Текст книги "Повелитель тьмы"

– С каких это пор, интересно знать, ты стал заботиться о слабых? – крикнул Ричард и, не дожидаясь ответа, наклонился вперед. – Ты готова покаяться, Элис?

– Покаяться? В чем?

– В убийстве моей жены, разумеется. Или за тобой числятся и другие преступления?

– У меня не было причин убивать леди Хедвигу, – упавшим голосом сказал Элис.

– Можешь говорить, что тебе вздумается. Какие еще причины? Трое слуг готовы подтвердить, что ты дала ей яд. Этого будет более чем достаточно для Его Величества.

В том, как Ричард произнес слова «Его Величество» прозвучала скрытая насмешка.

– Но я не…

– Ты знаешь, к чему приговаривают женщин, уличенных в отравлении? Их сжигают заживо. Это долгая, мучительная смерть. Ведьмы на костре кричат и воют до тех пор, пока пепел не забьет им глотку, а огонь не спалит все их внутренности.

Элис подняла на брата округлившиеся от ужаса глаза.

– Нет, – прошептала она.

– Как правило, костер разводят таким образом, чтобы ведьма как можно дольше не теряла сознания и у нее было время подумать о своих грехах.

Ричард глотнул из кубка и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Я не убивала леди Хедвигу.

– А я говорю, что это ты убила ее. И никто не посмеет уличить меня во лжи, не так ли, Грендель?

– Подарите ей жизнь, – лениво произнес Саймон, и Ричард повернул голову, чтобы окинуть чародея презрительным взглядом.

– Подарить ей жизнь? – переспросил он. – Клянусь небом, ты слишком озабочен ее судьбой.

– К чему чрезмерные мучения? Все эти хлопоты? Суд короля?

– Мучения никогда не бывают чрезмерными, – ответил Ричард, складывая в ухмылке свои толстые губы. – Мне всегда доставляет огромное наслаждение наблюдать за пытками и казнями.

Элис выпрямилась, благодаря в душе бога уже за то, что длинное платье не позволяет увидеть, как дрожат и подкашиваются ее ноги.

– Если у вас нет больше вопросов ко мне, милый братец, я хотела бы вернуться назад, в свою тюрьму на колесах.

– Только один, моя дорогая. Хочу проверить, не обманул ли меня мой верный Грендель.

Элис бросила короткий взгляд на Саймона, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

– Итак, я хочу знать, дорогая Элис, лишил ли он тебя девственности?

Элис сумела не покраснеть и даже сохранила спокойствие на своем лице.

– Зачем вам это?

– Видишь ли, неизвестно, чем закончится наше путешествие. Ты можешь умереть на костре или под пытками, но и Саймону могут отрубить голову. Чего только не случается на свете. Ты – дорогой товар, Элис, но тебя невозможно будет сбыть с рук, если ты ждешь ребенка. Где я найду такого дурака, который согласится сделать своим наследником ублюдка, прижитого неизвестно от кого? Я хочу быть уверен в том, что ты сохранила свою девственность, и тогда тебя можно будет выдать замуж по второму разу.

– Но я уже замужняя женщина, и брак мой освящен церковью.

– Если Грендель не способен делать детей, этот брак легко можно расторгнуть, – глубокомысленно сказал Ричард, ковыряя в зубах кончиком своего кинжала. – Мне кажется, что я не стану теперь искать богатого и знатного мужа для Клер. У меня на нее свои… планы. Так что остаешься только ты. Отвечай, Элис. Грендель лишил тебя девственности или нет?

– Я не знаю, кто такой Грендель.

– Ты начинаешь утомлять меня, ведьма! Скажи, Саймон Наваррский спал с тобой? Делал с тобой то, что каждый мужчина проделывает с женщиной, когда они лежат в одной постели?

– Я воспитывалась в монастыре, братец, и ничего не знаю о том, ЧТО все мужчины делают с женщинами в постели.

– Да, ты умна, ничего не скажешь! – закричал Ричард. – Но я заставлю тебя говорить. Итак, он спал с тобой, как муж с женой, или нет?

Элис посмотрела в золотистые глаза Саймона и после секундной паузы произнесла:

– Нет.

Саймон улыбнулся с явным облегчением, а Ричард издал торжествующее рычание.

– Прекрасно! Значит, ты настоящий товар, без гнильцы! Веди себя так же и впредь, и я, возможно, сумею замять то недоразумение с ядом.

– Недоразумение с ядом? – повторила Элис.

– Слуги могли ошибиться. Они, в конце концов, тоже люди. Возвращайся к себе, Элис, и подумай о своих грехах. Проси милостивого бога простить их и благодари его за то, что он дал тебе в мужья такого человека, как Грендель.

Саймон поднес к губам свой кубок и посмотрел на Элис, но выражения его глаз она так и не поняла.

Хорошо, милорд, – сказала Элис. – Я последую вашему совету.

Глава 23

Клер и Томасу необычайно повезло: они выехали прямо к маленькой церкви, стоявшей на опушке леса. Удивительно, но в этой церкви находился сейчас брат Джером. Он вышел на крыльцо и смотрел на приехавших с изумлением и радостью.

При виде священника Клер опустила руки, лежавшие на поясе рыцаря, и перестала прижиматься лицом к его спине. Клер слегка покраснела. Томас подумал о том, что она и в самом деле очень скромна и совершено не склонна к любовным интрижкам. Она создана природой для любви, освященной узами брака!

Тем временем Клер повернула голову к священнику и сказала, не слезая с седла:

– Вы обвенчаете нас, брат Джером?

Брат Джером озадаченно нахмурился.

– Вы так сильно спешите? – спросил он, принимая из рук Томаса поводья Паладина.

Томас соскочил с седла и, легко ухватив Клер за талию, поставил девушку на землю.

– Нужно ли спрашивать? – ответил Томас.

– Ты прав, сын мой, спрашивать тебя, наверное, излишне, – сказал брат Джером. – Леди Клер так соблазнительна, однако…

– Томас умеет противостоять соблазну, – перебила его Клер, сама не замечая того, что в голосе у нее прозвучала нотка осуждения.

– Рад слышать это, – наклонил голову брат Джером. – А как насчет вашего брата, леди Клер? Он дал свое согласие на этот брак? Сами знаете, что такая знатная девушка, как вы, не имеет права выходить замуж без согласия родственников.

– Лорд Ричард ничего не говорил по поводу нашего брака, – спокойно ответил за Клер Томас. – Однако нужно предположить одно из двух: либо он не родственник леди Клер, либо у него имеются странные отклонения в понимании родства. Все это не дает основания верить в его добрые намерения относительно своей сестры.

Брат Джером ничего не ответил, лишь внимательно всмотрелся в лица стоявших перед ним молодых людей. Затем он коротко кивнул и сказал им:

– Полагаю, что брак таких красивых молодых людей будет угоден небесам. Но хорошо ли ты подумал, сын мой? Лорд Ричард – опасный враг.

– Я сумею защитить Клер.

– Рад это слышать. Ах, если бы кто-нибудь мог так же помочь несчастной леди Элис!

Клер встрепенулась, словно птица, и спросила севшим голосом:

– О чем вы говорите, брат Джером?

– Разве вы ничего не знаете? – сурово спросил священник. – Не слышали о том, что случилось с леди Элис? Лорд Ричард повез ее на север, чтобы отдать на суд королю. Если тот найдет, что леди Элис виновна, ее могут сжечь заживо.

– О боже, – выдохнула Клер. – Она убила своего мужа?

Ее вопрос, похоже, смутил брата Джерома. Он помолчал, пожевал губами и только после этого ответил:

– Ее обвиняют в отравлении леди Хедвиги.

Клер с явным облегчением перевела дух.

– Выходит, леди Хедвига умерла? Однако при чем тут Элис? Это же глупо – подозревать, будто у нее была какая-то причина убивать жену брата. И потом, откуда у нее взялся яд?

– Лорд Ричард выразил догадку, что яд у леди Элис появился в результате ее сговора е дьяволом, – ответил брат Джером, явно цитируя слова Ричарда.

– Ну, разумеется, – прошипела Клер. – Можно подумать, будто не он сам силой заставил ее выйти за своего придворного чародея! Кстати, а что сэр Колдун говорит обо всем этом?

– Насколько мне известно, ничего. Отъезжая в Йорк, они выслали меня из замка сюда, в эту церковь, и мне остается лишь молиться о том, чтобы все это поскорее закончилось.

– Поскорее закончилось? – взвилась Клер. – Но моя сестра не убийца, и вам это известно так же хорошо, как и мне!

Томас успокаивающим жестом взял ее за руку.

– Брат Джером вовсе не осуждает Элис, любовь моя. Он просто повторяет то, что слышал. – И спросил, оборачиваясь к священнику:

– Куда именно они поехали?

– Они двинулись по Северной дороге. Резиденция короля Генриха находится в замке Миддлхэм.

– Насколько быстро они могут передвигаться? Ведь Элис не может ехать верхом, – спросила Клер.

– Я видел, как вашу сестру сажали в повозку… э-э-э… точнее, в клетку, поставленную на колеса.

– И этот чертов маг, ее муженек, ничего не сделал, чтобы воспротивиться этому?

– Ничего, миледи.

Клер повернулась к Томасу и коротко сказала:

– Мы едем за ними.

– Нет.

– Ты не имеешь права меня удерживать! Я должна что-то сделать, чтобы спасти ее. Всю жизнь она заботилась обо мне, теперь пришел мой час отплатить ей той же монетой. Элис нужна моя помощь. Я не повернусь к сестре спиной в трудную минуту!

– Ты останешься здесь, у брата Джерома, Я сам обо всем позабочусь.

– Не останусь! Ричард может убить тебя уже за то, что ты без разрешения покинул замок.

– Не может. Он знает, что я отправился на похороны жены. Если я появлюсь один, он просто подумает, что я вернулся для продолжения службы. Если же я появлюсь вместе с тобой… Вот тогда он точно прикажет отрубить мне голову на месте.

– Ты полагаешь, что он прислушается к твоим словам?

– Нет.

– А вот к моим он прислушается обязательно, – сердитым голосом сказала Клер. – И у меня есть что предложить ему в обмен на жизнь Элис.

– Что же именно вы можете предложить вашему брату, миледи? – спросил брат Джером.

– Себя.

– Как вы можете говорить такие богопротивные вещи? – возмутился брат Джером, осеняя себя крестным знамением.

– Я не считаю спасение сестры богопротивной вещью, – запальчиво ответила Клер. Томас стоял рядом с нею – высокий, молчаливый и могучий. – Так мы едем? – нетерпеливо спросила его Клер. – Решай скорее, или я отправляюсь одна!

– Вам нужно будет бить ее, сэр Томас, – задумчиво сказал брат Джером. – Часто и сильно.

– Не раньше, чем мы поженимся, – с сожалением ответил Томас и спросил:

– Скажите, брат Джером, у вас есть какая-нибудь лошадь? Леди Клер потеряла свою в лесу.

– Но не оставите же вы меня без единственной лошади. Ї огорчился священник.

– Мы вернем ее вам, – пообещал Томас. – А заодно вы нас и обвенчаете.

– А если погибнете, сын мой?

– Тогда помолитесь о наших душах, брат Джером.

Здравый смысл подсказывал Честному Ричарду, что они должны без остановки миновать городок Уотлингтон, в котором шумела ярмарка. Конечно, Ричард обожал всевозможные ярмарки, праздники, карнавалы, но сейчас он должен был довести до конца самое важное в своей жизни дело и торопиться для этого в замок Миддлхэм. Зато потом, когда король будет мертв, у Ричарда будет сколько угодно времени для того, чтобы наслаждаться праздниками.

Грендель тоже должен умереть. Ничего не поделаешь. Ричард был достаточно умен для того, чтобы понимать, что не сможет спать спокойно до тех пор, пока жив хоть один человек, которому известна тайна его восхождения на трон. До тех пор, пока Элис сидит в своей клетке на колесах, Саймон Наваррский будет делать все, что ему прикажет Ричард, но это не может продолжаться до бесконечности.

Ричард был немало удивлен тому, как относится Саймон к его сестре. До сих пор его придворный маг не был настолько глуп, чтобы проявлять сочувствие к кому-либо – будь то женщина, старик или ребенок. Грендель всегда оставался Гренделем – существом могущественным и безжалостным, лишенным человеческих слабостей.

Однако после того как судьба свела его с Элис, Он растерял все свои прежние качества. Ричард до сих пор недоумевал, каким образом его старшая некрасивая сестра смогла настолько изменить характер чародея – притом, что они с Саймоном казались такими разными, совершенно не подходящими друг другу людьми.

И почему Грендель выбрал именно Элис, а не ее младшую красавицу-сестру, оставалось для Ричарда не меньшей загадкой. Единственным разумным объяснением этому могло служить то, что Саймон Наваррский неполноценен как мужчина. Элис в данном случае оказалась предпочтительнее для него потому, что чародею легче было подчинить ее своей воле, чем Клер.

Впрочем, каковы бы ни были мотивы, двигавшие Саймоном, важнее всего результат. А он сводился к тому, что Саймон Наваррский будет покорным слугой Ричарда до тех пор, пока Ричард держит в неволе Элис. Но стоит ему убить сестру, и Саймон может взбунтоваться.

До последнего времени Ричард был уверен в том, что интересы его чародея всегда совпадают с его собственными. Теперь у него такой уверенности больше не было. А значит, оба они – и маг, и его молодая жена – проживут ровно столько, сколько отмерит им Ричард. А именно, до того дня, пока юный король не умрет, освободив для Ричарда трон английских королей.

Став королем, Ричард первым делом лишит жизни Саймона и лишь потом разберется с сестрой. Совершить убийства в обратном порядке было бы неразумно и рискованно.

В городке шумела ярмарка, там шли петушиные бои и травля медведей. Оттуда доносились звуки музыки и дразнящий запах жареного мяса. Было слышно даже, как шумит толпа, собравшаяся на площади, – очевидно, там, на помосте, перед публикой выступали заезжие акробаты и фокусники. Ричарду очень хотелось развлечься, но он не мог себе этого позволить. Его ждали более важные дела, чем петушиные бои. Нужно было бы миновать городок без задержки, но неуемная жажда зрелищ победила. Ричард решил остановиться лагерем на окраине Уотлингтона.

Для ночлега они выбрали поляну недалеко от городка. Сюда даже долетал запах жаркого, смешанный с дымом печных труб. От замка Миддлхэм их отделяло теперь всего два дня пути – в конце которого Ричарда ждет исполнение всех его желаний. Стоит, стоит пренебречь удовольствиями сегодняшнего дня ради последующих нескончаемых наслаждений.

Он задумчиво почесал свою бородку. Когда все закончится, ему не будет необходимости возвращаться в Соммерседж-Кип. Хотя он и любил этот замок, отныне он будет всего лишь малой частью тех владений, которые по праву принадлежат королю Англии. Ричард может перенести свой двор куда-нибудь на юг, где потеплее, – скажем, ближе к Кенту. Он пошлет в Соммерседж за леди Клер. Она сидит там в своей комнате под неусыпным наблюдением охраны. Ей не дадут сбежать. Люди Ричарда отлично знают о том, какое наказание последует за невыполнение его приказа.

Ричарду почти удалось убедить себя в том, что Клер не родня ему. Значит, ничто не мешает ему насладиться ее красотой. Отношение к Элис у него было сейчас более сложным. Не отрицая их родства, Ричард тем не менее все чаще задумывался о жене своего чародея. Все чаще его тянуло познакомиться с ее телом, прикрытым уродливым платьем. Интересно, черт побери, что за сокровища скрываются под тусклой коричневой тканью? Может быть, он и удовлетворит свое любопытство прежде, чем она умрет.

Ночь стояла холодная, темная. Луна в последней четверти едва освещала покрытую снегом поляну, на которой расположился лагерь. Саймон Наваррский тихо спал в своем углу палатки, стараясь даже во сне не побеспокоить своего господина. Он все прекрасно понимал и не тратил ночное время на напрасные мысли о своей жене, заключенной в походную тюрьму.

Честный Ричард самодовольно усмехнулся и вытянулся на своей лежанке. Что ж, может быть, он еще может надеяться на своего Гренделя.

Саймон терпеливо дождался, пока Ричард не начал сопеть во сне, и лишь потом приподнялся на локте и посмотрел на спящего.

Перерезать Ричарду глотку так, чтобы он истек кровью, – минутное дело. Но это не поможет ему освободить Элис. Ее тюрьму постоянно охраняют четверо рыцарей, которые не дадут Саймону приблизиться к коляске. Он знал, что возможна только одна попытка, она должна завершиться успешно. Другой не будет. Нужно продумать их бегство. Для того чтобы скрыться от погони, Элис должна будет преодолеть свой страх и сесть на лошадь. Будем надеяться на то, что благоразумие поможет ей принять правильное решение. В противном случае им обоим придется умереть, но Саймон не чувствовал ни малейшего желания закончить свою жизнь таким образом.

Он поднялся, по опыту зная о том, что сон Ричарда, отягощенный огромным количеством выпитого вина, достаточно крепок, и тот не заметит отсутствия в палатке своего колдуна. Кроме того, Ричард надеялся на бдительность и преданность своих рыцарей, охранявших Элис.

Саймон не строил никаких иллюзий относительно Ричарда. Он знал, что тот перестал доверять ему. Ричарда не могли обмануть ни ложные признания Элис, ни ленивые протесты самого Саймона. Он знал, что тот готов предать его ради спасения своей жены. Но пока подозрения и упреки не высказаны вслух, у Саймона есть время. Пока он может чувствовать себя в относительной безопасности. Потому он и кивает головой, равнодушно выслушивая Ричарда, когда тот строит планы на будущее, отлично зная при этом, что общего будущего у них нет и не может быть. Как только Ричард сядет на английский трон, голова Саймона слетит с его плеч.

Саймону позарез был нужен помощник, но на кого ему было рассчитывать? Та женщина, что приставлена Элис в служанки, скорее убежит в панике, чем станет помогать Саймону. Охранники? Их Ричард выбрал с толком, они ненавидят Саймона всей душой.

Впрочем, среди обитателей Соммерседж-Кип трудно было найти кого-нибудь, кто не боялся бы Саймона и не ненавидел бы его. Брат Джером мог бы помочь ему, но одному только богу известно, где он сейчас и что с ним. Да еще Томас де Реймер, но он занят поисками Клер.

Ночь была холодной, но Саймон, казалось, не замечал этого. Он вообще любил колючий мороз, пощипывающий кожу. Саймон был даже рад возможности хоть немного остудить свой пылающий мозг и внутренний жар своего тела. Для того чтобы справиться со стоящей перед ним задачей, ему понадобится холодная голова.

Повозка стояла немного в стороне, ближе к Краю леса. Кожаные занавески были плотно прикрыты.

«Не мерзнет ли она там, внутри? – подумал Саймон об Элис. – Спит или дремлет? Интересно, закричит ли она, если увидит меня, или сумеет сдержаться? «

Охранники собрались возле костра, но Саймон не сомневался, что его приближение к тюрьме на колесах не останется незамеченным. Он вышел из палатки и направился к лесу, обходя повозку стороной. Он даже не взглянул ни на нее, ни на женщину-служанку с бледным лицом, сидевшую возле запертых дверей клетки.

– Даже колдунам нужно отлить время от времени, – сказали у него за спиной достаточно громко для того, чтобы Саймон мог расслышать.

Еще один явный признак того, что Ричард лишил его своего покровительства.

– Это единственное, на что еще способен его дружок, – ответил второй голос, и вся компания разразилась дружным смехом. – Придется, наверное, нам самим показать его леди, для чего на самом деле господь создал мужчин!

Саймон остановился на краю леса, укрывшись за деревьями, стиснув от ярости в кулак свою правую руку, прикрытую, по обыкновению, плащом. Оскорбления в свой адрес он принял равнодушно, но вот то, что эти хамы говорили о его жене, буквально взбесило Саймона. Не ровен час, и кто-нибудь из них в самом деле полезет в повозку, чтобы самому проверить, остается ли жена Саймона девственницей по сей день. И вполне возможно, что Ричард сам будет подталкивать к этому своих псов-охранников.

Никогда еще за всю свою жизнь он не был так разгневан. И так беспомощен.

Послышался какой-то шум, который можно было принять за шорох кролика в сухих стеблях, торчащих из-под снега, или хлопанье крыльев далекой птицы. Но Саймон редко позволял себе оставить без внимания даже такую мелочь.

Он вытащил нож, притаился за стволом дерева, дождался приближения неизвестного существа и вскинул вверх вооруженную руку, но тут же выпустил нож и вместо того, чтобы ударить, заключил оказавшуюся рядом с ним женщину в свои объятия.

Та негромко ахнула от неожиданности, замерла, и тут же следом за нею из сумрака леса вышел Томас де Реймер.

– Вам нужно внимательнее следить за своей леди, – спокойно сказал рыцарю Саймон, помогая леди Клер обрести равновесие, но не выпуская ее при этом из своих рук. Оружия у нее не было, но Саймон хорошо знал характер этой юной леди и вовсе не хотел, чтобы она в самом деле сделала его кастратом.

– Ублюдок, – негромко выплюнула Клер ему в лицо. – Убийца!

Она застонала, болезненно поморщившись, и только теперь Саймон заметил, что одно из запястий Клер было туго обмотано. Очевидно, он сделал ей очень больно.

Саймон отпустил Клер, передавая ее из рук в руки Томасу, и сказал недовольным тоном:

– Держите ее, де Реймер. Мне не хотелось бы скандалить с сестрой моей жены, но, право, я сегодня не в духе.

Томас перехватил Клер у Саймона и негромко спросил, удерживая ее за плечи:

– Собираетесь кликнуть охрану?

– Вы в самом деле так думаете? – вопросом на вопрос ответил Саймон.

Клер прекратила вырываться, хотя лицо у нее оставалось рассерженным.

– Успокойтесь, миледи, – сказал ей Томас, и она, к удивлению Саймона, послушалась его. – Его светлость собирается помочь нам.

«Вот что делает с человеком любовь», – ехидно подумал Саймон.

– Его светлость собирается помочь нам поскорее умереть, – фыркнула Клер. – Ведь он до сих пор не сделал ничего, чтобы освободить Элис. Откуда ты взял, что у него добрые намерения?

– У меня есть план, – дружелюбно сказал Саймон, – по которому вы должны будете занять место своей сестры.

От изумления Клер раскрыла рот, и верный рыцарь поспешил успокоить ее, пока она не закричала.

– Сколько человек ее охраняют? – деловито спросил он.

– Четверо. Они дежурят возле нее днем и ночью. В лагере нет никого, кто мог бы мне помочь. Вдвоем с вами мы, пожалуй, справились бы, но зачем, черт побери, вы притащили с собой эту обузу? – сказал Саймон, указывая взглядом на Клер. – Впрочем, не говорите ничего. Я наперед знаю все, что вы скажете.

Клер скинула со своего плеча руку Томаса и гневно прошипела:

– Я люблю свою сестру!

Саймон ответил ей одним лишь взглядом, но и его оказалось достаточно для того, чтобы Клер притихла. Тогда заговорил Томас:

– А ведь ваша правая рука в полном порядке, – заметил он.

– В порядке, – согласился Саймон, наклонился и поднял своей изуродованной правой оброненный в снег нож.

– Полагаю, что все остальные части вашего тела тоже в порядке.

– Не думаю, что лично вас это каким-то образом может касаться, – улыбнулся Саймон.

– Отчего же? Мне нравятся большие семьи. Я хочу иметь много детей, племянников и племянниц, – сказал Томас.

– Давайте сначала попробуем пережить ближайшие несколько дней, – ответил Саймон, – а потом уж подумаем о продолжении своего рода.

– Я пока еще девственница, – задиристо заявила Клер.

– Примите мои соболезнования, – сказал Саймон. – Но я могу вас заверить в том, что Томас устранит это недоразумение, как только у него выдастся свободная минутка. Правда, случится это, как я понимаю, не раньше, чем мы освободим вашу сестру.

– У брата Джерома не было времени, чтобы обвенчать нас, – сказал Томас. – Мы не могли терять ни минуты, когда леди Элис в опасности, и не успокоимся, пока не спасем ее.

– Не спасете ее? От кого, от ее мужа? – холодно спросил Саймон. – Не думаю, чтобы она пришла от этого в восторг. Куда вы денете ее, если вам удастся ее спасти, вы подумали? Вернете назад, в монастырь, или предложите ей жить вместе с вами?

– Я смогу защитить от лорда Ричарда их обеих, если именно это вас волнует, – сказал Томас.

– Я не думаю, что это понадобится, – С улыбкой ответил Саймон.

Томас мгновенно все понял и согласно кивнул головой.

– Тогда я отвезу ее туда, куда она захочет. Леди Клер не привыкла к тому, что на нее так долго не обращают внимания.

– Так что мы будем делать? – нетерпеливо спросила она. – Я не хочу, чтобы Элис еще одну ночь просидела в своей тюрьме на колесах.

– Сегодня уже поздно что-то предпринимать. Ночь на исходе, и Элис придется пока оставаться там, где она находится. Давайте наберемся терпения и попытаемся освободить ее завтра, когда поедем на ярмарку. Там, в толпе, вам будет проще скрыться вместе с Элис.

– У вас есть план? – спросил Томас, привыкший к порядку.

– Да, я думал о том, как это можно будет устроить, – ответил Саймон. – Главное – точный расчет. Ричард пока не подозревает, что Клер на свободе. Если он не увидит ее завтра, то так и будет считать, что она находится в Соммерседж-Кип, запертая под надзором в своей спальне, а вы, сэр Томас, решили приехать к нему на подмогу.

– Вы думаете, Ричард поверит? – с сомнением спросил Томас.

– Он считает себя первым хитрецом на свете. Он никогда не поверит в то, что самый верный из его рыцарей способен обхитрить его самого. Сейчас самое главное – надежно спрятать это беспокойное создание, вашу невесту. Прикажите ей укрыться где-нибудь.

– Мы с ней еще не женаты, милорд.

Саймон в сердцах произнес сквозь зубы какое-то ругательство на арабском, после чего закончил уже по-английски:

– Тогда скрутите ее, заткните ей рот и засуньте в какую-нибудь скирду. Потом мы ее достанем.

Томас обернулся и сказал упавшим голосом:

– Ее нет.

– Кого нет, соломенной скирды? – не понял Саймон.

– Клер. Она сбежала, – в отчаянии сказал Томас. – И если я не ошибаюсь, она направилась к своей сестре.

– Проклятье, – процедил сквозь зубы Саймон, и они с Томасом поспешили к выходу из леса.