдруг она резко ударила меня по щеке. Мишель сразу же вернула меня в реальность. Я увидел у нее ключ от ворот и портфель за спиной. Она была всего лишь в одной футболке и джинсах, я подумал, не замерзнет ли она, ведь ночи в Шотландии холодные.

– Лэндон, ты слышишь меня?! – она уже кричала, и только сейчас я осознал ее слова.

– Что?

– Ты хочешь увидеть Джакра или нет?

– Хочу. – Я загорелся надеждой.

Неужели она пошла на преступление ради меня?

– Тогда идем.

Так как я заснул в одежде, то быстро собрался. Только натянул кроссовки и пошел вслед за Мишель.

Ночь была призрачная. В мягком сумраке пахло морем и каштанами. Я держал Мишель за руку. Вначале мы прятались за кронами пожелтевших деревьев, затем, выйдя за железные ворота, немного успокоились и выдохнули. Ее рука была теплой и нежной. Вся эта ночь была такой легкой и волшебной, что, на секунду отвлекшись, она могла исчезнуть.

– Ты когда-нибудь убегала из школы?

– Да, иногда стены пансиона очень раздражают.

Я ее понимал. Иногда даже стены давят, и хочется скрыться и затеряться среди волн.

– И тебя когда-нибудь ловили?

– Нет, наверное, мне везет.

Сейчас, когда она это говорила, Мишель была похожа на кошку, которая может бесшумно убежать и так же бесшумно вернуться.

– Я поражен, честное слово. При моей бдительности и осторожности меня ловили почти каждый раз.

Я говорил с ней легко и свободно. Я простил ее за тот поступок. Я знал, что она все еще любит меня и сделала тот предательский шаг только из-за ревности и обиды. Но пора было оставить все это позади.

Мы тихонько спускались к городу. Нас встречали небольшие сонные домишки, взгляды бродячих собак, закрытые на ночь лавки с едой и прибрежные огни. Мне вдруг показалось, что мы одни во вселенной и нет больше ничего плохого, а есть только наша близость. Только наша история.

– А что будет, если нас поймают? – спросила Мишель. – Ведь это же не так страшно?

– Да, Мишель, да. – Мне хотелось ее защитить и отгородить от всех проблем.

– Какая прекрасная ночь! – воскликнула Мишель.

– Да, действительно прекрасная.

Так мы дошли до больницы, единственной на острове Святой Марии. Мы зашли туда и сразу же почувствовали запах от больничных медикаментов и легкий запах крови. Не самое приятное ощущение. Пока мы шли, Мишель все-таки замерзла, и я отдал ей свою кофту. На стойке регистрации мы узнали, в какой палате Джакр. Но нам не разрешили пройти, так как прием посещений уже закончен. Он был с 10 до 13 и с 16 до 19. Было немного грустно, но мы не собирались уходить. Нам разрешили посидеть около палаты. Вскоре к нам подошел доктор и сказал, что у него воспаление легких. Странно, что врач из Эдинбурга этого не заметил. Может, был еще молодой и неопытный. Он сказал, что через две недели его можно спокойно выписывать. Я попросил, чтобы нам дали зайти к нему, но врач сказал, что он сейчас спит и лучше не беспокоить его. Я согласился. Врач был серьезный и добрый, он внушал доверие. Затем доктор ушел, а мы остались около палаты. Мы присели на скамейку.

– Не беспокойся, Лэндон, все будет хорошо. Джакр поправится.

– Да, я знаю, но просто хотел его увидеть.

– Увидишь, но сейчас лучше дай ему отдохнуть.

– Ты права. Но если хочешь, я могу проводить тебя до школы, а сам вернуться.

– Нет, не стоит, я буду ждать с тобой. Кстати, откуда татуировка? – спросила Мишель.

– Эм-м… захотелось.

– Вечность, значит?

– Ничто не вечно, но все мы это отрицаем. Я просто живу настоящим.

– А почему бы и нет? – Она улыбнулась.

Затем мы просто болтали о чем придется, потом Мишель начала клевать носом. Она легла на скамейку, я сел рядом, Мишель положила свою голову на мои ноги. Мне было слегка неудобно, но она так быстро заснула, что тревожить ее сон было бы преступлением. Поэтому я сидел, гладил пальцы на ее руке, а потом и сам вырубился. Мне снился мистер Уэллис, мне снился хороший сон.

Утро выдалось тяжелое: ноги устали, спина болела. Когда я проснулся, на часах было девять утра, а врачи и медсестры сновали уже туда-сюда, будто заведенные машинки. Мишель еще спала. Я аккуратно положил ее голову на скамейку, а сам побежал умываться. Голод раздирал мои внутренности. По пути в туалет я заметил вывеску «Столовая» и решил заглянуть туда, чтобы захватить нам с Мишель чего-нибудь перекусить. После водных процедур я отправился в столовую. Там накрывали завтрак в виде рисовой каши, тостов и молока. Но меня эта еда не вдохновила, поэтому я подошел и спросил, можно ли что-нибудь здесь купить. Мне ответили, что можно, и тогда я захватил поднос и взял нам с Мишель два омлета, два стакана апельсинового сока и гренки. Только я подошел к кассе, как меня спросила молодая девушка, повар, похоже, проходившая здесь практику:

– Здесь болеет твой друг, раз ты пробыл в больнице всю ночь?

– Лучший друг, самый родной для меня человек.

– Не каждый человек может пойти на такие сложности ради своего друга.

– Да, но я пытаюсь.

На этом наш разговор прервался, так как пациенты пошли на завтрак, и ей нужно было закончить накрывать на стол. Я расплатился и вместе с подносом и приподнятым настроением пошел к палате.

Но когда я подошел, то у меня чуть поднос из рук не выпал. Рядом с Мишель стояли Эльза и Кортни, Ник, Ллоид, Эдди, наш друг по шахматам Макс и знакомая Джакра Сара. Сказать, что я офигел, – значит не ошибиться.

– Вы что тут делаете, ребята? Неужели вас отпустили?

– Представь себе, мы подошли целой толпой, и мисс Эллингтон согласилась. Про вас она ничего не знает, – поведала мне Эльза.

– Вы что, пришли ради Джакра?

– А ради кого же еще? Мы очень волнуемся за него, – ответил Эдди.

Я был рад до одури, я взглянул на Мишель, она улыбалась.

– Ну что? – крикнул я, и на меня шикнули. – Ну что, – уже тише сказал я, – поедим?

Все возликовали. Мы с Мишель съели по омлету и выпили сок, остальные похватали мои заветные гренки. И еще докупили всякой всячины. Утро было чудесное, из окон выглядывало солнце, припекавшее нам спины. Через полчаса из палаты вышел доктор и сказал, что можно зайти троим. Честная и безжалостная игра «Камень, ножницы, бумага» определила трех победителей. Я, Мишель и Эльза зашли в палату, остальные возмущенно вздыхали. Девушки вбежали в палату и начали обнимать Джакра. Я медленно зашел, закрыл дверь и прислонился к стене. Джакр был немного бледен, но выспавшийся, кудрявые волосы слегка растрепались.

– Тут к тебе нагрянули друзья, – сказал я, – почти вся волейбольная команда, Макс и Сара. Они притащили яблоки, йогурт и вишневый сок.

– Классно. – Он улыбнулся. – Ты как, Лэн?

– Я очень испугался за тебя.

Тогда, в тот момент, я очень испугался. В голове пролетела мысль: «Я не могу и тебя потерять».

– Прости…

Мишель открыла шторы, и в палату ударил дневной свет. Он был как освежающий глоток воздуха, как капля жизни в этом море отчаянья.

– Ты не должен извиняться, – запротестовала Эльза. – Ты не виноват, что заболел.

Джакр улыбнулся.

– Спасибо, – сказал он, – что пришли.

В это время дверь открылась, и Джакр увидел всех друзей, которые махали ему, улыбались, говорили ободряющие слова. Девушки заплакали, а парни сдерживались.

Была умилительная сцена, словно это был фильм, а по правде – чертова жизнь, со всеми своими поворотами, дорогами и ухабами. Именно в такие моменты хочется верить, что ты не одинок и что кому-то нужен. Я подошел и обнял Джакра, а затем все накинулись на него с объятьями, все, как табун лошадей, прибежали в палату и одновременно начали его обнимать. А мимо проходили врачи и медсестры и удивлялись странной сцене насилия и радости, а я выбрался из большой компании добра и тепла, отошел в сторонку и смотрел, просто смотрел.

Через час пора было расходиться, чтобы попытаться успеть на третий урок. Все свои подарки мы оставили на столике Джакра. Я даже принес ему стакан его любимого молока. Все тепло попрощались и ушли. Осталась в палате только Сара. Я подошел к Мишель.

– Тебя проводить?

– Да нет, я пойду с девчонками.

– Хорошо, – согласился я, – только не заставляй меня и за тебя волноваться.

– Тогда не волнуйся, а просто думай обо мне. И не смей больше пить. – Она отдала мне кофту, поцеловала меня в щеку и догнала девочек.

Я хотел еще попрощаться с Джакром. Я открыл дверь и увидел, как Джакр и Сара целуются. У меня пропал дар речи, а брови метнулись вверх. Я очень сильно удивился, да нет, я был в шоке. Я поднял палец вверх и хотел все-таки что-то сказать, но я забыл что, поэтому решил их не беспокоить и тихонько закрыл дверь.

Я улыбнулся и направился на выход из больницы, но я не знал, что меня ожидает, когда я вернусь.

А что было дальше? Звонок уже прозвенел, и я опаздывал. В коридоре к стенке меня прижала мисс Хэппи.

– Отпустите, мне больно.

– Ты же обещал помочь мне, почему ты еще не переместился?

Я оттолкнул ее, во мне проснулась подавленная алкоголем злость.

– Мой друг попал в больницу, что я должен был делать? Переместиться во времени? Ну вы даете!

– Я обещала его защищать, но не защитила!

– Я тоже обещал защищать Джакра! Я вам обещал – я помогу.

Я ушел на философию, а мисс Хэппи так и осталась стоять в коридоре.

Сегодняшний день на самом деле был неплох. По философии я в первый раз заработал пятерку, на волейбольной тренировке я забил победный мяч, мы с Эдди и Ником облили Эльзу и ее новую подругу Лили водой, когда они поливали цветы. Они смеялись, и мы тоже. Было весело. Далее дал учителю истории парочку советов, как завоевать училку средней школы. После обеда мы с парнями немного оторвались и поиграли в футбол, а затем вместе с Мишель сходили к детям и раздали приготовленное овсяное печенье с абрикосом. Когда мы это делали, я вспоминал Розу, и сердце щемило от того, что я соскучился. Сильно. Она все реже звонила, говорила, что дома все сложно. Контрольную по программированию я удачно завалил. Информатика не мой предмет. Джакр помогал мне как мог, но пока его нет, выкарабкивался из пучины сам, то есть получал плохие отметки. Герой, блин. А так день был хороший, и даже крик мисс Хэппи ничего не испортил.

Но это меня насторожило, я все же решил переместиться сегодня. И вот около семи вечера в этом октябрьском дне меня уже не было. В этот раз я не приземлился в воду и не заснул на парте, а упал прямо на музыкальные инструменты школьной группы, которая называлась, как я позже узнал, Rock is life. Я приземлился прямо на гитару. Это было ужасное падение, ученики посмотрели на меня, все инструменты просто разлетелись. Ко мне подошли четыре человека: девушка с гигантскими белыми кудрями, парень в кожанке на вырост, во фланелевой красной рубашке и еще один парень в больших очках и с голубыми глазами. Они все были одеты как рокеры, и были друзьями. Парень в кожанке помог мне подняться. Спина болела жутко.

– Откуда ты свалился?

– Похоже, вывалился оттуда. – Я показал на окно спортзала.

– Ясно, – усмехнулся парень в коричневой кожанке. – Я Дени, это Линдси, Боб и Роки.

– Я Лэндон, можно просто Лэн. Простите, что сломал вам гитару.

– Да пустяки, – отозвался, похоже, глава их стаи Дени. – Это все равно школьная собственность, у меня есть своя гитара. – Он равнодушно махнул рукой.

– А что играете?

Они посмеялись.

– Ну, конечно же, рок, малыш. Придешь послушать? У нас выступление сегодня, мы участвуем в конкурсе талантов.

– А… у нас тоже каждый год проходит конкурс талантов, – я сказал это, а потом осекся, вот дурак…

– А у нас – это где? – спросил Боб.

– В прошлой школе, где я учился, просто я новенький.

– Здесь школа – дерьмо, а друзья хорошие, – и он дал пять всей своей группе.

– Да, это я уже понял. Ты можешь мне помочь?

– Идите пока репетировать в зал, свора моя, а я подойду к вам через пару минут.

Они ушли, а Дени подошел ко мне.

– Слушай, брат, убирался бы ты отсюда, здесь происходят страшные вещи.

– Какие? – Я насторожился.

В нашем времени в пансионе бьют детей, а здесь что? Что еще может произойти поганого и страшного в этой школе? Или ужасы происходят здесь все года и века?

– Да неважно, – закончил разговор Дени. – Чем тебе помочь?

– Мне нужно найти девушку по имени Кристин, я с ней сидел на истории. У нее еще красные большие очки. Знаешь такую?

– Да, знаю… Может, ты сам ее найдешь?

Я заметил, как он вспотел и напрягся. Я знаю такое выражение лица. Оно было у Джакра, когда он влюбился в девушку в девятом классе. Джакр боялся даже к ней подойди, не то что разговаривать, но я помог ему собраться из желе в настоящего мужчину, хоть и в инвалидной коляске. Они были вместе, пока ее отца через год не перевели в другую воинскую часть, и она уехала. Больше они не виделись. А потом был алкоголь, голова под холодным душем, печаль и многое другое.

– Ты что, брат, влюбился в нее?

– Нет, – у него дрогнул голос.

Я приобнял его.

– Пошли, поищем ее вместе, хоть поболтаете немного.

Сначала он не хотел идти, но я уговорил его, и мы отправились на ее поиски.

Мы шли. По пути я увидел девушек с красивыми прическами, занимающихся на лужайке у школы, парней, которые, судя по их усталости и мячу в руках, пришли после игры в баскетбол, и еще парочку людей, шатающихся у школы. Приближалось идти на урок, обед заканчивался. Мы с Дени нашли ее в бассейне. Она плавала. Больше там никого не было. Кристин сняла очки и выглядела слегка беспомощной. Вначале она нас не заметила.

– Позови ее, Дени, только как-нибудь ласково.

– Как? – растерялся он.

– А я думал, рокеры – уверенные в себе парни.

– Я уверен в себе, просто… – он замолчал, поэтому я взял поводья в свои руки:

– Эй, красотка, не правда ли, сегодня прекрасный день для плаванья?

Дени возмутился, но потом успокоился.

– Черт с тобой, – сказал он мне.

Кристин подплыла к нам, надела очки, поздоровалась и вылезла из бассейна. У нее была хорошая фигура и спортивное тело.

– Прекрасно… ты прекрасна… то есть…

Дени замешкался, как четырнадцатилетний школьник, который первый раз увидел женскую грудь. Пришлось все делать самому.

– Он хотел сказать, что у тебя отличная фигура. Ты занимаешься спортом?

– Да, но в этом году хочу отдать предпочтение занятиям по вокалу.

– Ты придешь на конкурс талантов?

Всю инициативу разговаривать взял на себя я, Дени молчал и улыбался.

– Я там участвую. Буду петь.

– Я уверен, что ты прекрасно поешь.

– Спасибо, – покраснела она, – но мне надо переодеваться.

– Ты можешь, когда переоденешься, выйти к нам. Мне нужно с тобой поговорить.

– Хорошо, – и она ушла, почти бесшумно, словно воспарила над бирюзовой водой.

Я бы тоже мог в нее влюбиться, она очаровательна, но мое сердце уже занято девушкой из 21 века.

Мы с Дени вышли из спортзала. Солнце спряталось за тучи, начал моросить слабый, неприметный глазу дождь. Девушки уже ушли с травы, парни быстрым шагом потопали в раздевалку. Необыкновенно, что может сотворить погода. Вначале было солнце, и все грелись в его лучах, а когда начался дождь, то будто наступила чума, и люди разбежались по теплым классам с электрическим освещением. Странно… только сейчас об этом подумал.

Мы стояли под навесом и ждали, хотя я был не против немного прогуляться. Но все-таки я решил объясниться с Дени.

– Скажи мне, друг, ты что там как огурец вареный себя вел?

– Прости, Лэн, но когда я вижу ее, разум будто очищается, и я все забываю.

– Значит, это любовь, как поется во множестве песен. Пригласи ее на свидание, Ромео.

– Нет, брат.

– Да, брат.

– Нет, у меня много дел. Я же в группе, а в группе много забот.

– Брехня. Можно лопату – лапшу с ушей снять? Ответ неизменен. Да.

– Почему я должен тебя слушать? Я знаю тебя всего лишь полчаса! – возмущенно ответил он.

– Видишь, какая дружба у нас завязалась за это время. А совет друга можно и принять. Поэтому да.

– Вы о чем? – К нам подошла Кристин в школьной форме и белом плаще, накинутом на плечи.

–О том, что после выступления у Дени тусовка в его комнате, приходи, а?

Я такой выдумщик, дайте мне медаль за быстрые и улучшающие жизнь людей, только что созданные ответы.

– Окей. Я люблю вечеринки, но только без выпивки.

– Обещаю, – сказал Дени.

– Тусовка только для двоих, – прошептал ему в ухо я.

– Что ты хотел, Лэндон? – спросила меня Кристин.

– Так, ребят, слушайте, мне нужно найти одного парня.

Пока я им рассказывал, то заметил человека, который за нами наблюдал. Я окрикнул его, но тот сразу же испарился. Может, это был ученик, или мне просто показалось. Такими аргументами я себя успокоил, но в голове все еще вертелись слова Дени: «Слушай, брат, убирался бы ты отсюда, здесь происходят страшные вещи».

Брата мисс Хэппи Джереми мы нашли быстро. Он состоял в отряде скаутов. Давно их не видел, в нашей школе уже такого нет. На них была коричневая форма, значки и кепки. Когда мы подошли, то они произносили какую-то клятву. Учительницу я не сразу узнал, но потом увидел ее кольцо, которое она никогда не снимает. Да это же миссис Вуд, учитель математики! Только в этом году она молодая и красивая, а в нашем времени – старая и строгая. Я и не знал, что она раньше руководила скаутами. А почему я, собственно, должен был знать?

Я искал глазами мальчика 11 лет, высокого, светловолосого, с темными глазами и родинкой на левом плече, как мне его описала Хэппи, но таких не было. Я спросил миссис Вуд, где Джереми, она огляделась и не нашла его. Вскоре мы услышали крики где-то за школой. Нашей дружной сворой мы рванули за школу. Там была драка. И в ней был замешан Джереми. Позади парней стояла девочка и кричала, чтобы они прекратили.

– Помоги, Дени! – Мы оттащили парней. Когда пришла учительница, двое других мальчиков в спортивках убежали, и остались только Джереми и его друг Стив. У Стива был разбит нос, а Джер слегка прихрамывал.

– Вы чо, обалдели, ребятня?! – крикнул Дени.

– Тихо! – успокоил всех я. – Разберемся.

Девочка подошла к нам.

– И как все было? Рассказывайте.

– Я заступился за Лару, так как эти дебилы назвали ее дурой. И я не буду извиняться за драку.

– Я заступился за друга, любой бы так поступил, – сказал Стив и запрокинул голову.

Я просто офигел. Никогда еще не видел таких отважных рыцарей. В наше время дети все более равнодушны, но эти – просто огонь.

– Я восхищен вами, вы просто герои, – похвалил их я.

– Да какие мы герои, просто защищали нашу подругу.

Еще и скоромные ребята. Дени тоже уважительно на них смотрел. Я понял, что такой поступок он одобряет. А учительница, стоявшая позади нас, нет. Она повела их в медпункт, по пути придумывая им наказание. Они ушли, я вернулся к Дени.

– Смельчаки, – отозвался он.

– Крутые парни, – проговорил я. – Пошли в медпункт за ними, окей?

– Пойдем, Крис. – Мы оглянулись, а ее не было.

Куда же она подевалась?

Мы обыскали всю школу, обошли этажи, поспрашивали всех учителей и подруг Кристин. Дени начал волноваться, да и я. Он сел и нервно затряс ногой. Я увидел, что его руки дрожали. Я сел рядом с ним. Уже прозвенел звонок, и мы остались одни.

– Быстро рассказывай, что тут, к черту, происходит? Она могла сбежать или что?

– Зачем ей сбегать? Тут хорошая школа… просто…

– Что просто? Говори, что происходит! – я завелся.

– Что происходит, что происходит… – Он затряс ногой еще сильнее.

– Ну! Дени!

Он посмотрел на меня, и я увидел в его глазах не просто страх, а ужас. Самый настоящий ужас! Этот ужас я каждый раз нахожу в себе, когда переступаю порог кабинета мисс Эллингтон, когда вижу других учеников в этом адском кабинете. У нас тоже школа ничего, но и в аду бывают выходные.

Дени меня выбесил, я начал трясти его за плечи, чтобы привести в чувство. В этот момент к нам подошли другие рокеры из его группы.

– Чо за дела?! Ты где шляешься, Дени?! – завопил Боб.

– Да заткнись, Боб! – крикнул я. – Без тебя тут было намного лучше.

– Ты что сказал?! Повтори! – взъелся на меня Боб.

– Прекрати! – остановила его за руку Линдси. – Что случилось, Дени?

Тишина. Мы все смотрели на Дени, а мелкий серый дождь начал превращаться в ливень. Затем он посмотрел на каждого и тихо проговорил:

– В этой школе пропадают люди. Их тела находят растерзанными животными. Я боюсь, что с Кристин может что-нибудь случиться.

– Твою мать, – сказал я.

Эта школа серьезно может быть такой ужасной? Этот дождь смыл все светлое, что еще осталось в этой поганой жизни. И куда податься? Никуда. На этой школе висел тяжелый, напоенный пустотой и безумием груз страха и ужаса, который давил на всех, как туча. Все еще продолжает давить. И даже сквозь время.

– Где нам ее искать? – спросил я.

– Под горой есть лес. Возможно, она пошла туда.

– Зачем? – спросил Рони.

– Не знаю.

Я метался. Пора было принимать решение. На часах пробило два. Я знал, что не смогу пробыть в этом времени больше двух дней. Прошлое поджимало. Брат мисс Хэппи хоть и был уличен в драке, но еще не погиб. Это должно было случиться только завтра. Надеюсь, что я ничего не испортил. Но поиски Кристин могли затянуться, и поэтому я сомневался. Но от меня ждали ответа рокеры и Дени. Мой выбор ждала совесть. И я, конечно же, не мог бросить Кристин.

– Выдвигаемся, братва. Боб, стырь ключи от ворот, Линдси, захвати фонарики, вдруг придется искать ночью, Рони, сбегай за аптечкой, но, надеюсь, будет не нужна, а мы с Дени будем ждать вас у выхода.

– А кто сделал тебя главным?! – спросил с возмущением Боб.

– Я, – сказал Дени.

Похоже, этот парень знает, что делает. Я посмеялся.

– А он дело говорит, – показал на него я и усмехнулся. – Крутой парень.

И мы разошлись. Я поддерживал и подбадривал Дени, он сильно волновался. Я помнил такое чувство, когда неизвестность душит изнутри и перехватывает дыхание, а в голове метаются плохие мысли. Но я пытался не думать о плохом. А Дени… блин, я знал его всего лишь около часа, но уже успел найти родственную душу. Черт, эта дурацкая привязанность.

– Говоришь, животные?

– Да, волки или кто похуже.

– Тогда нам нужно ружье.

– Ты спятил?

– А ты хочешь застать ее мертвой?

– Нет.

– Тогда нам нужно ружье.

Ружье мы раздобыли у охранника. Разбили стекло, Рони порезал руку, но наспех ее перевязал. Мы выдвинулись, за нами скрипнули ворота.

Кристин заблудилась. Она потерялась среди темных деревьев и рока большой горы. Дождь становился все сильнее и заливал ее очки. Кристин пыталась не падать духом, но силы постепенно покидали ее. Крис упала в траву, подол ее плаща стал грязным. Зачем она пошла в лес? Кто-то кричал… Но, похоже, ей показалось. Пока не стемнело, Крис решила пойти дальше. Вскоре она вышла к небольшой речушке, которая впадала в сам океан. Она села рядом и помыла руки. Журчание воды привело мысли в порядок, а кроны деревьев скрыли от набиравшей силу стихии. Крис знала, что речка находится не так далеко от тропинки, с которой она сошла, и можно будет спокойно вернуться в школу. Сначала Кристин обогнула небольшой овраг и вышла на поляну. Она присела отдохнуть на камень под деревом, у поляны. Ей было холодно и мокро, она закрыла глаза и подумала о Дени, о том, что точно пропустит сегодня конкурс талантов, хотя мечтала спеть песню группы Queen. Крис закрыла глаза. Когда открыла, то уже стемнело. Девушка чувствовала ужасный холод, будто все ее кости превратились в ледышку.

«Быстрей иди, а лучше беги», – подумала Кристин. Она поднялась, но не смогла сделать шаг. Прямо перед ней выросло большое животное. Девушка пригляделась и увидела его острые когти, черную, вставшую дыбом шерсть и красные глаза. Оно было около полутора метров в высоту. Оно рычало так яростно и свирепо, что у девушки перехватило дыхание. Крис до жути испугалась. «Неужели такие волки существуют?» В голове кричала мысль: «Беги, дура! Беги!» И она так и сделала. Побежала.

Крис бежала и чувствовала безжалостное дыхание черной смерти с красными горящими глазами. Животное догоняло ее. Было очень трудно бежать по сырой скользкой траве, похоже, Бог смеялся над ней. Через несколько метров девушка запнулась о старую корягу. И сразу через секунду над ней нависла морда приспешника самой смерти. В его глазах Крис разглядела желание перегрызть ей горло. Когда струна жизни была натянута до самого предела, раздался резкий выстрел. Животное вскрикнуло и упало рядом с Крис, в его глазах потух красный огонь. Девушка обернулась.

Я опустил ружье. Не зря отец учил меня стрелять. Руки помнили, как мы с отцом стреляли по бутылкам на старой свалке. Ружье немного отдало в плечо, а выстрел разогнал птиц, но в целом ничего страшного, хотя друзья перепугались. Крис встала и побежала к нам. Она просто кинулась в объятья Дени. Кристин дрожала. Я устал, но был рад, что мы нашли Крис целой и невредимой.

– Это был не волк – это было чудовище, – говорила Кристин. – Посмотрите.

Я подошел к волку, направил на него фонарик и неслабо удивился. Я офигел. Как такое может быть? В лесах такие точно не водятся, да и в здешних местах я не замечал живности даже в своем времени. А вдруг этому волку помогли стать таким? Помогли стать мутантом? И кто творит здесь такие вещи? Бог? Человек? Это, конечно, была безумная теория, но я не спешил отказываться от нее.