Текст книги "Психопат"

Глава 13

Тоцци окинул взглядом зрительские места. Они были заполнены женами и детьми, подружками, немногочисленными приятелями и родителями мастеров айкидо. Потолок громадного спортзала находился на уровне как минимум второго этажа. Яркий, но не режущий глаза свет падал на группу людей, одетых в белую форму ги,сидящих на пятках, касаясь коленями пола, в позе сэйдза.Располагались они по ступеням мастерства – белые пояса, затем оранжевые, синие и коричневые. Черные пояса в широких черных штанах бакома сидели в ряд вдоль дальней кромки мата. Обладатели третьего и четвертого дановсидели с видом арбитров в трех углах свободного пространства.

В ближайшем левом углу сидел на складном стуле сэнсэй,держа руки на бедрах. Он приехал из Японии дать инструкции и понаблюдать за испытанием. Бывал он здесь всего два раза в год. В айкидо, чтобы подняться выше синего пояса, необходимо пройти испытание перед сэнсэем.

Тоцци делал вид, что следит за происходящим на мате, однако на самом деле искоса поглядывал на сидящую рядом Стэси. Она с живым интересом следила за схватками, и это удивляло его. Большинство людей, которых он приводил раньше на подобные испытания, вскоре начинали скучать, но Стэси неотрывно глядела на мат, стискивала кулаки, колотила себя по бедрам, закусывала губу, переживая за испытуемых. Видя ее увлеченность, Тоцци ощущал легкую зависть. Она волновалась за других людей на мате. Если бы не рана в ноге, он тоже добивался бы сейчас черного пояса. Она могла волноваться за него. Тоцци нахмурился: хорошо бы и ему взволноваться из-за Стэси.

Он старался не думать об этом, но дело не улучшалось. Центр его мужественности почему-то не подавал признаков жизни. Проблема начинала беспокоить его всерьез. Когда-то он клялся, что никогда не обратится к врачу с чем-нибудь подобным, но теперь приходил к мысли, что надо бы. Черт возьми, если Стэси не может пробудить в нем мужскую силу, то кто сможет?

Глянув уголком глаза, как Стэси воспринимает происходящее на мате, Тоцци поймал себя на том, что мрачнеет. Внизу как раз проходил испытание его друг Джон. Он готовился получить шодан,первую ступень черного пояса. До него этот человек считается лишь гостем на матче. Потом начинается настоящее айкидо. Им обоим пришлось идти к этому рубежу пять лет, но для Тоцци испытание откладывалось на полгода, пока сэнсэйне приедет снова. Он радовался за Джона – совершенно искренне, но вместе с тем сознавал, что остался позади, и это слегка омрачало его радость. Тоцци корил себя за эгоизм.

Джон исполнял на мате боккэн ката -демонстрировал технику ритуальных движений с деревянным мечом. Демонстрация техники работы с партнером была уже позади. Оставалась заключительная часть испытания, которой все с нетерпением ждали, самая ответственная: рандори,вольный бой одного против пяти противников.

Стэси прижалась к Тоцци и прошептала:

– Джон работает отлично, правда?

– Да... правда.

Как это она отличает хорошую работу от плохой, если впервые видит айкидо? – подумал Тоцци.

Завершив ката,Джон отдал боккэнодному из арбитров с черным поясом. Потом ему велели сесть сэйдзав одиночестве посреди мата, пока сэнсэйне подберет уке,пятерых противников, которые будут нападать на него. Четыре черных пояса вызвались немедленно, сэнсэйих принял. Пятого пришлось выбирать. Им оказался обладатель коричневого пояса первого киуиз школы дзюдо на севере штата Нью-Йорк. Ростом шесть футов три дюйма, сухощавый, с атлетическими мышцами. Сэнсэйвыбрал его за рост и быстроту. Этот человек мог прибавить испытанию драматизма.

Пятеро противников Джона выстроились и сели сэйдзанапротив него футах в двадцати.

Стэси схватила Тоцци за руку.

– Не знаю, смотреть ли это?

– Почему же не смотреть?

– Вдруг его покалечат?

– Не беспокойся.

Схватки на мате идут весь вечер. А тут она вдруг забеспокоилась, что кому-то крепко достанется. Тоцци поглядел на ее встревоженное лицо. Раньше ему казалось, что Джон ей не нравится.

Он перевел внимание на мат. Зрители сидели тихо, но сдержанное волнение ощущалось. Все глаза были обращены на Джона, люди ждали, когда он поклонится противникам и начнется рандори.Тишину нарушали лишь несколько ребят, пробирающихся к верхним сиденьям. Наконец Джон поклонился. Противники подскочили и бросились в атаку.

– Ой!

Ногти Стэси впились в предплечье Тоцци.

Джон стоял, поджидая противников. Когда вся группа была готова сойтись с ним, он переместился влево и выбрал одного, крайнего, который собирался пустить в ход ёкомэн -нанести удар ребром ладони по голове Джона. Когда ладонь пошла вниз, Джон поднырнул под руку противника, внезапно появился у него за спиной и, схватив за плечи, уложил навзничь.

Зрители разразились ободряющими возгласами.

Очередной противник атаковал Джона цуки -ударом в живот. Джон отбил в сторону его руку и, зайдя сзади, повторил прежний прием.

Зрители взвыли.

Третий противник не медля применил сёмэн,ребро его ладони готово было обрушиться Джону на темя. Джон уклонился, и рука пронеслась мимо его лица, он перехватил ее на уровне пояса и, дернув, чтобы противник потерял равновесие, далеко бросил его через голову приемом кокю нагэ.

Сидящие на мате зааплодировали и закричали. Далекий бросок давал борцу время перевести дыхание. На Тоцци это произвело впечатление. Джон работал хорошо.

Четвертый противник хотел применить сёмэнслева, но Джон опередил его. Он шагнул вплотную к противнику, перехватил руку высоко в воздухе, развернул его спиной к себе и уложил на живот контрприемом иккё.

На Тоцци это произвело сильное впечатление. Джон не попадал в ловушку, как большинство людей, позволив противникам схватить себя сзади и принудить вырваться. Он не разрешал хватать себя. И техника его была отточенной. Думая об испытании, Тоцци с удовольствием представлял себе такое рандори.

Внизу на мате рослый обладатель коричневого пояса бросился вперед, стремясь ухватить Джона обеими руками за лацканы куртки, но Джон отвел его вытянутые руки так, что противник потерял равновесие, потом бросил его через бедро вниз головой на мат.

Стэси все так же крепко сжимала руку Тоцци.

– Молодец, Джон!

Тоцци посмотрел на нее, потом опустил глаза на свою ногу. Да... молодец.

Один из противников хотел нанести Джону удар кулаком, тот ответил прекрасным котэ гаэси,с разворотом ушел от удара и, схватив противника за руку, дернул его вперед, лишил устойчивости, потом, заведя его руку за голову, бросил на спину.

Атаки стали более яростными и беспорядочными. Противники пытались схватить Джона за плечи двумя руками, но он сохранял спокойствие и швырял их то через правое, то через левое бедро. Потом в атаку снова пошел рослый обладатель коричневого пояса. Он странно улыбнулся Джону, готовясь к чему-то, замер на секунду, словно бык перед тем, как броситься на матадора.

Затем, шагнув вперед, атаковал Джона гэри,ударом ноги в грудь. Зрелище было пугающим. При их разнице в росте казалось, что Джону расплющит лицо. Рослый казался большим злобным деревом, внезапно выросшим из-под земли и пришедшим в неистовство. Однако Джон не испугался. Он спокойно сделал движение вперед и в сторону, слегка ударил противника по занесенной ноге, чтобы отвлечь внимание, потом скользнул ему за спину и повалил, ухватив за плечи.

– Видел? – воскликнула Стэси. – Просто невероятно!

Тоцци тоже находился под сильным впечатлением, однако по другой причине. Он знал, какой опасный бросок мог совершить Джон – схватить противника за ступню и толчком назад усадить на копчик, не дав ему ни малейшей возможности смягчить падение.

Джон оказался настолько благородным, что не применил этого жестокого приема, хотя для него этот бросок был бы более выигрышным. Тоцци со стыдом признался себе, что ему первым делом пришел бы на ум этот вариант. На месте Джона он не вел бы себя так предупредительно. Это красноречиво говорило о состоянии его духа. Цель айкидо – нейтрализовать противника, а не искалечить. Видимо, Тоцци еще не готов к испытанию.

Противники продолжали наступать, и Джон почти все время держал их на расстоянии. Испытание длилось всего две минуты, но соискателю черного пояса оно казалось бесконечным. Противники стали утомляться, все передвижения приходились на их долю, поэтому атаки проводились вяло. Но Джон тоже устал, броски выглядели не столь эффектными, как ему хотелось бы. Зрители подбадривали его, требовали энергичного сопротивления, но противники пошли все разом, и Джон попался в ловушку. Все пятеро набросились на него со спины, каждый вцепился одной или двумя руками в его куртку.

С искаженным от мучительного напряжения лицом Джон собрал все силы и зашагал вперед с этим грузом на спине, стронул противников с места, потом нагнулся и упал на колено, чуть не коснувшись головой мата. Соперники перелетели через его голову и покатились по площадке.

Стэси подпрыгивала на сиденье, подбадривая Джона возгласами.

Тоцци глянул на ее вздымающуюся грудь и прикусил губу. Бросок был не очень удачным. Двое противников просто подыграли Джону. Заерзал на сиденье, чтобы вызвать прилив крови к паху.

Сражающиеся уже выдохлись. А техника айкидо рассчитана на эффективные атаки, когда можно использовать инерцию атакующего против него самого. Джон отразил несколько ёкомэновбросками кокю нагэ,и Тоцци видел, что сидящий в углу сэнсэйготов объявить конец испытания. Но вдруг обладатель коричневого пояса обернулся, казалось, обретя второе дыхание.

Он переминался на месте, дожидаясь, когда другие противники Джона уйдут с дороги. Увидя свободный путь, ринулся вперед. Высоко занеся руку, он готовился провести сёмэн.Джон устал и не видел его приближения. Но в последний миг заметил атакующего и быстро отступил назад. Рука рубанула перед ним воздух, он схватил ее, но не стал останавливать, а отвел вбок и поднырнул под нее. Внезапно разжатая ладонь рослого оказалась в захвате сачке,одна рука Джона сжимала его пальцы, другая – запястье. Это эффективный захват. Малейшим движением Джон мог вызвать в руке противника мучительную боль. Тоцци криво усмехнулся, представив, что держит этим захватом Сола Иммордино.

Сидящие на мате борцы поняли, что произойдет дальше, и шумно закричали: «Делай бросок! Делай бросок!» Джон уже выворачивал руку рослого, вынуждая его отступать назад, чтобы ослабить боль. Когда противник отошел на нужное расстояние, Джон дернул его руку, будто забрасывая удочку. Рослый оторвался от земли и полетел над матом, будто идущий на посадку «Боинг-747». Ударясь о мат, он перекатился, проскользил по мату добрых шесть футов и врезался в передний ряд оранжевых поясов.

Сэнсэйсделал знак, что испытание окончено, помогающий ему черный пояс выкрикнул: «Ай-окей», отзывая противников Джона. Ему пришлось повторить это несколько раз, поскольку рев зрителей сотрясал стены зала. Поняв наконец, что испытание завершилось, противники подошли к Джону пожать ему руку и поздравить.

– Ты выдержал испытание, – объявил помощник сэнсэя.

Зрители приветственно зашумели, зааплодировали. Рослый похлопал Джона по спине, когда они сошли с мата. Джон обливался потом, лицо его слегка побледнело, однако являло прекрасное сочетание облегчения, усталости, радости и обретенной мудрости.

– Просто невероятно. Он замечательный борец.

Стэси перебросила волосы через плечо и продолжала аплодировать.

– Да, я знаю. Хороший.

Тоцци старался выразить восхищение, но голос его прозвучал вяло. Ему очень хотелось самому проходить это испытание, выкладывать все свои силы, добиваться победы. Он думал, что если б только смог выйти на мат, жизненные соки заструились бы по телу снова и ободрили его. Он стал бы излучать положительную энергию, все части его тела испускали бы ки.В том числе и та часть, которой особенно дорожат мужчины.

– Тоцци, ты позеленел, – сказала Стэси, глядя ему в глаза.

– А? С чего бы это? Я чувствую себя хорошо.

– Не от болезни. От зависти.

– Я? Нет-нет. Что ты.

Внезапно он ощутил, что лицо его вспыхнуло.

Стэси сочувственно тряхнула его за руку:

– Это испытание и беспокоило тебя, правда? Поэтому мы с тобой не... ну, не сошлись. Я понимаю, тебе не давали покоя работа, рана и это испытание. Но, может, теперь, когда оно позади, мы... не знаю. Может...

Ее рука лежала на бедре Тоцци. Карие глаза любовно смотрели на него.

Он кашлянул и заставил себя не глядеть на ее руку. Мужской силы, черт возьми, по-прежнему не ощущалось.

Стэси прижалась к нему теснее, и рука ее скользнула по его ноге. Сердце Тоцци внезапно заколотилось. Он не хотел, чтобы она обнаружила его вялость. О, черт...

Ее губы коснулись его губ.

– Стэс...

– Ш-ш-ш. Молчи.

Ее язык коснулся его зубов.

– Стэси, это не...

Ее рука обвила его бедро. На лбу у Тоцци выступил пот. О Господи.

Ее рука легла ему на затылок, и она впилась губами в его губы.

Тоцци схватил ее за руку.

– ЙЕЕЕ-ЕЕ!

Тоцци оторвался от нее и поглядел вниз, в сторону громкого гортанного вопля, сразу поняв, что он означает.

Сэнсэйповернулся к Тоцци и пристально смотрел на него. Женщина, исполнявшая на мате боккэн ката,замерла на середине, и весь спортзал затих. Сэнсэй смрачным лицом взирал на Тоцци долгую минуту, потом пригладил волосы над ушами и вновь повернулся к женщине.

– Продолжайте, пожалуйста, – обратился к ней помощник сэнсэя.Та стала исполнять катасначала.

Лицо у Тоцци жарко горело.

Стэси отодвинулась от него, сжала колени и положила на них руки. Ее лицо тоже полыхало от стыда.

– Извини.

Глянув на мат, Тоцци увидел сидящего с краю в позе сэйдзаДжона. Джон не улыбался, лицо его было перекошено от зависти.

Пожав плечами, Тоцци отвернулся. Оказывается, Джон не шутил. Ему действительно нравится Стэси.

Замечательно. Не хватало только еще одного врага.

Он глянул на свою ширинку и нахмурился. Все это твоя вина.

* * *

Сол Иммордино стоял в коридоре спортзала, прислонясь к стене поодаль от двери. Его била нервная дрожь. Незнакомое место, слишком много света. Он чувствовал себя удобной мишенью.

– Ну как, видишь их?

Чарльз высматривал в зале Тоцци и Стэси. Сол не рисковал смотреть сам. Тоцци мог заметить его раньше.

– Да, Сол, теперь вижу. Целуются в задних рядах. А японец злится.

– Что там происходит?

– Люди колотят друг друга.

– До сих пор?

– Да, похоже, им нравится получать удары. Дураки, по-моему.

Сол поглядел на Чарльза в его нелепой трикотажной рубашке и высоких кроссовках. Это набитый дурак. Кто когда-нибудь слышал о черном мафиози? Если станет известно, что он принял в семью негра, вся семья отвернется от него. Все семьи в стране, черт возьми, потребуют его смерти. И нанимать убийцу не придется. Многие сами вызовутся сделать это бесплатно. О чем он думал, черт возьми?

Чарльз пристально смотрел в зал.

– Опять целуются. У этой сучки началась течка.

– Не пялься на нее, Чарльз. Могут заметить.

Сол отошел от двери и натянул на глаза козырек кепочки:

– Пошли.

Чарльз удивленно посмотрел на него:

– Куда?

– Посидим в машине. Мне тут не нравится.

Он пошел к выходу, но Чарльз продолжал смотреть в зал. Помешался на этой девке, подумал Сол. Ему не терпится, чтобы я убрал Тоцци. Думает, что потом будет иметь у нее успех. Сол молча покачал головой. Такого болвана больше не сыскать. А он принял его в семью. Черт возьми.

– Эй, Чарльз! – прошипел он. – Идем же.

Негритос оторвался от заманчивого зрелища:

– Иду, Сол, иду.

Иммордино вздохнул. Господи...

Глава 14

Прикрыв глаза от слепящего света прожекторов, Сол глянул на переднее сиденье джипа Стэси.

– Ты серьезно, Чарльз? Действительно не знаешь, как это делается? Я думал, все негры умеют открывать запертые машины.

– Сколько раз тебе повторять? Не знаю я этих пакостных приемов. Вы, белые, всех негров считаете воришками. Это несправедливо. – Чарльз, нервничая, оглядывался по сторонам. – Где мы находимся, черт возьми?

– На Монтклере, наверно. Или же на Блумфилде. Точно не знаю. Об этом не беспокойся.

Сол очень жалел, что так нуждается в этом негритосе. Чарльз действовал ему на нервы.

Стоянка спортзала в Беллвиле по сравнению с этой была сумрачной. Эта освещалась, как стадион «Янки». Яркие прожекторы светили с крыши невысокого кирпичного здания. Над парадной дверью мигала лампочками вывеска: «Гриль-бар Ларри Вудхауза». Это была, в сущности, обыкновенная пиццерия со светящимися в небольших окнах неоновыми пивными кружками. Окна, слава Богу, выходили не на стоянку.

Чарльз нервничал, но Солу удавалось сохранять внешнее спокойствие. Ночь стояла темная, без луны, без звезд. От бьющих сверху прожекторов создавалось впечатление, что находишься в нацистском концлагере, какие показывают в кино.

Оглядывая забитую машинами стоянку, Сол заметил, что изо рта у него идет пар. Место для убийства отличное. Стрелок может спрятаться где угодно. От этой мысли ему становилось не по себе.

Прищурясь, Иммордино вгляделся через боковое стекло в темноту под приборной доской. Он искал открыватель капота. Если в машине установлена сигнализация, можно быстро поднять капот и выдернуть проводки аккумулятора, прежде чем кто-то из находящихся в баре обратит внимание на гудок. Сразу его не уловят – музыкальный автомат гремел так, что слышно было на стоянке, но если провода тут же не оборвать, кто-то рано или поздно услышит.

– У тебя нет «тонкого Джима»?

– Сол, ты уже спрашивал. Я ответилтебе. Понятия не имею, что это за штука.

– Хм-м-м-м...

Глянув на свою длинную тень, Сол задумался. До бара ярдов тридцать. Не так далеко от этих чертовых прожекторов, как хотелось бы, но могло быть и хуже. Хорошо, что джип стоит носом к зданию. Тоцци и девке не придется огибать машину, чтобы сесть. К тому же спинка переднего сиденья отбрасывает тень на заднее, там темно, а за ним еще темнее.

– Ладно, дай монтировку и кусачки.

– Что ты собираешься делать, Сол?

Негр поплелся за ним к багажнику джипа.

Взяв у него монтировку, Сол с минуту смотрел на замок.

– Теперь слушай. Если в машине есть сигнализация и она завоет, едва я открою крышку, бросайся вперед и поднимай капот. Я подбегу и срежу проводки аккумулятора.

– Не знаю, Сол. А вдруг кто-то в баре услышит?

– Люди никогда не выбегают на подобный сигнал сразу. Каждый надеется, что это чужая машина.

– Не знаю, Сол...

– Замолчи и делай, что я говорю. Черт возьми.

Иммордино оглянулся через плечо. Ему показалось, что между машинами мелькнула тень. Он замер и ждал, нервы его напряглись до предела. Возможно, там прячется убийца. Но скорее всего – нет. Если бы кто-то следил за ними от самой психушки, он бы уже засек этого типа. Разве что убийца очень ловок. Или работает не в одиночку. Сол попытался припомнить, что за человек Джуси, согласится ли он платить хорошие деньги за квалифицированную работу. И не мог прийти ни к какому заключению.

Опустившись на колено, Сол повнимательней разглядел цилиндр замка на крышке багажника. Приставил к нему прямой конец монтировки рядом со скважиной, пытаясь найти зацепку, но проклятая штуковина все время соскальзывала. Он перевернул монтировку загнутым концом вперед и стал бить по замку, чтобы подсунуть конец под край цилиндра. Сперва ударил легонько, потом сильнее потом еще сильнее, и в конце концов покрыл весь цилиндр вмятинами.

Поддавайся же, черт возьми.

– Похоже, сигнализации нет, а, Сол?

Шутить вздумал, негритос. Сол не отвечая колотил по замку, пока не подсунул под него загнутый конец монтировки и не вывернул весь цилиндр. Потом, подцепив край крышки, откинул ее. Поднялась она свободно, с легким скрипом.

Отдав инструменты Чарльзу, Иммордино потянулся к спрятанному за поясом пистолету.

– Сол, что ты собираешься делать?

– Не догадываешься? Буду дожидаться в багажнике, пока они не выйдут. Когда усядутся, выстрелю Тоцци в голову, и все дела.

Сол осмотрел пистолет, убедился, что в обойме патроны есть, и вогнал ее на место.

– Будешь стрелять сзади?

– Как же еще?

– А не лучше ли спереди? Как всех остальных. Я хочу сказать, если собираешься представить это делом рук Эмерика, надо всех убрать на один манер, разве не так?

– Спереди, сзади – какая разница? Главное нанести знак креста, верно? И угробить Тоцци к чертовой матери.

– Не злись ты, Сол. Я просто спрашиваю. Наверно, можно и сзади, не знаю. Убийцы-маньяки не всегда пришивают одинаково. Мне так кажется. Кстати, я как-то видел по телевизору фильм про Джека-Потрошителя. Там он всех убивал по-разному. Резал, вспарывал живот...

– Кончай, Чарльз. Не действуй мне на нервы. Замолчи и не мешай.

– Я хотел помочь. Теперь же я член твоей семьи.

Иммордино нахмурился и отвернулся.

– Да... знаю.

Подняв крышку до отказа, он влез в багажник. Джип слегка осел, и Чарльз с сомнением глянул на Сола. Слушать его Сол не хотел.

– Иди к своей машине, Чарльз, сядь в нее и не показывайся. Только не засыпай, слышишь? Когда увидишь, что череп Тоцци разлетелся вдребезги, быстро подъезжай за мной. Понял? Мотор не заводи, пока не увидишь, что он получил свое, но и резину не тяни. Понятно?

– Понятно, понятно. Не проблема.

Чарльз кивнул, будто завзятый профессионал. Сол закрыл глаза. Ему не хотелось даже думать обо всем, что может наворотить этот недотепа.

– Теперь захлопни крышку и уходи.

– Еще одно дело, Сол.

– Какое?

– Ты не убьешь девушку, а?

Иммордино так и знал, что он об этом заговорит.

– Нет, если нужды не будет.

– Не надо убивать ее, Сол. Ей ничего не известно. Она не слышала, как ты вчера разговаривал в больнице. Я знаю, что не слышала. Обещай, что ничего с ней не сделаешь. Ладно, Сол? Ради меня.

– Слушай, Чарльз, я не знаю, что ей известно и что нет. Но если она обернется и увидит меня, придется ее убрать. Если не станет оборачиваться – никаких проблем. А иначе выбора не останется.

Чарльз кивнул, но вид у него был недовольный. Совсем без ума от этой девки. Расстраивать его сейчас ни к чему, но Сол уже принял решение. Мисс Накачивайся должна умереть. Она явно слышала, как он разговаривал с Чарльзом в больнице, и рискованно оставлять свидетельницу после убийства Тоцци. К тому же Эмерик известен как убийца блондинок. Будь у него возможность кокнуть такую соблазнительную девицу, он бы не оставил ее в живых. Это не совпадает с его повадками.

Конечно, если ее застрелить, с Чарльзом не будет никакого сладу. А негритос этот пока что нужен. Сол сжал губы и задумался, Может, убивать ее необязательно. Черт его знает. Придет время, станет ясно, да или нет. Если она обернется и увидит его, ничего другого не останется. Точка.

Сол поднял взгляд на встревоженное лицо Чарльза:

– Не волнуйся. Захлопни крышку, ступай к машине и сиди там.

– Ладно.

Чарльз кивнул и повиновался, но в голосе его читалось сомнение.

Услышав удаляющиеся шаги Чарльза по гравию, Сол в темноте попытался устроиться поудобнее. Тесно, но тут уж ничего не поделаешь. Если спрятаться на заднем сиденье, его могут заметить. Сол согнул колени и скорчился в эмбриональной позе, потом, зажав пистолет между коленей, достал из кармана пиджака глушитель. Тишину нарушил легкий скрежет металла по металлу.

Внутри джип пахнул Мисс Накачивайся, не сильными духами, а чем-то душистым, свежим, напоминающим не то зеленые яблоки, не то дыню... Сол изменил позу, чтобы расправить плечи, и уперся во что-то коленом. Это оказался плюшевый медвежонок. Белый, мягкий. Сол пристроил его под голову. Медвежонок пахнул девушкой еще сильнее, запах был приятным. Да, малышка она славная. Однако, если прижмет, придется ее убить. Жаль, но это будет расплатой за амуры с треклятым Тоцци.

* * *

На душе у Тоцци было паршиво. Из-за Стэси и Джона он чувствовал себя скотом, хотя, собственно, ни в чем не был виноват. Она дулась и недоумевала, почему он избегает близости, а Джон, сидящий на другом конце длинного ряда столов, метал в него взгляды поверх пивной кружки, словно снайпер. Считалось, что они празднуют его победу, черт возьми. Все остальные праздновали. Пиво было разбавленное, официантки не клали, а швыряли пиццу на стол, музыкальный автомат играл слишком громко. Испытания окончились. Теперь можно было успокоиться, слегка выпить, расслабиться, повеселиться. Но этим двоим было не до веселья. Джон думал, что Тоцци нарочно его злит, а что думала Стэси, он не представлял. Они просто ничего не понимали.

Тоцци под столом провел пальцем по внутреннему шву брюк возле паха. У него уже выработалась нервная привычка постоянно проверять, не наступило ли улучшение. Не наступило.

Стэси забросила волосы за плечо и уставилась в кружку с имбирным элем. Ей не хотелось сидеть здесь. По пути из спортзала она все спрашивала, нельзя ли махнуть рукой на это празднество и поехать в тихое местечко, где можно поболтать. Тоцци понимал, что разговор сведется к их отношениям, а ему этого не хотелось. Как, черт возьми, признаться женщине, что чувствуешь себя импотентом. Он глянул в ложбинку между грудей Стэси. Меньше всего на свете ему хотелось ее сочувствия.

Джон напрочь обозлился, будто он увел у него девушку. Тоцци не представлял, что его друг так сильно увлекся Стэси. Он думал, Джон понял шутку, когда накануне вечером сказал ему в телефонном разговоре, что, возможно, уступит девушку, ибо, похоже, сам слишком стар для нее. Какой мужчина в здравом уме станет уступать кому-то Стэси? Джон, очевидно, решил, что Тоцци будет разыгрывать из себя купидона, потом увидел, как они целуются в спортзале. Неудивительно, что теперь он ведет себя так, будто собирается вызвать его на дуэль.

Тоцци хотелось подойти к Джону, поговорить, но тут он ощутил на плече чью-то руку. Поднял взгляд и увидел, что позади стоит сэнсэйв рубашке с длинными рукавами поверх нескольких теннисок. Сэнсэйвсегда хвастался, что весит всего сто тридцать пять фунтов, и Тоцци не мог понять, для тепла он надевает тенниски или для того, чтобы казаться мускулистым.

Сэнсэйприщурил один глаз, и усы его растянулись в лукавой улыбке.

– Пей, Тоцци, пей, – прошептал он ему на ухо. – Ты выглядишь печальным, будто старик. Почему? У тебя красивая девушка. Это лучше, чем черный пояс.

– Хай, сэнсэй.

Лицо Тоцци вспыхнуло снова. Таким образом японец напомнил ему, что не любит, когда парочки целуются на зрительских местах во время испытаний.

– В следующий раз, Тоцци, ты получишь черный пояс, а сэнсэйполучит девушку.

Он кивнул, снова лукаво улыбнулся и пошел обратно к своему месту, где его ждала новая кружка пива.

Стэси придвинулась к Тоцци и крикнула, чтобы слышно было сквозь музыку:

– Что он сказал?

– Чтобы я пил пиво, – крикнул в ответ Тоцци.

– А. – Она глотнула имбирного зля и снова надула губы. – Почему бы нам не уйти отсюда? Я тут ничего не слышу.

– Пиццы не хочешь?

Стэси покачала головой.

– А я слегка проголодался.

– Тогда я подожду тебя в машине.

Стэси стала подниматься, но Тоцци схватил ее за руку. Ему не хотелось, чтобы она уходила рассерженной. Он боялся, что девушка просто уедет, бросив его здесь с друзьями.

– Черт с ней, с пиццей. Я не так уж голоден. Сейчас поздравлю кое-кого из друзей и мы удерем.

Стэси кивнула, но вид у нее был недовольный.

– Подожди здесь.

Тоцци отодвинул свой стул.

– Не уходи.

Она отпила зля и кивнула, глядя не на него, а в кружку.

– Сейчас вернусь. Через пять минут.

Тоцци встал и с кружкой в руке пошел через толпу. Нужно было поговорить с Джоном.

Стэси начинает возмущаться. Ей кажется, что он пренебрегает ею, а объяснить ничего нельзя. Конечно же она просто воплощенная его мечта, но, видимо, слишкомюная для него. Оглядывая лица сидящих за столами айкидистов, Тоцци осознал, что он среди них едва ли не самый старый. К тому же единственный, в кого постоянно стреляют. Оней не пара. Это стало особенно ясно, когда он обнаружил ее в той комнате сумасшедшего дома вместе с Солом Иммордино и безмозглым охранником. Стэси оказалась в опасности лишь потому, что находилась рядом с ним, а это никуда не годится. Ей нужен человек, более близкий по возрасту, с которым она будет в безопасности. Который не даст ей скучать, которым она будет довольна. У которого с мужской силой все в порядке. Словом, такой, как Джон.

Тоцци протиснулся к Джону через толпу, заставляя себя не оглядываться на Стэси. Если оглянется, наверняка передумает.

Подойдя к приятелю, Тоцци протянул ему руку через стол:

– Поздравляю, Джон.

Тот ответил рукопожатием:

– Спасибо.

Рукопожатие оказалось не холодным, как ожидал Тоцци, но и не дружеским.

– На мате ты выглядел отлично.

Джон пожал плечами:

– Да, прошел испытание.

Тоцци обогнул стол и сел рядом с Джоном.

– Ты произвел впечатление на Стэси.

– В самом деле?

Теперь в голосе его прорезалась настоящая холодность.

– Да. В самом деле.

– Тоц, с мата мне показалось, что она не видит никого, кроме тебя.

Тоцци, нахмурясь, покачал головой:

– Не верь всему, что видишь. Стэси просто дурачилась. Разыгрывала меня.

– Кончай, Тоцци. Я не дурак. Понимаю, что видел. И все видели.

– Клянусь, Джон, ты ошибаешься. Между нами ничего нет.

– Кого хочешь обмануть, Тоц? Она постоянно с тобой. Ты же сам говорил.

– Нет-нет. Мы видимся не так уж часто. На испытания я взял ее, потому что Стэси попросила меня. Она интересуется спортом.

По лицу Джона Тоцци видел, что тот ему совершенно не верит.

Джон указал подбородком на Стэси:

– Вид у нее не особенно радостный. Вы что, поссорились?

Тоцци пропустил вопрос мимо ушей.

– Может, подойдешь к ней, поприветствуешь? Пошли.

– Нет, не хочу.

– Идем, идем. Она хочет расспросить тебя об испытании.

Джон поглядел ему в глаза:

– Брось, Тоцци. Ты сам можешь все ей рассказать.

– Ну, ладно. Могу. Но, может, поговоришь с ней? Неужели нужно все объяснять? Я уступаю ее тебе.

– Не надо. Она тянется к тебе, а не ко мне.

– Да она же не знаеттебя, черт возьми. Поговори с ней, может, потянется к тебе.

– С какой стати?

Прихватив зубами сустав пальца, Тоцци поглядел в потолок.

– Потому что ты обладатель черного пояса, а я всего лишь коричневого. Что скажешь?

– Забудь об этом, Тоц.

– Почему?

– Потому что она уходит. Смотри.

Да, Стэси уходила. Тоцци вышел из-за стола:

– Я сейчас. Оставайся на месте.

Он догнал Стэси, когда она открывала дверь на улицу. Коснулся ее плеча:

– Стэси, куда ты?

Девушка дернула плечом, потом повернулась к Тоцци:

– Ты, должно быть, считаешь меня шлюхой.

Прожектор над дверью высвечивал вокруг ее головы золотистый ореол. Лицо оставалось в тени, однако по ее позе было видно, как она рассержена.

– Нет, Стэси, не считаю. И никогда не считал.

– Тогда почему так со мной обращаешься?

– Когда я обращался с тобой, как со шлюхой?

– Не хитри, Тоцци. О чем ты сейчас говорил с Джоном? Мне даже не нужно слов. Все ясно читалось по твоему лицу. Ты хотел свести меня с ним. Уговаривал его. Я что, корова? Думаешь, меня можно передавать из рук в руки?

У Тоцци отвисла челюсть.