Книга: И все это Шекспир - Эмма Смит

Это не биография, не скучная научная работа и не пафосное поклонение гению. Так же здесь не будет томных рассуждений на темы - а точно это ли Шекспир написал, а точно ли он это сам придумал, а точно ли…

А что же тогда у нас под обложкой? А там рассказ для тех «кто чувствует, что Шекспир когда-то прошел мимо них, и хочет наверстать упущенное». Эмма Смит предлагает по новому взглянуть на работы драматурга.

•В книге представлено 20 глав с анализом 20 разных пьес. Нам показывают, что труды Шекспира проблемны, неоднозначны и что в них ровно столько смыслов, сколько вкладывает каждое новое поколение читателей и зрителей. Ведь многозначность слов в комбинации с неоднозначностью поступков героев порождает сотни вариантов интерпретации (+ мизерное количество ремарок дает простор фантазии режиссерам).

•Кроме того, мы узнаем, что Шекспир писал пьесы под определенную театральную группу. Бывало даже такое, что драматург корректировал сюжет из практических соображений. Ведь количество актеров было ограниченным и нужно было максимально рационально распределять роли, часто артисты играли 2-3 персонажей.

•Еще автор обращает наше внимание например на такие вещи, как молчание героя. Учитывая литературный формат, молчание легко упустить из вида, да и попросту забыть, кто присутствует в сцене. И именно такие «немые» моменты часто вызывают ожесточенные споры. Каждый слышит, а точнее не слышит, то, что ему хочется.

️Мне очень понравилась книга! Люблю, когда после прочтения появляется ощущение, что твой мозг покормили. Думаю, что она будет интересна всем, кто каким-то образом имеет отношение к театру, сценариям, лингвистике, культуре, истории, искусству, литературе, жизни)))) Ну вы поняли, по моему ужасно субъективному мнению, она полезна для всех. Ведь эти же взгляды можно переложить на любые другие произведения и события.

И для драматургии Шекспира недоговорённости, паузы, молчание героев в такие моменты, когда они, казалось бы, обязательно должны как-то реагировать, являются тем "воздухом", который позволяет каждому читателю, зрителю, постановщику, артисту и каждому времени заполнить его чем-то своим.

Об этом (и о многом другом) рассказывает в своей книге Эмма Смит, профессор Оксфордского университета, один из самых известных шекспироведов нашего времени.

"Молчание персонажа легко упустить из виду, читая текст. В отсутствие реплик можно просто забыть, кто участвует в сцене. Однако на театральных подмостках молчание игнорировать нереально: фигура актера сама по себе исполнена смысла. Актеры играют даже тогда — и особенно тогда, — когда не говорят."

Возможно, что очень многие читатели пьес Шекспира, как и я когда-то, не придавали такому молчанию особого значения, но Эмма Смит обращает на него наше внимание, и знакомые истории начинают играть и переливаться совершенно новыми, порой неожиданными красками. Вот характерный пример такого молчания героини Шекспира, о котором рассказывает автор:

Изабелла не отвечает на предложение герцога, и это молчание — одно из самых проблемных и спорных мест в творчестве Шекспира. Первый известный нам читатель пьесы, некий шотландец, живший в начале XVII века, сделал на полях своего экземпляра пометку: «Герцог берет Изабеллу в жены». Очевидно, он полагал, что согласие героини сомнению не подлежит. Режиссеры и читатели, которым хочется счастливого комедийного финала, заполняют пробел бессловесными знаками, которые должны передать восторг Изабеллы при этом неожиданном повороте. Однако немало найдется и тех, кто воспринимает отсутствие прямого ответа как удар по устоям романтической комедии. А если Изабелла — подобно Оливии («Двенадцатая ночь») или Беатриче («Много шума из ничего») — задается крамольным вопросом: хочу ли я вообще выходить замуж?

Или вот известная практически каждому пьеса "Укрощение строптивой". Обычно нам кажется, что героиня в финале и в самом деле укрощена — целиком и полностью. Хотя теперь мне вспоминается (возможно, это отчасти самообман:)) что и раньше мне казался каким-то фальшивым в своей избыточности этот финальный монолог героини, в котором она буквально воспевает мужчин, призывая женщин к бесконечной благодарности и покорности.

В конце концов, все мы — и современники Шекспира тоже — прекрасно знаем, что мужчины бывают очень разными и далеко не все из них ночей не спят в заботах и трудах, стараясь сделать жизнь своих жён лучше и приятнее. Многие не спят ночей по совершенно другим причинам — пьют и гуляют, к примеру. Среди мужчин встречаются и моты, и бездельники, проматывающие деньги жены, охотники за богатым приданым и т. д. Так что восторженная речь "перевоспитавшейся" Катарины и в самом деле не вызывает доверия. Но я, признаться, никогда раньше об этом не задумывалась, ограничиваясь смутными ощущениями. Вот что пишет Эмма Смит:

"Тон этой речи на удивление неясен. Сломлена ли героиня? Покорена, принижена, смирилась ли с подчиненной ролью? Кажется, ее слова о бесконечной женской слабости предполагают именно такое прочтение. Однако сам факт, что Катарине отведен непрерывный монолог из сорока пяти строк — во много раз длиннее всех остальных реплик в пьесе, — противоречит этой трактовке. Может быть, она заранее приготовила и отрепетировала речь о патриархальных ценностях и теперь декламирует ее с немалой долей сарказма? О чем говорят появившиеся под конец рифмы: слабы — могла бы, слабей — мужей, готова — лишь слово? О чеканной стройности ее новой картины мира или о том, что тирада давно заучена и отскакивает от зубов? Катарина так долго и упорно обличает собственный пол, что бесконечные повторы, возможно, придают ее речам ироническую окраску, опровергая видимый смысл."

Это лишь один пример, а в книге Эммы Смит вас ждёт множество интересных открытий, хотя ни одно из них не будет полностью однозначным и определённым. Нам остаётся только догадываться, что же подразумевал Шекспир в том или ином случае, но сам простор для этих догадок — весьма впечатляющ! И, вероятно, именно он и является одним из секретов неувядающей популярности и современности шекспировских пьес.

Его произведения захватывают нас именно своей неполнотой: чтобы обрести смысл, им нужны мы, дети пестрого, многообразного и лоскутного постшекспировского мира. Читать Шекспира — не пассивная форма досуга, а активное действие. Совершать его — значит задавать вопросы, ставить под сомнение прописные истины, нис­провергать авторитеты, заглядывать дальше концовки.

В книге двадцать глав, каждая из которых посвящена отдельной пьесе и может читаться независимо от остальных. Лично мне было интересно открыть для себя этого неизвестного Шекспира — сложного, многозначного и просто невероятно современного! Автор пишет легко, увлекательно, с юмором, который очень оживляет книгу! Пожалуй, приведу ещё несколько цитат, чтобы вы получили более полное представление о книге. На мой взгляд — она замечательная!

В наши дни «Венецианский купец» прочитывается как удивительно современная пьеса о потребительских отношениях, романтическом и коммерческом азарте и темных транзакционных сетях кредитного финансирования.

В силу непревзойденной мрачности «Король Лир» давно стал наглядным пособием для любых попыток понять нравственный смысл шекспировской трагедии. Изучив всю теорию этого жанра со времен Аристотеля, британский литературовед Терри Иглтон пришел к непритязательному выводу: «Из всех определений трагедии по-настоящему работает лишь одно: трагедия — это очень печально».

Я назвала книгу «И все это Шекспир» не для того, чтобы у вас в голове возник образ монумента, единой и цельной глыбы. Совсем наоборот: великого Шекспира создают наши интерпретации. Его творения живут за счет нашей готовности наделить их смыслом. И это все — чтение, осмысление, вопрошание, истолкование, оживление текста — и есть Шекспир.

Наверное, такой Шекспир нам сейчас нужен больше всего — не вещатель истин о природе человека, а собеседник, который не перестает нас удивлять.

Так или иначе, книга получилась весьма интересная, особенно для тех, кто любит посмотреть на привычные вещи под другим, иногда под совсем неожиданным углом. Правда одним вопросом, который возникает у меня все чаще, Эмма Смит не задается даже отдаленно - кто же такой Шекспир? Действительно ли это гениальный драматург на все времена - посмотрите, как многослойны и многогранны его произведения! Или же он просто удачно вписавшийся автор эпохи зарождения современного театра, писавший на скорую руку ради потехи невзыскательной публики, а на пьедестал его вознесли любопытные, сомневающиеся и неугомонные мы?

Не знаю даже, могу ли я согласиться с автором. Просто я, человек достаточно далекий от написания шедевров мировой литературы, всегда думаю, что многие поэты и писатели даже и не вкладывали в свои тексты такие смыслы, которые мы находим в них порой. Грубо говоря, человек придумал историю, а мы из неё вытаскиваем все, что там есть и чего нет.

Актуальность Шекспира, как и очень большого числа писателей, для меня в том, что ничего не меняется: мода циклична, войны цикличны, взгляды на жизнь цикличны. При большом желании можно найти отражение реальности в любой книге: в поведении героев ты узнаешь себя и своих знакомых, в событиях, происходящих в произведении, ты видишь что-то похожее на то, что происходит в мире или в определенном городе.

Книга будет интересна любителям Шекспира. Забавно разложить по полочкам какую-нибудь комедию/трагедию и предположить, почему Шекспир тут умолчал, а тут выбрал именно такую формулировку. Но останется ли после этого Шекспир Шекспиром? С другой стороны, ведь вероятность того, что никакого Шекспира и не было - очень велика! И все, что мы читаем - это народное творчество. Тогда и мы всем миром имеем право договорить то, что не досказано.

Шекспир не сразу стал Шекспиром. Иными словами, к его драмам и стихотворениям не всегда прилагался культурный багаж того величия, которое мы ныне признаём за их творцом. Они не всегда несли бремя английской национальной идентичности, не всегда входили в школьную программу, не всегда публиковались в толстых томах, раздувшихся от сносок и ученых комментариев.

Итак, все это Шекспир. Всеобъемлющий, современный, проблемный, пунктирный, сложный, трогательный, тонкий, прекрасный, противоречивый, находчивый, провокационный, насущный. Ваш. Надеюсь, он доставляет вам столько же радости, сколько и мне.