Текст книги "Ромовый пунш"

Глава 24

Джеки привезли в здание на Саут-Дикси в Вест-Пальм, где размещалось управления по борьбе с контрабандой. Николет снял со стула, придвинутого к его столу, какой-то ранец, давая ей сесть. Она поинтересовалась, что это такое. Он ответил, что это взывчатка, и вышел из кабинета, оставив её одну примерно минуд на двадцать. Джеки не сомневалась, что он отправился поговорить с теми, кто вел за ней наблюдение. Еще до приезда сюда она успела рассказать ему о Мелани, которая ворвалась в примерочную и схватила сумку с деньгами. Ее дорожная сумка была уже у них, значит, они уже успели поговорить с той продавщицей, Фридой.

В машине, по дороге сюда, ей сказали о том, что Мелани мертва. Стреляли два раза. Николет, сидевший на переднем сидении, сказал:

– Видишь, как получается?

Что означало, что он совсем не верит её показаниям, или же верит, но не до конца. Девушка с сумочкой через плечо, сидевшая сзади рядом с ней, сказала ему:

– Эти чертовы микрофоны «Юнитель» совсем не годятся для работы в магазинах. Я почти ничего не слышала. – Николет строго взглянул на нее, и она больше не сказала ни слова. Джеки тут же стало все ясно. В их наблюдении была большая брешь.

Пока Николета не было в кабинете, Джеки занимала себя тем, что разглядывала фотографии всевозможных типов оружия, сделанных на оружейном складе и лениво пролистала старый номер «Новостей вооружений». Пепельницы нигде не было видно, поэтому она позволила себе воспользоваться для этой цели чьей-то грязной кофейной чашкой, как видно стоявшей здесь с утра. Кабинет, где стояло два сдвинутых вместе письменных стола, был меньше, чем у Тайлера в отделе по борьбе с преступностью. Здесь царил легкий беспорядок, и от этого комната казалась более обжитой. На втором столе лежал автомат, на который была привешена бирка, и Джеки предположила, что скорее всего он не заряжен.

Николет вернулся с чашкой кофе для нее, даже не поинтересовавшись заранее хочет она этого или нет. Хороший знак. Он снял пиджак и галстук, и по-видимому, не был вооружен. Усевшись за стол, он сказал:

– Ты ничего не говорила мне, что собираешься делать покупки.

– А мне кажется, я сказала об этом ещё в аэропорту.

Николет покачал головой.

– Я подумал, что сначала ты передашь груз. А покупки отложишь на потом.

– Мне очень приглянулся этот костюмчик, – оправдываясь, сказала Джеки.

– и я боялась, что его заберут.

– А почему ты оставила сумку за прилавком у продавщицы?

– Ну, во-первых, потому что я прихватила её с собой, чтобы положить туда форму и на тот случай, если придется сделать какие-либо покупки.

– Но ты этого не сделала.

– Нет, потому что, когда я вышла... Послушай, давай начнем сначала. Идея была в том, чтобы оставить все возможные покупки в дорожной сумке, чтобы не таскать её с собой, а встретиться с Широндой, имея при себе только пакет с пятьюдесятью тысячами.

– Но ты этого не сделала, – повторил он, в упор разглядывая её.

– Потому что у меня уже ничего не было. Рей, я клянусь, Мелани как бешенная ворвалась и схватила сумку. – Она понизила голос. – А что, её убили за это?

Он продолжал пристально глядеть на нее.

– Где сумка, которую она оставила тебе?

– Никакой сумки она мне не давала. Я с самого начала пытаюсь тебе это объяснить, – ответила Джеки. – Мелани не было в плани. Наверное её подослал Орделл. Она врывается, хватает сумку и опрометью вылетает за дверь. Я стою как дура в одних трусах. Что мне ещё оставалось делать, бежать за ней? Мне нужно было одеться. И к тому времени, как я вышла, продавщица уже упаковала в коробки купленные мною вещи и сложила все в пакет.

– Но ты же задержалась, чтобы расплатиться с ней.

– Пришлось.

– Но ты могла оставить там свои покупки.

– А разве твои люди не следили за мной?

Николет ничего не ответил.

– Я чуть с ума не сошла. Я не знала, что делать.

– И поэтому ты взяла пакет с покупками и отправилась на встречу с Шерондой.

– Но только после того, как попыталась разыскать тебя. Я пошла напрямик к лавке «Барни», но тебя там не было. Так за мной вообще следили или нет?

– Да, за тобой было установлено наблюдение.

– Рей, как я могла обратить на себя внимание хоть кого-нибудь из них? Ведь ты ничего не сказал мне о том, как это сделать?

Николет задумался, но так ничего и не ответил.

– Ты взяла сумку Шеронды и оставила ей свою, с новыми вещами.

– С пиджаком и юбкой.

– Но ты же покупала их для себя, так?

– Мне было очень жаль её. Я уже говорила, что она понятия не имеет об этом. Вы открыли коробки – значит, вы забрали у неё вещи?

– Мы придержим их на некоторое время.

– А она рассказала вам о том, что было в прошлый раз? После того, как я ушла, оставив десять тысяч, приходила ещё одна женщина, которая тоже поменялась с ней сумками?

– Вот с этого места поподробнее, – заинтересовался Николет.

– Так вы распросите её получше.

– Рассказывай, что знаешь.

– Я уже все рассказала.

– Как звали ту женщину?

– Я не знаю. Шеронда сказала, что это была тетушка Орделла. Он изменил план в тот раз, и вполне мог изменить его и на этот раз. Или может быть Мелани вообще действовала сама по себе, на свой страх и риск.

– С ней был мужчина.

– В примерочную он не заходил.

– Мелани видели, когда она выходила, – сказал Николет. – Наш агент не знал, кто она такая, но она несла сумку, точно такую же, какая была у тебя. Наш агент заметил также околачивающегося поблизости подозрительного типа, который подошел к ней и забрал пакет, и судя по тому, как он его держал, там находилось нечто очень ценное. Поэтому наш агент проследил за ними, чтобы узнать, куда они направляются, а заодно сообщить об этом другим агентам, привлечь их внимание...

– Это та девушка, у которой были проблемы с микрофоном?

Николет ничего не ответил на это.

– Та самая, которая не могла ничего расслышать?

– Да, у них наблюдались некоторые помехи. Как только она сумела установить связь с другим агентом, он передал описание...

– Так значит, её не было на месте как раз в тот момент, когда я выскочила из примерочной, повсюду высматривая вас.

– К тому времени, как ты пришла к «Барни», они уже заново вели тебя. Они видели, как ты шла на встречу с Шерондой. – Он немного помолчал. – А тот парень, что был с Мелани... Это, случаем, не Луис Гара?

– Я не видела, с кем она была. Я была в неглиже, – напомнила Джеки.

– С ней был какой-то белый.

– Возможно, это был Луис. Это он убил Мелани?

– Не исключено.

– А затем смылся вместе с деньгами, или же отвез их Орделлу?

Николет выжидал, продолжая пристально глядеть на нее.

– Мне бы очень не хотелось выяснить в конце концов, что ты играла в эти игрушки на пару с Луисом.

– Об этом можешь не беспокоиться.

– Так ты говоришь, что не знаешь, что случилось с этими пятидесятью тысячами.

– Понятия не имею.

– И согласишься подтвердить это даже на «детекторе лжи»?

– Как вам будет угодно.

Она наблюдала за тем, как он, ни говоря больше ни слова, испытующе смотрел на нее. Он явно был не в самой лучшей форме; это уже не был безжалостный взгляд бескомпромиссного полицейского. В нем не было уверености.

– Я очень надеюсь, что у тебя хватило ума не натворить глупостей, – сказал он наконец. – Если деньги забрал Луис, то Орделл рано или поздно выйдет на тебя, чтобы узнать, в чем дело.

– А разве ваша контора не ведет за ним наблюдение?

– Я уже настроил тех его четверых ребяток на то, чтобы дать показания на него в федеральном суде, но все же для полноты картины мне нужно взять его с меченными деньгами.

Он не ответил на вопрос. И тогда Джеки сказала:

– У меня такое ощущение, что вы не знаете, где он сейчас.

– Пока он не сумеет заполучить свои денежки, – ответил ей на это Николет, – будь спокойна, он никуда не уедет.

– Но по крайней мере вам все же известно, что денег он ещё не получил. Или это лишь только предположения.

В это время зазвонил телефон. Кто-то вызывал Николета по селектору.

Он взял трубку, и тихо сказал: «Слушаю», – а затем, послушав примерно с минуту, положил трубку на аппарат и сказал Джеки: «Прошу прощения». Направляясь к двери, и проходя мимо нее, он дотронулся рукой до её плеча.

Превосходно. Жест, говоривший о том, что они все ещё были друзьями; он не имеет ничего лично против нее, просто выполняет формальности, связанные со своей работой. Или может быть ему просто захотелось прикоснуться к ней. Как бы то ни было, но она приняла это за добрый знак. Ему хотелось верить тому, что она рассказала ему.

Тут она вспомнила о Максе, и подумала о том, чем он может заниматься в это время; сумел ли он как следует позаботиться о деньгах. Когда она впервые задала ему вопрос о том, где он собирается прятать их, Макс ответил: «Когда негде спрятать полмиллиона, то его нужно просто-напросто отнести в банк. Я думаю депозитный сейф в „Ферст-Юнион“ подойдет для этого идеально». И она ответила ему на это: «Только ради бога, не вздумай помереть по дороге оттуда. Иначе я их никогда не вытащу оттуда.» Будь откровенен с Максом, и он будет счастлив и доволен.

В кабинет вернулся Николет. Он занял свое прежнее место за столом, так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу, прежде чем сообщить очередную новость.

– Луис Гара мертв. Полицейские из участка в Лейк-Парк нашли его убитым в его же собственной машине. И все сходятся во мнении, что этот некто при жизни покойного был его другом – каково? – а как бы иначе ему удалось бы приблизиться к нему, чтобы приставить к нему пистолет и продырявить в двух местах?

Джеки молчала.

– Орделл ушел из своей квартиры в пять двадцать, – продолжал Николет.

– Он проехал несколько кварталов к тоговому центру, что находится близ пляжа, оставил машину на стоянке позади здания, и вошел в бар. Обратно он так и не вышле.

– Хотите сказать, что вы его упустили? – спросила Джеки.

Выражение лица Николета ничуть не переменилось.

– Возможно, Луис уже дожидался его так. По времени все сходится. Они вместе доехали на его машине до Нортлейк-Бульвар, где и нашли потом тело Луиса...

Джеки ждала.

– А зачем Луису было ехать туда?

– Понятия не имею.

– Может быть там был какой-то бар, или ещё какая забегаловка, куда Орделл обычно любил наведоваться?

– Мне он никогда не назначал встреч в баре.

– Если он позвонит, то ты дашь мне об этом знать?

– Конечно. Только не знаю, с чего бы ему вдруг понадобилось звонить мне?

– У него все ещё остались деньги во Фрипорте, так ведь? – задал встречный вопрос Николет. – Или все уже здесь? Может и не полмиллиона, но уж наверное побольше, чем всего пятьдесят штук?

– Рей, ты же видел все, что у меня было, – сказала Джеки.

– То, что ты мне показала.

– Ты что, и в самом деле думаешь, что я решила что-то прикарманить для себя?

– У меня нет никаких подтверждений тому, что ты вообще что-либо брала оттуда. Ты не расплатилась за свои покупки меченными банкнотами; и это меня обрадовало. Ты оказывала нам помощь, сдала нам Мелани, Луиса, так что у меня нет оснований, чтобы не верить тебе. По крайней мере в части того, что ты мне рассказала.

Джеки ждала.

– Теперь я буду ловить Орделла с меченными деньгами. Если же вы с ним затеяли некую авантюру, и ты скрыла это от меня, то теперь уже это ваше с ним дело. Все, что я могу сказать по этому поводу, так это что я очень надеюсь, что мы доберемся до него раньше, чем он доберется до тебя.

Глава 25

– Ты не поверишь, – по телефону рассказывал Орделл Мистеру Уолкеру. – Я только что увидел, как у Райнеллы по ноге ползет таракан. Она сама вообще-то лежит на диване. Таракан вскарабкался повыше, так, теперь заполз под платье, а она даже не шелохнулась. Кайф ловит, уже второй день пошел. Я притащил ей коробку игл и зелья на целую неделю. Теперь она приподняла колено, почесалась... Подожди-ка. Кажется, я слышу, как наш такаран что-то говорит. Точно, он говорит: «У-у-у, как здесь хорошо. По-моему, эта женщина никогда не моется.» На плите тоже полно тараканов. Они заползают сюда и ломают себе зубы о грязь, жир и копоть, которые скопились здесь за многие годы. Мистер Уолкер, ты меня слышишь? Ты должен вывыезти меня отсюда. Когда снова выйдешь в море на своем корабле, то греби прямиком к бухте Лейк-Ворт.

Орделл сделал паузу, выслушивая ответ собеседника.

– Нет, не сегодня. Сегодня я ещё не буду готов. Я же уже говорил тебе, что мне нужно ещё увидеться с Джеки. Позавчера вечером я наведывался к ней на квартиру, но в ту ночь она домой так и не вернулась. Вчера целый день я следил за её домом – наверное мне все же придется позвонить этому Максу Черри. Скорее всего она проводит теперь все свое свободное время у него или же в каком-нибудь мотеле. Знаешь, честно сказать, я уверен, что она не решится так быстро свалить отсюда, чтобы не вызвать подозрений у полиции.

Орделл снова молча выслушал ответ и сказал:

– Может быть завтра или в понедельник... Но сегодня я не могу. Без денег я отсюда никуда не уеду... Что-то? Ты хоть думаешь, что говоришь? Да если бы не я, то не видать тебе твоей теперяшней лодки как своих ушей. Вот теперь-то я вижу, какие у меня друзья... Подожди. Веда разве я тебе не говорил, что я в неё не стрелял. Ее застрелил Луис, а я прикончил его. Что ещё ты хочешь услышать?.. Мистер Уолкер?...

Орделл взглянул на женщину с остекленевшим взглядом, расположившуюся на диване.

– Можешь себе такое представить? Бросил трубку. Стараешься, делаешь людям добро, а они платят тебе за это черной неблагодарностью. Зато теперь у него есть лодка в целых тридцать шесть футов длиной, а я по уши увяз в этом в дерьме. – Он огляделся по сторонам. – Слушай, детка, как ты можешь так жить?

– Как «так»? – подала голос Райнелла.

Орделл достал визитную карточку Макса Черри, ту самую, на которой красовалась надпись большими буквами «ДЖЕНТЛЬМЕНЫ ПРЕДПОЧИТАЮТ ЗАЛОГ», и набрал номер. Голос в трубке – похоже, это был Уинстон – ответил, что Макса нет на месте.

– Он уехал из города?

– Да нет, здесь где-то.

– Дайте мне номер его домашнего телефона.

– Вам лучше позвонить ему на мобильный.

Орделл вышел из маленького домишки с оштукатуренными стенами, который имел вид ветхой развалюхи со сломанными ставнями, прошел два квартала на восток и, завернув за угол, вошел в бар на Бродвее, набрал номер портативного телефона Макса Черри и отставил на автоответчике номер местного телефона, с тем, чтобы тот перезвонил бы ему сюда. Время ожидания он коротал за стаканом рома. За стойкой стоял все тот же бармен, у которого он выспрашивал вечером в четверг имя женщины, которая всем остальным наркотикам предпочитает героин. Может быть Даниэлла? В ответ бармен возразил, что героин снова входит в моду, и он пользуется спросом у многих. Тогда Орделл принялся описывать её внешность, сказав, что у неё были рыжие волосы, она высокая, с очень худыми ногами. «Вам нужна Райнелла?» – спросил бармен. Точно, её звали Райнелла. Тем же вечером Орделл разыскал её и до часу ночи поил давнишнюю знакомую выпивкой за свой счет – это была соврешенно опустившаяся женщина, уже один вид которой производил такое же отталкивающе-жалкое впечатление как и её неказистыый домишко.

Зазвонил телефон.

Орделл вошел в будку и закрыл за собой дверь.

Голос Макса Черри сказал в трубке:

– А я как раз пытался вас разыскать.

* * *

Первое, что сделал Макс, взглянув на номер, оставленный на его мобильном телефоне, так это позвонил в канцелярию шерифа и переговорил с Венди, своей давней знакомой, заведовавшей отделом средств связи. Ему пришлось прождать даже меньше минуты, когда Венди снова взяла трубку и сообщила, что данный номер принадлежит бару «У Сесиль», на Бродвее, Ривьера-Бич.

Следующее, что сделал Макс, уже сидя в офисе, за своим столом, так это поинтересовался у Уинстона, случалось ли тому когда-либо бывать в баре «У Сесиль». Уинстон сказал, что ему приходилось отправляться туда за своими подопечными; заведение, конечно, не шикарное, но вполне приличное, и его там знают. А что? Макс попросил его немного подождать.

Он набрал номер телефона, ни минуты не сомневаясь в том, что звонил ему именно Орделл. Поэтому, услышав в трубке его голос, Макс сказал:

– А я как раз пытался вас разыскать.

– А вы что, знаете, кто я?

– Мистер Робби, не так ли? У меня остались внесенные вами десять тысяч. Разве вы звонили мне не по этому поводу?

В трубке воцарилось молчание.

– Это поручительский залог на Бьюмонта Ливингстона, который вы затем педали на оформление поручительства на госпожу Берк. Неужели не помните?

– А её что, отпустили?

– Они решили не заводить на неё уголовного дела. Так скажите же мне, где вы находитесь, и я привезу вам ваши деньги.

Снова молчание.

Макс ждал.

– Так вы меня слышите? Куда вы пропали?

– Хватит мне зубы заговаривать, – ответил ему на это Орделл. – Я знаю, что ты ей помогал, и ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Возможно Джеки наплетет мне целый роман о том, почему ей пришлось оставить у себя мои денежки. Понял? Я все выслушаю. Я скажу ей в том смысле, что, мол, ладно, все в порядке, но только теперь будь добра вернуть их, пока мы с тобой серьезно не рассорились. И все будет по-моему. Понял? Если же она заупрямится – то напомни ей о Луисе, о том где он находится в настоящий момент. И передай ей, что если она сдаст меня, то я тоже подставлю её и потащу за собой в тюрьму, куда мы пойдем рука об руку, скованные одной парой наручников. Ведь как-никак она моя сообщница. Понял? Вот так-то. А теперь передай ей мои слова, а я перезвоню тебе немного попозже.

Макс откинулся в кресле. Уинстон подошел к его столу.

– Это был Орделл, – сказал Макс. – Он звонил мне из бара «У Сесиль». У тебя ведь, кажется, сейчас есть немного свободного времени? Ты не мог бы узнать для меня, где он теперь обитает?

– А полиция что, никак не может его найти?

– У них нет такого ценного кадра как ты.

– Ну, если тебе это действительно надо..., – сказал Уинстон. – И насколько я понял, мне не следует вдаваться в детали того, что ты затеял.

– Вообще-то, да, – кивнул Макс. – Ты не обидишься?

– Ты мне вот что лучше скажи: ты все-таки бросаешь этот бизнес или нет?

– Не решил еще. Над этим надо как следует подумать.

Уинстон отошел от его стола. И уже направляясь к выходу, он сказал:

– Как что-нибудь надумаешь, то ты уж и мне дай знать о своем решении.

* * *

– Ты знаешь, как сделать женщину счастливой, правда, Макс? – сказала Джеки, обнимая и целуя его. Он протянул ей принесенную им с собой бутылку шотландского виски. Она перешла к комоду, на котором стояли открытые банки с диетической «кока-колой» и пластмассовая миска со льдом, чтобы разлить выпивку в стаканы. На ней была длинная свободная футболка, прикрывавшая бедра, под которой не было ничего кроме белкх трусиков: вот уже почти сорок восемь часов она не выходила из этого номера в «Холидей-Инн», одежда и полотенце были разложены на широкой двуспальной кровати со стороны ванной.

– Я здесь сойду с ума, – вымученно сказала она упавшим голосом, когда незадолго до этого Макс позвонил ей. И тогда он рассказал ей о звонке Орделла и пообещал скоро приехать.

– Теперь я знаю, где он, – сказал Макс, поудобнее устраиваясь в кресле у окна. Она обернулась к нему, и тогда он добавил: – Уинстону не составило много труда этоо выяснить. В настоящее время Орделл живет в Ривьера-Бич у одной шлюхи. У него теперь «Фольсваген» бордового цвета, который он купил для отвода глаз и который стоит у неё перед домом. – Сквозь неплотно задернутые портьеры в комнату проникал свет полуденного солнца. Джеки подошла к нему, прихватив с комода два бокала с выпивкой и присела на краешек кровати, рядом с креслом, в котором он сидел, и её босые ноги ступили в лежавший на полу квадрат солнечного света. Свой бокал она тут же поставила на столик и вытащила из оставленной там же пачки сигарету.

– Как же это твой Уинстон его нашел, когда ни всей местной полиции, ни спецслужбам этого сделать так и не удалось?

– Люди не отказываются разговаривать с Уинстоном, – сказал Макс. – Он знает улицу, он такой же как они, и они ему доверяют. Если кто-либо из них порой и попадется на чем-то, то все знают, что есть такой парень, который может вытащить из-за решетки.

– Но ты ведь никому не рассказывал, что знаешь, где он? Ведь не рассказывал, правда?

– Ты имеешь в виду полицию? Нет еще. Я подумал, что прежде нам с тобой следует поговорить об этом. Я мог бы сам нагрянуть к нему, – добавил Макс.

– Представляешь, как он был бы удивлен, увидев меня...

– У него есть все основания для того, чтобы застрелить тебя.

– По телефону я сказал, что должен вернуть ему десять тысяч, тот залог, который он внес за тебя. Он уже забыл о нем, во всяком случае мысли у него были заняты чем-то другим. Так что я мог бы принести ему деньги и кое-какие бумаги для подписи...

– Зачем тебе это все?

– Вряд ли он сам явится для этого ко мне в контору.

– А что, это мысль, – сказала Джеки, и по всему было видно, что эта идея пришлась ей по душе. Максу это показалось довольно странно. И тогда он сказал:

– Проще всего было бы все сделать так: Я иду к нему, якобы для того, чтобы вернуть сумму залога, но на самом деле исключительно ради того, чтобы удостовериться, что он действительно там. Затем я выхожу от него и тут же звоню в канцелярию шерифа. Или же, ещё лучше, тактическое подразделение в это время уже стоит наготове, и они сразу же врываются и в два счета скручивают его.

Джеки покачала головой.

– Он нужен Рею.

– Он нужен всем, – возразил Макс, – в конце концов его подозревают в убийствах. А что тебя сейчас должно волновать в первую очередь, так это не то, кто именно его арестует, а то, что у тебя в связи с этим могут возникнуть проблемы. Потому что он обязательно даст на тебя показания, как на соучастницу.

– Я это знаю, – сказала Джеки, – и именно поэтому я хочу, чтобы этим делом занималось Управление по борьбе с контрабандой. Я их свидетельница, я им помагала. Без меня у них бы ничего не получилось. Так что если уж на то пошло, то кому они скорее поверят?

– Все совсем не так просто, как ты думаешь.

– Я никогда не думала, что это просто, и поэтому не собираюсь начинать переживать об этом сейчас. Послушай, Рею до смерти хочется быть героем. Он пойдет на все.

Макс взял сигарету и закури, Джеки молчала, выжидающе глядя на него.

– Ладно, тебе хочется, чтобы его взял именно Николет. Но как?

– Нужно устроить так, чтобы он пришел к тебе в контору.

– Значит, подставим его, – заключил Макс. – Мне ему сказать, что ты хочешь его повидать?

Он увидел блеск в её глазах.

– Я хочу отдать ему деньги.

– Зачем?

– Как будто бы я испугалась. Я его боюсь. Ему это очень понравится.

Макс курил сигарету и думал.

– А что ты скажешь Николету, зачем тебе встречаться с Орделлом?

– Не знаю еще... придумаю что-нибудь насчет возврата залога. – Джеки немного помолчала. Взяв со столика у кровати свой бокал, она отпила небольшой глоток. – Ведь Орделл придет именно для этого. Чтобы получить обратно залог. Я скажу, что он вызвал меня туда и сказал, что я должна буду где-то расписаться.

– Тебе нигде расписываться не надо.

– Но только я этого как будто не знаю. Поэтому я и звоню ему. Меня это насторожило – что ему от меня нужно. И ещё я испугана.

– Ты думаешь, Орделл решится выползти из своего убежища? Когда на его поиски брошены все силы полиции южной Флориды?

– Макс, ему придется сделать это, тем более если он задался целью заполучить свои денежки. Если бы не деньги, то его уже давно здесь не было бы.

– Выходит, другого выбора у него просто нет.

– Разумеется, нет.

– А что если он захочет встретиться с тобой ещё где-нибудь?

– Деньги у тебя в кабинете, в сейфе. Это единственно место, где я смогу с ним встретиться.

– А что если тебе не удастся связаться с Николетом?

– У меня все получится.

– А вдруг его нет в городе?

– Макс, если ты боишься, то прямо так и скажи.

Последнее замечание он оставил без комментариев.

– Предположим, Орделл согласится, – сказал Макс. – Но тогда время для встречи он назначит сам, и ты это знаешь.

– Сегодня вечером, – объявила Джеки. – Не в его интересах торчать здесь, теряя время. Он согласится передать мне информацию через тебя. Возможно, он хочет поговорить. С этим я справлюсь. Я скажу ему, что совсем не собиралась грабить его, а просто не доверяла Мелани. Поэтому я дала ей полотенца. Нам нужно будет договориться зарание, что и как сказать, если он станет меня распрашивать. А я не знала, как с ним связаться, пока ты мне в этом не помог.

– Тогда почему тебя не было дома, где он смог бы тебя разыскать?

– Я боялась. Я не была уверена в том, что он даст мне рассказать все как было.

Макс задумчиво глядел на нее, продолжая размышлять о только что услышанном. Джеки тем временем протянула руку к пепельнице, стряхнув туда пепел с кончика сигареты, и затем добавила:

– Я должна быть там раньше него.

– Почему? – недоуменно спросил Макс.

Она опустила глаза.

– Я сначала скрывалась там, у тебя в конторе.

– А Николет – он уже там, или же он ворвется в самый разгар разговора?

– Он уже там.

– А что если он подслушает нечто такое, о чем ему знать вовсе не следует?

– Мы этого не допустим.

– У тебя все ещё есть пистолет?

Джеки подняла на него глаза.

– Да, а что?

– Не бери его с собой.