Текст книги "Охотница за скальпами"

Глава VII
На плоскогорье Ларами

Забрезжил рассвет, и время от времени степь оглашалась заунывным воем койотов, покончивших с ночными скитаниями и торопившихся возвратиться в свои логовища раньше наступления дня. Иные из этих трусливых хищников прерии, заслышав издалека топот лошадиных копыт, припадали к земле и ползли по ней беззвучно, покуда в волнах предрассветного тумана не подбирались совсем близко к порядочному отряду всадников. Это были волонтеры генерала Честера, отправившиеся с Сэнди Гуком в рискованную экспедицию в горы Ларами.

Отрядом командовал уже знакомый нам сержант, а в состав отряда входило пятьдесят отборных молодцов, в которых без труда можно было узнать ковбоев, этих несравненных всадников, едва ли не лучших кавалеристов в мире, и притом великолепных солдат для партизанской войны, где от каждого человека требуются исключительная выносливость, почти звериная хитрость и отличное знание местности. Все волонтеры были вооружены прекрасными магазинными скорострелками, и лишь у нескольких человек имелись карабины, которые отличаются дальностью и меткостью боя. Помимо ружей, разумеется, не было недостатка в револьверах и страшных длинных ножах, столь популярных на Диком Западе, где даже дети часто решают свои споры смертельными поединками на ножах. Кроме волонтеров и Сэнди Гука, здесь находился и незадачливый охотник за бизонами, лорд Вильмор, который вез с собою прекрасный карабин, подаренный ему генералом Честером, и сгорал от нетерпения, ожидая, когда представится случай пустить в ход оружие.

Часа полтора или два всадники мчались вверх по течению горного потока, добрались до устья большого каньона, там сделали небольшую остановку, чтобы дать отдохнуть лошадям, потом опять пустились в путь и, наконец, оказались в той местности, в которой еще недавно бродили разведчики отряда Миннегаги.

Несколько раз сержант приподнимался на седле и осматривал пытливо окрестности; его взор не открывал ничего подозрительного, однако он не успокаивался.

– Что вы все нюхаете воздух? – осведомился Сэнди Гук смешливым тоном.

– Пусть осел лягнет меня в затылок, если здесь не пахнет индейцами! – ответил бравый сержант.

– Обоняние у вас удивительное! Любовь к копытам осла еще больше. Но прозакладываю сто долларов против одного, что на этот раз ваш нюх вам изменил, – отозвался Сэнди Гук. – Я знаю, о чем вы говорите: там, где пройдет отряд моих краснокожих приятелей, действительно в воздухе немало времени носятся миазмы, потому что индейцы словно пропитываются в ужасной атмосфере своих вигвамов, полных нечистот. Но на этот раз здесь пахнет только дымом и ничем больше. И, признаюсь, это меня беспокоит, потому что пожар в степи давно кончился, лес не горит, и я решительно не понимаю, откуда доносится запах дыма, да притом же запах горящего каменного угля…

В это мгновение до слуха говорящих долетел звук, напоминающий звук выстрела из тяжелого орудия.

Сержант встрепенулся.

– Стреляют! – крикнул он, хватаясь за свой винчестер. – Вот видите, индейцы-то близки, хотя вы почему-то уверяете в противном. Смотрите в оба, ребята! Как бы нам не вляпаться!

– Я вижу, что тот осел, которого вы упрашивали лягнуть вас в затылок, уже угостил вас однажды, но вместо затылка попал копытом в лоб! – сказал Сэнди Гук, тревожно озираясь вокруг. – Кто вас научил верить подобной глупости, будто краснокожие обладают пушками? Пушек у них от сотворения мира никогда не было, да они и не умеют с ними управляться.

– Так что же тогда грохнуло? Может быть, взорвалась мина? – почесал затылок сержант.

Лицо Сэнди Гука побледнело, и руки задрожали.

– На этот раз ваши мозги вам не изменили! – ответил он угрюмо. – Боюсь, что вы угадали. Произошел какой-то взрыв. Но в чем дело? Вот уже в двух шагах от нас вход в пещеру, или, правильнее, в ту шахту, куда индейцы запрятали шерифа и его спутников. Грохнуло именно словно под землей, но ведь у Тернера и его товарищей не было ни щепотки пороху, и устроить взрыв они не могли никоим образом. Что же взорвалось? Стойте! Сейчас мы узнаем. Спешивайся, ребята!

– Однако вы, мистер Гук, командуете таким тоном, как будто в самом деле отряд поручен не мне, а вам, – обидчиво заметил сержант, но тем не менее и сам спешился, подобно всем своим подчиненным, исполнившим распоряжение Сэнди Гука без всяких возражений.

– Будет вам, не препирайтесь! – отозвался примирительным тоном Сэнди Гук. – Ведь речь идет о том, чтобы выручить попавших в страшную беду бравых ребят. Вот они замурованы тут. Видите, какими глыбами индейцы завалили вход в шахту? Давайте-ка попробуем отвалить эти камни.

Человек десять или двенадцать бросились к указанному месту, но через пять минут они обескураженно отошли в сторону: вход в шахту оказался заваленным такими огромными осколками скал, что не было никакой возможности пробраться внутрь, не прибегнув к помощи разных инструментов и аппаратов. В то же время сквозь щели между камнями пробивались струйки дыма с характерным запахом.

– Гризу! – воскликнул испуганно Сэнди Гук. – Так вот где произошел, значит, взрыв! Но я не поверю, что мои друзья погибли при взрыве, покуда не увижу их тел! Здесь нам делать нечего. Я знаю другой вход в шахту. Дайте десяток ваших людей, и мы попытаемся пробраться туда.

Сержант сначала заколебался, но сами солдаты, зная, что речь идет о спасении знаменитого шерифа из Гольд-Сити и его товарищей, были готовы на какой угодно риск, и таким образом дело уладилось к общему удовольствию. Под руководством Сэнди Гука маленький отряд прошел некоторое расстояние и добрался до целой группы давно покинутых и обветшалых зданий, в которых с первого взгляда можно было узнать обычного типа постройки большой каменноугольной копи. Солдаты с любопытством поглядывали на эти здания и держались наготове на случай неожиданного нападения спрятавшихся в засаде индейцев. Но кругом царили тишина и полное спокойствие, нигде не было ни следа краснокожих.

– Сюда! Вот где есть вход! – скомандовал Сэнди Гук.

Солдаты, робко озираясь, последовали за ним в какую-то галерею, сплошь заваленную обломками деревянной обшивки.

Воздух этой галереи был словно насыщен запахом гари и зноем. Кое-где раздробленные куски досок и балок, казалось, еще тлели, а по обвалам стен и потолка, которые обнажили свежую породу, Сэнди Гук безошибочно определил, что вихрь, образовавшийся при взрыве гризу, прошел именно по той галерее. И, казалось, тут еще пахнет газом.

– Стойте смирно! – распорядился Сэнди Гук сопровождавшим его волонтерам. – Не шевелитесь, затаите дыхание!

– Индейцы? – осведомился шепотом сержант.

Не отвечая, экс-бандит приложил палец к губам, потом с расстановкою ударил несколько раз прикладом карабина по загородившей дорогу глыбе, явно недавно свалившейся с потолка, и снова прислушался. И словно свершилось чудо: из недр земли донесся звук человеческого голоса, откликнувшегося на зов Сэнди Гука.

– На помощь!… Помогите! – чуть слышно прозвучали слова под землей.

– Слышали? – повернулся Сэнди Гук к спутникам.

– Слышали, слышали! – отозвались волонтеры.

– Будь я проклят, если это не голос Бэда Тернера! – воскликнул обрадованно Сэнди Гук. – Я так и знал, они пробрались сюда еще раньше взрыва. Должно быть, кто-нибудь из трапперов работал когда-нибудь в каменноугольных копях и сообразил, что надо делать.

– Да не болтайте вы! – прервал его сержант. – Пусть осел лягнет меня в затылок! В самом деле, это мистер Тернер, приятель генерала Честера. Мы должны его выручить. Не побоюсь того, что своды галереи могут обвалиться на мою голову. Ведите нас!

И они бросились разыскивать проход внутрь шахты, чтобы добраться до погребенных заживо.

Поиски увенчались только относительным успехом: Сэнди Гуку удалось разыскать продолжение той галереи, в которой находились беглецы, но, к несчастью, взрыв гризу завалил часть галереи, и теперь между беглецами и пришедшими на выручку людьми находился толстый слой, состоявший из огромных глыб каменного угля.

– Мистер Тернер! Где вы? Отзовитесь! – кричал Сэнди Гук.

К общему удивлению, Бэд Тернер отозвался проклятиями по адресу Сэнди Гука.

– Презренный бандит! – кричал он полным бешенства голосом. – Ты пришел сюда полюбоваться делом твоих рук, насладиться нашими мучениями? Я отдал бы полжизни, чтобы только расплатиться с тобою!

– Успокойтесь, мистер Тернер!

– Чудовище! Предатель! Проклятие тебе и всем тебе подобным!

– Да успокойтесь же, Тернер! Клянусь, я желаю вам добра!

– Оно и видно! Лучше пожелай нам зла, только сам провались в преисподнюю!

– Послушайте, наконец! Будьте разумным человеком. Я пришел выручить вас.

– Сначала сам похоронил нас в одной могиле с индейцами, а теперь еще издеваешься? Бандит! Разбойник!

– Да будет вам, Тернер! Не будьте ослом! Клянусь, вам чем хотите, что я хочу вас выручить.

– Не верю тебе, змея!

– Тогда поверьте хоть постороннему. Со мною сержант Вилль из отряда генерала Честера.

Глубокое молчание воцарилось в недрах шахты. Потом глухо донесся голос Бэда Тернера:

– Пусть говорит.

Сержант Вилль, которого лично знал шериф Гольд-Сити, в свою очередь принялся перекликаться с заключенными, и ему, наконец, удалось убедить несчастливцев, что товарищи пришли к ним на помощь и что привел их именно Сэнди Гук.

– И все-таки не поверю, покуда не увижу света Божьего! – отозвался Бэд Тернер нерешительным голосом.

– За этим дело не станет, – засмеялся Сэнди Гук.

На самом же деле освободить заживо погребенных было не так легко. Помимо того, что они находились за настоящим бруствером из огромных глыб каменного угля, загромоздивших галерею, взрыв гризу привел всю шахту в такое состояние, что можно было ежеминутно ожидать новых и новых обвалов. Сама галерея оказалась настолько узкой, что проникнуть к барьеру и работать на разборке глыб угля мог только один человек, и этот человек должен был опасаться сделать хотя бы одно неосторожное движение, потому что он мог оказаться, в свою очередь, заваленным глыбами камней. Даже смелые ковбои в смущении остановились, когда выяснилось, что надо делать. Но, неожиданно для всех, Сэнди Гук воскликнул:

– Да кто вас просит браться за это? Я никому не уступлю этой чести! Вот разве меня пришибет каким-нибудь камнем, ну тогда беритесь вы.

С этими словами он схватился за глыбы каменного угля и с поразительной быстротой начал прокладывать путь к заживо погребенным. Те, в свою очередь, без устали работали, разбирая отделявшую их от мира стену, соперничая в усердии, хотя силы их были надломлены всем пережитым раньше, и они, по собственному признанию Бэда Тернера, чувствовали, как голод терзает их внутренности.

Глядя, как неутомимо и вместе с тем осторожно работает Сэнди Гук, видя, какие огромные глыбы каменного угля ворочает он своими мускулистыми руками, работая с какой-то яростью, словно в экстазе, волонтеры переглядывались изумленно, а сержант Вилль почесывал затылок и бормотал:

– Это не человек, а настоящий дьявол! Вот силища-то какая! Экие руки! А мускулы-то, мускулы какие! Не хотел бы я попасть к нему в лапы, хотя и меня самого Бог силою не обидел, кажется. Поневоле с такими руками бандитом сделаешься, когда можешь человека, словно цыпленка, пальцами задавить.

Оригинальные рассуждения сержанта были прерваны криком Бэда Тернера:

– Свет! Слава богу, мы спасены!

В самом деле, Сэнди Гуку, работавшему без устали, не думая о той опасности, которой он подвергает свою жизнь, удалось своротить в сторону несколько глыб каменного угля, и слабый луч света проник, наконец, в глубь шахты. Но прошло немало еще времени, покуда проход был расчищен настолько, что, протянув руку, Сэнди Гук коснулся руки Бэда Тернера. А потом опять потребовалось еще больше времени для того, чтобы пленники могли с величайшим трудом пробраться наружу по извилистому и узкому выходу. Но вот Сэнди Гук, шатаясь, словно пьяный, с помутившимся взором отошел, правильнее сказать, отполз в сторону и в изнеможении лег на пол галереи. В то же мгновение сквозь пробитое в баррикаде отверстие проскользнула какая-то тень. Десятки рук протянулись пришельцу навстречу. Десятки голосов приветствовали его появление.

– Гип-гип! Ура! Бэд Тернер! Шериф из Гольд-Сити!

Да, это был он, но в каком виде! Родная мать едва ли узнала бы его. Одежда за время подземного странствования превратилась в лохмотья. Лицо и все тело словно пропитались угольной пылью, смешавшейся с сочившейся из ран и ожогов сукровицей. Но он был жив, и живы были его верные спутники. И они находились среди пришедших им на помощь братьев…

Оглядевшись, шериф из Гольд-Сити заметил державшегося в стороне экс-бандита.

Твердыми шагами Бэд Тернер направился к Сэнди Гуку и протянул ему руку со словами:

– Простите меня, мистер Сэнди! Я был слишком взволнован и не сознавал, что говорю.

– Не стоит говорить об этом! – улыбнулся Сэнди Гук. – Я не маленький и хорошо помню пословицу: не всякое лыко в строку.

– Вы не хотите пожать мне руку, Сэнди?

– О господи! Я считаю, что недостоин вашего рукопожатия, шериф. Вы же знаете, кто я?

– Да, знаю! Я знаю, что вы рисковали собственной шкурой для нашего спасения. При таких условиях не очень многие честные люди нашли бы в себе достаточно мужества, а вы это сделали. Вот вам моя рука, и я протягиваю вам ее от всей души как лучшему парню в мире.

– А я от всей души принимаю эту руку! – ответил взволнованным голосом экс-бандит.

– Если вы, Сэнди Гук, – продолжал серьезно Бэд Тернер, – найдете, что вам пора угомониться, прекратить глупости и сделаться мирным гражданином, вы будете знать, к кому обратиться, чтобы уладить ваши дела. На Диком Западе кое-что значит Бэд Тернер. И если только я буду жив, то я обещаю вам в присутствии этих свидетелей, что в обществе честных людей всегда найдется местечко и для вас как для моего спасителя и друга!

– Спасибо от всей души, шериф! – отозвался глубоко прочувствованным голосом Сэнди Гук. – Я и сам так думаю, что я наглупил достаточно и что мне пора опомниться. Да все не было удобного случая. Знаете сами: раскачаешься, а остановиться трудно. Так тебя и тянет выкидывать новые и новые фокусы. Но теперь мне и самому все это надоело. Вы мне протянули руку. Я считаю это за великую честь, и вот вам моя рука, Тернер: моя жизнь переломилась, я начинаю жить заново, вы же мне помогите в этом. Первые шаги сделаны, но это только начало.

Неожиданно для всех представитель закона и власти, знаменитый истребитель бандитов Бэд Тернер и не менее знаменитый бандит Дикого Запада Сэнди Гук обнялись, словно родные братья, встретившиеся после долгой разлуки. Рядом стояли с суровыми, взволнованными лицами измученные долгим пребыванием в подземной могиле Джон, индейский агент, и трапперы Гарри и Джордж. Казалось, они не верили своим глазам, что им удалось из недр земли выбраться на ее поверхность, спастись из ужасной могилы, в которой их погребла беспощадная и мстительная Миннегага.

Глава VIII
В горах

Если бы кто-либо десять минут спустя после описанной сцены освобождения заживо похороненных взглянул на деревянные строения покинутой копи, он увидел бы, с какой жадностью спасенные пожирают немудреные съестные припасы, предложенные им спасителями, расположившись для завтрака у самого выхода из шахты, на маленькой полянке, покрытой свежей и сочной зеленью, среди брошенных вагонеток, подъемных кранов и куч угля.

Джон, Тернер, Гарри и Джордж, чувствовавшие себя на верху блаженства, сидели в центре, а вокруг них расположились пятнадцать человек из отряда сержанта Вилля. Остальные были оставлены сержантом внизу, у той пещеры, куда Миннегага бросила пленников. За ними был послан гонец, а в ожидании их прихода между волонтерами и спасенными шла оживленная беседа.

– Триста тысяч чертей! – воскликнул Tepнep. – Кто бы подумал, что мы вместо кусков каменного угля или, в лучшем случае, кожи собственных сапог будем еще насыщаться техасской колбасой и галетами?

– Я сам своим глазам не верю, – отозвался Джон. – Вот все поглядываю на солнце, все думаю, не обманывают ли меня мои глаза….

– А кому мы обязаны этим, Джон! Человеку, которого мы еще вчера считали форменным негодяем. Вы не обижайтесь, Сэнди Гук. Сами знаете, что иначе относиться к вам мы не могли.

– О господи боже мой! – ответил, улыбаясь, Сэнди Гук. – Я отлично понимаю и ничуть не обижаюсь. Не думайте, что я так глуп. Я отлично сознаю, что мне много еще придется поработать, если я захочу добиться от людей уважения.

– Нет, Сэнди Гук! Вы не совсем правы. Стоит вам только серьезно порвать с прошлым, а там все пойдет как по маслу. Не многие на вашем месте поступили бы так, как это сделали вы. Другие попросту предоставили бы нам погибать в этой проклятой дыре, куда нас загнала Миннегага, чтоб ей пусто было.

– Кстати, – вмешался Джон, – скажите нам, Сэнди, куда девалась Миннегага?

– Думаю, – отозвался экс-бандит, – что Миннегага уже присоединилась к отряду Сидящего Быка на высотах Ларами. А на что вам?

– Так! Я дал себе клятву не покидать прерии раньше, чем не добуду скальпа этой змеи. Я уже снял скальп с ее матери, теперь очередь за дочкой.

– Хотите увидеть ее? – улыбнулся Сэнди Гук. – За этим дело не станет. Если только пожелаете, я предоставлю вам это удовольствие… Я отправляюсь по маленькому делу в лагерь сиу. Знаете, для меня речь идет об амнистии, о праве возвратиться на родину, если только мне удастся выполнить поручение генерала Честера.

– Убить Сидящего Быка?

– Нет, освободить одного пленника. Вероятно, вы его знаете. Это некий поручик Джордж Деванделль.

Сэнди Гук еще не успел докончить своих слов, как Джон уже вскочил на ноги, трясясь всем телом.

– Джордж Деванделль? Сын моего старого командира? Неужели таки верно, что он в плену?

– Вернее верного! Сам генерал Честер убежден в этом! – ответил экс-бандит.

– Что вы, с луны свалились, что ли, Джон? – вмешался в разговор сержант Вилль. – Все знают, что Джордж Деванделль пропал без вести пятнадцать дней тому назад, и разведчики сообщили, что он в плену у Сидящего Быка.

Взволнованный индейский агент ходил взад и вперед, сжимая руки в кулаки. Он бормотал бессвязные слова:

– Джордж, тот самый Джордж, которого я когда-то вырвал из рук краснокожих. Сын моего старого командира… О несчастный! Подумать только, что он попал в руки Миннегаги. Ее мать была идеалом доброты по сравнению с нею. Что делать, что делать? Миннегага оскальпирует его…

– Не торопитесь так, Джон! – сказал серьезно Сэнди Гук. – Во-первых, очень может быть, что Миннегага задержится в пути и мне удастся попасть к Сидящему Быку раньше, чем ей. Во-вторых, сам этот вождь индейцев отнюдь не такой человек, чтобы легко расстаться со своей добычей. Ведь и то еще взять: известно ли индейцам имя Джорджа Деванделля?

– Это ничего не значит: если только Миннегага увидит Джорджа Деванделля, она узнает его.

– Не спорю, Джон! Но Сидящий Бык едва ли согласится пожертвовать пленником в угоду этой ядовитой змее в образе красивой женщины.

– Стойте, Сэнди Гук! Вы, кажется, сказали, что вы обязались перед генералом Честером попытаться вырвать Джорджа Деванделля из рук краснокожих?

– Это условие для получения мною амнистии.

– Погодите! Джордж, Гарри, помните ли вы, как мы уже один раз спасли Джорджа и его сестру? Боялись ли мы тогда смерти? Неужели же теперь мы струсим и предоставим Сэнди Гуку справляться с этим трудным делом в одиночку?

Джордж и Гарри переглянулись, потом Гарри произнес решительным тоном:

– Покуда я умею держать карабин в руках, я всюду пойду за тобою, Джон, хотя бы к черту в глотку.

– А я не отстану! – отозвался Джордж.

– А про меня вы забыли? – вмешался Бэд Тернер. – Нечего сказать, хорошо вы цените своих друзей!

– Неужели вы пойдете вместе с нами, мистер Тернер? – воскликнул обрадованный Джон.

– Само собой разумеется! За кого же вы меня считали? Надеюсь, мой карабин может пригодиться в крутую минуту.

– Ого! Еще как может пригодиться ваш карабин! – отозвался Сэнди Гук. – Если вы только согласны завербоваться к нам, шериф, – добро пожаловать.

Этот разговор был прерван громким ржанием встревоженных лошадей: животные почуяли приближение всадников. Это был остаток отряда сержанта, прибывший от пещеры Мертвецов. Увидев своих солдат, сержант приподнялся со словами:

– Вот и мои ребята! Ну, джентльмены, моя миссия теперь окончена! Пусть первый попавшийся осел лягнет меня в затылок, если я не нахожусь в затруднительном положении…

– Вы думаете, сержант, что ваш четвероногий приятель таким образом научит вас, как выйти из затруднения? – засмеялся Бэд Тернер.

– Не шутите, джентльмены! – ворчливо ответил сержант. – Дело серьезное. Вот, говорю я, положа руку на сердце: с дорогой душой примкнул бы я к вам, чтобы отправиться выручать поручика Деванделля. Но, вы сами знаете, солдат не может распоряжаться собою. Освободить мистера Тернера – это была моя задача. Теперь я должен возвратиться к генералу. Надеюсь, что мы скоро с вами увидимся снова. Покуда же вот еще что: генерал сказал, что я должен оказать вам всяческое содействие. Чем я теперь могу помочь вам?

– Нам понадобятся четыре хорошие лошади, четыре карабина, столько же револьверов и боевые припасы к ним. Можете ли дать нам все это? – ответил Бэд Тернер.

– Разумеется! Запасных лошадей с нами много, выбирайте любых. Оружия запасного, правда, мы не захватили, но добраться до лагеря сумеем и в том случае, если среди нас будет четыре безоружных человека.

Покуда шли эти переговоры, присутствовавший лорд Вильмор хладнокровно расчесывал пальцами свои длинные баки, терпеливо ожидая, когда представится случай снова заговорить об охоте на бизонов. Увидев случайно, чем занят этот молчаливый спутник, сержант спохватился:

– А что вы с этим чудаком будете делать? Ведь он вас может связать по рукам и ногам. Хотите, я заберу его с собою? Если он мне уж очень будет надоедать, я его посажу в какой-нибудь колодец.

Против ожидания, за лорда Вильмора вступился Сэнди Гук:

– Предоставьте ему ехать с нами! – сказал он. – Милорд нам еще пригодится.

Сержант сделал гримасу, ясно показывавшую, как он оценивает благородного английского вельможу.

– В самом деле, – вмешался Джон, – пусть лорд едет с нами. Хотя он и большой чудак, но стреляет он чудесно, и его карабин может нам тоже понадобиться.

– Делайте как хотите! Я умываю руки! – порешил возникший вопрос сержант.

В какие-нибудь десять минут, как только покончили с завтраком спасенные, для них были отобраны лошади, а сами они снабжены оружием, боевыми и съестными припасами и могли сейчас же пуститься в путь. Тогда Сэнди Гук подошел к англичанину и сказал ему:

– Ну, милорд, я с товарищами отправляюсь в горы Ларами – охотиться на бизонов!

Словно электрический удар пронизал тело англичанина. Он вскочил как пружина, воскликнув:

– Бизоны? Отлично! Я отправляюсь с вами!

– Но, милорд, мы можем попасть в переделку, придется, быть может, подраться с индейцами.

– Я не боялся никогда ни белых, ни красных, ни черных! – высокомерно ответил англичанин. – Но, мистер бандит, кажется, вы намерены охотиться на бизонов в компании этих людей?

И он величественно показал пальцем на Джона и его спутников, а потом произнес не допускающим возражений тоном:

– Эти люди – большие мошенники!

– Эх, милорд! – возразил, смеясь, Сэнди Гук. – Это вы себе забили в голову, больше ничего! Знаете, у нас говорят: у всякого барона фантазия своя. Вот, представьте, вы этих людей считаете за мошенников, а они забили себе в голову, что вы-то сами полоумный человек.

– Меня это не касается! Я, впрочем, не возражаю против того, что они будут сопровождать нас на охоту за бизонами. Но предупреждаю: они меня уже ограбили достаточно, и я не дам им больше ни гроша.

– Будьте спокойны, милорд! Никто с вас не спросит ни одного гроша, если даже вам удастся уложить целую сотню бизонов.

– В таком случае я готов следовать за вами.

Пять минут спустя маленький отряд, состоявший из Сэнди Гука, Бэда Тернера, двух трапперов, Джона, индейского агента, и чудака-англичанина, распрощавшись с сержантом и его волонтерами, тронулся в путь, направляясь к горным дебрям Ларами, а вслед за тем полуэскадрон пошел в обратном направлении, спускаясь в прерию, чтобы соединиться с отрядом генерала Честера.

Час проходил за часом, местность становилась все более дикой и угрюмой, а шестеро всадников продолжали свой путь, не изменяя принятого при отправлении порядка: Сэнди Гук и Бэд Тернер шли впереди, Джон и трапперы образовывали центр, а лорд Вильмор – арьергард. Раз решив, что Джон и трапперы – мошенники, чудак не удостаивал их ни единым словом и только поглядывал на них высокомерно, но на это никто не был в претензии. После полудня всадники вступили в область, где было гораздо холоднее, чем в прерии. Вершины горного хребта окутались туманом, подул свежий ветер, и как только зашло солнце, сейчас же воцарилась глубокая тьма, так что продолжать путь оказалось невозможным. Поэтому решено было расположиться на ночлег. Лошадей расседлали и пустили на коротких привязях пастись на небольшой лужайке. Люди расположились для ночного отдыха.

– Скверная ночь будет! – сказал Сэнди Гук, оглядываясь по сторонам. – Если только краснокожие с какой-нибудь вершины видели нас, как бы они не устроили ночного нападения. Знаю, вам всем очень хочется покурить. Но лучше отказаться от этого удовольствия и пожертвовать трубкою, чем пожертвовать собственными шкурами.

Разумеется, возражений не последовало, и скоро в маленьком лагере все замолкло, потому что большинство отряда предалось сну.

Нельзя сказать, чтобы сон этот был спокоен и крепок, потому что каждый сознавал возможность подвергнуться внезапному нападению индейцев. Менее других усталый или более выносливый Джон почти не спал, хотя лежал с закрытыми глазами. Кругом шумели деревья и раздавался напоминающий плеск волн шорох высоких трав, колеблемых порывами ветра. Время от времени издалека доносился вой шакала или крик какой-то ночной птицы. Тогда Джон приподымался, прислушивался, но, убедившись, что спящим не грозит никакая опасность, укладывался снова рядом с Бэдом Тернером, подумывая о том, что скоро ему можно будет передать дежурство. Так прошло два или три часа. Вдруг Джон сбросил с себя покрывало и схватился за карабин. Как ни беззвучно двигался он, но Бэд Тернер оказался разбуженным и сам схватился за ружье, спросив товарища шепотом:

– Что случилось, Джон? Индейцы, что ли? Надо будить ребят?

– Я слышал какой-то подозрительный шум и потому пойду на разведку. Вы же держитесь настороже! – ответил Джон и с этими словами, скользя как тень, удалился от лагеря. Бэд Тернер с карабином в руках остался сторожить покой товарищей.

Прошло, должно быть, около десяти минут. Гудел ветер в вершинах деревьев, тревожно шептала о чем-то трава, но напрасно Бэд Тернер всматривался во мглу, напрягая зрение: ничего не было видно. И вдруг послышался яростный рев какого-то зверя, потом сухой треск револьверного выстрела, покрытый новым ревом, а через несколько секунд – ружейный выстрел, эхо которого замерло в горах.

В ту же секунду Сэнди Гук, оба траппера и даже лорд Вильмор присоединились к Бэду Тернеру, осыпая его вопросами, что случилось. Через минуту словно из-под земли вырос Джон.

– Угораздила нелегкая! – сказал он взволнованно. – Довольно большой черный медведь бродил около нашего ночлега. Проклятый зверь облапал меня, и я едва не поплатился жизнью. Хорошо еще, что мне удалось вывернуться и ухлопать его.

– Но вовсе не хорошо, – отозвался Сэнди Гук тревожно, – что вам не удалось обойтись без выстрелов. Держу пари, эти выстрелы поднимут на ноги краснокожих, и не пройдет часа, как они будут тут. Если мы не хотим поплатиться собственными головами, то надо немедленно удирать отсюда.

– Не ошибаетесь ли вы, Сэнди? – осведомился Бэд Тернер. – Вот-вот разразится гроза. Буря уж очень близка. Не лучше ли будет остаться здесь, на полянке?

– Ни в коем случае, говорю я вам! Надо удирать!

В мгновение ока лошади были оседланы и навьючены, и маленький отряд тронулся в путь. Тем временем черное небо стали бороздить молнии. Загрохотал гром, предвещая близость урагана.

Отряд быстро двигался вперед. Снова блеснула молния, озаряя бледным призрачным светом окрестности, и шедший впереди отряда Сэнди Гук воскликнул:

– Стойте! Мы на краю пропасти!

В то же мгновение из арьергарда отозвался голос Джона:

– Ружья на изготовку! Нас выследили!